философское течение ХХ в., выдвигающее на передний план абсолютную уникальность человеческого бытия, не допускающую выражения на языке понятий.
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
Экзистенциализм
existentia - существование) - направление в философии и литературе; экзистенциализм считает, что предметом философии является человеческое существование.
Экзистенциализм
от лат. existentia – существование) - философия существования, учение об уникальности человеческого бытия как непосредственной нерасчлененной целостности.
Источник: Философия науки. Эпистемология. Методология. Культура
Экзистенциализм
от лат. existentia – существование) – иррационалистическое направление в философии и культурологии (в особенности немецкой и французской); экзистенциализм считает, что предметом философии является уникальность существования человека, которое рассматривается лишь как непознаваемое духовное начало.
Источник: Словарь по культурологии
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
философия существования. Одно из основных направлений 20 века. Возникло в России, Германии, Франции и др. странах. В целом философия этого направления характеризуется отходом от рационализма и теоретико-познавательных проблем, поворотом к проблеме человека, выраженной в сверхрациональной, эзотерической, иррациональной форме.
Источник: Евразийская мудрость от а до Я
Экзистенциализм
(философия существования) (от позднелат. existencia – существование) – философское направление, сформировавшееся в 20 в., понимающее бытие как открытость, незамкнутость, открывающиеся человеку в процессе его конечной экзистенции, являющейся условием самоконструирования человеком своей сущности, формирующейся в моменты выбора, в котором человек всецело свободен.
Источник: Философия логика и методология науки Толковый словарь понятий. 2010 г.
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
иррационалистическое направление, возникшее после первой мировой войны (Хайдеггер, Ясперс, Сартр, Камю), в основе которого находится проблема уникальности человеческого существования, проявляющегося в способности человека испытывать острейшие эмоциональные переживания. Проявления сущеествования определяются через смерть, в пограничных ситуациях, где человек обретает свободу.
Источник: Тематический философский словарь
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
(от лат, ех1з1епба — существование) — направление в философии, подчеркивающее уникальную неповторимость человеческой жизни. Предметом экзистенциализма являются не фундаментальные принципы бытия, не универсальные законы осуществления природных и социальных процессов и даже не высочайшие ценности и идеалы морали, а уникальное бытие отдельно взятого человека, его экзистенция — непоследовательное переживание им самим своей собственной жизни, которая выступает для него наиважнейшей и наиболее близкой реальностью.
Экзистенциализм
философия существования, противопоставляющая философию и науку, считая, что предметом философии должно быть "бытие", а предметом науки - "сущее". Под "сущим" подразумевается все, относящееся к эмпирическому миру, от которого необходимо отличать само бытие, которое открывается человеку (постигается им) не опосредованно (через рассудочное мышление), а лишь непосредственно, как его собственное бытие, его личное существование.
Ассоциативный блок.
Философская этика, философия этики, этическая философия и пр .
Ассоциативный блок.
Философская этика, философия этики, этическая философия и пр .
Источник: Теоретические аспекты и основы экологической проблемы: толкователь слов и идиоматических выражений
Экзистенциализм
одно из влиятельных философских направлений XX в. Экзистенциалистские идеи широко разрабатывались в России (Л. Шестов, Н. Бердяев), в Германии (Хайдеггер, Ясперс, Бербер), Франции (Сартр, Марсель, Камю). Основу экзистенциализма составляет философская традиция иррационализма. В центре внимания экзистенциализма - проблемы смысла жизни, индивидуальной свободы и ответственности. Одно из основных понятий - экзистенция, как основа личности (сущность личности) – было введено датским философом Къеркегором, которого экзистенциалисты считают одним из своих предшественников.
Источник: Философия: словарь основных понятий и тесты по курсу «Философия»
Экзистенциализм
философия существования) – одно из влиятельных философских направлений ХХ века, в центре которого проблемы человеческого существования. К важнейшим для Э. проблемам относятся проблемы смысла жизни, свободы, ответственности, обретения человеком самого себя, выбора жизненного пути и др. Основные понятия Э. – «экзистенция», « свобода», «пограничная ситуация», «забота», «вина», «страх», «абсурд» и др. Экзистенция – это ядро человеческого «Я», которое наиболее ярко высвечивается в пограничной ситуации – перед лицом смерти, болезни, катастрофы и т.п. Истоки Э. восходят к датскому философу Кьеркегору, а в ХХ веке систематизация идей Э. была осуществлена М. Хайдеггером в работе «Бытие и время» (1927), Ж-П. Сартром в работе «Бытие и ничто» (1943), а также К. Ясперсом и др.
Источник: Философия: словарь основных понятий и тесты по курсу «Философия»
Экзистенциализм
(existentialism) - философское движение, представители которого, как правило, утверждают, что жизнь человека определяется тем выбором, который он делает. Как движение экзистенциализм появился в 1920-хгг., объединив в одно целое свои интересы, мотивы и главные положения. Его наиболее влиятельными представителями стали нацистский мыслитель Мартин Хайдеггер, «Бытие и время» (Being and Time) которого было опубликовано в 1927 г., психолог Карл Ясперс, «Философия» (Philosophie) которого вышла в свет в 1932 г., и французский радикал Жан-Поль Сартр. Движение началось с утверждения о том, что философия Запада, начиная от греков, была слишком поглощена своими представлениями о сущности, то есть об общих и универсальных свойствах всего, вместо того, чтобы изучать конкретное существование. Вследствие этого убеждения западная философия становится слишком интеллектуаллизированной и рационалистичной. Однако это не то, что нам нужно, т.к. подобная философия только затмевает истину существования человека.
Источник: Новые религиозные движения.
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ (отпоздне - лат. - existentia - существование)
субъективно-идеалистич. филос. направление, получившее распространение после первой мир. войны в Германии, в период второй мир. войны — во Франции. Центр, проблемой философии считает поиск смысла жизни, существования человека, к-рый раскрывается через столкновение со смертью в пограничных ситуациях (борьба, страдание, угроза смерти). Постигая смысл экзистенции, человек обретает свободу, к-рая накладывает на него ответственность за все происходящее в мире. Внутри Э. различают 2 течения: атеистическое (М. Хайдеггер, Ж. П. Сартр, А. Камю) и религиозное (К. Ясперс. Г. Марсель, Н. А. Бердяев. Л. Шестов, М. Бубер). Критика религии не носит воинств. характера: религия так же абсурдна, как и бытие. Большая часть представителей Э. принадлежит к религ. течению. Так, философия К. Ясперса отличается открыто выраженной религ. направленностью; Г. Марсель с помощью осн. принципов Э. обосновывает вероучение католицизма; М. Бубер ищет точки соприкосновения Э. и иудаизма в хасидистском варианте. Интуитивизм и иррационализм Э. берутся на вооружение школой протест, неортодоксии (К. Барт, Р. Нибур, Э. Бруннер) и диалектич. теологии (Р. Бультман). Для Э. характерны пессимизм, субъективист. истолкование свободы, отрицание рационального познания и предпочтение в пользу интуитив. (непосредственного) понимания действительности.
Источник: Атеистический словарь
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
(от лат. exsistentia - существование) - влиятельное послевоенное течение, выступившее против дегуманизирующих тенденций в политике, социальной жизни, культуре, науке, технике, экономике и пр. Рассматривал духовные вопросы под знаком экзистенции как специфически человеческого существования в мире. Чуток к императивности личностного бытия в мире, духовной жажде человека обрести смысл жизни и реализовать свое назначение. Защищал свободу и творческую самореализацию личности; призывал преодолеть как индивидуализм, так и массовое обезличивание человека; утверждал смысл бытия и достоинство личности, берущей на себя ответственность за созидания себя и ближнего в подлинно человеческом качестве. Противостоял идеализму (а не только материализму), оценивая идеи не как высокие абстракции, а как средство истолкования человеком своей экзистенции. Христианский экзистенциализм связывает экзистенцию с верой. Г.Марсель признавал себя "философом порога, философом, который держится - притом весьма неудобным для себя способом - срединной линии между верующими и неверующими, в какой-то мере опираясь на верующих, на христианскую религию, на религию католическую, однако, таким образом, чтобы иметь возможность обращаться к неверующим, быть понятым ими и, быть может, помочь им". Н.Бердяев намного решительнее настаивал: "Экзистенциальная философия может быть лишь познанием Бога, мира и человека в глубокой субъективности человеческого существования, а не в каких-либо объективациях мысли".
Источник: Краткий религиозно-философский словарь
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
одно из влиятельных философских направлений XX в. Экзистенциалистские идеи широко разрабатывались в России (Шестов, Бердяев), затем - в Германии (Хайдеггер, Ясперс) и Франции (Сартр, Марсель, Камю), В центре внимания экзистенциализма - проблемы смысла жизни, индивидуальной свободы и ответственности. Одно ИЗ основных понятий данного философского направления - экзистенция. Понятие экзистенции как основы личности впервые было введено датским философом Кьеркегором, которого экзистенциалисты считают одним из своих предшественников. Экзистенция - центральное ядро человеческого «Я» как конкретной неповторимой личности; она несводима ни к переживанию в психологическом смысле, ни к всеобщему мыслящему разуму. Экзистенция заключает в себе нерасчлененную целостность субъекта и объекта, недоступную рационалистическому мышлению, исходящему из противопоставления субъекта объекту. Человек осознает себя как экзистенцию прежде всего в «пограничной ситуации» - перед лицом смерти, болезни, катастрофы, реже - в обыденной жизни. Свобода человека понимается в экзистенциализме как свобода выбора самого себя (Сартр), формирование себя своими действиями и поступками. Человек существует лишь настолько, насколько он себя осуществляет, при этом свободный человек несет ответственность за собственный выбор. Экзистенциалисты описывают человеческое существование в терминах тревоги, заброшенности, отчаяния. Обсуждение проблем взаимодействия личности и социального целого приводит к понятию абсурда, к поиску путей изживания абсурда (Камю), к «прорыву мира объективации» (Бердяев). Традиционно в экзистенциализме выделяются атеистическое и религиозное направления.
Источник: Краткий философский словарь 2004
Экзистенциализм
(лат. existentia – существование) иррационалистическое учение неклассической философии, возникшее после первой мировой войны и Октябрьской революции 1917 года в России. Истоки этого учения в философии С. Кьеркегора, Ф. М. Достоевского, а также в философии жизни и феноменологии. Экзистенциализм существует в двух видах – религиозном (К. Ясперс, Г. Марсель, М. Бубер, Л. Шестов, Н. Бердяев) и атеистическом (М. Хайдеггер. Ж.-П. Сартр, А. Камю). Основное понятие – экзистенция (человеческое существование) как нерасчлененная целостность объекта и субъекта. Основными модусами (проявлениями) человеческого существования являются забота, страх, решимость, тревога, совесть, которые свидетельствуют о существовании внешнего мира. Человек постигает себя в т.н. «пограничных ситуациях» (на грани жизни и смерти, в страдании, в борьбе). Постигая себя, человек обретает свободу, которая есть выбор самого себя, своей сущности. Однако выбор – тяжелая судьба человека, поскольку он всегда накладывает на человека ответственность, поэтому человек отказывается от свободы, поступает так, как все, «растворяется в толпе». Характерные черты экзистенциализма – пессимизм, субъективистское толкование свободы, отрицание рационального познания мира и интуитивное постижение реальности. Особенность экзистенциализма и в том, что эта философия излагалась средствами искусства: в художественных произведениях, в театральных постановках, в кино. По политическим взглядам представители экзистенциализма весьма отличаются друг от друга. Так, Ж.-П Сартр придерживался левых взглядов, одно время был близок к коммунистам, М. Хайдеггер придерживался консервативных, и даже правых, взглядов, а А. Камю – либеральных.
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
иррационалистическое направление буржуазной философии, возникшее накануне 1-й мировой войны и получившее распространение в Западной Европе и США в сер. 20 в. Центральная категория Э.— экзистенция (существование), означающая внутреннее бытие человека, некая нерасчлененная целостность субъекта и объекта, недоступная познанию, научному исследованию. В этом Э. сродни христианскому пониманию души. Согласно учению Э., человек полностью погружен в мир повседневных забот, подчинен безликой среде. Утрата самостоятельности в решениях и поступках и подчиненное по отношению к среде состояние порождают ощущение бессмысленности и страх. Э. проповедует бесконечный трагизм мироустройства, его неподвластность человеку и разуму. Э. приписывает материализму и марксизму грех «натурализации» человека, а детерминизм объявляет несовместимым со свободой и моралью. В основе Э., как и др. философских течений субъективного идеализма, лежат отрыв человека в качестве «особой сущности», «автономной реальности» от остальной действительности, противопоставление его природе и обществу, отрицание социальной обусловленности его поведения.
Представители «левой» ветви Э. сосредоточились на проблемах индивидуальной свободы, трактуемой иррационалистически (А. Камю, Ж.-П. Сартр). Сторонники правой, консервативной тенденции в Э. видят идеал подлинного органичного бытия в архаичных структурах докапиталистического типа (М. Хайдеггер). Многие идеи первого направления вошли в арсенал левого радикализма и анархизма. Идеи второго, консервативного направления активно заимствуют представители правых политических сил. Э. отразил духовную ситуацию совр. буржуазного общества. Его идеи созвучны настроениям пессимизма, ощущениям ненужности, неуверенности в завтрашнем дне. В Э. отражена духовная ситуация совр. буржуазного общества — со всеми его противоречиями и болезнями при отсутствии реальных альтернатив для изменения.
Представители «левой» ветви Э. сосредоточились на проблемах индивидуальной свободы, трактуемой иррационалистически (А. Камю, Ж.-П. Сартр). Сторонники правой, консервативной тенденции в Э. видят идеал подлинного органичного бытия в архаичных структурах докапиталистического типа (М. Хайдеггер). Многие идеи первого направления вошли в арсенал левого радикализма и анархизма. Идеи второго, консервативного направления активно заимствуют представители правых политических сил. Э. отразил духовную ситуацию совр. буржуазного общества. Его идеи созвучны настроениям пессимизма, ощущениям ненужности, неуверенности в завтрашнем дне. В Э. отражена духовная ситуация совр. буржуазного общества — со всеми его противоречиями и болезнями при отсутствии реальных альтернатив для изменения.
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
философская доктрина, предмет которой — человеческое существование в его конкретной реальности и на уровне индивида, являющегося членом общества. Данный «угол зрения» диаметрально противоположен углу зрения картезианской философии и всех рационалистических систем вообще: это реакция философии человека на философию разума и идей. Вовсе не представляя собой «существо» изначально данное и обязанное своим существованием разуму, человек вначале представляет собой лишь небытие и сам факт существования «абсурден», т.е. оторван от всякого значения. Одним словом, человек существует до того, как быть (о чем гласит знаменитая формула Сартра: «Существование предшествует сущности»). Следовательно, человек сам должен придать смысл своей жизни и стать в своей жизни разумным существом; человек — лишь то, что он из себя сделал. Иными словами: быть — значит выбирать себя посредством свободного принятия обязательств (ангажирования). Кроме того, не может быть и речи о том, чтобы отказать этой свободе, ибо это «абсолютная свобода»: человек обречен на то, чтобы быть свободным. Отсюда — его метафизическая тоска, в которой он одновременно и ощущает небытие, из которого он вышел, и предчувствует неопределенность выбора, который заставит его достигнуть бытия. Исторически термин «экзистенциализм» был создан Хайдеггером в 1927 г. в работе «Бытие и время» и подхвачен Ясперсом в сочинении «Философия существования» (1938). Основными представителями этого течения во Франции являются Марсель, Мерло-Понти и в особенности Сартр. Обычно в философии экзистенциализма различают два направления: христианский экзистенциализм (Ясперс, Габриель Марсель) и атеистический экзистенциализм (Сартр, Камю). В действительности, это разграничение является довольно поверхностным и не охватывает собой все формы экзистенциализма. Более правомерно разграничивать экзистенциальную философию, нацеленную на понимание конкретной жизни человека в мире и истории, описание ее «фундаментальных позиций» (Ясперс, Мерло-Понти), и экзистенциальную философию, нацеленную на понимание человеческого бытия, онтологической реальности Dasein (бытия-здесь) (Хайдеггер и Сартр в работе «Бытие и Ничто»); первая представляет собой эмпирическое описание экзистенции, вторая -— метафизическое, ищущее ее фундаментальное значение. См. Абсурд, Тревога, Жизненная позиция, Сущность, Кьеркегор, Паскаль.
Источник: Философский словарь
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
одно из наиболее влиятельных субъективно-идеалистических направлений в современной буржуазной философии. Характерной чертой Э. является иррационализм. Его представители свели воедино разнообразные формы критики разума, предпринятой философами-идеалистамп сер. 19 — нач. 20 в. (Кьеркегор, философия жизни). Экзистенциалистские идеи появились в России после поражения революции 1905 г. в работах Бердяева и Шестова. После первой мировой войны Э. возникает в Германии (Ясперс, Хайдеггер). Во Франции Э. начинает распространяться в период гитлеровской оккупации. После второй мировой войны Э. становится модным философским направлением и в то же время испытывает глубокий кризис, раздирается внутренними противоречиями. Последовательными, верными себе остались лишь те его представители, к-рые откровенно связали своп учения с религиозной проблематикой (т. наз. «религиозные экзистенциалисты» — Ясперс. Марсель, Бубер). Наиболее влиятельные представители «атеистического» к-рыла — Хайдеггер и Сартр — реформировали свои учения. Э. оказал большое влияние на литературу, киноискусство и театр в капиталистических странах. Творчество Рильке, Сартра, Кафки, Камю пронизано экзистенциалистскими идеями. Важнейшее понятие Э. — экзистенция. Оно означает основную, чаще всего бессознательную установку личности, внутреннее бытие человека. Это суррогат христианского понимания души. Человек может воспринимать и осознавать экзистенцию лишь так, как если бы она была вечной (лишь «под знаком вечности»), и обязан жить ради ее спасения. Когда человек погружен в мир повседневных забот и тревог, его подлинное Я остается не выявленным. Он подчинен безликой среде («Ман»), утрачивает свою индивидуальность, самостоятельность, поступает так, как поступают другие, думает так, как думают другие. Лишь страх перед Ничто, ощущение бессмысленности существования, его абсурдности освобождают человека от этого состояния и заставляют его обратить взор на свою экзистенцию, приводят человека к подлинному бытию. Именно страх, по мнению экзистенциалистов, составляет основу человеческого существования. Э. — это философия, проповедующая трагичность бытия, его алогичность, неподвластность человеку. Основные идеи Э. соответствуют тем настроениям, к-рые порождает капиталистическая действительность (неуверенность в завтрашнем дне, страх перед будущим, ощущение ненужности и т. д.). Критика науки у целого ряда представителей Э. связана с открытой проповедью религиозных взглядов (Марсель, Барт). Э. в целом представляет собой, по сути дела, вариант религиозного сознания, является теоретическим воспроизведением религиозных исканий.
Источник: Краткий словарь по философии. 1970
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
(от лат. existentia - существование) - одно из осн. направлений совр. бурж. идеалистич. философии, особенно распространенное в Зап. Германии и во Франции. Крупнейшие представители: К. Ясперс, М. Хайдеггер, Г. Mapсель, Ж.-П. Сартр. Э. возник после первой мировой войны (1914—1918) как выражение глубокого идеологич. и морального кризиса буржуазии империалистич. периода. Характерные черты, общие для разл. течений Э., - пессимизм, иррационализм, враждебность научному миропониманию, Э. - особая разновидность субъективного идеализма, он всецело занят личными переживаниями растерянного, объятого страхом и отчаявшегося индивида. Центр, понятие этого направления - «существование», понимаемое как человеч. существование, притом в резко выраженном индивидуалистически-психологич. плане. Отбрасывая объективные категории рационального познания, Э. заменяет их системой «экзистенциалий»: страх, забота, тревога, заброшенность, смерть, ничто, - вокруг к-ых сосредоточена вся эта философия. Объективный мир рассматривается лишь в той мере, в какой он либо противостоит личности, как противодействующее, ограничивающее ее, враждебное начало, либо используется личностью как орудие, средство к ее целям. Гл. филос. источником Э. послужило учение датского реакц. мыслителя середины прошлого века С. Къеркегора (1813—1855), злейшего врага социального прогресса, науки и просвещения. Разумному познанию Кьеркегор противопоставлял слепую религ. веру. Отвращение к жизни, страх смерти, отчаяние - осн. темы его произведений. М. Хайдеггер, соединив идеи Кьеркегора с феноменологией Э. Гуссерля, поставил их на службу идеологии герм. фашизма. Хотя его Э. лишен прямого мифологич. христ. содержания, тем не менее вся философия Хайдеггера насыщена характерными для религ. сознания мотивами и проблемами и прежде всего - болезн. страхом смерти. У К. Ясперса религ. направленность Э. имела открыто выраженный характер. У Г. Марселя Э. прямо смыкается с католич. богословием, обнажая свою служебную функцию не только по отношению к антидемократич., антисоциалистич. и антинаучным идеям, но и непосредственно как метод обращения в христианство. Философия Ж.-П. Сартра, примыкающая по своим отправным филос. положениям к учению М. Хайдеггера, формально носит антирелиг. характер.
Тем не менее ее общие всему Э. темы и настроения созвучны религии и чужды научному миропониманию. Богословы быстро уловили антинаучный характер Э. и образовали влият. направление в протестантском богословии, опирающееся на свойственные этому филос. течению принципы (К. Барт и Э. Бруннер, представляющие т. н. диалектич. теологию, Р. Бультман и др.). В католич. богословии, вопреки формальному осуждению Э. Ватиканом, ряд теологов также опирается на экзистенциалистскую доктрину (Р. Гвардини, Т. Гекср, П. Зиверт).
Тем не менее ее общие всему Э. темы и настроения созвучны религии и чужды научному миропониманию. Богословы быстро уловили антинаучный характер Э. и образовали влият. направление в протестантском богословии, опирающееся на свойственные этому филос. течению принципы (К. Барт и Э. Бруннер, представляющие т. н. диалектич. теологию, Р. Бультман и др.). В католич. богословии, вопреки формальному осуждению Э. Ватиканом, ряд теологов также опирается на экзистенциалистскую доктрину (Р. Гвардини, Т. Гекср, П. Зиверт).
Экзистенциализм
(лат. existentia — существование) — философия существования — иррационалистическое направление в совр. буржуазной философии, возникшее (после 1-й мировой войны — в Германии, затем во Франции; после 2-й мировой войны — в др. странах, в т. ч. и США) как попытка создания нового мировоззрения, отвечающего настроениям буржуазной интеллигенции. Термин «Э.» введен неокантианцем Хейнеманом (1929). Идейные истоки Э. — философия жизни, феноменология Гуссерля, религиозно-мистическое учение Къеркегора. Различают Э. религиозный (Марсель, Ясперс, Бердяев, Бубер —Израиль) и «атеистический» (Хайдеггер, Сартр, Камю). В философии существования нашел отражение кри-8ис буржуазного либерализма, неспособного дать научные ответы на вопросы, выдвигаемые совр. общественно-исторической практикой, бессильного объяснить неустойчивость, неустроенность человеческой жизни в буржуазном об-ве, присущие человеку этого об-ва чувства страха, отчаяния, безысходности. Э. — это иррационалистическая реакция на рационализм Просвещения и нем. классической философии. По утверждениям философов-экзистенциалистов, оси. порок рационального мышления состоит в том, что оно исходило из принципа противоположности субъекта и объекта, т. е. разделяло мир на две сферы: объективную и субъективную. Всю действительность, в т. ч. и человека, рациональное мышление рассматривало только как предмет, как «сущность», как нечто чуждое человеку. Подлинная философия с т. зр. Э. должна исходить из единства субъекта и объекта. Это единство воплощено в «экзистенции», т. е. некой иррациональной реальности. Согласно экзистенциалистскому учению, чтобы осознать себя как «экзистенцию», человек должен оказаться в (пограничной ситуации», напр. перед лицом смерти. В результате мир становится для человека «интимно близким». Истинным способом познания, или, согласно Э., проникновения в мир «экзистенции», объявляется интуиция («экзистенциальный опыт» у Марселя, «понимание» у Хайдеггера, «экзистенциальное оаа-рение» у Ясиерса), к-рая являет собой иррационалистически истолкованный феноменологический метод Гуссерля. Значительное место в Э. занимает постановка и решение проблемы свободы, к-рая определяется как «выбор» личностью одной из бесчисленных возможностей. Волюнтаристский характер экзистенциалистского объяснения свободы коренится в отрыве «выбора» от обстоятельств, т. е. в изоляции личности от объективной необходимости, законов. В конечном счете, вопрос о свободе превращен экзистенциалистами в чисто этическую проблему и свобода понимается ими в духе крайнего индивидуализма, как свобода личности от об-ва. Э. оказал значительное влияние на совр. буржуазное искусство и литературу, а через них на умонастроение значительной части буржуазной интеллигенции. Реакционная политическая позиция большинства философов-экзистенциалистов тесно связана с их философскими взглядами («Ман»).
Источник: Философский словарь. 1963
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
(от лат. ex-sistere — выходить за пределы, позднелат. ex(s)istentia — существование) — направление философии XX в., возникшее накануне Первой мировой войны в России (Л.Шестов, Н.А.Бердяев), затем в Германии (М.Бубер, К.Ясперс, М.Хайдеггер,), в период Второй мировой войны распространившееся во Франции (Г.Марсель, Ж.-П.Сартр, М.Мерло-Понти, А.Камю), позднее в Италии (Н.Аббаньяно), Испании (Х.Ортега-и-Гассет). Центр. понятие Э. — экзистенция, к-рая трактуется как существование человека во всей проблематичности, трагичности собств. бытия, вызванной постоянной вовлеченностью его в мир, противоречием неподлинности существования и подлинности сущности человека, его самости. Представители Э. исходят из чел. уникальности, осознания человеком своей причастности к бытию, признания им своей конечности, свободы и ответственности (без чего невозможно достижение подлинного существования), сопряженных с феноменами одиночества, страха, смерти, тревоги, «тошноты» и т.п. При этом экзистенция понимается как фундаментальный способ чел. бытия («интенциального бытия», «бытия-в-мире»), тождественный свободе, существующий в пронизанном риском и ответственностью совместном бытии людей. Обретение экзистенции проявляется как смысложизненный выбор самодетерминации, освобождающей от внешн. зависимости, благодаря непосредственному «открытию мира», в к-ром человек самоопределяется как «бытие-в-мире». Однако в понимании самого смысла экзистенции, равно как и путей ее достижения, позиции экзистенциалистов расходятся. Различают Э. религ. (Шестов, Бердяев, Бубер, П.Тиллих, Ясперс, Марсель) и атеистических (Хайдеггер, Сартр, Мерло-Понти, Камю,). Среди предшественников Э. называют Б.Паскаля, И.Канта, Г.В.Ф.Гегеля, С.Кьеркегора, Ф.М.Достоевского, Ф.Ницше, Э.Гуссерля, М.Унамуно и др. Представители Э. вычленяют онтологич. триаду: Мир (повседневное, неподлинное, обезличенное существование) — Бытие-в-мире (экзистенция, личностное интенцированное к сущности существование) — Бытие (трансценденция). В интенции на «мир» проявляется неподлинность, заброшенность; в интенции на «бытие» проявляется подлинность экзистенции (Хайдеггер, Ясперс). Обретение «подлинного существования» возможно через прыжок «в/через бездну» бытия, к-рое есть самоуглубление, погружение в себя для открытия (у Сартра, напротив, преодоления) трансцендентного (см. Имманентное и Трансцендентное). Экзистенциалисты получили широкую известность как писатели, поэты, драматурги; их филос. и методол. положения оказали большое влияние на культуру, лит-ру и иск-во XX в., утверждая в правах такие конституанты чел. существования, как свобода, творчество, ответственность. Лит.: Бердяев Н.А. Экзистенциальная диалектика божественного и человеческого // О назначении человека. М., 1993; Больнов О.Ф. Философия экзистенциализма: Философия существования. СПб., 1999; Гагарин А.С. Экзистенциалы человеческого бытия: одиночество, смерть, страх. От Античности до Нового времени. Екатеринбург, 2001; Камю А. Бунтующий человек. М., 1990; Сартр Ж.-П. Бытие и ничто. Опыт феноменологической онтологии. М., 2000; Хайдеггер М. Бытие и время. М., 1997. А.С.Гагарин
Источник: История и философия науки. Энциклопедический словарь
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
букв. "философия существования") – одно из самых популярных и основных иррационалистических направлений в философии 20 века, оказавшее огромное влияние на культуру и не потерявшее своего значения и в настоящем. Пик развития относится к первой половине и середине ХХ в., а основы данного направления были заложены во второй половине XIX – начале XX в. Кьеркегором, Хайдеггером, Ясперсом и др. Возник как реакция на рационалистические и социологизаторские учения, которые мало затрагивали индивидуальные реалии жизнедеятельности человека и его самоощущения "бытия-в-мире". Экзистенциализм как направление в целом характеризуется очевидной антисциентистской направленностью (см. сциентизм и антисциентизм), хотя в деталях не представляет единого понимания основных принципов и положений. Принято выделять религиозный экзистенциализм (Ясперс, Марсель, Бубер, Шестов, Бердяев и др.) и атеистический (Хайдеггер, Камю, Сартр, С.де Бовуар, Мерло-Понти и др.). Своими предшественниками и близкими по духу экзистенциалисты считают учения Паскаля, Кьеркегора, Унамуно, Ницше, Достоевского, феноменологию Гуссерля и др. Экзистенциалисты в противовес традиции рационализма стремятся постигнуть бытие как непосредственную нерасчлененность бытия на субъект и объект, как целостность переживания субъектом своего бытия, как слитность с ним. Главные понятия, из которых исходит экзистенциализм, – сущность и существование. Экзистенция – это существование человека в его простой фактичности, течение бытия, которое не является сопровождающей "картинкой", а определяет сущность самого человека, его самовыражение (эссенцию). Главными способами и характеристиками экзистенции выступают страх, забота, понимание или непонимание, заброшенность в мир, пограничная ситуация, свобода, моральный выбор, одиночество, вина, ответственность. Бытие человека состоит из переживания этих моментов и его сущность определяется тем, КАК он переживает их, КАК он ими может распорядиться, прежде всего, перед лицом "ничто", перед осознанием абсолютности смерти, перед колоссальной ответственностью за смысл своего существования. Проблема свободы и ответственности за свою свободу – одна из главных составляющих экзистенциализма. Постулирование абсолютности свободы, ее изначальности для самоопределения индивида является важнейшим положением в учении о свободе. Индивиду в своей свободе не на кого опереться кроме самого себя, он "брошен в свободу" как в пропасть и должен сам принимать решения. Это накладывает на человека огромную ответственность за свой выбор, иногда ложится тяжким бременем, которое человек не в силах выдержать, и тогда он "бежит от свободы", тем самым теряя свою сущность, теряя себя как личность. Свобода – это проверка для человека, проверка его возможностей, его самости, его нравственности. Другими важными проблемами в философии экзистенциализма являются вопросы коммуникации, взаимообщения, сохранения своей индивидуальности и уникальности в социуме (проблема интерсубъективности) – К. Ясперс; а также взаимоотношение человека и техники; функционирование языка как специфической формы культуры и сущностного выражения бытия (М. Хайдеггер) и др. Без преувеличения можно сказать, что экзистенциализм своей обращенностью непосредственно к человеку, вниманием к проблемам его психологического состояния дал толчок новому антропологизму в философии, существенным образом повлиял на всю культуру XX века.
Источник: Философия: конспект лекций и словарь терминов (элементарный курс)
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
от поздне-лат. exi(s)tentia - существование) - одно из влиятельных направлений западной философии XX в., для которого характерна антропологическая ориентация; в центре его внимания - проблемы смысла жизни, индивидуальной свободы, ответственности. Наиболее известные представители Э.: М. Хайдеггер, К. Ясперс, Ж.-П. Сартр, А. Камю, Г. Марсель, М. Бубер и др. Начало формирования - 20 - 30-е гг.; во время и после второй мировой войны Э. оказал значительное воздействие на умонастроение западной интеллигенции, в особенности гуманитарной; его идеи проникли в литературу и искусство. Духовные истоки Э. - в "философии жизни" и феноменологии Э. Гуссерля. Однако здесь следует учитывать и более широкий контекст западной и русской культуры: не случайно некоторые экзистенциалисты (среди них Ж.-П. Сартр и А. Камю) называли своими предшественниками Г. Мелвилла, М. Пруста, А. Жида, Ф. Достоевского, Л. Толстого, А. Чехова, Н. Бердяева, Л. Шестова. Существование, или "экзистенция", - ключевое понятие Э. Экзистенциалисты различают "бытие" и "существование": "бытие" относится к окружающему человека природному и социальному миру, а "существование" - к внутренней жизни человека, к его индивидуальному "я".
Человек как отдельно взятый индивид - это мыслящее, страдающее существо, "заброшенное" в мир вещей и других людей, в мир равнодушный и даже враждебный, непостижимый в своей "сокрытости" (М. Хайдеггер). Мир стремится подавить индивидуальность, сделать ее частью общего безличного бытия. Это порождает в человеке чувства одиночества, тревоги, страха, тоски. "Существование" - это индивидуальная жизнь, наполненная переживанием отношений человека с миром. С другой стороны, "существование" понимается экзистенциалистами как постоянное "экзистирование" (М. Хайдеггер), выход "за пределы". У Хайдеггера это состояние характеризуется как "забота", т. е. "забегание вперед", у Сартра - как осуществление личностью своего "проекта". (Именно в этом смысле следует понимать важнейший тезис Э.: существование предшествует сущности.) Вот почему свобода рассматривается экзистенциалистами как фундаментальная характеристика человеческого существования. Но "существование" может быть "подлинным" и "неподлинным". Обычно человек живет привычной, "неподлинной" жизнью, он втянут в безличное бытие (которое М. Хайдеггер обозначает термином "man"), он - не субъект, а объект действий и решений со стороны "других". Но в особые "часы ясности", когда происходит разрыв привычного существования (болезнь, утрата близких, страх смерти), перед человеком обнажается "неподлинность" того, чем он жил до сих пор; только тогда он постигает свое существование как бытиек-смерти и свое одиночество перед миром. Перед ним встают вопросы: "Зачем жить?" и "Как жить?". Отвечая на них, человек должен обратиться к собственным внутренним ценностям, это - условие становления его как свободной и ответственной личности.
Э. самым радикальным образом порывает с рационалистической традицией новоевропейской философии: он подвергает острой критике разум, науку и технику, в которых он видит не средства познания мира, а средства порабощения человека. Не процедуры научного мышления, а возможности, заключенные в искусстве, мифе, непосредственном переживании, способны передать облик мира. Метод экзистенциального философствования стал своего рода синтезом философии, мифологии, искусства, литературы, моралистики, религии, обыденного опыта сознания. Не случайно среди философов-экзистенциалистов можно встретить писателей, драматургов, эссеистов (Ж.-П. Сартр, А. Камю, Г. Марсель). Э. зафиксировал глубокое отчуждение личности от общества, от истории, утрату веры в разум, в божественный "миропорядок", в гармонию личности и общества.
Р. Р. Москвина
Человек как отдельно взятый индивид - это мыслящее, страдающее существо, "заброшенное" в мир вещей и других людей, в мир равнодушный и даже враждебный, непостижимый в своей "сокрытости" (М. Хайдеггер). Мир стремится подавить индивидуальность, сделать ее частью общего безличного бытия. Это порождает в человеке чувства одиночества, тревоги, страха, тоски. "Существование" - это индивидуальная жизнь, наполненная переживанием отношений человека с миром. С другой стороны, "существование" понимается экзистенциалистами как постоянное "экзистирование" (М. Хайдеггер), выход "за пределы". У Хайдеггера это состояние характеризуется как "забота", т. е. "забегание вперед", у Сартра - как осуществление личностью своего "проекта". (Именно в этом смысле следует понимать важнейший тезис Э.: существование предшествует сущности.) Вот почему свобода рассматривается экзистенциалистами как фундаментальная характеристика человеческого существования. Но "существование" может быть "подлинным" и "неподлинным". Обычно человек живет привычной, "неподлинной" жизнью, он втянут в безличное бытие (которое М. Хайдеггер обозначает термином "man"), он - не субъект, а объект действий и решений со стороны "других". Но в особые "часы ясности", когда происходит разрыв привычного существования (болезнь, утрата близких, страх смерти), перед человеком обнажается "неподлинность" того, чем он жил до сих пор; только тогда он постигает свое существование как бытиек-смерти и свое одиночество перед миром. Перед ним встают вопросы: "Зачем жить?" и "Как жить?". Отвечая на них, человек должен обратиться к собственным внутренним ценностям, это - условие становления его как свободной и ответственной личности.
Э. самым радикальным образом порывает с рационалистической традицией новоевропейской философии: он подвергает острой критике разум, науку и технику, в которых он видит не средства познания мира, а средства порабощения человека. Не процедуры научного мышления, а возможности, заключенные в искусстве, мифе, непосредственном переживании, способны передать облик мира. Метод экзистенциального философствования стал своего рода синтезом философии, мифологии, искусства, литературы, моралистики, религии, обыденного опыта сознания. Не случайно среди философов-экзистенциалистов можно встретить писателей, драматургов, эссеистов (Ж.-П. Сартр, А. Камю, Г. Марсель). Э. зафиксировал глубокое отчуждение личности от общества, от истории, утрату веры в разум, в божественный "миропорядок", в гармонию личности и общества.
