НИЧТО
НИЧТО
отсутствие или даже небытие чего-либо, выражаемое в языке при помощи отрицания.
Ничто
категория ряда философских систем, означающая отсутствие или даже небытие чего-либо конкретного сущего или же отсутствие бытия вообще, выражаемое на языке с помощью отрицания.
НИЧТО
категория философии, обозначающая пустое множество объектов, которое выступает предельным (нулевым) случаем определенного и потому положительного бытия. Ничто — абсолютно исходный пункт, начало всякого конкретного бытия; в ничто — начало и конец всякого бытия. Диалектику категорий Абсолютное бытие и Ничто, доходящую до их полного тождества, гениально раскрыл Гегель в «Науке логики». (См. бытие).
НИЧТО
термин, не имеющий денотата, т.е. он не выполняет роль подлинного знака. В фундаментальной онтологии М. Хайдегге- ра (см.) и экзистенциализме Ж.-П. Сартра это обстоятельство игнорируется. В таком случае Н. становится содержательным термином. Экзистенциалисты под Н. понимали необходимость выбора решения в проблемной ситуации, но эта необходимость выступает как вполне определенный момент процесса целеполагания, а потому неправомерно именовать его словом «Н.». Философия Н. была подвергнута резкой критике Р. Карнапом и Д. Гильбертом [С. 89].
Источник: Философия науки. Краткий энциклопедический словарь. 2008 г.
НИЧТО
небытие. Термин обозначает не столько физическое небытие (пустоту), сколько небытие в психологическом смысле: в индийской философии ничто или нирвана, означает состояние апатии, к которому индивид приходит тогда, когда он очистится от всякого желания и стремления к действию. Экзистенциальная философия, опирающаяся здесь на философию Гегеля, отвела понятию «ничто» фундаментальную роль; по Хайдеггеру, ничто приоткрывается нам в страхе смерти; Сартр («Бытие и Ничто», 1943) отождествил опыт ничто с опытом свободы, с помощью которой мы отказываемся от своего состояния и решаем «не быть больше тем, что мы есть»: ничто будет явлено нам в опыте отрицания, в опыте отсутствия или поражения.
Источник: Евразийская мудрость от а до Я
НИЧТО
- 1) Отсутствие всякого бытия или его отрицание. "У ничего нет свойств" (Р.Декарт). 2) У М.Хайдеггера: ничто - активная иррациональная сила, уничтожающая бытие - прежде всего высших ценностей и святынь (см.: НИГИЛИЗМ). 3) У Ж.-П.Сартра ничто предстает как "гниение бытия". 4) У Я.Беме: Бог по отношению к твари это "вечное Ничто" в смысле Его абсолютности и полной трансцендентности по отношению к миру, означающей, что любые категории тварного бытия отрицаются, если с ними подходить к Богу. 5) В русской религиозной философии Абсолют есть и Все, и Ничто: "Ничто, поскольку оно не есть что-нибудь, и Все, поскольку оно не может быть лишено чего-нибудь" (Вл.Соловьев). С.Булгаков писал: "Трансцендентный Бог есть навеки неведомая, недоступная, непостижимая Тайна, к которой не существует никакого приближения". Но Божественное Ничто - это более чем Ничто, "оно есть Сверх-что" и "Не-кто" - Субъект откровения, выступающий из мрака Ничто, чтобы явить Себя человеку Богом.
Источник: Краткий религиозно-философский словарь
НИЧТО
небытие. Термин обозначает не столько физическое небытие (пустоту), сколько небытие в психологическом смысле: в индийской философии ничто или нирвана, означает состояние апатии, к которому индивид приходит тогда, когда он очистится от всякого желания и стремления к действию. Экзистенциальная философия, опирающаяся здесь на философию Гегеля, отвела понятию «ничто» фундаментальную роль; по Хайдеггеру, ничто приоткрывается нам в страхе смерти; Сартр («Бытие и Ничто», 1943) отождествил опыт ничто с опытом свободы, с помощью которой мы отказываемся от своего состояния и решаем «не быть больше тем, что мы есть»: ничто будет явлено нам в опыте отрицания, в опыте отсутствия или поражения. Но наибольший интерес здесь представляет анализ Гегеля в «Феноменологии духа»: ничто мы ощущаем в опыте тоски, когда мир становится зыбким и туманным и когда субъект исчезает в ощущении падения и бесконечного головокружения. Этот опыт не что иное, как опыт обреченного на смерть (а в античности —- опыт раба, который в любой момент может быть предан смерти его хозяином). Вообще, понятие «ничто» может иметь смысл, лишь если речь идет об «относительном небытии», ощущаемом нами в опыте отсутствия, преходяще-сти вещей и любой формы уничтожения. Идея абсолютного небытия может быть лишь абсолютным отсутствием идеи.
Источник: Философский словарь
Ничто
1. Синоним небытия. 2. Противоположность нечто (см.: Нечто и ничто). 3. Синоним небытия, употребление которого выражает определенную оценку - отрицательную или положительную.Так у Плотина Н. трактуется как недостаток бытия и отождествляется со злом; у Хайдеггера «ничто ничтожит», вызывает фундаментальное настроение ужаса. Напротив, Сартр подчеркивает творческую роль Н., полагая, что оно приходит в мир с человеком, способствуя изменению косного бытия и резюмируясь тем самым в свободе. С позиций коррелятивной онтологии Н. (небытие) не имеет какого-то общего аксиологического аспекта (преимущества или недостатка) по отношению к бытию, является с ним онтологически равноправным. И только конкретные проявления Н. или бытия могут выполнять положительную или отрицательную роль. Например, непредикативность, как ничто трансцендентной реальности, в сочетании с ее бытийным эффектом присутствия позволяет характеризовать ее как «положительное ничто», в то время как Н. нигилизма или такое Н., которое провоцирует мировоззренческий настрой ужаса, заслуживает оценки отрицательной. Но это уже выходит за рамки онтологии. - Сагатовский В.Н. Философия развивающейся гармонии (философские основы мировоззрения) в 3-х частях. Ч.2: Онтология. СПб. 1999. С. 183-185; его же. Философия антропокосмизма в кратком изложении. СПб. 2004. С. 58-60; его же. Триада бытия. СПб. 2006. С. 83-86.
