СУБЪЕКТ и ОБЪЕКТ
Объект и субъект
лат. subjectum - подлежащее и objectum - предмет) - философские категории. Под субъектом понимается активно действующий и познающий, обладающий сознанием и волей индивид или социальная группа; объект то, на что направлена познавательная и иная деятельность субъекта
Объект и субъект
от лат. objectum – предмет и subjectus – находящийся в основе) – характеристики элементов видов бытия, выступающих как вещи (субстанцилнальные носители) . О. – элемент (вещь) объективной реальности; его бытие задается внешним: законом. С. – элемент (носитель) субъективной реальности; его бытие задается внутренним: программой. Любое сущее в разных соотношениях (коррелятах) выступает и как О. и как С.
Источник: Философские категории авторский словарь
Субъект и объект
Субъект источник целенаправленной активности в деятельности, источник предметно-практической деятельности. В качестве субъекта может выступать индивид, коллектив, социальная группа, класс, общество и человечество как универсальный субъект предметно-практической деятельности. В педагогике субъектом может являться инициатор познавательной деятельности (учитель), в то же время субъектом деятельности выступает и обучающийся. В организации процесса обучения субъектом, как правило, является обучающий. Проблема субъект-объектных и субъект-субъектных отношений в процессе обучения является одной из основных в современной педагогике. Объект – то, на что направлена познавательная или иная деятельность субъекта.
СУБЪЕКТ И ОБЪЕКТ
философские категории, служащие в том случае, если он обладает знаниями о нем, о его связях и закономерностях. Однако субъектом деятельности, направленной на познание и преобразование мира, не может стать отдельный изолированный индивидуум. Человек становится субъектом, поскольку он пользуется созданными обществом орудиями труда, языком, накопленными знаниями. Поэтому субъектом выступает и общество, имеющее всегда определенный способ производства, определенный уровень развития культуры. С. и о. составляют единство противоположностей. Они едины, поскольку представляют собой формы движущейся материи; человеческое общество — продолжение и новая качественная ступень в развитии природы. Однако они и противоположны. Общество развивается по своим законам, в него входят люди, обладающие сознанием и волей, ставящие себе цели. В объектах же природы нет ни воли, ни сознания, ни цели. Противоречия между С. и о. разрешаются в практической деятельности людей. Предметы природы в процессе труда становятся орудиями деятельности человека, входят, таким образом, в субъект. Современное человечество немыслимо без машин, аппаратов, приборов и т. п., к-рые являются придатком человека, его искусственными органами. С другой стороны, продукты деятельности человека могут вступать во взаимодействие с ним как объекты, а в определенных общественных условиях становиться враждебной, чуждой ему СИЛОЙ. Так, машины в капиталистическом обществе являются орудиями эксплуатации человека. В процессе практики субъект изменяет объект, с тем чтобы последний соответствовал целям человека. Вместе с тем он изменяется и сам, у него возникают новые потребности и цели, он вступает в новые отношения как с предметами природы, так и с созданными им вещами.
Источник: Краткий словарь по философии. 1970
СУБЪЕКТ И ОБЪЕКТ
В теории познания субъект - это источник познавательной активности, объект - это то, на что направлена познавательная активность субъекта. Без субъекта нет и объекта. Так, до открытия электрона в конце XIX столетия он не являлся объектом познавательной деятельности, хотя, конечно, он существовал вне сознания всегда. Иначе говоря, «объект» и «объективная реальность» - отличающиеся друг от друга понятия. Для одного человека объектом может становиться сознание другого человека, хотя оно и оказывается не материально-вещественным по своей сути, а психическим. Л. Фейербах отмечал: для себя «Я» - субъект, а для других - объект; словом, «Я» являюсь субъектом и объектом. Но не только в этом плане «Я» оказывается объектом. В условиях, когда мои ощущения, мои эмоции или практические действия становятся объектом моего же мышления, они и будут в данном случае подлинными «объектами». Мое сознание, становясь предметом моих же размышлений, оказывается тоже (в конкретных пределах) объектом для меня; (в данном отношении мы будем иметь дело с самосознанием). Таким образом, мы видим, что в качестве субъекта выступают не только индивид, но и некоторые мыслительные активности, находящиеся внутри его же сознания. Субъектом могут выступать также сверх (или над) индивидуальные образования:социальная группа, класс, общество, нация, научная школа и т. п. На уровнях понятия субъекта, выходящих за уровень индивида, в него (в «субъект») включаются, помимо индивидов, также приборы и методы, посредством которых происходит познание (сами же по себе они субъектами не являются). Понятия «субъект» к «объект» соотносительны; одно без другого невозможно; нет не только субъекта без объекта, но и объекта без субъекта. В некоторых идеалистических концепциях, например, в философии Р. Авенариуса, имеет место подстановка понятий - вместо «субъекта» ставится «сознание», а вместо «объекта» - «материя»; в результате подучалась идеалистически трактуемая принципиальная координация, главным звеном которой становится утверждение: «без сознания нет материн». В современной философии все большее значение для понимания субъективно-объективных взаимодействий приобретает анализ условий этого взаимодействия.