Р. Р. Москвина
Источник: Современный философский словарь
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
философия существования) — иррационалистическое направление в совр. зап. философии, возникшее в 20 в. как попытка создания нового мировоззрения, отвечающего взглядам человека сегодняшнего дня, пользовавшееся большим влиянием в 40—60-е гг. Идейные истоки Э.— философия жизни, феноменология Гуссерля, религиозно-мистическое учение Кьеркегора. Различают Э. религиозный (Марсель, Ясперс, Бердяев, Шестов, М. Бубер) и атеистический (Сартр, Камю. С. Бовуар). Особняком стоит фундаментальная онтология Хайдеггера, к-рую нельзя безоговорочно отнести ни к религиозному, ни к атеистическому Э. В Э. нашел отражение кризис буржуазного либерализма с его поверхностно-оптимистическим миропониманием, с верой в прогрессивное развитие буржуазного об-ва, к-рый не выдержал испытания бурными событиями века. Э. возник как мировоззрение пессимистическое, ставившее перед собой вопрос: как жить человеку, потерявшему либерально-прогрессистские иллюзии, перед лицом исторических катастроф? Э.— это реакция на рационализм эпохи Просвещения и нем. классической философии, а также на кантианско-позитивистскую философию, получившую большое распространение в конце 19 — начале 20 в. По мнению экзистенциалистов, осн. черта рационального мышления состоит в том, что оно исходит из принципа противоположности субъекта и объекта. В результате этого вся действительность, в т. ч. и человек, предстает перед рационалистом только как объект научного исследования и практического манипулирования, в силу чего такой подход носит “безликий” характер. Э., напротив, должен выступить как противоположность внеличной, “объективной” научной мысли. Э., т. обр., противопоставляет философию и науку. Предметом философии, говорит, напр., Хайдеггер, должно стать “бытие”, в то время как предмет науки — “сущее”. Под “сущим” подразумевается все относящееся к эмпирическому миру, от к-рого необходимо отличать само бытие. Последнее постигается не опосредствованно (через рассудочное мышление), а лишь непосредственно, открываясь человеку через его бытие, его личное существование, т. е. через экзистенцию. В экзистенции как раз и заключена нерасчлененная целостность субъекта и объекта, недоступная ни рассудочно-научному, ни спекулятивному мышлению. В обыденной жизни человек не всегда осознает себя как экзистенцию; для этого необходимо, чтобы он оказался в пограничной ситуации, т. е. перед лицом смерти. Обретая себя как экзистенцию, человек впервые обретает и свою свободу. Согласно Э., свобода состоит в том, чтобы человек не выступал как вещь, формирующаяся под влиянием естественной или социальной необходимости, а “выбирал” самого себя, формировал себя каждым своим действием и поступком. Тем самым свободный человек несет ответственность за все совершенное им, а не оправдывает себя “обстоятельствами”. Чувство вины за все совершающееся вокруг него— это чувство свободного человека (Бердяев). В экзистенциалистской концепции свободы выразился протест против конформизма и приспособленчества, характерного для обывателя, к-рый чувствует себя винтиком огромной бюрократической машины, неспособным ч.-л. изменить в ходе событий. Отсюда постоянное подчеркивание Э. человеческой ответственности за все, что происходит в истории. Однако экзистенциалистское понятие свободы остается субъективистским: оно трактуется в чисто этическом, а не в социальном плане. Отвергая рациональное познание как не соответствующее тому предмету, с к-рым имеет дело философия, Э. выдвигает метод непосредственного, интуитивного постижения реальности, опираясь гл. обр. на Гуссерля (Хайдеггер, Марсель, Сартр), Дильтея (Хайдеггер, Ясперс), отчасти на интуитивизм Бергсона. Мн. экзистенциалисты (Хайдеггер в поздний период своей деятельности, Марсель, Камю и др.) считают, что философия по своему методу познания стоит гораздо ближе к искусству, чем к науке. Э. оказал такое большое влияние на искусство и литературу Запада 40— 60-х гг., а через них и на умонастроения значительной части интеллигенции. Социально-политическая позиция у различных представителей Э. неодинакова.
Источник: Философский энциклопедический словарь
Экзистенциализм
Философское учение, считающее исходной точкой не столько бытие или понятие, сколько индивидуальное существование – экзистенцию (именно поэтому Паскаля и Кьеркегора часто называют предтечами экзистенциализма); в частности, согласно знаменитой формулировке Жан‑Поля Сартра, всякое учение, для которого «существование предшествует сущности». Что это означает? Что человек не является прежде всего обладателем сущности, которая предшествовала бы ему и пленником которой он бы был, но что он существует «до того, как может быть определен через то или иное понятие» и будет (если станет возможно говорить о его сущности в прошедшем времени) тем, чем выберет быть. Это означает, что он абсолютно свободен: «Что значит здесь утверждение, что существование предшествует сущности? Оно значит, что человек сначала существует, оказывается, появляется в этом мире и лишь затем определяет себя. С точки зрения экзистенциализма человек не поддается определению до тех пор, пока он ничто. Он становится чем‑то лишь позже, и становится таким, каким сам себя делает. Поэтому нет человеческой природы, как нет и бога, который ее измыслил бы […]. Человек всегда лишь то, что он сам из себя делает» («Экзистенциализм это гуманизм»). Вот почему экзистенциализм – философия свободы в метафизическом смысле слова, и притом в одной из самых радикальных ее форм.
Остается выяснить, подходит ли нам эта философия. Как человек может существовать, делать что‑либо или выбирать что‑либо, изобретать самого себя или планировать самого себя до того, как быть кем‑то или чем‑то? Разве можно сказать о новорожденном, что он ничто? И как относиться к тому, что быть тем, кто ты есть, подразумевает лишь ситуацию, которую нам предстоит преодолеть, а вовсе не определение, хотя бы частичное, исключающее выход из него (поскольку любое изменение предполагает изменение себя)? «Каждая личность есть абсолютный выбор себя», – пишет Сартр в «Бытии и ничто». Никогда не смогу с этим согласиться и в это поверить. Как можно выбирать до того, как быть? И какой смысл в различении, в настоящем времени, между тем, что я делаю и чего хочу, и тем, что я такое есть? Существовать значить быть в действии и в ситуации: сущность и существование в настоящем времени суть одна и та же вещь. Разумеется, в нашем воображении и в наших мыслях это не выглядит таковым: мы живем с ощущением того, что мы такие, какими нас сделало прошлое; нам кажется, что мы выбираем, каким сделать свое будущее. «Сущность это то, что было», – говорит Сартр в «Бытии и ничто»; напротив, экзистенция это то, чего пока нет, то, что стремится к будущему, то, что будет, если я захочу и сделаю это. «Свобода стремится к будущему, она определяется целью, которую рисует перед собой, иными словами, тем будущим, которым ей предстоит стать» («Бытие и ничто»). Однако различение между сущностью и экзистенцией в этом случае имеет смысл только для сознания, способного осмыслить прошлое и будущее, но никак не для реальной действительности, существующей исключительно в настоящем; в том настоящем, частью которого, хочет оно того или нет, является сознание. Воспоминание существует только в настоящем времени. И разве может настоящее не быть тем, что оно есть, или быть другим? Сартр, сохраняя последовательность мысли, поясняет, что свобода возможна не как бытие, а лишь как небытие, что лично мне всегда казалось в достаточной степени опровергающим само себя. Получается, что свобода, понимаемая в подобном абсолютном смысле, возможна лишь при условии своего несуществования. Экзистенциализм, таким образом, это гуманизм, существующий исключительно в нашем воображении.
Но означает ли это, что нам следует вернуться к эссенциализму, навсегда замкнувшись в себе и признав, что экзистенция, т. е. наше существование, – всего лишь следствие сущности? Вовсе нет. Сущность и существование в настоящем времени составляют единое целое и не способны предшествовать одно другому. Следовательно, ни экзистенциализм ни эссенциализм не правы: экзистенция точно так же не предшествует сущности, как сущность не предшествует экзистенции. Они существуют только в единстве, в одном и том же мире, в одном и том же настоящем, и это и есть существование.
Остается выяснить, подходит ли нам эта философия. Как человек может существовать, делать что‑либо или выбирать что‑либо, изобретать самого себя или планировать самого себя до того, как быть кем‑то или чем‑то? Разве можно сказать о новорожденном, что он ничто? И как относиться к тому, что быть тем, кто ты есть, подразумевает лишь ситуацию, которую нам предстоит преодолеть, а вовсе не определение, хотя бы частичное, исключающее выход из него (поскольку любое изменение предполагает изменение себя)? «Каждая личность есть абсолютный выбор себя», – пишет Сартр в «Бытии и ничто». Никогда не смогу с этим согласиться и в это поверить. Как можно выбирать до того, как быть? И какой смысл в различении, в настоящем времени, между тем, что я делаю и чего хочу, и тем, что я такое есть? Существовать значить быть в действии и в ситуации: сущность и существование в настоящем времени суть одна и та же вещь. Разумеется, в нашем воображении и в наших мыслях это не выглядит таковым: мы живем с ощущением того, что мы такие, какими нас сделало прошлое; нам кажется, что мы выбираем, каким сделать свое будущее. «Сущность это то, что было», – говорит Сартр в «Бытии и ничто»; напротив, экзистенция это то, чего пока нет, то, что стремится к будущему, то, что будет, если я захочу и сделаю это. «Свобода стремится к будущему, она определяется целью, которую рисует перед собой, иными словами, тем будущим, которым ей предстоит стать» («Бытие и ничто»). Однако различение между сущностью и экзистенцией в этом случае имеет смысл только для сознания, способного осмыслить прошлое и будущее, но никак не для реальной действительности, существующей исключительно в настоящем; в том настоящем, частью которого, хочет оно того или нет, является сознание. Воспоминание существует только в настоящем времени. И разве может настоящее не быть тем, что оно есть, или быть другим? Сартр, сохраняя последовательность мысли, поясняет, что свобода возможна не как бытие, а лишь как небытие, что лично мне всегда казалось в достаточной степени опровергающим само себя. Получается, что свобода, понимаемая в подобном абсолютном смысле, возможна лишь при условии своего несуществования. Экзистенциализм, таким образом, это гуманизм, существующий исключительно в нашем воображении.
Но означает ли это, что нам следует вернуться к эссенциализму, навсегда замкнувшись в себе и признав, что экзистенция, т. е. наше существование, – всего лишь следствие сущности? Вовсе нет. Сущность и существование в настоящем времени составляют единое целое и не способны предшествовать одно другому. Следовательно, ни экзистенциализм ни эссенциализм не правы: экзистенция точно так же не предшествует сущности, как сущность не предшествует экзистенции. Они существуют только в единстве, в одном и том же мире, в одном и том же настоящем, и это и есть существование.
Источник: Философский словарь.
Экзистенциализм
от лат. exsistentia — существование), «философия существования» — философское направление, в котором постулируется абсолютная уникальность человеческого бытия, не допускающая описания в научных терминах, невыразимая с помощью традиционных философских категорий. Самостоятельным философским направлением Э. становится в начале XX в. в России, Германии, Франции. К числу представителей Э. относятся: Н. Бердяев, Л. Шестов (Россия); М. Бубер, М. Хайдеггер, К. Ясперс (Германия); Г. Марсель, Ж.-П. Сартр, А. Камю (Франция), Н. Аббаньяно, Э. Пачи (Италия). К Э. близки французский персонализм (Э. Мунье), концепция неогегельянца А. Кожева (Франция), немецкая «диалектическая теология» (К. Барт, Р. Бультман, П. Тиллих), концепции X. Ортеги-и-Гасета и М. Унамуно (Испания). В 40-60-х гг. XX в. Э. становится одйим из влиятельных течений в духовной жизни Европы. Э. — выражение и осмысление кризиса социального оптимизма, гарантированное™ человеческого существования на фоне технического прогресса. Э. — попытка вернуть человека от соблазна «сверхчеловечности», подкрепленного материальными успехами человечества, к ограниченности и конечности собственного существования, в котором только человек и может обрести величие, стать «невластным Богом». В структуре внутреннего мира человека экзистенция непознаваема, она не есть нечто заданное природой, обществом как «внешним» и необъективируема, не может перейти во внешнее, не утеряв собственной природы; человек прикасается к экзистенции чаще всего в минуты личных потрясений, «пограничных ситуаций» (К. Ясперс). Чаще всего человек проецирует себя в сферу «не-Я», в сферу объектности. Осознав свое отличие от «не-Я», человек понимает, что его существование окружено океаном Ничто. Предельным выражени-ем «не-Я», Ничто является смерть. Но безвыходность ситуации рождает решимость, освобождает от гипноза животного ужаса, делает смерть вечным спутником человека. Подлинное бытие человека — это «свобода-к-смерти» (М. Хайдеггер). Это жизнь человека, осознающего свою уникальностьконечность и стремящегося реализовать ее в уникальности-творчестве. Н. Бердяев назвал свою философию «мэонологией» (от греч. мэон — ничто). Человек, вставший на путь «раскрытия» собственного бытия, относится к своей жизни как к вечному самопроектированию (Сартр). Это не рациональное замысливание будущего жизненного пути, это способность постоянно выходить за рамки данного, способность к трансцендированию. Принято различать атеистический (Хайдеггер, Сартр, Камю) и религиозный (Бердяев, Ясперс, Бубер) Э. Градация эта весьма условна. Атеистический Э. говорит о «заброшенности» человека, фактически — о его «богооставленности». Экзистенциальная личность полностью отрывается от обстоятельств и следует своему «проекту», подчиняясь лишь свободно избранному пути. Но, отвечая за себя, индивид чувствует за своими плечами все человечество: «Выбирая себя, я выбираю человечество» (Сартр). Ответственность, которую в христианстве берет на себя Бог, искупая вину людей, в Э. целиком и полностью взваливает на свои плечи каждый человек. Э. говорит о «страшном бремени» свободы, «кошмаре свободы». Атеистический Э. тем самым утверждает необходимость богоподобия человека как основы его подлинного бытия. В атеистическом Э. появляется идея «ожидания Бога», но Бога, несводимого к ритуально-магическому объекту, отношения с которым вполне предсказуемы. Но и в религиозном Э. Бог менее всего похож на антропоморфное божество. Он абсолютно запределен человеческому миру, это скорее «шифр» идеального человеческого универсума, «миф Богочеловечества Христа», соотносясь с которым человек решает, что он есть; сверхреальность симвода, который «высвечивает путь человека к творчеству» (Бердяев, Шестов). Порой «Бог» становится своего рода философемой, философской конструкцией, сопряжение с которой позволит когда-либо человечеству стать «коллективным Богом», частью мирового целого (Бубер). Библейский сюжет о грехопадении, искуплении и спасении человека, его возвращении к: Богу в религиозном Э. трансформируется в мысль о необходимости героического подвига, свершаемого каждым человеком, — платы за свободу. В противном случае человек пребывает в иллюзорномагическом, несвободном отношении к Богу.
Источник: Философия. Словарь по обществознанию
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
лат. exsistentia - существование) - одно из влиятельных течений в совр. буржуазной теории морали, разновидность этического иррационализма. Э. наследует идеи философии жизни (Ницше, В. Дильтей и др.), феноменологии (Э. Гуссерль); большое влияние на его представителей оказали Кьеркегор и Достоевский. Как философское и идейное направление Э. начал формироваться в 20-х гг, .В Германии и перед второй мировой войной во Франции. В настоящее время идеи Э, распространены также в США, где их развивают в первую очередь теологи-неоортодоксы (Неопротестантизм), н в др. капиталистических странах. Экзистенциалистская этика, как и философия, не представляет единой школы. Различают две ее ветви - атеистическую (Хайдеггер, Сартр, Камю, С. де Бовуар) и религиозную (Ясперс, Марсель, М. Бубер, а в начале XX в. ее представителями уже были Бердяев, Лев Шестов). Различны не только теоретические, но и социально-политические позиция экзистенциалистов. В этике Э., однако, можно выделить систему общих принципов и идей, к-рые, каковы бы ни были личные убеждения ее сторонников, имеют индивидуалистическую направленность, Центральная проблема Э.- положение личности в мире. Анализируя структуру существования (экзистенции) личности, теоретики Э. верно подмечают характерные черты жизни человека в об-ве монополистического капитала - его обезличенность, утрату им свободы и индивидуальности (Конформизм), понимания смысла жизни, одиночество, разобщенность людей и т. п. В рамках своей философии они пытаются найти выход из того морального кризиса, в к-рый завел об-во капитализм, породив чудовищные формы отчуждения. Этот выход экзистенциалисты видят не в преобразовании социальных условий, а в способности индивида преодолеть (прежде всего через отношение к богу, к ничто, к смерти) свое «неистинное», «неподлинное» существование и обрести свойственную только ему экзистенцию. В основе такого понимания подлинности лежит субъективистская трактовка природы человека: «истинное» бытие человека не детерминировано объективно, а свободно выбирается им по собственному замыслу-проекту. Безусловное признание личностью своей ничем не ограниченной свободы и является будто бы условием возвращения ее к подлинности и основой экзистенциальной нравственности. В действительности же природа человека, способ его бытия и духовный облик исторически и социально обусловлены, формируются в процессе материально-практической деятельности. И преодоление враждебных человеку условий, обретение ям своей настоящей сущности и свободы возможны только путем революционного переустройства общественной жизни. Игнорируя единство объективной обусловленности существования человека и его практической активности, экзистенциалисты противопоставляют свободу и необходимость, считают, что человек может быть свободен только в сфере своих духовно-личностных устремлений. Понимаемая т. обр. свобода есть лишь иллюзия. Она оказывается не господством человека над условиями жизни, а подчинением им, означает уход от действительности в свои интимные переживания. На этом ложном толковании основывается экзистенциалистская концепция нравственности. Согласно ей, каждый индивид должен выбрать свои поступки, найти себя вопреки общественным нормам, помимо объективных критериев и независимо от др. людей. Лишь тогда, когда человек совершает моральный выбор в полном одиночестве, повинуясь своему абсолютно свободному замыслу (Свобода воли), он считается сторонниками Э. ответственным за свое бытие. Но подобное представление об ответственности оправдывает любые действия человека. Фактически здесь стирается грань между добром и злом, свобода превращается в произвол, а ответственность - в полную безответственность. В сущности, это позиция волюнтаризма и анархистского бунтарства, к-рая враждебна последовательной борьбе с капиталистическим об-вом, основанной на осуществлении единой программы действий и солидарности борцов за общее дело. Т. обр., Э. оказывается неспособным разрешить проблемы личности и ее ответственности перед человечеством, более того, перенеся рассмотрение их в сферу субъективного, экзистенциалистская этика подводит человека к осознанию безвыходности своего положения и необходимости смириться с ним. Экзистенциалистская «свобода» в конечном итоге оборачивается порабощением и бездеятельностью человека. Пессимистические тона этики Э. наиболее отчетливо выступают у представителей ее религиозной ветви, к-рые приходят к эсхатологии, и у Хайдеггера. Мотивы обреченности, одиночества, абсурдности и бессмысленности жизни, смирения с действительностью, устремленности к смерти пронизывают экзистенциалистскую этику. Отстаивая права и достоинство личности, экзистенциалисты вместе с тем отнимают у человека возможность борьбы за лучшее будущее; отрицание буржуазной морали перерастает у них в оправдание нигилизма я аморализма. В этом -реакционный и антигуманный смысл этики Э.
Источник: Словарь по этике
Экзистенциализм
(от лат. existentia – существование), или философия существования, – пожалуй, самое популярное направление философии (и не только философии) середины двадцатого столетия. Не утерял он своего значения и сейчас. Экзистенциализм характеризуется четкой антисциентистской направленностью. Эта школа ориентирована, прежде всего, на проблемы, связанные с человеком, смыслом его бытия в современном мире. Однако философия существования не представляет собой какого- то монолитного, единого учения. Каждый из ее представителей создавал как бы свое особое учение. Во многом это объясняется тем, что среди ее представителей известнейшие писатели и публицисты двадцатого века:Ж.-П.Сартр (1905 – 1980), А.Камю (1913 – 1960), Г.Марсель (1889 – 1973), С.де Бовуар (1908 – 1986). К экзистенциалистам также относят Н.Бердяева, Л.Шестова, К.Ясперса, О.Больнова, Н.Абаньяно, К.Уилсона и многих других мыслителей. Нередко экзистенциализм подразделяют на атеистический и религиозный. Но это деление достаточно условное, так как все представители этого направления сосредоточивают внимание на общих для них экзистенциальных проблемах, прежде всего, смысле человеческого бытия в мире, и не просто человека вообще, а каждой личности. Все экзистенциалисты говорят об ограниченности рационального, в том числе, научного мышления. Главным средством познания мира они считают интуицию, чувства и переживания людей. Одной из центральных тем философии существования является проблема отчуждения и связанные с ней проблемы свободы, произвола, насилия, ответственности и вины, случайностиинеобходимости.Экзистенциалистыподчеркивают нерационализируемость понятия свободы, более того, некоторые из них, в частности Ж.-П.Сартр, абсолютизируют иррациональный характер свободы. Человек, по мнению Сартра, осужден быть свободным. Он всегда колеблется между самообманом и своим истинным бытием, однако, в любом случае он свободен. Если же человек абсолютно свободен, то он также за все ответственен. Другой важной темой философии существования является тема человеческой коммуникации, взаимообщения или интерсубъективности. Человек в экзистенциализме изначально выступает как социальное существо. В отчужденном бытии, например в толпе, в массе, каждый поступает так, как поступают остальные, следуя моде, установившимся схемам общения, обычаям, привычкам. Экзистенциалисты выражают протест против массовой, бульварной культуры, ханжеской обывательской морали. С точки зрения К.Ясперса, истинная, то есть экзистенциальная коммуникация должна отражать и обеспечивать связь людей во внутренней любви. Рассматривая человеческое бытие, каждый из мыслителей-экзистенциалистов концентрирует внимание на какой-то реальной его стороне и дает ее подробный философский и социально-психологический анализ. Огромное влияние на становление и развитие экзистенциальной философии оказало творчество крупнейшего немецкого мыслителя 20 века М.Хайдеггера (1889 – 1976), которого обычно относят и к феноменологической школе, однако его философская система в своем развитии вышла далеко за рамки как собственно феноменологии, так и экзистенциализма. По мнению Хайдеггера, первым, основополагающим вопросом философии является вопрос о бытии, не случайно его учение иногда определяют как фундаментальную онтологию. Экзистенциалистскому увлечению человеком немецкий мыслитель противопоставляет исключительное внимание «измерению бытия», в свете которого человек впервые только и узнает свое призвание – быть «пастухом» бытия. Значимыми темами философии Хайдеггера являются темы техники, мира и языка. Технику он определяет как движущую силу новоевропейской истории. Она обнаруживает свое существо – «постав», – которое представляет собой установку на сплошное «исследующее установливание» сущего как предметного для потенциального распоряжения этим сущим. «Постав» также правит субъектом, который втягивается в его систему в качестве необходимой составной части. Организуя мировое сущее, «постав» неизбежно упускает бытийную истину, в свете которой предстает сущее. Но вместе с тем «постав», с небывалой прежде ясностью, позволяет осмыслить истину как то, что не поддается его устанавливающей деятельности. Хайдеггер исключительно высоко оценивает поэзию, слово. «Язык – это дом бытия». Нужно прислушаться к нему, позволить ему говорить. Язык продолжает жить в произведениях великих поэтов (Софокл, Гельдерлин, Рильке, Тракль), которые «прислушивались к голосу бытия». Согласно Хайдеггеру, поэты, а не ученые или политики, находятся в авангарде человечества. Обеднение языка, выражающееся в пустых разговорах, клише, болтовне и бранных словах, показывает обеднение сущности человека. Реанимировав свой язык, люди достигнут того, что он станет основанием духовной субстанции, в которой будет изжит нигилизм современности. Без преувеличения можно сказать, что эти и другие идеи, составляющие философскую систему М.Хайдеггера, как и созданная им новая философская терминология, явились сильнейшим толчком для развития новейшей философской мысли.
Источник: Философия: основные понятия и определения. Учебно-методичесое пособие.
экзистенциализм
«философия существования», одно из главных философских направлений хх века, в целом иррационалистическое (отчасти в духе волюнтаризма) и антисциентистское течение. См. Экзистенция. Это философия свободной, уникальной и «заброшенной» в мир человеческой личности, стоящей перед бытием («в просвете подлинного бытия»), вынужденной переживать внутренние потрясения при решении проблемы выбора в так называемых «пограничных ситуациях» (типа «или – или», ситуациях, где невозможен компромисс альтернатив, невозможно третье решение, в том числе и по нравственным основаниям). Таким образом, онтология э. Приобретает ярко выраженные антропологические черты, хотя и не становится психологистски интерпретированной. Общая схема такой онтологии выглядит так: «мир – бытие-в-мире (экзистенция) – бытие». «мир» - это повседневность, серость, которые разрушают подлинную индивидуальность, уводя ее от решения важнейших смысложизненных проблем в сферу «масс-иллюзий», потребительской идеологии, конформизма, примитивистских интерпретаций места и смысла человеческого бытия в реальности, замещая подлинную свободу и подлинные стремления «спокойной жизнью, как у всех» и т.д. Не случайно, что такой мир хайдеггер обозначает как «(das) man». С одной стороны, это означает «человек вообще», «абстрактный человек», а, поскольку артикль среднего рода – и «усредненный человек». С другой – гипостазированную безличность, ведь «man» – это безличное местоимение в соответствующих предложениях: «считают, что…», «говорят, что…» и т.д., а артикль «das» образует существительное среднего рода. Экзистенция заброшена в реальность, она должна «найти себя в ней». См. Герменевтический круг. Такое «нахождение», одно только конструирующее подлинную человеческую личность (иначе мы остаемся «деперсонализированными зомби»), осуществляется с помощью постановки вопросов о смысле и «переступанию» границ обыденности и повседневности, привычности и стандартизированности, житейского комфорта и «фашиствующего безмыслия» (см. Транцендирование), которому (экс-тазу) немало способствует переживаемое в подобных «пограничных ситуациях» чувство метафизического ужаса, когда перед экзистенцией разверзается пропасть подлинного бытия. Идейными предшественниками э. Считаются паскаль («человек – это мыслящий тростник», «философствующий сердцем», бросающий вызов вселенной и т.д.), достоевский (особенно в контексте «легенды о великом инквизиторе»), датский философ киркегор, которого многие называют вообще основоположником э. С. Киркегор, резко критикуя холистическую (см. Холизм) философию гегеля за ее «теоретический абстракционизм» и «игнорирование подлинно человеческих проблем бытия», вводит и термин «экзистенция», и понятие о пограничных ситуациях (так и называется одна из работ киркегора – «или – или»), и концепт экзистенциального страха («страх и трепет»). Таким образом, в философию на место объективной рациональной диалектики природы, диалектики бытия вообще, приходит диалектика экзистенциальная, иррационалистическая диалектика внутренних переливов, состояний и терзаний человеческой личности, которую «нельзя измерить масштабом абстрактных категорий». На смену традиционному категориальному аппарату, применявшемуся для характеристики бытия, понимавшемуся в абстрактно-теоретической форме и \ или в рамках классической субъект-объектной парадигмы («форма», «причина», «необходимость», «движение» и т.д.) Приходит корпус т. Наз. Экзистенциалов (фундаментальных определений человеческого бытия – «страх», «тошнота», «скука», «забота», «заброшенность», «свобода» и т.д.). Принято говорить о «географической» классификации экзистенциалистов (русские – бердяев, шестов; французские – сартр, камю, марсель; немецкие – хайдеггер, ясперс), а также о «секулярном», или атеистическом, э. (сартр, камю, хайдеггер) и «религиозном» э. (русский э., ясперс, марсель). Религиозный э., трактующий «бытие», к которому человек должен прорваться (возвысившись над «миром man», миром «тошноты, абсурда и скуки»), как бытие бога, очевидно, смыкается в этом отношении с религиозным персонализмом (м. Бубер, к примеру). Секулярный э. Не видит возможности найти фундаментальную опору в трансцендентной реальности («даже если бы бог и был, это все равно ничего бы не изменило, выбирать все равно придется самому» - сартр), конструировать себя придется «здесь». Например, через приписывание своему выбору общечеловеческого значения (в стиле категорического императива канта, как это делает сартр, заявляя: «выбирая себя, мы выбираем всех») или через вызов абсурду посредством внутреннего бунта, нонконформизма. Победить непобедимый сам по себе абсурд бытия человека в мире можно, для этого надо просто не стать самому его частью. Главное определение человеческой экзистенции – свобода. «человек обречен быть свободным». Он не может отказаться от своей свободы, даже если бы и очень захотел этого. Отказ от свободы – всегда свободный выбор. У человека нет никакой наперед заданной сущности, определенных типов поведения, экзистенция – единственная форма сущего в мире, существование которого предшествует его сущности. Человек существует как постоянный проект самого себя, он «не есть то, что он есть».
Источник: Краткий философский глоссарий
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
(лат. existentia – существование), «философия существования» – философское направление, в котором постулируется абсолютная уникальность человеческого бытия, не допускающая описания в научных терминах, невыразимая с помощью традиционных философских категорий.
Самостоятельным философским направлением Э. становится в начале XX в. в России, Германии, Франции. К числу его представителей относятся Н. Бердяев, Л. Шестов (Россия); М. Бубер, М. Хайдеггер, К. Ясперс (Германия); Г. Марсель, Ж.-П. Сартр, А. Камю (Франция), Н. Аббаньяно, Э. Пачи (Италия). К Э. близки французский персонализм (Э. Мунье), концепция неогегельянца А. Кожева (Франция), немецкая «диалектическая теология» (К. Барт, Р. Бультман, П. Тиллих), концепции Х. Ортеги-и-Гассета и М. Унамуно (Испания).
Своими предшественниками экзистенциалисты называют Августина Аврелия, Паскаля, Шопенгауэра, Ницше, Кьеркегора, Достоевского . С. Кьеркегор ввел в философский обиход понятие «экзистенция», используемое, впрочем, уже в Средние века. Он сформулировал антитезу «эссенция – экзистенция»: абстрактной сущности человека классической философии («эссенции») противопоставлял экзистенцию – индивидуальное человеческое существование, отличное от бытия вещей, неспособных к творчеству, самопознанию, свободе. В произведениях Шопенгауэра, Ницше появляется тема радикального отличия человеческих свойств от законов и связей природного и социального мира. В сочинениях Достоевского, Кьеркегора классическая философская проблематика трансформируется в проблему смысла человеческого существования; субъект-объектная схема взаимодействий человека с окружающим уступает место субъект-субъектным связям.
В 40–60 гг. Э. становится одним из влиятельных течений в духовной жизни Европы. Э. – выражение и осмысление кризиса социального оптимизма, гарантированности человеческого существования на фоне технического прогресса. Э. – попытка вернуть человека от соблазна «сверхчеловечности», подкрепленного материальными успехами человечества, к ограниченности и конечности собственного существования, в котором только человек и может обрести величие, стать «невластным Богом».
В структуре внутреннего мира человека экзистенция непознаваема, она не есть нечто заданное природой, обществом как «внешним» и не объективируема, не может перейти во внешнее, не утеряв собственной природы. Человек прикасается к экзистенции чаще всего в минуты личных потрясений, «пограничных ситуаций» (К. Ясперс). Чаще всего он проецирует себя в сферу «не-Я», в сферу объектности. Осознав свое отличие от «не-Я», человек понимает, что его существование окружено океаном «Ничто». Предельным выражением «не-Я», «Ничто» является смерть. Но безвыходность ситуации рождает решимость, освобождает от гипноза животного ужаса, делает смерть вечным спутником человека. Подлинное бытие человека – это «свобода-к-смерти» (М. Хайдеггер). Это жизнь человека, осознающего свою уникальность-конечность и стремящегося реализовать ее в уникальности-творчестве. Н. Бердяев назвал свою философию «мэонологией» (греч. мэон – «ничто»). Человек, вставший на путь «раскрытия» собственного бытия, относится к своей жизни как к вечному самопроектированию (Сартр). Это не рациональное замысливание будущего жизненного пути, а способность постоянно выходить за рамки данного, способность к трансцендированию.
Принято различать атеистический (Хайдеггер, Сартр, Камю) и религиозный (Бердяев, Ясперс, Марсель, Бубер) Э. Градация эта весьма условна. Атеистический Э. говорит о «заброшенности» человека, фактически – о его «богооставленности». Экзистенциальная личность полностью отрывается от обстоятельств и следует своему «проекту», подчиняясь лишь свободно избранному пути. Но, отвечая за себя, индивид чувствует за своими плечами всё человечество: «Выбирая себя, я выбираю человечество» (Сартр). Ответственность, которую в христианстве берет на себя Бог, искупая вину людей, в Э. целиком и полностью взваливает на свои плечи каждый человек. Э. говорит о «страшном бремени» свободы, «кошмаре свободы». Атеистический Э. тем самым утверждает необходимость богоподобия человека как основы его подлинного бытия. В атеистическом Э. появляется идея «ожидания Бога», но Бога не сводимого к ритуально-магическому объекту, отношения с которым вполне предсказуемы.
Но и в религиозном Э. Бог менее всего похож на антропоморфное божество. Он абсолютно запределен человеческому миру, это скорее «шифр» идеального человеческого универсума, «миф Богочеловечества Христа», соотносясь с которым человек решает, что он есть. Порой «Бог» становится своего рода философемой, философской конструкцией, сопряжение с которой позволит человечеству когда-либо стать «коллективным Богом», частью мирового целого (М. Бубер). Библейский сюжет о грехопадении, искуплении и спасении человека, его возвращении к Богу в религиозном Э. трансформируется в мысль о необходимости героического подвига, свершаемого каждым человеком, – платы за свободу. В противном случае человек пребывает в иллюзорно-магическом, несвободном отношении к Богу.
Э. в целом часто называют «теологией без Бога»: человек на пути к подлинному существованию обязательно должен пройти стадию оторванности от Бога, заброшенности в мир. Путь свободы, поиска, отчаяния и решимости – высшая ступень духовной зрелости человека. Поэтому Э. часто называют «философией свободы», «философией отчаяния», «философией творчества», «философией индивидуализма». Э. ныне вышел за рамки философского направления, фактически превратился в элемент самосознания современной культуры, органически соединился с художественным творчеством.
Самостоятельным философским направлением Э. становится в начале XX в. в России, Германии, Франции. К числу его представителей относятся Н. Бердяев, Л. Шестов (Россия); М. Бубер, М. Хайдеггер, К. Ясперс (Германия); Г. Марсель, Ж.-П. Сартр, А. Камю (Франция), Н. Аббаньяно, Э. Пачи (Италия). К Э. близки французский персонализм (Э. Мунье), концепция неогегельянца А. Кожева (Франция), немецкая «диалектическая теология» (К. Барт, Р. Бультман, П. Тиллих), концепции Х. Ортеги-и-Гассета и М. Унамуно (Испания).
Своими предшественниками экзистенциалисты называют Августина Аврелия, Паскаля, Шопенгауэра, Ницше, Кьеркегора, Достоевского . С. Кьеркегор ввел в философский обиход понятие «экзистенция», используемое, впрочем, уже в Средние века. Он сформулировал антитезу «эссенция – экзистенция»: абстрактной сущности человека классической философии («эссенции») противопоставлял экзистенцию – индивидуальное человеческое существование, отличное от бытия вещей, неспособных к творчеству, самопознанию, свободе. В произведениях Шопенгауэра, Ницше появляется тема радикального отличия человеческих свойств от законов и связей природного и социального мира. В сочинениях Достоевского, Кьеркегора классическая философская проблематика трансформируется в проблему смысла человеческого существования; субъект-объектная схема взаимодействий человека с окружающим уступает место субъект-субъектным связям.
В 40–60 гг. Э. становится одним из влиятельных течений в духовной жизни Европы. Э. – выражение и осмысление кризиса социального оптимизма, гарантированности человеческого существования на фоне технического прогресса. Э. – попытка вернуть человека от соблазна «сверхчеловечности», подкрепленного материальными успехами человечества, к ограниченности и конечности собственного существования, в котором только человек и может обрести величие, стать «невластным Богом».
В структуре внутреннего мира человека экзистенция непознаваема, она не есть нечто заданное природой, обществом как «внешним» и не объективируема, не может перейти во внешнее, не утеряв собственной природы. Человек прикасается к экзистенции чаще всего в минуты личных потрясений, «пограничных ситуаций» (К. Ясперс). Чаще всего он проецирует себя в сферу «не-Я», в сферу объектности. Осознав свое отличие от «не-Я», человек понимает, что его существование окружено океаном «Ничто». Предельным выражением «не-Я», «Ничто» является смерть. Но безвыходность ситуации рождает решимость, освобождает от гипноза животного ужаса, делает смерть вечным спутником человека. Подлинное бытие человека – это «свобода-к-смерти» (М. Хайдеггер). Это жизнь человека, осознающего свою уникальность-конечность и стремящегося реализовать ее в уникальности-творчестве. Н. Бердяев назвал свою философию «мэонологией» (греч. мэон – «ничто»). Человек, вставший на путь «раскрытия» собственного бытия, относится к своей жизни как к вечному самопроектированию (Сартр). Это не рациональное замысливание будущего жизненного пути, а способность постоянно выходить за рамки данного, способность к трансцендированию.
