вид человеческой деятельности, тесно связанный с другими формами деятельности и направленный на получение, обоснование и обновление существующего знания. Познавательная деятельность имеет как индивидуальный, так и общественный аспекты, которые неразрывно связаны друг с другом. Индивидуальное познание реализуется в различного рода научной, изобретательской, обыденно-познавательной деятельности отдельного индивида. Социальная сторона познавательной деятельности реализуется в разных формах общественной жизни – собственно научной, религиозной, обыденной, этической, эстетической и т. д .
Познавательная деятельность является неотъемлемой характеристикой человека и существовала всегда, однако в различные исторические эпохи она имела различные конкретные черты, выявление которых представляет интерес как для истории и философии, так и для теории познания в частности. Интерес также представляет вопрос о связи познавательной деятельности с другими видами социальной и культурной деятельности. Теории, доминировавшие в эпоху Нового времени, делавшие упор на внутреннюю логику развития научного знания (интернализм), в настоящее время сменяются взглядами, признающими неизбежность влияния различных культурных феноменов и социальных институтов на процессы формирования и развития знания (экстернализм). В Новое время в связи с ростом научного знания интерес к анализу познавательной деятельности значительно возрастает, чему способствует формирование в это время субъект-объектной модели познания, позволяющей специфицировать познавательную деятельность и выделять ее из других видов человеческой деятельности. Для субъект-обьектной модели познания характерно стремление к четкому различению субъективного и объективного, подчеркивается необходимость преодоления субъективных моментов в познании, в рамках данной логики объективность отождествляется с научностью как таковой. Другой важной чертой этой модели является ее методологизм. Ученые и философы Нового времени исходят из представления о том, что познавательную деятельность можно организовать согласно общим правилам, которые бы позволили избежать ошибок в процессе познания. Хотя универсальный метод познания так и не был обнаружен в силу отсутствия такового, исследования в области методологии, общие принципы которых сформировались в это время, позволили расширить представления о закономерностях и особенностях познавательной деятельности человека. На основе субъект-объектной модели познания становится возможным развитие современного типа научного знания в тесной связи с развитием техники. Таким образом, в Новое время происходит формирование единого комплекса научно-технического знания. Познавательная деятельность, построенная на основе субъект-объектной модели, в целом оказывается достаточно продуктивной, хотя и заключает в себе ряд противоречий, которые по-разному фиксируются современными философами различных направлений. Данные противоречия определили как основные линии размышлений философов и ученых Нового времени, так и серию неразрешимых в рамках данной модели парадоксов, стимулировавших, с одной стороны, попытки их преодоления, а с другой – постановку новых проблем внутри данной системы.
Одним из основных оказывается вопрос об основаниях достоверности познания. В рамках субъект-объектной модели либо признается наличие внешней по отношению к сознанию реальности, которая представляется как объективная основа достоверного знания, либо подчеркивается значимость и закономерность субъективной реальности. В результате суть познавательной деятельности рассматривается либо как приведение в соответствие знаний субъекта объективному положению вещей, что позволяет, как предполагается, осуществлять субъекту более эффективное планирование своих действий на основе выявленных закономерностей, либо как согласование различных уровней и элементов знания, что приводит к аналогичному результату. Различие данных моделей проявляется скорее в понимании отношения процесса и результата познания.
В объективистской парадигме явно или неявно признается возможность достижения объективной истины, черпающей свою объективность из реальной действительности самой по себе. В субъективистской, поскольку познание рассматривается как процесс согласования знаний внутри субъекта, акцент скорее, делается на анализе процесса познания. Развитие научного знания в к. XIX – н. XX в. приводит к обнаружению недостаточности данной модели познания как в естественных, так и в социальных и гуманитарных науках. В результате развития естественных наук, особенно отдельных областей физического знания, становится очевидным, что представление о сущности объективных процессов и возможности их абсолютно полного описания на основе процедур наблюдений и экспериментов является ограниченным и противоречит реальной научной практике. Все это приводит к пересмотру классических представлений о природе эксперимента, а также о месте и роли наблюдателя. Это же характерно и для социальных наук того времени. Так, напр., если долгое время считалось, что исторический процесс объективен по своей сути и этим объясняются попытки создания общих теорий исторического процесса, то к к. XIX в. становится ясно, что подобные исторические теории сами возникают в ходе исторического процесса и являются ее продуктами.