Источник: Краткий философский словарь 2004
Субъект и объект
философские категории. С. первоначально (напр., у Аристотеля) понимался как носитель некоторых свойств, состояний и действий и в этом отношении был тождествен понятию субстанции. Этот смысл термина «С.» сохранился и в настоящее время. Однако начиная с 17 в. понятие «С», как и соотносительное с ним — «О.», стали употребляться прежде всего в гносеологическом смысле. Под С. ныне понимается активно действующий и познающий, обладающий сознанием и волей человек; под О. — то, что дано в познании или на что направлена познающая и иная деятельность С. Связанная с осн. вопросом философии, проблема отношения С. и о. по-разному решалась материализмом и идеализмом. Материализм рассматривал О. как существующий независимо от С. и понимал его как объективный мир, а в узком смысле — как предмет познания. Однако домарксовский материализм не мог научно решить проблему отношения О. и С., т. к. связывал их взаимоотношения только с воздействием О, на С. При этом С. рассматривался как нечто пассивное, только воспринимающее воздействие извне. С. понимался как отдельный, изолированный человек, сущность к-рого видели только в его природном происхождении. С. оставался пассивным не только в области познания, но и практической деятельности, ибо старый материализм не мог понять объективно . закономерного характера деятельности человека, преследующего свои субъективные цели. Противоположна т. зр. на этот вопрос идеализма. Взаимодействие С. и о. и само существование О. идеалисты выводили только из деятельности С, пытаясь на этой основе объяснить активную роль С. в познании. Для субъективного идеализма при этом характерно понимание С. как единства психической деятельности индивида и фактическое устранение О., т. к. последний понимается только как совокупность состояний С. Ценны догадки объективного идеализма, особенно Гегеля, о роли практики в отношении С. и о., о зависимости этого отношения от истории, от общественной природы С. Однако присущая идеализму абсолютизация гносеологической активности С. привела к выводу о том, что О. есть результат и продукт деятельности С, понимаемого к тому же как чисто идеальное существо или субстанция. Диалектический материализм исходит из признания независимого существования О. от О, но в то же время рассматривает их в единстве. Сам С. является в др. отношении О. и потому подчиняется объективным закономерностям. Поэтому принципиальной пропасти между С. и о. нет. Основу их взаимодействия составляет общественно-историческая практика человечества, на базе к-рой только и может быть понята гносеологическая активность С. Это значит, что человек становится С. только в истории, в об-ве, и поэтому является не абстрактным индивидом, а общественным существом, все способности и возможности к-рого сформированы практикой. Будучи активной силой во взаимодействии С. и о., человек тем не менее зависит в своей деятельности от О., т. к. последний ставит определенные границы и пределы свободной деятельности С. На этой основе и возникает необходимость познания закономерностей О., чтобы согласовать с ними свою деятельность. Деятельность С. тоже объективно обусловлена его потребностями и уровнем развития производства. В зависимости от этого, а также от уровня познания объективных закономерностей человек ставит сознательные цели, в ходе достижения к-рых изменяется как О., так и сам С. С развитием об-ва роль субъективных факторов прогрессивно возрастает, особенно при социализме, где общественное развитие контролируется людьми, что не означает, конечно, изменения принципиальных основ взаимоотношения С. и о.
