СУЖДЕНИЕ

В традиц. формальной логике (вплоть до работ Фреге по логической семантике) под С. понимали (с теми или иными незначительными оговорками и дополнениями) утвердительное или отрицательное повествовательное предложение. Однако в традиц. учении о С., в особенности в разделе о преобразовании формы суждения, интуитивно подразумевалось и различие в использовании терминов "С." и "повествовательное предложение". Первый обычно использовался как логический термин для обозначения утверждений (или отрицаний) "чего-то о чем-то", осуществляемых посредством повествовательных предложений (в том или ином языке). Второй служил для языковой характеристики утверждений, т.е. оставался Преимущественно грамматическим термином. Это неявное различие находило явное выражение в различении (в общем случае) логической структуры С. и грамматической структуры предложений, к-рое проводилось со времен аристотелевской силлогистики. Так, в классич. атрибутивных С. с у б ъ е к т (то, о чем нечто сказывается, или говорится – предмет речи) отождествлялся, как правило, с грамматич. подлежащим, а п р е д и к а т (то, что сказывается, или говорится, о предмете речи – субъекте) понимался уже грамматич. сказуемого и отождествлялся с именной частью сказуемого, выражаемого, напр., прилагательным. В отличие от грамматической, логическая форма сказывания (форма С.) всегда обозначала, что предмету (субъекту С.) присущ (или не присущ) определ. признак, т.е. сводилась к атрибутивной трехчленной связи: субъект – глагол-связка – атрибут. Указанное различие в употреблении терминов "С." и "повествовательное предложение" привело в дальнейшем к более четкому определению соответствующих им понятий. Уже для Б. Больцано, а затем и для Г. Фреге С. – это содержание (смысл) истинного (или ложного) повествовательного предложения. Характеристика (повествовательного) предло-жения с т. зр. его истинностного значения восходит к Аристотелю и не является, конечно, новой. Главное, что отличает новое понимание от традиционного, это абстрагирование содержания (повествовательного) предложения – С. в собственном смысле слова – от его истинностного значения и от материальной (языковой) формы его выражения, выделение С. исключительно в качестве логического элемента речи – абстрактного объекта "...той же степени общности, что и класс, число или функция" (Черч ?., Введение в математическую логику, М., 1960, с. 32). Существенно новым является также выделение истинностных значений предложений – "истины" и "лжи" (к-рые могут быть поставлены в соответствие каждому повествовательному предложению в качестве его значения) – в качестве самостоятельных абстрактных объектов, включаемых в интерпретацию логических исчислений. Эта новая т. зр. объяснила смысл эквивалентных преобразований в логике, основанных на принципе объемности (см. Объемности принцип, Принцип абстракции): все истинные предложения эквивалентны в интервале абстракции отождествления по значению (но не по смыслу). С др. стороны, она позволила обобщить традиц. понятие структуры С. на основе понятия логической (или пропозициональной) функции, значениями к-рой являются предложения, или их истинностные значения. Так, предложению "Сократ есть человек" в традиц. понимании соответствовала схема "S есть Р". Если в этой схеме S и ? понимать как переменные, имеющие различные области значений, или как переменные различных семантических уровней, или разного сорта, или, наконец, принадлежащие к различным алфавитам: S – как переменную на области "индивидуальных имен", а Р – как переменную на области "понятий", то при выборе понятия "человек" в качестве значения переменной ? (или в общем случае, полагая значение переменной ? фиксированным, т.е. полагая, что ? имеет вполне определенное, хотя и произвольное, неуточняемое в данном контексте, значение) схема "S есть Р" преобразуется в выражение "S есть человек" (в общем случае в выражение "...есть Р", где точки заменяют букву S), к-рое при подстановке на место переменной S индивидуального имени (значения) "Сократ" обращается в истинное предложение. Очевидно, что выражение "...