КОНКРЕТНОЕ

от лат. concretus, букв. – сросшийся) – реальный объект во всем богатстве его содержания, отражение действительности в восприятии, представлении и мышлении. В мышлении К. отражается в виде системы теоретич. определений. "Конкретное потому конкретно, что оно есть синтез многих определений, следовательно, единство многообразного. В мышлении оно поэтому выступает как процесс синтеза, как результат, а не как исходный пункт, хотя оно представляет собой действительный исходный пункт и, вследствие этого, также исходный пункт созерцания и представления" (Маркс К., см. Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 12, с. 727). К. в иск-ве представлено в виде чувственно-наглядных форм, но взятых не в их непосредственности, а как выражение общественно закрепленного опыта. Иск-во обладает достоинством чувственной К., непосредственности. Но эта непосредственность в иск-ве выступает как форма выражения общего, как способ выражения обобщенного содержания. Искажение конкретности форм в искусстве, напр. в абстракционизме, ведет к нарушению художественного образа и тем самым к разрушению подлинного искусства. В филос. языке термин "К." утвердился в ср.-век. схоластике. Употреблялся по большей части как синоним единичного тела, вещи, непосредственно воспринимаемой органами чувств. Характерное для религ.-схоластич. мировоззрения презрение ко всему чувственному, плотскому, мирскому, т.е. к К., естественно дополнялось почтением к умопостигаемому, имматериальному, сверхчувственному – к абстрактному. В значении синонима единичного, чувственно-воспринимаемого тела термин "К." был унаследован и философией нового времени, а позднее нек-рыми формами эмпиризма. К. в этом смысле понималось в зависимости от гносеологич. позиций как объективно (Гассенди, Ф. Бэкон, Гоббс, франц. материалисты 18 в.), так и субъективно-идеалистически (Юм, Беркли). Толкуемое субъективно-идеалистически, К. превращается в синоним индивидуально неповторимого "состояния сознания", "переживания". Позднее в этом смысле К. толкуется Дж. С. Миллем, Махом и неопозитивистами. У Дж. С. Милля, напр., это толкование К. лежит в основании его деления понятий на абстрактные и конкретные и связано с идеалистич. психологизмом в толковании К. как формы чувств. восприятия (в отличие от "абстрактного" как формы мышления), характерным для позитивизма 19–20 вв. На почве механистич. формы материализма понимание К. в философии 17–18 вв. было также больше или меньше окрашено в субъективистские тона. Абстрактно-геометрич. представление об объективной реальности (Декарт, Гоббс, Локк и др.) с неизбежностью приводило к тому, что К., т.е. образ вещей в созерцании, начинало казаться лишь субъективной иллюзией, порождаемой органами чувств, субъективно окрашенной копией с бесцветного абстрактно-геометрич. оригинала. С этим связано и представление, согласно к-рому "воспарение" от К. к абстрактным отвлечениям есть естеств. путь к истине, к познанию вещи такой, какова она есть сама по себе. На почве односторонне механистич., абстрактно-математич. взгляда на объективную реальность такое понимание К. как формы лишь непосредственно-чувственного познания оставалось непреодолимым. Отд. исключения, как, напр., гениальные идеи Спинозы о К. понятии и его отличиях от простых рассудочных абстракций, тонули в общем потоке метафизич. мышления 17–18 вв. Понятие К. было решительно переосмыслено в нем. классич. философии конца 18 – нач. 19 вв. Кант, пытаясь соединить принципы эмпиризма и рационализма на идеалистич. основе, должен был отказаться от жесткого деления понятий на "конкретные" и "абстрактные", связанного с односторонне-эмпирич., номиналистич. толкованием понятия. "...Выражения абстрактный и конкретный относятся не столько к понятиям самим по себе – ибо всякое понятие есть абстрактное понятие – сколько лишь к их у п о т р е б л е н и ю" (Кант И., Логика, П., 1915, с. 92), т.е. выражают степень определенности понятий в контексте рассуждения или теории. Чем больше определений присоединяется к понятию, тем оно конкретнее, и наоборот. Термин "К." срастается у Канта с учением о синтезирующей деятельности интеллекта, о синтезе определений в рассудке и разуме. Такое словоупотребление послужило отправной точкой и для гегелевской терминологии. Под К. вообще Гегель стал понимать любое "единство во многообразии", как эмпирически данное, так и теоретически сконструированное единство определений понятия, идеи, т.