Источник: Философский словарь. 1963
СУБЪЕКТ и ОБЪЕКТ
лат. subjectus - лежащий внизу, находящийся в основе и objectura - предмет) - фундаментальные категории философии. С. - носитель субстанциальных свойств и характеристик, определяющих качественные особенности О. Соответственно О. - то, что находится в зависимости от С. и лишено самостоятельной сущности. Понятия С. и О. не стоит ассоциировать с производными от них категориями "субъективного" и "объективного". В данной связке более самодовлеющую природу имеет "объективное", в то время как О., напротив, вторичен по сравнению с проецированными на него онтологическими, гносеологическими или праксеологическими характеристиками С. Понятия С. и О. имели различную интерпретацию в историко-философской традиции. В античной философии понятие С. преимущественно использовалось как одно из обозначений материальной субстанции, субстрата, тогда как О. соотносился с конкретным видимым предметом. Средневековая схоластика во многом воспроизвела античную трактовку С. и О., признав за С. онтологические параметры материальных вещей, а за О. - производные человеческие образы С. Своеобразная гносеологизация С. осуществляется в философия Нового времени. Декартовское "мыслю, следовательно существую" в качестве наиболее безусловного и достоверного начала бытия провозгласило cogito, рациональное мышление. Именно разум выступает здесь в качестве гаранта внешней действительности, ее сущностных характеристик и объективности. При этом О. задан через представление, в контексте которого С. наделяется безусловными полномочиями "ставить перед собой" те феномены бытия, которые он считает безусловно истинными и которые могут выступать отправными точками для последующего философского или научного анализа. Особый онтологический и гносеологический статус С. в новоевропейской философии, тем не менее, был сопряжен с рядом парадоксов, обусловленных пониманием С. как конкретного, эмпирического начала. Если человеческий разум субстанциален по отношению к эмпирической действительности, а человек как носитель разума - всего лишь ее отдельный фрагмент, то где же искать критерии его истинности? Если же разум, также как и сам человек, производен от опыта, то каким образом можно объяснить его всеобщий характер и тождество познающей личности (единство С. и О. в самосознании)? Попытку решения этих вопросов предпринял Кант, введя понятие "трансцендентального С.", воплощающего в себе чистые, внеопытные формы познания и обусловливающие содержание знания отдельных эмпирических С. При этом трансцендентальный С. изначально задан как единство апперцепции (самосознание), где тождество С. и О. обусловливает одновременно и его творческие возможности в познании, в общезначимость диктуемых им истин. Проблему С. и О. по-новому рассматривал Гегель, который показал их культурно-историческую динамику, их процессуальность и взаимозависимость в познавательной деятельности. Основной лейтмотив неклассической философии связан в акцентировкой творческого статуса С., детерминирующего соответствующие структуры объективной действительности. При этом С. выступает в качестве носителя сознания, познавательных способностей и творческой деятельности. В марксизме понятие С. предполагает прежде всего социально-исторического С. практической деятельности, которая опосредует его отношения с объективной реальностью и в которой воплощается искомое тождество С. и О. Для феноменологической традиции С. выступает как "чистое сознание" в единстве его рефлексивных и дорефлексивных процессов, интенциональные установки которого вносят индивидуальный смысл в бытие объектов. И, наконец, своеобразие С. познания в неклассической философии связано с представлением об его детерминированности целым рядом внерациональных и некогнитивных факторов (например, идеологии, языка, бессознательного и т.п.). Если неклассическая философия некоторым образом абсолютизирует творческие возможности С., то постклассика и постмодерн предпринимают своеобразную попытку теоретической реабилитации О. Провозглашая "смерть С.", постструктурализм характеризует его не столько как творца, сколько как комбинатора отдельных объективных элементов, растворяющего себя в контексте их процессов и соединений. (См. также Бинаризм, "Смерть субъекта", Тело, Ацентризм.)