Принято различать атеистический (Хайдеггер, Сартр, Камю) и религиозный (Бердяев, Ясперс, Марсель, Бубер) Э. Градация эта весьма условна. Атеистический Э. говорит о «заброшенности» человека, фактически – о его «богооставленности». Экзистенциальная личность полностью отрывается от обстоятельств и следует своему «проекту», подчиняясь лишь свободно избранному пути. Но, отвечая за себя, индивид чувствует за своими плечами всё человечество: «Выбирая себя, я выбираю человечество» (Сартр). Ответственность, которую в христианстве берет на себя Бог, искупая вину людей, в Э. целиком и полностью взваливает на свои плечи каждый человек. Э. говорит о «страшном бремени» свободы, «кошмаре свободы». Атеистический Э. тем самым утверждает необходимость богоподобия человека как основы его подлинного бытия. В атеистическом Э. появляется идея «ожидания Бога», но Бога не сводимого к ритуально-магическому объекту, отношения с которым вполне предсказуемы.
Но и в религиозном Э. Бог менее всего похож на антропоморфное божество. Он абсолютно запределен человеческому миру, это скорее «шифр» идеального человеческого универсума, «миф Богочеловечества Христа», соотносясь с которым человек решает, что он есть. Порой «Бог» становится своего рода философемой, философской конструкцией, сопряжение с которой позволит человечеству когда-либо стать «коллективным Богом», частью мирового целого (М. Бубер). Библейский сюжет о грехопадении, искуплении и спасении человека, его возвращении к Богу в религиозном Э. трансформируется в мысль о необходимости героического подвига, свершаемого каждым человеком, – платы за свободу. В противном случае человек пребывает в иллюзорно-магическом, несвободном отношении к Богу.
Э. в целом часто называют «теологией без Бога»: человек на пути к подлинному существованию обязательно должен пройти стадию оторванности от Бога, заброшенности в мир. Путь свободы, поиска, отчаяния и решимости – высшая ступень духовной зрелости человека. Поэтому Э. часто называют «философией свободы», «философией отчаяния», «философией творчества», «философией индивидуализма». Э. ныне вышел за рамки философского направления, фактически превратился в элемент самосознания современной культуры, органически соединился с художественным творчеством.
Источник: Краткий философский словарь.
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
от позднелат. exsistentia - существование), или философия существования, - направление в философии иррационализма, возникшее в нач. 20 в. в России, Германии, Франции и др. странах. Нужно различать три формы т. н. экзистенциализма: 1) экзистенциальная онтология Хайдеггера ("Sein und Zeit", 1927), осн. вопрос которой - о смысле бытия; 2) экзистенциальное озарение К. Ясперса ("Philosophie", 1932), который отклоняет вопрос о смысле бытия как неразрешимый и сосредоточивает свое внимание на уяснении способа бытия человеческой экзистенции и ее отношения к (божественной) трансценденции; 3) экзистенциализм Ж. П. Сартра, который впервые ввел это название как термин ("L&Etre et le neant", 1943). Его философия - это самостоятельное преобразование взглядов Хайдеггера в своего рода субъективистскую метафизику. Исходным пунктом экзистенциализма является философия Кьеркегора, которая (в качестве протеста против гегелевского панлогизма) освобождает человека от всякой целостности (человеческих организаций, мира идей, понятий), обусловливающей его жизнь и тяготеющей над ним, и ставит его перед лицом такого же изолированного Бога, перед которым он предстает "со страхом и трепетом". Экзистенциализм возник накануне первой мировой войны в России (Шестов, Бердяев), после первой мировой войны в Германии (Хайдеггер, Ясперс, Бубер): понятие экзистенциализма впервые введено К. Ясперсом ("Die geistige Situation der Zeit", 1931), наиболее четко выразил его Мартин Хайдеггер. Для философской атмосферы того периода, в которой возник экзистенциализм, характерны отступление на задний план методологически-теоретико-познавательной проблематики (Дильтей), обращение к объекту (Гуссерль), возрождение метафизики (Н. Гартман) и идея философской антропологии (Шелер). Во время второй мировой войны экзистенциализм перешел во Францию, где он представлен гл. о. Жаном Полем Сартром и Габриэлем Марселем. Одиночество человека перед лицом Бога, признанное Кьеркегором (см. Диалектическая теология) превратилось в экзистенциализме в одиночество человека перед лицом ничто; отсюда возникает осн. состояние страха (см. Состояние, Страх), которое только и может открыть человеку бытие, привести его к самостоятельному бытию и к свободе. Поэтому этот страх нужно сознательно взять на себя и переносить его (см. Решимость). Экзистенциализм антирационалистичен. Он считает рассудок непригодным инструментом для исследования истины и приписывает ценность процессу познания только в том случае, если познание рассматривается как естественный образ действий личности в целом (см. Озабоченность), но не как духовная функция, взятая изолированно. Неизуродованный, связанный повседневностью, инстинктивно действующий человек мыслит экзистенциально, т.е. он не мыслит абстрактно, спекулятивно, систематически (см. также Мышление по воспоминанию). Экзистенциальное мышление - это такое мышление, в котором по мере надобности участвует физически-душевно-духовный человек целиком, вместе со всеми своими чувствами и желаниями, со своими предчувствиями и опасениями, своим опытом и надеждами, своими заботами и нуждами. Только такому "мыслителю" (см. Установка) открывается истина, существенное в вещах. Рассудок по своей природе слеп к ценностям, он исторически сложился как таковой, а ценности и являются именно тем, что делает вещи познаваемыми данностями и приводит в движение жизнь. Экзистенциализм есть попытка дать картину изначального экзистенциального мышления и представить его результаты. Осн. принцип человеческого существования - это быть-в-мире, причем "мир" - это трудовой мир, мир вещей, которые являются предметом заботы, совокупность орудий, причем "быть" значит то же, что "быть-при", "жить-при", "быть посвященным в". Бытие-в-мире - это экзистенциалия существования, но, кроме того, и трансценденция (по Хайдеггеру, выход за пределы) существования в этот мир, следовательно, остающаяся имманентной трансценденция. Существование- "выходит в мир". Благодаря осн. принципу существования снимается противопоставление субъекта и объекта (см. Познание); только теоретически изолированное "сознание" становится вторичным источником этого противопоставления. Эти открытия являются вообще самыми замечательными выводами экзистенциализма, которые богаты последствиями. Уже феноменология превратила сознание в непсихическую данность, просто в исходный пункт интенциональности (см. Интенция). Согласно экзистенциализму, интенциональность существования коренится в трансценденции существования, в его бытии-при-мире. Следовательно, преодолевается не только понятие сознания, но и бытие-вне-мира субъекта, оторванность субъекта от мира. Согласно экзистенциализму, мир - то же самое, что совместный мир; "другие" всегда уже существуют вместе, со мной, и их не нужно предварительно познавать; существование есть совместное бытие (см. также Коммуникация). Существование - это "всегда мое", это мое владение и моя ноша, оно заброшено в свое "здесь", постоянное-бытие-вмире, ему свойственна заброшенность (см. также Фактичность, Историчность); оно необходимо именно в том виде, как оно есть. Существование имеет возможность, а вместе с тем и свободу усвоить себе фактичность и благодаря понимающему постижению этой свободы стать "подлинным" существованием или же закрыть глаза на эту фактичность и не найти самого себя. Подлинное существование есть существование в качестве экзистенции. Речь всегда идет о его собственной возможности бытия, оно направлено в будущее и постоянно отталкивается от настоящего; характеристика бытия - это быть-устремленным-вперед; это и есть экзистенциальность в подлинном смысле. Фактичность, возлагание на себя ответственности за собственное существование, открывается перед каждым человеком благодаря состоянию существования и пониманию; осн. состояние - страх, осн. структура самого существования - забота, "бытие-при" - озабоченность, совместное бытие с другими - это общая забота. Неизбежные моменты существования, как правило, скрываются за болтовней безличного Man (см. также Забвение), благодаря Man недооценивается также смерть, эта пограничная ситуация, в то время как она дает единственную возможность существованию понять себя как целое, как завершенное и неизменное. Ставить-себя-пред-лицом-смерти - это бессознательный, длительный акт существующего человека, быть-устремленным-вперед, в сущности, значит "заглядывание в смерть", которым экзистенция раскрывается как бытие, идущее к смерти. В смерти становящееся целостностью существование приходит к самому себе, она и есть будущее, из которого вытекает также временность, а также историчность и конечный характер существования. Согласно Ясперсу, подлинному самостоятельному бытию способствует также всебе-бытие (см. Познание), соединяющее его с трансценденцией, которая обнаруживается посредством шифра. Осн. различие между Хайдеггером и Ясперсом заключается в том, что Ясперс обращается к людям, чтобы они позаботились о подлинном существовании, в то время как Хайдеггер, исходя из существования, стремится обнаружить бытие и открыть его смысл. Экзистенциализм Хайдеггера, в сущности, является фундаментальной онтологией. Понимание Сартртом сознания других (людей), свободы, ничто и смерти резко отличается от понимания обоих нем. философов; новым во франц. экзистенциализме является понятие экзитенциального психоанализа и неискренности (mauvaise foi). Экзистенциализм Марселя - христ., близкий к экзистенциализму Ясперса. Экзистенциализм - философия суровая и трезвая; в центре его исследований стоит человек, ставший благодаря опыту двух мировых войн реалистичным, враждебным идеологии; человек, сил которого хватает только на то, чтобы существовать, и преследующий единственную цель - внешне и внутренне справиться с бременем своей судьбы. Как экзистенциалисты выступают и писатели; это прежде всего Р. М. Рильке в своих поздних произв. и Франц Кафка в своих романах "Процесс" (1915) и "Замок" (1922).
Источник: Философский энциклопедический словарь
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
(лат. existentia — существование) — одно из наиболее влиятельных направлений философии XX в. Начиная с Аристотеля, излюбленным понятием философов была «сущность» — предмет философской метафизики. В XI в. арабский мыслитель, интерпретатор Аристотеля, Авиценна (ИбнСина) возвышает понятия «сущность» и «существование» до метафизических принципов — оснований онтологической системы. В философии Э. утверждается идея, что существование предшествует сущности. Термин «экзистенциальная философия» введен Ф. Шеллингом в начале XIX в. Датчанин С. Кьеркегор (1813—1855), слушавший его лекции в Берлинском университете и обладавший литературным талантом, в своих многочисленных сочинениях выразил основные идеи Э. К Э. близки богатые философскими идеями произведения Ф.М. Достоевского. В XX в. появилось множество приверженцев Э.: в России Н. Бердяев, Л. Шестов, накануне Первой мировой войны в Германии М. Хайдеггер, К. Ясперс и после Первой мировой войны во Франции Г. Марсель; во время Второй мировой войны во Франции Ж.П. Сартр, А. Камю, М. МерлоПонти, С. де Бовуар. В 40—50х гг. XX в. получил распространение во многих странах. Э. не является строго академической доктриной. Умонастроения, характерные для Э., выражают такие писатели XX в., как Ф. Кафка, Э. Хемингуэй, А. СентЭкзюпери. Философыэкзистенциалисты также нередко обращаются к языку искусства. Ж.П. Сартр был первым философом в истории, который широко публиковался в средствах массовой информации.
Вместе с тем нельзя рассматривать Э. только как направление в искусстве. Это прежде всего философия, но такая, которая идейно вдохновляет художников, и в то же время сама нередко прибегает к средствам художественной выразительности, литературе и драматургии. Ж.П. Сартр писал: «Существуют две разновидности экзистенциалистов: вопервых, это христианские экзистенциалисты, к которым я отношу Ясперса и исповедующего католицизм Габриэля Марселя; и вовторых, экзистенциалистыатеисты, к которым относятся Хайдеггер и французские экзистенциалисты, в том числе я сам. Тех и других объединяет лишь убеждение в том, что существование предшествует сущности, или, если хотите, что нужно исходить из субъекта». Экзистенция как основополагающее понятие обозначает в Э. сугубо индивидуальное, неповторимое человеческое существование, не охватываемое рационалистическими понятиями. Отличием экзистенциалистского стиля философствования является интерес к поворотам жизни, связанным с личным выбором. Главные темы — противостояние личности и общества и одновременно самоизоляция личности, смысл реальной человеческой жизни, страх перед смертью, страх перед жизнью, отрицание абстрактных философских систем.
Для Э. характерно особое, «экзистенциальное мышление», отличное от научного мышления, абстрактного и безличного. Экзистенциальное мышление всегда связано с внутренней жизнью человека, его интимными переживаниями. При этом рассудок бессилен до конца понять человеческую жизнь во всей ее сложности и противоречивости. Внимание фиксируется на неустойчивости экзистенции, обреченности на смерть. Язык экзистенциальной философии пронизан психологизмом, эмоциональной выразительностью. Его основные понятия: «бытие», «страх», «забота», «отчаяние», «вина», «одиночество», «выбор», «решимость», «проект», «надежда», «смерть» «абсурд». Используются также специфические понятия, свойственные именно данному философскому направлению, например, интенциональность, трансценденция, пограничные ситуации. Э. стремится постичь бытие как нечто непосредственное в противоположность рационалистической философии и науке. Бытие не есть ни эмпирическая реальность или система связей, которая конструируется научным мышлением, ни мир умопостигаемых сущностей.
Бытие здесь дано непосредственно в виде собственно бытиясуществования, или экзистенции. Согласно атеистическому варианту Э. экзистенция есть бытие, направленное к ничто и сознающее свою конечность. Такие модусы экзистенции, как забота, страх, решимость, совесть, определяются через смерть, они суть различные способы соприкосновения с ничто, движения к нему, убегания от него. Мир открывает перед человеком массу возможностей, которые могут осуществиться или не осуществиться; единственная возможность, которой нельзя избежать, это смерть. Следовательно, подлинной экзистенцией каждого является бытиексмерти. Бытиексмерти есть по существу страх. Он ставит человека лицом к лицу с ничто, и, мужественно вглядевшись в лицо собственного ничто, человек может ощутить свою экзистенцию. Погруженному в каждодневную суету (vunitasum vunitas — суета сует) человеку некогда остановиться и задуматься, но есть пограничные ситуации: страха, отчаяния, удивления, порог между жизнью и смертью, когда мы сталкиваемся с экзистенцией. Подлинное бытие есть осознание человеком своей конечности, историчности и свободы. Но неподлинное бытие, связь с миром вещей, заслоняет от человека его конечность, скрывает его обреченность. Ощутив экзистенциальный страх, человек вырывается за пределы неподлинного существования. Модусами конечности экзистенции являются ее временность, историчность и ситуационность.
Экзистенциальное время, в отличие от физического, качественно, конечно и неповторимо, оно имеет активный и личностноисторический, а не безличнокосмический характер и выступает как судьба. Его нельзя отделить от того, что составляет экзистенцию: смерть, рождение, любовь, раскаяние. Время неразрывно связано с человеческой деятельностью, ожиданием, напряжением. Так же, как экзистенциальная временность лежит в основе времени, экзистенциальная историчность лежит в основе истории. История представляется в виде объективного следования событий, но понять ее можно только как сферу выбора и ответственности, в которой экзистенция реализует себя как личность. Всё в мире в конечном счете терпит крушение уже в силу конечности экзистенции. К. Репере констатирует, что человек должен научиться жить и любить с постоянным сознанием хрупкости и конечности всего, что он любит, незащищенности любви. Глубоко скрытая боль, причиняемая этим сознанием, придает особую одухотворенность его привязанности. Этическая доктрина Э. изложена в известной лекции Сартра «Экзистенциализм — это гуманизм», прочитанной и опубликованной в 1946 г. Ведущая тема этики Э. — тема свободы. Для Ж.П. Сартра свобода — это одно из основных определений человеческого бытия и в то же время основная цель существования. Целью свободы может быть только свобода. Человек открыт для любых возможностей, он не есть нечто предзаданное. Напротив, у него «нет природы», он «ничто» и должен сам сделать из себя нечто. Его существование всегда «не закончено», и всё будет зависеть от его выбора. Человек — это прежде всего проект, который переживается субъективно. Из того, что существование предшествует сущности, следует, что человек ответствен за то, что он есть. Э. отдает каждому человеку во владение его бытие и возлагает на него полную ответственность за существование. При этом человек ответствен не только за свою индивидуальность. Он отвечает за всех людей. Субъективизм означает, с одной стороны, что индивидуальный субъект сам себя выбирает, а с другой стороны, что человек не может выйти за пределы человеческой субъективности. Выбирая себя, я выбираю человека вообще. Человек, который на чтото решается и сознает, что выбирает не только свое собственное бытие, но что он еще и законодатель, не может избежать чувства полной и глубокой ответственности. Речь идет здесь не о том чувстве, которое ведет к бездействию. Это — тревога, известная всем, кто брал на себя какуюлибо ответственность. «Заброшенность» также является следствием абсолютной свободы человека. Все дозволено, а потому человек «заброшен», ему не на что опереться ни в себе, ни вовне. И у него нет никаких оправданий. «Человек осужден быть свободным». Осужден, потому что не сам себя создал; и всетаки свободен, потому что, однажды брошенный в мир, отвечает за всё, что делает. Для человека не изменяется «необходимость быть в мире, быть в нём за работой, быть в нем среди других и быть в нем смертным».
Вместе с тем нельзя рассматривать Э. только как направление в искусстве. Это прежде всего философия, но такая, которая идейно вдохновляет художников, и в то же время сама нередко прибегает к средствам художественной выразительности, литературе и драматургии. Ж.П. Сартр писал: «Существуют две разновидности экзистенциалистов: вопервых, это христианские экзистенциалисты, к которым я отношу Ясперса и исповедующего католицизм Габриэля Марселя; и вовторых, экзистенциалистыатеисты, к которым относятся Хайдеггер и французские экзистенциалисты, в том числе я сам. Тех и других объединяет лишь убеждение в том, что существование предшествует сущности, или, если хотите, что нужно исходить из субъекта». Экзистенция как основополагающее понятие обозначает в Э. сугубо индивидуальное, неповторимое человеческое существование, не охватываемое рационалистическими понятиями. Отличием экзистенциалистского стиля философствования является интерес к поворотам жизни, связанным с личным выбором. Главные темы — противостояние личности и общества и одновременно самоизоляция личности, смысл реальной человеческой жизни, страх перед смертью, страх перед жизнью, отрицание абстрактных философских систем.
Для Э. характерно особое, «экзистенциальное мышление», отличное от научного мышления, абстрактного и безличного. Экзистенциальное мышление всегда связано с внутренней жизнью человека, его интимными переживаниями. При этом рассудок бессилен до конца понять человеческую жизнь во всей ее сложности и противоречивости. Внимание фиксируется на неустойчивости экзистенции, обреченности на смерть. Язык экзистенциальной философии пронизан психологизмом, эмоциональной выразительностью. Его основные понятия: «бытие», «страх», «забота», «отчаяние», «вина», «одиночество», «выбор», «решимость», «проект», «надежда», «смерть» «абсурд». Используются также специфические понятия, свойственные именно данному философскому направлению, например, интенциональность, трансценденция, пограничные ситуации. Э. стремится постичь бытие как нечто непосредственное в противоположность рационалистической философии и науке. Бытие не есть ни эмпирическая реальность или система связей, которая конструируется научным мышлением, ни мир умопостигаемых сущностей.
Бытие здесь дано непосредственно в виде собственно бытиясуществования, или экзистенции. Согласно атеистическому варианту Э. экзистенция есть бытие, направленное к ничто и сознающее свою конечность. Такие модусы экзистенции, как забота, страх, решимость, совесть, определяются через смерть, они суть различные способы соприкосновения с ничто, движения к нему, убегания от него. Мир открывает перед человеком массу возможностей, которые могут осуществиться или не осуществиться; единственная возможность, которой нельзя избежать, это смерть. Следовательно, подлинной экзистенцией каждого является бытиексмерти. Бытиексмерти есть по существу страх. Он ставит человека лицом к лицу с ничто, и, мужественно вглядевшись в лицо собственного ничто, человек может ощутить свою экзистенцию. Погруженному в каждодневную суету (vunitasum vunitas — суета сует) человеку некогда остановиться и задуматься, но есть пограничные ситуации: страха, отчаяния, удивления, порог между жизнью и смертью, когда мы сталкиваемся с экзистенцией. Подлинное бытие есть осознание человеком своей конечности, историчности и свободы. Но неподлинное бытие, связь с миром вещей, заслоняет от человека его конечность, скрывает его обреченность. Ощутив экзистенциальный страх, человек вырывается за пределы неподлинного существования. Модусами конечности экзистенции являются ее временность, историчность и ситуационность.
Экзистенциальное время, в отличие от физического, качественно, конечно и неповторимо, оно имеет активный и личностноисторический, а не безличнокосмический характер и выступает как судьба. Его нельзя отделить от того, что составляет экзистенцию: смерть, рождение, любовь, раскаяние. Время неразрывно связано с человеческой деятельностью, ожиданием, напряжением. Так же, как экзистенциальная временность лежит в основе времени, экзистенциальная историчность лежит в основе истории. История представляется в виде объективного следования событий, но понять ее можно только как сферу выбора и ответственности, в которой экзистенция реализует себя как личность. Всё в мире в конечном счете терпит крушение уже в силу конечности экзистенции. К. Репере констатирует, что человек должен научиться жить и любить с постоянным сознанием хрупкости и конечности всего, что он любит, незащищенности любви. Глубоко скрытая боль, причиняемая этим сознанием, придает особую одухотворенность его привязанности. Этическая доктрина Э. изложена в известной лекции Сартра «Экзистенциализм — это гуманизм», прочитанной и опубликованной в 1946 г. Ведущая тема этики Э. — тема свободы. Для Ж.П. Сартра свобода — это одно из основных определений человеческого бытия и в то же время основная цель существования. Целью свободы может быть только свобода. Человек открыт для любых возможностей, он не есть нечто предзаданное. Напротив, у него «нет природы», он «ничто» и должен сам сделать из себя нечто. Его существование всегда «не закончено», и всё будет зависеть от его выбора. Человек — это прежде всего проект, который переживается субъективно. Из того, что существование предшествует сущности, следует, что человек ответствен за то, что он есть. Э. отдает каждому человеку во владение его бытие и возлагает на него полную ответственность за существование. При этом человек ответствен не только за свою индивидуальность. Он отвечает за всех людей. Субъективизм означает, с одной стороны, что индивидуальный субъект сам себя выбирает, а с другой стороны, что человек не может выйти за пределы человеческой субъективности. Выбирая себя, я выбираю человека вообще. Человек, который на чтото решается и сознает, что выбирает не только свое собственное бытие, но что он еще и законодатель, не может избежать чувства полной и глубокой ответственности. Речь идет здесь не о том чувстве, которое ведет к бездействию. Это — тревога, известная всем, кто брал на себя какуюлибо ответственность. «Заброшенность» также является следствием абсолютной свободы человека. Все дозволено, а потому человек «заброшен», ему не на что опереться ни в себе, ни вовне. И у него нет никаких оправданий. «Человек осужден быть свободным». Осужден, потому что не сам себя создал; и всетаки свободен, потому что, однажды брошенный в мир, отвечает за всё, что делает. Для человека не изменяется «необходимость быть в мире, быть в нём за работой, быть в нем среди других и быть в нем смертным».
Источник: Философский словарь инженера. 2016
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
(от лат. existentia — существование) — философское направление 1-й пол. и сер. ХХ в., выдвинувшее на первый план проблему неповторимости индивидуального человеческого существования, которая не может быть выражена теоретическим языком научных категорий и понятий. В обстановке всеобщего кризиса традиционной культуры и установившихся воззрений на окружающий мир он предстает для отдельного человека вне рациональных основ, порождая для него ситуацию непрерывного самопознания и самоопределения в этом мире. В результате Э. превратился в одну из характерных разновидностей современного философствования и проявил себя как умственное течение, оказавшее значительное влияние на духовную культуру ХХ в. В истории Э. обычно выделяют учение о человеке С. Кьеркегора (1813—1855), философию жизни и феноменологию. В области философии принято различать Э. религиозный (Г. Марсель, М. Хайдеггер, К. Ясперс, Н.А. Бердяев, Л. Шестов) и атеистический, представленный в основном именами Ж.-П. Сартра и А. Камю. Для современного мыслящего человека «экзистенциальная философия предложила достаточно глубокий взгляд на многие симптомы деградации гуманистически инспирированной культуры, заставила всерьез задуматься о бедах, постигших человечество в нашем веке, дала собственное понимание тоталитаризма, культа безудержного покорения мира, приводящего к появлению научно-технического и военного отчуждения, тяготеющего над людьми сегодня» (Б.Л. Губман). Как разновидность философствования Э. превратился в чрезвычайно характерное явление западной и российской духовной культуры ХХ в. В этом своем качестве Э. обосновал необходимость перехода от «науки» к «свободному исследованию», т.к. ныне очевидны пагубные последствия того, что в лице классической философии «человеческая мысль стала добиваться господства «знания» над жизнью» во имя навязывания людям «общеобязательных суждений» о мире и человеке (Л. Шестов). Утверждение в качестве главного объекта своего внимания индивидуального существования человека привело Э. к созданию «ненаучной философии» и признанию (особенно в русском Э. у Бердяева и Шестова) особого значения художественной литературы для постижения и обсуждения коренных проблем социальной и индивидуальной жизни личности. Недаром в формах изложения своего материала Э. отличается литературностью, эссеизмом, предрасположенностью к исповедально-образному взгляду на мир явлений и людей. Это происходит потому, что «мыслитель берет все эти явления «преднаучно», точнее «всенаучно» — единичными, разрозненными между собой и неразложимыми дальше, не сводимыми к каким бы то ни было отвлеченным значениям, не нуждающимся ни в каких оправданиях, не заботящимися о том, находятся ли для них причины и цели, — словом, попросту существующими» (С.И. Великовский). Одной из центральных для Э. является категория экзистенции, наиболее всеобщее и глубокое значение которой было обосновано М. Хайдеггером (1889—1976) в период его полемики с Сартром по проблемам гуманизма. «Экзистенция есть акт, коим вещь устанавливается, полагается вне статуса возможности», т.е. «прекращает небытие и начинает быть чем-либо» (М. Хайдеггер). Однако наиболее распространенным стало понятие экзистенции, указывающее на непосредственную и неповторимую целостность отношений между человеком и его ближайшим жизненным окружением, что делает экзистенцию доступной не столько теоретическому мышлению, сколько непосредственному восприятию. Поэтому Э. отрицал наличие и значение всеобщих законов, правил и норм поведения, которым человек должен подчиняться. «Это значит, что человек сначала существует, оказывается, появляется в мире и только потом он определяется. В представлении экзистенциалиста человек потому не поддается определению, что он первоначально ничего из себя не представляет. Он станет человеком лишь позже и станет таким человеком, каким он сам себя сделает» (Ж.-П. Сартр). Как умственное течение Э. отличался глубоким интересом к проблемам самопознания современной личности, находящейся в состоянии отчуждения от общества. Кроме факта появления на свет, повлиять на который человек не в силах, и перспективы неизбежного конца, все остальное в мире кажется лишенным всякого доступного рассудку смысла. «Абсурдность изначальная — прежде всего разлад, разлад между человеческой жаждой единения с миром и непреодолимым дуализмом разума и природы, между порывом человека к вечному и конечным характером его существования, между «беспокойством», составляющим самую его суть, и тщетой всех его усилий. Смерть, неустранимое разнообразие человеческих истин и человеческих существований, неинтеллигибельность действительности, случайность — таковы полюса абсурда» (Ж.-П. Сартр). Исходя из этого Э. считал своей главной задачей поставить проблемы современного человека с точки зрения его индивидуального существования, т.е. «человеческой реальности». Утверждая мысль о том, что человек не замкнут в себе, а всегда присутствует в человеческом мире, Э. дал свою трактовку ценности, которая не может быть навязана человеку извне, но обнаруживается в конкретном смысле прокладываемой самим человеком линии его жизни. Таким образом, в концепции человека Э. важнейшими стали понятия выбора и ответственности, а это означало, что, выбрав себя, человек проникается ответственностью за свое существование и действует соответственно определенным мотивам, т.е. избирает себе мораль, обеспечивающую ему общение с другими людьми. Для Э. человек в первую очередь связан не со средой, а с другими людьми, что нашло выражение в употреблении таких понятий, как «коммуникация» (М. Хайдеггер) или «другой человек» (Г. Марсель, Ж.-П. Сартр). Однако подлинной действительностью для личности в Э. остается ее собственная этическая действительность. В своей социокультурной концепции Э. стремился через индивидуальное существование преодолеть противоречие между особой линией жизни каждого человека и выражением в ней всеобщих процессов человеческого существования. Поэтому репрессивным по отношению к личности тенденциям современной цивилизации и государственной власти Э. противопоставлял культуру, прямо вырастающую из суммы индивидуальных выборов людей. С точки зрения Э. положение человека в мире должно показать «связь между абсолютным характером свободного действия, посредством которого каждый человек реализует себя, реализуя в то же время определенный тип человечества, — действия, всегда понятного любой эпохе и любому человеку, и относительностью культуры, взятой в ее совокупности, которая может явиться следствием такого выбора» (Ж.-П. Сартр). Для философской и общественной мысли ХХ в. существенное значение имела попытка Э. выступить против признания человека инструментом и объектом приложения внешних по отношению к нему сил, т.е. защитить его как самодеятельное, ответственное за себя существо. Однако отдельные призывы к современникам занимать активную жизненную позицию были в Э. непоследовательны и не составляли общей для всего течения линии трактовки личности. Идеи случайности бытия и заброшенности в него человека вели к тому, что главным объектом философского осмысления становился духовный мир личности и бытие его индивидуальности в отчужденном социальном мире. Именно в сосредоточенности человека на самом себе большинство экзистенциалистов видели залог истинной свободы человека, достигаемой через возможность делать выбор и выражать свое отношение к окружающему миру. Развитие Э. способствовало постановке так называемых экзистенциальных проблем современной личности, которые, как правило, оказывались в центре внимания в произведениях искусства. Недаром ряд крупнейших представителей Э., в частности, Сартр и Камю, вместе с философскими работами создавали литературные произведения и посвящали время публицистике и литературной критике. Наиболее известными являются такие работы, как «Бытие и время» (1927), «Письмо о гуманизме» (1947), «Лесные тропы» (1950) М. Хайдеггера, «Экзистенциальная философия» (1938), «Вопрос о вине» (1947) К. Ясперса, «Миф о Сизифе» (1942), «Человек бунтующий» (1951) А. Камю, «Бытие и ничто» (1943), «Экзистенциализм — это гуманизм» (1946), «Слова» (1964) Ж.-П. Сартра. Среди художественных произведений с проблематикой в духе Э. выделяются такие, как «Посторонний» (1942), «Калигула» (1944), «Чума» (1947) А. Камю и «Тошнота» (1938), «Мухи» (1943) Ж.-П. Сартра. В свою очередь, такие философы русского религиозного Э., как Бердяев и Шестов, рассматривали многие проблемы человека и его бытия на примере прозы Н.В. Гоголя, Ф.М. Достоевского и Л.Н. Толстого. Оставаясь в целом философией кризиса гуманизма, Э. остался привержен идее о том, что именно в художественной культуре сохраняется человеческая способность к самопознанию, размышлению о коренных проблемах человека и мира, и в результате в формах художественности и рефлексии открывается гуманистическое содержание современной жизни. Как философское направление Э. исчерпал себя в 1960-е гг.
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
философское течение второй половины XX в., выдвигающее на передний план абсолютную уникальность человеческого бытия, не допускающую выражения на языке понятий.
Истоки Э. как особого направления мысли содержатся в учении С. Кьеркегора. Именно он впервые сформулировал антитезу "экзистенции" и "системы", разумея под последней систему Гегеля. В противовес панлогизму, растворяющему бытие в мышлении, т.е. уверенному, что бытие до мельчайших подробностей проницаемо для мысли, без остатка укладывается в понятие, Кьеркегор утверждает, что экзистенция есть то, что всегда ускользает от понимания посредством абстракций. Отсюда вытекает тезис о неприменимости научного метода в самопознании человека. Экзистенция есть "внутреннее", которое постоянно переходит во внешнее, предметное бытие. Поскольку предметное бытие выражает собой "неподлинное существование" человека, обретение экзистенции предполагает решающий выбор, посредством которого человек переходит от созерцательно-чувственного способа бытия, детерминированного внешними факторами среды, к "самому себе", единственному и неповторимому.
Взгляды Кьеркегора долгое время существовали как изолированный феномен духовной жизни Скандинавских стран. Философским течением Э. стал после первой мировой войны, потрясшей до основания весь социально-экономический уклад европ. общества, и прежде всего его официальную либерально-христианскую идеологию. Существенный ингредиент этой идеологии составляло просветительское убеждение в неодолимости прогрессивного движения человечества по мере успехов науки и цивилизации. Первая и особенно вторая мировая война с организованным фашистами геноцидом обнаружили явный дефицит гуманности в самом фундаменте научно-технической цивилизации - в отношениях между людьми. Тогда и настало время Э., который становится самым популярным течением мысли в Западной Европе в 40-60-х годах. В этот период западная философская мысль интенсивно усваивает как уроки Кьеркегора, так и учения русских философов Николая Бердяева и Льва Шестова. Новый импульс популярности Э. дала деятельность Сартра и Камю, которые осмыслили опыт борьбы с фашизмом и политизировали Э., связав его с животрепещущими социально-политическими проблемами послевоенного времени. Для анализа Э. следует выделить инвариантное содержание построений представителей этого течения.
Прежде всего, Э. - это онтология, учение о бытии, а не о том, что "надо" или "следует" делать человеку. Бытийственный характер Э. подчеркивают все без исключения его адепты. Это значит, что экзистенциальное мышление развертывается исключительно в сфере бытия, а все остальные традиционные философские проблемы приобретают второстепенное значение как частные следствия из решения основной онтологической проблемы. Эта основная проблема - определение экзистенции в общей структуре сущего, т.е. конкретизация онтологической природы человеческой реальности в соотношении с остальными началами мироздания. Основное онтологическое определение экзистенции - "бытие-между" (inter-esse) - принадлежит еще Кьеркегору. Этим с самого начала подчеркивается промежуточный характер человеческой реальности, ее принципиальная несамостоятельность, зависимость от чего-то иного, что уже не есть человек. Природу этого "иного" представители Э. понимают по-разному. Религиозные мыслители (Ясперс, Марсель,, Тиллих) определяют это иное как "трансценденцию", открывающуюся в акте веры. Божественное трактуется в духе "апофатической теологии", не признающей никаких позитивных определений божества и отграничивающей его от мира целой системой отрицаний. При всех различиях между собой религиозные экзистенциалисты не мыслят существования божественного вне акта веры, т.е. отвергают догматическое постулирование существования Бога как предпосылки веры. Божественное реально существует лишь в акте веры, и одновременно с его появлением в горизонте человеческого бытия возможно достичь "подлинного существования". Напротив, вне устремления к трансценденции происходит деградация человеческой реальности, ее обезличивание и растворение в рутине повседневности. Но экзистенция - это бытийственная характеристика человеческой реальности, поэтому даже на дне падения человек смутно чувствует свою причастность высшему, как бы ни был он принижен в социальной жизни. Отсюда и характерное для Э. феноменологическое описание ситуаций духовного кризиса, в которых у обезличенного существа проявляется острейшее ощущение неправильности, бессмысленности, недостойности своего бытия. Совсем не случайно, что немало представителей Э., начиная с Кьеркегора, с одинаковой легкостью пользовались пером философа, анализирующего "экзистенциалы" человеческой реальности, и пером художника, живописующего реальные жизненные ситуации, в которых эти абстрактные "экзистенциалы" предстают во плоти. Сближение литературы и философии в контексте Э. облегчалось усвоением экзистенциалистами феноменологического метода Гуссерля, любимым учеником которого некоторое время был Хайдеггер.
Хайдеггер переосмыслил феноменологический метод и приложил его к исследованию экзистенции, которую интерпретировал как "интенциональное бытие", "бытие-в-мире". Вслед за ним аналогичную операцию проделал Сартр и в известной степени Мерло-Понти. Феноменологический метод позволил превратить Э. в систематическую онтологию, описывающую реальность в своеобразном категориальном ряду.
Отвлекаясь от индивидуального своеобразия мыслителей, категориальную структуру позднего Э. можно представить в виде следующей онтологической триады: "мир - бытие-в-мире - бытие". Экзистенция есть средний термин триады, промежуточное звено, соединяющее потустороннее бытие с "миром" как ареной повседневного обезличенного существования. Направленность человеческой реальности на Мир означает неподлинное существование, "заброшенность", а стремление к потустороннему, "окликание бытия" - подлинное существование. Побуждение к подлинному существованию содержится в таких феноменах, как "страх" (Ясперс, Хайдеггер), "экзистенциальная тревога", "тошнота" (Сартр), "скука" (Камю). "Страх" в экзистенциальном смысле - это ни в коей мере не малодушие, не физический страх, а метафизический ужас - потрясающее человека прозрение. Здесь важно не психологическое содержание феномена страха, а его онтологический смысл, который заключается в том, что человеку вдруг открылась зияющая бездна бытия. Теперь покоя нет, остался только риск решения, каковое отнюдь не гарантирует успеха. Это и есть "подлинное существование", которое вынести куда труднее, чем бездумное существование в рамках заведенного порядка вещей.
