МЕТАФОРА

Найдено 17 определений
Показать: [все] [проще] [сложнее]

Автор: [российский] [зарубежный] Время: [советское] [постсоветское] [современное]

МЕТАФОРА
от греч. metaphora - перенесение, образ) - подмена обычного выражения образным (напр., корабль пустыни); метафорически - в переносном смысле, образно.

Источник: Философский энциклопедический словарь

МЕТАФОРА
(от греч. metaphora — перенос) — средство образной выразительности в искусстве, в основе которого — перенесение значений одного предмета на другой при осознании (часто неопределенном) их различий.

Источник: Философско-терминологический словарь 2004

Метафора
(греч. metaphora – перенос) – перенесение свойств одного предмета (явления) на другой на основании признака, общего для обоих сопоставляемых членов («говор волн», «море смеется», «бронза мускулов»).

Источник: Философия и методология науки (понятия категории проблемы школы направления). Терминологический словарь-справочник 2017

Метафора
(μετά после, φέρω несу, перенесение) — в риторике означает слова, употребляемые не в собственном, чувственном их смысле, а в переносном, приспособленном к выражению аналогических представлений, касающихся жизни душевной, например, теплота вместо чувствительность.

Источник: Философский словарь или краткое объяснение философских и других научных выражений. Киев 1876 г.

МЕТАФОРА
от гр. metaphora — перенос): символическое выражение, выражающее смысл вещи посредством образа. Бергсон утверждал, что, поскольку всякое понимание духовных и жизненных реалий — интуитивно по природе, выражающий их язык может быть лишь метафорическим. Так он оправдывал и форму собственной философии.

Источник: Философский словарь

МЕТАФОРА
(Metapher; греч.) — перенесение, образ: подмена обычного выражения образным (например, корабль пустыни); метафорически — в переносном смысле, образно. Н. Werner. Der Ursprung der M., 1919; H. Blumenberg. Paradigmen zu einer M.ologie, in: Arch. Begriffsgesch., 6 (1960); G. Lakoff, M. Johnson. Metaphors we live by. Chicago, 1981; A. Haverkamp (Hg.). Theorie der M., 1983; E. MacCormack. A Cognitive Theory of Metaphor. London, 1986.

Источник: Философский словарь [Пер. с нем.] Под ред. Г. Шишкоффа. Издательство М. Иностранная литература. 1961

Метафора
(от греч. metaphora – перенос) – употребление слова или текста в переносном смысле по сходству с другим значением в каком-то отношении. В отличие от понятия смысл М. не поддается однозначному толкованию. Некоторая определенность в М. имеет место. К примеру, «горячее сердце» и «холодное сердце» определены уже своей противоположностью, но дальнейшая интерпретация зависит от контекста, в котором употребляются М., и от знаний и ценностей употребляющих их субъектов. То же самое справедливо и относительно «развернутых М.» - басни, сказки. Переживание в восприятии М. преобладает над познанием.
Ист.: Сагатовский В.Н. Вселенная философа. Второе издание, исправленное и дополненное. СПб. 2008. С. 152-154.

Источник: Философия антропокосмизма авторский словарь.

МЕТАФОРА
перенесение свойств одного предмета на другой по принципу их сходства в каком-либо отношении или контрасту. Например, «электрический ток», «аромат элементарных частиц», «город Солнца», «Царство Божие» и т. д. Метафора представляет собой скрытое сравнение весьма удаленных, на первый взгляд, предметов, свойств и отношений, в котором слова «как будто», «словно» и т. п. опущены, но подразумеваются. Эвристическая сила метафоры в смелом объединении того, что до этого считалось разнокачественным и несовместимым (например, «световая волна», «давление света», «земной рай» и т. д.). Это позволяет разрушить привычные когнитивные стереотипы и создать новые мысленные конструкции на основе уже известных элементов («мыслящая машина», «общественный организм» и т. д.), что ведет к новому видению мира, изменяет «горизонт сознания». (См. сравнение, научное творчество, синтез).

