см. истина) — соответствующий действительному положению вещей, кроме существующих неоткрытых, неизвестных истин.
Истинное
Истинный
Истинное
Высказанное предложение выражает убеждение; то, что делает его истинным или ложным, есть факт. Факт в общем случае отличается от убеждения. Истинность и ложность являются внешними отношениями; то есть никакой анализ предложения или убеждения не в силах показать, истинно оно или ложно. Это не касается логики и математики, где истинность или ложность в некоторых случаях следуют из формы предложения.
ИСТИННЫЙ
соответствующий действительному положению вещей, но имеются также и неоткрытые, неизвестные истины. "Множество цветов покрывало это дерево прошедшей весной" - здесь слово "множество" является вполне указуемым числом, даже если его никто не знает; поэтому предложение, которое т. о. выражает число, является для меня объективной истиной, даже если этого числа никто не знает" (Бернард Больцано). Против старого, идущего еще от Аристотеля положения о том, что истинность суждения заключается в его соответствии (лат. adae-quatio) фактическому положению вещей, выдвигается возражение, что такая истина не может быть познана без одновременного познания самого соответствия, но это знание было бы суждением, и так до бесконечности. Истинным является суждение, с очевидностью выражающее какое-либо положение дел. Или, говоря иначе, суждение является истинным тогда, когда противоположное ему суждение с очевидностью невозможно. Если мы считаем суждение истинным, то представляем себе нечто очевидное и именно т. о., что сравниваем его (качество и предмет) с суждением, которое названо истинным, и представляем себе первое суждение согласующимся со вторым. Предполагается сравнительное отношение, но при этом, однако, предмет суждения не отождествляется, как это считает теория отождествления, с суждением, а суждение сравнивается с суждением. Но высшим критерием истины было и остается объективное бытие, "действительность" как целое; из этого следует, что каждая единичная "истина" может претендовать только на относительную ценность, т.е. что она несовершенна (ср. Заблуждение) и имеет значение только в данный момент, что она не является всей истиной. Но вероятно, что возможность познания истины в ходе развития истории, начиная с весьма примитивной стадии, все время увеличивается, углубляется, мышление все более и более отвечает бытию (однако всегда только как субъективная параллель объективной), приближается к состоянию, где оно соответствует бытию; см. Конвергентность.
Источник: Философский энциклопедический словарь
Истинное
Существующее на самом деле или соответствующее существующему. Для лучшего понимания этих двух значений разумно обратиться к опыту схоластов, которые выделяли veritas rei и veritas intellectus (истинность вещи и истинность рассуждения соответственно), или к Хайдеггеру, выделявшему такие понятия, как aletheia (истина как раскрытие подлинной сущности вещей, то, что я назвал бы чистым представлением реальности) и veritas (истина как согласие или соответствие между мышлением и реальностью; у схоластов это называлось adaequatio rei et intellectus – соответствие вещи и рассуждения, оно может быть истинным только относительно каждого конкретного представления).
Понятие aletheia является первичным, это изначальная истина, о которой говорили уже досократики. Понятие veritas, даже в древнегреческой философии, появляется только у Платона. Это одновременно логическая и метафизическая форма забвения бытия в пользу человечности (истинное перестает быть истиной бытия и становится истиной человека). Но оба понятия прочно и даже неразрывно связаны между собой. Вот, например, стол, за которым я работаю. Я ничего не могу помыслить о его aletheia, не воспользовавшись veritas конкретного дискурса. Но и осмысление veritas невозможно без опоры на aletheia. Предположим, я намерен высказать по поводу стола некоторое число истинных суждений, пусть даже приблизительных, относительно, скажем, его формы, поверхности и веса. Эти суждения будут истинными (в смысле veritas) только в том случае, если соответствуют реальности (aletheia). Тарский (128) называет это семантической концепцией истины. Высказывание «Снег белый» истинно только в том случае, если снег действительно белый; высказывание «Этот стол прямоугольный» истинно только в том случае, если этот стол действительно прямоугольный. Но если бы снег и стол не были бы тем, чем они на самом деле являются, само высказывание не имело бы ни смысла, ни истинности. Мысль может соответствовать тому, что есть на самом деле (то есть быть истинной в смысле veritas), только в том случае, если это «что‑то» действительно таково (то есть истинно в смысле aletheia). Впрочем, оба эти понятия, вернее, две грани одного и того же понятия, остаются проблематичными, но по разным причинам. Трудность с aletheia состоит в том, что мы ничего не можем о ней сказать, не воспользовавшись veritas. Трудность с veritas – в том, что всякое соответствие между мыслью и реальностью по определению недоказуемо, потому что наше знание реальности означает наши мысли о реальности. Из этого не следует, что все, что мы думаем, обязательно ложно, но это не дает нам возможности с абсолютной уверенностью доказать, что та или иная из наших мыслей истинна. В общем, да здравствует пирронизм.