Источник: Философские категории авторский словарь
НИЧТО
(Nichts) — отсутствие или даже небытие чего-либо, выражаемое в языке при помощи отрицания (см. Легация). Это отрицание может иметь лишь относительный смысл, означая отсутствие свойств, состояний, процессов в определенном нечто, или абсолютный смысл, если речь идет об отсутствии бытия как такового. Иудейско-христианская космология пытается доказывать, что Бог создал мир из ничего; Платон и Плотин рассматривают материю как неистинно сущее, как me on («ничто»). В индийской философии (см. Нирвана) говорится о переходе бытия в ничто. В философии Гегеля бытие и ничто, как чистые абстракции, тождественны по содержанию. Согласно диалектическому принципу бытие превращается в ничто; их синтезом является становление. Сторонники экзистенциализма утверждают, что «ничто» обнаруживается лишь благодаря страху. В этом страхе заключен ужас перед всем тем, чем в действительности является «ничто». Сущность «ничто» — превращение в ничто (Nichtung), отсылание к сущему, погружающемуся в целое, т. е. к недействительности всего сущего. «Страх перед светлой ночью ничто порождает первоначальное откровение бытия как такового: обнаруживается, что оно есть нечто сущее, а отнюдь не ничто... и только потому, что ничто открывается в самой основе существования, сущее может вызвать у нас удивление и основной вопрос метафизики встает как вопрос: почему вообще существует сущее, а не ничто?» (М. Heidegger. Was ist Metaphysik?, 1955). У Сартра ничто не имеет собственного бытия, его бытие заимствовано у сущего, именно у того сущего, которое было, а теперь его больше нет. Если бы даже все бытие исчезло, то все равно не установилось бы безраздельное господство небытия — его власть была бы поделена с исчезнувшим бытием.
Kahl-Furthmann. Das Problem des Nicht, 1934; H. Kuhn. Encounter with Nothingness. Hlndsdale 111., 1949, dt. 1950; Ortner. Das Nicht-Sein und das N.. in: ZphF, 5(1950); H. Jonas. Zwischen N. und Ewigkeit, 1963; G. Henke. Gewißheit vor dem N.. 1978; W. B. Turner. Nothing and Nonexistence. The Transcendence of Science. New York, 1986; W. Neumann. Die Philosophie des N. in der Moderne, 1989.
Kahl-Furthmann. Das Problem des Nicht, 1934; H. Kuhn. Encounter with Nothingness. Hlndsdale 111., 1949, dt. 1950; Ortner. Das Nicht-Sein und das N.. in: ZphF, 5(1950); H. Jonas. Zwischen N. und Ewigkeit, 1963; G. Henke. Gewißheit vor dem N.. 1978; W. B. Turner. Nothing and Nonexistence. The Transcendence of Science. New York, 1986; W. Neumann. Die Philosophie des N. in der Moderne, 1989.
Источник: Философский словарь [Пер. с нем.] Под ред. Г. Шишкоффа. Издательство М. Иностранная литература. 1961
Ничто
Не‑бытие, не‑сущее, однако рассматриваемое скорее в позитивном смысле. Ничто – не просто пустота и не чистое ничто; это некая совокупность, единственным элементом которой является пустота или, говоря иначе, такое ничто, которое по‑своему столь же реально, как та или иная вещь. Ничто, отмечает Гегель, есть «простое равенство с самим собой, совершенная пустота, отсутствие определений и содержания; неразличимость в самом себе». Вот почему ничто – это небытие, которое, тем не менее, существует (потому что оно и есть это ничто); это «то же определение или, вернее, то же отсутствие определений, и значит, вообще то же, что и чистое бытие» («Наука логика», том I, раздел 1). Но вот Бергсон, возможно, не столь склонный попадаться в языковые и диалектические ловушки, не видит в небытии ничего, кроме словесной оболочки, псевдоидеи, являющей собой лишь отрицание идеи бытия – единственно доступной позитивному осмыслению. По всей видимости, он совершенно прав, хотя его правота – еще не доказательство того, что без этой псевдоидеи мы способны с легкостью обходиться.
По мнению Хайдеггера и Сартра, ничто приоткрывается в опыте страха: либо потому, что бытие на заднем плане всегда имеет небытие (поскольку сущее не равнозначно бытию, а в бытии нет ничего от сущего) и фактичность (все, что есть, могло бы и не быть), либо потому, что сознание, одновременно являющееся не тем, что оно есть, и тем, чем оно не является, обладает способностью обращать нечто в ничто, вернее, оно и есть эта способность. Следовательно, мы в очередной раз сталкиваемся с констатацией того факта, что ничто существует только для человека; человек есть то самое существо, через которое ничто приходит в мир. В этом смысле ничто – не столько то, чего нет, сколько то, чего больше нет, или еще нет, или нет в завершенном виде. Это пустой коррелят сознания, благодаря которому оно высвобождается из плена своих объектов и своего бытия; это результат его способности обратиться в небытие, рассматривать которую как абсолютную реальность было бы ошибкой. «В светлой ночи Небытия тревоги, – пишет Хайдеггер, – виднеется наконец первоначальное проявление бытия как такового, а именно сознание того, что есть Бытие, а не Ничто. Небытие есть то условие, благодаря которому возможно проявление бытия как такового в реальности человеческого мира (Dasein – “здесь‑бытия”). Небытие не просто образует прямо противоположный концепт бытия; нет, сама сущность бытия исходно содержит небытие. Именно в бытии сущего образуется небытийность небытия» («Что такое метафизика?»). В результате человек из «пастыря бытия», как называет его Хайдеггер, превращается в «сторожа небытия». Бергсон, ау! Где ты? Они, кажется, окончательно спятили…
По мнению Хайдеггера и Сартра, ничто приоткрывается в опыте страха: либо потому, что бытие на заднем плане всегда имеет небытие (поскольку сущее не равнозначно бытию, а в бытии нет ничего от сущего) и фактичность (все, что есть, могло бы и не быть), либо потому, что сознание, одновременно являющееся не тем, что оно есть, и тем, чем оно не является, обладает способностью обращать нечто в ничто, вернее, оно и есть эта способность. Следовательно, мы в очередной раз сталкиваемся с констатацией того факта, что ничто существует только для человека; человек есть то самое существо, через которое ничто приходит в мир. В этом смысле ничто – не столько то, чего нет, сколько то, чего больше нет, или еще нет, или нет в завершенном виде. Это пустой коррелят сознания, благодаря которому оно высвобождается из плена своих объектов и своего бытия; это результат его способности обратиться в небытие, рассматривать которую как абсолютную реальность было бы ошибкой. «В светлой ночи Небытия тревоги, – пишет Хайдеггер, – виднеется наконец первоначальное проявление бытия как такового, а именно сознание того, что есть Бытие, а не Ничто. Небытие есть то условие, благодаря которому возможно проявление бытия как такового в реальности человеческого мира (Dasein – “здесь‑бытия”). Небытие не просто образует прямо противоположный концепт бытия; нет, сама сущность бытия исходно содержит небытие. Именно в бытии сущего образуется небытийность небытия» («Что такое метафизика?»). В результате человек из «пастыря бытия», как называет его Хайдеггер, превращается в «сторожа небытия». Бергсон, ау! Где ты? Они, кажется, окончательно спятили…
Источник: Философский словарь.