Источник: Философия науки: Словарь основных терминов

МЕТАФОРА
[от гр. metaphora перенос] являющаяся ярким выражением художественного творчества, представляет собой, по сути дела, своего рода сгущенную, свернутую аналогию. Едва ли не всякая аналогия, за исключением тех, что представлены в застывших формах, подобно притче или аллегории, спонтанно может стать метафорой. Примером метафоры с прозрачным аналогическим соотношением может служить следующее сопоставление Аристотеля: «...старость так относится к жизни, как вечер к дню, поэтому можно назвать вечер «старостью дня»... а старость — «вечером жизни». В традиционном понимании метафора представляет собой троп, удачное изменение значения слова или выражения. С помощью метафоры собственное значение имени переносится на некоторое другое значение, которое подходит этому имени лишь ввиду того сравнения, которое держится в уме. Уже это истолкование метафоры связывает ее с аналогией. Метафора возникает в результате слияния членов аналогии и выполняет почти те же функции, что и последняя. С точки зрения воздействия на эмоции и убеждения метафора даже лучше справляется с этими функциями, поскольку она усиливает аналогию, вводя ее в сжатом виде.

Источник: Словарь науки. Общенаучные термины и определения. 2008 г.

МЕТАФОРА
от греч, metaphora - перенос, образ)
- перенесение свойств одного предмета (явления или аспекта бытия) на другой по принципу их сходства в к.-л. отношении или по контрасту, напр.: "говор волн", "нос самолета", "свинцовые тучи" и т. п. В отличие от сравнения, где присутствуют оба члена сопоставления, М. - это скрытое сравнение, в котором слова "как", "как будто", "словно" и т. п. опущены, но подразумеваются. В М. различные признаки - то, чему уподобляется предмет, и свойства самого предмета - представлены не в их качественной раздельности, как в сравнении, а сразу даны в новом нерасчлененном единстве. Обладая неограниченными возможностями в сближении или неожиданном уподоблении самых разных предметов и явлений, по существу по-новому осмысливая предмет, М. позволяет вскрыть, обнажить, прояснить его внутреннюю природу.
В науке М. - необходимое средство научного творчества. Практически всякое новое научное понятие появляется как некая М., становясь точным понятием лишь с течением времени. Напр., "световая волна" - это М., уподобляющая свет колебаниям волн на поверхности воды; "электрический ток" - тоже М., приравнивающая электричество к потоку воды, и т. п. Часто новое явление обозначается старым термином, относящимся к известным явлениям, и в течение некоторого времени этот термин выступает в качестве М., в которой отображаются свойства различных явлений.

Источник: Словарь по логике

Метафора
Стилистическая фигура. Неявное сравнение, использование одного слова вместо другого на основе некоторых аналогий или сходства между сравниваемыми предметами. Число метафор поистине бесконечно, но мы приведем лишь несколько примеров. Так, Гомер говорит о «розовых перстах» зари (а Бодлер, родившийся на севере, утверждает, что «заря дрожит в своем розовато‑зеленом наряде»). В свою очередь, Эсхил дал, на мой взгляд, лучшее из всех описание Средиземного моря, заметив, что «его улыбкам нет числа». Если вспомнить французскую поэзию, то совершенно невозможно обойти вниманием Виктора Гюго и его стихотворение «Спящий Бооз». Итак, ночь. Юная девушка лежит, запрокинув голову, и смотрит на луну и звезды. Поэт дарит нам целый пышный букет метафор:
 
Все мирно спит в Иеримадете, в Уре…
Ночные небеса расцветились звездами,
И месяц молодой меж звездными цветами
Сияет с запада. Живая по натуре,
 
Глаза полуприкрыв, притихнув поневоле,
Гадает Руфь, какое божество,
Какой небесный жнец, когда и отчего
Оставил серп златой на этом звездном поле.
 
(Перевод И. Исхакова)
По мнению Лакана, за описанным Фрейдом процессом конденсации (сжатия), в замаскированном виде проявляющейся в сновидениях и симптомах ряда заболеваний, также стоит метафора. В обоих случаях происходит подмена одного смыслосодержащего элемента другим: «Конденсация (Verdichtung) есть структура взаимного перекрытия значащих элементов, в основе которой лежит метафора» («Структурные компоненты литературы в подсознании»). Это, конечно, не превращает наше подсознание в творца поэтических творений, однако способно, по меньшей мере частично, объяснить, почему поэзия вообще и метафора в частности производят на нас такое сильное впечатление. Не следует, впрочем, придавать метафоре слишком большого значения. Обозначения одной вещи с помощью другой вещи, каковой она не является, явно недостаточно, чтобы выразить, что же она такое. Здесь на смену поэзии и снам приходят проза и явь, громко заявляя о своих правах, вернее, о своих требованиях.

