русский философ. В основании философии Франка лежит осмысление интуиции как формы познания, непосредственного восприятия реальности. Мир, по Франку, открывающийся человеку в его познавательном усилии, состоит как бы из двух сфер: постижимого, т.е. рационального, отражаемого в понятиях, и непостижимого. Непостижимое можно описать как святое или божественное. Присутствие божества самоочевидно и поэтому не может быть доказано. Оно не может быть выделено из реальности, поскольку является его основой и источником. Все общественное существование, по мысли Франка, должно быть основано на религиозном сознании людей.
Даты жизни. Родился 16.1.1877 в Москве. Профессор Саратовского и Московского университетов. В 1922 был выслан из страны. До 1937 жил в Берлине, где преподавал в университете. С 1937 жил в Париже, а затем в Лондоне. Умер 10.12.1950 в Лондоне.
Семен Людвигович Франк
ФРАНК Семен Людвигович
ФРАНК Семен Людвигович
16(28).1.1877, Москва - 10.12.1950, близ Лондона], рус. религ. философ и психолог. Проф. Саратовского (1917-21) и Московского (с 1921) ун-тов. В 1922 выслан из Сов. России; жил в Германии (до 1937), во Франции (1937-45) и Великобритании (с 1945). От «легального марксизма» эволюционировал в направлении религ. идеализма, соприкасающегося с экзистенциализмом и феноменологией. Участвовал в сб. «Проблемы идеализма» (1902) и «Вехи» (1909). Осн. мотив философии Ф.- стремление примирить рациональную мысль и религ. веру, причем образцы синтеза он ищет в традициях апофатической теологии и христ. платонизма, в частности под влиянием учений Николая Кузанского и Вл. Соловьева (особенно концепции всеединства). В «онтологич. гносеологии» Ф., строящейся в духе интуитивизма, рациональное знание восполняется в религ. «знании - жизни» как некоей форме цельного существования человека, так что подлинная «реальность» и «глубина» бытия непосредственно открываются человеку изнутри лишь в меру достижения им единства личности. Познание осуществляется, по Ф., не через активность познающего субъекта, а в акте самоуглубления - через активность направленной на субъект реальности, т. е. «абсолютного» («абсолютно-непостижимого»). С позиций своего «сверхрационализма» резко выступал против социализма как якобы крайней степени «морально-обществ. рационализма».
Источник: Советский философский словарь
ФРАНК Семен Людвигович
(1877—1950) — рус. философ и психолог, известный трудами в обл. взаимосвязи проблем религии, этики и эстетики. С 1922 г. в эмиграции. Гл. тема его исследований — человек и смысл его жизни как соц.-филос. проблема. Осн. соч.: «Философия и жизнь. Этюды и наброски по философии культуры» (1910); «Душа человека. Опыт введения в философскую психологию» (1917); «Духовные основы общества» (1930); «Непостижимое» (1932). Ф. разделял осн. положения философии всеединства (Вл.С.Соловьев, С.Н.Булгаков, П.А.Флоренский, С. и Е.Н.Трубецкие, Л.П.Карсавин), на базе этой концепции стремился примирить рациональное знание и религ. веру. В гносеологии был сторонником интуитивизма, ведущей формой познания считал религ. опыт. «Опыт о верховенстве, всемогуществе святыни явл. настолько самоочевидным нашему сердцу, что, поск. мы его вообще имеем, он не м.б. поколеблен никакими “фактами”, никакими истинами эмпирич. порядка», — писал он в работе «Свет во тьме». В основе всей религ.-филос. системы Ф. лежат идеи всеединства и соборности. Совр. сознание, считал он, проникнуто глубочайшей двойственностью между миром природы и миром культуры, между безжизненной и бездушной естеств. закономерностью макрокосмоса (см. Вселенная, Космос) и сферой разума, целей и ценностей чел. микрокосмоса. Поэтому на передний план в наст. время выдвигаются задачи построения цельного филос. синтеза, в к-ром бытие и ценности, природа и культура, космическое и чел. должны найти свое примирение. Соч.: Избр. соч. М., 1990; Духовные основы общества // Русское зарубежье. Власть и право. Л., 1991; Реальность и человек. М., 1997; Непостижимое. Избр. филос. соч. М.; Минск, 2000. М.М.Новикова
Источник: История и философия науки. Энциклопедический словарь
ФРАНК Семен Людвигович
(1877 - 1950) - русский философ. Учился в Московском университете, завершил образование в Гейдельберге и Мюнхене. Эволюционировал от марксизма к «философскому реализму». Работал в Петербургском (с 1912), Саратовском (с 1917) и Московском (1921) университетах. В 1922 г. выслан из России. Жил в Германии (с 1923), Фракции (с 1937), Англии (с 1945). Основные сочинения: «Предмет знания. Об основах и пределах отвлеченного знания» (1915), «Душа человека» (1917), «Крушение кумиров» (1924), «Духовные основы общества. Введение в социальную философию» (1930), «Непостижимое. Онтологическое введение в философию религии» (1939), «Свет во тьме. Опыт христианской этики и социологии» (1949). Франк разрабатывал концепцию «метафизического реализма». Рассматривал реальность как состоящую из нескольких родов бытия: I) материального; 2) чувственного (чувства, желания, ИЛЛЮЗИИ, предпочтения человека); 3) идеально-вневременного (числа, геометрические формы и фигуры, общие содержания понятий и суждений); 4) безусловного бытия, «конкретного, подлинно всеобъемлющего единства», божественного. На допущении автономности идеально-вневременного уровня реальности правомерно основывается наука, прежде всего математика, однако такое допущение, считал Франк, не должно приниматься философским сознанием, стремящимся постичь бытие в его целостной полноте. Постижение безусловного бытия предполагает нерациональное познание - интуицию и переживание, позволяющее слиться с божественным, которое существует внутри человека и вне человека. Духовная жизнь человека есть также и основа бытия общества. Действующей силой истории, по Франку, является не экономика, не материальные потребности и не идеи, а только человек, одновременно вмещающий в себя и экономические потребности, и идеи. Из всех сил, движущих обществом, наиболее могущественной и в конечном счете побеждающей оказывается нравственная сила.
Источник: Краткий философский словарь 2004
ФРАНК Семен Людвигович
род. 16 янв. 1877, Москва - ум. 10 дек. 1950, Лондон) - рус. религиозный философ и психолог. Профессор Саратовского и Московского ун-тов до 1922, когда был выслан вместе с большой группой философов, писателей и общественных деятелей из Советской России большевистским режимом. До 1937 жил в Берлине, где преподавал в Берлинском ун-те, входил в состав Религиозно-философской академии, организованной Н. А. Бердяевым, участвовал в издании журнала "Путь". С 1937 жил в Париже, а затем до своей смерти - в Лондоне. Еще в 1905 - 1909 редактировал журнал "Полярная звезда", а затем участвовал в издании сборника "Вехи", где напечатал статью "Этика нигилизма" - резкое отвержение ригористического морализма и бездуховного восприятия мира революционной интеллигенции. В своих философских взглядах поддерживал и развивал идею всеединства в духе В. С. Соловьева, пытался примирить рациональное мышление с религиозной верой на пути преодоления противоречивости божественной ценности всего сущего, несовершенства мира и построения христ. теодицеи и этики. Видел выход России из перманентного кризиса в осуществлении "идеала духовного единства и органического духовного творчества народа, идеала религиозной осмысленности и национально-исторической обоснованности общественной и политической культуры" ("De profundis". - В сб.: Из глубины. М. -Пг., 1918, тираж которого был уничтожен сразу же после выхода в свет и переиздан только в 1967 издательством "Ymca-Press"). Всю жизнь философ утверждал как высшую ценность "всеобъемлющую любовь в качестве восприятия и признания ценности всего конкретно-живого". Осн. работы: "Фридрих Ницше и этика любви к дальнему". - В сб.: Проблемы идеализма, 1902; "Философия и жизнь". СПБ., 1910; "Предмет знания", 1915; "Душа человека", 1918; "Очерк методологии общественных наук". М., 1922; "Живое знание". Берлин, 1923; "Крушение кумиров", 1924; "Духовные основы общества", 1930; "Непостижимое". Париж, 1939; "Реальность и человек. Метафизика человеческого бытия". Париж, 1956; "С нами Бог". Париж, 1964.
Источник: Философский энциклопедический словарь
ФРАНК Семен Людвигович (1877—1950)
рус. философ. Обучался на юридическом факультете Московского ун-та; завершил образование в ун-тах Гейдельберга и Мюнхена, где изучал философию и социологию. Участвовал в сб. “Проблемы идеализма” “1902), “Вехи” (1909), “Из .глубины” (1918), редактировал еженедельники “Полярная звезда” и “Свобода культуры” (1905—1906). С 1912 — приват-доцент Петербургского ун-та; был проф. Саратовского (1917—1921) и Московского (1921—1922) ун-тов. В 1922 выслан из Советской России; жил в Германии (1923—1937), во Франции (1937— 1945) и Великобритании (с 1945). От “легального марксизма” эволюционировал к идеализму, затем к религиозному миропониманию в духе философии всеединства Соловьева. Испытал также значительное влияние Платона, Беме, Николая Кузанского; в поздний период творчества создал философскую систему, предвосхитившую мн. идеи “фундаментальной онтологии” Хайдеггера. Определяющей для мировоззрения Ф. на протяжении всей его философской деятельности является интуиция бытия как сверхрационального всеединства, стремление рационально выразить сверхрациональную сущность реальности, подвести под метафизику всеединства надежный логико-гносеологический фундамент. Онтология, антропология, этика, социология, философия религии разрабатывались Ф., исходя из осуществленного им анализа природы знания. Гносеологическая позиция Ф. сводится к утверждению трансцендентности предмета познания, к установлению в наличной системе знания “доступного” и “недоступного” (непостижимого) и данности их обоих в неразрывной целостности, в установлении границ “предметного” знания, выражаемого в суждениях и понятиях, и конституировании “живого знания”, открывающего человеку доступ к глубинным сферам бытия. Соответственно в онтологии Ф. различает действительность, т. е. все то, что существует вне и независимо от сознания и постигается средствами “отвлеченного мышления”, и реальность — внутренний мир человека, его сознание и самосознание. Вместе с тем реальность, по Ф., не есть некая замкнутая в себе, обособленная сфера внутренней жизни человека. Сознавая себя, свое “я”, человек открывает в своем собственном внутреннем опыте некую абсолютную и первичную реальность — духовное, идеальное бытие и в конечном счете Бога как “последнюю глубину реальности”. Человек в акте самопознания посредством трансцендирования не только приходит к Богу, но и сливается с ним, преодолевает свою субъективность, конечность. Так Ф. приходит к идее богочеловечности — утверждению неразрывной связи между Богом и человеком, к-рая является центральной для его антропологии и социальной философии. Духовная жизнь человека в гл. своей части, считает Ф., черпается из глубин реальности, “я” оказывается лишь ее носителем, своеобразным фокусом, концентрирующим и преломляющим лучи, бросаемые в сферу природного бытия “глубинной богочеловеческой реальностью моей души”. Из осн. идеи богочеловечества, как понимает ее Ф., вытекает характерное для его философии сочетание трезвого сознания несовершенства эмпирического бытия и потому трагизма положения личности в мире с оптимистическим восприятием мира как гармонического всеединства. Осн. соч.: “Предмет знания. Об основах и пределах отвлеченного знания” (1915), “Крушение кумиров” (1924), “Духовные основы общества. Введение в социальную философию” (1930), “Непостижимое” (1938), “Свет во тьме. Опыт христианской этики” (1949), “Реальность и человек. Метафизика человеческого бытия” (1956), “С нами Бог. Три размышления” (1964).