Понятие aletheia является первичным, это изначальная истина, о которой говорили уже досократики. Понятие veritas, даже в древнегреческой философии, появляется только у Платона. Это одновременно логическая и метафизическая форма забвения бытия в пользу человечности (истинное перестает быть истиной бытия и становится истиной человека). Но оба понятия прочно и даже неразрывно связаны между собой. Вот, например, стол, за которым я работаю. Я ничего не могу помыслить о его aletheia, не воспользовавшись veritas конкретного дискурса. Но и осмысление veritas невозможно без опоры на aletheia. Предположим, я намерен высказать по поводу стола некоторое число истинных суждений, пусть даже приблизительных, относительно, скажем, его формы, поверхности и веса. Эти суждения будут истинными (в смысле veritas) только в том случае, если соответствуют реальности (aletheia). Тарский (128) называет это семантической концепцией истины. Высказывание «Снег белый» истинно только в том случае, если снег действительно белый; высказывание «Этот стол прямоугольный» истинно только в том случае, если этот стол действительно прямоугольный. Но если бы снег и стол не были бы тем, чем они на самом деле являются, само высказывание не имело бы ни смысла, ни истинности. Мысль может соответствовать тому, что есть на самом деле (то есть быть истинной в смысле veritas), только в том случае, если это «что‑то» действительно таково (то есть истинно в смысле aletheia). Впрочем, оба эти понятия, вернее, две грани одного и того же понятия, остаются проблематичными, но по разным причинам. Трудность с aletheia состоит в том, что мы ничего не можем о ней сказать, не воспользовавшись veritas. Трудность с veritas – в том, что всякое соответствие между мыслью и реальностью по определению недоказуемо, потому что наше знание реальности означает наши мысли о реальности. Из этого не следует, что все, что мы думаем, обязательно ложно, но это не дает нам возможности с абсолютной уверенностью доказать, что та или иная из наших мыслей истинна. В общем, да здравствует пирронизм.
Источник: Философский словарь.
ИСТИННЫЙ
(wahr) — суждение или какое-либо иное общее утверждение является истинным, если полагаемое им соответствует предметному содержанию (вещественному или невещественному). Против этой восходящей к Аристотелю формулы выдвигается возражение, что такая истина не может быть познана без познания самого соответствия, но это знание также было бы суждением и его истинность должна быть приведена в соответствие еще с чем-либо иным, и так до бесконечности. Истинное в сформулированном выше смысле рассматривается как познавательный или онтологический предикат, но не в смысле одной лишь правильности, как это делается относительно значения истинности высказывания в исчислении высказываний (см. Логика) для того, чтобы отличить истинное от ложного. Истинным является суждение, с очевидностью выражающее какоелибо положение дел. Или, говоря иначе, «суждение является истинным тогда, когда противоположное ему суждение с очевидностью невозможно».
