К середине V в. до н. э. натурфилософская идея о началах бытия окончательно зашла в тупик. Все возможные вариации первоэлементов, на основании которых якобы можно было построить цельную картину мира, были, по существу, исчерпаны. Все натурфилософы говорят об одном и том же, но поразному – у каждого своя версия первоначала, свой взгляд на проблему, свои доводы. При этом каждый последующий мыслитель критикует предыдущее учение и выдвигает свое в качестве единственно истинного. В таком положении вещей очень быстро проявился кризис натурфилософии. Стало ясно, что греческая мысль далее не может оставаться в тесных рамках натурфилософских поисков. Ей требуется большее тематическое пространство, свежие идеи, какоето новое приложение.
Любопытно, что именно на этот период кризиса натурфилософии приходится расцвет афинской демократии, сопровождавшийся дальнейшим разложением прежних аристократических порядков. Кроме того, в этот же период значительно возрос и культурноэкономический обмен Греции с соседними странами. В новых социальнополитических условиях любой человек при соответствующем образовании и подготовке получал шанс сделать политическую карьеру, разбогатеть, добиться славы – одним словом, «выбиться в люди». На этом фоне бесконечные и малопродуктивные споры натурфилософов о первоначалах мира окончательно утратили свою привлекательность и актуальность. Отныне в центре общественного внимания оказались такие сферы жизнедеятельности, как политика, этика, логика, риторика (красноречие), религия и искусство. Иными словами, философская проблематика стала сосредотачиваться вокруг человека с его непосредственными устремлениями, целями, идеями. Такое изменение общественных интересов первыми уловили философы нового типа – т. н. софисты, что означает «мудрецы», «знатоки», «мастера своего дела». Софисты быстро почувствовали, что в изменившейся обстановке человека интересует прежде всего общественный успех, признание, слава. Но для этого, в соответствии с духом и понятиями той эпохи, необходимо уметь выступать перед публикой и побеждать своих оппонентов в спорах и диспутах, до которых, надо сказать, греки были большие охотники! Как известно, спрос рождает предложение: софисты стали теми философамиучителями, которые взялись обучать искусству вести спор всех желающих. Кстати, они же стали первыми среди греческих мудрецов, кто за преподавание брал деньги.
Итак, если насущная и первейшая задача в жизни человека – научиться убеждать в чем угодно невежественную толпу или побеждать искусных спорщиков, то для этого, считали софисты, все приемы хороши: цель оправдывает средства! И не так уж важно, находится ли истина на твоей стороне или нет, главное – достичь успеха любой ценой. А стало быть, в публичном выступлении можно применять любые трюки: передергивать факты, подменять одно понятие другим, приводить заведомо ложные доводы, которые внешне выглядят правильными, и тому подобное. Сегодня все это называется софистикой. Вот типичный образец древнегреческой софистики. Некто из школы софистов спрашивает своего собеседника: «Скажи, Ксанф – у тебя есть то, чего ты не терял?» Весь подвох заключается в том, что совсем не обязательно обладать тем, чего ты никогда не терял. Но простодушный и нерасторопный в мыслях Ксанф «заглатывает наживку» и соглашается, в ответ на что получает разящий удар: «Ты ведь никогда не терял рогов, Ксанф? – значит, у тебя есть рога!»
Вполне очевидно, что в постоянно меняющихся условиях политической борьбы и социальноэкономической конкуренции обучать людей какимто неизменным, вечным принципам было совершенно невозможно. Сегодня может потребоваться одно, а завтра – совсем другое. Поэтому в основе всех софистических теорий лежала установка на относительность всего, с чем сталкивается человек в процессе своей жизнедеятельности. Софисты учили тому, что относительным является все: людские мнения и убеждения, философские учения и религиозные доктрины, политические системы и экономические законы. Но самое главное – относительной является даже Истина, найти которую, говорили они, абсолютно невозможно. Значит, логически рассуждали софисты, и все существующее в мире изменчиво, неустойчиво, текуче. Отсюда и довольно печальные выводы об этических началах в жизни общества: нет ни хорошего, ни плохого, ни справедливого, ни безнравственного. Ни о чем нельзя вынести конкретного суждения, ничему невозможно дать твердую оценку. В качестве подтверждения своих мыслей софисты разработали целый ряд довольно убедительных апорий. Наиболее известные из них – «Куча» и «Лысый». В апории «Куча» софист спрашивает собеседника: «С какого момента ты объявишь горсть зерен кучей?» После чего начинает по отдельности бросать зерна на землю – одно, второе, третье, пока, наконец, его оппонент не скажет «стоп». Но тогда получается, что всего лишь одно (!) зерно решает вопрос о том, находится ли перед человеком куча зерна или нет. Так же обстоит дело и с волосами на голове: с выпадением какого конкретного волоса можно говорить, что человек стал лысым? Так софисты утверждали идею относительности понятий в человеческой речи. В целом, подобная система взглядов и убеждений в философии называется релятивизмом.
Все, с чем можно иметь дело в этих условиях, как уверяют софисты, – это более или менее убедительные доводы, аргументы и мнения. В силу этого в образованных кругах Древней Греции получили большое распространение т. н. «двойные речи». Это были примеры того, как можно рассуждать на какуюлибо заданную тему, приводя сначала доводы «за», а потом «против». Однако справедливости ради необходимо отметить, что для своего времени софисты были людьми просвещенными и разносторонне подготовленными. Многие из них составляли учебные пособия по истории, живописи, геометрии, астрономии, музыке, грамматике. Наиболее известными мыслителями среди софистов были Горгий, Гиппий, Продик, Антифонт, самым знаменитым является Протагор.