Их претензия на абсолютную объективность демонстрирует стремление к созданию исторической или социальной теории с позиции, по существу, внеисторической и внесоциальной. Происходящие изменения в структуре, динамике и организации знания по-разному интерпретируются учеными и философами. Подавляющее большинство говорит о несомненном кризисе субъект-объектной парадигмы в ее классическом варианте и необходимости ее преодоления, но в значительной мере остается неясным, какие модели познания приходят на смену классической, одна ли эта модель или их несколько и, наконец, в какой мере они уже сложились в настоящее время в научном познании. В познавательной деятельности одни формы познания тяготеют к рационалистически точным формам, другие – к иррационалистическим, в которых значителен момент субъективной оценки действительности. Сама дилемма рациональных и иррациональных приемов познания существовала всегда и по-разному проявлялась на различных этапах познания. В античной культуре данное отношение можно представить как отношение дополнительности – индивидуальные формы мистицизма и коллективные мистериальные практики дополняют рациональные приемы познания, формирующиеся в это время. Данная дополнительность проявляется как в соседстве разных социально-культурных форм познания, так и в рамках одной научной школы, как, напр., в пифагореизме, в котором математическое знание переплетается с серией мистических, по своей сути, положений. В Средние века граница рационального и иррационального становится относительной и расплывчатой, хотя и не исчезает совсем. Определяющую роль в эту эпоху играют другие оппозиции, формирующие особенности познавательной деятельности этого времени, в частности, дилемма традиционного, основанного на авторитетах, и нового знания.
В Новое время происходит формирование классического идеала рациональности, лежащего в основании классической концепции научного знания и основывающегося на субъект-объектной модели познания. Вместе с кризисом классической науки испытывает кризис и новоевропейский рационализм, продемонстрировавший свою ограниченность. Реакцией на кризис новоевропейского рационализма становится формирование двух мировоззренческих установок – иррационализма и обновленного рационализма. Иррационалисты предлагают дополнить рационалистические научные методы познания иррационалистическими. Данная тенденция приводит к интенсивному развитию иррационалистических течений и теорий в различных областях культуры того времени, в результате новоевропейский иррационализм часто идейно смыкается с разными формами мистицизма, что, однако, не ведет к их полному тождеству. Кроме того, остается весьма важным и актуальным вопрос о роли интуиции в процессе познания. Одни философы рассматривают ее как проявление иррациональных сил человека, другие склонны рационализировать саму интуицию, что приводит к возникновению различных вариантов интуитивизма.
Рационалисты же, напротив, предлагают пересмотреть критерии и нормы рационализма, границы рациональности, на их взгляд, также должны быть подвергнуты пересмотру и в итоге существенно расширены. Только таким образом, по их мнению, можно спасти рационализм и науку как таковую. Очевидно, что принципы рационализма в конечном итоге оказались существенно пересмотрены, что, естественно, ослабило обоснованность критической позиции иррационализма в отношении идеалов рационального познания, хотя и не привело к полной отмене актуальности данного спора. В настоящее время дилемма рационализм – иррационализм в значительной степени пересматривается и уходит в прошлое в связи с тем, что знание становится все более гетерогенным, множественным по своей сути. Это приводит к тому, что даже в рамках одной области научного знания возникает несколько различных теорий, каждая из которых обладает внутренними критериями логичности и обоснованности. Такие теории являются по отношению друг к другу достаточно критическими и стремятся к демонстрации «нелогичности» конкурентной теории, а вопрос из плоскости отношений «рационализм – иррационализм» смещается в плоскость анализа отношений между множеством различных типов рациональности. Таким образом, в целом для современного знания все более характерным становится признание существования не единственного типа рациональности, а их множества, каждый из которых находится в сложных отношениях с другими типами рациональности. В отношении динамики познавательной деятельности взгляды также достаточно сильно эволюционировали в течение последнего века: кумулятивистские концепции роста научного знания, основывающиеся на признании постепенности процесса накопления и смены знания, сменились более сложными моделями, в которых элементы эволюционного и революционного характера роста знания сложным образом связаны и дополняют друг друга (Т. Кун). Д. В . Котелевский