Источник: Философский энциклопедический словарь
ФРАНК Семен Людвигович
16(28) января 1877, Москва — 10 декабря 1950, близ Лондона] — русский религиозный философ. Участник трех сборников: «Проблемы идеализма» (1902), «Вехи» (1909), «Из глубины» (1918). Сын врача, внук одного из основателей еврейской общины в Москве. Обучался на юридическом факультете Московского университета, за участие в работе революционных кружков был выслан в Нижний Новгород. Государственный экзамен сдал в 1901 в Казанском университете, перед этим прослушал ряд курсов в университетах Гейдельберга и Мюнхена. После краткого увлечения марксизмом испытал огромное воздействие книги Ф. Ницше «Так говорил Заратустра», которая поразила его не идеями, а глубиной духовной жизни и духовного борения. Результатом явилась первая философская статья «Ницше и этика любви к дальнему» (опубл. в сб. «Проблемы идеализма»). Сблизившись с П. Б. Струве, участвовал в его издательских и политических начинаниях. С 1906 начал преподавательскую деятельность сначала на высших курсах при гимназии М. Н. Стоюниной, а с 1912, после сдачи магистерского экзамена и принятия крещения, — в Петербургском университете в качестве приват-доцента. В 1910-х гг. находился под сильнейшим влиянием мировоззрения Гете, а также философскобогословскихидей Николая Кузанского. В 1913—14, находясь в научной командировке в Германии, написал принесшую ему славу книгу «Предмет знания», которую в 1915 издал и защитил в качестве магистерской диссертации. В 1917 издал предназначавшуюся к защите на степень доктора книгу «Душа человека», но в связи с революцией защита не состоялась, и Франк принял предложение возглавить историко-философский факультет Саратовского университета. В 1921 переезжает в Москву, где участвует вместе с Бердяевым в работе Академии духовной культуры. В 1922 высылается в Германию, откуда в 1937 выслан нацистами. Живет до 1945 во Франции, а затем до конца дней в Англии.
На протяжении всей жизни Франком владели две страсти: любовь к умозрению и любовь к мудрости. Большую часть жизни он, по его словам, «промечтал» и употребил на сочинение умозрительных систем, наиболее совершенные из которых нашли выражение в работах «Предмет знания», «Непостижимое» (Париж, 1939) и «Человек и реальность» (написана в 1949, издана в Париже в 1956). Увлеченный не столько Платоном, сколько новоевропейским платонизмом, он строит вариант метафизики всеединства, весьма схожий с метафизикой христианского платоника 15 в. Николая Кузанского. Главные аспекты его тщательно разработанной системы — металогический характер единства бытия, бытийный характер «живого знания» и тезис о постижимости всеединства только путем его «непостижения». В системе Франка критики отмечали непреодоленность пантеизма и невозможность в ее рамках подойти к решению проблемы зла.
Самые вдохновенные книги («Свет во тьме» и «С нами Бог») Франк написал в годы 2-й мировой войны. В этих книгах он озабочен не столько стройностью умозрения, сколько доброкачественностью ценностно ориентированной, сердечной мысли. Не наукообразное «непостижение», а эмоциональною окрашенная «вера» призвана была наиболее адекватно выразить обертоны его гносеологической мысли. «Если личность есть подлинно образ и подобие Бога, то она и только она одна есть единственно адекватное выражение истины» (С нами Бог. М., 1998, с. 89). Отсутствие рациональных критериев для различения добра и зла побудило Франка подчеркнуть, что только внутренний строй личности может быть подлинно добрым или злым, но что поступки могут быть таковыми лишь в какой-то мере. Только внутренний такт позволяет нам решать, в чем больший грех: в совершении поступка или в уклонении от него. И первейший нравственный долг человека состоит в заботе о духовном возрастании собственной личности, что не может быть обеспечено без помощи благодатных сил. Различие между верующим и неверующим Франк уподобляет различию между обладающим и не обладающим музыкальным слухом, между одаренным и обездоленным. Франк вновь возвращается к умозрению в своей итоговой, написанной за год до смерти книге «Реальность и человек», где наиболее четко выражена «логика» апофатизма. По оценке В. В. Зеньковского, «по силе философского зрения Франка без колебаний можно назвать самым выдающимися русским философом вообще» («История русской философии», т. 2,ч.2. Л„ 1991,с. 158).
Соч.: Соч. М., 1990; Духовные основы общества. М-, 1992; Предмет знания. Душа человека. СПб., 1995; Русское мировоззрение. СПб., 1996; Реальность и человек. СПб., 1997; Свет во тьме. М., 1998.
Лит.: Арсеньев Н. С. Памяти Франка.— «Вестник РСХД» (Париж) 1955, № 36; Некрасова И. Семен Франк.- «Вече» (СПб.) 1995, в. 2. А В. Соболев
На протяжении всей жизни Франком владели две страсти: любовь к умозрению и любовь к мудрости. Большую часть жизни он, по его словам, «промечтал» и употребил на сочинение умозрительных систем, наиболее совершенные из которых нашли выражение в работах «Предмет знания», «Непостижимое» (Париж, 1939) и «Человек и реальность» (написана в 1949, издана в Париже в 1956). Увлеченный не столько Платоном, сколько новоевропейским платонизмом, он строит вариант метафизики всеединства, весьма схожий с метафизикой христианского платоника 15 в. Николая Кузанского. Главные аспекты его тщательно разработанной системы — металогический характер единства бытия, бытийный характер «живого знания» и тезис о постижимости всеединства только путем его «непостижения». В системе Франка критики отмечали непреодоленность пантеизма и невозможность в ее рамках подойти к решению проблемы зла.
Самые вдохновенные книги («Свет во тьме» и «С нами Бог») Франк написал в годы 2-й мировой войны. В этих книгах он озабочен не столько стройностью умозрения, сколько доброкачественностью ценностно ориентированной, сердечной мысли. Не наукообразное «непостижение», а эмоциональною окрашенная «вера» призвана была наиболее адекватно выразить обертоны его гносеологической мысли. «Если личность есть подлинно образ и подобие Бога, то она и только она одна есть единственно адекватное выражение истины» (С нами Бог. М., 1998, с. 89). Отсутствие рациональных критериев для различения добра и зла побудило Франка подчеркнуть, что только внутренний строй личности может быть подлинно добрым или злым, но что поступки могут быть таковыми лишь в какой-то мере. Только внутренний такт позволяет нам решать, в чем больший грех: в совершении поступка или в уклонении от него. И первейший нравственный долг человека состоит в заботе о духовном возрастании собственной личности, что не может быть обеспечено без помощи благодатных сил. Различие между верующим и неверующим Франк уподобляет различию между обладающим и не обладающим музыкальным слухом, между одаренным и обездоленным. Франк вновь возвращается к умозрению в своей итоговой, написанной за год до смерти книге «Реальность и человек», где наиболее четко выражена «логика» апофатизма. По оценке В. В. Зеньковского, «по силе философского зрения Франка без колебаний можно назвать самым выдающимися русским философом вообще» («История русской философии», т. 2,ч.2. Л„ 1991,с. 158).
Соч.: Соч. М., 1990; Духовные основы общества. М-, 1992; Предмет знания. Душа человека. СПб., 1995; Русское мировоззрение. СПб., 1996; Реальность и человек. СПб., 1997; Свет во тьме. М., 1998.
Лит.: Арсеньев Н. С. Памяти Франка.— «Вестник РСХД» (Париж) 1955, № 36; Некрасова И. Семен Франк.- «Вече» (СПб.) 1995, в. 2. А В. Соболев
Источник: Новая философская энциклопедия
ФРАНК Семен Людвигович
(1877–1950) – русский религиозный философ, последователь Вл. Соловьева ; испытал влияние Плотина, Николая Кузанского, Н. О. Лосского. Его социально-политические и философские воззрения эволюционировали от либерализма, защищающего свободу и культуру как от правительственной бюрократии, так и от «культурного нигилизма» революционной интеллигенции, к идеализму и религиозному миропониманию. Идея «всеединства» Вл. Соловьева в произведениях Ф. разворачивается в систему знания, стремящегося рационально выразить сверхрациональную сущность реальности. Основные работы: «Предмет знания», «Душа человека», «Духовные основы общества», «Основы марксизма», «Крушение кумиров», «Непостижимое», «Свет во тьме».
Задавшись вопросом, что есть познание , какова его структура, Ф. приходит к выводу о том, что существует знание эмпирическое, которому дан предмет в самой действительности, «пластической и гибкой, никогда не равной себе», и рациональное знание, направленное на неизвестное, выходящее за пределы эмпирически данного. Отвлеченное, рациональное знание, выраженное в суждениях и понятиях, приводит в систему наш опыт, но оно статично, поскольку направлено на «застывший мир вещей». Лишь интуиция, интуитивное созерцание, по мнению Ф., дает «живое знание» предмета в его «цельности и сплошности». Осмысливая интуицию, Ф. пишет: «На свете нет ничего и немыслимо ничего, что могло бы быть само по себе, без всякой связи с чем-либо иным. Бытие есть всеединство, в котором всё частное есть и мыслимо только через свою связь с чем-либо другим». Поскольку «всеединство» не вмещается в рамки рациональности – оно «сверхпредметно», «металогично», «трансрационально». Всякое индивидуальное бытие (предмета, вещи, человека) укоренено во всеединстве, которое является «темным материнским лоном», в котором берет начало то, что мы называем предметным бытием. Это «всепоглощающе-рождающее всеединство» является основанием всей философской системы Ф.
Согласно его идее, познаваемый мир со всех сторон окружен для нас темной бездной «непостижимого». В отличие от кантовского мира абсолютно непостигаемых «вещей в себе», непостижимое в концепции Ф. – это бесконечность мира и человеческой души, которая связана, сплетена с постижимым, рационально познаваемым. Непостижимое – это то, что заявляет о себе через все предметы мира в качестве «явной тайны», которую постоянно разгадывает разум. Всё, что говорится о природе, человеке, его «я», относится не к сути их первобытия, первооснов, но к явлениям, «приуроченным» к ним. Идея тождества мышления и бытия, совпадения субъекта с объектом, выраженная в логических категориях познающего разума, как и попытки познания «самобытия», есть «ведающее неведение». Являясь опытом переживания бытия как непостижимого, оно есть неведение, которое из себя, из собственной глубины непостижимого черпает знание, «ведение».
Непостижимое, первореальность есть «ничто», которое постоянно из себя рождает «нечто». Эту чистую потенциальность Ф. называет свободой, которую характеризует как «последнюю сокровенную глубину человеческой личности». Именно свобода есть акт, в котором осуществляется «слияние или сплетение» первореальности непостижимого с «готовым» бытием.
Переходя от теоретико-познавательных вопросов к проблемам самосознания , Ф. говорит о двух мирах, в которых живет человек, – «публичном, объективном» («поверхностный слой сознания») и «темной глубине самости» (подсознательная реальность как форма проявления непостижимого). В отличие от философов-рационалистов, пытавшихся подменить реальную противоречивость душевных процессов «ясным как солнце разумом», Ф. доказывает, что душа человека есть микрокосм, охватывающий мировую бесконечность и не теряющий единства собственной душевной жизни. Самосознание, по Ф., возможно только лишь в форме «монодуализма» души, в которой сплетены противоположности хаоса и гармонии, «темного и светлого». «Я есмь и не есмь абсолютное» – вот вердикт зрелого самосознания. Интуиция всеединства превращает противоположность «или – или» во всеобъемлющее «и – и» («всё во мне и я во всём»).
