(topochron; инверсия понятия «хронотоп»). Преобладание топоса над хроносом, пространства над временем в определенной культурно-исторической модели. Применяя бахтинское понятие хронотопа к российской или советской цивилизации, обнаруживаешь закономерность: хронос в ней вытесняется и поглощается топосом. Сама история этой страны, как писал В. О. Ключевский, состояла в непрерывной колонизации новых земель, завоевании пространства на все четыре стороны света, а затем – как настаивал Н. Ф. Федоров, ссылаясь на распахнутость и «небоемкость» русской равнины, – и на «пятую» сторону, в направлении открытого космоса. История России – проекция ее географии, и исторические периоды отмечаются не чисто временными изменениями, а расширениями в пространстве.
«Периоды нашей истории – этапы, последовательно пройденные нашим народом в занятии и разработке доставшейся ему страны до самой той поры, когда, наконец, он посредством естественного нарождения и поглощения встречных инородцев распространился по всей равнине и даже перешел за ее пределы. Ряд этих периодов – это ряд привалов или стоянок, которыми прерывалось движение русского народа по равнине…» [180]
Поскольку Россия привыкла исторические вопросы решать географически, этой стране принадлежит столь большое место в пространстве, что ей трудно найти свое место во времени. С реформ Петра I Россия жадно стремилась войти в европейскую историю – но лишь для того, чтобы обогнать степенно шествующие историческими путями западные народы и оказаться «по ту сторону» истории, в некоей утопии-*ухронии. Среди народов, условно говоря, исторических и неисторических Россия выбрала свой особый, «сверхисторический» путь: входя в историю, тут же готовиться к выходу из нее.
Время в России вытесняется пространством (физическим и метафизическим) – это «Архимедов» закон погружения большого географического тела в историческую среду. Чем обширнее становилась Россия, тем медленнее текло в ней историческое время – и наоборот, сокращаясь в пространстве, она убыстрялась во времени. Обременяясь новыми землями, Россия впадала в исторический сон и прострацию, что случилось в результате победных походов в Европу – 1812 и 1945 годов. И наоборот, после неудачных войн – Крымской, Японской, Первой мировой – Россия теряла части своей территории и тут же получала толчок исторического ускорения – реформы и революции.
Самая большая в мире территория, какой стала Россия, определила и территориальность ее истории как многовекторного пространства. Россия не столько двигалась вперед во времени, сколько испытывала все новые и новые варианты своей исторической участи, совершая рывки то в будущее, то в прошлое, но пренебрегая однонаправленным, собственно временным вектором устойчивого развития.
*Выверт, Историопластика, Синтопия, Ухрония, Хронопатия, Хроноцид, Экзистенация
Политика. С. 263–265, 279–280.