НИЧТО,
категория идеалистич. онтологии, означающая отсутствие каких бы то ни было качеств. определенностей либо бытия вообще. Противоположна таким понятиям онтологии, как нечто, сущее, бытие. В истории философии Н. нередко отождествлялось с понятием небытия; иногда эти понятия разграничивались, причем небытие толковалось как более абстрактное, чем Н., отрицание бытия.
Категория Н. появилась в древней философии вместе со становлением онтологии. В др.-греч. философии Н. впервые выступает как самостоят. категория в учении Демокрита о бытии (атомах) и пустоте (ничто) и рассматривается как необходимое условие для существования множества, движения и изменения. Софист Горгий трактует Н. как оборотную сторону элейского бытия. Как одно из обозначений начала, противоположного бытию (т. е. совокупности эйдосов), Н. играет важную роль в онтологии Платона и Аристотеля. С т. зр. бытия и мышления Н. толкуется ими как небытие, с т. зр. единства эйдосов - как иное, применительно к вещам чувств. мира - как материя. Само по себе Н. есть чистая возможность, пассивность и зависимость, и эти качества оно привносит в каждую конкретную вещь. У Плотина сохраняется осн. содержание Н., раскрытое платонизмом, но особенно подчеркивается тождество Н. и зла: зло - недостаток бытия, вторжение Н. в бытие (позднее эта идея была использована христ. теодицеей).
В ср.-век. философии антич. представления о Н. как материи использовались для истолкования процесса творения мира богом из ничего (ex nihilo) (Филон, Августин и др.). Категория Н. характерна для ср.-век. традиции отрицат. богословия, в к-ром наиболее адекватным путем приближения мысли к богу считалось последоват. отбрасывание определенностей, в результате чего полнота божеств. бытия оказывалась для человек, познания тождественной Н. («Ареопагитики», Иоанн Скот Эриугена; в арабоязычной философии - Ибн Рушд). Прямое отождествление бога и Н. встречается в поздней ср.-век. философии (каббала; И. Экхарт и идущая от него традиция нем. мистики). В этом же русле находятся построения Я. Беме и позднего Шеллинга, для к-рых всякое нечто есть самоограничение раскрывающегося бога, а бог в себе - Н. и безосновность. Гегель, используя идеи мистич. традиции, включил понятие Н. в свою систему («Наука логики»), где оно становится, сливаясь со своей противоположностью - чистым бытием, исходным пунктом движения категорий.
В идеалистич. философии 19 - нач. 20 вв. интерес к проблеме Н. угасает, что связано с упадком традиц. метафизики. Шопенгауэр, Ницше и Бергсон отвергают даже осмысленность понятия Н. Вместе с тем для ряда течений 20 в. характерно стремление реставрировать проблему Н. (протестантская неортодоксальная теология, правосл. религ. философия, экзистенциализм). Категория Н. отсутствует в системе категорий диалектич. материализма как несовместимая с его учением о неуничтожимости материи. Не признавая абс. пустоты, небытия и несуществования, диалектический материализм отвергает и все идеалистические толкования Н.
Категория Н. появилась в древней философии вместе со становлением онтологии. В др.-греч. философии Н. впервые выступает как самостоят. категория в учении Демокрита о бытии (атомах) и пустоте (ничто) и рассматривается как необходимое условие для существования множества, движения и изменения. Софист Горгий трактует Н. как оборотную сторону элейского бытия. Как одно из обозначений начала, противоположного бытию (т. е. совокупности эйдосов), Н. играет важную роль в онтологии Платона и Аристотеля. С т. зр. бытия и мышления Н. толкуется ими как небытие, с т. зр. единства эйдосов - как иное, применительно к вещам чувств. мира - как материя. Само по себе Н. есть чистая возможность, пассивность и зависимость, и эти качества оно привносит в каждую конкретную вещь. У Плотина сохраняется осн. содержание Н., раскрытое платонизмом, но особенно подчеркивается тождество Н. и зла: зло - недостаток бытия, вторжение Н. в бытие (позднее эта идея была использована христ. теодицеей).
В ср.-век. философии антич. представления о Н. как материи использовались для истолкования процесса творения мира богом из ничего (ex nihilo) (Филон, Августин и др.). Категория Н. характерна для ср.-век. традиции отрицат. богословия, в к-ром наиболее адекватным путем приближения мысли к богу считалось последоват. отбрасывание определенностей, в результате чего полнота божеств. бытия оказывалась для человек, познания тождественной Н. («Ареопагитики», Иоанн Скот Эриугена; в арабоязычной философии - Ибн Рушд). Прямое отождествление бога и Н. встречается в поздней ср.-век. философии (каббала; И. Экхарт и идущая от него традиция нем. мистики). В этом же русле находятся построения Я. Беме и позднего Шеллинга, для к-рых всякое нечто есть самоограничение раскрывающегося бога, а бог в себе - Н. и безосновность. Гегель, используя идеи мистич. традиции, включил понятие Н. в свою систему («Наука логики»), где оно становится, сливаясь со своей противоположностью - чистым бытием, исходным пунктом движения категорий.