Способность к мгновенным переходам от аналитического сознания к состоянию слияния с бытием в его всеобщности является не просто теоретическим улаживанием вечного конфликта свободы и необходимости, но проявлением зрелого жизненного самосознания, разрешающего противоречия конечного и бесконечного, времени и вечности, хаоса и космоса в высшем синтезе. Именно такое знание Ф. вслед за Николаем Кузанским называет «умудренным неведением», поскольку оно проистекает не от недостатка, но от полноты знания. Идеи Ф. во многом созвучны теории познания Н. Лосского , этике и антропологии Н. Гартмана , воззрениям М. Хайдеггера .
Задавшись вопросом, что есть познание , какова его структура, Ф. приходит к выводу о том, что существует знание эмпирическое, которому дан предмет в самой действительности, «пластической и гибкой, никогда не равной себе», и рациональное знание, направленное на неизвестное, выходящее за пределы эмпирически данного. Отвлеченное, рациональное знание, выраженное в суждениях и понятиях, приводит в систему наш опыт, но оно статично, поскольку направлено на «застывший мир вещей». Лишь интуиция, интуитивное созерцание, по мнению Ф., дает «живое знание» предмета в его «цельности и сплошности». Осмысливая интуицию, Ф. пишет: «На свете нет ничего и немыслимо ничего, что могло бы быть само по себе, без всякой связи с чем-либо иным. Бытие есть всеединство, в котором всё частное есть и мыслимо только через свою связь с чем-либо другим». Поскольку «всеединство» не вмещается в рамки рациональности – оно «сверхпредметно», «металогично», «трансрационально». Всякое индивидуальное бытие (предмета, вещи, человека) укоренено во всеединстве, которое является «темным материнским лоном», в котором берет начало то, что мы называем предметным бытием. Это «всепоглощающе-рождающее всеединство» является основанием всей философской системы Ф.
Согласно его идее, познаваемый мир со всех сторон окружен для нас темной бездной «непостижимого». В отличие от кантовского мира абсолютно непостигаемых «вещей в себе», непостижимое в концепции Ф. – это бесконечность мира и человеческой души, которая связана, сплетена с постижимым, рационально познаваемым. Непостижимое – это то, что заявляет о себе через все предметы мира в качестве «явной тайны», которую постоянно разгадывает разум. Всё, что говорится о природе, человеке, его «я», относится не к сути их первобытия, первооснов, но к явлениям, «приуроченным» к ним. Идея тождества мышления и бытия, совпадения субъекта с объектом, выраженная в логических категориях познающего разума, как и попытки познания «самобытия», есть «ведающее неведение». Являясь опытом переживания бытия как непостижимого, оно есть неведение, которое из себя, из собственной глубины непостижимого черпает знание, «ведение».
Непостижимое, первореальность есть «ничто», которое постоянно из себя рождает «нечто». Эту чистую потенциальность Ф. называет свободой, которую характеризует как «последнюю сокровенную глубину человеческой личности». Именно свобода есть акт, в котором осуществляется «слияние или сплетение» первореальности непостижимого с «готовым» бытием.
Переходя от теоретико-познавательных вопросов к проблемам самосознания , Ф. говорит о двух мирах, в которых живет человек, – «публичном, объективном» («поверхностный слой сознания») и «темной глубине самости» (подсознательная реальность как форма проявления непостижимого). В отличие от философов-рационалистов, пытавшихся подменить реальную противоречивость душевных процессов «ясным как солнце разумом», Ф. доказывает, что душа человека есть микрокосм, охватывающий мировую бесконечность и не теряющий единства собственной душевной жизни. Самосознание, по Ф., возможно только лишь в форме «монодуализма» души, в которой сплетены противоположности хаоса и гармонии, «темного и светлого». «Я есмь и не есмь абсолютное» – вот вердикт зрелого самосознания. Интуиция всеединства превращает противоположность «или – или» во всеобъемлющее «и – и» («всё во мне и я во всём»).
Способность к мгновенным переходам от аналитического сознания к состоянию слияния с бытием в его всеобщности является не просто теоретическим улаживанием вечного конфликта свободы и необходимости, но проявлением зрелого жизненного самосознания, разрешающего противоречия конечного и бесконечного, времени и вечности, хаоса и космоса в высшем синтезе. Именно такое знание Ф. вслед за Николаем Кузанским называет «умудренным неведением», поскольку оно проистекает не от недостатка, но от полноты знания. Идеи Ф. во многом созвучны теории познания Н. Лосского , этике и антропологии Н. Гартмана , воззрениям М. Хайдеггера .
Источник: Краткий философский словарь.
ФРАНК Семен Людвигович
29 янв. 1877 – 10 дек. 1950) – рус. религ. философ, последователь В. Соловьева; испытал влияние Плотина и Николая Кузанского. Учился на юридич. фак-те Моск. ун-та, был выслан за границу за пропаганду марксизма и за составление антиправительств, памфлета; завершил образование в Берлине. В 1905–06 Ф. – редактор политич. еженедельников "Полярная звезда" (совм. с П. Струве) и "Свобода и культура". С 1912 – приват-доцент Петербургского ун-та; в 1917 занимал кафедру философии в Саратовском, а в 1921 – в Московском ун-тах. В 1922 был выслан из Сов. России. Жил и преподавал в Германии (до 1937), во Франции (1937–45) и в Англии (1945–50). Свой обществ. и филос. путь Ф. начал с марксизма. Однако под влиянием трансцендентализма Канта и аксиологич. установок Ницше перешел на позиции идеализма (см., напр., "Фр. Ницше и этика „любви к дальнему“", в сб.: "Проблемы идеализма", М., 1902) и далее к христ. доктрине с тенденцией к мистич. пантеизму. С позиций веховства Ф. рассматривал рус. революц. движение и Октябрьскую революцию как выражение социального утопизма и максималистского нигилистич. сознания (сб. "Вехи", М., 1909, и "Из глубины", М., 1918). Исходным пунктом филос. построений Ф. является концепция "всеединства". Согласно учению Ф., познаваемый мир окружен для нас таинств. бездной "Непостижимого" – трансрациональной и ни к чему не сводимой реальностью, к-рая открывается в нашем опытном сознании в качестве "явственной тайны" через "...непосредственную интуицию предмета в его металогической цельности и сплошности" ("Непостижимое", Париж, 1939, с. 47). Т.о., согласно Ф., утверждение "Непостижимого" как "металогич. единства" не означает агностицизма, ибо речь идет не об отрицании возможности постижения, но лишь об ограниченности отвлеч. знания. Теория познания у Ф. превращается в онтологию, выступая в форме учения об откровении, где познание осуществляется не через активность познающего взгляда субъекта, а в акте самоуглубления – через активность направленной на субъекта реальности, т.е. "Абсолютного" ("Абсолютно-непостижимого"). В "Абсолютном" два противостоящих друг другу аспекта бытия (предметное бытие и духовная жизнь) оказываются укорененными как во "всеединой" первооснове и потенциальности. Потенциальность совпадает со свободой, через к-рую рождается действительность. Только в свободе, "трансрациональной" по природе, дана живая связь между первоисточником бытия и самим бытием. В религ. опыте последняя глубина "Непостижимого" предстает как "Божество" или "Святыня", к-рая раскрывается в конкретном откровении как личный бог религии, "Бог со мной" (ср. учение Экхарта о die Gottheit и божеств, ничто апофатич. теологии). Из учения о боге как об основе мира и не замкнутой в себе реальности Ф. выводит и свою антропологию: не только человек рождается в боге, но и бог рождается в человеке. Лишь в богочеловечестве открывается полнота человечности, к-рая лишается, однако, бытия в своей замкнутости, самоутверждении и отрыве от всеединства. В области социальной философии Ф. развивал намеченное Хомяковым учение о соборности человечества, подчеркивая при этом первичность категории "Мы". Согласно Ф., "Я" не существует само по себе, но рождается лишь в живой встрече с "Ты" (ср. учение о коммуникации в экзистенциализме). "Я" и "Ты" образуют сложное единство "Мы", к-рое есть для Ф. откровение всеединства в социальной жизни, ибо сама реальность не есть множество монад, но слитное их взаимопроникновение. В своих религ.-обществ. воззрениях, к-рые Ф. определял как "христианский реализм", признание божественной и потому положит. религ. ценности всего конкретно сущего сочетается с усмотрением рокового несовершенства его эмпирич. состояния и потому ограниченности возможности его чисто человеч. совершенствования. Ф. предпринимает попытку построения христ. теодицеи и этики ("Свет во тьме", Париж, 1949). В своей последней кн. "Реальность и человек. Метафизика человеч. бытия" (Париж, 1956) Ф. дает новую редакцию системы всеединства, в к-рой усиливаются пантеистич. и манихейские мотивы. Зло теперь связывается не столько с личностью и ее свободой, сколько с самой глубиной реальности (в духе учений об Ungrund Беме и Шеллинга). Эта концепция становится, в свою очередь, источником имперсонализма (человек оказывается лишь проводником полярных начал реальности) и растворения антропологии в онтологии. Соч.: Теория ценности Маркса и ее значение, СПБ, 1900; Философия и жизнь, СПБ, 1910; Предмет знания, П., 1915; Душа человека, М., 1917; Очерк методологии обществ. наук, М., 1922; Живое знание, Берлин, 1923; Крушение кумиров, Париж, 1924; Смысл жизни, Париж, 1926; Материализм как мировоззрение, Париж, 1928; Духовные основы общества, Париж, 1930; Биография П. Б. Струве, Нью-Йорк, 1956; Этюды о Пушкине, Мюнхен, 1957; С нами Бог, Париж, 1964. Лит.: Памяти С. Л. Франка, Мюнхен, 1954; Лосский Н. О., История рус. философии, пер. с англ., М., 1954; Зеньковский В. В., История рус. философии, т. 2, М., 1956; Чуева И. П., Критика идей интуитивизма в России, М.–Л., 1963. Е. Барабанов. Москва.
Источник: Философская Энциклопедия. В 5-х т.