есть человек" (в общем случае выражение "...есть Р") – это функция от одной переменной, к-рая принимает значения "истина" или "ложь", когда на место точек ставят имя нек-рого субъекта, играющее здесь обычную роль аргумента функции. Аналогично этому выражение "...больше чем..." есть функция от двух переменных, а выражение "находится между... и..." – функция от трех переменных и т.п. Т. о., совр. взгляд на структуру С. сводится к тому, что его традиц. элементы "предикат" и "субъект" заменяются соответственно точными матем. понятиями функции и ее аргументов. Эта новая трактовка отвечает давно ощущавшейся потребности в обобщенной характеристике логич. рассуждений, к-рая охватывала бы не только (и даже не столько) силлогистические, но и в особенности несиллогистические умозаключения – осн. умозаключения науки. В свою очередь функциональная форма выражения С. открывает широкие возможности для формализации предложений любой науч. теории. (Объяснение того, как в совр. логике характеризуется и формализуется субъектно-предикатная структура С. см. в ст. Квантор и Предикатов исчисление.) М. Новоселов. Москва. В и д ы С. Большое внимание в истории логики и философии уделялось проблеме деления на виды. Одним из важнейших является деление С. на простые и сложные. Понятие о простом С. встречается уже у Аристотеля в его книге "Об истолковании". Простым Аристотель называет здесь С. существования, т.е. С., в к-ром утверждается (или отрицается) только существование предмета С. (напр., человек есть). Простому С. Аристотель противопоставляет трехчленное С., в к-ром, помимо знания о существовании (или несуществовании) предмета С., содержится еще знание о присущности (или неприсущности) предмету С. к.-л. определенности бытия (напр., "человек есть справедлив"). В мегаростоической школе простым С. называлось С., состоящее из субъекта и предиката. Сложным – назывались С., образованные из простых с помощью различного рода логич. связок, таких как отрицание, конъюнкция, дизъюнкция, импликация. Такое понимание простых и сложных С. близко к той их трактовке, к-рая дается в совр. логике высказываний. Осн. рубрики классификации простых С. также были известны уже Аристотелю: деление С. по качеству (утвердительные и отрицательные) и п о к о л и ч е с т в у (общие, частные и неопределенные) дано Аристотелем в "Первой аналитике". В учебниках традиц. логики деления С. по качеству на утвердительные и отрицательные и по количеству на общие и частные (под частным здесь разумелось неопределенное частное суждение типа "Нек-рые, а может быть и все S, суть Р") объединялись в одну рубрику. Эта рубрика называлась делением С. по качеству и количеству. Сюда относилось четыре вида С: 1) общеутвердительное ("все S суть Р"), 2) общеотрицательное ("ни одно S не есть Р"), 3) частноутвердительное ("нек-рые S суть Р"), 4) частноотрицательное ("нек-рые S не суть Р"). В учебниках рассматривались далее отношения между этими суждениями с точки зрения истинности и ложности в т.н. логическом квадрате и отношения между объемами субъекта и предиката этих С. в т.н. учении о распределенности терминов в суждении. В совр. логике к видам С. по количеству относят: 1) общие С. (С. с квантором общности), 2) неопредел. частные С., к-рые наз. просто частными (С. с квантором существования) и 3) единичные С. К Аристотелю восходит и деление С. на С. действительности, возможности и необходимости, впоследствии названное делением по модальности. Под С. действительности Аристотель разумел С., в к-ром речь идет о том, что фактически есть, существует в действительности. Под С. Необходимости – С., в к-ром речь идет о том, что не может быть иначе. Под С. возможности – С., в к-ром речь идет о том, что может быть иначе, т.