Источник: История Философии: Энциклопедия
СУБЪЕКТ И ОБЪЕКТ
основные элементы структуры познания . Процесс познания рассматривается в гносеологии как взаимодействие С. (того, кто познаёт) и О. (того, что познаётся). Существуют различные способы установления взаимоотношений С. и О.
В одной философской традиции именно О. определяет всю познавательную деятельность. В данном случае «О.» понимается более широко: это не только то, на что направлена активность С., это еще и «объективное», то есть не зависящее от человека. Такой О. сам определяет и направление поисков познающего С., и его особенности, и сам характер познавательного процесса как связи С. и О. Так, в платоновском учении о познании О. подлинного знания, а не «мнения» – это мир идей, неподвижных идеальных форм. О. определяет особенности С. познания – носителя «разумной души», бывшей обитательницы мира идей. Задан и сам процесс познания, который предстает как узнавание, воспоминание души о контакте с миром идеальных форм.
В гегелевской концепции познание не является простым узнаванием-созерцанием умопостигаемой сущности. Познание – активный процесс, осуществляемый деятельным, саморазвивающимся С. Однако его деятельность предопределена заранее О. познания – Идеей. С. внутренне родствен, причастен О., они части мирового целого, поэтому процесс познания одновременно и бытийный процесс, один из способов установления мировой целостности. При всём различии исходных мировоззренческих установок концепция материалиста Демокрита базируется на той же познавательной схеме. Демокрит рассматривает познание как вхождение в органы чувств материальной невидимой копии предмета. О. родствен С., они обладают одинаковой атомной структурой. В этой традиции О. как бы идет навстречу С., он открыт ему, его познавательной активности. Познание становится возможным, если мы осознаём нашу родственность О.
Другая познавательная традиции связана с философией Нового времени. В этом случае теория познания ориентирована на С. познавательной активности. Однако это не «эмпирический» С. – конкретный человек, наделенный привычками тела, обладающий неповторимым душевным строем. Это «чистый» С. – носитель особым образом устроенной познавательной способности, С., в котором нет никакого иного желания, кроме желания знать, никаких иных достойных внимания способностей, кроме способностей познавательных.
Основные структурные образования внутреннего мира С. рассматриваются в качестве фундаментальных характеристик мира как О. Анализ познавательных способностей С. дает ключ к исследованию О. По словам Д. Юма , «единственный способ, с помощью которого мы можем надеяться достичь успеха в наших философских исследованиях, состоит в следующем: оставим тот тягостный, утомительный метод, которому мы до сих пор следовали, и вместо того, чтобы время от времени занимать пограничные замки или деревни, будем прямо брать приступом столицу, или центр этих наук, – саму человеческую природу; став, наконец, господами последней, мы сможем надеяться на легкую победу и надо всем остальным».
С. несет в себе основные характеристики О. Соответственно процесс познания представляет собой удивительно согласованное взаимодействие С. и О. В С. всё рассчитано на воспроизведение в своих структурах универсального мирового порядка. Мир в своей сущности функционирует по умопостигаемым законам. Такая «прозрачность» субъект-объектных отношений, их взаимное движение навстречу друг другу характерны не только для рационализма (Декарт, Кант ), но и для эмпиризма (Локк , французские материалисты). Даже если философ видит в ощущении основной канал, связывающий его с миром, он способен отличить ощущения, несущие знание о фундаментальных свойствах вещей, от тех, которые не заключают в себе ничего, кроме видимости. В этом случае подключается рациональная способность, которая очищает наш чувственный опыт от всего обманчивого, делает его общезначимым. С. познаёт и одновременно контролирует свое познание. Кант ввел понятия «эмпирического», реального С. и «трансцендентального С.». Трансцендентальный С. – это способность человека осознавать себя как носителя априорных форм познания. Несмотря на активность С. в познании, сам процесс лишен произвольности.
