1751, Трансильвания - 17(28).01.1784, с. Очаково, близ Москвы) - философ, примыкавший к масонству. Обучаясь в Германии, Ш. глубоко заинтересовался Россией и в 1779 г. прибыл в Москву, где преподавал в ун-те, выступал с лекциями. Одна из главных его идей того времени - устроение об-ва исходя из правил разумного воспитания. В осуществлении этой цели он активно сотрудничал с масонами, в частности с Новиковым, с к-рым был связан узами дружбы. С 1780 г. Ш. - проф. философии, в 1782 г. добился организационной самостоятельности рус. масонства (ранее оно считалось лишь провинцией Швеции), ввел в него розенкрейцерство с явными теософскими акцентами и "негативной антропологией". Человек, согласно Ш., в настоящее время - гнилой и вонючий сосуд, наполненный всякой мерзостью. Путем познания себя и Бога он может достичь мудрости, отталкиваясь от трех "преддверий", где написано: "Познай самого себя; избегай зла; стремись к добру". Все это резюмируется в мысли: "Ищи истину в самом себе, что осуществляется через 3 рода познания: любопытное, приятное, полезное". Хотя последнее трактовалось Ш. как истинная любовь, молитва и стремление духа к вышним понятиям, он ориентировался и на активное вмешательство в практическую жизнь с целью достичь ее просветленности через разумное воспитание, ставил акцент на практической направленности, а не на обрядах (что характеризует и рус. масонство в целом). Ш. в своих теоретических работах и в практической деятельности не избежал, по словам Шпета, простодушного пиетизма, мало согласующегося с реальными условиями жизни в России. Позитивные аспекты такой часто наивной устремленности отмечали Толстой, Иванов-Разумник, Милюков и др. В 1782 г. Ш. читал курс эстетической критики, усматривая цель искусства в насаждении нравственности и приобщении к религии. В 1782-1783 гг. читал лекции по философии истории, целью к-рых являлось доказательство зависимости людей от Божьей воли. Это противостояло общепринятым в то время среди дворянства влияниям фр. энциклопедизма. Вместе с тем он не избежал обвинений в мартинизме, чуждом духу православия, вследствие чего и вышел в отставку. Рус. масонство обязано Ш. не только своим самостоятельным существованием, но и направленностью на благие дела в сфере просвещения. Тем самым Ш. явился не только проводником масонских влияний, но и способствовал их адаптации к условиям России для осуществления здесь "бесконечной любви к человечеству".