РАЗРЫВ

1) Понятие постмодернизма, выражающее в своем содержании феномен процессуального бытия ризоморфной целостности посредством нарушения целостности традиционного (линейного) типа (см. Ризома). Поскольку ризома понимается постмодернистской номадологией как принципиально открытая, поверхностно организованная целостность, то применительно к ризоморфным средам в принципе невозможно жестко дистанцировать внутреннее и внешнее (см. Номадология, Поверхность, Плоскость). В рамках постмодернистской номадологии вообще не может быть конституирована онтологически артикулированная граница между внутренним и внешним, — подобное разграничение всегда выступает сугубо функциональным и ситуативным, ибо внутреннее понято как продукт имманентизации внешнего: например, по формулировке Делеза и Гваттари, "ризома развивается, варьируя, расширяя, захватывая, схватывая, внедряясь" (см. Имманентизация, Складка, Складывание). Жесткая дифференциация внутреннего и внешнего, — в каких бы то ни было контекстах, — понимается постмодернизмом как продукт насильственно властной "территориализации" пространства (см. Детерриториализация). Согласно постмодернистскому видению феномена Р., поверхностная организация ризомы в своей процессуальности предполагает "складывание" как конституирование внутреннего посредством внешнего, что неизбежно предполагает своего рода деформации исходной конфигурации смысла — семантические Р. (см. Складка, Складывание). В силу этого Р., по формулировке Делеза и Гваттари, в отличие от структуры, "не боится разрыва", но — напротив — конституируется в нем как в перманентном изменении своей конфигурации и, следовательно, семантики: поскольку принципиально внеструктурная организация ризомы предполагает возможность фиксации не стабильных структурных уровней или подсистем, но лишь линий перманентного "ускользания", постольку те "плато", которые могут быть ситуативно усмотрены в ее организации, по определению не претендуют на статус постоянства (см. Ускользания линии, Плато). Таким образом, линии внутреннего членения ризоморфной среды фактически оказываются перманентно подвижными: по оценке Делеза и Гваттари, в ризоморфной среде могут быть выделены, прежде всего, "движения детерриториализации и дестратификации. Сравнительные скорости течений вдоль этих линий порождают феномены относительной задержки, торможения или, наоборот, стремительности и разрыва". Таким образом, "разрывы в ризоме возникают всякий раз, когда сегментарные линии неожиданно оказываются на линиях ускользания". И поскольку "эти линии постоянно переходят друг в друга", постольку в любой момент "ризома может быть разорвана, изломана в каком-нибудь месте, перестроиться на другую линию" (Делез, Гваттари) — без какого бы то ни было ущерба для своей идентичности: "линии ускользания — это часть ризомы... Совершая разрыв, мы прокладываем линию ускользания" (Делез и Гваттари). (Аналогично — Даном была выделена специфика постмодернистского коллажа как "потока симультанностей" — в отличие от структурной композиционности коллажа в модернизме — см. Коллаж.) Понятие "Р." категориально конституируется в контексте номадологического проекта постмодернизма (в качестве одного из фундаментальных принципов процессуальности бытия ризомы Делез и Гваттари называют "принцип незначащего разрыва"); активно используется в постмодернистской текстологии и аналитиках дискурса, особое значение обретает в контексте шизоаналитической концепции детерриториализации и дестратификации (см. Номадология, Шизоанализ, Дестратификация, Детерриториализация, Дискурс). Феномен Р. оказывается принципиально значимым для постмодернистской философии, поскольку осмысливается в ее контексте в качестве механизма прерывания линейного вектора развития, плюрально версифицирующего возможные траектории разворачивания эволюционных тенденций (см. Нелинейных динамик теория). 2) В специальном (узком) значении понятие "Р." использовалось Кристевой для обозначения того Р. (прерывания, перелома — rupture) культурной преемственности, который Кристева усматривает в переходе от модерна как современности к "постсовременному состоянию" общества (см. Modern). По формулировке Кристевой, "современный полифонический роман, имеющий по отношению к монологизму статус, аналогичный статусу диалогического романа предшествующих эпох, четко отличается от этого последнего. Разрыв произошел в конце XIX столетия таким образом, что диалог у Рабле, Свифта или Достоевского остается на репрезентативном, фиктивном уровне, тогда как полифонический роман нашего века делается "неудобочитаемым" (Джойс) и реализуется внутри языка (Пруст, Кафка). Именно начиная с этого момента (с этого разрыва, который носит не только литературный характер, но и социальный, политический и философский) встает так называемая проблема интертекстуальности /см. Интертекстуальность — M.M./. Сама теория Бахтина (так же, как и теория соссюровских "анаграмм") "возникла исторически из этого разрыва" (Кристева). М.А. Можейко