Источник: Философский словарь.

МЕТАФОРА
греч. metaphora - перенесение) - перенесение свойств одного предмета (явления или грани бытия) на другой по принципу их сходства в каком-либо отношении или по контрасту. Первобытное мифологическое сознание синкретично, оно не разделяет познаваемый мир и человека, который его познает. Поэтому М. возникает в период разложения мифологического сознания: в процессе абстрагирования конкретных представлений развивается образное мышление. Средневековый монотеистический универсум насквозь метафоричен: для него весь мир полон тайного символического смысла. Народная культура с ее календарем, предсказаниями, знамениями, приметами, создает свою версию метафорической символики. Рационалистическая философия Нового времени (Гоббс, Локк) отрицательно относится к М. Причина в том, что М. не может непосредственно выражать мысль и передавать знания, не может адекватно сообщать истину. Всевозможные варианты такой оценки М. в познании характерны для философских рефлексий субъективизма, интуитивизма, антропоцентризма. Противоположных взглядов придерживается романтическая философия, которая считает, что процесс познания метафоричен, а М. - единственный способ толкования мира и мышления о мире. В 20 в. М. используется в рамках художественного, повседневного, научного дискурса, и это связано с расширением трактовки этого понятия - как любого способа выражения смысла текста. Так, Кассирер полагал, что в человеческом сознании существуют основополагающие М., которые предопределяют видение мира и стиль мышления. Способность человека видеть и фиксировать сходство различных предметов, его способность к метафоризации мира - начальная точка мыслительного процесса. М. не ограничена семантически, в предложении она выполняет характеризующую функцию. При изучении языка науки процедура вербализации нового допускает разработку новых языковых средств для адекватной интерпретации полученной информации и введения ее в общую систему знания. Первоначальный период вербализации совершается по сути в метафорической форме, почему поиск плодотворных, эвристичных М. всегда актуален. Последние десятилетия изучением М. занимается философия, логика, семиотика, психология, психоанализ, филология, литературоведение, герменевтика, риторика и т.д.
И,К. Игнатьева

Источник: Новейший философский словарь

МЕТАФОРА
греч. metaphora—перенос) — способ эстетического мировосприятия и средство образной выразительности в иск-ве, в основе к-рых — перенесение значений одного предмета на др. при осознании (часто неопределенном) их различий. Мыслимое в М. несходство по отношению к мыслимому сходству, согласно образному определению Асмуса, играет роль, подобную окружающей тьме по отношению к яркому свету. М. как относительно постоянное, оформившееся явление речевой сферы (солнце встало, небо нахмурилось, душа болит, дым вьется и т. п.) следует отличать от создаваемого воображением ассоциативного образа в определенной ситуации и особенно — с выразительно-поэтической целью. Мн. исследователи (Д. Вико, В. Гумбольдт, Потебня, Н. Мюллер-Фрейнфельс) связывают возникновение метафорической образности (Образ художественный) с периодом стихийно-поэтического, нерасчлененного восприятия мира на первоначальных этапах развития любой культуры и языка. Положение о том, что в М. заложены структурные основания худож. образа, дискуссионно, но ее роль в человеческом познании и в нск-ве неоспорима: она «вносит остроту и свежесть в сердцевину критической мысли», обновляет предмет, «показывает его в неожиданном ракурсе» (П. Антокольский), создает чувственно-конкретный, рельефный образ, выражает живые, но скрытые, глубоко запрятанные чувства, усиливает впечатление (Виа-ну). В худож.-образной М. (напр., у Пушкина: «Пчела за данью полевой летит из кельи восковой», или у Маяковского: «Парадом развернув моих страниц войска, я прохожу по строчечному фронту») перенесение признаков с одного предмета на др., их совмещение с подразумеваемым различением создает новое представление, к-рое не отменяет два др., а как бы просвечивает сквозь них. В М. воплощается многозначная природа худож. образа. М. свойственна не только иск-ву слова, но и др. видам искусства, напр. игровому и худож.-документальному кинематографу, где она выявляет себя посредством монтажа, совмещения различных планов, ракурсов, пластическим иск-вам, где она используется наряду с аллегорией и символом, особенно в нек-рых жанрах (таких, скажем, как плакат). В советской живописи на рубеже 60—70-х гг. отмечалось формирование поэтико-метафорической стилистики, пришедшей на смену т. наз. «суровому стилю». М. становится выразительным приемом совр. станковой и монументальной скульптуры. Образно-метафорическое мышление характерно не только для иск-ва. В качестве эстетического элемента оно является атрибутом как гуманитарных, так и естественных и технических наук.

