Подобие

а) Подобие уже предполагает некое простейшее соотношение, которое сам Платон определяет так: «То, что испытывает одно и то же, подобно» (Раrm., 148 а). Это, прежде всего, относится ко всему идеально оформленному. Космосу бог придал форму шара, поскольку эта форма, между прочим, «максимально подобна самой себе» (Tim., ЗЗЬ). «...Если земля вращается в центре неба, то ей нет надобности ни в воздухе, ни в каком ином основании, чтобы не упасть: для поддержания ее достаточно повсюдного подобия неба самому себе и равновесия земли, ибо равновесная вещь, помещенная в средине чего-нибудь подобного самому себе, никак не может отступить ни в какую сторону, но, будучи подобной сама себе, остается без уклонов» (Phaed., 109 а). Таким образом, то, что идеально, устойчиво, то всегда и подобно себе. Платон мог бы в этом случае говорить: то и тождественно с собою. «То, что всегда держится подобного себе, бессмертного и истинного... не больше ли... существует, чем то, что никогда не держится себе подобного?..» (R. Р., IX 585 с). Таким образом, незатронутость хаотически чувственным процессом делает вещи максимально подобными самим себе и максимально прекрасными. Здесь ясно и то, что самоподобие (так же, как и красота) не есть просто отвлеченно данное идеальное. Уже самое это наименование указывает на то, что нечто подобно чему-то, т. е. в самой вещи должно быть две стороны: одна, для которой приводится подобие, и другая, которая приводится для уподобления. Идеальность, т. е. красота, заключается в том, что обе эти стороны в предмете вполне одна другой подобны. Вот почему прекрасен космос, обладающий вследствие этого подобия формой шара. И вот почему прекрасны геометрические фигуры. Может быть, сюда же надо отнести и замечание: «Геометрическое равенство (isotes) имеет великую силу и между богами и между людьми» (Gorg., 508a).
б) Подобие или самоподобие делает прекрасными прямые и круглые фигуры. У окружности имеется центр, по отношению к которому все ее точки находятся в подобном отношении. На прямой таким центром подобных соотношений является любая точка прямой. «Прямизна,— говорит Платон (Раrm., 137 е), есть то, у чего" Центр закрывает собою оба конца», т. е. прямая линия есть такая, на которой между каждыми двумя точками мыслима третья, одинаково принадлежащая обоим отрезкам пути от нее до этих точек. Эта одинаковость, или подобие, и обусловливает собою единство направления между двумя точками, т. е. прямизну.
А насколько Платон любит прямизну и округлость видно из того, что он считает (Phileb, 51 с) геометрические фигуры прекрасными как сами по себе, так и в переносном смысле. «По прямому пути бог приводит все в исполнение, хотя, по природе своей, он вечно обращается в круговом движении» (Legg., IV 716 а). О «душах маленьких и непрямых» (Thaet., 173 а) мы уже знаем. Рабство с молодости отнимает у них развитие, прямоту и независимость, заставляя их кривить... О дурной душе говорится, что «от лжи и тщеславия все в ней криво и нет ничего прямого» (Gorg., 525 а). Кривизна, однако, в смысле закругленности, имеет положительное значение: речь Лисия в «Федре» заслуживает похвалы Платона, между прочим, и за то, что «все в ней ясно и закруглено, что каждый оборот отчеканен со всей тщательностью» (Phaedr, 234 е).
В рассуждениях о геометрических фигурах Платон тщательно и последовательно проводит принцип подобия. Особенно это относится к учению о правильных многогранниках. В основе каждого многогранника лежит определенное распределение ребер, а каждая грань составлена из одинаковых треугольников. Так, каждая грань куба есть квадрат, а квадрат состоит из двух прямоугольных равнобедренных треугольников, имеющих общую гипотенузу. Как мы знаем, из «кубического» элемента состоит, по Платону, Земля. Подобие везде объединяется с красотой (Tim., 53с—56с). В космосе каждый элемент на своем месте, потому что сотрясаемые материей, говорит Платон, сходные элементы сошлись, а несходные оказались в разных местах (Tim., 53а), так что подобие, или сходство, играет большую роль в движении космоса (Tim., 57с).
Подобие приближается к эстетическому понятию по своей структуре потому, что предполагает определенное взаимоотношение между отдельными элементами. Не только идеальное постоянно подобно самому себе, можно говорить и об уподоблении тех или иных видов бытия самому идеальному в той или другой конечной мере. О таком уподоблении идет речь у Платона в его построении космоса и в учении о подражании.