В XIX–XX вв. отношение С. и О. релятивизируется, лишается онтологического смысла. Субъект-объектное отношение – это условное деление внутри человеческого опыта, утверждали представители эмпириокритицизма . Нет О. без С., как и нет С. без О. Марксизм пытается избежать условности субъект-объектного отношения. Оно обосновывается социально-исторической производственной и культурной деятельностью – практикой. С. перестает быть только познающим С., его познавательная активность рассматривается как часть жизненной активности, трудовой деятельности по самореализации. В современной философии постмодернистской направленности возникает иная идея – идея «смерти С.» (Р. Барт, М. Фуко) как индивидуального волевого творческого начала в культуре.
«О.» несет в себе все смысловые связи, все тенденции развития, все будущие трансформации. С. перестает быть «хозяином» О., становится его «подсобным рабочим», организующим самодвижение «третьего мира» – мира культурных образцов. Сама субъект-объектная зависимость утрачивает свою значимость. Помимо «объективирования С.» существует и другая тенденция – «субъективирование О.». Появление в поле научного исследования таких О., как человек и история, вызвали к жизни особые познавательные процедуры – понимание , интерпретацию. В них традиционное субъект-объектное познавательное отношение встраивается в иное, коммуникативное отношение, имеющее субъект-субъектную структуру.
В одной философской традиции именно О. определяет всю познавательную деятельность. В данном случае «О.» понимается более широко: это не только то, на что направлена активность С., это еще и «объективное», то есть не зависящее от человека. Такой О. сам определяет и направление поисков познающего С., и его особенности, и сам характер познавательного процесса как связи С. и О. Так, в платоновском учении о познании О. подлинного знания, а не «мнения» – это мир идей, неподвижных идеальных форм. О. определяет особенности С. познания – носителя «разумной души», бывшей обитательницы мира идей. Задан и сам процесс познания, который предстает как узнавание, воспоминание души о контакте с миром идеальных форм.
В гегелевской концепции познание не является простым узнаванием-созерцанием умопостигаемой сущности. Познание – активный процесс, осуществляемый деятельным, саморазвивающимся С. Однако его деятельность предопределена заранее О. познания – Идеей. С. внутренне родствен, причастен О., они части мирового целого, поэтому процесс познания одновременно и бытийный процесс, один из способов установления мировой целостности. При всём различии исходных мировоззренческих установок концепция материалиста Демокрита базируется на той же познавательной схеме. Демокрит рассматривает познание как вхождение в органы чувств материальной невидимой копии предмета. О. родствен С., они обладают одинаковой атомной структурой. В этой традиции О. как бы идет навстречу С., он открыт ему, его познавательной активности. Познание становится возможным, если мы осознаём нашу родственность О.
Другая познавательная традиции связана с философией Нового времени. В этом случае теория познания ориентирована на С. познавательной активности. Однако это не «эмпирический» С. – конкретный человек, наделенный привычками тела, обладающий неповторимым душевным строем. Это «чистый» С. – носитель особым образом устроенной познавательной способности, С., в котором нет никакого иного желания, кроме желания знать, никаких иных достойных внимания способностей, кроме способностей познавательных.
Основные структурные образования внутреннего мира С. рассматриваются в качестве фундаментальных характеристик мира как О. Анализ познавательных способностей С. дает ключ к исследованию О. По словам Д. Юма , «единственный способ, с помощью которого мы можем надеяться достичь успеха в наших философских исследованиях, состоит в следующем: оставим тот тягостный, утомительный метод, которому мы до сих пор следовали, и вместо того, чтобы время от времени занимать пограничные замки или деревни, будем прямо брать приступом столицу, или центр этих наук, – саму человеческую природу; став, наконец, господами последней, мы сможем надеяться на легкую победу и надо всем остальным».
С. несет в себе основные характеристики О. Соответственно процесс познания представляет собой удивительно согласованное взаимодействие С. и О. В С. всё рассчитано на воспроизведение в своих структурах универсального мирового порядка. Мир в своей сущности функционирует по умопостигаемым законам. Такая «прозрачность» субъект-объектных отношений, их взаимное движение навстречу друг другу характерны не только для рационализма (Декарт, Кант ), но и для эмпиризма (Локк , французские материалисты). Даже если философ видит в ощущении основной канал, связывающий его с миром, он способен отличить ощущения, несущие знание о фундаментальных свойствах вещей, от тех, которые не заключают в себе ничего, кроме видимости. В этом случае подключается рациональная способность, которая очищает наш чувственный опыт от всего обманчивого, делает его общезначимым. С. познаёт и одновременно контролирует свое познание. Кант ввел понятия «эмпирического», реального С. и «трансцендентального С.». Трансцендентальный С. – это способность человека осознавать себя как носителя априорных форм познания. Несмотря на активность С. в познании, сам процесс лишен произвольности.