Источник: Эстетика: Словарь

МЕТАФОРА
использование не буквального (прямого), а переносного значения слов. Идущее от Аристотеля учение о метафоре трактует ее как чисто риторическую фигуру. В своей «Поэтике» Аристотель определял метафору как перенос имени с рода на вид, или с вида на род, или с вида на вид, или по аналогии. Позднее Дж. Вико видел в ней «перенесение выражений на вещи неодушевленные с человеческого тела» (Вико Дж. Основания новой науки об общей природе наций. Л., 1940, с. 146). В литературоведении под метафорой понимают разновидность тропа, в котором слова соединяются на основе сходства некоторых признаков у предметов, обозначаемых этими словами (напр., «серп месяца» или «пожар зари»).
В европейской философии Нового времени сложилось сугубо отрицательное отношение к использованию метафор, поскольку включавшие их утверждения не могли быть оценены с точки зрения их истинности или ложности. Представление тогдашних мыслителей о философии и науке как средствах получения и выражения абсолютно истинного знания об окружающей действительности обусловило восприятие метафор в качестве ненужного украшательства речи, порождающего лишь ошибки и недоразумения.
Активный интерес философов к этой теме начинается с середины 20 в., в связи с необходимостью более глубоко проанализировать роль естественных языков в интеллектуальных процессах. В частности, попытки создать эффективные технические системы, моделирующие процессы человеческого мышления, привели к осознанию существенного значения метафоры в познавательных, коммуникативных и др. актах человеческой жизнедеятельности.
Начиная с 1960-х гг. от трактовки метафор в качестве хотя и важного, интересного, но достаточно специфического элемента языка исследователи переходят к пониманию их фундаментальности и универсальности. Одна из первых работ, непосредственно посвященная связи метафоры с интеллектуально-познавательной деятельностью людей, — книга американского философа М. Блэка «Модели и метафоры». В ней последовательно и отчетливо обосновывалась позиция, противопоставленная концепции метафоры как «сокращенного сравнения» (в соответствии с которой, убрав из выражения «А подобно В» или «А похоже на В» слова «подобно» и «похоже», можно получить метафору «А есть В»). Блэк справедливо отмечал, что в таком случае метафорическое выражение всегда можно буквально «перевести» на обычный язык, в результате чего оно становится ненужным. Но поскольку такой перевод чаще всего невозможен, постольку концепция скрытого (или сокращенного) сравнения не может быть удовлетворительной. С его точки зрения, разделяемой и другими авторами, природа метафоры обусловлена отношениями между обычным и переносным значением слов, соединяемых в метафорическом выражении особым контекстом так, что входящие в него элементы воспринимаются как одновременно различающиеся и отождествляемые. В результате происходит столкновение различных идей, выражаемых используемыми словами и предложениями, порождающее новое видение соединяемых объектов, новое понимание отношений между ними.
Поэтому Блэк выделяет в метафоре слова, употребляемые обычным образом (он характеризует эту часть как «раму»), и те, которые имеют переносный смысл («фокус»). «Фокус» определяет метафорический контекст используемых выражений, соединяя некоторые признаки сопоставляемых объектов, на основе сходства ассоциаций, порождаемых ими. Такое соединение вызывает «семантический сдвиг», приводящий к новому пониманию объектов сопоставления. Так, воспринимая некоего человека в качестве носителя чрезмерной жестокости. мы можем назвать его «зверь», обнаруживая тем самым не только черты сходства человека с животным, но и животному приписывая некоторые характеристики людей (напр., осознанное намерение или что-то еще).
В самом общем виде метафора разделяется на два вида: эпифоры и диафоры. Первый из них представляет собой перенесение характеристик с объектов или явлений уже знакомых человеку на объекты и явления неизвестной природы. В этом случае известное выступает в роли образца описания того, что еще не обнаружило достаточно ясно свою сущность, а метафорический контекст служит основанием выдвижения гипотез. Диафоры же сопоставляют объекты, в стандартных условиях не связываемые между собой, задавая тем самым возможность выбирать из набора присущих им признаков такие, которые позволят обосновать сходство между ними. Эпифоры выдвигают на первый план уже устоявшиеся, привычные способы восприятия и описания действительности, тогда как диафоры ориентирует на выявление новых, непривычных, неожиданных. Сегодня более отчетливо представлена тенденция, связанная с преимущественной ориентацией на использование диафор. Об этом свидетельствует и постоянно растущий интерес к различным аспектам принципа дополнительности Н. Бора, имеющего явственный метафорический оттенок.
В истории изучения метафор можно выделить три основных этапа: 1) понимание метафоры как особого вида сравнения; 2) интеракционистская концепция; ее представители считают, что столкновение различных уровней значения, которыми обладают используемые языковые средства, порождает особый контекст, позволяющий по-новому взглянуть на все объекты, включенные в него; 3) концепция «семантического сдвига», развитие новых способов видения мира, возникающих в результате столкновения различных языковых значений.
В целом метафора рассматривается как средство, позволяющее производить семантический сдвиг в значениях языковых выражений, с помощью чего осуществляются различные интеллектуальные процессы, связанные с выявлением и описанием новых характеристик объектов, которые интересуют человека, а также новых связей между ними. Лит.: Метафора в языке и тексте. М., 1988; Теория метафоры. М., 1990.
С. С. Гусев

