ТКАЧЕВ ПЕТР НИКИТИЧ

[29 июня 1844 – 23 дек. 1885 (4 янв. 1886)] – рус. мыслитель, идеолог бланкистского крыла в демократическом наpодничестве, публицист и лит. критик. Учился на юридич. ф-те Петерб. ун-та. С 1862 начал сотрудничать в журналах "Рус. слово", "Дело" и др. В 1869 впервые в легальной рус. печати опубликовал собств. перевод Устава 1-го Интернационала. Арестовывался за рев. пропаганду среди студентов, а также по делу С. Нечаева. В 1872 после окончания срока тюремного заключения был выслан на родину в Великолуцкий уезд, откуда в 1873 бежал за границу. В эмиграции Т. нек-рое время сотрудничал в лавровском печатном органе "Вперед"; после разрыва с Лавровым Т. вместе с группой русско-польских эмигрантов издавал журн. "Набат" (в 1875–81), на страницах к-рого развивал свою программу рев. борьбы. За границей Т. сблизился с бланкистами (см. Бланки), участвовал в их газ. "Ni Dieu ni ma?tre" ("Ни бог ни господин"). С 1882 Т. тяжело болел и в 1886 умер в психиатрич. клинике в Париже. Мировоззрение Т. сложилось под влиянием русской рев.-демократич. и социалистич. идеологии 50–60-х гг. и прежде всего Чернышевского. Вслед за Чернышевским Т. ставит задачу превратить теоретич. и революц. опыт прошлого в фактор ускорения историч. процесса. Однако в трудах Т. идея крест, социализма Чернышевского видоизменяется, развертываясь из общесоциологич. модели в программу непосредств. революц. действия. Гл. задача социалистич. доктрины в формулировке Т. состоит в том, чтобы "... указывать и разъяснять ... те общественные данные, при помощи которых он (социализм – Ред.) может быть осуществлен" (Избр. соч. на социально-политич. темы, т. 4, 1932, с. 28–29). Рассматривая историч. действительность как объект политич. действия, Т. создал целую философию исторической инициативы, в к-рой воле и действию революционеров отведено центр. место. Вслед за Чернышевским Т. отвергает теорию "самобытности" историч. пути России. Констатируя тот факт, что пореформенное развитие страны идет "...в том же направлении, как и экономическое развитие западно-европейских государств" (там же, т. 3, 1933, с. 69), Т. отмечает рост русской городской и сельской буржуазии – консервативных сил, консолидация к-рых, по его мнению, может поставить под сомнение социалистич. перспективу России. Именно в этой связи фактор времени, идея немедленного рев. переворота, – играют в ткачевской концепции революции первостепенную роль. Предварит. условием социальной революции в России и гл. задачей момента является, по Т., объединение сознат. элементов переворота в конспиративную централистскую партию. Организация такой партии, по Т., не только восполнит нехватку рев. инициативы в народе, но и даст мощный импульс к усилению политич. активности "интеллигентного меньшинства". Используя такие формы борьбы, как заговор, дезорганизация гос. механизма и т.п., такая партия, по мысли Т., вызовет к жизни дремлющий в народе революционный, коммунистич. дух, превратит крестьянство из возможной рев. силы в действительную. Когда народ увидит, что "...та грозная власть, перед которой он привык трепетать и пресмыкаться..., поругана, расстроена, дезорганизована, бессильна, – о, тогда ему нечего и некого будет бояться, и ... скрытое недовольство, его подавленное озлобление с неудержимою силою вырвется наружу..." (там же, с. 244, см. также с. 92). Революционизировать народ путем просвещения в нынешней ситуации невозможно. Не просвещение должно предшествовать революции, как утверждал Лавров, а революция – просвещению, – делает вывод Т. В отличие от бакунистов (см. Бакунин), Т. утверждал, что государство, реорганизованное в орган рев. диктатуры, сохранится и после переворота с тем, чтобы "интеллигентное меньшинство" смогло осуществить социалистич. переустройство всей жизни. Свое мировоззрение Т. называл "реализмом", понимая под ним "...такое трезвое отношение к вопросам жизни, которое так же далеко от отвлеченного идеализма, как и от узкого филистерства" (там же, т. 1, 1932, с. 131). В понятие "реализма" Т. включал элементы материалистич. трактовки истории, в частности, признавая вслед за Марксом и Чернышевским экономич. фактор в качестве "рычага" социального движения и рассматривая историч. процесс с т. зр. борьбы экономич. интересов различ. классов. "Реализм" Т. имел четко выраженную "антиметафизическую" направленность. Противопоставляя, вслед за Писаревым, свой "реализм" всякой философии, Т. считает, что "... философия не имеет ничего общего с положительною наукой", поскольку ставит "...