В XIX–XX вв. отношение С. и О. релятивизируется, лишается онтологического смысла. Субъект-объектное отношение – это условное деление внутри человеческого опыта, утверждали представители эмпириокритицизма . Нет О. без С., как и нет С. без О. Марксизм пытается избежать условности субъект-объектного отношения. Оно обосновывается социально-исторической производственной и культурной деятельностью – практикой. С. перестает быть только познающим С., его познавательная активность рассматривается как часть жизненной активности, трудовой деятельности по самореализации. В современной философии постмодернистской направленности возникает иная идея – идея «смерти С.» (Р. Барт, М. Фуко) как индивидуального волевого творческого начала в культуре.
«О.» несет в себе все смысловые связи, все тенденции развития, все будущие трансформации. С. перестает быть «хозяином» О., становится его «подсобным рабочим», организующим самодвижение «третьего мира» – мира культурных образцов. Сама субъект-объектная зависимость утрачивает свою значимость. Помимо «объективирования С.» существует и другая тенденция – «субъективирование О.». Появление в поле научного исследования таких О., как человек и история, вызвали к жизни особые познавательные процедуры – понимание , интерпретацию. В них традиционное субъект-объектное познавательное отношение встраивается в иное, коммуникативное отношение, имеющее субъект-субъектную структуру.
Источник: Краткий философский словарь.
СУБЪЕКТ И ОБЪЕКТ
Категория С. обозначает носителя познавательной и практической деятельности, а сопряженная с ней категория О. — предмет этой деятельности. Эти понятия появились в ранней схоластике. В указанном выше значении они стали употребляться с начала XVII в. Философыматериалисты Нового времени, разрабатывавшие теорию отражения, сводили понятие С. к изолированному от общества индивиду, наделенному от природы способностью познания. Согласно их теории, в ощущениях этого индивида зеркально воспроизводятся единичные предметы, находящиеся вне С. и воздействующие на его органы чувств, после чего этот материал обобщается в мышлении. С. тем самым лишался признака активности, а активной силой во взаимодействии С. и О. оказывался О. Понятия О. и предмета познания не были разведены. Впервые проблема активности С. была поставлена Р. Декартом, однако заслуга ее всестороннего осмысления и глубокого теоретического исследования принадлежит классикам немецкой идеалистической философии XVIII—XIX вв. В философии И. Канта познающий С. не пассивно отражает свойства реально существующей вещи, а активно воссоздает, творит в своем сознании ее идеальный образ. Поэтому О. и предмет (по терминологии Канта «вещь в себе») оказываются вовсе не тождественными, а познание предстает как сложнейший процесс созидания О. при посредстве изначально присущих сознанию С. априорных форм мышления. Кантовский априоризм вплотную подводил также к пониманию общественной природы сознания С. В дальнейшем эта идея была воспринята и разработана Гегелем на базе объективного идеализма. В гегелевской философии категориальные формы мышления предстают уже как результат длительного исторического развития. Априорные для каждого индивидуального С., они являются закономерным результатом развития культуры, которое Г. Гегель изображает в виде восходящего движения Абсолютной идеи к конечной ее цели — самопознанию. Подлинным С. гегелевской философии оказывается, таким образом, Абсолютная идея, которая после ряда предварительных ступеней, наконец, достигает этой своей конечной цели на основе обобщения тяжкого опыта истории человечества и мучительных блужданий Духа в поисках истины. В такого рода идеалистической и, можно сказать даже мистической, форме заключено весьма глубокое содержание: С. (в данном случае речь идет о реальном, а не мистифицированном С.) имеет общественную природу, а его знания, как и он сам, есть результат длительного исторического развития. Подлинно революционным переворотом в понимании содержания категорий С. и О, а также сущности субъектнообъектных отношений было введение К. Марксом практики в теорию познания.