В идеалистич. философии 19 - нач. 20 вв. интерес к проблеме Н. угасает, что связано с упадком традиц. метафизики. Шопенгауэр, Ницше и Бергсон отвергают даже осмысленность понятия Н. Вместе с тем для ряда течений 20 в. характерно стремление реставрировать проблему Н. (протестантская неортодоксальная теология, правосл. религ. философия, экзистенциализм). Категория Н. отсутствует в системе категорий диалектич. материализма как несовместимая с его учением о неуничтожимости материи. Не признавая абс. пустоты, небытия и несуществования, диалектический материализм отвергает и все идеалистические толкования Н.
Источник: Советский философский словарь
НИЧТО
понятие онтологии, означающее отсутствие каких бы то ни было определенных качеств либо бытия вообще. Противоположно понятиям "нечто", "сущее", "бытие". В истории философии Н. нередко отождествлялось с понятием небытия; иногда небытие понималось как более абстрактное отрицание бытия. В рус. философии понятие Н. встречается у мн. мыслителей и связано с историко-философской и библейской традициями его интерпретации. Его использовали философы всеединства, начиная с В. С. Соловьева, в произв. к-рого встречаются два осн. смысла Н.: "отрицательный" (Н. как простое отсутствие, лишение бытия) и "положительный" (Н. как то, что больше или выше бытия, имеет силу над бытием, есть действительная свобода от него). Первое Н. Соловьев находит, напр., у Гегеля, у к-рого оно выступает как "чистое бытие", происходящее через простое отвлечение или лишение "всех положительных определений". Близкими Н. в этом смысле оказываются также нек-рые осн. понятия "нигилистической" религии буддизма: сансара как "пустота мучительная" и нирвана как "пустота блаженная". Второе Н. Соловьев называет "абсолютным". Последнее есть Н., поскольку "оно не есть что-нибудь", а также поскольку оно "может быть только всем". Это "начало безусловного единства", или свободы от всякого бытия и начало множественности, или "производящая сила бытия". Становление истины в человеке предполагает переход от неистины (отсутствия всеединства, близкого к понятию отрицательного Н.) к истине (всеединству). К понятию Н. обращались мн. рус. философы кон. XIX - 1-й пол. XX в. Шестов на протяжении всего своего творчества самостоятельно подходил к этому понятию, а после знакомства в эмиграции с соч. С. Кьеркегора, М. Хайдеггера и др. зап. мыслителей Н. становится у него одним из центральных понятий. Н. в его понимании - это "пустое небытие", к-рое вследствие первого грехопадения человека и его беспричинного страха перед Н. стало властелином мира (и мир стал миром Н.) и самого человека (и человек стал послушным "человеком вообще"). Антитезой Н. оказывается живая, индивидуальная вера человека, она открывает ему подлинный мир, где все необъяснимо и фантастично, где возможно и самое высокое блаженство, и ничем не ограниченная свобода. Их дарит спасаемому человеку Бог с его в основном добрым Абсурдом и властью над любой возможностью. Т. обр., человек стремится к некоему исключительно положительному Н. и в смысле веры, и в смысле открывающегося ему Бога ("Sola fide - Только верою" 1911-1914 (1916?). У Бердяева ряд его осн. понятий - "свобода", "творчество", "личность" и др. , - связан с понятием Н. В работе "Смысл творчества" (1916) он утверждает, что свобода - это. "безосновная основа бытия и она глубже всякого бытия". С т. зр. детерминизма она есть "Н.". Но по сути является ничем не обусловленной и бездонной энергией, "мощью творить из ничего". Тайна творчества человека прямо связана с тайной свободы и не считается с законом сохранения энергии. Свобода и творчество прямо указывают на сверхприродность человека. В кн. "О рабстве и свободе человека" (1939) Бердяев говорит об укорененности свободы "в ничто, в бездонности, в небытии", прорывающем бытие и позволяющем существовать свободе и личности. Свобода - это перволоно бытия, Ungrund (предвечная "подоснова" нем. мистика Я. Беме), некое Н., к-рое "первичнее Бога и вне Бога". Бердяев сближает Ungrund с понятием "меон" (греч. небытие; иногда "еще не бытие") античной философии. Личность, или "внутренний экзистенциальный центр" человека, как и свобода, оказывается "первичнее бытия". В творчестве Булгакова, прежде всего в кн. "Свет невечерний" (1917), исследуется тайна земного Н. и Божественного Н. с обращением к мысли ряда философов и богословов - от Платона до Беме и Канта. Булгаков усматривает погруженность всей твари (от ангела, человека и до всего мира) в Н., в онтологическое ничтожество. Всеобщее качество тварности - временность, т. е. "вечность, простершаяся в бытие, творчески объявшая ничто"- Предельная действительность земного .-смерть - является, согласно Булгакову, "благодеянием Отца, который не восхотел дать бессмертия злу", сатанинскому творчеству человека. Зло в понимании Булгакова есть актуализация, оживление Н. (не-сущего) вследствие тварной свободы. Поэтому после грехопадения Н. сполна излилось в мир. В конце временности, истории "человек и вся тварь воскреснет во Христе и в Нем осознает свою природу". Божественное Н. в понимании Булгакова означает безусловное отрицание всех определений: "He-бытие", или "Сверх-бытие", "Сверх-что". Он различает "He-бытие", или абсолютное трансцендентное, и "имманентно-трансцендентное", или Бога. Первое порождает мир и Бога. "Бог рождается с миром и в мире". "И Бог, и мир, - говорит Булгаков, - одинаково находятся по сю сторону Ничто, суть как бы его ипостаси, вернее, модусы..." В творчестве А. Белого присутствует отталкивание от Н.: символическая действительность определяется им как "нечто"; идет постоянный спор между "да" и "нет", имеющим отношение ж Н. В воле человека сказать: "Нет ничего" (бытия, познания, творчества, жизни и т. д.), и все может улететь как сон. "Все ценно лишь постольку, поскольку нам намекает" (на "нечто"). Говоря о символике цветов, он связывает белый цвет с полнотой бытия, с Богом, а черный - с "небытием, хаосом". Черный цвет "определяет зло как начало, нарушающее полноту бытия, придающее ему призрачность". Воплощение небытия в бытие символизирует, по А. Белому, серый цвет, "серединность" и "двусмысленность". В философии Лосева также используются понятия небытия ("меона"): "меон" есть необходимый иррациональный момент в самой рациональности сущего". В его "Философии имени" (1927) говорится о "меонизации логоса", т. е. об учении о непрерывности и пределе в дифференциальном и интегральном исчислении математического естествознания. В работе "Музыка как предмет логики" (1927), рассматривающей единство математики, философии и музыки, Лосев детализирует "учение о логосе меона", понимая, напр., чистое музыкальное бытие как "предельную бесформенность и хаотичность", "абсолютное взаимопроникновение бытия и небытия", т. е. абсолютное тождество логического и алогического моментов.