Если религиозный Э. зовет человека от мира к Богу, к самоуглублению, позволяющему обрести новое, "трансцендентное" измерение бытия, то для атеистического Э. характерен совершенно иной настрой. У Сартра и Камю основная онтологическая схема приобретает другое наполнение. Бог есть "противоречие в определении", т.е. противоречивое сочетание несовместимых характеристик: сознания, которое всегда отталкивается от бытия, и автономного, самодовлеющего, самому себе равного бытия. Последнее никак не может обладать сознанием, ибо тогда оно неминуемо потеряло бы тождество с самим собой. Если это так, то абсолютное бытие никак не может быть личностью, т.е. Бога не существует. У Сартра абсолютное бытие толкуется совершенно материалистически, хотя материальность выглядит для него крайне непривлекательно - в виде гигантской, всезаполняющей свалки студенистой слизи. При такой характеристике абсолютного бытия "подлинное существование" Сартр уже не мог трактовать как устремленность к бытию. Он исходит из противостояния сознания и бытия, что очень напоминает картезианский дуализм духа и материи, с той только разницей, что сознание отождествляется им с отрицанием, отталкиванием от бытия, "просверливанием" в нем "дырок". Неподлинное существование стремится к "позитивности", к безграничному самоутверждению за чужой счет, что, по Сартру, является "желанием быть Богом", т.е. ницшеанским проектом сверхчеловека. Подлинное же существование, в противоположность безумной жажде власти, есть признание неотчуждаемой свободы другого наряду с моей собственной свободой - так, чтобы всякий акт моего выбора стал выбором на всех и во имя всех. Подчеркивая значение выбора и роль инициативы субъекта, Сартр следует Фихте, а требуя, чтобы индивидуальный акт имел общечеловеческое содержание, - Канту. Несколько иначе определяет подлинное существование Камю: это непрерывная "аскеза отрицания", абсолютный нонконформизм, несогласие со всем позитивным, непринятие всего, что существует - в целом и по отдельности. Логическим завершением этой идеи стала концепция "Великого Отказа" Маркузе. Так атеистический Э. стал философским обоснованием левого экстремизма конца 60-х - начала 70-х годов, хотя в целом его социальный смысл неоднозначен.
М.А. Киссель
Современный экзистенциализм. М., 1966; Проблема человека в западной философии. М., 1988; L. Gabriel. Von Kierkegaard zu Sartre. Fr./M.,1951; Existentialism and Phenomenology: A Guide for Research. N.Y., 1978.
Истоки Э. как особого направления мысли содержатся в учении С. Кьеркегора. Именно он впервые сформулировал антитезу "экзистенции" и "системы", разумея под последней систему Гегеля. В противовес панлогизму, растворяющему бытие в мышлении, т.е. уверенному, что бытие до мельчайших подробностей проницаемо для мысли, без остатка укладывается в понятие, Кьеркегор утверждает, что экзистенция есть то, что всегда ускользает от понимания посредством абстракций. Отсюда вытекает тезис о неприменимости научного метода в самопознании человека. Экзистенция есть "внутреннее", которое постоянно переходит во внешнее, предметное бытие. Поскольку предметное бытие выражает собой "неподлинное существование" человека, обретение экзистенции предполагает решающий выбор, посредством которого человек переходит от созерцательно-чувственного способа бытия, детерминированного внешними факторами среды, к "самому себе", единственному и неповторимому.
Взгляды Кьеркегора долгое время существовали как изолированный феномен духовной жизни Скандинавских стран. Философским течением Э. стал после первой мировой войны, потрясшей до основания весь социально-экономический уклад европ. общества, и прежде всего его официальную либерально-христианскую идеологию. Существенный ингредиент этой идеологии составляло просветительское убеждение в неодолимости прогрессивного движения человечества по мере успехов науки и цивилизации. Первая и особенно вторая мировая война с организованным фашистами геноцидом обнаружили явный дефицит гуманности в самом фундаменте научно-технической цивилизации - в отношениях между людьми. Тогда и настало время Э., который становится самым популярным течением мысли в Западной Европе в 40-60-х годах. В этот период западная философская мысль интенсивно усваивает как уроки Кьеркегора, так и учения русских философов Николая Бердяева и Льва Шестова. Новый импульс популярности Э. дала деятельность Сартра и Камю, которые осмыслили опыт борьбы с фашизмом и политизировали Э., связав его с животрепещущими социально-политическими проблемами послевоенного времени. Для анализа Э. следует выделить инвариантное содержание построений представителей этого течения.
Прежде всего, Э. - это онтология, учение о бытии, а не о том, что "надо" или "следует" делать человеку. Бытийственный характер Э. подчеркивают все без исключения его адепты. Это значит, что экзистенциальное мышление развертывается исключительно в сфере бытия, а все остальные традиционные философские проблемы приобретают второстепенное значение как частные следствия из решения основной онтологической проблемы. Эта основная проблема - определение экзистенции в общей структуре сущего, т.е. конкретизация онтологической природы человеческой реальности в соотношении с остальными началами мироздания. Основное онтологическое определение экзистенции - "бытие-между" (inter-esse) - принадлежит еще Кьеркегору. Этим с самого начала подчеркивается промежуточный характер человеческой реальности, ее принципиальная несамостоятельность, зависимость от чего-то иного, что уже не есть человек. Природу этого "иного" представители Э. понимают по-разному. Религиозные мыслители (Ясперс, Марсель,, Тиллих) определяют это иное как "трансценденцию", открывающуюся в акте веры. Божественное трактуется в духе "апофатической теологии", не признающей никаких позитивных определений божества и отграничивающей его от мира целой системой отрицаний. При всех различиях между собой религиозные экзистенциалисты не мыслят существования божественного вне акта веры, т.е. отвергают догматическое постулирование существования Бога как предпосылки веры. Божественное реально существует лишь в акте веры, и одновременно с его появлением в горизонте человеческого бытия возможно достичь "подлинного существования". Напротив, вне устремления к трансценденции происходит деградация человеческой реальности, ее обезличивание и растворение в рутине повседневности. Но экзистенция - это бытийственная характеристика человеческой реальности, поэтому даже на дне падения человек смутно чувствует свою причастность высшему, как бы ни был он принижен в социальной жизни. Отсюда и характерное для Э. феноменологическое описание ситуаций духовного кризиса, в которых у обезличенного существа проявляется острейшее ощущение неправильности, бессмысленности, недостойности своего бытия. Совсем не случайно, что немало представителей Э., начиная с Кьеркегора, с одинаковой легкостью пользовались пером философа, анализирующего "экзистенциалы" человеческой реальности, и пером художника, живописующего реальные жизненные ситуации, в которых эти абстрактные "экзистенциалы" предстают во плоти. Сближение литературы и философии в контексте Э. облегчалось усвоением экзистенциалистами феноменологического метода Гуссерля, любимым учеником которого некоторое время был Хайдеггер.
Хайдеггер переосмыслил феноменологический метод и приложил его к исследованию экзистенции, которую интерпретировал как "интенциональное бытие", "бытие-в-мире". Вслед за ним аналогичную операцию проделал Сартр и в известной степени Мерло-Понти. Феноменологический метод позволил превратить Э. в систематическую онтологию, описывающую реальность в своеобразном категориальном ряду.
Отвлекаясь от индивидуального своеобразия мыслителей, категориальную структуру позднего Э. можно представить в виде следующей онтологической триады: "мир - бытие-в-мире - бытие". Экзистенция есть средний термин триады, промежуточное звено, соединяющее потустороннее бытие с "миром" как ареной повседневного обезличенного существования. Направленность человеческой реальности на Мир означает неподлинное существование, "заброшенность", а стремление к потустороннему, "окликание бытия" - подлинное существование. Побуждение к подлинному существованию содержится в таких феноменах, как "страх" (Ясперс, Хайдеггер), "экзистенциальная тревога", "тошнота" (Сартр), "скука" (Камю). "Страх" в экзистенциальном смысле - это ни в коей мере не малодушие, не физический страх, а метафизический ужас - потрясающее человека прозрение. Здесь важно не психологическое содержание феномена страха, а его онтологический смысл, который заключается в том, что человеку вдруг открылась зияющая бездна бытия. Теперь покоя нет, остался только риск решения, каковое отнюдь не гарантирует успеха. Это и есть "подлинное существование", которое вынести куда труднее, чем бездумное существование в рамках заведенного порядка вещей.
Если религиозный Э. зовет человека от мира к Богу, к самоуглублению, позволяющему обрести новое, "трансцендентное" измерение бытия, то для атеистического Э. характерен совершенно иной настрой. У Сартра и Камю основная онтологическая схема приобретает другое наполнение. Бог есть "противоречие в определении", т.е. противоречивое сочетание несовместимых характеристик: сознания, которое всегда отталкивается от бытия, и автономного, самодовлеющего, самому себе равного бытия. Последнее никак не может обладать сознанием, ибо тогда оно неминуемо потеряло бы тождество с самим собой. Если это так, то абсолютное бытие никак не может быть личностью, т.е. Бога не существует. У Сартра абсолютное бытие толкуется совершенно материалистически, хотя материальность выглядит для него крайне непривлекательно - в виде гигантской, всезаполняющей свалки студенистой слизи. При такой характеристике абсолютного бытия "подлинное существование" Сартр уже не мог трактовать как устремленность к бытию. Он исходит из противостояния сознания и бытия, что очень напоминает картезианский дуализм духа и материи, с той только разницей, что сознание отождествляется им с отрицанием, отталкиванием от бытия, "просверливанием" в нем "дырок". Неподлинное существование стремится к "позитивности", к безграничному самоутверждению за чужой счет, что, по Сартру, является "желанием быть Богом", т.е. ницшеанским проектом сверхчеловека. Подлинное же существование, в противоположность безумной жажде власти, есть признание неотчуждаемой свободы другого наряду с моей собственной свободой - так, чтобы всякий акт моего выбора стал выбором на всех и во имя всех. Подчеркивая значение выбора и роль инициативы субъекта, Сартр следует Фихте, а требуя, чтобы индивидуальный акт имел общечеловеческое содержание, - Канту. Несколько иначе определяет подлинное существование Камю: это непрерывная "аскеза отрицания", абсолютный нонконформизм, несогласие со всем позитивным, непринятие всего, что существует - в целом и по отдельности. Логическим завершением этой идеи стала концепция "Великого Отказа" Маркузе. Так атеистический Э. стал философским обоснованием левого экстремизма конца 60-х - начала 70-х годов, хотя в целом его социальный смысл неоднозначен.
М.А. Киссель
Современный экзистенциализм. М., 1966; Проблема человека в западной философии. М., 1988; L. Gabriel. Von Kierkegaard zu Sartre. Fr./M.,1951; Existentialism and Phenomenology: A Guide for Research. N.Y., 1978.
Источник: Современная западная философия: словарь
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
от позднелат. existentia — существование), или философия существования, — философское направление, возникшее накануне 1-й мировой войны в России (Шестов, Бердяев), после 1-й мировой войны в Германии (Хайдеггер, Ясперс, Бубер) и в период 2-й мировой войны во Франции (Сартр, Марсель, выступивший с идеями экзистенциализма еще во время 1-й мировой войны, Мерло-Понти, Камю, С. де Бовуар). В 1940—50-х IT. экзистенциализм получил распространение в других европейских странах, в 1960-х гг. также и в США. Представители этого направления в Италии — Н. Аббаньяно, Э. Пачи, в Испании к нему был близок X. Ортега-и-Гассет; в США идеи экзистенциализма популяризировали У. Лоури, У. Баррет, Дж. Эди. К экзистенциализму близки религиозно-философские направления: французский персонализм (Мунье, Недонсель, Лакруа) и немецкая диалектическая теология (Барт, Тиллих, Бультман). Экзистенциализм как философское направление носит неоднородный характер. Различают экзистенциализм религиозный (Ясперс, Марсель, Бердяев, Шестов, Бубер) и атеистический (Сартр, Камю, Мерло-Понти, Хайдеггер). Однако определение «атеистический» по отношению к экзистенциализму несколько условно, т. к. признание того, что Бог умер, сопровождается (в частности, у Хайдеггера и Камю) утверждением невозможности и абсурдности жизни без Бога. Своими предшественниками экзистенциалисты считают Паскаля, Къеркегора, Унамуно, Достоевского и Ницше. На экзистенциализм оказали влияние философия жизни и феноменология Гуссерля.
Экзистенциализм пытается возродить онтологию, в противоположность методологизму и гносеологизму, распространенным в философии нач. 20 в. Как и философия жизни, экзистенциализм хочет понять бытие как нечто непосредственное и преодолеть интеллектуализм как традиционной рационалистической философии, так и науки. Бытие, согласно экзистенциализму, не есть ни эмпирическая реальность, данная нам во внешнем восприятии, ни рациональная конструкция, предлагаемая научным мышлением, ни «умопостигаемая сущность» идеалистической философии. Бытие должно быть постигнуто интуитивно. Но в отличие от философии жизни, выделившей в качестве исходной реальности переживание, экзистенциализм стремится преодолеть психологизм и раскрыть онтологический смысл переживания, который выступает как направленность на нечто трансцендентное самому переживанию (см. Интенциональность). Главное определение бытия, как оно открыто нам, т. е. нашего собственного бытия, именуемого экзистенцией, есть его незамкнутость, открытость трансценденции.
Онтологической предпосылкой трансцендирования является конечность экзистенции, ее смертность. В силу своей конечности экзистенция является временной, и ее временность существенно отличается от объективного времени как чистого количества, безразличного по отношению к заполняющему его содержанию. Экзистенциализм отличает подлинную, т. е. экзистенциальную, временность (она же историчность), от физического времени, которое производно от первой. Экзистенциалисты подчеркивают в феномене времени определяющее значение будущего и рассматривают его в связи с такими экзистенциалами, как «решимость», «проект», «надежда», отмечая тем самым личностно-исторический (а не безличнокосмический) характер времени и утверждая его связь с человеческой деятельностью, исканием, напряжением, ожиданием. Историчность человеческого существования выражается, согласно экзистенциализму, в том, что оно всегда находит себя в определенной ситуации, в которую оно «заброшено» и с которой вынуждено считаться. Принадлежность к определенному народу, сословию, наличие у индивида тех или иных биологических, психологических и других качеств — все это эмпирическое выражение изначально-ситуационного характера экзистенции, того, что она есть «бытие-в-мире». Временность, историчность и «ситуационность» экзистенции — модусы ее конечности.
Другим важнейшим определением экзистенции является трансцендирование, т. е. выход за свои пределы. Трансцендентное и сам акт трансцендирования понимаются различными представителями экзистенциализма неодинаково. С точки зрения религиозного экзистенциализма трансцендентное — это Бог. Согласно Сартру и Камю, трансценденция есть ничто, выступающее как глубочайшая тайна экзистенции. Если у Ясперса, Марселя, позднего Хайдеп-ера, признающих реальность трансцендентного, преобладает момент символический и даже мифопоэтический (у Хайдеггера), поскольку трансцендентное невозможно рационально познать, а можно лишь «намекнуть» на него, то учение Сартра и Камю, ставящих своей задачей раскрыть иллюзорность трансценденции, носит критический и даже нигилистический характер. Во французском и русском экзистенциализме, а также у Ясперса в центре внимания стоит проблема человеческой свободы. Экзистенциализм отвергает как рационалистическую просветительскую традицию, сводящую свободу к познанию необходимости, так и гуманистически-натуралистическую, для которой свобода состоит в раскрытии природных задатков человека, раскрепощении его «сущностных» сил Свобода, согласно экзистенциализму, должна быть понята исходя из экзистенции Поскольку же структура экзистенции выражается в «направленности-на», в трансцендировании, то понимание свободы различными представителями экзистенциализма определяется их трактовкой трансценденции Согласно Марселю и Ясперсу, свободу можно обрести лишь в Боге Согласно Сартру, у которого трансценденция — это ничто, понятое нигилистически, свобода есть отрицательность по отношению к бытию, которое он трактует как эмпирически сущее Человек свободен в том смысле, что он сам «проектирует», создает себя, выбирает себя, не определяясь ничем, кроме собственной субъективности, сущность которой — в полной независимости от чего бы то ни было Человек одинок и лишен всякого онтологического «основания» Учение Сартра о свободе служит выражением позиции крайнего индивидуализма Свобода предстает в экзистенциализме как тяжелое бремя, которое должен нести человек, поскольку он личность Он может отказаться от своей свободы, перестать быть самим собой, стать «как все», но только ценой отказа от себя как личности Мир, в который при этом погружается человек, носит у Хайдеггера название «man» это безличный мир, в котором все анонимно, в котором нет субъектов действия, в котором все — «другие», и человек даже по отношению к самому себе является «другим», это мир, в котором никто ничего не решает, а потому и не несет ни за что ответственности У Бердяева этот мир носит название «мира объективации», признаки которого — поглощение индивидуального, личного общим, безличным, господство необходимости
Общение индивидов, осуществляемое в сфере объективации, не является подлинным, оно лишь подчеркивает одиночество каждого Согласно Камю, перед лицом ничто, которое делает человеческую жизнь бессмысленной, прорыв одного индивида к другому, подлинное общение между ними невозможно И Сартр, и Камю видят фальшь и ханжество во всех формах общения индивидов, освященных традиционной религией и нравственностью в любви, дружбе и пр Характерное для Сартра стремление разоблачения искаженных, превращенных форм сознания («дурной веры») оборачивается требованием принять реальность сознания, разобщенного с другими и с самим собой Единственный способ подлинного общения, который признает Камю, — это единение индивидов в бунте против «абсурдного» мира, против конечности, смертности, несовершенства, бессмысленности человеческого бытия Экстаз может объединить человека с другим, но это в сущности экстаз разрушения, мятежа, рожденного отчаянием «абсурдного» человека
Иное решение проблемы общения дает Марсель Согласно ему, разобщенность индивидов порождается тем, что предметное бытие принимается за единственно возможное Но подлинное бытие — трансценденция — является не предметным, а личностным, потому истинное отношение к бытию — это диалог Бытие, по Марселю, не «Оно», а «Ты» Поэтому прообразом отношения человека к бытию является личное отношение к другому человеку, осуществляемое перед лицом Бога Любовь, согласно Марселю, есть трансцендирование, прорыв к другому, будь то личность человеческая или божественная Поскольку такой прорыв с помощью рассудка понять нельзя, Марсель относит его к сфере «таинства»
Прорывом объективированного мира, мира «man», является, согласно экзистенциализму, не только подлинное человеческое общение, но и сфера художественного, философского, религиозного творчества Однако истинная коммуникация, как и творчество, несут в себе трагический надлом мир объективности непрестанно грозит разрушить экзистенциальную коммуникацию Сознание этого приводит Ясперса к утверждению, что все в мире в конце концов терпит крушение в силу самой конечности экзистенции и потому человек должен научиться жить и любить с постоянным сознанием хрупкости всего, что он любит, незащищенности самой любви Но глубоко скрытая боль, причиняемая этим сознанием, придает его привязанности особую чистоту и одухотворенность У Бердяева сознание хрупкости всякого подлинного бытия оформляется в эсхатологическое учение
Социально-политические позиции у разных представителей экзистенциализма неодинаковы Так, Сартр и Камю участвовали в движении Сопротивления, с конца 1960-х гг позиция Сартра отличалась крайним левым радикализмом и экстремизмом Концепции Сартра и Камю оказали известное влияние на социально-политическую программу движения «новых левых» (культ насилия, свободы, перерастающей в произвол) Политическая ориентация Ясперса и Марселя носила либеральный характер, а социально-политическим воззрениям Хайдеггера была присуща консервативная тенденция
Экзистенциализм пытается возродить онтологию, в противоположность методологизму и гносеологизму, распространенным в философии нач. 20 в. Как и философия жизни, экзистенциализм хочет понять бытие как нечто непосредственное и преодолеть интеллектуализм как традиционной рационалистической философии, так и науки. Бытие, согласно экзистенциализму, не есть ни эмпирическая реальность, данная нам во внешнем восприятии, ни рациональная конструкция, предлагаемая научным мышлением, ни «умопостигаемая сущность» идеалистической философии. Бытие должно быть постигнуто интуитивно. Но в отличие от философии жизни, выделившей в качестве исходной реальности переживание, экзистенциализм стремится преодолеть психологизм и раскрыть онтологический смысл переживания, который выступает как направленность на нечто трансцендентное самому переживанию (см. Интенциональность). Главное определение бытия, как оно открыто нам, т. е. нашего собственного бытия, именуемого экзистенцией, есть его незамкнутость, открытость трансценденции.
Онтологической предпосылкой трансцендирования является конечность экзистенции, ее смертность. В силу своей конечности экзистенция является временной, и ее временность существенно отличается от объективного времени как чистого количества, безразличного по отношению к заполняющему его содержанию. Экзистенциализм отличает подлинную, т. е. экзистенциальную, временность (она же историчность), от физического времени, которое производно от первой. Экзистенциалисты подчеркивают в феномене времени определяющее значение будущего и рассматривают его в связи с такими экзистенциалами, как «решимость», «проект», «надежда», отмечая тем самым личностно-исторический (а не безличнокосмический) характер времени и утверждая его связь с человеческой деятельностью, исканием, напряжением, ожиданием. Историчность человеческого существования выражается, согласно экзистенциализму, в том, что оно всегда находит себя в определенной ситуации, в которую оно «заброшено» и с которой вынуждено считаться. Принадлежность к определенному народу, сословию, наличие у индивида тех или иных биологических, психологических и других качеств — все это эмпирическое выражение изначально-ситуационного характера экзистенции, того, что она есть «бытие-в-мире». Временность, историчность и «ситуационность» экзистенции — модусы ее конечности.
Другим важнейшим определением экзистенции является трансцендирование, т. е. выход за свои пределы. Трансцендентное и сам акт трансцендирования понимаются различными представителями экзистенциализма неодинаково. С точки зрения религиозного экзистенциализма трансцендентное — это Бог. Согласно Сартру и Камю, трансценденция есть ничто, выступающее как глубочайшая тайна экзистенции. Если у Ясперса, Марселя, позднего Хайдеп-ера, признающих реальность трансцендентного, преобладает момент символический и даже мифопоэтический (у Хайдеггера), поскольку трансцендентное невозможно рационально познать, а можно лишь «намекнуть» на него, то учение Сартра и Камю, ставящих своей задачей раскрыть иллюзорность трансценденции, носит критический и даже нигилистический характер. Во французском и русском экзистенциализме, а также у Ясперса в центре внимания стоит проблема человеческой свободы. Экзистенциализм отвергает как рационалистическую просветительскую традицию, сводящую свободу к познанию необходимости, так и гуманистически-натуралистическую, для которой свобода состоит в раскрытии природных задатков человека, раскрепощении его «сущностных» сил Свобода, согласно экзистенциализму, должна быть понята исходя из экзистенции Поскольку же структура экзистенции выражается в «направленности-на», в трансцендировании, то понимание свободы различными представителями экзистенциализма определяется их трактовкой трансценденции Согласно Марселю и Ясперсу, свободу можно обрести лишь в Боге Согласно Сартру, у которого трансценденция — это ничто, понятое нигилистически, свобода есть отрицательность по отношению к бытию, которое он трактует как эмпирически сущее Человек свободен в том смысле, что он сам «проектирует», создает себя, выбирает себя, не определяясь ничем, кроме собственной субъективности, сущность которой — в полной независимости от чего бы то ни было Человек одинок и лишен всякого онтологического «основания» Учение Сартра о свободе служит выражением позиции крайнего индивидуализма Свобода предстает в экзистенциализме как тяжелое бремя, которое должен нести человек, поскольку он личность Он может отказаться от своей свободы, перестать быть самим собой, стать «как все», но только ценой отказа от себя как личности Мир, в который при этом погружается человек, носит у Хайдеггера название «man» это безличный мир, в котором все анонимно, в котором нет субъектов действия, в котором все — «другие», и человек даже по отношению к самому себе является «другим», это мир, в котором никто ничего не решает, а потому и не несет ни за что ответственности У Бердяева этот мир носит название «мира объективации», признаки которого — поглощение индивидуального, личного общим, безличным, господство необходимости
Общение индивидов, осуществляемое в сфере объективации, не является подлинным, оно лишь подчеркивает одиночество каждого Согласно Камю, перед лицом ничто, которое делает человеческую жизнь бессмысленной, прорыв одного индивида к другому, подлинное общение между ними невозможно И Сартр, и Камю видят фальшь и ханжество во всех формах общения индивидов, освященных традиционной религией и нравственностью в любви, дружбе и пр Характерное для Сартра стремление разоблачения искаженных, превращенных форм сознания («дурной веры») оборачивается требованием принять реальность сознания, разобщенного с другими и с самим собой Единственный способ подлинного общения, который признает Камю, — это единение индивидов в бунте против «абсурдного» мира, против конечности, смертности, несовершенства, бессмысленности человеческого бытия Экстаз может объединить человека с другим, но это в сущности экстаз разрушения, мятежа, рожденного отчаянием «абсурдного» человека
Иное решение проблемы общения дает Марсель Согласно ему, разобщенность индивидов порождается тем, что предметное бытие принимается за единственно возможное Но подлинное бытие — трансценденция — является не предметным, а личностным, потому истинное отношение к бытию — это диалог Бытие, по Марселю, не «Оно», а «Ты» Поэтому прообразом отношения человека к бытию является личное отношение к другому человеку, осуществляемое перед лицом Бога Любовь, согласно Марселю, есть трансцендирование, прорыв к другому, будь то личность человеческая или божественная Поскольку такой прорыв с помощью рассудка понять нельзя, Марсель относит его к сфере «таинства»
Прорывом объективированного мира, мира «man», является, согласно экзистенциализму, не только подлинное человеческое общение, но и сфера художественного, философского, религиозного творчества Однако истинная коммуникация, как и творчество, несут в себе трагический надлом мир объективности непрестанно грозит разрушить экзистенциальную коммуникацию Сознание этого приводит Ясперса к утверждению, что все в мире в конце концов терпит крушение в силу самой конечности экзистенции и потому человек должен научиться жить и любить с постоянным сознанием хрупкости всего, что он любит, незащищенности самой любви Но глубоко скрытая боль, причиняемая этим сознанием, придает его привязанности особую чистоту и одухотворенность У Бердяева сознание хрупкости всякого подлинного бытия оформляется в эсхатологическое учение
Социально-политические позиции у разных представителей экзистенциализма неодинаковы Так, Сартр и Камю участвовали в движении Сопротивления, с конца 1960-х гг позиция Сартра отличалась крайним левым радикализмом и экстремизмом Концепции Сартра и Камю оказали известное влияние на социально-политическую программу движения «новых левых» (культ насилия, свободы, перерастающей в произвол) Политическая ориентация Ясперса и Марселя носила либеральный характер, а социально-политическим воззрениям Хайдеггера была присуща консервативная тенденция
Источник: Новая философская энциклопедия
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
от позднелат. ex(s)istentia - существование], или философия существования, иррационалистич. направление совр. бурж. философии, возникшее накануне 1-й мировой воины в России (Шестов, Бердяев), после 1-й мировой войны в Германии (Хайдеггер, Ясперс, Бубер) и в период 2-й мировой войны во Франции (Сартр, Марсель, выступивший с идеями Э. еще во время 1-й мировой войны, МерлоПонти, Камю, С. де Бовуар). В 40-50-х гг. Э. получил распространение в др. европ. странах, в 60-х гг. также и в США. Представители этого направления в Италии - Аббаньяно, Э. Пачи; в Испании к нему был близок Ортега-и-Гасет; в США идеи Э. популяризировали У» Лоури, У. Баррет, Дж. Оди. К Э. близки религ.-филос. направления: франц. персонализм (Мунье, Недонсель, Лакруа) и нем. диалектич. теология (Барт, Тиллих, Бультман). Э. как филос. направление носит неоднородный характер. Различают Э. религиозный (Ясперс, Марсель, Бердяев, Шестов, Бубер) и атеистический (Сартр, Камю, МерлоПонти, Хайдеггер). Однако определение «атеистический» по отношению к Э. несколько условно, т. к. признание того, что бог умер, сопровождается (в частности, у Хайдеггера и Камю) утверждением невозможности и абсурдности жизни без бога. Своими предшественниками экзистенциалисты считают Паскаля, Кьеркегора, Унамуно, Достоевского и Ницше. На Э. оказали влияние философия жизни и феноменология Гуссерля.
Расходясь с традицией рационалистич. философии и науки, трактующей опосредование как осн. принцип мышления, Э. стремится постигнуть бытие как некую непосредств. нерасчлененную целостность субъекта и объекта. Выделив в качестве изначального и подлинного бытия само переживание, Э. понимает его как переживание субъектом своего «бытиявмире». Бьггие толкуется как непосредственно данное человеч. существование, как экзистенция (к-рая, согласно Э., непознаваема ни научными, ни даже рацииональными филос. средствами). Для описания ее структуры мн. представители Э. (Хайдеггер, Сартр, МерлоПонти) прибегают к феноменологич. методу Гуссерля, выделяя в качестве структуры сознания его направленность на другое - интенциональность. Экзистенция «открыта», направлена на другое, становящееся центром ее притяжения. По Хайдеггеру и Сартру, экзистенция есть бытие, направленное к ниято и сознающее свою конечность. Поэтому у Хайдеггера описание структуры экзистенции сводится к описанию ряда модусов человея. существования: заботы, страха, решимости, совести и др., к-рые определяются через конечность экзистенции и суть различные способы соприкосновения с ничто, движения к нему, убегания от него. Поэтому именно в «пограничной ситуации» (Ясперс), в моменты глубочайших потрясений человек прозревает экзистенцию как корень своего существа.
Определяя экзистенцию через ее конечность, Э. толкует последнюю как временность, точкой отсчета к-рой является смерть. В отличие от физич. времени - чистого количества, бесконечного ряда протекающих моментов, экзистенциональное время качественно, конечно и неповторимо; оно выступает как судьба (Хайдеггер, Ясперс) и неразрывно с тем, что составляет существо экзистенции: рождение, смерть, любовь, отчаяние, раскаяние u т. д. Экзистенциалисты подчеркивают в феномене времени определяющее значение будущего и рассматривают его в связи с такими экзистенциалами, как «решимость», «проект», «надежда», отмечая тем самым личностноисторич. (а не безличнокосмич.) характер времени и утверждая его связь с человеч. деятельностью, исканием, напряжением, ожиданием. Историчность человеч. существования выражается, согласно Э., в том, что оно всегда находит себя в определ. ситуации, в к-рую оно «заброшено» и с к-рой вынуждено считаться. Принадлежность к определ. народу, сословию, наличие у индивида тех или иных биологич., психологич. и др. качеств. все это - эмпирич. выражение изначальноситуационного характера экзистенции, того, что она есть «бытиевмире». Временность, историчность и «ситуационность» экзистенции - модусы ее конечности.
Другим важнейшим определением экзистенции явля ется трансцендирование, т. с. выход за свои пределы. Трансцендентное и сам акт трансцендирования понимаются различными представителями Э. неодинаково. С т. зр. религ. Э. трансцендентное - это бог. Согласно Сартру и Камю, трансценденция есть ничто, выступающее как глубочайшая тайна экзистенции. Если у Ясперса, Марселя, позднего Хайдеггера, признающих реальность трансцендентного, преобладает момент символический и даже мифопоэтический (у Хайдеггера), поскольку трансцендентное невозможно рационально познать, а можно лишь «намекнуть» на него, то учение Сартра и Камю, ставящих своей задачей раскрыть иллюзорность трансценденции, носит критич. и даже нигилистич. характер.
Э. отвергает как рационалистич. просветительскую традицию, сводящую свободу к познанию необходимо сти, так и гуманистическинатуралистическую, для к-рой свобода состоит в раскрытии природных задатков человека, раскрепощении его «сущностных» сил. Свобода, согласно Э. - это сама экзистенция, экзистенция и есть свобода. Поскольку же структура экзистенции выражается в «направленностина», в трансцендировании, то понимание свободы различными представителями Э. определяется их трактовкой трансценденции. Согласно Марселю и Ясперсу, свободу можно обрести лишь в боге. Поскольку, по Сартру, быть свободным значит быть самим собой, постольку «человек обречен быть свободным». Учение Сартра о свободе служит выражением позиции крайнего индивидуализма. Свобода предстает в Э, как тяжелое бремя, к-рое должен нести человек, поскольку он личность. Он может отказаться от своей свободы, перестать быть самим собой, стать «как все», но только ценой отказа от себя как личности. Мир, в к-рый при этом погружается человек, носит у Хайдеггера название «man»: это безличный мир, в к-ром все анонимно, в к-ром нет субъектов действия, а есть лишь объекты действия, в к-ром все - «другие», и человек даже по отношению к самому себе является «другим»; это мир, в к-ром никто ничего не решает, а потому и не несет ни за что ответственности. У Бердяева этот мир носит название «мира объективации», признаки к-рого - поглощение индивидуального, личного общим, безличным, а также господство необходимости и подавление свободы.
Общение индивидов, осуществляемое в сфере объективации, не является подлинным, оно лишь подчеркивает одиночество каждого. Согласно Камю, перед лицом ничто, к-рое делает человеч. жизнь бессмысленной, прорыв одного индивида к другому, подлинное общение между ними невозможно. И Сартр, и Камю видят фальшь и ханжество во всех формах общения индивидов, освященных традиц. религией и нравственностью: в любви, дружбе и пр. Характерное для Сартра стремление разоблачения искаженных, превращенных форм сознания («дурной веры») оборачивается требованием принять реальность сознания, разобщенного с другими и с самим собой. Единств. способ подлинного общения, к-рый признает Камю - это единение индивидов в бунте против «абсурдного» мира, против конечности, смертности, несовершенства, бессмысленности человеч. бытия. Экстаз может объединить человека с другим, но это в сущности экстаз разрушения, мятежа, рожденного отчаянием «абсурдного» человека.
Иное решение проблемы общения дает Марсель. Согласно ему, разобщенность индивидов порождается тем, что предметное бытие принимается за единственно возможное бытие. Но подлинное бытие - трансценденция - является не предметным, а личностным, потому истинное отношение к бытию - это диалог. Бытие, по Марселю, не «Оно», а «Ты». Поэтому прообразом отношения человека к бытию является личное отношение к др. человеку, осуществляемое перед лицом бога. Любовь, согласно Марселю, есть трансцендирование, прорыв к другому, будь то личность человеческая или божественная. Поскольку такой прорыв с помощью рассудка понять нельзя, Марсель относит его к сфере «таинства».
Прорывом объективированного мира, мира «man», является, согласно Э., не только подлинное человеч. общение, но и сфера художеств., филос., религ. творчества. Однако истинная коммуникация, как и творчество, несут в себе трагич. надлом: мир объективности непрестанно грозит разрушить экзистенциальную коммуникацию. Сознание этого приводит Ясперса к утверждению, что все в мире в конечном счете терпит крушение в силу самой конечности экзистенции, и потому человек должен научиться жить и любить с постоянным сознанием хрупкости и конечности всего, что он любит, незащищенности самой любви. Но глубоко скрытая боль, причиняемая этим сознанием, придает его привязанности особую чистоту и одухотворенность. У Бердяева сознание хрупкости всякого подлинного бытия оформляется в эсхатологич. учение.
В Э. преобладает настроение неудовлетворенности, искания, отрицания и преодоления достигнутого. Трагич. интонация и общая пессимистич. окраска Э. являются свидетельством кризисного состояния совр. бурж. общества, господствующих в нем крайних форм отчуждения; поэтому философия Э. может быть названа философией кризиса.
Социально-политич. позиции у разных представителей Э. неодинаковы. Так, Сартр и Камю участвовали в Движении Сопротивления; с кон. 60-х гг. позиция Сартра отличалась крайним левым радикализмом и экстремизмом. Концепции Сартра и Камю оказали известное влияние на социально-политич. программу движения «новых левых» (культ насилия, свободы, перерастающей в произвол). Политич. ориентация Ясперса и Марселя носила либеральный характер, а социально-политич. воззрениям Хайдеггера была присуща ярко выраженная консервативная тенденция.
Э. отразил духовную ситуацию совр. бурж. общества, обнажил его противоречия и болезни, но предложить выход из этой ситуации он не смог. Все попытки обновления и актуализации проблематики философии существования (т. н. «оптимистич.» реформация Э., предпринятая О. Ф. Больновым; «позитивный экзистенциализм» Аббаньяно) также оказались безуспешными.
Расходясь с традицией рационалистич. философии и науки, трактующей опосредование как осн. принцип мышления, Э. стремится постигнуть бытие как некую непосредств. нерасчлененную целостность субъекта и объекта. Выделив в качестве изначального и подлинного бытия само переживание, Э. понимает его как переживание субъектом своего «бытиявмире». Бьггие толкуется как непосредственно данное человеч. существование, как экзистенция (к-рая, согласно Э., непознаваема ни научными, ни даже рацииональными филос. средствами). Для описания ее структуры мн. представители Э. (Хайдеггер, Сартр, МерлоПонти) прибегают к феноменологич. методу Гуссерля, выделяя в качестве структуры сознания его направленность на другое - интенциональность. Экзистенция «открыта», направлена на другое, становящееся центром ее притяжения. По Хайдеггеру и Сартру, экзистенция есть бытие, направленное к ниято и сознающее свою конечность. Поэтому у Хайдеггера описание структуры экзистенции сводится к описанию ряда модусов человея. существования: заботы, страха, решимости, совести и др., к-рые определяются через конечность экзистенции и суть различные способы соприкосновения с ничто, движения к нему, убегания от него. Поэтому именно в «пограничной ситуации» (Ясперс), в моменты глубочайших потрясений человек прозревает экзистенцию как корень своего существа.