Взаимодействие С. и О. его предшественники ограничивали сферой познания и совершенно исключали практику из этого взаимодействия. А между тем именно практическая деятельность С., будучи основой его жизнедеятельности, является главной и определяющей формой связи С. с О. Предметнопрактическая деятельность непосредственно связывает человека с реальным миром, который он преобразует не в сознании, не в голове, а реально, создавая необходимую для его жизни искусственную среду обитания. Этот процесс не может остановиться, пока вообще существует человечество, и он втягивает в поле зрения С. все новые и новые предметы, превращая их в О. практики и познания. В ходе этой деятельности обнаруживаются ранее неизвестные свойства предмета, уточняются и обогащаются знания о нем. Но в процессе практической деятельности меняется не только объективный мир, но и сам С. Поэтому с полным основанием можно утверждать, что С. есть порождение и результат предметнопрактической деятельности. С. и О. не абсолютные, не взаимоисключающие противоположности, а взаимодействующие стороны единого противоречия. Диалектический характер этого взаимодействия выражается, вопервых, в том, что активность присуща обеим сторонам противоречия, а не одному С. Последний не может действовать произвольно, не считаясь с объективными свойствами предмета. Иными словами, О. задает определенные границы возможного, за пределами которых деятельность С. обречена на неудачу. Вовторых, поскольку О. не тождественен объективной реальности, а является лишь ее фрагментом, выделенным С., отраженным и преобразованным в его сознании, постольку в нем обязательно есть моменты субъективности. В этом смысле О. неотделим от С., а С., в свою очередь, воспринимает мир через призму знаний и планирует свои практические действия, опираясь также на эти знания. Позитивистский тезис «нет О. без С.», хотя и справедлив, но только наполовину. Верно констатируя связь сторон противоречия, Э. Мах и его сторонники абсолютно оторвали О. от реальности и полностью его субъективировали. А между тем О., хотя и не совпадает с предметом, имеет объективное содержание, определяемое уже не С., а реально существующим предметом. Справедливость этого положения подтверждена практикой. Только введение практики в гносеологию позволило разрешить неразрешимую для идеализма задачу, как соотнести знания С. с объективным миром. Предметнопрактическая деятельность как бы вывела С. за пределы только сознания, установив непосредственную связь с действительностью, и подтвердила, что в знаниях С. содержится объективная истина. Тем самым был нанесен существенный удар по кантовскому агностицизму, и непознаваемая «вещь в себе» превратилась в «вещь для нас».
Положение о неразрывной связи С. и О., первоначально выдвинутое философами, было подтверждено всей длительной историей развития естествознания и постепенно превратилось в одну из центральных методологических идей современной науки. Наиболее наглядно это видно на примере физики. Для классической физики было характерно абсолютное противопоставление С. и О., вследствие чего движение к истине предполагало возможно более полную элиминацию С. Неклассическая физика показала, что такая элиминация в принципе невозможна. В квантоворелятивистской физике О. неотделим от С. и зависим от него, от используемых приборов и измерительных процедур. (На этой основе выросла одна из разновидностей позитивизма — инструментализм.) Ученые и методологи постнеклассического периода еще в большей мере усилили эту тенденцию, перейдя к исследованию ценностных ориентаций С. и их роли в познании. В заключение отметим, что в философской (и не только в философской) литературе принято различать индивидуальный и общественный С. Как показывает само название, в первом случае речь идет об отдельном познающем или практически действующем индивиде, в другом в той же роли выступает групповой С., в пределе общество в целом. Такое различение вполне приемлемо и продуктивно. Надо только помнить, что индивид становится С. познания и практики только потому, что он является носителем культуры этого общества. К. Маркс писал, что даже тогда, когда человек один сидит за письменным столом и работает над какимнибудь научным или литературным произведением, за его спиной незримо стоят бесчисленные поколения людей, создавших культуру, приобщение к которой только и позволило ему стать человеком (см. Кант Иммануил. Гегель Георг. Маркс Карл. Опредмечивание и распредмечивание).
