СМЫСЛ ЖИЗНИ

понятие, раскрывающее самоценное значение человеческой жизни, ее нравственную оправданность. Смысложизненная проблематика связана с поиском «истины бытия» (смысл — от «с-мысл», т.е. «быть с мыслью»), к-рая одновременно выступает как «благо бытия», обладает безусловной обязывающей силой. Тема С.ж. всегда присутствовала в моральных рассуждениях: как разумное содержание «искусства жить» — у Сократа, идея высшего блага — у Платона, безусловная цель целей совершенной деятельности — у Аристотеля, атараксия — у Эпикура, божественное совершенство — у Иисуса Христа. Осмысление основополагающих норм и законов поведения (как, напр., золотое правило нравственности) также было связано с ответом на вопрос о том, какая жизнь является наилучшей. Однако особым термином и острой теоретической проблемой С.ж. становится только в Новое время. Это было обусловлено как социокультурными, так и гносеологическими причинами. Первые заключались в кризисных состояниях общественного сознания, порождавшихся переходом от приоритета религиозного культа к культу разума, а также последующим разочарованием в культе разума и идеалах Просвещения.
В гносеологическом плане поздняя проблематизация и терминологическое оформление темы С.ж. обусловлено тем, что она в структуре этики имеет итоговый, синтетический характер — ее адекватная постановка возникла после и на основе рефлексии критериев достойной, добродетельной жизни индивида (в античности) и высшего предназначения человека (в средние века), т.е. в результате совмещения рефлексии имманентного и трансцендентного, индивидуального и надындивидуального планов человеческой жизни. Поиск возможности такого совмещения при постоянном различении самих уровней бытия составляет нерв этических размышлений Нового времени. Р.Декарт исходил из самодостаточности разума и предлагал доверять его представлениям о С.ж, действуя так, как если бы жизнь действительно имела смысл: сегодняшний С.ж. имеет перспективу стать полным в результате развития человеческого разума до его абсолютного господства. Пафос понимания С.ж. Б.Спинозой состоял в утверждении задачи максимального слияния субъективной воли и объективной необходимости (в свободе), или познании жизни с т.з. вечности. По Т.Гоббсу, ДжЛокку и др. представителям эмпиризма, «конечная цель» и «высшее благо» — результат общественного согласия: С.ж. сводился к балансу «естественности» и цивилизованности, к технике общения и жизни в сообществе, предотвращающей «войну всех против всех». Все большая «приземленность» трактовок С.ж. свела его к правильно понятому интересу. Чистый принцип нравственности как фундамент смысложизненного отношения человека к миру выявляет И.Кант. На место «жизни» встает нравственная автономия воли, и С.ж. оказывается понятием, не прошедшим горнила критической процедуры разума, но сохраняющим практическое регулятивное значение. «Быть достойным счастья» — квинтэссенция С.ж. и результат безусловного уважения к нравственному закону. С.ж. связывается с сознательно родовым поведением, возможность к-poro, в свою очередь, обусловлена «трансцендентальным царством целей» по ту сторону эмпирического опыта. Посюсторонность С.ж. утверждал Г.В.Ф.Гегель; для него это «субстанциальная цель разума», требующая «сращения особенной и всеобщей воли».
В этом случае человек реально, до глубины души, обновляет свою жизнь, соединяет цель и содержание жизни, обнаруживая свое метафизическое «единобытие» с другими людьми, «тождество субъективных душ». С.ж. и назначение человека, по Гегелю, состоит в том, чтобы свободно жить содержанием и целями Субстанции. Для Л.Фейербаха субстанцией жизни выступает деятельная родовая сущность человека, стремящегося к счастью и устанавливающего не абстрактную, а практически реальную межчеловеческую гармонию. Основанием такой гармонии является «сердце», любовь, к-рая соединяет Я и Ты и, одновременно, возвращает человеку его собственную сущность. Существенные изменения в понимании С.ж. произошли в 19 в., когда философия вступает в т.н. постклассический период, связанный с резким поворотом в сторону мировоззренческого пессимизма и акцентированного персонализма. Более того, проблематизация С.ж., когда было поставлено под сомнение само его наличие, является одним из важных признаков, обозначающих границу между философской классикой и современностью. Наиболее рельефно это изменение обнаружилось в философии А.Шопенгауэра и С.Кьерксгора.
С т.з. Шопенгауэра, мир в своей основе есть слепая воля к жизни, дробящаяся на поверхности (в представлении) на множество объективации.