Определяя экзистенцию через ее конечность, Э. толкует последнюю как временность, точкой отсчета к-рой является смерть. В отличие от физич. времени - чистого количества, бесконечного ряда протекающих моментов, экзистенциональное время качественно, конечно и неповторимо; оно выступает как судьба (Хайдеггер, Ясперс) и неразрывно с тем, что составляет существо экзистенции: рождение, смерть, любовь, отчаяние, раскаяние u т. д. Экзистенциалисты подчеркивают в феномене времени определяющее значение будущего и рассматривают его в связи с такими экзистенциалами, как «решимость», «проект», «надежда», отмечая тем самым личностноисторич. (а не безличнокосмич.) характер времени и утверждая его связь с человеч. деятельностью, исканием, напряжением, ожиданием. Историчность человеч. существования выражается, согласно Э., в том, что оно всегда находит себя в определ. ситуации, в к-рую оно «заброшено» и с к-рой вынуждено считаться. Принадлежность к определ. народу, сословию, наличие у индивида тех или иных биологич., психологич. и др. качеств. все это - эмпирич. выражение изначальноситуационного характера экзистенции, того, что она есть «бытиевмире». Временность, историчность и «ситуационность» экзистенции - модусы ее конечности.
Другим важнейшим определением экзистенции явля ется трансцендирование, т. с. выход за свои пределы. Трансцендентное и сам акт трансцендирования понимаются различными представителями Э. неодинаково. С т. зр. религ. Э. трансцендентное - это бог. Согласно Сартру и Камю, трансценденция есть ничто, выступающее как глубочайшая тайна экзистенции. Если у Ясперса, Марселя, позднего Хайдеггера, признающих реальность трансцендентного, преобладает момент символический и даже мифопоэтический (у Хайдеггера), поскольку трансцендентное невозможно рационально познать, а можно лишь «намекнуть» на него, то учение Сартра и Камю, ставящих своей задачей раскрыть иллюзорность трансценденции, носит критич. и даже нигилистич. характер.
Э. отвергает как рационалистич. просветительскую традицию, сводящую свободу к познанию необходимо сти, так и гуманистическинатуралистическую, для к-рой свобода состоит в раскрытии природных задатков человека, раскрепощении его «сущностных» сил. Свобода, согласно Э. - это сама экзистенция, экзистенция и есть свобода. Поскольку же структура экзистенции выражается в «направленностина», в трансцендировании, то понимание свободы различными представителями Э. определяется их трактовкой трансценденции. Согласно Марселю и Ясперсу, свободу можно обрести лишь в боге. Поскольку, по Сартру, быть свободным значит быть самим собой, постольку «человек обречен быть свободным». Учение Сартра о свободе служит выражением позиции крайнего индивидуализма. Свобода предстает в Э, как тяжелое бремя, к-рое должен нести человек, поскольку он личность. Он может отказаться от своей свободы, перестать быть самим собой, стать «как все», но только ценой отказа от себя как личности. Мир, в к-рый при этом погружается человек, носит у Хайдеггера название «man»: это безличный мир, в к-ром все анонимно, в к-ром нет субъектов действия, а есть лишь объекты действия, в к-ром все - «другие», и человек даже по отношению к самому себе является «другим»; это мир, в к-ром никто ничего не решает, а потому и не несет ни за что ответственности. У Бердяева этот мир носит название «мира объективации», признаки к-рого - поглощение индивидуального, личного общим, безличным, а также господство необходимости и подавление свободы.
Общение индивидов, осуществляемое в сфере объективации, не является подлинным, оно лишь подчеркивает одиночество каждого. Согласно Камю, перед лицом ничто, к-рое делает человеч. жизнь бессмысленной, прорыв одного индивида к другому, подлинное общение между ними невозможно. И Сартр, и Камю видят фальшь и ханжество во всех формах общения индивидов, освященных традиц. религией и нравственностью: в любви, дружбе и пр. Характерное для Сартра стремление разоблачения искаженных, превращенных форм сознания («дурной веры») оборачивается требованием принять реальность сознания, разобщенного с другими и с самим собой. Единств. способ подлинного общения, к-рый признает Камю - это единение индивидов в бунте против «абсурдного» мира, против конечности, смертности, несовершенства, бессмысленности человеч. бытия. Экстаз может объединить человека с другим, но это в сущности экстаз разрушения, мятежа, рожденного отчаянием «абсурдного» человека.
Иное решение проблемы общения дает Марсель. Согласно ему, разобщенность индивидов порождается тем, что предметное бытие принимается за единственно возможное бытие. Но подлинное бытие - трансценденция - является не предметным, а личностным, потому истинное отношение к бытию - это диалог. Бытие, по Марселю, не «Оно», а «Ты». Поэтому прообразом отношения человека к бытию является личное отношение к др. человеку, осуществляемое перед лицом бога. Любовь, согласно Марселю, есть трансцендирование, прорыв к другому, будь то личность человеческая или божественная. Поскольку такой прорыв с помощью рассудка понять нельзя, Марсель относит его к сфере «таинства».
Прорывом объективированного мира, мира «man», является, согласно Э., не только подлинное человеч. общение, но и сфера художеств., филос., религ. творчества. Однако истинная коммуникация, как и творчество, несут в себе трагич. надлом: мир объективности непрестанно грозит разрушить экзистенциальную коммуникацию. Сознание этого приводит Ясперса к утверждению, что все в мире в конечном счете терпит крушение в силу самой конечности экзистенции, и потому человек должен научиться жить и любить с постоянным сознанием хрупкости и конечности всего, что он любит, незащищенности самой любви. Но глубоко скрытая боль, причиняемая этим сознанием, придает его привязанности особую чистоту и одухотворенность. У Бердяева сознание хрупкости всякого подлинного бытия оформляется в эсхатологич. учение.
В Э. преобладает настроение неудовлетворенности, искания, отрицания и преодоления достигнутого. Трагич. интонация и общая пессимистич. окраска Э. являются свидетельством кризисного состояния совр. бурж. общества, господствующих в нем крайних форм отчуждения; поэтому философия Э. может быть названа философией кризиса.
Социально-политич. позиции у разных представителей Э. неодинаковы. Так, Сартр и Камю участвовали в Движении Сопротивления; с кон. 60-х гг. позиция Сартра отличалась крайним левым радикализмом и экстремизмом. Концепции Сартра и Камю оказали известное влияние на социально-политич. программу движения «новых левых» (культ насилия, свободы, перерастающей в произвол). Политич. ориентация Ясперса и Марселя носила либеральный характер, а социально-политич. воззрениям Хайдеггера была присуща ярко выраженная консервативная тенденция.
Э. отразил духовную ситуацию совр. бурж. общества, обнажил его противоречия и болезни, но предложить выход из этой ситуации он не смог. Все попытки обновления и актуализации проблематики философии существования (т. н. «оптимистич.» реформация Э., предпринятая О. Ф. Больновым; «позитивный экзистенциализм» Аббаньяно) также оказались безуспешными.
Источник: Советский философский словарь
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
(Existenzphilosophie [Existentialismus]). — Прежде всего можно провести различие между двумя основными формами так называемой «экзистенцфилософии»: экзистенцфилософией, предполагающей существование (Existenz) Бога, представленной Г. Марселем, Ф. Эбнером и др., и преобладающей экзистенцфилософией, которая не исходит из существования Бога. Последняя является в трех различных формах: 1) экзистенциальная онтология Хайдеггера («Sein und Zeit», 1927), основной вопрос которой — о смысле бытия. 2) Экзистенциальное озарение К. Ясперса («Philosophie», 1932), который отклоняет вопрос о смысле бытия как неразрешимый и сосредоточивает свое внимание на прояснении способа бытия человеческой экзистенции и ее отношения к (божественной) трансценденции. 3) Экзистенциализм Ж. П. Сартра, который впервые ввел это наименование как термин («L’être et le néant», 1943). В сартровском экзистенциализме осуществлено самостоятельное преобразование взглядов Хайдеггера в своего рода субъективистскую метафизику. Исходным пунктом экзистенцфилософии является философия Кьеркегора, которая (в качестве протеста против гегелевского панлогизма) отделяет человека от всякой обусловливающей его жизнь и тяготеющей над ним целостности (человеческих организаций, мира идей, понятий) и ставит его перед таким же изолированным Богом, перед которым он предстает «со страхом и трепетом».
Экзистенцфилософия возникла после Первой мировой войны в Германии; понятие экзистенцфилософии введено Ф. Хейнеманом, который характеризует этим современную философию, понятую как попытка преодоления антитетических принципов рационального мышления и жизни. Карл Ясперс («Die geistige Situation der Zeit», 1931) употребляет его для обозначения мышления, использующего любое знание дела, но превосходящего эту осведомленность, благодаря чему человек может становиться самим собою; наиболее сильное выражение придал ему Мартин Хайдеггер. Для философской ситуации того времени, когда возникла экзистенцфилософия, характерно отступление на задний план методологически-теоретико-познавательной проблематики (Дильтей), обращение к объекту (Гуссерль), обновление метафизики (Н. Гартман) и идея философской антропологии (Шелер).
Одиночество человека перед Богом, признанное Кьеркегором (см. Диалектическая теология), превратилось в экзистенцфилософии в одиночество человека перед ничто; отсюда возникает основное состояние страха, которое, однако, одно только и может открыть человеку бытие, привести его к самостному бытию и к свободе. Поэтому этот страх нужно сознательно взять на себя и переносить его (см. Решимость).
«Экзистенция означает то самое внутреннее ядро человека, которое остается еще нетронутым даже тогда — и вообще только тогда правильно познается, — когда человек теряет все, чем он может владеть в этом мире и к чему может быть сердечно привязан, или когда все это оказывается иллюзорным» (О. F. Bollnow. Das Problem einer Überwindung des Existentialismus // «Universitas», VIII, 1953).
Экзистенцфилософия антирационалистична. Она считает рассудок непригодным инструментом для исследования истины и приписывает ценность процессу познания только в том случае, если его можно рассматривать как естественный образ действий всей личности в целом (см. Озабоченность), но не как функцию одних только духовных сил. Неизуродованный, связанный своей повседневностью, инстинктивно действующий человек мыслит экзистенциально, т. е. он мыслит не абстрактно, спекулятивно, систематически (см. также Мышление ситуативное). Экзистенциальное мышление—это такое мышление, в котором по мере надобности участвует физически-душевно-духовный человек целиком, со своими предчувствиями и опасениями, своим опытом и надеждами, своими заботами и нуждами. Только такому «мыслителю» (см. Установка) открывается истина, существенное в вещах. Рассудок по своей природе и по своей истории слеп к ценностям, но именно ценности являются тем, что делает вещи познаваемыми данностями и приводит в движение жизнь. Экзистенцфилософия — это попытка наметить способ изначального экзистенциального мышления и представить его результаты «в ту эпоху, которая не выносит больше картезианской дистанции между cogitare и esse (мышлением и бытием; см. cogito, ergo sum) и которая достаточно последовательна для того, чтобы чувствовать недостаточность жизненного порыва» (О. Veit. Soziologie der Freiheit, 1957). Основной принцип человеческого существования — это быть-в-мире, причем «мир» — это трудовой мир (Werkwelt), мир вещей, которые являются предметами заботы, совокупность орудий, причем «быть» значит то же, что «быть-при», «жить-при», «быть посвященным в». Бытие-в-мире - это экзистенциал существования, но, кроме того, и трансценденция (по Хайдеггеру, «выход за пределы») существования в этом мире, следовательно, остающаяся имманентной трансценденция. Существование «выходит в мир» (weitet). Благодаря основному принципу существования снимается противопоставление субъекта и объекта (см. Познание); только теоретически изолированное «сознание» становится вторичным, источником этого противопоставления. Эти открытия являются вообще самыми замечательными и богатыми по своим последствиям достижениями экзистенцфилософии. Уже феноменология сделала сознание непсихической данностью, просто исходным пунктом интенциональности (см. Интенция). Экзистенцфилософия учит, что интенциональность существования коренится в трансценденции существования, в его «бытии-при» мире. Следовательно, преодолевается не только понятие сознания, но и «лишенность мира» субъекта, оторванность субъекта от мира. Для экзистенцфилософии мир
то же самое, что совместный мир (Mitwelt); «другие» всегда уже существуют вместе со мной, и их не нужно предварительно познавать: существование есть совместное бытие — Mitsein (см. также Коммуникация).
Существование — «всегда мое», это мое владение и моя ноша, оно заброшено в свое «здесь», в свое всегда-уже-быть-в-мире, ему свойственна заброшенность (см. также Фактичность, Историчность); оно необходимо именно таким, каково оно есть. Существование имеет возможность, а вместе с тем и свободу усвоить себе фактичность и благодаря понимающему постижению этой свободы стать «подлинным» существованием или же закрыть глаза на свою фактичность и не найти самого себя. Подлинное существование есть существование в качестве экзистенции. Речь всегда идет о его собственной возможности бытия (Seinkonnen), оно направлено в будущее и постоянно отталкивается от настоящего: характеристика бытия, «бытьустремленным-вперед» — это и есть экзистенциальность в подлинном смысле.
Фактичность, возлагание на себя ответственности за собственное существование, открывается каждому человеку благодаря состоянию существования и благодаря пониманию; основное состояние — страх, основная структура самого существования — забота, «бытие-при» есть озабоченность, совместное бытие с другими — это попечение. Неизбежные моменты существования, как правило, скрываются за болтовней безличного Man (см. Man); благодаря Man недооценивается также смерть, одна из пограничных ситуаций, в то время как в действительности она дает единственную возможность существованию понять себя как целое, как завершенное и неизменное. Ставить-себяпред-лицо-смерти — это бессознательное, длительное действие существующего человека, быть-устремленным-вперед — это, в сущности, «забегание в смерть», которым экзистенция раскрывается как бытие, идущее к смерти. В смерти становящееся целостностью существование приходит к самому себе, она и есть будущее, из которого вытекает временность (а также историчность) и конечность существования.
Согласно Ясперсу, подлинному самостному бытию способствует еще в-себе-бытие (см. Познание),, соединяющее его с охватывающим, трансценденцией, которая обнаруживается посредством шифрописьма (шифра). Основное различие между Хайдеггером и Ясперсом заключается в том, что Ясперс обращается к людям с «призывом», чтобы они позаботились о подлинном существовании, в то время как ранний Хайдеггер, исходя из существования, стремится дать обнаружиться бытию и открыть его смысл. ЭкзистенцфилоСофия Хайдеггера, в сущности, является фундаментальной онтологией. Понимание Сартром сознания, других (людей), свободы, ничто и смерти резко отличается от понимания обоих немецких философов; новым во французской экзистенцфилософии является понятие экзистенциального психоанализа и неискренности, или неправедности (mauvaise foi). Экзистенцфилософия Марселя — христианская, близкая к экзистенцфилософии Ясперса.
Экзистенцфилософия — философия суровая и трезвая; в центре ее исследований стоит человек, ставший вследствие опыта двух мировых войн реалистичным, враждебным идеологии; человек, который ставит перед собой единственную задачу — внешне и внутренне справиться с бременем своей судьбы, сил которого хватает только на то, чтобы существовать. «С исторической точки зрения экзистенцфилософия является началом философии, которая в качестве последнего безусловного ставит в центр философствования человека с его действительными задачами и трудностями. С систематической точки зрения экзистенциализм является сохраняющимся членом такой философии, которая в напряженном отношении к целому поддерживает длительное беспокойство. Но экзистенцфилософия никогда не сможет стать сама целым философии. Не существует чистой экзистенцфилософии. Там, где она долго удерживается как целое, она вырождается в позицию упрямой жестокости, которая, абстрагировавшись от мира, вращается в самой себе, будучи не способной постигнуть реальность вне человека в ее собственной сущности и выполнить в ней его задачу». (О.
Bollnow. Dt. Existenzphilosophie und franz. Existentialismus // ZphF, II, 587, 1948.)
Поэтами экзистенцфилософии являются прежде всего P. М. Рильке в своих поздних произведениях и Франц Кафка в своих романах «Процесс» (1925) и «Замок» (1926).
М. Heidegger. Sein u. Zeit, 1927; M. Heidegger. Was ist Metaphysik?, 1929; K. Jaspers. Philosophie, I—III, 1932;
Marcel. Être et avoir. Paris, 1935, dt. 1954; K. Jaspers. E., 1938; S. Passweg. Phänomenologie u. Ontologie. Husserl, Scheler, Heidegger, 1939; O. F. Bollnow. E., 1942; J.-P. Sartre. L’être et le néant, I—II. Paris, 1943, dt. 1985; G. Marcel. Homo viator. Paris, 1944, dt. 1949; J.-P. Sartre. L’existentialisme est un humanisme. Paris, 1946, dt. 1962; J. Maritain. Court traité de l'existence et de l’existant. Paris, 1947; E. Mounier. Introduction aux existentialismes. Paris, 1947, dt. 1949; J. Lenz. Der moderne dt. und frz. existentialismus (1949—1950), 1951; L. Gabriel. E. —Von Kierkegaard bis Sartre, 1950; V. Gignoux. La philos. Existentielle. Paris, 1950; J. Wahl. La pensée de l'existence. Paris, 1951; H. Knittermeyer. Die Philos. der Existenz von der Renaissance bis zur Gegenwart, 1952; F. Heinemann. E., lebendig oder tot?, 1954; K. Reidemeister. Die Unsachlichkeit der E., 1954; J. Wahl. Les philosophies de l’existence, Paris, 1954; N. Abbagnano. Philos. des menschl. Konflikts. 1957; F. Heinemann. Jenseits des Existentialismus, 1957; T. W. Adorno. Jargon der Eigentlichkeit, 1964; A. Metzger. Existentialismus u. Sozialismus, 1968; W. Franzen. Von der Existentialontologie zur Seinsgeschichte. Eine Unters, über die Entwicklung der Philos. Martin Heideggers, 1975; F. Zimmermann. Einf. in die E., 1977; W. Janke. E., 1982; H. Beck. Ek-insistenz. Positionen und Transformationen der E., 1989.
Экзистенцфилософия возникла после Первой мировой войны в Германии; понятие экзистенцфилософии введено Ф. Хейнеманом, который характеризует этим современную философию, понятую как попытка преодоления антитетических принципов рационального мышления и жизни. Карл Ясперс («Die geistige Situation der Zeit», 1931) употребляет его для обозначения мышления, использующего любое знание дела, но превосходящего эту осведомленность, благодаря чему человек может становиться самим собою; наиболее сильное выражение придал ему Мартин Хайдеггер. Для философской ситуации того времени, когда возникла экзистенцфилософия, характерно отступление на задний план методологически-теоретико-познавательной проблематики (Дильтей), обращение к объекту (Гуссерль), обновление метафизики (Н. Гартман) и идея философской антропологии (Шелер).
Одиночество человека перед Богом, признанное Кьеркегором (см. Диалектическая теология), превратилось в экзистенцфилософии в одиночество человека перед ничто; отсюда возникает основное состояние страха, которое, однако, одно только и может открыть человеку бытие, привести его к самостному бытию и к свободе. Поэтому этот страх нужно сознательно взять на себя и переносить его (см. Решимость).
«Экзистенция означает то самое внутреннее ядро человека, которое остается еще нетронутым даже тогда — и вообще только тогда правильно познается, — когда человек теряет все, чем он может владеть в этом мире и к чему может быть сердечно привязан, или когда все это оказывается иллюзорным» (О. F. Bollnow. Das Problem einer Überwindung des Existentialismus // «Universitas», VIII, 1953).
Экзистенцфилософия антирационалистична. Она считает рассудок непригодным инструментом для исследования истины и приписывает ценность процессу познания только в том случае, если его можно рассматривать как естественный образ действий всей личности в целом (см. Озабоченность), но не как функцию одних только духовных сил. Неизуродованный, связанный своей повседневностью, инстинктивно действующий человек мыслит экзистенциально, т. е. он мыслит не абстрактно, спекулятивно, систематически (см. также Мышление ситуативное). Экзистенциальное мышление—это такое мышление, в котором по мере надобности участвует физически-душевно-духовный человек целиком, со своими предчувствиями и опасениями, своим опытом и надеждами, своими заботами и нуждами. Только такому «мыслителю» (см. Установка) открывается истина, существенное в вещах. Рассудок по своей природе и по своей истории слеп к ценностям, но именно ценности являются тем, что делает вещи познаваемыми данностями и приводит в движение жизнь. Экзистенцфилософия — это попытка наметить способ изначального экзистенциального мышления и представить его результаты «в ту эпоху, которая не выносит больше картезианской дистанции между cogitare и esse (мышлением и бытием; см. cogito, ergo sum) и которая достаточно последовательна для того, чтобы чувствовать недостаточность жизненного порыва» (О. Veit. Soziologie der Freiheit, 1957). Основной принцип человеческого существования — это быть-в-мире, причем «мир» — это трудовой мир (Werkwelt), мир вещей, которые являются предметами заботы, совокупность орудий, причем «быть» значит то же, что «быть-при», «жить-при», «быть посвященным в». Бытие-в-мире - это экзистенциал существования, но, кроме того, и трансценденция (по Хайдеггеру, «выход за пределы») существования в этом мире, следовательно, остающаяся имманентной трансценденция. Существование «выходит в мир» (weitet). Благодаря основному принципу существования снимается противопоставление субъекта и объекта (см. Познание); только теоретически изолированное «сознание» становится вторичным, источником этого противопоставления. Эти открытия являются вообще самыми замечательными и богатыми по своим последствиям достижениями экзистенцфилософии. Уже феноменология сделала сознание непсихической данностью, просто исходным пунктом интенциональности (см. Интенция). Экзистенцфилософия учит, что интенциональность существования коренится в трансценденции существования, в его «бытии-при» мире. Следовательно, преодолевается не только понятие сознания, но и «лишенность мира» субъекта, оторванность субъекта от мира. Для экзистенцфилософии мир
то же самое, что совместный мир (Mitwelt); «другие» всегда уже существуют вместе со мной, и их не нужно предварительно познавать: существование есть совместное бытие — Mitsein (см. также Коммуникация).
Существование — «всегда мое», это мое владение и моя ноша, оно заброшено в свое «здесь», в свое всегда-уже-быть-в-мире, ему свойственна заброшенность (см. также Фактичность, Историчность); оно необходимо именно таким, каково оно есть. Существование имеет возможность, а вместе с тем и свободу усвоить себе фактичность и благодаря понимающему постижению этой свободы стать «подлинным» существованием или же закрыть глаза на свою фактичность и не найти самого себя. Подлинное существование есть существование в качестве экзистенции. Речь всегда идет о его собственной возможности бытия (Seinkonnen), оно направлено в будущее и постоянно отталкивается от настоящего: характеристика бытия, «бытьустремленным-вперед» — это и есть экзистенциальность в подлинном смысле.
Фактичность, возлагание на себя ответственности за собственное существование, открывается каждому человеку благодаря состоянию существования и благодаря пониманию; основное состояние — страх, основная структура самого существования — забота, «бытие-при» есть озабоченность, совместное бытие с другими — это попечение. Неизбежные моменты существования, как правило, скрываются за болтовней безличного Man (см. Man); благодаря Man недооценивается также смерть, одна из пограничных ситуаций, в то время как в действительности она дает единственную возможность существованию понять себя как целое, как завершенное и неизменное. Ставить-себяпред-лицо-смерти — это бессознательное, длительное действие существующего человека, быть-устремленным-вперед — это, в сущности, «забегание в смерть», которым экзистенция раскрывается как бытие, идущее к смерти. В смерти становящееся целостностью существование приходит к самому себе, она и есть будущее, из которого вытекает временность (а также историчность) и конечность существования.
Согласно Ясперсу, подлинному самостному бытию способствует еще в-себе-бытие (см. Познание),, соединяющее его с охватывающим, трансценденцией, которая обнаруживается посредством шифрописьма (шифра). Основное различие между Хайдеггером и Ясперсом заключается в том, что Ясперс обращается к людям с «призывом», чтобы они позаботились о подлинном существовании, в то время как ранний Хайдеггер, исходя из существования, стремится дать обнаружиться бытию и открыть его смысл. ЭкзистенцфилоСофия Хайдеггера, в сущности, является фундаментальной онтологией. Понимание Сартром сознания, других (людей), свободы, ничто и смерти резко отличается от понимания обоих немецких философов; новым во французской экзистенцфилософии является понятие экзистенциального психоанализа и неискренности, или неправедности (mauvaise foi). Экзистенцфилософия Марселя — христианская, близкая к экзистенцфилософии Ясперса.
Экзистенцфилософия — философия суровая и трезвая; в центре ее исследований стоит человек, ставший вследствие опыта двух мировых войн реалистичным, враждебным идеологии; человек, который ставит перед собой единственную задачу — внешне и внутренне справиться с бременем своей судьбы, сил которого хватает только на то, чтобы существовать. «С исторической точки зрения экзистенцфилософия является началом философии, которая в качестве последнего безусловного ставит в центр философствования человека с его действительными задачами и трудностями. С систематической точки зрения экзистенциализм является сохраняющимся членом такой философии, которая в напряженном отношении к целому поддерживает длительное беспокойство. Но экзистенцфилософия никогда не сможет стать сама целым философии. Не существует чистой экзистенцфилософии. Там, где она долго удерживается как целое, она вырождается в позицию упрямой жестокости, которая, абстрагировавшись от мира, вращается в самой себе, будучи не способной постигнуть реальность вне человека в ее собственной сущности и выполнить в ней его задачу». (О.
Bollnow. Dt. Existenzphilosophie und franz. Existentialismus // ZphF, II, 587, 1948.)
Поэтами экзистенцфилософии являются прежде всего P. М. Рильке в своих поздних произведениях и Франц Кафка в своих романах «Процесс» (1925) и «Замок» (1926).
М. Heidegger. Sein u. Zeit, 1927; M. Heidegger. Was ist Metaphysik?, 1929; K. Jaspers. Philosophie, I—III, 1932;
Marcel. Être et avoir. Paris, 1935, dt. 1954; K. Jaspers. E., 1938; S. Passweg. Phänomenologie u. Ontologie. Husserl, Scheler, Heidegger, 1939; O. F. Bollnow. E., 1942; J.-P. Sartre. L’être et le néant, I—II. Paris, 1943, dt. 1985; G. Marcel. Homo viator. Paris, 1944, dt. 1949; J.-P. Sartre. L’existentialisme est un humanisme. Paris, 1946, dt. 1962; J. Maritain. Court traité de l'existence et de l’existant. Paris, 1947; E. Mounier. Introduction aux existentialismes. Paris, 1947, dt. 1949; J. Lenz. Der moderne dt. und frz. existentialismus (1949—1950), 1951; L. Gabriel. E. —Von Kierkegaard bis Sartre, 1950; V. Gignoux. La philos. Existentielle. Paris, 1950; J. Wahl. La pensée de l'existence. Paris, 1951; H. Knittermeyer. Die Philos. der Existenz von der Renaissance bis zur Gegenwart, 1952; F. Heinemann. E., lebendig oder tot?, 1954; K. Reidemeister. Die Unsachlichkeit der E., 1954; J. Wahl. Les philosophies de l’existence, Paris, 1954; N. Abbagnano. Philos. des menschl. Konflikts. 1957; F. Heinemann. Jenseits des Existentialismus, 1957; T. W. Adorno. Jargon der Eigentlichkeit, 1964; A. Metzger. Existentialismus u. Sozialismus, 1968; W. Franzen. Von der Existentialontologie zur Seinsgeschichte. Eine Unters, über die Entwicklung der Philos. Martin Heideggers, 1975; F. Zimmermann. Einf. in die E., 1977; W. Janke. E., 1982; H. Beck. Ek-insistenz. Positionen und Transformationen der E., 1989.
Источник: Философский словарь [Пер. с нем.] Под ред. Г. Шишкоффа. Издательство М. Иностранная литература. 1961
Экзистенциализм
(Existentialism).
Этот термин охватывает широкий спектр философских идей и жизненных установок, к рые распространились в Германии начиная с Первой мировой войны и во Франции во время и после Второй мировой войны. В послевоенный период экзистенциализм приобрел популярность в Англии и США и стал оказывать заметное влияние на западную культуру вообще. Хотя обычно это философское направление связывают с именами таких мыслителей, как К. Ясперс и М. Хайдеггер, многие ведущие представители экзистенциализма (напр., А. КамюиЖ.П. Сартр) были писателями, в творчестве к рых интерес к философии сочетался с литературным даром. Роман или пьесу они находили лучшим средством, для того чтобы описывать и анализировать существование, чем ученый труд. Экзистенциалистов прежде всего занимал круг проблем, связанных с жизнью человека в современном секуляризованном мире.
Обычно под экзистенциализмом понимают попытку философствования с точки зрения действующего лица, а не отстраненного наблюдателя, как всегда было принято в традиционном философском дискурсе. Однако философские взгляды, к рые приобретали законченное выражение в ходе этих попыток, отличались крайней неоднородностью и зависели оттого, верил философ или писатель в Бога или же считал себя убежденным атеистом.
Истоки экзистенциализма в XIX в. Истоки современного экзистенциализма, как правило, усматривают в творчестве датского писателя и философа С. Кьеркегора, немецкого философа и поэта Ф.Ницше и русского писателя Ф.Достоевского. Едва ли можно считать их экзистенциалистами в современном смысле слова; однако каждый из них по своему предвосхитил многие идеи, к рые были сформулированы экзистенциализмом. Эти мыслители подвергли радикальному пересмотру общепринятую систему ценностей и философские взгляды своего времени; их глубоко заботило стремление человека обрести истину человеческого бытия, необходимую ему в борьбе с тяготами существования.
В своих ранних произведениях Кьеркегор резко критикует идеализм Гегеля, философию крого его современники считали чуть ли не учебником жизни и законченным выражением истины о Боге и мире. Поздний Кьеркегор обличает современное ему институционализованное христианство. Однако экзистенциалисты XX в. полагали, что Бога нет и потому человек должен сам созидать свои ценности, а Кьеркегор утверждал прямо противоположное. Все его сочинения буквально пронизывает вера в Бога, к рый воплотился в Иисусе Христе, и в то, что это событие важнейший факт человеческого существования. В отличие от предшествующих ему мыслителей, к рые признавали трансцендентность Бога лишь формально, не углубляясь в смысл этого положения, для Кьеркегора оно стало отправным пунктом радикального вопрошания. Поскольку Бог это всецело иное, Его непозволител ьно отождествлять счембытони было конечным. Даже в откровении божественность Бога остается от нас сок рытой, и наш разум не в силах постичь Его. Когда люди воочию видели Иисуса Христа в период Его земной жизни, они видели перед собой человека. Его божественная природа оставалась ск рытой. Безграничное не может измениться и стать ограниченным, а вечное не может сделаться временным и преходящим. Даже в своем воплощении Бог был с людьми " инкогнито" . То, что Его божественность можно узреть лишь очами веры, свидетельствует о парадоксальности соединения божественного и человеческого.
По мысли Кьеркегора, совершенно невозможно доказать бытие Бога и божественность Христа, ибо конечный человеческий разум может объять лишь конечное. Истинное вйдение Бога и мира обретается лишь с позиций веры. Но при этом от человека требуется, чтобы он целиком препоручил себя Богу и последовал за Христом, ибо истина человеческого существования открывает ся лишь в полной самоотдаче веры. Противники Кьеркегора обвиняли его в иррационализме, но он во многом приближается к учению евангельских христиан, к рые также считают началом и основанием всякого человеческого знания полную самоотдачу Богу Библии в вере.
Ф. Ницше в отличие от Кьеркегора выказывал откровенную враждебность к христианству и вообще ко всякой религии. Он утверждал, что "Бог умер" и потому человечество должно научиться жить без Бога.Это означало,что необходимо "переоценитьвсе ценности". Ницше предлагал отвергнуть христианскую этику и христианский образ жизни вместе с христианской теологией, ибо он презирал христианские добродетели. Идеалом человека был для него "сверхчеловек", к рый не боялся ни самого себя, ни других людей, ни смерти, поскольку был наделен абсолютным самообладанием, а движущей силой и смыслом его существования Ницше считал "волю к власти". Он полагал, что его философия совместима с научным взглядом на мир, однако верил, что провозглашенные им новые ценности выше науки, ибо в жизни нет никакого иного смысла, к-ром е того, к рый придает ей сам человек. В какомто отношении человек творит сам себя. Чтобы подняться над потоком бессмысленного существования, ему предстоит выбрать себе образ жизни, обладающий для него смыслом и достоинством, даже если это принесет страдание ему и другим людям. Хотя Ницше и высмеивал теологию и творцов метафизических систем, он тем не менее увлекся построением собственной теологической системы, края возрождала идею древнегреческой философии о вечном возвращении.
В отличие от Ницше, к рый претендовал на научную значимость своих воззрений, особенно учения о вечном возвращении, Достоевский посвятил большую часть своих произведений обличительной критике научного гуманизма. Он утверждал, что в основе человеческой свободы должна лежать вера в Бога. Человек взыскует свободы, но порабощен установлениями общества, в к-ром живет. Достоевский отвергал мысль о том, что человек в своем бытии связан законами природы, о к рых говорит наука, и полностью обусловлен физическими факторами, сознает он это или нет. Не согласен он был и с тем, что все подчиняется власти разума. Поскольку разум не существует отдельно от человеческого сознания, то истина не есть нечто абсолютное и вневременное, она зависит от нашей воли. Свобода это и высшее благо, и высшее зло. Если бы Бога не было, все было бы дозволено. Поэтому, хотя бытие Бога и угрожает человеческой свободе, ограничивая ее произвол, все же истинная спасающая свобода обретается в безусловной религиозной вере и препоручении себя Его воле.
Экзистенциалисты XXв. Темы, прозвучавшие у Кьеркегора, Ницше и Достоевского, подхватили экзистенциалисты XX в., писатели и философы, хотя среди них едва ли можно найти хотя бы двух мыслителей, к рые разделяли одни и те же взгляды. Во многих отношениях экзистенциализм представляет собой протест против теологических и метафизических систем, к рые пытались уложить человеческую жизнь в прокрустово ложе своих построений. Тем не менее и Хайдеггер, и Сартр, осуществив анализ человеческого существования, воздвигли на его основе собственные метафизические системы. Хайдеггер, как и многие другие философыэкзистенци ал исты, отверг идею личного БогаТворца, Который превыше вселенной и от воли Которого зависит ее существование. Вместо этого он проводил различие между бытием и сущими, к рые сопричастны бытию. Хайдеггер раск рыл и проанализировал такие понятия своей философии, как бытиев мире, ничто, время, страх, фактичность и судьба. В ходе осуществленного Хайдеггером философского осмысления бытия возникла довольно изощренная онтология, в чем-то близкая пантеизму и идеализму, однако ее понимание крайне отягощено сложной и непривычной терминологией.
Атеистический экзистенциализм Сартра также содержит онтологию с особым специфическим языком. Согласно Сартру, мир как целое абсурден и лишен смысла. Человек, заброшенный в этот мир, обнаруживает, что ему не от кого ждать помощи и поддержки и рассчитывать он может лишь на себя самого. Поскольку Бога нет, бессмысленно обращаться к Библии и ходить в церковь. Не спасает и приверженность принципам христианской этики, ибо утрачено ее основание вера в Бога. Тем не менее человек всегда стоит перед необходимостью выбора, а потому ему приходится принимать решения, от к рых зависит его существование. Можно сказать, что в какомто смысле человек создает сам себя, ибо решения, к рые он принимает, осуществляя выбор, формируют его, делая его тем, чем он может стать. Прежняя философия исходила из того, что сущность предшествует существованию, а природу человека считала относительно стабильной;девизом же экзистенциалистов стал прямо противоположный принцип: "Существование предшествует сущности". Человеком владеют неизбывная забота и тревога, ибо жизнь предстает как неумолимый гигантский конвейер, к рый донесет его до самой могилы. Жизнь не имеет никакого смысла, к-ром е того, к рый может придать ей сам человек, осуществляя тот или иной выбор. Человек жаждет свободы, но подчиняется безжалостному давлению в социальной, политической и экономической сферах. При этом свободное деяние индивида означает, что ктото другой становится еще менее свободным. Остается лишь один выход самоубийство как последний акт свободы.
Экзистенциалисты часто проводят различие между подлинным и неподлинным человеческим существованием, однако между ними нет согласия в том, как определить подлинное существование. К тому же для тех экзистенциалистов, к рые стоят на атеистических позициях, сомнительна правомочность столь радикального разделения, поскольку понятие подлинного существования подразумевает, что одна форма существования не просто предпочтительнее другой, но соответствует истине. Как бы то ни было, но в мире, где единственным и абсолютным авторитетом в вопросе о ценностях выступает человек, довольно трудно объяснить, почему один поступок лучше другого. Настаивая на том, что подлинное существование характеризуется решимостью человека самостоятельно осуществлять выбор, а не позволять, чтобы другие решали за тебя, экзистенциалисты упускают из виду, что существование людей, к рые позволяют другим решать за себя, тоже может быть подлинным.
Экзистенциализм и теология. Экзистенциализм оказал влияние и на современную теологию, особенно на таких ее представителей, как Р. Бультман, П. Тиллих и К. Барт, хотя никто из них не был экзистенциалистом в полном смысле слова. Бультман воспользовался терминологией Хайдеггера (особенно в том, что касается различения между подлинным и неподлинным существованием), чтобы обосновать коренное различие между жизнью веры и жизнью плоти в контексте своей программы демифологизации христианства. Но по своей внутренней структуре мысль Бультмана исходила из неокантианских представлений о Боге (неокантианцы , утверждая трансцендентность Бога, сомневались в том, что человек способен к прямому Его познанию). Тиллих также пользовался понятиями и категориями экзистенциализма, однако у него они включены в общий контекст философии бытия, края возрождала нек рые представления немецкого идеализма. Учение Барта об откровении развивает идеи Кьеркегора, но он вслед за Кьеркегором возрождает теистической взгляд на мир и на Бога, что совсем не характерно для позднего экзистенциализма.