е. что может быть, но может и не быть. Напр., "Завтра может быть морская битва". В совр. логике высказывания с модальными операторами "возможно", "невозможно", "необходимо" и др. исследуются в различных системах модальной логики. Различение 1) выделяющих и включающих С. и 2) С. свойства и С. отношений также, в известном смысле, можно вести от Аристотеля. В четвертой и десятой главах первой книги "Топики" Аристотель рассматривал след. четыре вида соотношения того, что сказывается о предмете, с самим предметом: 1) определение, 2) собственное, 3) род, 4) случайное. Согласно Аристотелю, определением следует называть такое С., в к-ром выявляется собств. сущность предмета С. То, что сказывается в определении, принадлежит предмету С; оно не может сказываться о др. предмете. С о б с т в е н н ы м следует называть такое С., в к-ром, так же как и в определении, речь идет о чем-то, принадлежащем только предмету С. Но в отличие от определения, то, что сказывается в собственном С., не означает сущности мыслимого предмета. Р о д о м следует называть такое С., в к-ром выявляется несобств. сущность предмета, т.е. такая сущность, к-рой обладают и др. предметы, кроме предмета С. С л у ч а й н ы м следует называть все то, что, не будучи сущностью предмета С., может, так же как и род, сказываться о многих др. предметах. Это учение Аристотеля, названное впоследствии его комментаторами учением о предикабилиях, позволяет установить еще два важных вида С., а именно, выделяющее и включающее С. Выделяющими естественно называть те С., в к-рых речь идет об отличительном признаке предмета С., независимо от того, является ли этот признак существенным (определение) или несущественным (собственное). Напр., "Квадрат есть прямоугольник с равными сторонами" (определение). "Марс есть планета, светящаяся красным светом" (собственное). Включающими естественно называть те С., в к-рых речь идет о принадлежности предмету С. таких признаков, о к-рых известно, что они принадлежат не только предмету С., напр.: "Кит есть животное" (род), "Этот человек лежит" (случайное). Для деления С. на С. свойства и отношения представляет интерес то сведение всех категорий к трем, а именно к "сущности", "состоянию" и "отношению", к-рое Аристотель осуществил в 14-й книге "Метафизики". На основании указанных здесь категорий С. можно разделить на два вида: 1) С. свойства, в к-рых утверждаются как существ. свойства (сущность), так и несуществ. (состояние), 2) С. отношения, в к-рых утверждаются различного рода отношения между предметами. Сам Аристотель разделения на С. свойства и С. отношения еще не указывает. Это деление впервые, по-видимому, было дано Галеном (см. С. Galenus, Institutio logica, ed. С. Kalbfleisch, Lipsiae, 1896). Очень подробно оно разработано Каринским (см. "О курсе логики М. И. Каринского", "ВФ", 1947, No 2). В новое время (у X. Вольфа, И. Канта и во мн. следующих им школьных учебниках логики) имелось еще т.н. деление С. по о т н о ш е н и ю на категорические, условные (или гипотетические) и разделительные. Под категорическим С. разумелось здесь общее С., в к-ром связь между подлежащим и сказуемым устанавливается в безусловной форме. Гипотетическим (или иначе условным) называлось С., в к-ром связь между подлежащим и сказуемым становится в зависимость от к.-л. условия. Разделительным называлось С., к-рое содержит несколько сказуемых, из к-рых только одно может относиться к подлежащему, или несколько подлежащих, из к-рых только к одному может относиться сказуемое (см. М. С. Строгович, Логика, М., 1949, с. 166–67). В совр. логике деление С. по отношению не признается. т.н. категорическое суждение отождествляется здесь с простым суждением, а различные виды условных и разделительных С. рассматриваются как виды сложных суждений (см. Условное суждение, Разделительное суждение). В кантовской классификации С., кроме деления по качеству, количеству, модальности и отношению, мы встречаем еще деление С. на 1) априорные и апостериорные и 2) аналитические и синтетические. С. делятся на апостериорные и априорные в зависимости от способа, каким соединяются в акте С. представления или понятия. Апостериорными Кант называет те С., в к-рых представления соединяются в сознании так, что их соединение не имеет общезначимого характера. Напротив, "...