Источник: Новая философская энциклопедия

метафора
МЕТАФОРА (от греч. metaphora — перенесение) — центральный троп языка, комплексная образно-семантическая структура, представляющая особый способ познания, осуществляемый посредством генерации образов, возникающих в результате взаимодействия двух разноплановых смыслов. Интерес к М. возник в рамках лингвистического поворота в философии, вследствие чего проблема М. и ее эпистемологических возможностей стала одной из важнейших тем лингвистической философии последних десятилетий 20 в. В результате было пересмотрено существовавшее со времен античности отношение к М. как к языковому явлению; она стала трактоваться как особая форма мысли (М. Блэк, А. Ричарде).         От понимания М. как особого вида сравнения перешли к трактовке ее природы через взаимодействие различных уровней значений в языке, соответственно были предложены различные определения и модели М. М. определяется либо через сходство между областями темы и носителя (А. Ортони, А. Тверски), либо как взаимодействие между данными областями (М. Блэк, Р. Стернберг), либо как перенос черт из области носителя в область темы (Д. Гентнер, Д. Лакофф и М. Джонсон). Одновременно существуют такие подходы к М., как семантический, прагматический, контекстуальный, конвенциональный.         В отличие от буквальных выражений, характеризующихся отражением приблизительного сходства явлений, непротиворечивостью, наличием обозначения, конвенциональностью и точностью, М. отличают отражение удаленного сходства между вещами, принципиальная противоречивость, отсутствие какого-либо обозначения, неконвенциальность, неточность. В качестве наиболее значительных свойств М. следует назвать слияние в ней смысла и образа, контраст с общепринятой классификацией объектов, категориальный сдвиг, несводимость к буквальному толкованию, актуализацию случайных (дополнительных) связей, допущение различных интерпретаций, необязательность мотивации. Для М. характерно установление далеких связей между объектами; чем дальше отстоят друг от друга предполагаемые разряды объектов, тем сильнее эффект М.         Современное исследование М. является междисциплинарным: она изучается аналитической философией, психолингвистикой, психологией, когнитивной лингвистикой, нейропсихологией и др. науками. Практически все исследователи сходятся в том, что М. представляет особые когнитивные схемы, раньше считавшиеся присущими только поэтическому языку, которые являются центральными для функционирования языка и мысли. М., являясь образной формой выражения знания, представляет собой прорыв в понимание, в интуитивное видение ситуации, для полной характеристики которой не хватает данных. М. схватывает суть дела, являясь кратчайшим путем к постижению глубинной сущности вещей. Данная способность М. может быть объяснена тем, что она, возможно, представляет альтернативный (образный) способ передачи информации, противостоящий традиционному понятийному способу.         Об альтернативной (внелогической) природе М. свидетельствуют и данные психологии, где осуществляется поиск нейрофизиологического субстрата метафорического мышления и установлена связь М. с работой правого полушария (Р.Е. Гаскел). М. в психологии связываются с деятельностью области бессознательного и используются в лечении психически больных (Р.Х. Браун, P. M. Биллоу, Дж. Россман). М. в психологии начинают рассматриваться как отражение связей нейронных структур, сформировавшихся у многих поколений человеческого общества (Э.Р. Маккормак). Так, в психологических исследованиях, экспериментально подтверждающих высокий когнитивный статус М., последняя рассматривается как отличительная особенность человеческого интеллекта в сравнении с искусственным (Б. Бек). Таким образом, колоссальные эвристические возможности М., можно объяснить, по-видимому ее связью с символико-архетипической основой психики.         