Источник: Русская философия: словарь
НИЧТО
отсутствие, небытие конкретного сущего или вообще бытия — один из базовых концептов в ряде систем онтологии. В истории философии, начиная с античности, можно проследить два альтернативных подхода к ничто. В учениях одной группы (4)илософия Платона и неоплатонизм, христианская пантеистическая мистика, системы Шеллинга, Гегеля и др.) ничто причисляется к тем ключевым категориям онтологии (как Бог, бытие, абсолют и т. п.), которые «с самого начала выступают как бесконечные» (Гегель). Общую исходную позицию всех таких систем можно передать формулой Хайдеггера: «Нужно войти в вопрос о бытии до крайних пределов его — до Ничто и включить Ничто в вопрос о бытии» (Heidegger M. Einfuhrung indie Metaphysik. Tub., 1953, S. 18). В этих системах отвергается принцип ex nihilo nihil fit (из ничто ничего не возникает) как несовместимый с наличием у категории «ничто» позитивного понятийного содержания («уничтожающий становление», по Гегелю). Путь к вскрытию потенций и предикатов ничто находят, задаваясь «фундаментальным вопросом метафизики» (Хайдеггер): «Почему вообще есть сущее, а не скорее ничто?» В различной форме этот вопрос ставится во всех 6ei исключения системах онтологии и представляет собой, по существу, исходную апорию философского и религиозного мышления. Согласно Хайдеггеру, только исследованием этого вопроса возможно преодолеть начальную дилемму проблемы ничто: либо ничто — только формальный результат отрицания сущего, концептуальное единство негативных суждений,— и тогда оно никак не есть, не причастно бытию и не имеет категориального статуса; либо же оно — частное сущее (что, очевидно, запрещено самой его дефиницией). Учения, не выходящие за пределы этой дилеммы, реализуют второй подход этой дилеммы к проблеме ничто, противоположный описанному. Утверждая происхождение ничто из формального отрицания, такие системы обладают только формально-логическим понятием ничто, имеющим полностью номиналистическую природу (согласно второму подходу этой дилеммы, источником ничто являются негативные суждения). При этом категория «ничто» оказывается принадлежащей сфере суждения, и проблема ничто целиком изымается из онтологии: «То, чем вещи не являются, никак не относится к их бытию и сущности; можно лишь мысленно соотносить такие соображения с вещами» (Кит H. Anthropologische Bedeutung der Phantasie. Basel, 1946, S. 85).
Оба описанных понимания проблемы ничто наметились уже в античной философии, где элеаты представляли номиналистическую позицию: «Есть — бытие. А ничто — не есть» (Пар менид. О природе.— В кн.: Фрагменты ранних греческих философов, ч. l. M., 1989, с. 288), Платон же — противоположную ей; «Когда мы говорим о небытии, мы разумеем... не что-то противоположное бытию, но лишь иное» (Платон. Софист 257Ь). Для их самоопределения и разграничения сыграло важную роль наличие в греческом языке двух способов выражения отрицания: как формальное утверждение несуществования, чистое НЕ; как не-определенность, неоформленность — отрицание, существенно вторичное по отношению к утверждению, носящее оттенок «уже НЕ» либо «еще НЕ» (очевидно, позиция Платона ориентируется на второе).
К номиналистической трактовке ничто примыкает иудео-христианская доктрина творения, представленная в Ветхом Завете и развитая в патристике. По Библии, «все сотворил Бог из ничего» (2 Мак. 7,28) актом чистого Своего воления, стоящим вне причинности и необходимости, и потому ничто здесь — полнота негации и привации, чистое несуществование, лишенное любых собственных свойств,— аналог античного Но с другой стороны, здесь не усматривается и чистой номиналистичности ничто: ничто не столько выводится из онтологии в сферу суждения, сколько ставится в дискурс воли, энергии. Четкое ограничение формально-логической трактовкой ничто представлено у Декарта, для которого ничто — исключительно Nihil negativum, входящее в структуру акта негации: «Ничто [означает] лишь то место, в котором нет ничего из того, что, как мы думаем, должно бы в нем быть» (Начала философии, II, 17.— Избр. произв. М., 1950, с. 473). В новом аспекте эту трактовку возродил и усилил Бергсон, который, анализируя мыслительный акт, приходит к выводу, что является принципиально невозможным представить либо помыслить ничто как уничтожение всего бытия (Nihil Absolutum), и поэтому «идея абсолютного небытия, понимаемого как уничтожение всего, есть псевдоидея, не более как слово» (Творческая эволюция, М.—СПб., 1914, с. 253). Эта псевдоидея рождает многие псевдопроблемы, и ее устранение необходимо: чтобы «освободился путь для философии. нужно мыслить Бытие непосредственно, не обращаясь к призраку небытия» (там же, с. 248, 267). У Ницше (еще до Бергсона) эта линия доводится до предела: является псевдоидеей не только ничто, но и бытие; оба концепта, вместе со всем арсеналом европейской метафизики, входят в разряд «ценностей», которые по заслугам обесценились и должны быть отброшены — должно совершиться «преодоление метафизики». Анализируя эту линию, обозначаемую им как «европейский нигилизм», и принимая необходимость «преодоления метафизики», Хайдеггер, однако, находит, что здесь не достигается преодоления — и именно из-за нигилистического отношения к проблеме ничто: «существо нигилизма... принципиальное не-думание о сущности Ничто» (Европейский нигилизм.— В кн.: Хайдеггер М. Время и бытие. М., 1993, с. 74), между тем как вопрошание о ничто — исходная установка философствования как такового.
