(Judgments, Ordinances, and Statutes).
Евр. слово mispaf, к-рое можно перевести как "судебное решение ", " предписание ", имеет за собой долгую юридическую традицию. Оно, несомненно, восходит к семитскому корню, к рый означает "выносить решение", "рассудить" и подразумевает решение, принятое гражданским судом. Аналогичный смысл этот корень имеет и в угаритском языке так, Дан принимает справедливые решения по отношению к женщинам и детям (2 Акх. V: 78). Т.о., "решения" и "предписания" это постановления, принимаемые официальными юридическими органами, или же прецедентные решения, к рые служат ориентиром для вынесения будущих гражданских судебных решений. Суть mispaf хорошо иллюстрируется законодательными актами, приведенными в Исх 21:122:17; множественная форма mispafim служила, вероятно, общепринятым названием т.н. "Книги Завета" (Исх 20:2223:33). Это законодательство, к-рое было скорее гражданским, а не носило характер моральных или обрядовых норм, применялось в равной степени к израильтянам и чужестранцам (Чис 15:1516). Другие производные от mispaf соответствуют понятиям "справедливость", " юридическое право", "судебное дело", "то, что находится в соответствии". Законодательное (казуистическое) право, отк рывающееся формулой " если... то ", не носит сугубо секулярного характера: в основе его любовь участников завета (Втор 4:37), требование внутренне осознанного повиновения (Втор 5:32), с тем чтобы Израиль всем сердцем мог подчиниться божественному закону любви (Втор 6:5) и радоваться обетованиям завета (Втор 6:23).
Слова hoq и huqqa, часто переводимые как "устав", восходят к корню, означающему "гравировать", "вырезать", и впоследствии относились к письменно зафиксированным правилам поведения. Слово hoq подразумевает (в самом широком смысле) все, что предписывается властью и зафиксировано в законах, направленных на благо общества, вне зависимости от того, носит ли законодательный акт сакральный или светский характер. Слово huqqa, в более ограниченном смысле, чем hoq, подразумевает обычай, закон или судебное установление. Наиболее распространенный греческий аналог этих еврейских терминов в Септ. dikaioma ; это слово обычно служило переводом hoq, но в Иез соответствует mispaf. В ИЗ dikaioma отражает понятие справедливости, вытекающей из акта оправдания по отношению к каждому отдельному праведнику, держащему ответ перед Богом. Отсюда слово может иметь значения "правила", "устава" (Лк 1:6), оправдательного приговора (Рим 5:18), характеристики праведного поступка (Откр 19:8). Другое греч. слово в НЗ, dogma, также подразумевает общественный декрет или предписание, установленное либо римскими правителями Палестины (Лк 2:1; Деян 17:7), либо самими апостолами (Деян 16:4). К-ром е того, оно относилось к законодательным установлениям еврейского закона(Еф 2:15; Кол 2:14).
Поскольку Бог есть Бог порядка, а не хаоса, установления и законодательные предписания были необходимы для наставления Израиля. Только таким образом Израиль мог осуществить Богом установленные цели стать царством священников и святым народом (Исх 19:6). Общественные требования отражали четкие моральные и духовные нормы Господа Синая, особенно подчеркивая их божественную святость. Утверждать святость означало для израильтян безусловно исполнять заповеди Божии. Поклоняясь Ему одному, израильтяне отделяли себя от всех форм языческой религии. Тот вид богопочитания, к рый был у жителей Ханаана (среди них поселился избранный народ), считался одним из самых извращенных и нравственно порочных в мире. Израильтянам надлежало озарить светом божественного откровения нравственную тьму и своей абсолютной преданностью единому истинному Богу, через богослужение и общинную жизнь, нести свидетельство ближневосточному миру.
Разумеется, установления и предписания, составляя гражданское право, до некрой степени отражали законодательство соседних народов, имевших сходные социальные жизненные уеловия. В других аспектах у законов, однако, наблюдались значительные отличия, хотя бы потому, что законодательство языческих народов посвящалось действительно ложным богам. Бог отк рыл себя на Синае как Искупитель, освободивший Израиль из египетского рабства, и как высший Царь, Который установил с только что возмужавшим народом отношения завета. Поскольку Израилю предназначалось стать духовным братством, между религиозным и гражданским законами не должно было быть резких отличий. Установления израильского законодательства, даже еели они представлялись абсолютно светскими, знаменовали собой любовь и заботу Бога о своем народе. В отличие от современных законодательных кодексов, каждая серия установлений и предписаний Торы обыкновенно имеет самостоятельную основу и формируется без соотнесения с к.л. единым организационным планом. Однако последовательно духовный характер этих установлений очевиден. Преступления против общества выделялись особо и подлежали соответствующим наказаниям. За предумышленное убийство преступника казнили, в отличие от убийства по неосторожности. В том случае, где требовалось возместить ущерб, устанавливались верхние пределы такого возмещения (Исх 21:2425), согласно требованиям справедливости. К рабам надлежало относиться почеловечески, для древнего ближневосточного законодательства такое требование носило поистине уникальный характер. Нравственные преступления против общества всегда воепринимались очень серьезно; законодательство придавало важное значение социальной справедливости и любви к ближнему. Предписания и установления Израиля служили прославлению в израильской общественной жизни любви и милосердия Божьего; они выполняли функцию проводника в отношенияхзавете с Богом, для того чтобы избранный народ проявлял соответствующие духовные качества в отношениях с соседними народами.
R. К. Harrison (пер. Ю.Т.) Библиография: J. A. Wharton, IDB, Ш, 6078; К. L. Barker, ZPEB, IV, 543^4; J. P. Payne, Theology of the Older Testament.
См. также: Гражданское право и правосудие в библейские времена; Уголовное право и наказания в библейские времена; Десять заповедей; Закон (библейское представление).