если какое-нибудь суждение мыслится как строго всеобщее, т.е. так, что не допускается возможность исключения, то оно не выведено из опыта, а есть безусловно априорное суждение" (Кант И., Соч., т. 3, М., 1964, с. 107). Такими априорными С. являются, напр., согласно Канту, матем. С., аксиомы логики и т.п. В различении априорных и апостериорных суждений Кант пытался с позиции априоризма решить проблему, к-рая проходит через всю историю философии, а именно проблему отличия эмпирического (фактофиксирующего) и теоретич. знания. С т. зр. логики, проблема не в том, чтобы признавать (или не признавать) существование как эмпирического, так и теоретич. знания. В науке как то, так и др. знание имеется, и мы интуитивно можем в нек-рых случаях [напр., в случае фактофиксирующего (эмпирического) и необходимого (теоретического) знания]их различать. Проблема заключается в том, чтобы указать точные логич. признаки, по к-рым можно было бы отличить С., выражающие эмпирич. знание (эмпирические С), от суждений, выражающих теоретич. знание (теоретические С). Эта проблема не может считаться окончательно решенной, хотя попытки ее решения предпринимаются (см., напр., ст. В. А. Смирнова, Уровни знания и этапы процесса познания, в кн.: Проблемы логики научного познания, М., 1964). Важную роль в кантовской философии играет деление С. на аналитические и синтетические. Аналитич. С. отличаются от синтетических тем, что они через свой предикат ничего не добавляют к понятию субъекта, а только делят его путем расчленения на подчиненные ему понятия, к-рые уже мыслились в нем (хотя и смутно), между тем как синтетич. С. "...присоединяют к понятию субъекта предикат, который вовсе не мыслился в нем и не мог бы быть извлечен из него никаким расчленением" (там же, с. 111–12). Заслуга И. Канта по вопросу о делении С. на аналитические и синтетические заключается прежде всего в постановке этого вопроса: он первый отличил проблему деления С. на аналитические и синтетические от проблемы деления суждений на эмпирические (апостериорные) и теоретические (априорные). До Канта (например, у Лейбница) эти проблемы обычно отождествлялись. Вместе с тем И. Кант не смог указать логич. признаков, позволяющих отличать аналитич. С. от синтетических. В дальнейшем проблема аналитических и синтетич. С. обсуждалась неоднократно (см. Синтетические и аналитические суждения). Рассмотренные выше деления С. на виды создавались гл. образом для обслуживания потребностей традиц. формальной логики и прежде всего для решения проблем осн. ее раздела – теории вывода. Так, деление С. по количеству, качеству и модальности было установлено Аристотелем для потребностей созданной им теории силлогистич. вывода (см. Силлогистика). Деление С. на простые и сложные и разработка вопроса о видах сложного С. логиками мегаро-стоической школы потребовалось для исследования ими различных видов условного и разделительного умозаключений. Деление С. на С. свойства и С. отношения возникло в связи с рассмотрением т.п. несиллогистических умозаключений. Обычно считается, что в задачу формальной логики не входит исследование всех встречающихся в познании видов и разновидностей С. и построение всеохватывающей классификации С. Попытки построения подобного рода классификаций имели место в истории философии [такова, напр., классификация С. у Вундта (см. W. Wundt, Logik, 4 Aufl., Bd 1, Stuttg., 1920)]. Вместе с тем следует отметить, что, кроме формальнологич. подхода к вопросу о видах С., когда С. делятся на виды по точно фиксир. логич. основаниям деления и само деление устанавливается для обслуживания потребностей теории вывода, вполне правомерен так же и иной, гносеологич. подход к этому вопросу. Для верно понятого гносеологич. подхода к проблеме видов С. характерным является интерес к сравнительной познавательной ценности известных в науке видов С. и исследование переходов от одного вида С. к другому в процессе познания действительности. Так, рассматривая с этой т. зр. деление С. по количеству, мы обращаем внимание на то, что единичные С. играют в основном двоякую роль в процессе познания. Во-первых, единичные С. выражают и закрепляют знания об отд. предметах. Сюда относятся описание историч. событий, характеристика отд. личностей, описание Земли, Солнца и т.