ФРАНК Семен Людвигович
16(28).01.1877, Москва - 10.12.1950, близ Лондона) - философ. Обучался на юридическом ф-те Московского ун-та; завершил образование в ун-тах Гейдельберга и Мюнхена, где изучал философию и социологию. Участвовал в сб. "Проблемы идеализма" (1902), "Вехи" (1909), "Из глубины" (1918), редактировал еженедельники "Полярная звезда" и "Свобода культуры" (1905-1906). С 1912 г. - приват-доцент Петербургского ун-та; был проф. Саратовского (1917-1921) и Московского (1921-1922) ун-тов. В 1922 г. выслан из Советской России; жил в Германии (1923-1937), во Франции (1937-1945) и Великобритании (с 1945). От "легального марксизма" эволюционировал к идеализму, затем к религиозному миропониманию в духе философии всеединства В. С. Соловьева. Испытал также значительное влияние Платона, Я. Беме, Николая Кузанского; в поздний период творчества создал философскую систему, во многом созвучную онтологии и гносеологии Н. Гартмана, М. Хайдеггера и Н. О. Лосского. Определяющим для мировоззрения Ф. является стремление рационально выразить сверхрациональную сущность реальности, подвести под метафизику всеединства надежный логико-гносеологический фундамент. Цикл соч. Ф., посвященный проблемам гносеологии ("Предмет знания. Об основах и пределах отвлеченного знания", 1915; "Непостижимое. Онтологическое введение в философию религии". 1939; "С нами Бог. Три размышления", 1964), - одно из значительных достижений рус. философской мысли XX в. Гносеологическая позиция Ф. сводится к утверждению опытной данности и одновременно трансцендентности субъекту предмета познания, к установлению в наличной системе знания "доступного" и "недоступного" ("непостижимого"), существующих в неразрывной целостности, к определению границ "предметного" знания, выражаемого в суждениях и понятиях, и конструированию особого (по сравнению с предметным) типа знания - знания-переживания, знания-общения, знания-понимания, представляющего предмет в его целостности и значимости для человека и открывающего последнему доступ к глубинным сферам бытия (наиболее полно особенности этого типа знания описаны Ф. применительно к религиозному познанию). Соответственно в онтологии Ф. различает два осн. рода бытия (и промежуточный между ними слой идеальных сущностей, "чистых форм"): действительность (эмпирическую реальность), т. е. все то, что существует вне и независимо от сознания и постигается средствами "отвлеченного мышления", и реальность - внутренний мир человека, его сознание и самосознание. Вместе с тем реальность, по Ф., не есть некая замкнутая в себе, обособленная сфера внутренней жизни человека. Ей присущ момент трансцендирования, выхождения за пределы себя, проявляющийся в психической жизни как самосознание, в опыте общения - как "мы" и "ты", в нравственности - как совесть, в познании - как интуиция, в искусстве - как прекрасное и т. д. Сознавая себя, свое "я", человек открывает в своем внутреннем опыте некую абсолютную и первичную реальность - духовное, идеальное бытие и в конечном счете Бога как "последнюю глубину реальности". Обнаруживая глубинное родство с этой безусловной реальностью и абсолютной ценностью, человек преодолевает свою субъективность, конечность. Так, Ф. приходит к центральной для его антропологии и социальной философии идее Богочеловечества - утверждению неразрывной связи между Богом и человеком (см.: "Реальность и человек. Метафизика человеческого бытия", 1956). Человек укоренен в мире, а тайны мира заключены прежде всего в человеке; мир очеловечен, и его невозможно постигнуть вне человека. Бог в нас самих, Бог с нами, являясь нам в общении с ним. Эта сопряженность, соразмерность человеческого и божественного лежит и в основе социальной жизни, к-рая определяется прежде всего тем, что все люди есть "дети Божий". Ее важнейшие духовные основания - солидарность, любовь, служение. Общественная жизнь имеет своим конечным назначением осуществление природы человека во всей ее конкретности и полноте, т. е. обожение человека, возможно более полное воплощение в совместной жизни всей полноты ее божественной первоосновы ("Духовные основы общества", 1930). Характерная особенность идеи Богочеловечества, как понимает ее Ф., - сочетание оптимистического восприятия мира как гармонического всеединства, имеющего основой божественный абсолют, с трезвым осознанием несовершенства эмпирического бытия и потому трагизма положения личности, ограниченной в возможностях его радикального благоустройства. В игнорировании этой двойственности человеческого бытия Ф. видел главную слабость господствовавших в нач. XX в. в России идейно-политических течений: с одной стороны, либерализма (включая его радикальную форму - "социалистический экстремизм"), с др. - консерватизма, что стало одной из осн. причин духовного и политического кризиса, потрясшего Россию в 1917 г. Недостатком либерализма Ф. считал отсутствие твердой уверенности в абсолютной ценности права и государства, в недооценке исторически сложившихся нравственных и духовных устоев народной жизни, в заигрывании с разрушительной социалистической идеологией. Несостоятельность же консерватизма была обусловлена, по его мнению, тем, что, исторически ориентируясь на традиционный уклад жизни, он постепенно потерял связь с реальной народной жизнью, не уловил ее новых вопросов и потребностей, превратился в охранительство; он обесплодил себя своим фактическим неверием в живую силу духовного творчества и недоверием к ней. Свою социально-политическую доктрину Ф. называл "либеральным консерватизмом", усматривая ее суть в преодолении исторических слабостей рус. либерализма и консерватизма и синтезе их сильных сторон. Задача, считал он, состоит в том, чтобы показать, что свобода и социальное творчество индивида и народа не противостоят традициям и ценностям религиозной веры, но, напротив, взаимосвязаны и взаимообусловлены ("Крушение кумиров", 1924; "Из глубины", 1918; "Ересь утопизма", 1926; "По ту сторону "правого" и "левого", 1930). В этике Ф. развивал идеи этики долга ("Свет во тьме. Опыт христианской этики...", 1949). Значительное внимание Ф. уделял истории отечественной философии, рус. культуры ("Русское миросозерцание", 1925 - на нем. яз.; "Из истории русской философской мысли конца XIX - начала XX века. Антология", 1965; "П. Б. Струве", 1949, и др.).
Источник: Русская философия: словарь
Франк Семен Людвигович
(1877-1950) философ, религ. мыслитель, испытал влияние Плотина, Николая Кузанского, Гете, Шеллинга, Лейбница. Образование получил на юрид. ф-те Моск. ун-та (в 1899 исключен за пропаганду марксистских идей). Сочинение Ф. “Теория ценности Маркса и ее значение” (1900) стало первым шагом на пути “от марксизма к идеализму”. Окончательно порвав с марксизмом, Ф. сблизился с П.Б. Струве, с осени 1905 редактировал журн. “Полярная звезда”, с 1906 — “Свобода и культура”, с 1914 — филос. отдел журн. “Рус. мысль”. В 1915 защитил в СПб. ун-те магистерскую дис. “Предмет знания. Об основах и пределах отвлеченного знания”. Ф. участвовал в сб. “Вехи” (1909) и “Из глубины” (1918). В 1922 был выслан за границу. До 1937 жил в Германии, преподавал славистику в Берлин. ун-те, с 1937 — во Франции, с 1945 — в Англии. Ф. — один из значительнейших мыслителей серебряного века; его персоналистская онтология создала предпосылки для теории познания, этики, антропологии, философии религии, социальной философии, к-рым в его творчестве также уделено немалое место. В контексте обращения филос. мысли рубежа веков, в т.ч. и представителей серебряного века, к изначальному “патриципационному” мышлению, выстраиванию онтологии при помощи концепций мифа и Символа с опорой на разл. способы обоснования непосредственности субъект-объектного единства философия Ф. также есть один из вариантов рац. осмысления мифа как органич. соединения личности и всеединства. Творчество Ф. посвящено поиску разл. онтологич. форм такого соединения, обоснованию мифол. корней “отвлеченных начал”. Среди близких ему мыслителей нач. 20 в. (Гуссерль, Лосев, Вяч. Иванов, С. Булгаков, Карсавин, Н. Лосский), также предлагавших те или иные филос. модели понимания мифа и символа, Ф. наиболее фундаментально разрабатывает именно учение об объективной укорененности личности в абсолютном всеедином бытии, о взаимоутверждении личности и всеединства. Центр. интуицией Ф. стало описание абсолютного бытия и каждого его носителя как духовного единства сознания и бытия, открывающегося во внутр. опыте, в опыте самораскрытия внутр. основы человеч. бытия. Начальной точкой описания бытия как такого динамич. единства стала для Ф. идея реальной укорененности человеч. сознания в бытии, но не в предметном, противостоящем сознающему, а в том абсолютном, к-рое лежит за пределами самой противоположности сознания и предметного бытия — реальности. Реальность есть непосредственно не данное, трансцендентное бытие, открывающееся человеч. сознанию как его собств. внутр. основа. Реальность есть бытие Божества, открывающееся человеку в опыте самооткровения. Она открывается во внешнем опыте как реальная основа предметного бытия и другого Я, во внутр. опыте — в качестве реальной основы внутр. душевной и духовной жизни. Реальность есть, следовательно, онтологич. имманентнотрансцендентная почва бытия, пронизывающая как наше собств. бытие, так и предметное бытие. Работа Ф. “Предмет знания. Об основах и пределах отвлеченного знания” посвящена обоснованию абсолютного бытия как подлинной основы каждого познават. акта, предметного бытия и всей системы знания о предметном бытии в целом. Это бытие абсолютно и находится за пределами сферы действия законов логич. мышления, давая последнему возможность быть истинным только при учете металогичности основы любого знания, т.е. при рассмотрении познания на основе “живого знания” как приобщения к абсолютному бытию. Последнее есть подлинный центр всех проявлений человеч. жизни, основа и цель “партиципации”. Познават. деятельность, направленная на предметное бытие и имеющая целью достижение точного знания, основана на этой укорененности человеч. бытия в реальности и раскрывает последнее как особую форму бытия реальности. То, что обнаруживается в познават. интенции, лежит, по Ф., и в основе разл. рода эмоционально-волевых интенций, создающих предпосылки как для самого человеч. общения, так и для разл. форм его объективации. От познающего субъекта Ф. прокладывает путь к глубинному ядру человеч. духа, определяя последний как наиболее адекватное явление реальности как таковой во внутр. опыте. Последующие работы — докт. дис. “Душа человека. Опыт введения в филос. психологию” (1917) и соч. “Духовные основы об-ва” (1930) — содержат подробное учение о душе (Я) как индивид. форме и о “Мы” как о соборной форме бытия реальности. Принципиально важным в творчестве Ф. стал труд “Непостижимое”, содержащий концепцию разл. форм бытия реальности, создающих бытийственную основу всех существ универсума — от неорганич. природы до разл. уровней реализации духа. Полнота бытия реальности гарантируется наличием в ней всех форм жизни, расположенных по отношению друг к другу в опр. иерархич. порядке. Реальность есть целостное единство взаимопроникающих динамич. онтологич. единиц разного типа, каждая из к-рых особым образом содержит информацию обо всем универсуме бытия. Ф. определяет эти единицы бытия как специфич. модусы проявления бытия, или модальные формы бытия. Структура реальности определяется наличием в ней трех модальных форм реальности: “непосредств. самобытие” (Я), полицентрич. единство Я-Ты и “дух”. Первая форма реализуется уже для неорганич., биол. и психич. носителей реальности, вторая конституирует социальное бытие, третья же создает онтологич. основу непосредств. общения с Богом. Однако, в отличие от вещей, модальные формы все связи содержат в себе, их онтологич. природа состоит в рефлективности, в присущем им моменте трансцендирования, поскольку вторая и третья формы рождаются в акте трансцензуса непосредственного самобытия, соответственно “во-вне” и “во-внутрь”. Тем не менее модальные формы именно вследствие своей рефлективности проникают друг в друга, создавая универсум взаимосвязанных персон — носителей реальности. При этом каждая форма реальности как рефлективное, самооткровенное начало обнаруживает в себе опр. степень соединения самоопределения (самостности) и всесвязанности, растворенности в целом, овсеединствленности (термин мой. — Т.Р.). Поскольку каждая модальная форма уникальна, то упорядоченность реальности, воплощенная во взаимосоотнесенности ее модальных форм, может носить только иерархич. характер. Положение данной модальной формы в иерархии тем выше, чем ближе она к Божеству, чем сильнее связаны ее персональность и овсеединствленность; т.