неразрешимые задачи, блуждая в неведомом мире "причин и сущностей", недоступных человеческому пониманию..." (там же, т. 5, 1935, с. 173–74). Будучи в его понимании синонимом идеологии, философия, по Т., всегда есть обоснование политич. конформизма, всегда – апология существующего порядка вещей. Напротив, "реализм" по своему определению критичен и революционен; связывая будущее с настоящим, сущее с должным, он указывает пути преобразования мира. Т. одним из первых в России выступил против неокантианской и махистской ревизии материализма. Социально-политич. реальность, по Т., есть динамический результат приложения воли к совокупности обстоятельств. Поэтому "исходить из реальности" означает не приспосабливаться к ней, а, напротив, учитывать возможности, возникающие из сознат. вмешательства в нее. Качеств. особенность историч. действительности состоит в том, что она не существует вне и помимо деятельности людей; личность выступает здесь как существ. момент процесса. Историч. детерминизм, по Т., включает в себя значит. "степень свободы"; пределы возможного в истории настолько подвижны, что личности, активное меньшинство, могут вносить "... в процесс развития общественной жизни много такого, что не только не обуславливается, но подчас даже решительно противоречит как предшествующим историческим предпосылкам, так и данным условиям общественности" (там же, т. 3, с. 193). Сознание, воля и страсть людей творят действительность. С позиций материалистич. антропологизма Т. подверг критике лавровскую (см. Лавров) теорию прогресса, однако ему не удалось полностью преодолеть недостатки старого, идеалистич. понимания истории. Освобождаясь от абстрактного противопоставления человека окружающему его миру, выступая против историч. фатализма, провиденциализма, критикуя "субъективный метод" в социологии, – Т. создает собственную субъективную и волюнтаристскую схему историч. процесса, согласно к-рой источником прогресса является воля отд. личностей. Отрицание к.-л. непреложных законов, жестко определяющих социальные отношения, сплошь и рядом переходит у Т. в апологетику историч. случайности. Ни в одной из своих работ Т. не поднимается до осмысления историч. необходимости как той реальной предпосылки, в к-рой уже заключены условия для проявления коллективной (и индивид.) воли. Социологич. схема Т. подвергалась критике со стороны Энгельса, а также Плеханова и др. рус. марксистов. В области эстетики и лит. критики Т. вслед за Чернышевским, Добролюбовым и Писаревым утверждает принципы реализма, высокой идейной остроты и обществ. значимости художеств. произведений. Доктрина Т. имела трудную судьбу в истории рус. рев. движения. Не понятая и не принятая народнич. интеллигенцией конца 60-х – сер. 70-х гг., отрицавшей "политическую революцию" во имя "социальной", она пробивает себе дорогу только в самом конце 70-х гг. в связи с переходом народовольцев к прямому наступлению на самодержавие. Разгром "Народной воли" и наступившая в связи с этим эпоха политич. реакции означали по существу поражение ткачевской доктрины и одновременно – крах бланкистских тенденций в русском освободит. движении. Соч.: Избр. соч., т. 1–6, М., 1932–37; Избр. литературно-критич. статьи, М.–Л., [1928]. Лит.: Маркс К., Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 18, с. 518–48; т. 22, с. 438–53; Ленин В. И., Соч., 4 изд., т. 5, с. 477; т. 10, с. 319; т. 16, с. 76; ?леxанов Г. В., Избр. филос. произв., т. 1, М., 1956, с. 51–370; Козьмин Б. П., П. Н. Т. и рев. движение 1860-х гг., М., 1922; его же, П. Н. Т. и его роль в истории русской рев. мысли 60-х годов, "Вестник труда", 1922, No 2(17); его же, Ткачев и Лавров, в сб.: Воинствующий материалист, кн. 1, М., 1924; его же, П. Н. Т. и народничество, "Каторга и ссылка", 1926, кн. 22; его же, Вступит. статьи, в кн.: Ткачев П. Н., Избр. соч., т. 1, 5, М., 1932–35; его же, Вступит. статья, в сб.: Ткачев П. Н., Избр. литературно-критич. статьи, M.–Л., [1928]; его же, К вопросу об отношении П. Н. Т. к марксизму, в кн.: Лит. наследство, т. 7–8, М., 1933; его же, Рус. секция I Интернационала, М., 1957; его же, Народничество на бурж.-демократич. этапе освободит. движения в России, в кн.: Историч. записки, т. 65, [M.], 1959; Батурин Н., О наследстве "рус. якобинцев", "Пролетарская революция", 1924, No 7(30); его же, Еще о цветах рус. якобинства, там же, 1925, No 8 (43); Ульман Г., К выходу в свет избранных соч. П. Н. Ткачева под ред. Б. П. Козымина, "Проблемы марксизма", 1933, No 7; ?еуэль ?., Русская экономич. мысль 60–70-х гг. 19 в. и марксизм, М., 1956, с. 148–63; Левин Ш. М., Обществ. движение в России в 60–70-е годы 19 в., М., 1958; История философии в СССР, т. 3, М., 1968, гл. 4. И. Пантин. Москва.