C.Brown (пер. в. р.) Библиография: W. Barrett, Irrational Man; H.J. Blackham, Six Existentialist Thinkers; R. Bult mann, Essays: Philosophical and Theological; F. Cop leston, Contemporary Philosophy: Studies of Logical Positivism and Existentialism and/1 History of Philosophy, IX; M. Green, Introduction to Existentialism; M. Heidegger, Being and Time and An Introduction to Metaphysics; W. Kaufmann, ed., Existentialism from Dostoevsky to Sartre; C. W. Kegley, ed., The Theology of Rudolf Bultmann; J. Maequarrie,/ln Existentialist Theology and The Frontiers of Philosophy and Theology, 1900 1960; J. P. Sartre, Existentialism and Humanism and Being and Nothingness; A. Thatcher, The Ontology of Paul Tillich.
См. также: Кьеркегор, Серен; Хайдеггер, Мартин; Неоортодоксия.
Этот термин охватывает широкий спектр философских идей и жизненных установок, к рые распространились в Германии начиная с Первой мировой войны и во Франции во время и после Второй мировой войны. В послевоенный период экзистенциализм приобрел популярность в Англии и США и стал оказывать заметное влияние на западную культуру вообще. Хотя обычно это философское направление связывают с именами таких мыслителей, как К. Ясперс и М. Хайдеггер, многие ведущие представители экзистенциализма (напр., А. КамюиЖ.П. Сартр) были писателями, в творчестве к рых интерес к философии сочетался с литературным даром. Роман или пьесу они находили лучшим средством, для того чтобы описывать и анализировать существование, чем ученый труд. Экзистенциалистов прежде всего занимал круг проблем, связанных с жизнью человека в современном секуляризованном мире.
Обычно под экзистенциализмом понимают попытку философствования с точки зрения действующего лица, а не отстраненного наблюдателя, как всегда было принято в традиционном философском дискурсе. Однако философские взгляды, к рые приобретали законченное выражение в ходе этих попыток, отличались крайней неоднородностью и зависели оттого, верил философ или писатель в Бога или же считал себя убежденным атеистом.
Истоки экзистенциализма в XIX в. Истоки современного экзистенциализма, как правило, усматривают в творчестве датского писателя и философа С. Кьеркегора, немецкого философа и поэта Ф.Ницше и русского писателя Ф.Достоевского. Едва ли можно считать их экзистенциалистами в современном смысле слова; однако каждый из них по своему предвосхитил многие идеи, к рые были сформулированы экзистенциализмом. Эти мыслители подвергли радикальному пересмотру общепринятую систему ценностей и философские взгляды своего времени; их глубоко заботило стремление человека обрести истину человеческого бытия, необходимую ему в борьбе с тяготами существования.
В своих ранних произведениях Кьеркегор резко критикует идеализм Гегеля, философию крого его современники считали чуть ли не учебником жизни и законченным выражением истины о Боге и мире. Поздний Кьеркегор обличает современное ему институционализованное христианство. Однако экзистенциалисты XX в. полагали, что Бога нет и потому человек должен сам созидать свои ценности, а Кьеркегор утверждал прямо противоположное. Все его сочинения буквально пронизывает вера в Бога, к рый воплотился в Иисусе Христе, и в то, что это событие важнейший факт человеческого существования. В отличие от предшествующих ему мыслителей, к рые признавали трансцендентность Бога лишь формально, не углубляясь в смысл этого положения, для Кьеркегора оно стало отправным пунктом радикального вопрошания. Поскольку Бог это всецело иное, Его непозволител ьно отождествлять счембытони было конечным. Даже в откровении божественность Бога остается от нас сок рытой, и наш разум не в силах постичь Его. Когда люди воочию видели Иисуса Христа в период Его земной жизни, они видели перед собой человека. Его божественная природа оставалась ск рытой. Безграничное не может измениться и стать ограниченным, а вечное не может сделаться временным и преходящим. Даже в своем воплощении Бог был с людьми " инкогнито" . То, что Его божественность можно узреть лишь очами веры, свидетельствует о парадоксальности соединения божественного и человеческого.
По мысли Кьеркегора, совершенно невозможно доказать бытие Бога и божественность Христа, ибо конечный человеческий разум может объять лишь конечное. Истинное вйдение Бога и мира обретается лишь с позиций веры. Но при этом от человека требуется, чтобы он целиком препоручил себя Богу и последовал за Христом, ибо истина человеческого существования открывает ся лишь в полной самоотдаче веры. Противники Кьеркегора обвиняли его в иррационализме, но он во многом приближается к учению евангельских христиан, к рые также считают началом и основанием всякого человеческого знания полную самоотдачу Богу Библии в вере.
Ф. Ницше в отличие от Кьеркегора выказывал откровенную враждебность к христианству и вообще ко всякой религии. Он утверждал, что "Бог умер" и потому человечество должно научиться жить без Бога.Это означало,что необходимо "переоценитьвсе ценности". Ницше предлагал отвергнуть христианскую этику и христианский образ жизни вместе с христианской теологией, ибо он презирал христианские добродетели. Идеалом человека был для него "сверхчеловек", к рый не боялся ни самого себя, ни других людей, ни смерти, поскольку был наделен абсолютным самообладанием, а движущей силой и смыслом его существования Ницше считал "волю к власти". Он полагал, что его философия совместима с научным взглядом на мир, однако верил, что провозглашенные им новые ценности выше науки, ибо в жизни нет никакого иного смысла, к-ром е того, к рый придает ей сам человек. В какомто отношении человек творит сам себя. Чтобы подняться над потоком бессмысленного существования, ему предстоит выбрать себе образ жизни, обладающий для него смыслом и достоинством, даже если это принесет страдание ему и другим людям. Хотя Ницше и высмеивал теологию и творцов метафизических систем, он тем не менее увлекся построением собственной теологической системы, края возрождала идею древнегреческой философии о вечном возвращении.
В отличие от Ницше, к рый претендовал на научную значимость своих воззрений, особенно учения о вечном возвращении, Достоевский посвятил большую часть своих произведений обличительной критике научного гуманизма. Он утверждал, что в основе человеческой свободы должна лежать вера в Бога. Человек взыскует свободы, но порабощен установлениями общества, в к-ром живет. Достоевский отвергал мысль о том, что человек в своем бытии связан законами природы, о к рых говорит наука, и полностью обусловлен физическими факторами, сознает он это или нет. Не согласен он был и с тем, что все подчиняется власти разума. Поскольку разум не существует отдельно от человеческого сознания, то истина не есть нечто абсолютное и вневременное, она зависит от нашей воли. Свобода это и высшее благо, и высшее зло. Если бы Бога не было, все было бы дозволено. Поэтому, хотя бытие Бога и угрожает человеческой свободе, ограничивая ее произвол, все же истинная спасающая свобода обретается в безусловной религиозной вере и препоручении себя Его воле.
Экзистенциалисты XXв. Темы, прозвучавшие у Кьеркегора, Ницше и Достоевского, подхватили экзистенциалисты XX в., писатели и философы, хотя среди них едва ли можно найти хотя бы двух мыслителей, к рые разделяли одни и те же взгляды. Во многих отношениях экзистенциализм представляет собой протест против теологических и метафизических систем, к рые пытались уложить человеческую жизнь в прокрустово ложе своих построений. Тем не менее и Хайдеггер, и Сартр, осуществив анализ человеческого существования, воздвигли на его основе собственные метафизические системы. Хайдеггер, как и многие другие философыэкзистенци ал исты, отверг идею личного БогаТворца, Который превыше вселенной и от воли Которого зависит ее существование. Вместо этого он проводил различие между бытием и сущими, к рые сопричастны бытию. Хайдеггер раск рыл и проанализировал такие понятия своей философии, как бытиев мире, ничто, время, страх, фактичность и судьба. В ходе осуществленного Хайдеггером философского осмысления бытия возникла довольно изощренная онтология, в чем-то близкая пантеизму и идеализму, однако ее понимание крайне отягощено сложной и непривычной терминологией.
Атеистический экзистенциализм Сартра также содержит онтологию с особым специфическим языком. Согласно Сартру, мир как целое абсурден и лишен смысла. Человек, заброшенный в этот мир, обнаруживает, что ему не от кого ждать помощи и поддержки и рассчитывать он может лишь на себя самого. Поскольку Бога нет, бессмысленно обращаться к Библии и ходить в церковь. Не спасает и приверженность принципам христианской этики, ибо утрачено ее основание вера в Бога. Тем не менее человек всегда стоит перед необходимостью выбора, а потому ему приходится принимать решения, от к рых зависит его существование. Можно сказать, что в какомто смысле человек создает сам себя, ибо решения, к рые он принимает, осуществляя выбор, формируют его, делая его тем, чем он может стать. Прежняя философия исходила из того, что сущность предшествует существованию, а природу человека считала относительно стабильной;девизом же экзистенциалистов стал прямо противоположный принцип: "Существование предшествует сущности". Человеком владеют неизбывная забота и тревога, ибо жизнь предстает как неумолимый гигантский конвейер, к рый донесет его до самой могилы. Жизнь не имеет никакого смысла, к-ром е того, к рый может придать ей сам человек, осуществляя тот или иной выбор. Человек жаждет свободы, но подчиняется безжалостному давлению в социальной, политической и экономической сферах. При этом свободное деяние индивида означает, что ктото другой становится еще менее свободным. Остается лишь один выход самоубийство как последний акт свободы.
Экзистенциалисты часто проводят различие между подлинным и неподлинным человеческим существованием, однако между ними нет согласия в том, как определить подлинное существование. К тому же для тех экзистенциалистов, к рые стоят на атеистических позициях, сомнительна правомочность столь радикального разделения, поскольку понятие подлинного существования подразумевает, что одна форма существования не просто предпочтительнее другой, но соответствует истине. Как бы то ни было, но в мире, где единственным и абсолютным авторитетом в вопросе о ценностях выступает человек, довольно трудно объяснить, почему один поступок лучше другого. Настаивая на том, что подлинное существование характеризуется решимостью человека самостоятельно осуществлять выбор, а не позволять, чтобы другие решали за тебя, экзистенциалисты упускают из виду, что существование людей, к рые позволяют другим решать за себя, тоже может быть подлинным.
Экзистенциализм и теология. Экзистенциализм оказал влияние и на современную теологию, особенно на таких ее представителей, как Р. Бультман, П. Тиллих и К. Барт, хотя никто из них не был экзистенциалистом в полном смысле слова. Бультман воспользовался терминологией Хайдеггера (особенно в том, что касается различения между подлинным и неподлинным существованием), чтобы обосновать коренное различие между жизнью веры и жизнью плоти в контексте своей программы демифологизации христианства. Но по своей внутренней структуре мысль Бультмана исходила из неокантианских представлений о Боге (неокантианцы , утверждая трансцендентность Бога, сомневались в том, что человек способен к прямому Его познанию). Тиллих также пользовался понятиями и категориями экзистенциализма, однако у него они включены в общий контекст философии бытия, края возрождала нек рые представления немецкого идеализма. Учение Барта об откровении развивает идеи Кьеркегора, но он вслед за Кьеркегором возрождает теистической взгляд на мир и на Бога, что совсем не характерно для позднего экзистенциализма.
C.Brown (пер. в. р.) Библиография: W. Barrett, Irrational Man; H.J. Blackham, Six Existentialist Thinkers; R. Bult mann, Essays: Philosophical and Theological; F. Cop leston, Contemporary Philosophy: Studies of Logical Positivism and Existentialism and/1 History of Philosophy, IX; M. Green, Introduction to Existentialism; M. Heidegger, Being and Time and An Introduction to Metaphysics; W. Kaufmann, ed., Existentialism from Dostoevsky to Sartre; C. W. Kegley, ed., The Theology of Rudolf Bultmann; J. Maequarrie,/ln Existentialist Theology and The Frontiers of Philosophy and Theology, 1900 1960; J. P. Sartre, Existentialism and Humanism and Being and Nothingness; A. Thatcher, The Ontology of Paul Tillich.
См. также: Кьеркегор, Серен; Хайдеггер, Мартин; Неоортодоксия.
Источник: Теологический энциклопедический словарь
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
от лат. Existentia - существование) - философское течение в рус. мысли, возникшее в рамках т. наз. духовного ренессанса 1-й четверти XX в. или "нового религиозного сознания". Его виднейшие представители - Бердяев и Л. Шестов, выразившие экзистенциалистские идеи соответственно в работах "Апофеоз беспочвенности" (1905) и "Философия свободы" (1911). Рус. Э. формировался в условиях нарастания в стране общественного и духовного кризиса. Интеллектуально он впитал в себя идеи и настроения мн. отечественных мыслителей от славянофилов до В. С. Соловьева, особенно Достоевского и Толстого. Он стал преемником мировой иррационалистической традиции от Августина и Я. Беме до Ф. Ницше и Г. Ибсена. Экзистенциальные установки были присущи большинству рус. мыслителей нач. XX в. - Розанову, Флоренскому, Мережковскому, Франку, Булгакову и др. Общие черты Э. в России - его религиозная (христианская) окрашенность, персонализм, антирационализм, борьба за свободу и аутентичность (подлинность) человеческого существования, обращенность к трансцендентному, переживание трагизма личного, исторического и вселенского бытия. Вместе с тем по ряду важных пунктов позиции лидеров Э. Бердяева и Шестова существенно отличаются друг от друга. Для Бердяева исходной и определяющей реальностью человеческого существования является свобода, своими корнями уходящая в иррациональную, трансцендентную, предмирную и предбытийственную безосновность. Смысл и судьба человеческого существования - это содержание, направленность и характер реализации личностью присущей ей свободы, поэтому синонимами Э. Бердяева являются выражения "философия свободы" и "христианский персонализм". Эта философия ярко окрашена прямо противоположными настроениями и эмоциями: трагизмом и решимостью совершить "революцию духа", переживаниями одиночества и порывом к всепобеждающей соборности (коммюнотарности), чувством падшести ("болезни") бытия и истории и верой в преображающую и спасительную силу человеческой свободы. Пессимизм и комплекс негативных экзистенциалов связан у Бердяева с идеей объективации, вера, надежда и своеобразный "профетизм" (пророческий характер) его учения - с идеей творчества. Личность - это ноуменальный центр мироздания, обнаруживаемый через выявление бесконечности и всеобъемлемости духа конкретного человека. Даже трансцендентное (потустороннее) открывается в духе и через дух личности, т. е. имманентно. Однако присущая ей свобода двойственна: она дана человеку и от Бога как просветленная свобода к добру, истине, красоте, вечности, и от Божественного ничто, в к-ром "и свет, и тьма" и к-рое заключает в себе возможность зла, вражды и отпадение от Бога. Фундаментальный акт грехопадения интерпретируется как свободное избрание личностью ложной установки духа, когда он становится сознанием, конструирующим абстракции и объекты, воспринимаемые в качестве материальных первичностей, к-рые порабощают человека. Объективация означает трансформацию духа в бытие, вечности - во временное, субъекта - в объект. Однако динамизм человеческого существования, выступающего персонифицированной конкретной свободой, позволяет также свободно совершать радикальную переориентацию, онтологически, тотально преображающую по своему характеру. Суть "персоналистической революции", объявленной Бердяевым, раскрывается им в концепции творчества. С одной стороны, творчество - это высшее проявление свободы, создающей из ничто небывалое, подлинное и ценностное, с другой - процесс деобъективации затвердевшего в формах бытия, природы и истории первоначально активного духа. "Творческий акт всегда есть освобождение и преодоление... Творчество по существу есть выход, исход, победа" (Смысл творчества. С. 255). Творчество - это откровение "я" Богу и миру, в нем оправдание человека, как бы ответный шаг на его пути к трансцендентному. История в Э. Бердяева предстает и как судьба человека в объективированном времени, и как символическое присвоение метаисторического, именно на грани "объективной истории" и метаистории ("метафизическое") лежит историческое как особая реальность человеческого существования. "Человек находится в историческом, и историческое находится в человеке... Для того чтобы проникнуть в эту тайну "исторического", я должен прежде всего постигнуть это историческое и историю как до глубины мое, как до глубины мою историю, как до глубины мою судьбу. Я должен поставить себя в историческую судьбу и историческую судьбу в свою собственную человеческую глубину" (Смысл истории. С. 14, 15). История, по Бердяеву, созидается в силу разных установок человеческой свободы, духа и воли. Воспринимая историю, мы "конструируем ее в большей зависимости и большей связи с внутренними состояниями нашего сознания, внутренней его широтой и внутренней его глубиной" (Там же. С. 20-21). Вместе с тем история предстает перед нами как развертывание трех мировых эпох божественного откровения. "В первую эпоху изобличается законом грех человека и открывается природная божественная мощь; во вторую эпоху усыновляется человек Богу и открывается избавление от греха; в третью эпоху окончательно открывается божественность творческой человеческой природы и мощь божественная становится мощью человеческой" (Смысл творчества. С. 519). Свобода мысли и антропоцентризм Бердяева позволили ему очертить границы и выявить относительность мн. христианских ценностей (монашество, аскетизм, смирение, святость, спасение и др.) в свете реальностей мировых войн, революций и невиданного роста технической и военной мощи человечества в XX в. Воля к преображению и одухотворению жизни, ее очеловечивание пронизывают все работы позднего Бердяева: "О назначении человека" (1931), "Судьба человека в современном мире" (1934), "Дух и реальность" (1937), "Опыт эсхатологической метафизики" (1947), "Царство Духа и царство Кесаря" (1951). В них проводится идея активности человека и свободного человеческого творчества. В наиболее концентрированной форме идеи христианского Э. Бердяева выражены в его этике. Ход мировой истории в XX в. обнаружил, по Бердяеву, относительность различий между истиной и ложью, добром и злом, были выявлены пределы и вторичность этического, его производность от духа и свободы, в к-рых истина и ложь, добро и зло даны в своем изначально неразличенном виде. Само их различение - знак человеческой слабости и греха, и высшие ценности лежат за пределами указанного различения. В своем развитии человечество проходит различные уровни нравственного сознания. Первому соответствует этика закона как исторически необходимая, но становящаяся в итоге этикой обыденности, отчужденного, несвободного и социализированного индивида. Более высокий уровень - этика искупления, в рамках к-рой человек пытается избавиться не только от зла, но и от различения добра и зла. Однако внутренним мотивом такой этики является пораженчество и мучительное ощущение, что Бог примет участие в разрешении непосильной для сознания проблемы добра и зла. Эти разновидности этики, как и евангельская этика страдания, аскетизма и любви, в основе своей пассивны, они игнорируют свободу и активность личности. Глубине человеческого существования, по Бердяеву, соответствует этика творчества. Она связана со свободными дарами личности и потому творчески-индивидуальна (но не индивидуалистична). В ней всякий нравственный акт неповторим, связан с выбором и принятием личностью всего бремени свободы и полноты ответственности за судьбу мира и мировой истории. Здесь через свободный дух нравственного творчества личность связана с духом соборности. Подлинно нравственная жизнь должна быть вечным, свободным, огненным творчеством, вечной "юностью и девственностью" духа и свободы. Борьба Бердяева против всех форм тоталитаризма за свободную и творчески активную личность делает его ярким представителем христианского гуманизма в рус. культуре XX в. Экзистенциалистский персонализм Бердяева был по достоинству оценен мн. представителями зап. культуры. По словам Ф. Коплстона, "многие... находят его мысль свежей и стимулирующей... Во всяком случае, для некоторых интерпретация Бердяевым христианской веры, по-видимому, имела целью вызвать большее доверие к христианству... Многие нерусские убедились в том, что его работы открыли для них новые горизонты мысли" (Copleston F. Philosophy in Russia. P. 389). Э. Шестова существенно иной. Ему чужды императивность, профетизм и пафос романтического оптимизма Бердяева. Ирония, скепсис, кажущаяся неуверенность в суждениях создают в его соч. картину неопределенных и даже зыбких реальностей, в к-рых, не ведая их, живет человек и к-рые скрывают за собой мощное усилие обнаружить мир "мгновенных, чудесных и таинственных превращений", где все "одинаково возможно и невозможно" и царит "свобода индивидуального существования", "дерзновение", "творческое усмотрение". Фундаментальная трудность на этом пути, по Шестову, состоит не в болезни бытия, ложно направленной свободе или объективации духа, а во "власти идей", принципиально неправильном, выражающемся в знании отношении к себе и окружающей нас действительности, в самом познании, разуме и логике как тотальных, но одномерных и в итоге несостоятельных способах существования людей. Знание оказывается той непроницаемой оболочкой, под к-рой живет, задыхается и умирает человек. Едва ли не самой страшной темницей духа является философия (мировоззрение), поскольку ей особенно присуща тотальность, претензия дать вечные и всеобъемлющие правила поведения и мышления для человека, законы существования для Вселенной и даже для Бога. И если человеку естественно присуще стремление к чудесному, к свободе, творчеству и подлинности, то вечные и всеобщие истины, так же как и философские системы, не имеют к этому никакого отношения. Поэтому то, что обыкновенные люди ("профаны"), жаждущие истины, могли бы назвать философией, "есть великая и последняя борьба". Столь же чужда знанию, но наполнена жизнеутверждающим и жизнеспасающим смыслом "философия абсурда" для гениев, творцов и людей, попадающих в экстраординарные ситуации трагедии смерти или несчастья: ...рано или поздно каждый человек осужден быть непоправимо несчастным". Здесь рушится логика, а вечные истины становятся неуместными, открывается иная, фундаментальная реальность (точнее, та же реальность предстает как иная), а философия обретает задачу "научить человека жить в неизвестности". Проблематичность, вероятностность и катастрофичность прорыва к "живой истине" и "иному миру" ассоциируется с картиной Страшного суда: "Страшный суд - величайшая реальность... на Страшном суде решается, быть или не быть свободе воли, бессмертию души - быть или не быть душе. И даже бытие Бога еще, быть может, не решено. И Бог ждет, как каждая... человеческая душа, последнего приговора. Идет великая борьба, борьба между жизнью и смертью, между реальным и идеальным. И мы, люди, даже не подозреваем, что творится во вселенной, и глубоко убеждены, что нам и знать этого не нужно, точно это нас совсем и не касается" (На весах Иова // Соч. М., 1993. Т. 2. С. 153). Одним из первых в философской литературе XX в. Шестов дал специфически экзистенциалистские характеристики тем ситуациям, к-рые К. Ясперс впоследствии назвал пограничными: отчаяние, безнадежность, одиночество, покинутость, ужас и др. В них человек находит себя на грани бытия и ничто, это "положение, из которого нет и абсолютно не может быть никакого выхода" (Начала и концы. Спб., 1905. С. 11-12). Пограничность ситуации обоюдоострая. Ее положительный полюс Шестов описывает в понятиях дерзновения, веры, свободы, вызова, упорства, отчаянной борьбы и т. п. Однако негатив и позитив экзистенциального состояния находятся в нерасторжимом единстве: "...чтобы был великий восторг, нужен великий ужас. И нужно сверхъестественное душевное напряжение, чтобы человек дерзнул противопоставить себя всему миру, всей природе и даже последней самоочевидности". И Бог, и природа ожидают от человека исполнения их "заветнейшего", творческого замысла о человеке - такой же, как и они, свободной, чудесной, неисчерпаемой и всевероятной реальности. Осознание внутреннего плюрализма человека ("человек волен так же часто менять свое "мировоззрение", как ботинки или перчатки"), так же как и плюрализм реальностей (человек - Бог - природа), является главной задачей Шестова. Исключительно сложной в контексте борьбы за открытость, свободу и плюрализм оказалась для него проблема истории, социума и общения. Первые две предстают как области обыденности, насилия и заблуждений в силу приписывания разумом истории (как и всему миру) закономерностей и естественности развития. Межличностные коммуникации осложнены все тем же обыденным, ложным и несвободным способом отношения человека к самому себе и окружающим. Противоречие между живой истиной и общением настолько глубоко, что "человеку приходится выбирать между безусловным одиночеством и истиной, с одной стороны, и общением с ближними и ложью - с другой" (Там же. С. 187-188). Выход Шестов искал на путях выработки особого, симпатического и сочувственного понимания, проникновения за слово и мысль человека в то заветное и глубинное, что желает, но, как правило, не может передать человек мыслью и словом. Ведущие мотивы философии Шестова получили отклики в воззрениях различных западноевропейских мыслителей (Г. Марсель, А. Камю, Д. Г. Лоуренс и др.), значительна роль шестовских идей в интенсивном диалоге в рамках рус. духовного ренессанса XX в. между его выдающимися представителями Бердяевым, Булгаковым, Зеньковским и др.
Источник: Русская философия: словарь
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
позднелат. - ex(s) istentia - существование], или философия существования, - одно из крупнейших направлений философии 20 в. Э. возник накануне Первой мировой войны в России (Шестов, Бердяев), после нее в Германии (Хайдеггер, Ясперс, Бубер) и в период Второй мировой войны во Франции (Марсель, выдвигавший идеи Э. еще во время Первой мировой войны, Сартр, Мерло-Понти, Камю, С. де Бовуар). В середине 20 в. Э. широко распространился и в других странах, в т.ч. и США. Представители Э. в Италии - Аббаньяно, Э. Пачи; в Испании к нему близок Ортега-и-Гассет. К Э. близки французский персонализм и немецкая диалектическая теология. Получив наибольшее признание и популярность в середине 20 в., Э. стал одним из наиболее влиятельных и продуктивных культурогенных факторов эпохи, он определял интеллектуально-духовные поиски широких слоев интеллигенции, оказал сильное влияние на литературу, литературоведение, искусство и др. Немало представителей Э., плодотворно работая также в области литературы, получили широкую известность и безусловное признание и как романисты, драматурги, литературоведы. Э. - спорное, достаточно условное (в той мере, в какой почти неизбежно условна всякая типологизация, всякий "изм", тем более, как это имеет место в данном случае, применительно к мыслителям, концепции которых претерпевали существенную, зачастую радикальную, трансформацию) обозначение, которое используется для типологической характеристики большого количества концепций, в разной степени близких и родственных, хотя и расходящихся, оспаривающих друг друга по ряду принципиально важных, иногда исходных, позиций (например, Бог и проблема свободы человека в религиозном Э. Марселя и др. и в "обезбоженном" пространстве Э. Сартра; понятие бытия, трактовка человека и его отношений с бытием у Хайдеггера и Сартра; понимание сознания и конституирования значений опыта у Сартра и Мерло-Понти и др.). Большая пестрота (от левого радикализма и экстремизма до консерватизма), неоднородность и разногласия характерны и для социально-политических позиций представителей этого направления. К тому же далеко не все они называли свои концепции Э. и были согласны с подобной квалификацией (например, Хайдеггер старался размежеваться с Э.; Марсель категорически отверг это наименование применительно к своей философии после осуждения Э. папской энцикликой в 1950 и предпочел называть свои идеи "неосократизмом", "христианским сократизмом"). Тем не менее, для отнесения их к единому направлению философствования имеются определенные основания в их исследовательском почерке и стилистике - на уровне проблемного поля, характера исследовательских интенций и программ, способа (метода) их реализации. Различают Э. религиозный (Ясперс, Марсель, Бердяев, Шестов, Бубер) и атеистический (Сартр, Камю, Мерло-Понти, Хайдеггер). Среди своих предшественников экзистенциалисты указывают Паскаля, Кьеркегора, Унамуно, Достоевского, Ницше. В целом на Э. оказали сильное влияние философия жизни и феноменология Гуссерля (но в каждом конкретном случае, т.е. применительно к отдельным представителям Э. этот перечень наследований и влияний специфицируется, дополняется, например, в случае Сартра следует говорить также о влиянии на него философии Декарта, Канта, Гегеля и др.). Экзистенциалисты единодушны в своем критическом отношении к предшествующей рационалистической философии, философии рефлексивного анализа. Они упрекают классический рационализм в отрыве от живого конкретного опыта человеческого существования в мире, в сосредоточении внимания исключительно на "эпистемологическом субъекте как органе объективного познания" (Марсель) и придании абсолютного приоритета "чистому субъекту", субъекту cogito. Принимая кьеркегоровское понятие экзистенции и связанное с ним противопоставление явлений жизненного ряда (вера, надежда, боль, страдание, нужда, заботы и тревоги, любовь, страсть, болезнь и т.п.) и явлений познавательного ряда, они развивают идею онтологической самостоятельности, устойчивости и конститутивности явлений жизни и их нередуцируемости к познанию. В этой связи, отдавая абсолютный приоритет экзистенции, Э. противопоставляет классическому рефлексивному анализу того, каким должно сделать себя реальное индивидуальное сознание, чтобы познавать мир объективно и рационально, программу описания и анализа экзистенциальных структур повседневного опыта человека в его полноте, конкретности, уникальности и изменчивости, т.е. в реальной полноте непосредственных контактов человека с миром, на уровне нерасчлененной совокупности его интеллектуально-духовных, нравственных и эмоционально-волевых личностных структур. Осуществляя этот радикальный проблемный сдвиг, Э. использует и творчески развивает гуссерлевский метод интенционального анализа жизни сознания и гуссерлевскую идею "жизненного мира". Он видит свою задачу в дескрипции фактической жизни субъективности, в описании структур, содержаний, механизмов и режимов работы индивидуального
сознания, непосредственно вплетенного в многообразные формы человеческого самоосуществления в мире, в выявлении онтологических структур экзистенции, непосредственно проартикулировавших себя в человеческих состояниях, переживаниях, действиях и кристаллизировавших себя в мире. Тем самым Э. противопоставляет рационалистической позиции de jure (критики) позицию de facto, которую Сартр и Мерло-Понти, вслед за Гуссерлем, называют "феноменологическим позитивизмом". "Абстрактному субъекту" и "возможному" сознанию рационализма Э. противопоставляет конкретного человека в его реальной ситуации в мире, с действительным "разнообразием феноменов" его непосредственного жизненного опыта, в реальном синкретизме рациональных, необходимых и случайных содержаний этого опыта. Рационалистической концепции "чистого" (беспредпосылочного, "бесплотного", автономного, абсолютного, вневременного, универсального) сознания с ее "чистыми сущностями" и "интеллектуалистскими синтезами" опыта (Мерло-Понти) Э. противопоставляет идею "первоначальных синтезов" опыта. Он исследует конститутивную деятельность объективности, которая осуществляется - до всякого объективного познания и до всякой рефлексии - на дорефлексивном, допредикативном уровне, в "наивном" контакте человека с миром, в непосредственном переживании им своей "заброшенности" в мир, в непосредственном понимании себя и своей ситуации как "бытия-в-мире". Согласно Э., вся последующая рефлексивная деятельность человека производна, вторична, она укоренена в его иррефлексивном опыте - конечном, конкретном, осуществляющемся "здесь и теперь". Субъект-объектному отношению и опосредованию как принципу мышления рационализма экзистенциалистский анализ опыта экзистенции противопоставляет идею целостности и неразложимости непосредственного переживания человеком своей ситуации в мире, и это переживание (понимание), будучи исходной единицей экзистенциально-феноменологического описания бытийных отношений человека с миром, полагается и исследуется в качестве онтологического основания, онтологической структуры мира. Выявляя и описывая механизмы конституирования фундаментальных структур повседневного опыта, фундаментальных жизнезначимых смыслов опыта человека, Э. показывает, что непосредственное "открытие мира", первоначальное его "означивание" есть движение (способ), которым человек открывает себя как "бытие-в-мире", самоопределяется в бытии, производя себя в мире как конкретную индивидуальность. Этим же движением одновременно конституируется мир в качестве "конкретного". И какие бы разные интерпретации этого движения экзистенции в мире ни предлагали различные представители Э. (исходя, например, исключительно из принципа спонтанности жизни сознания, свободного, автономного проектирования себя вовне, наделяющего данное смыслом, как это делает Сартр, или признавая, как это делает Мерло-Понти, наряду со спонтанностью, "засоренность" перцептивного сознания своими объектами, "анонимность" тела и "деперсонализацию" в сознании, что побуждает его предпочесть понятию "сознание" понятие "опыт"), в центре их внимания оказывается проблема онтологических структур экзистенции, благодаря которым "имеется мир", имеется бытие (Сартр), "имеет себя" бытие (Хайдеггер). Человек выделяется из всего состава универсума своей способностью разрывать непрерывность каузальных серий мира, трансцендировать (превосходить, выходить за пределы) данное и в этом зазоре трансцендирования, свободы - посредством собственного проекта своего способа быть в мире - самоопределяться, "давая себе факты" и беря их "на себя". Э. предпринимает попытки метафизически описать универсальные характеристики человеческого существования, определить и исследовать основные элементы, конституирующие экзистенцию и ее ситуацию в мире ("заброшенность в мир", случайность нашего присутствия, фактичность, конечность, темпоральность, трансцендирование, "направленность на...", проект, свобода, "не-знание" и др.), различные способы существования человека в мире, условия возможности экзистенции и пути достижения человеком аутентичного существования в его отношении к трансцендентному. Экзистенция, центральное понятие Э., определяется как специфически человеческий способ существовать в мире: в отличие от простого (самотождественного) бытия вещи, человек есть несовпадение с самим собой, присутствие с собой и с миром; он - не некая "устойчивая субстанция", а "беспрерывная неустойчивость", "отрыв всем телом от себя", постоянное выступание вовне, в мир. Человек должен постоянно делать себя человеком, его бытие есть постоянная постановка себя под вопрос, и он "должен быть тем, что он есть", а не "просто быть". Общим для всего движения Э. является различение аутентичного и неаутентичного существования человека, противопоставление, в этой связи, "самости" и аутентичности конформистскому - унифицированному, анонимному, безличному и безответственному - существованию "как все", отказ от наивной веры в научно-технический прогресс, стоическая вера в возможности индивида противостоять любым формам социальных манипуляций и насилия и, придавая смысл внешним обстоятельствам и своему существованию в мире, порывать с "необходимостью факта", утверждать в мире порядок экзистенции. Понимание человеком фундаментальной специфичности своего места, статуса и значения в универсуме (экзистенциальное обеспечение связей и отношений мира, ситуации, исторических событий), осознание им своей участности в бытии, признание своей конечности, хрупкости, свободы и ответственности (без чего невозможно достижение аутентичного существования) сопряжены в Э. с ощущением "тревоги", "страха", "тошноты". Однако в понимании самого смысла экзистенции, аутентичности существования и свободы человека, равно как и путей достижения их, позиции экзистенциалистов радикально расходятся. В атеистическом Э. Сартра человек, "приговоренный быть свободным", должен в одиночку нести на своих плечах всю тяжесть мира. Его трансцендирование данного "безгарантийно": оно осуществляется без отсылок к трансцендентному (любого рода), "на свой страх и риск" и "без надежды на успех". Человек у Сартра - "авантюра", которая "имеет наибольшие шансы закончиться плохо". Аутентичность, по Сартру, достигается в "чистой рефлексии", когда человек понимает "безосновность" и неоправдываемость своего выбора, проекта и берет его на себя. "Чистая рефлексия" у Сартра - "желать то, что желаешь", и моральность связывается с "радикальным решением автономии". В религиозном Э. экзистенция устремлена к трансцендентному, сверхличному, выбор человека осуществляется перед лицом Бога, свобода человека и аутентичность его существования связываются с актом веры в Бога. Личность, по Марселю, есть ответ человека на "зов", и хотя именно от человека зависит, будет ли признан этот зов в качестве "зова", в "надежде" марселевского человека "есть нечто, что бесконечно превышает его". У Хайдеггера, с его различением "сущего" и "Бытия" и с его приматом Бытия ("при определении человечности человека как эк-зистенции существенным оказывается не человек, а бытие как экстатическое измерение эк-зистенции", пишет он в "Письме о гуманизме"), "эк-зистенция" человека есть его "стояние в просвете бытия"; подлинное, т.е. свободное человеческое бытие связывается с "экстатическим" отношением человеческого существа к истине бытия", с "экстатическим стоянием в истине бытия", "выступанием в истину Бытия". По-разному определяя понятие экзистенции (в ее открытости трансцендентному или, напротив, в категорическом его устранении), Э. предлагает, соответственно, и различные варианты ориентации человека в поисках своей подлинности. При этом, в отличие, например, от Хайдеггера, специально подчеркивавшего "не нравственно-экзистенциальный", "не антропологический" характер своего различения "подлинности" и "неподлинности", Сартр предпринимал попытку - на основе собственного онтологического описания структур экзистенции и ее связи с миром - определить и обосновать новую, "нетрансцендентную" этику, "конкретную мораль", которая синтезировала бы "универсальное и историческое". Будучи радикально антиредукционистским проектом исследования человеческого существования, отказываясь от каузального подхода при его описании, Э. оказался в центре самых громких дискуссий и бурных споров философов 20 в. Одним из них является спор Э. с марксизмом, психоанализом и структурализмом по вопросу о возможностях методологии детерминистского исследования человека, специфике философии и философского вопрошания о нем. Отстаивая в споре философии и науки 20 в. идею специфичности экзистенции, не познаваемости ее традиционными методами объективного познания, нередуцируемости человека к причинам и структурам (социально-экономического и культурного полей, равно как и к структурам бессознательного), ставя во главу угла в этом споре необходимость допущения в картине мира автономной точки (зазора свободы) как способности индивида развязывать в мире новый ряд явлений и событий (по Сартру, то, что потом можно выявить как структуру, "вначале и конкретно" появляется как "поведение"), разрушать существующие структуры и создавать новые, Э. разрабатывает иной, по сравнению с научным (аналитико-детерминистским) тип рациональности. Его новаторский характер связан с введением экзистенциального измерения в происходящее в мире и с миром; его основное назначение состоит в том, чтобы в пространстве современной философской мысли, изрезанном сциентизмом и различными формами детерминистского редукционизма, сохранить, заново определить и утвердить специфику человеческого существования (творчество, свободу и личную ответственность) и специфически философский способ его рассмотрения. Осуществляя свои исследования на самых разных материалах, экзистенциалисты предложили оригинальные и масштабные варианты онтологии и антропологии, концепции истории и методологии ее познания, они оставили большое количество социально-политических работ и исследований в области истории философии, литературы, искусства, языка и др. Философские и методологические достижения Э. не ушли в прошлое вместе с "модой на Э.". Будущая философия - в согласии и (или) спорах с экзистенциалистскими построениями - уже не сможет двигаться, не учитывая пространство, контуры которого и основные пунктиры движения метафизического вопрошания в котором намечены Э. Следует различать Э. как собственно философское течение, позволяющее более или менее строгую локализацию и фиксацию (хронологическую, персональную, тематическую и методологическую) и сами экзистенциальные тематику и умонастроения, которые, будучи соприродными духовным исканиям человека, его поискам смысла жизни, самоопределения и собственно человеческих способов самоосуществления в мире, всегда были широко представлены в культуре в ее различных истори-
ческих, национальных и художественных формах. (См., к примеру, А.Тарковский, В.Высоцкий в русской культуре, В.Быков в белорусской и др.)