о., степень уникальности модальной формы зависит от степени ее включенности в целое. Непосредств. самобытие есть субъективность, непосредственно связанная с реальностью как целым, простое “я есмь” каждого носителя реальности, традиционно именуемое “душой”. Для этой формы реальности степень связи самости и овсеединствленности слаба в силу своей непосредственности. Вторая форма — объектированное в Церкви коллективное единство душ, ставших в рез-те такого воссоединения духами, — обладает более тесной связью названных двух начал. Третья форма — глубинная реальная основа субъективности, понятая как объективное начало, как личность. В этом последнем типе модальных форм достигается подлинное единство персональности и всеединства. Конструирование реальности как иерархизированного единства субъекта и объекта, личности и всеединства, т.е. в конечном счете как развивающегося и проходящего разные стадии мифа, требует рассмотреть ее отношение, с одной стороны, к Божеству, а с другой стороны, к миру. Оба эти отношения Ф. характеризует как проявления монодуального — отношения двух, к-рые сохраняют полное единство. Реальность как персонализированное всеединство, развернутое в иерархич. порядок модальных форм, одновременно и едина с фактич., тварным миром, и отлична от него. В таком утверждении постоянно раскалываемого, но не разрушающегося до конца всеединства Ф. утверждает свой принцип “антиномистич. монодуализма”. Божество, уступая место реальности (называемой Ф. Божьим “не”, “иным, чем Бог”), творит на ее основе мир, к-рый, имея в себе (от “не”) момент хаотичности, “безосновности”, не в состоянии сохранить первонач. единство и полновесно его выразить, но лишь символизирует реальность, не отрываясь от реальности окончательно. Реальность во всем своем иерархич. порядке и взаимопроникновении своих модальных форм есть, т.о., символ Божества, поскольку абсолютное мифообр. единство возможно, по Ф., лишь в рамках Божественной личности, в к-рой все три типа модальных форм сосуществуют неслиянно и нераздельно. Очевидно, что наличие в Божестве реальности как “не”, несущего в себе хаос, заставляет и Божество рассматривать сквозь призму монодуализма, т.е. как неслиянное и нераздельное единство двух: личности и “не” (аналогичной Ungrund у Беме), однако Ф. так нигде и не высказывается явно по поводу антиномизма Божества. История для Ф. также есть сфера проявления развитого им принципа монодуализма. С одной стороны, истор. бытие есть бытие всеединства под формой времени, и, следовательно, история есть лишь постоянная рекомбинация “реальных” и “тварных” элементов, а с другой стороны, история есть реальный процесс приближения Царствия Божьего, окончат. победы добра над силами зла и хаоса. Такое вечное восстановление всеединства Ф. обнаруживает во всех возможных формах человеч. деятельности: познании, общении, религ. и обществ. жизни, эстетич. творчестве и т.д. Так, кн. “Духовные основы об-ва” рассматривает обществ. жизнь как взаимопроникновение ее реальной основы, множественного единства Я и Ты (воплощенного в соборном, церковном начале) и внешнего слоя общественности (воплощенного в праве, государственности и др. институциональных формах). Статьи сб. “Живое знание” (1909) и ст. “К теории конкретного познания” (1912) развивают идею восстановления всеединства в рамках худож. творчества, ибо, по Ф., в худож. форме знания индивидуальное есть подлинное воплощение общего в форме символа и поэтому всякое худож. творчество символично. Символ, по Ф., соединяет два пути: “от Бога к вещам” (путь символизации Богом реальности, перехода в “иное, чем Бог”) и “от вещей к Богу” (путь “живого знания”, трансцендирования). На втором (апофатич.) пути понятая символически вещь предстает как модальная форма, а понятая символически модальная форма — как само Божество. Соч.: Философия и жизнь. СПб., 1910; Очерк методологии обществ. наук. М., 1922; Живое знание. Берлин, 1923; Крушение кумиров. Берлин, 1924; Смысл жизни. Париж, 1925; Минск, 1992; Материализм как мировоззрение. Париж; Варшава, 1928; Свет во тьме. Париж, 1949; Реальность и человек: Метафизика человеч. бытия. Париж, 1956; М., 1997; Биография П.Б. Струве. Нью-Йорк, 1956: Этюды о Пушкине. Мюнхен, 1957; Соч. М., 1990; Духовные основы об-ва. М., 1992; Введение в философию в сжатом изложении. СПб., 1993; Предмет знания. Об основах и пределах отвлеченного знания. Душа человека. СПб., 1995; Рус. мировоззрение. СПб., 1996. Лит.: Памяти С.Л. Франка. Мюнхен, 1954; Редлих Р. Социальная философия С.Л. Франка. Франкфурт-на-Майне, 1972; Хоружий С.С. После перерыва. Пути рус. философии. СПб., 1993; Семен Людвигович Франк: Библиогр. Париж, 1980; Glaeser R. Die Frage nach Gott in der Philosophie S.L. Franks. Wilrzburg, 1975. Т.Н. Резвых. Культурология ХХ век. Энциклопедия. М.1996
ФРАНК Семен Людвигович (1877-1950)
русский философ. Учился на юридическом факультете Московского университета. За участие в студенческих волнениях после ареста выслан из Москвы. Уехал в Германию. В это время познакомился со Струве, определившем во многом круг первоначальных теоретических интересов Ф., воспринявшего идеи "легального марксизма" и увлекшегося социологией. В 1901 вернулся в Россию и сдал выпускные экзамены в Казанском университете. Занимался переводами, часто выезжал за границу, участвовал в первом съезде Конституционно-демократической партии. В это время началось становление Ф. как самостоятельного мыслителя. С 1905 обосновывается в Петербурге, где совместное со Струве редактировал еженедельник "Полярная звезда", сотрудничал в журналах "Новый путь" и "Вопросы жизни", входил в редколлегию "Русской мысли" (с 1906, когда владельцем и главным редактором ж-ла стал Струве). С 1912 - приват-доцент Петербургского университета. В 1917-1921 профессор и декан историко-философского факультета Саратовского университета. В 1921- 1922 - в Москве, работает в Академии духовной культуры (созданной Бердяевым), избирается членом "Философского института", выделившегося из Московского университета. В 1922 высылается из России. Ф. участвовал в издании всех трех книг - "манифестов" первой четверти 20 в.: "Проблемы идеализма" (1902, где опубликовал программную для него статью "Фр. Ницше и этика любви к дальнему"); "Вехи" (1909); "Из глубины" (1918). Это был период резкого разрыва Ф. с увлечениями юности (как с марксизмом, так и с социологией), поворота к идеализму, увлечения религиозной проблематикой. Доминирующее духовное влияние на Ф. этого периода оказала философия всеединства B.C. Соловьева, он выступил одним из основных деятелей "русского религиозного ренессанса". Основной круг интересов этого периода - гносеология, логика, методология, создание собственной концепции познания. Переосмысление опыта революции и вынужденной эмиграции окончательно предопределили поворот Ф. к метафизике человеческого существования, религиозной проблематике и уход от проблематики социальной. В это время он пишет ряд работ, придавших завершающую целостность его философии. Многие его идеи этого периода близки философии Н. Гартмана и Хайдеггера. Из русских философов наибольшая близость позиций в этот период обнаруживается у Ф. с Н.О. Лосским. Внешняя канва жизни Ф. в эмиграции отмечена преподаванием в Берлинском университете и религиозно-философской академии (основанной Бердяевым) до запрещения преподавания, работой в Русском научном институте (до его закрытия в 1932), сотрудничеством в научных журналах, участием в работе Всемирного философского конгресса в Праге (1934). С 1937 по 1945 Ф. жил во Франции, с 1945 - в Великобритании. Широко цитируется в литературе оценка, данная Ф. Зеньковским: "По силе философского зрения Ф. без колебания можно назвать самым выдающимся русским философом вообще, - не только среди близких ему по идеям... Я без колебания должен сказать, что считаю систему Франка самым значительным и глубоким, что мы находи в развитии русской философии". Основные этапные работы Ф.: "Теория ценности Маркса и ее значение. Критический этюд" (1900); "Философия и жизнь. Этюды и наброски по философии культуры" (1910); "Предмет знания. Об основах и пределах отвлеченного знания" (1915); "Душа человека (Опыт введения в философскую психологию) "(1917); "Очерк методологии общественных наук" (1922); "Крушение кумиров" (1924); "Живое знание" (1923); "Духовные основы общества" (1930); "Непостижимое" (1939); "Свет во тьме. Опыт христианской этики и социальной философии" (1949); Реальность и человек. Метафизика человеческого бытия" (1956); "С нами Бог" (1964) и др. Реальность, согласно Ф. рационально-сверхрациональна. Она не редуцируется только к опытно данному для субъекта ("доступное"), действительности (эмпирической реальности), существующей вне и независимо от сознания. Она также и трансцендентна субъекту ("непостижимое"), целостно и не-расчленяемо обнаруживаема как внутренний мир человека и его сознание, соединяющие его с основой всего сущего. Это духовная (подлинная) реальность, для себя сущая и в себе самой открывающаяся. Тем самым, по Ф., обнаруживаются два различных рода бытия, а также "промежуточный" между нами "слой" идеальных сущностей, "чистых форм", ценностно закрепленных в культуре. Соответственно различимы два типа активности, образующие многообразие человеческого опыта, - преобразующая активность субъекта, направленная на предметное бытие, и самоорганизовывающаяся активность познаваемого объекта, определяющая структуру духовно реальности, возможные типы отношений человека в мире (религиозное, эстетическое и т.д.). В отношениях с предметным слоем бытия объект противопоставлен субъекту. В духовной реальности он внутриположен субъекту, открывается ему (другому) через воздействие на него. Человек же открывается другому только в диалоге понимания, в "акте откровения". Понять другого, обрести новый внутренний опыт можно, только изменяя себя самого, т.е. превращая себя в "онтологический инструмент", открывая себя самого для понимающего воздействия другого, его "акта откровения". Соответственно разные слои реальности предполагают в качестве адекватных себе различные типы знания и способы его получения. Есть предметное знание, рационально выражаемое в понятиях и суждениях, добываемое внешними по отношению к предмету средствами. Его эталон презентирует классическая наука, в частности специально анализируемая по этому поводу Ф. социология (как воплощение позитивистски - натуралистических программ социальной науки). Но есть и знание-переживание (знание-понимание, знание-общение), схватывающее предмет в целостности и значимости для человека, открывающий ему доступ к сокровенным глубинам бытия. В этом случае неприемлимы средства науки, необходимо обращение к философии и выработка специальной методологии социального познания. В предметном познании человек действует как "чистый ум", в познании духовной реальности человек действует как личность, т.е. как целостность и уникальная индивидуальность, со всеми своими способностями и опытом. Личность нередуцируема к социальному, несводима к своему "внешнему" бытию в мире. Но без нее невозможно социальное бытие, она в нем незаменима. Внутренний мир человека и его сознание предполагают акты трансцендентирования, выхода за собственные пределы, что может быть обнаружено и в событиях предметного слоя бытия, но адекватно проявляется лишь в актах самосознания, общения ("Я" и "Ты" через "Мы"), познающей интуиции и т.д., т.