п. При этом среди подобного рода единичных С. мы отмечаем переход от т.н. С. принадлежности, в к-рых утверждается только принадлежность признака предмету, к включающим и выделяющим С., коль скоро мы устанавливаем, что утверждаемый признак принадлежит не только данному предмету (включающее суждение) или только данному предмету (выделяющее суждение). Во-вторых, единичные С. подготовляют послед, формулировку частных и общих С. Исследовав все пласты к.-л. геологич. разреза и зафиксировав в ряде единичных С., что каждый из исследуемых пластов – морского происхождения, мы можем высказать общее С: "Все пласты данного геологич. разреза – морского происхождения". Относительно частного С. заметим, что в процессе познания действительности совершается переход от неопредел. частного С. к определ. частному С. либо к общему С. В самом деле, неопредел. частное С. (или просто частное С.) высказывается в таких случаях, когда, зная, что нек-рые предметы к.-л. класса предметов обладают или не обладают известным признаком, мы еще не установили ни того, что этим признаком обладают (не обладают) так же и все прочие предметы данного класса предметов, ни того, что этим признаком не обладают (обладают) нек-рые др. предметы данного класса предметов. Если в дальнейшем устанавливается, что указ. признаком обладают только нек-рые или все предметы данного класса, то частное С. заменяется определ. частным или общим С. Так, частное С. "Нек-рые металлы тяжелее воды" в процессе изучения металлов уточняется в определ. частном С. "Только нек-рые металлы тяжелее воды". Частное С. "Нек-рые виды механич. движения переходят посредством трения в теплоту" заменяется общим С. "Всякое механич. движение переходит посредством трения в теплоту". Определ. частное С., решая проблему, выдвинутую частным С., а именно – вопрос о том, всем или не всем предметам данного класса предметов присущ или не присущ известный признак, в то же время оставляет не решенным вопрос о том, какие именно предметы обладают или не обладают утверждаемым признаком. Для устранения этой неопределенности определ. частное С. должно быть заменено либо общим, либо множественным выделяющим С. Для перехода от определ. частного С. к т.н. множественному выделяющему С. требуется установить качеств. определенность каждого из тех нек-рых предметов, о к-рых идет речь в определ. частном С. В этом случае, напр., определ. частное С. "Только нек-рые ученики данного класса хорошо успевают по русскому языку" заменяется множественным выделяющим С. "Из всех учеников данного класса только Шатов, Петров и Иванов хорошо успевают по русскому языку". Переход к общевыделяющему С. осуществляется тогда, когда один или несколько из познанных общих признаков нек-рых предметов данного рода мы можем выделить в качестве характерной особенности всех этих ("нек-рых") предметов. Напр., познав, что все те ("нек-рые") животные, о к-рых идет речь в С. "Только нек-рые животные обладают толстыми кишками", составляют класс млекопитающих животных, мы можем высказать общее выделяющее С: "Все млекопитающие, и только млекопитающие, обладают толстыми кишками". Подобного рода переходы между С. можно установить также с т. зр. их модальности и в нек-рых иных отношениях (см. А. П. Шептулин, Диалектический материализм, М., 1965, с. 271–80; Логика, под ред. Д. П. Горского и П. В. Таванца, М., 1956). Лит.: Таванец П. В., Вопр. теории суждениями., 1955: ?опов П. С., Суждение, М., 1957; Ахманов А. С., Логическое учение Аристотеля, М., 1900; Смирнова Е. Д., К проблеме аналитического и синтетического, в сб.: Филос. вопр. совр. формальной логики, М., 1962; Горский Д. П., Логика, 2 изд., М., 1963. П. Таванец. Москва.