В учениях второй группы ничто причисляется к центральным категориям онтологии. Этот подход присущ многим системам индийской философии (веданта, буддизм). Здесь ничто связано по смыслу — хотя и не отождествляется целиком — с такими базовыми понятиями, как «сансара» (круговорот чувственного бытия) и в особенности «нирвана». Последнее понятие, как предел онтологического процесса, не допускает дискурсивной дефиниции и, хотя часто бывает понимаемо как чистое ничто, в основных текстах трактуется апофатически, как не совпадающее ни с бытием, ни с небытием, ни с каким-либо соединением их. Близкую связь с ничто имеют и понятия других восточных традиций (дзен, даосизм), описывающие состояние, являющееся, подобно нирване, истинной целью существования. В европейской же философии раскрытие положительного содержания проблемы ничто проходило в форме довольно независимой разработки двух взаимно дополняющих аспектов проблемы: ничто в его отношении к Богу, или абсолютному бытию, и в его отношении к человеку.
Оба описанных понимания проблемы ничто наметились уже в античной философии, где элеаты представляли номиналистическую позицию: «Есть — бытие. А ничто — не есть» (Пар менид. О природе.— В кн.: Фрагменты ранних греческих философов, ч. l. M., 1989, с. 288), Платон же — противоположную ей; «Когда мы говорим о небытии, мы разумеем... не что-то противоположное бытию, но лишь иное» (Платон. Софист 257Ь). Для их самоопределения и разграничения сыграло важную роль наличие в греческом языке двух способов выражения отрицания: как формальное утверждение несуществования, чистое НЕ; как не-определенность, неоформленность — отрицание, существенно вторичное по отношению к утверждению, носящее оттенок «уже НЕ» либо «еще НЕ» (очевидно, позиция Платона ориентируется на второе).
К номиналистической трактовке ничто примыкает иудео-христианская доктрина творения, представленная в Ветхом Завете и развитая в патристике. По Библии, «все сотворил Бог из ничего» (2 Мак. 7,28) актом чистого Своего воления, стоящим вне причинности и необходимости, и потому ничто здесь — полнота негации и привации, чистое несуществование, лишенное любых собственных свойств,— аналог античного Но с другой стороны, здесь не усматривается и чистой номиналистичности ничто: ничто не столько выводится из онтологии в сферу суждения, сколько ставится в дискурс воли, энергии. Четкое ограничение формально-логической трактовкой ничто представлено у Декарта, для которого ничто — исключительно Nihil negativum, входящее в структуру акта негации: «Ничто [означает] лишь то место, в котором нет ничего из того, что, как мы думаем, должно бы в нем быть» (Начала философии, II, 17.— Избр. произв. М., 1950, с. 473). В новом аспекте эту трактовку возродил и усилил Бергсон, который, анализируя мыслительный акт, приходит к выводу, что является принципиально невозможным представить либо помыслить ничто как уничтожение всего бытия (Nihil Absolutum), и поэтому «идея абсолютного небытия, понимаемого как уничтожение всего, есть псевдоидея, не более как слово» (Творческая эволюция, М.—СПб., 1914, с. 253). Эта псевдоидея рождает многие псевдопроблемы, и ее устранение необходимо: чтобы «освободился путь для философии. нужно мыслить Бытие непосредственно, не обращаясь к призраку небытия» (там же, с. 248, 267). У Ницше (еще до Бергсона) эта линия доводится до предела: является псевдоидеей не только ничто, но и бытие; оба концепта, вместе со всем арсеналом европейской метафизики, входят в разряд «ценностей», которые по заслугам обесценились и должны быть отброшены — должно совершиться «преодоление метафизики». Анализируя эту линию, обозначаемую им как «европейский нигилизм», и принимая необходимость «преодоления метафизики», Хайдеггер, однако, находит, что здесь не достигается преодоления — и именно из-за нигилистического отношения к проблеме ничто: «существо нигилизма... принципиальное не-думание о сущности Ничто» (Европейский нигилизм.— В кн.: Хайдеггер М. Время и бытие. М., 1993, с. 74), между тем как вопрошание о ничто — исходная установка философствования как такового.
В учениях второй группы ничто причисляется к центральным категориям онтологии. Этот подход присущ многим системам индийской философии (веданта, буддизм). Здесь ничто связано по смыслу — хотя и не отождествляется целиком — с такими базовыми понятиями, как «сансара» (круговорот чувственного бытия) и в особенности «нирвана». Последнее понятие, как предел онтологического процесса, не допускает дискурсивной дефиниции и, хотя часто бывает понимаемо как чистое ничто, в основных текстах трактуется апофатически, как не совпадающее ни с бытием, ни с небытием, ни с каким-либо соединением их. Близкую связь с ничто имеют и понятия других восточных традиций (дзен, даосизм), описывающие состояние, являющееся, подобно нирване, истинной целью существования. В европейской же философии раскрытие положительного содержания проблемы ничто проходило в форме довольно независимой разработки двух взаимно дополняющих аспектов проблемы: ничто в его отношении к Богу, или абсолютному бытию, и в его отношении к человеку.