е. тех, в которых человек открывает в себе идеальное бытие, выходит на предельные основания абсолютных ценностей и Бога, преодолевая собственную конечность и ограниченность. Следовательно, определяющим для человека оказывается его индивидуальное самоопределение в мире, взятие на себя личной ответственности за происходящее с ним и вокруг него. Он не может в этом случае занимать позицию отстранения, единственно возможным для него оказывается "ответственное участие". Личность (как индивидуальная неповторимость) соразмерна и сопряжена Богу, неразрывно связана с ним. В свою очередь, Бог сроден человеку, позволяет ему укорениться в мире, выступает трансцендентным "гарантом" его бытия, но и все тайны мира заключены в человеке - мир очеловечен и непостижим вне человека. Бог в нас самих и всегда с нами (хотя бы потенциально). Так Ф. вводится одна из центральных идей его философии - идея Богочеловечества: за различными родами бытия обнаруживается всеединство как их божественная первооснова. Подлинная реальность (духовное бытие и первооснова бытия) трансрациональна, непостижима рациональным (научным) познанием во всей своей полноте, выразима только как сверх- (транс-) рациональное знание. Последнее не предметно, а методологично, обращено не во "вне" (на предмет), а "внутрь" (на самого человека). Трансрациональное трансдефинитивно (выше всяких определений) и трансфинитно (предполагает целостное схватывание, "нерассечен-ность" дисциплинарными рамками), обладает "избыточной полнотой". Эти характеристики предопределяются неустранимостью трансцендентного начала из мира, безграничностью "потенциального бытия", принципиальной непознаваемостью до конца ("непостижимостью") бытия. Одновременно рационально-понятийно не выражается индивидуальная неповторимость конкретной личности. Свою ограниченность (конечность) и свое "внешнее" (социально-зафиксированное, "предметное") бытие человек может преодолеть только в транс-цендировании, устремленном как "вовне", так и "внутрь" (прорыв от "Я есмь" к "самости"). "Вовне" ограничения снимаются через включение отношения "Я" - "Ты" в контекст "Мы", как первичное единство многих субъектов, имплицитно присутствующее в любом "Я". "Страх" и "вражда" "Я" - "Ты" эксплицируется в "любви" и "мы". Трансцендирование "вовнутрь" характеризуется взаимопроникноаением "души" и "духа", собственно и образующем личность как устремленность к "всеединству". Только на этом пути безличное и непостижимое "Божество" обретает в конкретном единстве с каждым отдельным человеком имя "Бог", становясь близким, но по-прежнему непостижимым. "Удержать" это единство можно только в актах веры. В позднем творчестве Ф. акцент смещается с вопросов "сродства" человека и Бога к анализу ситуации ослабления связи человека с Богом и феномену утраты веры. Это ведет, по Ф., к усилению стихийного "внешнего" начала в человеке, росту его греховности, формированию мнимого, "самочинного Я". Ф. усиливает всегда у него присутствовавший мотив антиномичности человека, переинтерпретируя его из гносеологической в этическую терминологию. В мирской жизни (социальности) задается антитеза стремления к добру и невольного (самочинного) впадения в грех, в духовной жизни антитеза внешне организованного устройства жизни, сдерживающего зло, но неспособного преодолеть человеческую греховность, и сферы духовно-нравственной жизни. Конкретное взаимодействие этих начал и определяет характер и векторную направленность исторического процесса. Исторические эпохи, по Ф. различаются в конечном счете тем, как человек осознает свое отношение к Богу. Если средневековье потеряло личностное начало, то Новое время - начало божественное, что со всей очевидностью обнаружилось в 20 в. Поэтому, "удерживая" личность, необходимо вернуться к христианским истокам европейской культуры. Этот итог философских размышлений Ф. привел к чисто религиозной проблематике его работ "Свет во тьме" и "С нами Бог" и выводу о предназначенности социокультурной жизни к конечному "обожению" человека. Отдельный интерес представляет разработанная Ф. концепция возможности социогуманитарного знания (и познания). Как ее всестороннее обоснование можно рассматривать все творчество Ф. специально же она проанализирована в стоящей у него несколько особняком работе "Очерк методологии общественных наук" (1922), положения которой в переинтерпретированном виде были "вписаны" Ф. в его общую концепцию, в частности, в "Духовных основах общества" (1930). Противопоставляя предметное и трансрациональное знания и способы их получения, Ф. вскрывает ограниченность традиционного рационализма и логики, "предметного" принципа построения знания. Для классических познавательных схем, по Ф., оказываются принципиально недоступны: 1) глубинные пласты реальности; 2) целостное схватывание проблем и многоаспектность жизни; 3) адекватное описание индивидуальности. Неверны исходные онтологические картины, ведущие или к предзаданным "финитным" схемам социального прогресса, или к признанию многообразия социокультурных форм без усмотрения за ними сущностных оснований. Ничем не обосновано и перенесение в обществоведение естественнонаучных принципов анализа и их объяснительных схем. Из так трактуемого знания неустранима антиномичность, задаваемая ориентацией на универсализм (органицизм) или индивидуализм (атомизм). Ф. предложил как исходную схему "идеал-реализма", двухслойности бытия, в котором единство задается не субстанциально, а через систему связей и отношений, существующих во времени реальных ситуаций с их каузальными зависимостями и представленных во вневременных формах, телеологически продуцирующих смыслы и цели деятельности. Тогда установка на анализ конкретных предметных данностей с необходимостью предваряется философской рефлексией смыслов и методологической проработкой целей как предзадающих работу в "предметностях". Отсюда вытекают еще в "Предмете знания" (1915) введенные: трактовка всеединства как "методологического единства", развертываемая в программу социальной философии как методологии; задача ограничения области притязаний предметного знания, в плоскости которого невозможно решение вставших проблем; требование замены категориально-логицистских схем анализа "живым знанием" (погружение субъекта в объект, открытие их друг другу в понимающем диалоге, в "актах откровения", сочувственного переживания и т.д.); установка на трансрациональное (непосредственное, конкретное, доступное переживанию), интуитивное усмотрение сокрытых смыслов (знание благодаря "умудренному неведению", аналогичному "ученому незнанию" Николая Кузанского) в ходе самопознания (самопостижения) человеческого духа. В конечном итоге, для Ф. понять общество, телеологически предуказанное или предписанное его сущностью и его имманентными функциями, и наметить его конечный идеал - суть одна и та же задача.
В.Л. Абушенко
В.Л. Абушенко
Источник: Новейший философский словарь
Семен Людвигович Франк (1877-1950)
один из самых значительных русских философов после Вл. Соловьева. Сначала он учился на юридическом факультете Московского университета, а затем изучал философию и социологию в Берлине и Гейдельберге. Был профессором философии в Саратовском и Московском университетах. В 1922 г. вместе с другими представителями интеллигенции выслан из Советской России. До конца своих дней жил в Англии. В молодости Франк был марксистом, как и некоторые другие русские философы. Затем отошел от марксизма и стал идеалистом, перейдя после этого на позиции христианского идеализма. Основные работы Франка следующие: "Предмет знания. Об основах и пределах отвлеченного знания" (1915), "Душа человека (опыт введения в философскую психологаю)" (191.7), "Очерк методологии общественных наук" (1922), "Духовные основы общества" (1930), "Непостижимое" (1939), "С нами Бог" (1946, на английском языке). - Франк, как и Н. Лосский, стоял на позициях интунтивизма. В книге "Предмет знания" он стремился разработать концепцию интуитивизма и сделать то, что, по его словам, упущено у Лосского, а именно: создать онтологические условия возможности интуиции. Франк полагает, что интуиция возможна в силу того, что во "всеединстве" уже коренится индивидуальное бытие, поэтому каждый объект еще до того, как познается, уже находится в непосредственном контакте с познающим, так как "мы слиты с ним не через посредство сознания, а в самом нашем бытии" [Обоснование интуитивизма. С. 177]. Абстрактное логическое познание возможно лишь тогда, когда оно основывается на другом, металогическом познании, т.е. на основе "интуиции целостного бытия", которое представляет собой абсолютное единство или всеединство. Все живые существа образуют сферу металогического, которое познается не посредством созерцательной интуиции, а посредством живого познания, происходящего тогда, когда наше Я "не только созерцает объект (т.е. обладает им сверхвременно), но им живет" [Там же. С. 431]. Еще Лосский указывал, что "невозможно разработать систематическое философское мировоззрение, в особенности религиозного характера, без теории познания" [История русской философии. С. 308]. Поэтому для понимания всей философской концепции Франка важно понять его теорию интуитивизма. Отдавая должное Лосскому в построении интуитивистской теории познания. Франк подчеркивает, что она имеет один существенный недостаток. Он пишет, что "хотя она и гарантирует реальное понимание предмета через познающее сознание, но это происходит, собственно, только на момент самого восприятия. Понятия бытия как такового, в его полной трансцедентности, т.е. в его независимости от всякого познания, вслед-гвие этого объясняется недостаточно. Вообще нереально постигнуть смысл этого понятия, коль скоро мы за единственную отправную точку принимаем сознание" [Духовные основы общества. М., 1993. С. 480-481]. Франк пишет, что исходной точкой в нашем рассуждении должно стать само бытие. Вот как он сам излагает свою теорию интуитивизма: "Тот факт, что нечто вообще существует и, таким образом существует бытие, как таковое, намного более очевиден, нежели тот& что мы обладаем сознанием. На вопрос критической философии существует ли бытие вне нас или только внутри нас, в нашем сознании, необходимо ответить, что и то и другое одновременно подтверждается тем, что мы внутри бытия. Все незнание, все сознание, все понятия - это уже вторичная, произвольная форма освоения бытия, которая претворяет бытие в идеальную норму; первичным совершенно очевидным является, так сказать, бытие в бытии, непосредственное проявление и "самораскрытие" бытия KIK такового, которым мы онтологически обладаем как непосредственным переживанием Достаточно освободится от обычного субъекгивизма, от представления, что человеческая психика, наше внутренне; бытие есть совершенно своеобразное, закрытое в себе самом и противостоящее действительному бытию субъективное образование, чтобы понять, что мы в нашем бытии и через него непосредственно связаны с бытием как таковым, существуем в нем и обладаем им совершенно непосредственно &- не через познающее сознание, а через первичное переживание. Если бы внешний мир и вообще область объективного состояли из отдельных и совершенно чуждых нам вещей, то мы бы никогда не были уверены, что нечто действительно есть, а не только является нам в моменты познания. Но так как каждый отдельный предмет мыслим только в рамках и на основе единого всеохватыващего бытия, бытия как такового т е. того бытия, которое охватывает и пронизывает и нас самих то мы обладаем в нем (в этом сознании бытия как такового, которое предшествует каждому акту познания и обосновывает его смысл) абсолютной гарантией объективности нашего знания" [Там же. С. 481]. Концепция интуитивизма Франка наиболее полно выражает особенности русской философии. Сам Франк об этом хорошо говорит в своей работе "Русское мировоззрение" (1926). В ней он указывает, что своеобразие русского типа мышления состоит в том, что оно изначально основывается на интуиции. В основе русской философии лежит понятие опыта, понимаемого как жизненный опыт. Узнать посредством опыта - это значит приобщиться к чему- либо с помощью внутреннего созерцания и сопереживания, постичь что-либо внутренне и обладать этим во всей полноте его жизненных проявлений. В этом смысле русское понимание опыта отличается от понимания опыта, принятого в английском эмпиризме, которое равносильно чувственной очевидности. Для русской философии опыт означает не внешнее познавание предмета, а освоение человеческим духом полной действительности самого предмета в его живой целостности. Кроме понятия жизненного опыта как основы познания истины, русскую философию характеризует и тяга к реализму, к онтологизму. Чтобы познавать, человек должен сначала быть. Человек познает именно потому, что он постигает бытие не только идеальным образом, он должен сначала укорениться в бытии, чтобы это постижение стало возможным. Понятие жизненного опыта, таким образом, тесно связано с онтологизмом. Франк писал: "Жизнь есть именно реальная связь между "я" и бытием, в то время как мышление - лишь идеальная связь между ними. Высказывание "primum vivore deiunde philosophare" (прежде всего жить, потом философствовать) по внешнему утилитарно-практическому смыслу есть довольно плоская банальная истина: но то же самое высказывание, понимаемое во внутреннем, метафизическом смысле, таит в себе (как выражение онтологического примата жизненного факта над мышлением) глубокую мысль, которая как раз и передает, по-видимому, основное духовное качество русского мировоззрения" [Там же. С. 479]. Все эти специфические особенности русской философии как нельзя полнее отразились в философии самого Франка. Его главные концепции посвящены проблемам духовности человеческой жизни. Человек тесно связан с миром, он не только его часть, но он в нем находится, как и мир в нем. Мы не можем созерцать абсолютное бытие, так как "то, что созерцается, предполагает вне себя акт созерцания и созерцающего субъекта" [Непостижимое. С. 