е. превратил термин "К." в важнейшую логич. категорию. На этой основе Гегель подробно разработал учение о диалектич. единстве К. и абстрактного в процессе "мыслящего познания" и сделал К. важнейшим признаком истины, истинного понятия, теории. С этим связана гегелевская идея о том. что абстрактная истина – это бессмыслица, что истина всегда конкретна. В полной мере К. осуществляется, по Гегелю, только в процессе диалектич. саморазвития идеи в форме духа, в чистом логич. процессе "саморазличения" понятия и, в конце концов, в логике; отд. науки, за исключением философии, не достигают познания К., выражая лишь его абстрактные моменты. Гегелевское понимание К. в итоге оказывается неразрывно связанным с исходными объективно-идеалистич. принципами его системы. Подвергнув материалистич. переработке диалектич. достижения Гегеля в области логики, Маркс и Энгельс переосмыслили гегелевское понимание К. Соглашаясь с Гегелем в том отношении, что К. в мышлении есть всегда результат процесса теоретич. синтеза многообразных абстрактных определений, классики марксизма-ленинизма развили это положение на материалистич. основе, установив, что К. в мышлении есть историч. и теоретич. результат процесса отражения объективной конкретности. Примером такого К. может служить товарно-капиталистич. формация, теоретически воспроизведенная в "Капитале" Маркса методом восхождения от абстрактного к конкретному. Понятия, отражающие всеобщие формы и закономерности развития такого К., суть конкретные понятия. Поэтому "общий закон изменения формы движения гораздо конкретнее, чем каждый отдельный "конкретный" пример этого" (Энгельс Ф., см. Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 20, с. 537). К. понятие отражает определ. сторону исследуемого целого со стороны ее специфич. роли и функции в составе этого целого, в ее связи и взаимодействии с др. сторонами, в развитии заключенных в ней противоречий. Противоположность между К. и абстрактным относительна. Товар, как наиболее абстрактная и всеобщая форма капиталистич. произ-ва, есть в то же время простейшая экономич. конкретность, т.е. форма, заключающая в себе внутр. отношения, противоречие между стоимостью и потребит. стоимостью, развитие к-рого превращает товарное обращение в товарно-денежное, и далее – в капиталистич. обращение, как момент и фазу произ-ва прибавочной стоимости. Т.о., конкретные теоретич. определения товара суть в то же время наиболее абстрактные определения капиталистич. продукта. Отражение действительности в мышлении истинно лишь в том случае, если оно конкретно. "..."Абстрактной истины нет, истина всегда конкретна", как любил говорить, вслед за Гегелем, покойный Плеханов" (Ленин В. И., Соч., т. 32, с. 72–73). К. познание не может быть отождествлено с познанием единичного. Любой единичный факт может быть правильно понят только тогда, когда он рассматривается не в изоляции от др. фактов, а в связи с ними, т.е. не абстрактно, а конкретно. В этом смысле чувств. познание само по себе "абстрактно", поскольку объект отражается в нем как единичный, вне закономерной связи, в к-рой он выступает лишь как составная часть. Поэтому конкретность мышления измеряется не непосредств. его согласием с чувственно-данным образом вещи, а только его соответствием действительности, к-рое осуществляется и проверяется практикой, преобразующей и изменяющей вещи. Любое понятие или суждение, вырванное из контекста теории, утрачивает и свою конкретность, превращается в пустую абстрактную фразу, хотя бы оно и иллюстрировалось наглядными примерами. Точно так же и теория, порвавшая связи с жизнью, с практикой, перестает быть конкретной, т.е. истиной. К. в этом аспекте есть синоним истинного, в полной мере категория К. раскрывается лишь в составе и контексте материалистич. диалектики как логики и теории познания, взятой в целом. Нарушение диалектич. принципа К. ведет к догматизму, оперирующему абстрактными формулами, оторванными от жизни, безотносительно к конкретным условиям места и времени. В политич. жизни догматизм ведет к сектантству, к отказу от творческих принципов марксизма-ленинизма, к субъективизму. Лит.: Маркс К., Введение (Из экономических рукописей 1857–1858 годов), в кн.: Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 Изд., т. 12; его же, Замечания на книгу А. Вагнера "Учебник политической экономии", там же, т. 19; его же, Капитал, т. 1–3, М., 1955; Энгельс Ф., Диалектика природы, М., 1955; его же, Анти-Дюринг, М., 1957; Левин В. И., Еще раз о профсоюзах..., Соч., 4 изд., т. 32; его же, Философские тетради, там же, т. 38; Гегель, Лекции по истории философии, кн. 1–3, Соч., т. 9–11, М.–Л. 1932–35; его же, Наука логики, Соч., т. 5, М., 1937; его же, "Кто мыслит абстрактно?", пер. с нем., "Вопр. философии", 1956, No 6; Розенталь M. M., Принципы диалектической логики, М., 1960; Ильенков Э. В., Диалектика абстрактного и конкретного в "Капитале" Маркса, М., 1960; его же, Понимание абстрактного и конкретного в диалектике и формальной логике, в кн.: Диалектика и логика. Формы мышления, М., 1962. А. Гулыга, Э. Ильенков. Москва.