Источник: Новая философская энциклопедия
НИЧТО
отсутствие, небытие конкретного сущего или же отсутствие бытия вообще – категория ряда идеалистич. систем онтологии. В материалистич. философии Н. не является филос. категорией, т.к. она исходит из того, что материальный мир неуничтожим, а чистое несуществование и абс. пустота невозможны. В истории же идеалистич. философии начиная с античности можно проследить два осн. подхода к Н. В системах одной группы (Платон и неоплатонизм, христ. пантеистич. мистика, Гегель и др.) Н. причисляется к ключевым категориям онтологии (как бог, бытие, абсолют и т.п.) и отвергается принцип Ex nihilo nihil fit (из H. ничего не возникает) как несовместимый с наличием у категории Н. позитивного понятийного содержания. При втором подходе к проблеме утверждается происхождение Н. из формального отрицания, т.е. Н. является только формально-логическим номиналистическим понятием, а роль проблемы Н. в онтологии полностью снимается. Оба эти понимания Н. наметились уже в антич. философии, где элеаты представляли номиналистич. позицию ("...Бытие есть, небытия же нет" – Парменид, О природе, см. рус. пер. А. О. Маковельский, Досократики, ч. 2, Каз., 1915, с. 37), Платон же – противоположную ей ("Говоря о несуществующем, мы говорим, как видно, не о чем-нибудь противном существующему, а только о различном" – Soph. 257 В). В становлении этих позиций значит. роль сыграло наличие в греч. языке двух способов выражения отрицания – ?? (формальное утверждение несуществования, чистое не) и ?? (не-определенность, не-оформленность с оттенком "уже не" или "еще не"). В развитии номиналистич. трактовки Н. след. этап составляют ветхозаветная философия и ортодокс. христ. догматика в ее не-платонизированном, не-патристич. понимании, господствовавшем в ср.-век. философии. Формально-отрицат. характер ортодокс.-христ. понимания Н. был вскрыт Декартом и его школой в учении о Н. как Nihil negativum (H. отрицательное), а также Мальбраншем. В новом аспекте концепция Н. как Nihil negativum была возрождена Бергсоном, утверждавшим, что идея абс. небытия, понимаемого как уничтожение всего, есть псевдоидея, не более, как слово (см. "Творческая эволюция", СПБ, 1914). Но наиболее резким отрицанием онтологич. значения Н. является, согласно Хейдеггеру, система Ницше, в к-рой понятие Н., как и понятие бытия, объявляется полностью бессодержательным. Противоположный подход, когда Н. причисляется к центр. категориям онтологии, был свойствен мн. системам инд. философии (веданта, буддизм), где категория Н. по смыслу связывалась с такими понятиями, как нирвана и майя. В европ. философии исследование положит. содержания проблемы Н. исторически осуществлялось в форме довольно независимой разработки двух взаимно дополняющих аспектов проблемы, выражающих Н. в его отношении к богу (или же чистому бытию) и к человеку. Н. и бог. Взаимосвязи христ. представлений о боге с "положительно" понимаемой категорией Н. рассматривались в неортодокс. мистич. системах апофатич. богословия, а также у позднего Шеллинга и (отчасти) Вл. Соловьева. Поскольку обе категории, являясь "бесконечными", первоначально выступают как чистые абстракции, исходным моментом исследования служило обычно формальное их отождествление. Природа "божеств. Н." – изначального тождества Н. и бога, согласно перечисл. системам христ. диалектики, является двойственной. Прежде всего, ad intra в природе божества заключается момент его нераскрытости, недифференцирован-ности. В этом своем модусе бог есть безосновность и бездна (Экхарт, Беме), или же Deus implicitus (Шеллинг). Независимо от этого, ad extra божество есть искони неизреченное, неименуемое, тем самым – Н. для тварного восприятия, для-нас-Н. По своему содержанию самораскрытие для-нас-Н. есть то, что именуется богочеловеч. процессом: опознание бога тварью через сопричастие или же поднятие твари из небытия к бытию свободным приятием бога. Согласно традиц. представлениям рус. религ. философии (Вл. Соловьев и его последователи), богочеловеч. процесс есть особое измерение человеч. истории, в к-ром она становится более чем фактором эмпирич. бытия, осмысливаясь и обретая определ. онтологич. статус. Что же касается самораскрытия божеств. Н. как для-себя-Н., то его содержанием является теогония – становление бога из Н. В пантеистич. системах (напр., Беме) она является вместе и космогонией – творением мира из Н. В более развитых системах (Экхарт, Беме и в особенности поздний Шеллинг – см., в частности, его "Философские исследования о сущности человеч. свободы", СПБ, 1908) Н. рассматривается как безосновное и бездонное (Ungrund и Abgrund). Оно оказывается в боге независимым от него началом, воля к-рого отлична от воли божьей – воли любви. Отсюда возникают конечность твари, ее своеволие, возможность добра и зла, и категория Н. становится ключом к решению апорий происхождения зла и сущности человеч. свободы. Замена формально-отрицат. Н. на "изобильное" (термин Экхарта) божеств. Н. отражает явную тенденцию неортодоксальной (в особенности пантеистической) мистики к разрыву с догматич. представлениями о непостижимости бога и дуализме бога и мира. В этом плане завершающей стадией оказывается гегелевская концепция Н., к-рая в своей общей структуре весьма сходна с описанными учениями христ. диалектики, однако и существенно от них отличается полным отрицанием непостижимости бога, а также четкой разработкой схемы диалектич. процесса. Различение между субъективным и объективным диалектич. процессом здесь отсутствует с самого начала. Место их обоих занимает единств. процесс самораскрытия тождества Н. и бытия – диалектич. самодвижение понятия, абс. идеи. Н . и з д е с ь - б ы т и е. В 20 в. во мн. филос. направлениях вновь наблюдается обращение к проблематике Н. Возрождение интереса к Н. связано прежде всего с "фундаментальной онтологией" Хейдеггера и экзистенциализмом Сартра. Гл. предметом исследования в этих системах оказывается Н. в его отношении к реальному бытию – бытию сущего, здесь-бытию (Dasein). В основе концепции Сартра лежит весьма расширит. толкование сферы небытия, к к-рой он относит любые суждения, свойства, понятия, если в них можно обнаружить момент негации. Но т.