Наука общества

«НАУКА ОБЩЕСТВА» (Niklas Luhmann. Wissenschaft der Gesellschaft. Frankfurt a. Main, 1992) — работа Никласа Лумана, подготовленная в рамках монументальной серии книг по описанию дифференцированных социальных систем как «частей» современного общества. Помимо «Н. о.» в данную серию входят «Право общества», «Искусство общества», «Хозяйство общества», «Религия общества» и ряд др.         Наука рассматривается Луманом как регулируемая и мотивированная истиной последовательность коммуникаций. Как и всякая коммуникативная система, наука возникает для выполнения особой функции, состоящей в добыче все новых знаний и их аранжировке. Данная функция требует особого понимания истины, противостоящего как корреспондентной, так и когерентной теории, но приближающейся к ее инструменталисткой интерпретации и фальсификационистской модели К. Поппера.         Истина понимается как символически обобщенный медиум (мотиватор, катализатор, код, средство наблюдения) коммуникации. Как и всякий медиум — власть, собственность, деньги и т.д. — истина проявляется через различение двух несимметричных разнофункциональных сторон: внутренней стороны (истинности) и стороны внешней (ложности). Код истины делает возможным наблюдение научных коммуникации научными же коммуникациями. При этом наблюдение понимается как выбор (подсоединение) следующей истинной коммуникации к предыдущей истинной коммуникации. Внутренняя сторона истины обеспечивает, таким образом, замкнутость научных коммуникаций и образование их системы. Внешняя сторона кода истины (ложность) не дает возможности подсоединения ложных предложений друг к другу, накопления неистинного знания и его агрегации в какую-либо структурированную целостность. Однако ложность выполняет важную позитивную функцию, поскольку, во-первых, запускает процесс рефлексии, в то время как научные коммуникации, находящиеся на внутренней стороне кода истины (истинные), протекают квази-бессознательно, без того чтобы возникал вопрос об их истинности или ложности. Во-вторых, ложность гипотезы увеличивает вероятность истинности остальных гипотез. При этом оба вида коммуникаций (ложные и истинные) понимаются как научные, и с помощью медиума — истины — должны быть отличены от внешнего мира научной системы: коммуникаций, ориентированных и мотивированных «чуждыми» медиумами — властью, собственностью, любовью, деньгами, прекрасным, верой и т.д.         Структура системы науки состоит из когнитивных ожиданий, которые, в случае разочарования в них, трансформируются, а не укрепляются, как это имеет место применительно к ожиданиям нормативного типа в некоторых др. системах. Так, в системе права следствием разочарования (девиантности) является укрепление нормы закона, а не его отмена. Трансформация когнитивных ожиданий выражается в формулировании новых теорий и понятий, задающих рамки новых ожиданий (объяснений, предсказаний). В науке, в отличие от др. систем, новое как отклонение от общепринятого отклоняется не сразу (уже в силу его девиантности — как в системе права) и принимается не тотчас же (уже в силу факта новизны — как в системе массмедиа), а лишь после опробации возможностей его интеграции с предшествующими научными коммуникациями. Новое в науке принимается лишь в том случае, если оно обладает особой характеристикой — подсоединительной способностью или, что то же самое, смыслом в отношении прошлых научных коммуникаций.         Смысл — основная эпистемическая категория, обобщающая все остальные генерализированные символические медиа коммуникации (власть, право, деньги и т.д.). Смыслом (подсоединительной способностью) в системе науки обладают, с одной стороны, новые, отклоняющиеся коммуникации, а с др. стороны— отвечающие уже наличествующим ожиданиям.         Возникновение кода истины привело к обособлению научных коммуникаций от всех остальных общественных коммуникаций. Однако этот код не ограничивает и не определяет темы или структуры научной коммуникации. Условия их возможности задаются научными программами. Последние — в противовес истине — обеспечивают науке, как системе, свойство открытости потенциально безграничным сферам и предметам. В отличие от программ, научные теории и методы, напротив, обеспечивают системную замкнутость научных коммуникаций тем, что придают каждому научному предложению лишь одно из двух возможных значений кода (истину или ложь) и более никакого. Теории и методы выступают условиями возможности познания, поскольку определяют то, что может быть допущено в качестве научной операции и объектов научного исследования. Последние, в свою очередь, должны представлять собою системы; организмов, психические системы (комплексы переживаний), социальные системы (общество), механические системы (машины), природные системы. Эту ограничительную силу теорий и методов в отношении наблюдаемых объектов и предметов различных наук Луман называет лимитациональностью и считает одной из ключевых предпосылок научной коммуникации.         А.Ю. Антоновский