В случае человека, наделенного разумным познанием, объективация воли оборачивается беспредельным эгоизмом. Его уделом оказывается вечная неудовлетворенность, поскольку страдание неотвратимо, а счастье иллюзорно. Шопенгауэр называл существующий мир «наихудшим из возможных», обозначив тем самым разрыв с предшествующей эпохой, исходившей из убеждения, что мир является в своей основе разумным, «наилучшим из возможных» (Г.В.Лейбниц). Кьерксгор резко выступил против панлогизма и объективизма Гегеля, за человеческую личность в ее конкретности и неповторимой индивидуальности, к-рая раскрывается в отношении личности к Богу. Новое понимание С.ж., обязывавшее человека брать на себя всю ответственность за свое осмысленное существование, лишавшее его в этом отношении возможности спрятаться за объективные основания, по сути дела предельно его этизировало. При таком подходе смысложизненная проблематика становится по преимуществу вопросом моральной решимости. Эту позицию можно понять так, что человек сам должен наполнить жизнь смыслом, к-рого она лишена в своих объективных измерениях. Наиболее цельно ее выразил А.Камю своей философией абсурда, заявив, что «абсурд имеет смысл, когда с ним не соглашаются». Проблематика С.ж. имела особое значение для рус. философии кон. 19 - нач. 20 в., к-рая стремилась осуществить целостный когнитивно-ценностный подход к жизни человека, различая при этом се эмпирический и метафизический уровни; напр., С.Л.Франк в сверхэмпирическом и абсолютном в человеке усматривал то «неизъяснимое высшее начало», к к-рому, собственно, и приложимо специфическое рус. слово «правда». Рус. философы рассматривали смыслополагание и целеполагание как органически близкие жизненные задачи человека, а по критерию абсолютности выделяли цели естественные (первозданные) и искусственные, относительно и абсолютно ценные цели. Суть вопроса о высшей цели жизни состояла не столько в том, что она собой представляет (здесь преобладала негативная оценка гедонистической и утилитаристской трактовок С.ж.), сколько в том, где она находится: в самой жизни или вне ее? Связь трансцендентного и имманентного планов С.ж. мыслилась как основная, определяющая все содержание нравственности (Е.Н.Трубецкой, В.С.Соловьев, Л.Н.Толстой, Н.О.Лосский, Франк и др). Ю.Ш.Стрелец Как ценностная форма сознания С.ж. отличается от «жизненных впечатлений», поскольку в представлении о С.ж. отражаются не переживания человека от событий в собственной жизни или ожидания в отношении возможного благополучия и счастья. Понятие С.ж. отличается и от «объяснения» жизни, поскольку в объяснении устанавливаются причины происходящего и достигается понимание жизни.
В С.ж. отражается образ не реально случившейся и осуществляющейся, но должной жизни.
В моральной философии, начиная с Демокрита и Сократа, С.ж. связывается с представлением не просто о должной, но о необходимо достойной жизни, отвечающей высшим (духовным) ценностям. Развивая эту традицию, Соловьев опровергал эстетическую трактовку С.ж. Ф.Ницше, согласно к-рому смысл заключается в жизни, воплощающей силу и величественную красоту. Последнее, по Соловьеву, приемлемо лишь при допущении, что и сила, и красота сопряжены с добром; С.ж. заключается именно в добре. И хотя в религиозных этиках последнее в конечном счете выражается в разного рода сотериологиях (учениях о спасении), с собственно моральной т.з. (ср. Аскетизм, Совершенство), С.ж. заключается в воплощении человеком идеала во всем разнообразии своих отношений с другими людьми, с отечеством и с миром. Вместе с тем разработанная Ницше методология генеалогического изучения морали, получившая косвенное продолжение в психологии 20 в., в частности, в постфрейдистском психоанализе, позволила прояснить социально-психологические механизмы формирования у индивида представления о С.ж. как выражения особого рода ориентировочной потребности потребности в С.ж. Эта потребность формируется под влиянием: а) тех условий, в к-рых проходит изначальная активность ребенка: действия ребенка должны соответствовать не только конкретным практическим целям, но тем требованиям, к-рые предъявляют ребенку взрослые; б) ожиданий самого индивида в отношении результатов конкретных видов своей деятельности, обобщаемых со временем на основе практического опыта в представления о желаемом успехе; в) требований и ожиданий окружения, группы; г) а также договоренностей с конкретными другими людьми; д) личного стремления быть полезным другим ради них самих; е) требования личности к самой себе: быть совершенной - совершенной в соответствии с высшим стандартом. Такой подход к С.ж. дает возможность раскрыть в этом представлении внутреннюю ценностную динамику и тем самым показать, что помимо фундаментальной оппозиции осмысленности и бессмысленности (абсурдности) жизни, выявляемой в экзистенциальном противопоставлении жизни и смерти, продуктивным оказывается и анализ процесса осмысления жизни с т.з. степени ее нравственного совершенствования и духовного возвышения. Лит.: Лббаньяно Н. Мудрость, философия и проблемы нашей жизни. СПб.: Алетейя, 1998; Аристотель. Никомахова этика //Аристотель. Соч. в 4т. Т. 4. М.: Мысль, 1984; Кант И. Метафизика нравов // Кант И. Соч. в 6 т. Т. 4 (2). М.: Мысль, 1965; Камю А. Миф о Сизифе: Эссе об абсурде // Камю А. Бунтующий человек. М.: Политиздат, 1990; КьеркегорС. Страх и трепет. М : Республика. 1993; Лосский И.О. Условия абсолютного добра. М.: Республика, 1991; Мур Дж. Принципы этики. М.: Прогресс, 1984; Обуховскии К. Психология влечений человека [IXJ. М.: Прогресс, 1972; Смысл жизни в русской философии: Конец XIX - начало XX века. СПб.: Наука, 1995; Смысл жизни. Антология. М.: Прогресс-Традиция, 1994; Толстой Л.Н. Путь жизни. М.: Республика, 1993; Трубецкой Е.Н. Смысл жизни. М.: Республика, 1994; Франка В. Человек в поисках смысла. М.: Прогресс, 1990; Фромм Э. Здоровое общество [III] // Фромм Э. Мужчина и женщина. М.: ACT, 1998, Швейцер А. Благоговение перед жизнью. М.: Прогресс, 1992.