сознания, непосредственно вплетенного в многообразные формы человеческого самоосуществления в мире, в выявлении онтологических структур экзистенции, непосредственно проартикулировавших себя в человеческих состояниях, переживаниях, действиях и кристаллизировавших себя в мире. Тем самым Э. противопоставляет рационалистической позиции de jure (критики) позицию de facto, которую Сартр и Мерло-Понти, вслед за Гуссерлем, называют "феноменологическим позитивизмом". "Абстрактному субъекту" и "возможному" сознанию рационализма Э. противопоставляет конкретного человека в его реальной ситуации в мире, с действительным "разнообразием феноменов" его непосредственного жизненного опыта, в реальном синкретизме рациональных, необходимых и случайных содержаний этого опыта. Рационалистической концепции "чистого" (беспредпосылочного, "бесплотного", автономного, абсолютного, вневременного, универсального) сознания с ее "чистыми сущностями" и "интеллектуалистскими синтезами" опыта (Мерло-Понти) Э. противопоставляет идею "первоначальных синтезов" опыта. Он исследует конститутивную деятельность объективности, которая осуществляется - до всякого объективного познания и до всякой рефлексии - на дорефлексивном, допредикативном уровне, в "наивном" контакте человека с миром, в непосредственном переживании им своей "заброшенности" в мир, в непосредственном понимании себя и своей ситуации как "бытия-в-мире". Согласно Э., вся последующая рефлексивная деятельность человека производна, вторична, она укоренена в его иррефлексивном опыте - конечном, конкретном, осуществляющемся "здесь и теперь". Субъект-объектному отношению и опосредованию как принципу мышления рационализма экзистенциалистский анализ опыта экзистенции противопоставляет идею целостности и неразложимости непосредственного переживания человеком своей ситуации в мире, и это переживание (понимание), будучи исходной единицей экзистенциально-феноменологического описания бытийных отношений человека с миром, полагается и исследуется в качестве онтологического основания, онтологической структуры мира. Выявляя и описывая механизмы конституирования фундаментальных структур повседневного опыта, фундаментальных жизнезначимых смыслов опыта человека, Э. показывает, что непосредственное "открытие мира", первоначальное его "означивание" есть движение (способ), которым человек открывает себя как "бытие-в-мире", самоопределяется в бытии, производя себя в мире как конкретную индивидуальность. Этим же движением одновременно конституируется мир в качестве "конкретного". И какие бы разные интерпретации этого движения экзистенции в мире ни предлагали различные представители Э. (исходя, например, исключительно из принципа спонтанности жизни сознания, свободного, автономного проектирования себя вовне, наделяющего данное смыслом, как это делает Сартр, или признавая, как это делает Мерло-Понти, наряду со спонтанностью, "засоренность" перцептивного сознания своими объектами, "анонимность" тела и "деперсонализацию" в сознании, что побуждает его предпочесть понятию "сознание" понятие "опыт"), в центре их внимания оказывается проблема онтологических структур экзистенции, благодаря которым "имеется мир", имеется бытие (Сартр), "имеет себя" бытие (Хайдеггер). Человек выделяется из всего состава универсума своей способностью разрывать непрерывность каузальных серий мира, трансцендировать (превосходить, выходить за пределы) данное и в этом зазоре трансцендирования, свободы - посредством собственного проекта своего способа быть в мире - самоопределяться, "давая себе факты" и беря их "на себя". Э. предпринимает попытки метафизически описать универсальные характеристики человеческого существования, определить и исследовать основные элементы, конституирующие экзистенцию и ее ситуацию в мире ("заброшенность в мир", случайность нашего присутствия, фактичность, конечность, темпоральность, трансцендирование, "направленность на...", проект, свобода, "не-знание" и др.), различные способы существования человека в мире, условия возможности экзистенции и пути достижения человеком аутентичного существования в его отношении к трансцендентному. Экзистенция, центральное понятие Э., определяется как специфически человеческий способ существовать в мире: в отличие от простого (самотождественного) бытия вещи, человек есть несовпадение с самим собой, присутствие с собой и с миром; он - не некая "устойчивая субстанция", а "беспрерывная неустойчивость", "отрыв всем телом от себя", постоянное выступание вовне, в мир. Человек должен постоянно делать себя человеком, его бытие есть постоянная постановка себя под вопрос, и он "должен быть тем, что он есть", а не "просто быть". Общим для всего движения Э. является различение аутентичного и неаутентичного существования человека, противопоставление, в этой связи, "самости" и аутентичности конформистскому - унифицированному, анонимному, безличному и безответственному - существованию "как все", отказ от наивной веры в научно-технический прогресс, стоическая вера в возможности индивида противостоять любым формам социальных манипуляций и насилия и, придавая смысл внешним обстоятельствам и своему существованию в мире, порывать с "необходимостью факта", утверждать в мире порядок экзистенции. Понимание человеком фундаментальной специфичности своего места, статуса и значения в универсуме (экзистенциальное обеспечение связей и отношений мира, ситуации, исторических событий), осознание им своей участности в бытии, признание своей конечности, хрупкости, свободы и ответственности (без чего невозможно достижение аутентичного существования) сопряжены в Э. с ощущением "тревоги", "страха", "тошноты". Однако в понимании самого смысла экзистенции, аутентичности существования и свободы человека, равно как и путей достижения их, позиции экзистенциалистов радикально расходятся. В атеистическом Э. Сартра человек, "приговоренный быть свободным", должен в одиночку нести на своих плечах всю тяжесть мира. Его трансцендирование данного "безгарантийно": оно осуществляется без отсылок к трансцендентному (любого рода), "на свой страх и риск" и "без надежды на успех". Человек у Сартра - "авантюра", которая "имеет наибольшие шансы закончиться плохо". Аутентичность, по Сартру, достигается в "чистой рефлексии", когда человек понимает "безосновность" и неоправдываемость своего выбора, проекта и берет его на себя. "Чистая рефлексия" у Сартра - "желать то, что желаешь", и моральность связывается с "радикальным решением автономии". В религиозном Э. экзистенция устремлена к трансцендентному, сверхличному, выбор человека осуществляется перед лицом Бога, свобода человека и аутентичность его существования связываются с актом веры в Бога. Личность, по Марселю, есть ответ человека на "зов", и хотя именно от человека зависит, будет ли признан этот зов в качестве "зова", в "надежде" марселевского человека "есть нечто, что бесконечно превышает его". У Хайдеггера, с его различением "сущего" и "Бытия" и с его приматом Бытия ("при определении человечности человека как эк-зистенции существенным оказывается не человек, а бытие как экстатическое измерение эк-зистенции", пишет он в "Письме о гуманизме"), "эк-зистенция" человека есть его "стояние в просвете бытия"; подлинное, т.е. свободное человеческое бытие связывается с "экстатическим" отношением человеческого существа к истине бытия", с "экстатическим стоянием в истине бытия", "выступанием в истину Бытия". По-разному определяя понятие экзистенции (в ее открытости трансцендентному или, напротив, в категорическом его устранении), Э. предлагает, соответственно, и различные варианты ориентации человека в поисках своей подлинности. При этом, в отличие, например, от Хайдеггера, специально подчеркивавшего "не нравственно-экзистенциальный", "не антропологический" характер своего различения "подлинности" и "неподлинности", Сартр предпринимал попытку - на основе собственного онтологического описания структур экзистенции и ее связи с миром - определить и обосновать новую, "нетрансцендентную" этику, "конкретную мораль", которая синтезировала бы "универсальное и историческое". Будучи радикально антиредукционистским проектом исследования человеческого существования, отказываясь от каузального подхода при его описании, Э. оказался в центре самых громких дискуссий и бурных споров философов 20 в. Одним из них является спор Э. с марксизмом, психоанализом и структурализмом по вопросу о возможностях методологии детерминистского исследования человека, специфике философии и философского вопрошания о нем. Отстаивая в споре философии и науки 20 в. идею специфичности экзистенции, не познаваемости ее традиционными методами объективного познания, нередуцируемости человека к причинам и структурам (социально-экономического и культурного полей, равно как и к структурам бессознательного), ставя во главу угла в этом споре необходимость допущения в картине мира автономной точки (зазора свободы) как способности индивида развязывать в мире новый ряд явлений и событий (по Сартру, то, что потом можно выявить как структуру, "вначале и конкретно" появляется как "поведение"), разрушать существующие структуры и создавать новые, Э. разрабатывает иной, по сравнению с научным (аналитико-детерминистским) тип рациональности. Его новаторский характер связан с введением экзистенциального измерения в происходящее в мире и с миром; его основное назначение состоит в том, чтобы в пространстве современной философской мысли, изрезанном сциентизмом и различными формами детерминистского редукционизма, сохранить, заново определить и утвердить специфику человеческого существования (творчество, свободу и личную ответственность) и специфически философский способ его рассмотрения. Осуществляя свои исследования на самых разных материалах, экзистенциалисты предложили оригинальные и масштабные варианты онтологии и антропологии, концепции истории и методологии ее познания, они оставили большое количество социально-политических работ и исследований в области истории философии, литературы, искусства, языка и др. Философские и методологические достижения Э. не ушли в прошлое вместе с "модой на Э.". Будущая философия - в согласии и (или) спорах с экзистенциалистскими построениями - уже не сможет двигаться, не учитывая пространство, контуры которого и основные пунктиры движения метафизического вопрошания в котором намечены Э. Следует различать Э. как собственно философское течение, позволяющее более или менее строгую локализацию и фиксацию (хронологическую, персональную, тематическую и методологическую) и сами экзистенциальные тематику и умонастроения, которые, будучи соприродными духовным исканиям человека, его поискам смысла жизни, самоопределения и собственно человеческих способов самоосуществления в мире, всегда были широко представлены в культуре в ее различных истори-
ческих, национальных и художественных формах. (См., к примеру, А.Тарковский, В.Высоцкий в русской культуре, В.Быков в белорусской и др.)
Источник: История Философии: Энциклопедия
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
(нем. Existentialismus « лат. existentia - существование) — одно из влиятельнейших направлений в западной философии 20 в. Его предтечей явилось учение С.Кьеркегора. Основные представители - К.Яспсрс и М.Хайдеггер в Германии, Г.Марсель, Ж.П.Сартр и А.Камю во Франции. К экзистенциалистам иногда относят и некоторых рус. философов - Н.А.Бердяева и Л.Шестова. Кьеркегору принадлежит сам термин «экзистенция», давший название всему направлению. Экзистенция, по Кьеркегору, это сугубо индивидуальное, неповторимое личностное бытие, заинтересованность в к-ром составляет основной долг человека: он должен хранить свою экзистенцию, сделав радикальный выбор в пользу этического существования (где главным является различение добра и зла и сознательное следование добру), и тем самым оценить непреходящее, абсолютное значение своей личности и индивидуального выбора, независимых от социально-культурных и исторических обстоятельств. Обычно в философии Кьеркегора выделяют учение о трех стадиях человеческой жизни: эстетической,этической и религиозной. На эстетической стадии человек живет непосредственной жизнью и является тем, чем он является. На этической стадии человек руководствуется долгом, делает радикальный выбор («или — или»): либо продолжать свое прежнее существование, либо отныне руководствоваться различением добра и зла. На этической стадии человек становится тем, чем он должен быть. Считается, что этическая стадия преодолевается религиозной, на к-рой для человека значимы лишь Божественные требования, приостанавливающие общезначимые этические установления. Для «рыцаря веры», каковым для Кьеркегора является Авраам, проявивший готовность отдать своего сына на заклание по требованию Бога, значимо лишь Божественное повеление, обращенное лично к нему. Однако следует иметь в виду, что «приостановка» этического у Кьеркегора относится в конечном счете к т.н. секуляризованной социальной морали, чьи общезначимые требования, во-первых, не учитывают всей уникальности человеческого существования перед лицом Бога, а во-вторых, в силу того, что они нацелены лишь на изменяющиеся условия совместного бытия людей, не могут рассматриваться как действительно непререкаемые и абсолютные. Кроме того, в характеристике этической стадии у Кьеркегора уже присутствуют религиозные мотивы. Вопрос о божественной инстанции, апелляция к к-рой либо обязательна, либо, напротив, категорически запрещена, не только делит экзистенциалистов на два лагеря — религиозный и атеистический, но и прямо сказывается на трактовке моральных норм (т.н. атеистический Э., особенно сартровский, - принципиально антинормативен). Несмотря на все различия взглядов экзистенциалистских мыслителей, общим для них является утверждение абсолютной значимости личностного начала в человеке, его выбора, ответственности и свободы. Оно базируется на общефилософском тезисе об уникальности человеческого бытия и его выделенности из всего остального сущего. Человеческое бытие не может быть ни выведено из мировых процессов, ни оправдано никакими отсылками к внешней ему реальности. Человек, как говорит Сартр, это абсолют, хотя и «абсолют несубстанциальный». Это значит, что и само человеческое бытие не содержит в себе никаких предданных свойств и характеристик, из к-рых можно было бы вывести какие-то строго определенные предписания для поведения. Эта антинатуралистическая и антисубстанциалистская установка нашла свое наиболее полное выражение в сартровской формуле: «человек — это ничто» («у человека нет природы»), или, что то же самое, человек полностью свободен, более того — он «осужден быть свободным». Свобода - условие и цель человеческого существования, более того — это сама ткань экзистенции. Не существует от века данной человеческой природы — человек должен сам себя творить. Поэтому, как говорил Сартр, «человека не открывают, человека изобретают». Ничто не может ни обосновать, ни «извинить» человеческого поступка, ни повлиять на него — ни Я, ни характер, ни психофизические особенности, ни среда; его поступок — его выбор. Эта абсолютная «неоправдываемость» человеческого существования сродни его полной случайности, а значит, и свободе. «Свобода — это прыжок в неизвестность» (Ясперс). Человек, по Сартру, заменяет собой Бога, восполняет его отсутствие творчеством себя и способа своего бытия. Последнее важно, ибо человек не творит бытие, бытие несотворимо, мы можем говорить лишь о разных способах бытия: так, бытие-в-себе просто есть, оно полно собой, это полная и сплошная позитивность, в к-рой не может быть никакой дифференциации; бытие-для-себя, или собственно человеческое бытие, все время озабочено способом своего существования, оно постоянно ставит вопрос о себе и тем самым ставит себя под вопрос, ибо не обладает никакими устойчивыми субстанциальными характеристиками. Человеку как бытию-для-себя недостает бытия-в-себе. Именно вследствие недостатка бытия (одно из определений человека у Сартра: «человек это нехватка бытия») человек стремится стать основанием своего собственного способа бытия, восполнить «случайность» своего бытия. Спонтанно человек проектирует овладение миром, чтобы сообщить себе достоинство бытия-в-себе, осуществить синтез в-себе — для-себя, т.е. стать Богом. Это и есть основополагающий фундаментальный проект человека, выражающийся во множестве конкретных проектов и поступков. Но поскольку бытие человека не предопределено и не обладает никакими от века данными субстанциальными свойствами, фундаментальный проект человека никогда не осуществим. Однако, как пишет С. де Бовуар, человеку «не позволено существовать без стремления к такому бытию, каким оно никогда не будет». Крах фундаментального проекта — глубинная характеристика человеческого бытия, условие его «продолжения», движущий нерв человеческой жизни, его сокровенная динамика. Человек никогда не равен сам себе, он открыт для любых и бесчисленных возможностей (он - сама эта возможность), он не предзадан никем и ничем. Понятно поэтому, что из трех основных категорий, описывающих человеческое бытие - быть, иметь, делать - Сартр выделяет последнюю как единственно отвечающую подлинно человеческому существованию. Отсюда столь же емкая, сколь и неопределенная формула Сартра: «человек есть то, что он не есть, и не есть то, что он есть». Так рождается нечто вроде императива аутентичного поведения — не коснеть в однажды выбранном способе существования (что было бы равнозначно просто «быть» как неподлинному способу существования), не отождествлять себя со своими делами, поступками («человек свободен от своего прошлого») и творениями (ни один гений не исчерпывается своими произведениями), а постоянно превосходить себя, выходить за собственные пределы, трансцендировать. Трансцендирование, т.о., есть еще одна характеристика подлинно человеческого существования. Вопрос о том, «куда» или «во что» человек трансцендирует, расценивается как некорректный, порожденный натуралистической позицией, представляющей человека по аналогии с остальным сушим как нечто «готовое», «законченное», что только «открывают». Человек, сам по своей сути «ничто», трансцендирует также в «ничто», и нет никаких предопределенных, извне данных целей, как нет и заранее известного «идеального» способа существования, некоего изначального добра и т.п. Этот момент неопределенности особо подчеркивается. Формула «человек никогда не равен сам себе» — означает в данном случае не просто то, что «человек не есть то, что он есть», но что он должен не быть тем, что он есть. Бовуар считает, что экзистенциализм — первая философия, к-рая адекватно оценивает всю непредопределенность, а следовательно, и неопределенность бытия человека, видя в этом его отличительную особенность. Сама она пишет моральные комментарии к сартровской онтологии с характерным названием «За мораль непредопределенности». Сартр в своем основном философском труде «Бытие и ничто» ставит вопрос о ценностях, к-рые «не записаны в вещах», т.е. не выводимы из какого бы то ни было вида сущего, а прямо творятся человеком. Причем это творение есть одновременно и выбор определенного образа мира, за что человек, конечно же, несет полную, не отменяемую и не разделяемую ни с кем и ни с чем ответственность («человек несет на своих плечах всю тяжесть мира»). И потому такого рода тотальная ответственность не может не сопровождаться чувством тревоги, ибо ничто не гарантировано. Единственно, чем должен быть озабочен человек, так это тем, чтобы его действие было авторизовано (это он выбрал, он сделал, он поступил и т.п.), а значит, и свободно. Понятно, что при отсутствии фиксированного и объективного критерия (вопрос о к-ром опятьтаки, по логике экзистенциалистов, неправомерен) доктрина допускала если не прямо аморалистическис, то во всяком случае солипсистские импликации, прежде всего у Сартра («неопределенность», если воспользоваться термином Бовуар, оказывалась прямо двусмысленной, что, впрочем, этимологически предполагается и самим словом «ambiguite», вынесенным сю в заголовок работы).
С этими оценками сами экзистенциалисты не согласились. Однако специального труда по этике так и не появилось. Лишь в 1983 были опубликованы заметки Сартра, получившие название «Записки о морали».
В работе была подтверждена мысль о первичности онтологии перед этикой, укорененности морали в онтологических структурах, но отвергалась их тождественность. Так, онтология выявляет различные способы существования, в т.ч. подлинное и неподлинное (и равную ответственность человека за то и другое), но, как теперь указывает Сартр, переход от неаутентичного способа существования к аутентичному предполагает значительную перестройку сознания, к-рую он сравнивает с «обращением». Основные моменты обращения, а стало быть, и моральности, таковы: принятие на себя полной ответственности за все свои проекты, даже принятые на иррефлексивном уровне, как за свободно выбранные (мои цели желаемы мною — вот единственное и решающее основание быть ответственными за них); при «обращении» мир перестает быть объектом присвоения, теперь ставится цель его раскрытия; другой человек уже не есть предмет и субъект объективации (когда «ад - это Другой»), моральный субъект становится условием существования и раскрытия возможностей другого и не требует для себя от других ничего, даже уважения к своей свободе. Так на место конфликта, негации, угнетения, поползновения на свободу другого и т.п. (отношений, бывших в центре внимания «Бытия и ничто») встает великодушие. Мораль в целом — это не следование каким-то извне данным предписаниям, не стремление быть моральным, а осуществление конкретного эффективного действия, необходимого именно в данной ситуации (напр., дать воды страждущему). Аутентичное действие, чтобы быть поистине моральным, должно практиковаться сознательно. Позиция моральности всякий раз заново завоевывается в каждой конкретной неповторимой ситуации. Поэтому не может быть никаких универсальных норм поведения, заранее известных целей деятельности и фиксированных обязанностей. Любые апелляции к общезначимой норме есть попытка ввести в свободный автономный акт внешний и чуждый ему элемент, иное, чем он сам, Другого. Другой — это либо скрытый проводник угнетения и насилия, либо олицетворение стремления уйти от ответственности, а чаще то и другое вместе. Другим является любое универсалистское предписание морали, к-рое не отдает должного ни человеку, к-рый выполняет это требование, ни его конкретным проектам, ни его ситуации. Такая мораль абстрактна, она освобождает человека от риска и, следовательно, от ответственности, она — «способ выйти сухим из воды» и «спастись в абсолюте» как надежном убежище. Все категорические общезначимые предписания суть в конечном счете посягательство на человеческую автономию. Никто заранее не знает, как поступать в каждом конкретном случае, и никто ничего не может предписывать другому. Мораль «конкретна», она всегда есть живой, индивидуальный творческий опыт «делания». Сартр выступает против морали долга. Долг для него - попытка ограничить или даже вовсе снять творческий элемент в индивидуальном действии. Выражение «он только выполнил свой долг» весьма показательно, оно обесценивает человеческое действие, ибо заранее его определяет. Мораль долга — порождение абстрактной, универсалистской морали, и как таковая она является консервативной и даже охранительной, всегда стремящейся к поддержанию status quo, она направлена против человека, источника сомнения, протеста и творчества нового, она — отчуждение человеческой свободы, она, наконец, «делает человека несущественным».
В социальной жизни мы поэтому всегда находимся в ситуации отчуждения («общество — это тотальность без меня»), Я растворяется в Он (аналог хайдеггеровского «Man»). Наша моральность не есть «результат упражнений», наподобие физических, это необходимое действие, всякий раз новое в новой ситуации. Поэтому-то в морали нет заслуг, в ней «всегда все заново». Мораль парадоксальна: с одной стороны, она есть конец истории, ибо ее цель — уничтожение всякого отчуждения, неизбежного в истории, с другой - она имеет смысл только в истории. Эта внутренняя напряженность морали обобщена Сартром в характеристике морали как «перманентного обращения». Фактически моральность совпадает с самой человечностью человека, ибо и то, и другое описываются как «праздник», «апокалипсис», «перманентная революция», «творение» и т.п., а общество — как «повседневность», «повторение», «порядок», «отчуждение». Эта парадоксальность несет в себе и трагические моменты. Моральное действие абсолютно автономного, свободного и творящего субъекта по сути своей есть имитация божественного акта. Но человек никогда не будет Богом. Отсюда стойко-героическое сознание - делать, что необходимо, а там «будь, что будет» (Бовуар). Эту тему специально разрабатывает Камю, отталкиваясь от мифа о Сизифе. Здесь возникает важный для этики Э. (во всяком случае, в ее сартровском варианте) вопрос: если абсолютно автономный и свободный индивид не опирается ни на какие объективные, т.е. от его личного выбора независимые, основания (будь то его «внутренняя» природа, или «внешние» социокультурные обстоятельства, или божественное трансцендентное бытие), то откуда у человека возникает само моральное побуждение? Момент долженствования, введенный Сартром в характеристику человеческого бытия (человек не должен быть тем, что он есть, и должен быть тем, что он не есть), не всегда имеет моральный смысл. Человеческая природа, утверждает он, ни добра, ни зла, она прежде всего свободна. Действительно, желание быть другим вовсе не предполагает морального изменения. И как бы ни ополчался Сартр на мораль долга, из морали невозможно устранить измерение долженствования. Ведь сама «конкретная мораль» у Сартра предполагает необходимость такого акта, как «дать воды страждущему». А на чем эта императивность (пусть конкретная, индивидуальная, ситуационная и т.п.) зиждется? Ясно, что изменчивая ткань социально-исторического существования (вкупе с такой же ненадежной материей наших чувств и пристрастий) не может стать такой основой, как это показал еще И.Кант. Для Сартра, в отличие от Канта, умопостигаемый мир — это Другой, ограничивающий мою автономию (поэтому для Сартра кантовское учение — отголосок феодальной зависимости). Камю, разделявший многие установки Сартра, оказался более чутким в вопросе об обосновании морали, он выразил его в яркой афористической форме: как быть моральным, когда небеса молчат?
В конце своего творчества он пришел к необходимости введения категории человеческой природы, в к-рой укоренены моральные императивы человека. Сартр настаивал на гуманистическом характере Э.: существуют только люди, и только от них зависит характер мира, в к-ром мы живем. Эту позицию абсолютно автономного субъекта, полагающегося только на свои представления, не разделял Хайдеггер. Поэтому он ставил под вопрос утвердившееся в европейской культуре понятие гуманизма. Гуманизм для него, несмотря на все его различия, — это позиция субъекта, активно заявившего свои притязания на все сущее и распоряжающегося им по своему усмотрению. Человечность человека в гуманизме представлена лишь этим неоправданным волюнтаризмом, в к-ром утрачивается истинное назначение человека и закрывается для него доступ к смыслу его действительного бытия. Хайдеггер исходит из того, что человеку дарован уникальный способ бытия — экзистенция, к-рый и должно хранить. Человек — «пастырь бытия», и такое понимание человека гораздо выше и изначальнее, т.е. больше отвечает сущности человека, чем его истолкование в гуманизме как субъекта, разумного существа, политического животного и т.п. Бытие, центральное и в то же время никак нигде прямо не определенное понятие хайдеггеровской философии, — это то, благодаря чему существует все, но что само не может быть объектом никаких человеческих манипуляций — ни познавательных (мы не можем представить бытие как некую сущность, идею, природу и т.п., вообще сделать его объектом), ни практических (человек не может изменить и переустроить бытие по собственным меркам, приспособить к своим нуждам, человек не располагает бытием, напротив, это оно располагает человеком, а мы всегда только «вблизи бытия»). Бытие просто есть, «имеется», хотя и на этом утверждении нельзя долго задерживаться, дабы не приписать ему какиелибо свойства, благодаря чему мы будто бы знаем, что оно такое, и не превратить его в некое подобие сущего, в объект. Поэтому предметом постоянного философского удивления будет «почему существует нечто, а не ничто?».
В каком-то смысле можно сказать, что бытие у Хайдеггера — это пограничное понятие, приостанавливающее любые человеческие притязания как-либо распорядиться им, понятие, к-рое не определяют, но к-рое само определяет все остальное (ср. у Бердяева: «к бытию нельзя прийти, из бытия можно только изойти»). Бытие может как-то проясниться через экзистенцию, из к-рой человек постоянно вопрошает о себе и о мире. Это т.н. необъективирующее экзистенциальное мышление, сознательно возвращающееся в свою «стихию» (истину бытия) и черпающую оттуда живые импульсы своего движения. Хайдеггер в отличие от Сартра стремился умерить субъективистскую активность, введя в человеческую жизнь некую необъективируемую основу, в отношении к-рой адекватна лишь позиция принятия и хранения. Отсюда необходимость переосмысления всех прежних установок европейской культуры (и философии в т.ч.), взращенной именно на волюнтаристской, насилующей сущее активности субъекта. Это не значит, что Хайдеггер отказывается от категорий свободы, ответственности творчества и других важных для философии и этики Э. категорий. Как переосмысление гуманизма не означает античеловечности, а ограничение возможностей логики — хаотичности и непоследовательности размышлений, так и переосмысление сущности человека, его назначения и т.п. не есть их устранение из философии, а лишь передумывание их экзистенциальным мышлением, доведение их до своих бытийных истоков. «Слушать бытие» — это главная, но и самая трудная задача современного человека, не знающего ничего, кроме собственных амбиций, претендующего быть властелином мира и мерилом истины. Последняя, по Хайдеггеру, с одной стороны, предельно субъективизировалась, будучи удостоверяемой только в представлении субъекта, а с другой — объективизировалась, ибо соотносилась лишь с подвластным объективации и исчислению сущим, но тем самым человек оказался не только ограничен сущим, но и подчинен ему. Все это и привело современную европейскую цивилизацию к кризису. Так «слушать бытие» становится своеобразным императивом, несущим в себе и этический смысл. Однако кажущаяся логичной попытка истолковать онтологию как уже готовую этику отвергается Хайдеггером: сначала нужно захотеть и научиться практиковать экзистенциальное мышление, открыться бытию, научиться его слушать и лишь потом ставить вопрос о моральных предписаниях. Экзистенциальное мышление, по Хайдеггеру, изначальнее традиционных подразделений философии на различные дисциплины — онтологию, этику, логику, гносеологию и т.д., оно — «до» этого разделения; оно к тому же ни теоретическое и ни практическое, ибо предшествует им обоим. Для осуществления экзистенциального мышления нужна приостановка традиционных для европейской философии от Платона до Ф.Ницше мыслительных навыков и установок. Все это требует сознательного усилия, ибо экзистенциальное мышление, хотя и не точное в смысле исчисления и формализации, как то имеет место в науке, но строгое. Лишь экзистенциальное мышление откроет новые горизонты (в т.ч. и цивилизационные), лишь в нем мы оказываемся в стихии свободы и истины, оно изменяет самого человека и его ориентации, расчищает пространство для новых возможностей. Поэтому некорректно и преждевременно ставить вопрос о каких-то новых и определенных моральных нормах, не пройдя через горнило экзистенциального мышления. Но ясно, по Хайдеггеру, лишь одно: ждать каких-либо моральных целеуказаний можно только от бытия, и только в таком «слушании» возможно преодоление таких характерных «пороков» современной «американизирующейся» цивилизации, как погоня за результатом (вытекающая из исключительной ориентации на сущее), тем более внешним. Размежевание экзистенциалистских философов по этическим проблемам в основном сводится т.о. к вопросу об обосновании и истоке моральных норм: укоренены ли они в некоем от человека независимом основании (бытии, трансценденции, специфической природе человека, Боге, как то имеет место у Хайдеггера, Ясперса, Марселя), либо они полностью продукт человеческого творчества (ввиду отсутствия естественно данной природы человека как совокупности определенных свойств, как у Сартра, Бовуар, Камю). Но каковы бы ни были разночтения и просчеты отдельных мыслителей по этим вопросам, им удалось заострить внимание на одной кардинально важной для этики проблеме: мораль — это не просто следование известным и общепринятым нормам, а специфический и живой опыт переживания некоего, отличного от обыденного, состояния. Это состояние знаменует внутреннее изменение человека, поднимает его на новую ступень жизни и знания и требует постоянно и сознательно возобновляемого усилия по его удержанию, усилия, совпадающего по своему смыслу и конечной цели с утверждением собственно человеческого существования. Лит.: Бердяев НА. О назначении человека. М.: Республика, 1993; Камю А. Бунтующий человек. Философия, политика, искусство. М.: Политиздат, 1990; Киркегор С. Наслаждение и долг. Киев: Air Land, 1994; Кьеркегор С. Страх и трепет. М.: Республика, 1993; Сартр Ж.П. Экзистенциализм - это гуманизм //Сумерки богов. М.: Политиздат, 1989; Сартр Ж.П. Стена. Избр. произв. М.: Политиздат, 1992; Хайдеггер А/. Письмо о гуманизме // Хайдеггер М. Время и бытие. М.: Республика, 1993; BeauvoireS.de. Pour une morale de lambiguite. Paris: Gallimard, 1947; Jeanson F. Le problemc moral ct la pensee de Sartre. Paris: Editions de Seuil, 1965; Sartre J.P. Cahiers pour une morale. Paris: Gallimard, 1983. Т.А.Кузьмина
С этими оценками сами экзистенциалисты не согласились. Однако специального труда по этике так и не появилось. Лишь в 1983 были опубликованы заметки Сартра, получившие название «Записки о морали».
В работе была подтверждена мысль о первичности онтологии перед этикой, укорененности морали в онтологических структурах, но отвергалась их тождественность. Так, онтология выявляет различные способы существования, в т.ч. подлинное и неподлинное (и равную ответственность человека за то и другое), но, как теперь указывает Сартр, переход от неаутентичного способа существования к аутентичному предполагает значительную перестройку сознания, к-рую он сравнивает с «обращением». Основные моменты обращения, а стало быть, и моральности, таковы: принятие на себя полной ответственности за все свои проекты, даже принятые на иррефлексивном уровне, как за свободно выбранные (мои цели желаемы мною — вот единственное и решающее основание быть ответственными за них); при «обращении» мир перестает быть объектом присвоения, теперь ставится цель его раскрытия; другой человек уже не есть предмет и субъект объективации (когда «ад - это Другой»), моральный субъект становится условием существования и раскрытия возможностей другого и не требует для себя от других ничего, даже уважения к своей свободе. Так на место конфликта, негации, угнетения, поползновения на свободу другого и т.п. (отношений, бывших в центре внимания «Бытия и ничто») встает великодушие. Мораль в целом — это не следование каким-то извне данным предписаниям, не стремление быть моральным, а осуществление конкретного эффективного действия, необходимого именно в данной ситуации (напр., дать воды страждущему). Аутентичное действие, чтобы быть поистине моральным, должно практиковаться сознательно. Позиция моральности всякий раз заново завоевывается в каждой конкретной неповторимой ситуации. Поэтому не может быть никаких универсальных норм поведения, заранее известных целей деятельности и фиксированных обязанностей. Любые апелляции к общезначимой норме есть попытка ввести в свободный автономный акт внешний и чуждый ему элемент, иное, чем он сам, Другого. Другой — это либо скрытый проводник угнетения и насилия, либо олицетворение стремления уйти от ответственности, а чаще то и другое вместе. Другим является любое универсалистское предписание морали, к-рое не отдает должного ни человеку, к-рый выполняет это требование, ни его конкретным проектам, ни его ситуации. Такая мораль абстрактна, она освобождает человека от риска и, следовательно, от ответственности, она — «способ выйти сухим из воды» и «спастись в абсолюте» как надежном убежище. Все категорические общезначимые предписания суть в конечном счете посягательство на человеческую автономию. Никто заранее не знает, как поступать в каждом конкретном случае, и никто ничего не может предписывать другому. Мораль «конкретна», она всегда есть живой, индивидуальный творческий опыт «делания». Сартр выступает против морали долга. Долг для него - попытка ограничить или даже вовсе снять творческий элемент в индивидуальном действии. Выражение «он только выполнил свой долг» весьма показательно, оно обесценивает человеческое действие, ибо заранее его определяет. Мораль долга — порождение абстрактной, универсалистской морали, и как таковая она является консервативной и даже охранительной, всегда стремящейся к поддержанию status quo, она направлена против человека, источника сомнения, протеста и творчества нового, она — отчуждение человеческой свободы, она, наконец, «делает человека несущественным».
В социальной жизни мы поэтому всегда находимся в ситуации отчуждения («общество — это тотальность без меня»), Я растворяется в Он (аналог хайдеггеровского «Man»). Наша моральность не есть «результат упражнений», наподобие физических, это необходимое действие, всякий раз новое в новой ситуации. Поэтому-то в морали нет заслуг, в ней «всегда все заново». Мораль парадоксальна: с одной стороны, она есть конец истории, ибо ее цель — уничтожение всякого отчуждения, неизбежного в истории, с другой - она имеет смысл только в истории. Эта внутренняя напряженность морали обобщена Сартром в характеристике морали как «перманентного обращения». Фактически моральность совпадает с самой человечностью человека, ибо и то, и другое описываются как «праздник», «апокалипсис», «перманентная революция», «творение» и т.п., а общество — как «повседневность», «повторение», «порядок», «отчуждение». Эта парадоксальность несет в себе и трагические моменты. Моральное действие абсолютно автономного, свободного и творящего субъекта по сути своей есть имитация божественного акта. Но человек никогда не будет Богом. Отсюда стойко-героическое сознание - делать, что необходимо, а там «будь, что будет» (Бовуар). Эту тему специально разрабатывает Камю, отталкиваясь от мифа о Сизифе. Здесь возникает важный для этики Э. (во всяком случае, в ее сартровском варианте) вопрос: если абсолютно автономный и свободный индивид не опирается ни на какие объективные, т.е. от его личного выбора независимые, основания (будь то его «внутренняя» природа, или «внешние» социокультурные обстоятельства, или божественное трансцендентное бытие), то откуда у человека возникает само моральное побуждение? Момент долженствования, введенный Сартром в характеристику человеческого бытия (человек не должен быть тем, что он есть, и должен быть тем, что он не есть), не всегда имеет моральный смысл. Человеческая природа, утверждает он, ни добра, ни зла, она прежде всего свободна. Действительно, желание быть другим вовсе не предполагает морального изменения. И как бы ни ополчался Сартр на мораль долга, из морали невозможно устранить измерение долженствования. Ведь сама «конкретная мораль» у Сартра предполагает необходимость такого акта, как «дать воды страждущему». А на чем эта императивность (пусть конкретная, индивидуальная, ситуационная и т.п.) зиждется? Ясно, что изменчивая ткань социально-исторического существования (вкупе с такой же ненадежной материей наших чувств и пристрастий) не может стать такой основой, как это показал еще И.Кант. Для Сартра, в отличие от Канта, умопостигаемый мир — это Другой, ограничивающий мою автономию (поэтому для Сартра кантовское учение — отголосок феодальной зависимости). Камю, разделявший многие установки Сартра, оказался более чутким в вопросе об обосновании морали, он выразил его в яркой афористической форме: как быть моральным, когда небеса молчат?