Взаимодействие С. и О. его предшественники ограничивали сферой познания и совершенно исключали практику из этого взаимодействия. А между тем именно практическая деятельность С., будучи основой его жизнедеятельности, является главной и определяющей формой связи С. с О. Предметнопрактическая деятельность непосредственно связывает человека с реальным миром, который он преобразует не в сознании, не в голове, а реально, создавая необходимую для его жизни искусственную среду обитания. Этот процесс не может остановиться, пока вообще существует человечество, и он втягивает в поле зрения С. все новые и новые предметы, превращая их в О. практики и познания. В ходе этой деятельности обнаруживаются ранее неизвестные свойства предмета, уточняются и обогащаются знания о нем. Но в процессе практической деятельности меняется не только объективный мир, но и сам С. Поэтому с полным основанием можно утверждать, что С. есть порождение и результат предметнопрактической деятельности. С. и О. не абсолютные, не взаимоисключающие противоположности, а взаимодействующие стороны единого противоречия. Диалектический характер этого взаимодействия выражается, вопервых, в том, что активность присуща обеим сторонам противоречия, а не одному С. Последний не может действовать произвольно, не считаясь с объективными свойствами предмета. Иными словами, О. задает определенные границы возможного, за пределами которых деятельность С. обречена на неудачу. Вовторых, поскольку О. не тождественен объективной реальности, а является лишь ее фрагментом, выделенным С., отраженным и преобразованным в его сознании, постольку в нем обязательно есть моменты субъективности. В этом смысле О. неотделим от С., а С., в свою очередь, воспринимает мир через призму знаний и планирует свои практические действия, опираясь также на эти знания. Позитивистский тезис «нет О. без С.», хотя и справедлив, но только наполовину. Верно констатируя связь сторон противоречия, Э. Мах и его сторонники абсолютно оторвали О. от реальности и полностью его субъективировали. А между тем О., хотя и не совпадает с предметом, имеет объективное содержание, определяемое уже не С., а реально существующим предметом. Справедливость этого положения подтверждена практикой. Только введение практики в гносеологию позволило разрешить неразрешимую для идеализма задачу, как соотнести знания С. с объективным миром. Предметнопрактическая деятельность как бы вывела С. за пределы только сознания, установив непосредственную связь с действительностью, и подтвердила, что в знаниях С. содержится объективная истина. Тем самым был нанесен существенный удар по кантовскому агностицизму, и непознаваемая «вещь в себе» превратилась в «вещь для нас».
Положение о неразрывной связи С. и О., первоначально выдвинутое философами, было подтверждено всей длительной историей развития естествознания и постепенно превратилось в одну из центральных методологических идей современной науки. Наиболее наглядно это видно на примере физики. Для классической физики было характерно абсолютное противопоставление С. и О., вследствие чего движение к истине предполагало возможно более полную элиминацию С. Неклассическая физика показала, что такая элиминация в принципе невозможна. В квантоворелятивистской физике О. неотделим от С. и зависим от него, от используемых приборов и измерительных процедур. (На этой основе выросла одна из разновидностей позитивизма — инструментализм.) Ученые и методологи постнеклассического периода еще в большей мере усилили эту тенденцию, перейдя к исследованию ценностных ориентаций С. и их роли в познании. В заключение отметим, что в философской (и не только в философской) литературе принято различать индивидуальный и общественный С. Как показывает само название, в первом случае речь идет об отдельном познающем или практически действующем индивиде, в другом в той же роли выступает групповой С., в пределе общество в целом. Такое различение вполне приемлемо и продуктивно. Надо только помнить, что индивид становится С. познания и практики только потому, что он является носителем культуры этого общества. К. Маркс писал, что даже тогда, когда человек один сидит за письменным столом и работает над какимнибудь научным или литературным произведением, за его спиной незримо стоят бесчисленные поколения людей, создавших культуру, приобщение к которой только и позволило ему стать человеком (см. Кант Иммануил. Гегель Георг. Маркс Карл. Опредмечивание и распредмечивание).
Источник: Философский словарь инженера. 2016