(О. Kraus. Franz Brentano, 1919.) «Если мы считаем суждение истинным, то представляем себе нечто очевидное, и именно таким образом, что сравниваем его (качество и предмет) с суждением, которое названо истинным, и представляем себе первое суждение согласующимся со вторым. Предполагается компаративное отношение, но при этом, однако, предмет суждения не отождествляется, как это считает теория отождествления, с суждением, а суждение сравнивается с суждением» (А. Kastil. Wahrheit und Sein, в «Ztschr. f. philos. Forschg.», I, 1947). Но высшим критерием истины было и остается объективное бытие, «действительность» как целое; из этого следует, что каждая единичная «истина» может претендовать только на относительную ценность, т. е. что она несовершенна (ср. Заблуждение) и имеет значение только в данный момент, что она не является всей истиной. Для современной семантики проблема истинности неразрешима — ив том виде, как она была вначале представлена в аристотелевском понимании, и в особенности — в повседневной речи. Но вероятно, что возможность познания истины в ходе развития истории, начиная с весьма примитивной стадии, все время совершенствуется, увеличивается, углубляется: мышление все более и более соответствует бытию (однако всегда только как субъективная параллель объективной), приближается к состоянию, где оно совпадет с бытием; см. Конвергенция.
В. Bauch. W.heit, Wert und Wirklichkeit, 1923; H. Maier. Philos. der Wirklichkeit, 1926; V. Hauber. W.heit und Evidenz bei F. Brentano, 1936; T. Erismann. Denken und Sein — Probleme der W.heit, 1950; J. Thyssen. Die wiss. W.heit in der Philos., 1950; W. E. Heistermann. Erkenntnis und Sein — Untersuchungen zur Einf. in das W.heitsproblem, 1951; R. Lauth. Die absolute Ungeschichtlichkeit der W.heit, 1966; W. Franzen. Die Bedeutung von «w.» und «W.heit», 1982; W. Becker. W.heit und sprachl. Handlung. Unters, zur sprachphilos. W.heitstheorie, 1987; L. B. Puntel. Grundlagen einer Theorie der W.heit, 1990.
(О. Kraus. Franz Brentano, 1919.) «Если мы считаем суждение истинным, то представляем себе нечто очевидное, и именно таким образом, что сравниваем его (качество и предмет) с суждением, которое названо истинным, и представляем себе первое суждение согласующимся со вторым. Предполагается компаративное отношение, но при этом, однако, предмет суждения не отождествляется, как это считает теория отождествления, с суждением, а суждение сравнивается с суждением» (А. Kastil. Wahrheit und Sein, в «Ztschr. f. philos. Forschg.», I, 1947). Но высшим критерием истины было и остается объективное бытие, «действительность» как целое; из этого следует, что каждая единичная «истина» может претендовать только на относительную ценность, т. е. что она несовершенна (ср. Заблуждение) и имеет значение только в данный момент, что она не является всей истиной. Для современной семантики проблема истинности неразрешима — ив том виде, как она была вначале представлена в аристотелевском понимании, и в особенности — в повседневной речи. Но вероятно, что возможность познания истины в ходе развития истории, начиная с весьма примитивной стадии, все время совершенствуется, увеличивается, углубляется: мышление все более и более соответствует бытию (однако всегда только как субъективная параллель объективной), приближается к состоянию, где оно совпадет с бытием; см. Конвергенция.
В. Bauch. W.heit, Wert und Wirklichkeit, 1923; H. Maier. Philos. der Wirklichkeit, 1926; V. Hauber. W.heit und Evidenz bei F. Brentano, 1936; T. Erismann. Denken und Sein — Probleme der W.heit, 1950; J. Thyssen. Die wiss. W.heit in der Philos., 1950; W. E. Heistermann. Erkenntnis und Sein — Untersuchungen zur Einf. in das W.heitsproblem, 1951; R. Lauth. Die absolute Ungeschichtlichkeit der W.heit, 1966; W. Franzen. Die Bedeutung von «w.» und «W.heit», 1982; W. Becker. W.heit und sprachl. Handlung. Unters, zur sprachphilos. W.heitstheorie, 1987; L. B. Puntel. Grundlagen einer Theorie der W.heit, 1990.
Источник: Философский словарь [Пер. с нем.] Под ред. Г. Шишкоффа. Издательство М. Иностранная литература. 1961