В конце своего творчества он пришел к необходимости введения категории человеческой природы, в к-рой укоренены моральные императивы человека. Сартр настаивал на гуманистическом характере Э.: существуют только люди, и только от них зависит характер мира, в к-ром мы живем. Эту позицию абсолютно автономного субъекта, полагающегося только на свои представления, не разделял Хайдеггер. Поэтому он ставил под вопрос утвердившееся в европейской культуре понятие гуманизма. Гуманизм для него, несмотря на все его различия, — это позиция субъекта, активно заявившего свои притязания на все сущее и распоряжающегося им по своему усмотрению. Человечность человека в гуманизме представлена лишь этим неоправданным волюнтаризмом, в к-ром утрачивается истинное назначение человека и закрывается для него доступ к смыслу его действительного бытия. Хайдеггер исходит из того, что человеку дарован уникальный способ бытия — экзистенция, к-рый и должно хранить. Человек — «пастырь бытия», и такое понимание человека гораздо выше и изначальнее, т.е. больше отвечает сущности человека, чем его истолкование в гуманизме как субъекта, разумного существа, политического животного и т.п. Бытие, центральное и в то же время никак нигде прямо не определенное понятие хайдеггеровской философии, — это то, благодаря чему существует все, но что само не может быть объектом никаких человеческих манипуляций — ни познавательных (мы не можем представить бытие как некую сущность, идею, природу и т.п., вообще сделать его объектом), ни практических (человек не может изменить и переустроить бытие по собственным меркам, приспособить к своим нуждам, человек не располагает бытием, напротив, это оно располагает человеком, а мы всегда только «вблизи бытия»). Бытие просто есть, «имеется», хотя и на этом утверждении нельзя долго задерживаться, дабы не приписать ему какиелибо свойства, благодаря чему мы будто бы знаем, что оно такое, и не превратить его в некое подобие сущего, в объект. Поэтому предметом постоянного философского удивления будет «почему существует нечто, а не ничто?».
В каком-то смысле можно сказать, что бытие у Хайдеггера — это пограничное понятие, приостанавливающее любые человеческие притязания как-либо распорядиться им, понятие, к-рое не определяют, но к-рое само определяет все остальное (ср. у Бердяева: «к бытию нельзя прийти, из бытия можно только изойти»). Бытие может как-то проясниться через экзистенцию, из к-рой человек постоянно вопрошает о себе и о мире. Это т.н. необъективирующее экзистенциальное мышление, сознательно возвращающееся в свою «стихию» (истину бытия) и черпающую оттуда живые импульсы своего движения. Хайдеггер в отличие от Сартра стремился умерить субъективистскую активность, введя в человеческую жизнь некую необъективируемую основу, в отношении к-рой адекватна лишь позиция принятия и хранения. Отсюда необходимость переосмысления всех прежних установок европейской культуры (и философии в т.ч.), взращенной именно на волюнтаристской, насилующей сущее активности субъекта. Это не значит, что Хайдеггер отказывается от категорий свободы, ответственности творчества и других важных для философии и этики Э. категорий. Как переосмысление гуманизма не означает античеловечности, а ограничение возможностей логики — хаотичности и непоследовательности размышлений, так и переосмысление сущности человека, его назначения и т.п. не есть их устранение из философии, а лишь передумывание их экзистенциальным мышлением, доведение их до своих бытийных истоков. «Слушать бытие» — это главная, но и самая трудная задача современного человека, не знающего ничего, кроме собственных амбиций, претендующего быть властелином мира и мерилом истины. Последняя, по Хайдеггеру, с одной стороны, предельно субъективизировалась, будучи удостоверяемой только в представлении субъекта, а с другой — объективизировалась, ибо соотносилась лишь с подвластным объективации и исчислению сущим, но тем самым человек оказался не только ограничен сущим, но и подчинен ему. Все это и привело современную европейскую цивилизацию к кризису. Так «слушать бытие» становится своеобразным императивом, несущим в себе и этический смысл. Однако кажущаяся логичной попытка истолковать онтологию как уже готовую этику отвергается Хайдеггером: сначала нужно захотеть и научиться практиковать экзистенциальное мышление, открыться бытию, научиться его слушать и лишь потом ставить вопрос о моральных предписаниях. Экзистенциальное мышление, по Хайдеггеру, изначальнее традиционных подразделений философии на различные дисциплины — онтологию, этику, логику, гносеологию и т.д., оно — «до» этого разделения; оно к тому же ни теоретическое и ни практическое, ибо предшествует им обоим. Для осуществления экзистенциального мышления нужна приостановка традиционных для европейской философии от Платона до Ф.Ницше мыслительных навыков и установок. Все это требует сознательного усилия, ибо экзистенциальное мышление, хотя и не точное в смысле исчисления и формализации, как то имеет место в науке, но строгое. Лишь экзистенциальное мышление откроет новые горизонты (в т.ч. и цивилизационные), лишь в нем мы оказываемся в стихии свободы и истины, оно изменяет самого человека и его ориентации, расчищает пространство для новых возможностей. Поэтому некорректно и преждевременно ставить вопрос о каких-то новых и определенных моральных нормах, не пройдя через горнило экзистенциального мышления. Но ясно, по Хайдеггеру, лишь одно: ждать каких-либо моральных целеуказаний можно только от бытия, и только в таком «слушании» возможно преодоление таких характерных «пороков» современной «американизирующейся» цивилизации, как погоня за результатом (вытекающая из исключительной ориентации на сущее), тем более внешним. Размежевание экзистенциалистских философов по этическим проблемам в основном сводится т.о. к вопросу об обосновании и истоке моральных норм: укоренены ли они в некоем от человека независимом основании (бытии, трансценденции, специфической природе человека, Боге, как то имеет место у Хайдеггера, Ясперса, Марселя), либо они полностью продукт человеческого творчества (ввиду отсутствия естественно данной природы человека как совокупности определенных свойств, как у Сартра, Бовуар, Камю). Но каковы бы ни были разночтения и просчеты отдельных мыслителей по этим вопросам, им удалось заострить внимание на одной кардинально важной для этики проблеме: мораль — это не просто следование известным и общепринятым нормам, а специфический и живой опыт переживания некоего, отличного от обыденного, состояния. Это состояние знаменует внутреннее изменение человека, поднимает его на новую ступень жизни и знания и требует постоянно и сознательно возобновляемого усилия по его удержанию, усилия, совпадающего по своему смыслу и конечной цели с утверждением собственно человеческого существования. Лит.: Бердяев НА. О назначении человека. М.: Республика, 1993; Камю А. Бунтующий человек. Философия, политика, искусство. М.: Политиздат, 1990; Киркегор С. Наслаждение и долг. Киев: Air Land, 1994; Кьеркегор С. Страх и трепет. М.: Республика, 1993; Сартр Ж.П. Экзистенциализм - это гуманизм //Сумерки богов. М.: Политиздат, 1989; Сартр Ж.П. Стена. Избр. произв. М.: Политиздат, 1992; Хайдеггер А/. Письмо о гуманизме // Хайдеггер М. Время и бытие. М.: Республика, 1993; BeauvoireS.de. Pour une morale de lambiguite. Paris: Gallimard, 1947; Jeanson F. Le problemc moral ct la pensee de Sartre. Paris: Editions de Seuil, 1965; Sartre J.P. Cahiers pour une morale. Paris: Gallimard, 1983. Т.А.Кузьмина
Источник: Этика. Энциклопедический словарь. М. Гардарики 2001
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
или философия с у щ е с т в о в а н и я (от позднелат. exsistentia – существование), – направление совр. философии, возникшее накануне 1-й мировой войны и Октябрьской революции в России (Шестов, Бердяев), после 1-й мировой войны в Германии (Хайдеггер, Ясперс, Бубер) и в период 2-й мировой войны во Франции (Сартр, Мерло-Понти, Камю, де Бовуар). С идеями Э. во Франции Г. Марсель выступил еще во время 1-й мировой войны, но как направление франц. Э. сформировался только в 40-х гг. В 40–50-х гг. Э. получил распространение и в др. европ. странах, а в последние годы также и в США. В Италии представителями этого направления являются Э. Кастелли, Н. Аббаньяно, Э. Пачи, в Испании к нему близок Ортега-и-Гасет, в США идеи Э. популяризируют У. Лоури, У, Баррет, Дж. Эди. К Э. близки религ.-филос. направления: персонализм (франц. школы, представленной Мунье, Недонселем, Лакруа) и диалектич. теология (К. Барт, П. Тиллих, Р. Бультман). Среди писателей 20 в. близкие Э. умонастроения выражают Э. Хемингуэй, А. Сент-Экзюпери, С. Беккет и др. Э. не является академической доктриной, его осн. тема – человеч. существование, судьба личности в совр. мире, вера и неверие, утрата и обретение смысла жизни, близкая любому художнику, писателю, поэту, с одной стороны, делает это направление популярным среди художеств. интеллигенции, а с другой – побуждает самих экзистенциалистов обращаться к языку иск-ва (Сартр, Камю, Марсель). Различают Э. религиозный (Ясперс, Марсель, Бердяев, Шестов, Бубер) и атеистический (Хайдеггер, Сартр, Камю, Мерло-Понти, де Бовуар). Однако название атеистического по отношению к Э. (в частности, Хайдеггера и Камю) несколько условно, т.к. важный мотив экзистенциалистского творчества – признание того, что бог умер, сопровождается утверждением невозможности и абсурдности жизни без бога. Своими предшественниками экзистенциалисты считают Паскаля, Кьеркегора, Унамуно, Достоевского и Ницше. В филос. отношении на Э. оказали преобладающее влияние философия жизни, феноменология Гуссерля И Шелера. У ч е н и е о б ы т и и. С философией жизни Э. сближает стремление понять бытие как нечто непосредственное и преодолеть интеллектуализм как традиционной рационалистич. философии, так и науки, предполагающий опосредование – этот осн. принцип мышления. Бытие, согласно Э., не есть ни эмпирич. реальность, данная нам во внешнем восприятии, ни та система связей, к-рая конструируется науч. мышлением, ни мир умопостигаемых сущностей, познание к-рого составляло задачу классич. рационализма; во всех этих случаях проводится различение и даже противопоставление субъекта объекту. Преодоление этой противоположности субъекта и объекта, если таковое допускается, как, напр., у Спинозы или Гегеля, для рационалистов возможно лишь в мышлении и есть конечный пункт, цель их философствования. Согласно Э., бытие должно быть постигнуто как некая изначальная непосредственная, нерасчлененная целостность субъекта и объекта; познаваемое и познающее в их целостности должны совпасть, и бытие может быть постигнуто только через самое себя. Но в отличие от философии жизни, поставившей сходную задачу и выделившей в качестве изначального и подлинного бытия само переживание, Э. стремится преодолеть психологизм и найти ядро непосредств. переживания, к-рое не может быть названо просто переживанием, т.е. чем-то субъективным. В качестве такого ядра Э. выдвигает переживание субъектом своего "бытия-в-мире". Бытие здесь дано непосредственно, в виде собств. бытия – существования, или экзистенции. Для описания ее структуры мн. представители Э. (Хайдеггер, Сартр, Мерло-Понти) прибегают к феноменологич. методу Гуссерля, выделяя в качестве структуры сознания его направленность на другое, интенциональность. В отличие от того, что в философии жизни называлось "жизнью", переживанием, к-рое как бы замкнуто в себе, экзистенция открыта, она направлена на другое, становящееся ее центром притяжения. Согласно атеистич. варианту Э., экзистенция есть бытие, направленное к ничто и сознающее свою конечность. Поэтому описание структуры экзистенции, предпринятое Хайдеггером, есть описание ряда модусов человеч. существования. Такие модусы экзистенции, как забота, страх, решимость, совесть и др., определяются через смерть, они суть различные способы соприкосновения с ничто, движения к нему, убегания от него и т.д. Поэтому именно в пограничной ситуации (Ясперс) человек прозревает экзистенцию как глубочайший корень своего существа. Проблема времени и истории. Определяя экзистенцию через ее конечность, Э. по-новому ставит проблему времени. Конечность есть временность, и эта экзистенциальная временность, точкой отсчета к-рой является смерть (по Хайдеггеру, "время временится из будущего"), есть изначальная, целостная форма времени, по отношению к к-рому физич. время производно. В отличие от физич. времени – чистого количества, равнодушного к протекающим в нем событиям, бесконечного ряда протекающих моментов, экзистенциальное время качественно, конечно и неповторимо; оно выступает как судьба (Хайдеггер, Ясперс), его нельзя абстрагировать от того, что составляет существо экзистенции: смерть, рождение, любовь, раскаяние и т.д. Здесь экзистенциалисты продолжают традицию интуитивизма и философии жизни, но экзистенциальная временность так же отличается от "живого времени" Бергсона, как экзистенция от жизненного порыва. Бергсон, в сущности, рассматривает время как психич. феномен, в к-ром неразрывно связаны прошлое и настоящее; для него память (пассивное созерцание прошлого) есть как бы "орган" времени. Экзистенциалисты подчеркивают в феномене времени определяющее значение будущего и рассматривают его в связи с такими экзистенциалами, как "решимость", "проект", "надежда", подчеркивая тем самым активный и личностно-исторический (а не безлично-космический) характер времени и утверждая его связь с человеч. деятельностью, исканием, напряжением, ожиданием. Понятие временности в Э. непосредственно связано с понятием историчности, к-рое также оказывается изначальным определением экзистенции, ибо вытекает из ее конечности. Так же как экзистенциальная временность лежит в основе времени, экзистенциальная историчность лежит в основе истории. Последняя представляется взору объективного наблюдателя как объективное следование событий, но должна быть понята, согласно Э., как сфера выбора и ответственности, ожидания и свершения, сфера, где реализует себя экзистенция как личность. Историчность человеч. существования выражается в том, что оно всегда находит себя в определ. ситуации, в к-рую оно "заброшено" и с к-рой вынуждено считаться. Принадлежность к определ. народу, сословию, наличие у индивида тех или иных биологич., психологич. и др. качеств, все это – эмпирич. выражение изначально ситуационного характера экзистенции, того, что она есть "бытие-в-мире". Временность, историчность и "ситуационность" экзистенции – модусы ее конечности. В своей трактовке человеч. бытия Э., т.о., полемизирует с рационалистич. и оптимистич. филос. традицией, к-рая подчеркивала в человеке объективное и "бесконечное" начало – разум, интеллект. Понятие трансценденции. Др. важнейшим определением экзистенции является выхождение за свои пределы – трансцендирование. С т. зр. религ. Э., трансцендентное – это бог, и хотя он непознаваем, но все духовное творчество есть выражение стремления к богу, попытка выразить его, хотя и терпящая крушение из-за невозможности адекватного постижения бога. Продукты этого творчества суть шифры трансценденции. Согласно же Хайдеггеру, Сартру и Камю, трансценденция есть ничто, выступающее как глубочайшая тайна экзистенции. Но если, по Хайдеггеру, ничто, к к-рому трансцендирует экзистенция, это ничто-бытие, ничто-присутствие (ср. понятие бога в отрицат. теологии), то у Сартра ничто – это пустота, отсутствие. Но поскольку у Сартра трансценденция есть несуществующее, он, несмотря на всю важность для него самого акта трансцендирования, возвращается к предпосылкам имманентной философии и фикционализму. Для Сартра, как и для Камю, гл. задачей оказывается изображение процесса трансцендирования, позволяющего описать себя тем адекватнее, чем яснее сознает мыслитель, что то, к чему направлено сознание, напр., идеалы и высшие цели, – это иллюзии, в к-рые облекается ничто, т.е. демон отрицания, составляющий основу нашего Я. Именно через эти идеальные формы сознание ("для-себя-бытие"), по Сартру, выражает себя как отрицательность по отношению к миру как сущему ("бытию-в-себе"). Пафос сартровского Э. – это пафос разоблачения иллюзий сознания. Поэтому Сартр обвиняет Хайдеггера в том, что он "...слишком ясно обнаруживает заботу обосновать этику, хотя уверяет, что не занимается ею, а также стремится согласовать свой гуманизм с религиозной трактовкой трансцендентного" (Sartre J. P., L´?tre et le n?ant, P., 1943, p. 122). Хайдеггер в свою очередь критикует Сартра за отождествление бытия с сущим и за принятие предпосылок прежнего рационализма и даже материализма. У разных представителей Э. сама форма философствования оказывается различной. Если у Ясперса, Марселя, позднего Хайдеггера, признающих реальность трансцендентного, преобладает момент символический и даже мифопоэтический (у Хайдеггера), поскольку трансцендентное невозможно познать, а можно лишь "намекнуть" на него, то учение Сартра и Камю, ставящих своей задачей раскрыть иллюзорность трансценденции, носит аналитический и критический характер. Устремленность экзистенции к трансцендентному, к-рое оказывается невидимым центром, стягивающим к себе все нити видимого мира, придает нек-рым вариантам экзистенциональной философии эсхатологич. характер. Учение о временности как устремленности в будущее выступает в них как мрачное пародирование оптимистич. направленности к "завтрашнему дню". Личность и общество. Социальный смысл учения об экзистенции и трансценденции раскрывается в экзистенциалистских концепциях личности и свободы. Личность, согласно Э., есть самоцель, коллектив – средство, обеспечивающее возможность материального существования составляющих его индивидов (поскольку развитая экономика предполагает объединение коллективных усилий). Общество, далее, призвано обеспечивать возможность свободного духовного развития каждой личности, гарантируя ей правовой порядок, ограждающий личность от посягательств на ее свободу. Но роль общества, согласно Э., остается при этом, в сущности, отрицательной: свобода, к-рую оно может предоставить индивиду, это "свобода от" – свобода экономическая, политическая и т.п. Подлинная же свобода, "свобода для" начинается по ту сторону социальной сферы, в мире духовной жизни личности, где индивиды сталкиваются не как производители материальных благ и не как субъекты правовых отношений, а как экзистенции. Общество при этом лишь ограничивает личность. Э. перемещает центр тяжести с родового, общественного на единичного человека. При этом, однако, для религ. Э. важен индивидуум не сам по себе (как это имело место в классич. бурж. индивидуализме и в нек-рой степени возрождается в нерелиг. Э. – у Сартра и Камю), а лишь постольку, поскольку он есть "явленность трансцендентного". В этой связи вводится различение индивидуальности и личности. Личность "...предполагает существование сверхличного, того, что ее превосходит и к чему она поднимается в своей реализации. Личности нет, если нет бытия выше ее стоящего. Тогда есть лишь индивидуум, подчиняемый роду и обществу, тогда природа стоит выше человека и он есть лишь ее часть" (Бердяев Н., Проблема человека, см. "Путь", Париж, 1936, No 50, с. 13). Э. различает в человеке как бы неск. слоев: природный (биологически-физиологический и психо-логический), изучаемый естеств. науками и составляющий его природную, эмпирич. индивидуальность; социальный, изучаемый социологией; духовный, являющийся предметом изучения истории, философии, искусствознания и т.д., и, наконец, экзистенциальный, к-рый не поддается науч. познанию и может быть лишь освещен или "прояснен" философией (Ясперс). П р о б л е м а с в о б о д ы. Э. отвергает как рационалистическую просветительскую традицию, сводящую свободу к познанию необходимости, так и гуманистически-натуралистическую, для к-рой свобода состоит в раскрытии природных задатков человека, раскрепощении его "сущностных" сил. Свобода, согласно Э., – это сама экзистенция, экзистенция – это и есть свобода. Поскольку же структура экзистенции выражается в "направленности-на", в трансцендировании, то понимание свободы различными представителями Э. определяется их трактовкой трансценденции, к-рая в сущности и является "обиталищем" человеч. свободы. Для религ. экзистенциалистов это означает, что свободу можно обрести лишь в боге. "Поскольку я постиг себя исходя из свободы, я тем самым постиг и свою трансценденцию, исчезающим явлением которой как раз и оказываюсь я в самой моей свободе" (Jaspers К., Philosophie, Bd 2, В., 1948, S. 466). В учении о свободе по-новому возрождается кантовский категорический императив. Это обнаруживается при анализе понятия выбора (см. Свобода воли). В духе Канта Сартр, напр., подчеркивает, что человек отличается от всех природных существ способностью выбирать самого себя, быть самим собой и нести ответственность перед собой за свой выбор; более того, выбирая себя, человек тем самым "выбирает" и все человечество, так что выбор – не просто его "частное дело". Однако у Канта человек должен выбирать себя по закону морального долга, а в атеистич. варианте Э. он не имеет никакого содержат. критерия выбора: он выбирает себя перед лицом ничто. Парадокс здесь состоит в том, что, утверждая чисто этич. акт, каким является выбор, это направление Э. отрицает какой бы то ни было содержат, принцип выбора. Тем самым акт выбора этический и абсолютный по форме оказывается лишь эстетическим (в смысле творч. самовыражения) и относительным по содержанию. Свое учение о выборе Сартр создал под влиянием Хайдеггера, но у последнего оно имеет иной смысл, благодаря иной трактовке трансценденции, как ничто: Выбор своего Я предполагает, по Хайдеггеру, необходимость поставить себя перед последней возможностью своего бытия – смертью. Тем самым человек освобождается от власти сущего, т.е. предметного и социального мира, и оказывается перед лицом бытия, к-рое есть ничто. Поскольку подлинное бытие и его "принципы" не могут быть сформулированы в виде общезначимых моральных требований, постольку человеку ничто не может облегчить задачу выбора. Однако бытие, по Хайдеггеру, "говорит" человеку в минуту самого глубокого молчания, и только актом своего выбора перед лицом ничто человек обнаружвает (для себя и мира), что ему "сказалось" в этом молчании. Здесь, несмотря на отсутствие сформулированного содержат, критерия выбора, утверждается все же соотнесенность в акте выбора выбирающего с трансцендентным ему бытием (хотя и не выразимым в понятии). В религ. Э. выбор происходит перед лицом бога; согласно Бердяеву, подлинный выбор – это выбор в себе "образа божьего", к-рый составляет сущность личности, но является скрытым для самого индивида, пока он живет в мире "обыденности". Но поскольку в религ. Э. бог выступает лишь в своих отрицат. определениях, здесь также не устанавливается никакого содержат. критерия, за что Э. подвергается критике со стороны традиц. христианства. Характерна в этом отношении экзистенциалистская трактовка такого важного понятия нравств. философии, как совесть. Поскольку Э. не устанавливает содержат. критериев добра и зла, т.е. не строит систему нравств. философии, постольку совесть определяется им как призыв экзистенции выбрать себя подлинно, найти себя. Совесть не есть призыв быть добрым и избегать зла – она есть призыв быть самим собой, а не "другим", не "посторонним". Быть свободным – значит для Э. – не поступать и не думать так, как "поступают и думают все". Отчуждение как объективация. Поскольку, согласно Э., быть свободным, быть экзистенцией значит быть самим собой, постольку "человек обречен быть свободным" (Сартр). Свобода предстает в Э. как тяжелое бремя, к-рое должен нести человек, поскольку он личность. Он может отказаться от своей свободы, перестать быть самим собой, стать "как все", но только ценой отказа от себя как личности. Мир, в к-рый при этом погружается человек, носит у Хайдеггера название "ман" (man – нем. неопределенно-личное местоимение; аналогичное "всемству" Достоевского); это безличный мир, в к-ром все анонимно, в к-ром нет субъектов действия, а есть лишь объекты действия, в к-ром все "другие" и человек даже по отношению к самому себе является "другим"; это мир, в к-ром никто ничего не решает, а потому и не несет ни за что ответственности, мир всеобщей круговой поруки. У Бердяева этот мир носит название "мира объективации", признаки к-рого: "...1) отчужденность объекта от субъекта; 2) поглощенность неповторимо-индивидуального, личного общим, безлично-универсальным; 3) господство необходимости, детерминации извне, подавление и закрытие свободы; 4) приспособление к массивности мира и истории, к среднему человеку, социализация человека и его мнений, уничтожающая оригинальность" ("Опыт эсхатологич. метафизики", с. 63, Париж, 1949). Единств. способ преодоления этого мира, – учит Э., – самому стать личностью, перестать жить в соответствии с внешними принципами. Однако быть свободным гораздо труднее, чем отказаться от свободы: в век всеобщей унификации и тотальной социализации остаться неунифицированным, в век полного отчуждения остаться неотчужденным, в век всеобщего безверия остаться верным вере как таковой, в то же время не имея действительно живой и конкретной веры, неимоверно трудно. Это значит все время идти против течения, "быть обреченным" на нонконформизм, быть вечным аутсайдером в этом мире. Знать, что нет сословия или класса, внутри к-рого ты будешь "своим", что нет такого уголка на земном шаре, где не пришлось бы жить, постоянно сопротивляясь принятым нормам жизни, что нет такой "позитивности", с к-рой можно себя отождествить – это и значит жить "перед лицом ничто", будет ли это ничто именем неведомого бога или названием действит. пустоты. Поэтому под знамя Э. встают и те, кто ищет нового, неведомого бога, и те, кто ничего не ищет и лишь предает анафеме все существующее. К о м м у н и к а ц и я. Общение индивидов, осуществляемое в сфере объективации, где каждый сведен до уровня "среднего" человека, не является подлинным, оно лишь подчеркивает острое одиночество каждого. Представители атеистич. Э. считают непреодолимой эту изоляцию индивидов; согласно Камю, перед лицом ничто, к-рое делает бессмысленной, абсурдной человеч. жизнь, прорыв одного индивида к другому, подлинное общение между ними невозможно. И Сартр, и Камю видят фальшь и ханжество во всех тех формах общения индивидов, к-рые освещены традиц. религией и нравственностью: в любви, дружбе и пр. Сартр стремится показать, что в основе половой любви в сущности лежит стремление подчинить себе другого, лишить его свободы и тем самым утвердить свою свободу. Характерная для Сартра жажда разоблачения искаженных, превращенных форм сознания ("дурной веры") оборачивается в сущности требованием принять реальность разобщенного с другими и с самим собой сознания. Единств. способ подлинного общения, к-рый признает, в частности, Камю, – это единение индивидов в бунте против "абсурдного" мира – против конечности, смертности, несовершенства, бессмысленности человеч. бытия. Экстаз может объединить человека с другим, но это, в сущности, экстаз разрушения, мятежа, рожденного отчаянием "абсурдного" человека, не менее абсурдный и страшный, чем экстаз героя из "Бесов" Достоевского – Кириллова. Иное решение проблемы общения дается религ. Э. Так, согласно Марселю, разобщенность индивидов порождается тем, что предметное бытие, мир "ман" принимается за единственно возможное бытие. Но подлинное бытие – трансценденция – является не предметным, а личностным, потому истинное отношение к бытию – это диалог. Бытие, по Марселю, не "Оно", а "Ты". Поэтому прообразом отношения человека к бытию является отношение к др. человеку, отношение подлинно личное, к-рое осуществляется перед лицом бога и потому оказывается освобожденным от объективизации, характерной для мира предметного и социального. Марсель считает, что без такой коммуникации невозможно быть экзистенцией, личностью; для него, как и для Ясперса, трансцендирование есть акт, посредством к-рого человек выходит за пределы своего замкнутого, эгоистич. "Я" и разрывает ту преграду, к-рая в объективированном мире стоит между ним и др. людьми. Любовь, согласно религ. Э., и есть такое трансцендирование, такой прорыв к другому, будь то личность человеческая или божественная; а поскольку такой прорыв с помощью рассудка понять нельзя, то Марсель относит его к сфере "таинства" (мистерии), а Бердяев называет мистич. актом. Прорывом объективированного мира, мира "ман" является, согласно Э., не только подлинное человеч. общение, но и сфера творчества – художественного, философского, религиозного. Однако истинная коммуникация, как и творчество, несут в себе трагич. надлом: мир объективности все время грозит разрушить экзистенциальную коммуникацию, превратив сам процесс общения из самоцели в средство для чего-то другого. Сознание этого приводит Ясперса, напр., к утверждению, что все в мире, в конечном счете, терпит крушение уже в силу самой конечности экзистенции, и потому человек должен научиться жить и любить с постоянным сознанием хрупкости и конечности всего, что он любит, незащищенности самой любви. Но глубоко скрытая боль, причиняемая этим сознанием, придает его привязанности особую чистоту и одухотворенность. У Бердяева сознание хрупкости всякого подлинного бытия оформляется в эсхатологич. учение (см. Эсхатология). Социальные корни Э. Трагич. интонация и общая пессимистич. окраска Э. являются свидетельством кризисного состояния совр. общества, поэтому экзистенциалистич. философия может быть названа философией кризиса. Определение личности как онтологич. реальности, по сравнению с к-рой общество должно рассматриваться лишь как средство, как условие ее реализации, в социально-практич. плане означает реакцию на ограничение прав личности в совр. гос.-монополистич. обществе с его тенденцией к образованию тоталитарных режимов. Принцип непознаваемости экзистенции ни научными, ни даже филос. средствами в социальном плане выступает как стремление оградить сферу личной свободы от науч. познания, открывающего возможность манипулировать человеком в социальной ситуации как вещью. В Э. с его "направленностью-на" как постоянным трансцендированием преобладает настроение неудовлетворенности, искания, отрицания и преодоления всего достигнутого над пассивно созерцательным, "благодатным" отношением к жизни (Бердяев называет Э. "безблагодатным"). Центр тяжести переносится с действительности на возможность, и экзистенция понимается как возможность (подчеркивание значения категории возможности особенно характерно для т.н. позитивного Э. Аббаньяно). Социальная роль Э. как нонконформизма обнаруживается в катастрофич. годы наступления фашизма В ситуации безнадежности, в к-рую была "заброшена" Европа (в частности, Франция) в первые годы 2-й мировой войны, душевной растерянности тех, кто еще уповал на "историч. разум", "прогресс", "эволюцию", экзистенциалистич. аппеляция к человеч. подлинности, к чувству человеч. достоинства оказалась источником мужества и нравств. стойкости. От поисков историч. санкций Э. повернулся к санкции, исходящей из внутр. голоса. Экзистенциалистски настроенная личность противопоставляла личное решение, волевой акт уверткам "трусливого разума". В 1941 Сент-Экзюпери писал: "Франция приняла бой вопреки правде логиков... Логики были правы. Война для нас означала разгром. Но разве должна была Франция ради того, чтобы избавить себя от поражения, не принимать боя? Не думаю. И Франция интуитивно пришла к тому же решению: никакие увещевания не заставили ее уклониться от боя. Дух в нашей стране взял верх над разумом" (Соч., М., 1964, с. 363). Призыв действовать вопреки очевидности и без надежды на успех, позиция "стоического антиисторизма" сделали Э. одним из духовных источников антифашистского движения франц. Сопротивления, в рядах к-рого оказались и философы-экзистенциалисты. (См. об этом подробнее: Э. Ю. Соловьев, Экзистенциализм, "ВФ", 1966, No 12.) Однако в силу отсутствия у философии Э. содержат. критерия нравств. выбора представители Э. занимают различные социально-политич. позиции. Так, Ясперс выступает как либерально ориентированный мыслитель, защищающий демократия, свободы (см. его работу "Куда движется ФРГ?", где он указывает на опасность возрождения тоталитарной диктатуры в ФРГ). В отличие от франц. экзистенциалистов и от Ясперса, Хайдеггер в свое время вступил в сотрудничество с национал-социалистами. Итоги Э. представляет собой умонастроение человека 20 в., утратившего веру в разум исторический и научный, недаром Э. находится в оппозиции как к рационализму и классич. идеализму, верившим в разумную необходимость историч. процесса, так и к позитивизму и сциентизму. Не возлагая надежд ни на божеств. провидение, ни на логику истории, ни на всесилие науки и техники, не аппелируя к божеств, всемогуществу и не доверяя природной мощи, Э. обращается не к силе, а к слабости – к самому человеку в его конечности. Сегодняшний человек, согласно Э., может черпать силы только в своей слабости, он может обрести смысл своей жизни не перед лицом вечного и бесконечного, – бога, природы или истории, – а перед лицом смерти. Именно поэтому в центре внимания Э. – не бог и не природа, а человек. Освободить человека от всех надежд на то, что он может обрести свободу с помощью чего-то вне себя, и от всех иллюзий, связанных с этими надеждами, поставить человека перед собой и заставить заглянуть в себя – вот задача Э. Пока Э. выступает как философия критическая, требующая разоблачения иллюзий о человеке, пока он производит "феноменологич. редукцию", очищая от внешнего и открывая ядро человеч. личности – экзистенцию, – он остается верным своим эсхатология, предпосылкам. Но как только Э. ставит перед собой положит. задачи, как только он пытается утвердить положит. ценности, он вступает с этими предпосылками в противоречие. В самом деле, как совместить культурное творчество – созидание, утверждение – с устремленностью к ничто, концу, смерти? Как соединить культуру и экзистенцию? Перед лицом ничто всякое устремление, всякое творчество с самого начала обречено на крушение, перед лицом ничто незачем строить. Поэтому экзистенциалисты – не только Бердяев, Шестов, но и Сартр, Камю – склонны скорее к бунту, чем к творчеству, созиданию, и попытка Бердяева понять Э. как философию творчества самопротиворечива. Т.о., Э. отразил духовную ситуацию совр. эпохи, обнажил ее противоречия и болезни, но предложить выход из этой ситуации он не смог. Именно поэтому крупнейшие представители Э. пытаются найти новые пути и способы выхода из тупика. Лит.: Mенде Г., Очерки о философии экзистенциализма, пер. с нем., M., 1958, Гайденко П., Экзистенциализм и проблема культуры, M., 1963; Шварц ?., От Шопенгауэра к Хейдеггеру, пер. с нем., ?., 1964; Современный экзистенциализм, M., 1966; Соловьев Э. Ю., Экзистенциализм и научное познание, M., 1966; Pfeiffer J., Existenzphilosophie, Lpz., [1933]; Fischer A., Die Existenzphilosophie, Lpz., 1935; L?vinas E., De l´existence ? l´existant, P., 1947; Hessen J., Existenzphilosophie, Essen, [1947]; Кean С. D., The meaning of existence ?. ?.–L., [1947]; Wust ?., Der Mensch und die Philosophie Einf?hrung in die Hauptfragen der Existenzphilosophie, 2 Aufl., M?nster, 1947; Foulquie ?., L´existentialisme, ?., 1947; ?ruсhe В., Existentialisme et acte d´?tre, Grenoble–?., 1947; Mougin H., La Sainte famille existentialiste, ?., [1947], Maritain J., Court trait? de l´existence et de l´existant, ?., 1947; Castelli E., Existentialisme th?ologique, ?., 1948, Slebers G., Die Krisis des Existentialismus, Hamb.–Bergedorf, 1949; Verneaux R., Le?ons sur l´existentialisme et ses formes principales, ?., [1949]; M?ller M., Existenzphilosophie im geistigen Leben der Gegenwart, Hdlb., 1949; Lenz J., Der moderne deutsche und franz?sische Existentialismus, 2 Aufl., Trier, 1951; Wahl J., La pens?e de l´existence, ?., 1951; его же, Les philosophies de l´existence, ?., 1954; Meinertz J., Existenz, Psychologie, Ontologie Versuch einer Ordnung existenzphilosophischer Probleme, Meisenheim/Glan, 1952; Reinhardt К. F., The existentialist revolt, Milwaukee, [1952]; Allen E. L., Existentialism from within, L., [1953]; Heinemann Fr., Existenzphilosophie lebendig oder tot?, Stuttg., [1954]; его же, Jenseits des Existentialismus, [Stuttg., 1957]; Соhn G., Existenzialismus und Rechtswissenschaft, Basel, 1955; Ell J., Der Existenzialismus in seinem Wesen und Werden, Bonn, 1955; Gignoux V., La philosophie existentielle, ?., 1955; Воrrellо О., L´estetica dell´esistenzialismo, Messina–Firenze, [1956]; Blackham H. J., Six existentialist thinkers, N. Y., [1959]; Lukaсs G., Existentialisme ou marxisme?, [2 ed.], ?., [1961]; Воllnow O. F., Existenzphilosophie, 5 Aufl., Stuttg., [1960]; его же, Franz?sischer Existentialismus, Stuttg., [1965]; Abbagnano ?., Introduzione all´esistenziahsmo, [2 ed.], [Mil., 1967]; Barnes H. E., An existentialist etnics, N. Y. 1967, Ghise D., Existentialnul francez si problemele eticii, Buc., 1967; Santuссi ?., Esistenzialismo e filosofia italiana, [2 ed., Mil., 1967]. ?. Гайденко. Москва.
Источник: Философская Энциклопедия. В 5-х т.