91]. Мышление, познание в потенции является элементом абсолютного бытия не как "данность", оно дано самому себе, оно "бытие для себя". Поэтому бытие находится в каждом Я и одновременно "с нами и для нас" [С. 93]. Франк называет это всеобъемлющее бытие, характеризующееся абсолютностью, именем реальность. Эта реальность представляет собой первоначальное и невыразимое единство, конкретную полноту, которая не разорвана на внешний и внутренний мир. Она есть жизнь вообще. Духовность, дух представляет для Франка важнейшее понятие философии. Дух - это объективное бытие, но не как бытие объекта, а как бытие актуальной, завершенной, устойчивой реальности, которая имеет ценность в себе самой и придает смысл всей нашей психической жизни. Сотворение мира Богом означает, по Франку, не то, что он сотворил его из ничто, так как последнее пустое слово, а то, что Бог придал миру ценность и смысл. "Мир имеет свою реальную опору и свою идеальную основу в Боге, а именно это и означает тварность мира". Проблему теодицеи Франк решает следующим образом: реальность Бога более самоочевидна, чем реальность фактов. Поэтому связь между Богом и плохим эмпирическим миром самоочевидна лишь как непостижимое. Поэтому "проблема теодицеи абсолютно неразрешима рационально, необходимо и, по существу, неразрешима в принципе". Если начать объяснять зло, то это приведет в конечном счете к его оправданию, как тому, "чему не следовало быть". Поэтому &единственно правильное отношение ко злу заключается в том, чтобы отвергнуть его, устранить его, и, конечно, не объяснять его" [С. ЗОО]. Зло "всегда связано со страданием и вечной смертью не только жертвы, но также и "носителя зля", и это служит доказательстом, так сказать асболютного всемогущества Бога". Однако это все-таки не решает проблемы теодицеи, так как "в некотором окончательном и глубоком смысле зло или, во всяком случае, его первоначальный источник скрыты в непостижимых глубинах самого Бога". "Зло возникает из невообразимого хаоса, который находится как бы на рубеже между Богом и не-Богом" [С. 313]. Некоторые произведения Франка посвящены вопросам социальной философии, к ним относятся: "Очерк методологии общественных наук" (1922). "Я и мы" (1925), "Духовные основы общества" (1930). Франк утверждал, что социальная жизнь - это не просто сумма психологических событий. "Законы, обычаи, учреждения и т.д., как стороны социального существования, отличны от существования связанных с ними общественных чувств, мнений и т.п." [Очерки. С. 47]. Общество выступает в качестве единой сущности, это некоторое первичное целое. Франк подчеркивает, что "общество есть... подлинная целостная реальность, а не производное объединение отдельных индивидов, более того, оно есть единственная реальность, в которой нам конкретно дан человек. Изолированно мыслимый индивид есть лишь абстракция: лишь в соборном бытии, в единстве общества подлинно реально то, что мы называем человеком" [С. 53]. Однако общество неоднородно, оно имеет два аспекта - внутренний и наружный. "Внутренний слой его состоит именно в намеченном выше единстве "мы" или, точнее, в связи всякого "я" с этим первичным единством "мы", внешний же слой состоит именно в том, что это единство распадается на раздельность, противостояние и противоборство многих "я", что этому единству противостоит раздельная множественность отдельных, отделенных друг от друга людей" [С. 54]. Внешний и внутренний слои Франк называет общественностью и соборностью. Он полагает, что в соборности выражаются главным образом те социальные связи людей, которые делают человека человеком. Соборность как внутреннее, органическое единство "лежит в основе всякого человеческого общения, всякого общественного объединения людей". Она может иметь разные формы своего проявления в качестве объединяющего начала. Первая форма - это семья, вечная основа всякого общества. Второй формой выступает религиозная жизнь. Соборность и религиозная жизнь есть в основе своей одно и то же. Третьей формой соборности выступает общность судьбы и жизни всякого объединенного множества людей. Общая работа и жизнь спаивают людей друг с другом и порождают чувство товарищества и внутренней близости. "Человеческая соборность, чувство сопринадлежности к целому, которое неизвне окружает человеческую личность, а изнутри объединяет и наполняет ее, есть по существу именно мистическое религиозное чувство своей утвержденности в таинственных, охватывающих нашу личность глубинах бытия" [Там же. С. 59]. Признаки, которые характеризуют соборность, по словам Франка, сводятся к следующим: 1) Соборность есть органическое единство "я" и "ты", которое вырастает из первичного единства "мы". "Целое не только неразрывно объединяет части, но налично в каждой из своих частей" [Там же. С. 61]. 2) Соборное единство образует жизненное содержание самой личности. Оно выражается в том, что всюду "отрешенность" от соборного единства испытывается как тягостное умаление полноты личной жизни. 3) Соборное целое является столь же конкретное индивидуальным, как сама личность, т.е. соборное целое - это не человечество вообще, а конкретная семья, нация, церковь. 4) Соборность характеризуется, и это самое существенное, своим сверхвременным единством. "В каждое мгновение наша жизнь определена силами и средствами, накопленными в прошлом, и вместе с тем устремлена на будущее, есть творчество того, чего еще нет". "Радикальные революции, которые ставят себе целью истребить из общества все его прошлое и построить жизнь наново из ничего, в сущности, столь же безумны и неосуществимы, как попытка вылить из организма всю накопленную им кровь и влить в него новую, и если бы они удались, они привели бы просто к смерти общества. Да и сами революции, эти судорожные и безумные покушения на самоубийство, суть тоже выражения прошлого, обнаружения тенденций, идущих из прошлого: в них сказывается губительное действие ядов, накопленных в прошлом, и судорожные попытки освободиться от них. И если они не приводят к гибели общество, то это всегда определено тем, что израненный и обессиленный ими общественный организм через некоторое время оживает под действием сохранившихся в нем здоровых сил прошлого" [Там же. С. 63]. Согласно Франку, последняя цель общественной жизни, как и человеческой жизни вообще, одна - осуществление самой жизни во всей всеобъемлющей полноте, глубине, гармонии и свободе ее божественной первоосновы, во всем, что есть в жизни истинно сущего. Из этой общей цели общественной жизни вытекает иерархическая структура тех отдельных начал, которые в своей совместности ее выражают. Наиболее общими и первичными из таких начал является триединство начал служения, солидарности и свободы.
Источник: Краткий словарь философских персоналий
СЕМЕН ЛЮДВИГОВИЧ ФРАНК
1877–1950) Российский религиозный философ и психолог. В 1922 году выслан за границу. От «легального марксизма» перешел к религиозной философии, разрабатывал учение «о всеединстве». Выступал против социализма как крайней степени общественного рационализма. Основные сочинения: «Предмет знания» (1915), «Смысл жизни» (1926), «Духовные основы общества» (1930), «Непостижимое» (1939), «Реальность и человек. Метафизика человеческого бытия» (изд. в 1956 году). Будущий философ родился в Москве 16 (29) января 1877 года в интеллигентной еврейской семье. Его отец — Людвиг Семенович — доктор, был удостоен дворянства в связи с награждением его орденом Св. Станислава 3-й степени за службу во время русско-турецкой войны 1877–1878 годов. После смерти отца в 1882 году Семен, его брат и сестра воспитывались матерью — Розалией. Дед со стороны матери М. Росянский учил мальчика читать Библию и заронил в его душе ростки пробудившегося позднее глубокого интереса к религии и ее философским проблемам. «Мое христианство я всегда сознавал как наслоение на ветхозаветной основе, как естественное развитие религиозной жизни моего детства». Франк посещал гимназию при Лазаревском институте восточных языков в Москве (1886–1891), а затем местную гимназию в Нижнем Новгороде, куда переехала его мать вместе с семьей после развода. Большое влияние на юного Франка оказал также его отчим — Василий Зак, народник, отбывавший в 1870-е годы ссылку в Сибири. По рекомендации отчима Франк прочитал работы Михайловского, Писарева, Лаврова, пытаясь разобраться в противоречивом процессе развития общественной жизни. В старших классах гимназии Семен познакомился с народническими и марксистскими идеями. Под влиянием гимназического кружка, в котором обсуждались работы Маркса, Франк находился и первые два года учебы на юридическом факультете Московского университета, куда он поступил в 1894 году. В этот период Франк участвует в дискуссиях по вопросам социализма и политической экономии и занимается «революционной деятельностью» как сторонник социал-демократов (в гражданском костюме, чтобы студенческая форма не обратила внимания, ходит в Сокольники «агитировать» рабочих). Вскоре, однако, он решает «порвать с революционной средой и заняться наукой». «Я чувствовал раздражение от скороспелых категорических юношеских суждений и от скрывавшегося за ними невежества». Постепенно Франк отдалился от своих товарищей по социал-демократическому кружку и начал посещать диспуты, проводившиеся на квартире своего научного руководителя профессора-экономиста А. Чупрова. Тем не менее он не порывал связи со студенческим движением. В 1898 году, после получения «выпускного свидетельства» об окончании восьми семестров университета, Франк откладывает государственные экзамены на год, чтобы лучше к ним подготовиться. Однако сдать экзамены ему не удалось — в стране начались студенческие волнения. Франк был арестован и выслан из Москвы на два года без права проживания в университетских городах. Вначале он едет к родным в Нижний Новгород, а затем — осенью того же года — отправляется в Берлин, где, получив разрешение посещать университет, посещает лекции по политической экономии и философии. В 1898 году Франк познакомился с П. Б. Струве, оказавшим на него особенно заметное влияние. «Я ему бесконечно обязан в своем умственном и духовном развитии, всю жизнь — 46 лет близости — мы были глубоко солидарны внутренне (маленькое политическое расхождение в 20-х годах — не в счет), и 15 лет — от 1902 до 1917 года работали вместе, виделись чуть не ежедневно. Я чувствую себя осиротевшим», — писал он через несколько дней после смерти Струве в 1944 году. Франк вошел в группу «критических марксистов» наряду с Н. Бердяевым, С. Булгаковым, П. Струве и М. Туган-Барановским. Принципиально важной работой Франка того времени стала «Теория ценности Маркса и ее значение» (1900), которая представляла собой попытку соединить Марксову теорию стоимости с австрийской психологической школой стоимости. В 1899–1901 годах Франк в основном находился в эмиграции в Германии, интересовался немецкой философией. Наконец весной 1901 года, получив — до истечения двухгодичного срока высылки — право на сдачу экзаменов в любом из университетов страны, кроме Московского, Франк возвращается в Россию и сдает их в Казани. Находясь под влиянием труда Ф. Ницше «Так говорил Заратустра», Франк написал статью о Ницше для сборника «Проблемы идеализма» (1902), который отражал эволюцию «критических марксистов» в сторону идеализма. После открытия для себя Ницше Франк испытал также влияние Фихте, Канта и неокантианства, в 1904 году опубликовал перевод работы В. Виндельбанда «Прелюдии». С этого времени в его жизни наступает период, характеризуемый им как «годы ученья и странствий». Зарабатывая на жизнь в основном переводами, он часто ездит за границу — преимущественно в Штутгарт и Париж, где Струве издает свой журнал «Освобождение», принимает участие в первом съезде кадетской партии, с осени 1905 года, после переезда в Петербург, вместе со Струве начинает редактировать политический еженедельник «Полярная Звезда», а затем в марте 1906 года после его закрытия становится фактически редактором его кратковременного преемника «Свобода и культура». В эти же годы вместе с Бердяевым и Булгаковым Франк сотрудничает в журналах «Новый путь» и «Вопросы жизни». Начиная с 1907 года и вплоть до революции он был членом редакции журнала «Русская мысль» и вел в нем философский отдел. В этом журнале — одном из лучших в те годы — печатались его статьи, переизданные впоследствии (с включением ряда работ из других изданий) в виде двух сборников «Философия и жизнь» (1910) и «Живое знание» (1923). В этот период политические взгляды Франка претерпели значительные изменения от откровенно враждебных к российскому государству и его политической системе к более эволюционистской позиции, Франк и Струве совместно критиковали утопические политические