Светскость

Отнюдь не атеизм. И не безрелигиозность. В еще меньшей мере – особая религия. Светскость направлена не на Бога, а на общество. Это не мировоззрение, а гражданская организация. Не верование, а принцип, точнее, несколько принципов. Нейтралитет государства по отношению к любой религии и любой метафизике; его независимость от любой Церкви, как и независимость Церкви от государства; свобода совести и вероисповедания, свобода изучать и критиковать; отсутствие какой бы то ни было официальной религии, официальной философии и, как следствие, право каждого индивидуума исповедовать любую религию по своему выбору или не исповедовать ни одной, наконец, последнее по месту, но не по значению, – свободный от любой конфессии и клира (но вместе с тем не антиклерикальный) характер государственной школы. Сущность светскости можно выразить в трех словах. Это нейтралитет (государства и школы), независимость (государства от Церкви и наоборот), свобода (совести и вероисповедания). Именно в этом смысле Люстиже (213) называет себя светским человеком, и я с ним полностью согласен. Он не желает, чтобы государство управляло Церковью или Церковь государством. Его правота совершенно очевидна, даже глядя с его стороны; он воздает «кесарю кесарево, а Богу богово» (Мф 22:21). И не стоит атеистам презрительно поджимать губы. Тот факт, что католической церкви понадобилось так много времени, чтобы наконец признать светскость, делает ее «обращение», если позволительно так выразиться, только более наглядным. Впрочем, победа, одержанная «мирянами», не стала поражением Церкви – это общая победа свободного ума и терпимости. Светский характер общества позволяет нам жить рядом, несмотря на различия мнений и убеждений. Вот почему светский характер общества – это благо и необходимость. Это не антирелигиозность. Напротив, это антиклерикализм (не позволяющий Церкви подчинить себе государство) и антитоталитаризм (не позволяющий государству подчинить себе Церковь).
Понятно, почему Израиль, Иран или Ватикан не относятся к светским государствам: в каждом из них провозглашена официальная, или привилегированная, религия. Однако Албания при Энвере Ходже также не была светским государством, ибо в ней был провозглашен государственный атеизм. Теперь нам становится ясным, что же такое светский характер государства – это не его идеология, а отказ со стороны государства подчиняться какой‑либо идеологии.
А как же быть с правами человека, спросите вы. И с моралью? Дело в том, что государство подчинено не правам человека и не моральным нормам, а своим собственным законам и собственной конституции, а права человека имеют значение лишь постольку, поскольку их гарантия содержится в конституции. Почему в демократических государствах права человека включены в основной закон? Потому что так решил народ, и лично мне не придет в голову его за это упрекать. Тем самым государство поставлено на службу людям, как это и должно быть, а не наоборот. Но то же самое соображение не позволяет возводить права человека в ранг государственной религии. Это явления разного порядка, и государство не должно претендовать на безраздельное господство над людскими умами и душами. Государство не берется судить о том, что истинно, а что ложно; оно лишь указывает, что разрешено, а что запрещено. Государство не имеет ни религии, ни морали, оно не придерживается той или иной доктрины. Разделять то или иное учение – дело граждан, если, конечно, они того желают. И это не означает, что государство должно или может быть терпимо к чему угодно. Однако запрещать оно может только действия, но никак не мысли, и то лишь в тех пределах, в каких эти действия вступают в противоречие с законом. В подлинно светском государстве за мнение не судят. Каждый думает что хочет и верит во что хочет. Держать отчет он должен за свои поступки, а не за бродящие в его голове идеи, и отвечать за то, что делает, а не за то, во что верит. В светском государстве права человека – не идеология и тем более не религия. Это воля, а не убеждение, закон, а не точка зрения. Каждый имеет право не соглашаться с законом. Но никто не имеет права его нарушать.