к. Сартр принимает, что "само по себе Ничто не может существовать" ("L´?tre et le n?ant", P., 1943, p. 58), то для проявления Н. в мире оказывается необходимым нек-рый особый род бытия – человеч. сознание, человек. Сознание (pour-soi – для-себя-бытие) должно быть принципиально отлично от бытия как такового, в-себе-бытия (en-soi), оно само должно являться Н. по отношению к самому себе, находиться вне бытия, быть от него независимым, свободным. Возможность человека выделять Н., изолирующую его из en-soi и тем освобождающую от него, Сартр и называет свободой. В философии Хейдеггера концепция Н. строится из анализа временности или погруженности во время, составляющей специфику здесь-бытия. Будучи погруженным во время, здесь-бытие охвачено заботой, т.е. устремлено вперед, непрестанно проектирует свое существование. Оно как бы постоянно собирается существовать, никогда, однако, не достигая подлинного существования, и потому ему присуще "ничтожество существования" (die Nichtigkeit), выражающееся в том, что здесь-бытие есть полу-сущее, полу-не-сущее, к-рое ничему не может принадлежать целиком. Т. о., сущее – во власти времени, а уничтожаемое (das Nichtende, содержимое сферы Н.) от него свободно. Однако это хронологич. неравноправие не означает онтологич. первенства Н. над бытием, а скорее приводит к установлению между здесь-бытием и Н. своеобразного "динамич. равновесия": Н. пронизывает всю сферу сущего как временного, активно действует в мире. "Ничто и бытие принадлежат друг другу" (Heidegger M., Was ist Metaphysik?, Bonn, 1931, S. 24), друг другом беспрестанно овладевая. Этим предполагается, в частности, что Н. есть граница бытия, его выявляющая и оформляющая: "из светлой ночи Ничто страх извлекает исконную открытость сущего как такового: что именно сущее есть – а не Н и ч т о" (там же, S. 18–19). Благодаря своему динамизму Н. уничтожает (nichtet) и в этом смысле оно есть, т.е. причастно бытию, хотя и не принимает статуса сущего, а имеет своею сущностью уничтожение, является "уничтожительной активностью". Однако, не являясь сущим, Н. не может и сопричаствовать бытию как открытому, как истине, и поэтому "является бытием только как тайною и не-истиной" (Сhiodi P., L´ultimo Heidegger, Torino, 1965, p. 82), хотя "сама истина обнаруживается только благодаря Ничто, как "границе бытия" (W. Richardson, Heidegger. Through phenomenology to thought, The Hague, 1962, p. 202). Как динамич. граница бытия, и вместе – уничтожит. активность, Н. оказывается одновременно и основой, на к-рой покоится сущее, и бездной, в к-рой последнее исчезает (диалектика основы, развитая впервые Экхартом). В онтологии Хейдеггера проблема Н. рассматривается как экзистенциальная проблема, т.е. как касающаяся человека в его отношении к самому себе. Она состоит в анализе отношения Н. к человеку как экзистенции и в выяснении результатов и смысла переживания Н. Переживание Н. делается для человека возможным благодаря пограничным ситуациям (термин Ясперса); среди них осн. роль играет страх, к-рый в своей основе есть осознание конечным собств. конечности, иначе говоря – опыт смерти. "Страх обнаруживает Ничто" (Heidegger M., Was ist Metaphysik?, S. 16). В переживании Н. человек осознает себя как отличное от всех других, вычленяет себя не только из мира природы, но и из всего человеч. рода. В этом – ценностное содержание Н. Учение Хейдеггера о Н. оказало значит. влияние на протестантскую "диалектич. теологию" в лице П. Тиллиха, к-рый включил это учение в свою систему онтологии, подвергнув его незначит. переработке. Используемое экзистенциальной философией понятие Н. существенно отличается от божеств. Н. Природа этого различия исследовалась в рус. религ. философии 20 в. "системами всеединства" Л. Карсавина, П. Флоренского, С. Франка. Ими утверждалось, что это различие вызвано неопределенностью, незавершенностью метафизич. статуса твари в ее отношении к богу: уничтожительность Н. по отношению к твари есть лишь проявление того, что тварная личность (экзистенция) задержалась на пути от небытия к полноте бытия, что она – образ божий (теофания) не ставший. Однако неискоренимый ужас твари перед этой уничтожительностью – метафизич. страх смерти – свидетельствует о том, что тварь все же в пути, что она – теофания становящаяся. В этом свете возможность самоубийства признается единств. возможностью утвердить уничтожительность Н., преодолеть замысел божий о твари и одержать верх над богом. Убить себя – значит самому стать богом (см. Ф. М. Достоевский, Собр. соч., т. 7, 1957, с. 124). См. также Идеализм, Платон, Страх, Существование. Лит.: Мейстер Экхарт, Проповеди и рассуждения, пер. с нем., М., 1912; Булгаков С., Свет невечерний, [М. ], 1917; Лосев А. Ф., Античный космос и современная наука, М., 1927; Кузанский Н., О неином, Избр. филос. соч., М., 1937; Соловьев В. С., Чтения о богочеловечестве, Собр. соч., т. 3, СПБ, б. г.; Гегель, Наука логики, кн. 1, Собр. соч., т. 5, М., 1937; Tauler J., Vom eigenen Nichts, в его кн.: Predigten, Bd 1, Jena, 1913: Kahl-Furthmann G., Das Problem des Nicht, В., 1934; Morot-sir E., Philosophie et mystique, P., 1948; Meulen J., Heidegger und Hegel oder Widerstreit und Widerspruch, Meisenheim, 1953; Leisegang H., Die Gnosis, 4 Aufl., Stuttg., 1955; Deucalion, Nch?t., 1955; ВirauIt H., Heidegger et la pens?e de la finitude, "Rev. internat. philos.", 1960, fasc. 2, No 52. Флоренский П., Столп и утверждение истины, М.,1914; Трубецкой Е. Н., Смысл жизни, "Вопр. филос. и психол.", 1918, кн. 141–142 (I–II); Карсавин Л. П., Soligia, П., 1919; Бердяев ?. ?., Метафизич. проблема свободы, "Путь", 1928, No 9; его же, Философия свободного духа, т. 1, 2, П., 1937; его же, Опыт эсхатологической метафизики, Париж, 1947; Haрский И. С., Понятия "нигилизма" и "ничто" в экзистенциализме М. Хайдеггера и антикоммунизм, "ФН" (НДВШ), 1964, No 3; Heidegger M., Vom Wesen des Grundes, в кн.: Festschritt Edmund Husserl zum 70. Geburtstag gewidmet, Halle, 1929; его же, Der Satz vom Grund, Pfullingen, [1957 ]; La?elle L., Le moi et son destin, P., 1936; Kuhn ?., Begegnung mit dem Nichts, T?bingen, 1950; Jоli?et R., Le probl?me de la mort chez M. Heidegger et J.-P. Sartre, [P. ], 1950; Tillich P., Systematic theology, v. 1, Chi., [1951 ]; Wahl J. ?., Les philosophies de l´existence, P., [1954 ]; Meinertz J., Das Sein und das Nichts, die Angst der Tod und die Zeit, "Z. philos. Forschung", 1955, Bd 9, H. 1, 3; M?ller J., Absurdes Sein?, [Stuttg. ], [1959 ]; Guzzoni ?., Ontologische Differenz und Nichts, в кн.: M. Heidegger zum siebzigsten Geburtstag. Festschrift, Pfullingen, 1959; Desan W., The tragic finale. An essay on the philosophy of J.-P. Sartre, N. Y., [1960 ]; Winn R. В., A concise dictionary of existentialism, ?. ?., 1960; Chapelle ?., L´ontologie ph?nom?nologique de Heidegger, P., [1962 ]; Demske J., Sein, Mensch und Tod, M?nch., [1963 ]. С. Хоружий. Москва.
Источник: Философская Энциклопедия. В 5-х т.