взгляды и утилитарную этику социалистов. Это послужило основой известного сборника статей «Вехи» (1909), который поставил под сомнение все оттенки революционного мировоззрения. Свою педагогическую деятельность и академическую карьеру Франк начал сравнительно поздно, когда ему было уже за тридцать. И побудил его к этому брак и связанный с ним поиск более устойчивого источника существования. В июле 1908 года Франк женится на Татьяне Сергеевне Барцевой — слушательнице высших вечерних курсов при гимназии М. Н Стоюниной, где он читал лекции по социальной психологии. С этого момента, замечает Франк, — «в моей жизни кончилась… эпоха молодости, учения, идейного брожения и искания своего внутреннего и внешнего пути. Я окончательно избрал своим призванием научно-философское творчество и профессуру по философии». В семье родилось четверо детей Виктор (1909), Наталья (1910), Алексей (1912) и Василий (1920). Под влиянием сочинений Гете и Спинозы Франк эволюционировал от идеалистической к идеал-реалистической позиции. В последующие годы он синтезировал свои знания по истории философии и собственное мировосприятие. С 1906 года Франк преподавал философию в различных учебных заведениях Петербурга, включая Бестужевские курсы, Политехнический институт. В 1912 году он принимает православие и становится приват-доцентом Петербургского университета, а через год командируется в Германию для завершения работы над магистерской диссертацией «Предмет знания», которая представляла основу его философской системы (защитил диссертацию в мае 1916 года). Сразу после выхода работу Франка отметили в философском мире. Во время первой мировой войны Франк жил в Петрограде, работая над книгой «Душа человека», задуманной им как продолжение «Предмета знания». Еще летом 1917 года, рассказывает Франк в своих воспоминаниях, Министерство народного просвещения предложило ему стать деканом и ординарным профессором открытого в Саратове историко-философского факультета. Поскольку перспектив для продолжения научных занятий в столице практически не было, Франк принял это предложение. Однако и в Саратове условия жизни в годы Гражданской войны были нелегкими, поэтому осенью 1921 года Франк решает его оставить и вновь переселиться в Москву — город своего детства и юности. В Москве он избирается членом «Философского института», выделенного из университета в особое учебное заведение, и вместе с Бердяевым создает Академию духовной культуры, в которой на правах декана организует и читает сам публичные лекции на философские, религиозные и общекультурные темы. В эти же годы в одном из частных московских издательств выходит в свет его книга «Очерк методологии общественных наук», а в Петрограде — «Введение в философию в сжатом изложении». Между тем политическая ситуация в стране продолжала оставаться сложной, и осенью 1922 года по решению правительства из советской России высылается большая группа видных ученых, писателей, философов. Поздней осенью 1922 года немецкие корабли «Пруссия» и «Обербургомистр Хакен» вышли из питерской гавани. «Философский пароход» (так говорили русские), «корабль дураков XX века» (острили немцы) увозил интеллектуальную элиту нации. Среди пассажиров парохода «Обербургомистр Хакен» выделялся крупной своей фигурой Семен Людвигович Франк. Близорукие глаза его всегда светились добротой, располагали к откровенному разговору. Говорил он тихим голосом, не спеша. Спокойные, медлительные движения. Высокий лоб мыслителя. К моменту вынужденной эмиграции Франку было 45 лет. Казалось, что его творческий путь должен был оборваться. Однако, как пишет его сын, наиболее зрелые труды он создал именно «на чужбине, в труднейших бытовых условиях и, большей частью, в полном духовном одиночестве». Франк и его семья прибыли в Германию в конце сентября 1922 года и поселились в Берлине. Хотя он знал немецкий язык с юных лет и свободно говорил на нем, ему было нелегко зарабатывать на жизнь. Вместе с Бердяевым Франк работал в Религиозно-философской академии, которая, однако, вскоре переехала в Париж и стала одним из интеллектуальных центров русской эмиграции. Он также преподавал в Русском научном институте, в котором молодые эмигранты из России обучались по университетской программе, стал директором института в последний год его существования (1932). Франк был членом Русского академического союза, вошел в Братство Св. Софии, а также принимал участие в Русском студенческом христианском движении. В 1930-е годы с приходом Гитлера к власти многие евреи потеряли работу, семья Франка, бедствовала. Помощь пришла от швейцарского психоаналитика Л. Бинсвангера, с которым Франк познакомился в 1934 году и с которым поддерживал активную переписку. В 1937 году Франк вызывался на беседы в гестапо, это послужило причиной его спешного отъезда в конце года из Германии во Францию: семья вскоре последовала за ним. В Германии Франк был принужден вести жизнь затворника, это сказалось на чрезвычайной продуктивности его как философа. В первые годы он написал несколько популярных философских работ для русских студентов «Крушение кумиров» (1924), «Смысл жизни» и «Основы марксизма» (обе-1926), статью «Я и мы» (1925). Книга «Крушение кумиров» оставляет впечатление растерянности автора. Она скорее будоражила, чем успокаивала ум. Закономерно возникал вопрос о продолжении авторских исканий. Так возникло следующее произведение Франка — «Смысл жизни» (1926). Пафос книги, как и предыдущей, — боль за поражение русского народа. «Что делать мне и другим — чтобы спасти мир и тем впервые оправдать свою жизнь? До катастрофы 1917 года ответ был один — улучшить социальные и политические условия жизни народа. Теперь — свержение большевиков, восстановление прошлых форм жизни народа. Наряду с этим типом ответа есть на Руси другой, ему родственный — толстовство, проповедующее «нравственное совершенствование», воспитательную работу над самим собой». Франк скептически смотрит на все планы «спасения» России, тем более — всего мира. Причины трагического крушения наших прошлых мечтаний теперь ясны, они заключаются не только в ошибочности намеченного плана спасения, но прежде всего — в непригодности самого человеческого материала «спасателей» (будь то вожди движения или уверовавшие в них народные массы, принявшиеся осуществлять воображаемую правду, истреблять зло). Неудача общественных начинаний снова приводит Франка к заключению о необходимости искать «личное спасение». Этот вывод был сделан в книге «Крушение кумиров». Здесь он получает дальнейшее развитие. Не откладывайте добрые дела, откликайтесь на ближайшие, неотложные потребности окружающих людей. В 1930 году он создал самую значительную для того периода работу по социальной философии — «Духовные основы общества». В 1930-е годы Франк много времени посвящал книге, которая, вероятно, стала его самой известной, — «Непостижимое». Работа над ней была начата в Германии, но в той политической обстановке Франк не смог найти издателя и в конце концов перевел ее на русский язык и опубликовал в Париже в 1939 году. В 1938–1945 годах Франк жил во Франции. Сначала семья поселилась на юге страны в курортном местечке Лавьер, но вскоре Франк вместе с женой переехал в Париж. Они обосновались в Фонтене-о-Роз, общались с русскими эмигрантами. Разразившаяся война заставила их снова вернуться на юг Франции, где они жили до августа 1943 года, затем, спасаясь от голода, перебрались в маленькую деревушку Сен-Пьер-дАллевар в горах близ Гренобля. Жизнь там была тяжела, особенно из-за постоянной опасности облав гестапо на евреев. Иногда Франк и его жена вынуждены были по целым дням скрываться в лесу. Наконец пришло освобождение, и Франк с женой переехали в Гренобль. В сентябре 1945 года они смогли выехать в Англию и воссоединиться с находившимися там детьми. Все эти годы Франк не прекращал работы, написав книги «С нами Бог» и «Свет во тьме»; последняя, хоть и появилась после войны (1949), но была задумана в те тяжелые годы. Последние пять лет своей жизни Франк провел с дочерью Натальей в Лондоне. Ее муж погиб на войне, и она одна воспитывала двоих детей. Большую часть времени с ними жил сын Алексей, получивший на фронте тяжелые ранения. Франк работал над своей последней книгой «Реальность и человек», которая была завершена к концу 1947 году, но опубликована лишь через девять лет. Франк никогда не отличался хорошим здоровьем, в 1936 и 1938 годах он перенес обострение сердечного заболевания. Удивительно, что он вообще смог справиться с тяготами войны. В августе 1950 года у Франка был обнаружен рак легкого, через четыре месяца, 10 декабря, он скончался. В период болезни он испытывал глубочайшие религиозные переживания, которые воспринимал как чувство единения с Христом. «Я лежал и мучился, — говорил он своему сводному брату Льву Заку, — и вдруг почувствовал, что мои мучения и страдания Христа — одно и то же страдание. В моих страданиях я приобщился к какой-то литургии и в ней соучаствовал, и в наивысшей ее точке я приобщился не ко страданиям Христа, а, как ни дерзновенно сказать, к самой сущности Христа». Франк отдавал себе отчет, что критиковать материалистические идеи слишком просто и что совсем иное — предложить философское обоснование для альтернативного взгляда на мир Делом его жизни стало создание такого обоснования. Главные идеи Франка изложены в трех книгах, которые были задуманы как трилогия: «Предмет знания», «Душа человека» и «Духовные основы общества». «Предмет знания», вероятно, наиболее сложная работа Франка. Франк доказывал, что существуют два типа знания рациональное знание о мире и непосредственный опыт о нем, который также имеет право на существование, так как оба — субъект и объект — коренятся в «абсолютном бытии». В работе «Душа человека», следуя характерному для неоплатонизма разграничению между духом (духовным началом), душой и телом, он рассматривал человека как существо с глубокой внутренней жизнью, которая отнюдь не является исключительно продуктом воздействия окружающей материальной среды. Франк доказывал, что нации так же, как и индивидуумы, имеют душу, и этот довод определял его последующую интерпретацию большевистской революции, истоки которой он связывал с духовным распадом российского национального самосознания. В книге «Духовные основы общества» Франк использовал понятие «всеединства» для исследования социальной жизни и доказывал, что состояние всех обществ в большей или меньшей степени отражает их связь с Богом. Эта работа представляла попытку пересмотра основ политического либерализма. Поддерживая многие либеральные идеи, Франк отмечал их неадекватное философское толкование. Он полагал, что свобода и право должны служить абсолютным духовным ценностям. «Либеральный консерватизм» Франка был одной из многих его попыток примирить идеи личной свободы и религиозно-государственного «всеединства». Трилогия Франка создавала основу для всесторонней и взаимосвязанной интерпретации мира, которая по широте и смелости взглядов напоминала идеалистические концепции Гегеля и Фихте. Критика Франка современного либерализма вплеталась в его трактовку большевистской революции. Он доказывал, что революция разразилась из-за духовной ограниченности консервативной и либеральной оппозиции. Охраняя государство, консерваторы, заявлял Франк, отказались от своих религиозных корней, в то время как либералы, обладая избытком технических знаний и опыта, не понимали того, что государство и закон имеют абсолютную метафизическую ценность. В результате им не хватило твердой воли и убежденности, способной противостоять большевикам. Франк также сетовал на пассивность русской религиозной культуры. В этой и других своих статьях он воспринимал революцию как симптом разложившейся национальной души, что, по его мнению, вытекало из процесса секуляризации Европы и, как следствие этого, упадка христианской гуманистической традиции. Горький опыт революции и эмиграции заставлял Франка в поисках ответа на волновавшие его вопросы все чаще обращаться к религии. С годами творчество Франка все более приобретало исповедальные черты. Он доказывал, что Бог непостижим вне связи с ним, Франк утверждал, что страдание, воспринимаемое как возможность приблизиться к Богу, может быть благотворным; при этом он отмечал, что это — его собственный опыт. Характеризуя свою собственную философию, Франк пишет: «Мои религиозно-общественные воззрения я определяю как «христианский реализм». В нем признание божественной основы и потому положительной религиозной ценности всего конкретно сущего сочетается с усмотрением рокового несовершенства его эмпирического состояния и потому ограниченности возможностей его чисто человеческого совершенствования».
Источник: 100 великих мыслителей