Представляет большой интерес позиция Л. Марка и М. Борнстайна, рассматривающих в качестве основы М. явление синестезии, способности к пересечению потоков информации, получаемой от различных органов чувств.         Связь М. с архетипической основой психики может объяснить обнаруженную Д. Лакоффом и М. Джонсоном и имеющую важнейшее значение для эпистемологии способность М. участвовать в формировании картин мира, т.е. М. рассматриваются в качестве структур, во многом создающих представления человека о действительности.         Эпистемологическое значение М., кроме того, может быть выражено в ряде аспектов, среди которых изучение роли М. в процессе мышления как средства выражения и понимания сложных значений; изучение взаимоотношений метафорического мышления с М. как лингвистическим явлением; исследование М. в связи с проблемой истинности; исследование М. как фильтров в области коммуникации; изучение М. как способа систематизации и порядка запроса информации; рассмотрение М. как средств, обеспечивающих связь различных информационных блоков в памяти. В исследованиях, посвященных М., были описаны ее функции, важнейшей из которых, с точки зрения эпистемологии, является функция обеспечения способа понимания новой, малоизученной области.         В связи с признанием высокого когнитивного статуса М. была исследована ее роль в научном познании, которая состоит в следующем: М. сопровождает процесс получения нового знания в науке, способствует созданию новой научной терминологии; она способна предлагать новые гипотезы, предсказывать и описывать новые явления, придавать значение новым теоретическим понятиям, обеспечивать научное объяснение, предлагать новые исследовательские методы, обеспечивать выбор между альтернативными гипотезами, предлагать изменение или усовершенствование теории, новые теории, теоретические системы или картины мира (Р. Хоффман).         Выделены и изучены информационная, репрезентативная, объяснительная, гипотезообразующая, сравнительная, экономичная функции научных М. Критериями отбора научных М. являются их максимальное соответствие поисковой ситуации, эвристичность, способность порождать целый ряд М., максимально полно описывающих исследовательскую ситуацию, и возможность со временем трансформироваться в научной термин. Современные философы, среди которых большинство англоязычных, изучают функционирование М. в фундаментальных и прикладных науках: в математике ( Р. Джонс), физике элементарных частиц (М. Хэссе, Р. Хоффман), биологии ( Г. Грубер), психологии (Д. Брунер, Д. Грудин, Э. Кохран), социологии (Р. Браун), историографии (X. Уайт), палеонтологии (С. Гоулд).         Важность М. для философского познания связана с оперированием здесь, прежде всего, отвлеченными смыслами, понимание которых затруднительно из-за недоступности объекта, недостаточности понятийных средств, высокого уровня абстракции, удаленности от практического опыта и жизненных реалий. Особенностью философской М. является взаимодействие, с одной стороны, вечной «темы», с др. — социокультурно обусловленного «контейнера» (напр., в философии Нового времени универсум и человек нередко определяются через образ машины: «машина мира», «человек-машина»).         М. является собственным средством философского познания, т.к. она, благодаря возможности нарушать границы между категориальными рядами, способна представить целостное видение мира в живом многообразии явлений с богатством и сложностью их отношений, к отображению которого стремится философия. М. является средством, способным воссоздать целостную картину действительности, разделенную рассудком на фрагменты, и представить ее как «непрерывную разнородность». В использовании М. проявляется близость философии таким мировоззренческим формам, как мифология, религия, искусство.         М., кроме того, способна передать неразрывное единство субъекта и объекта, лежащее в основе философского познания. М. позволяет описывать мироздание сквозь призму человеческих качеств: «мир есть разум», «мир есть воля». М., благодаря их связи с символико-архетипической основой реальности, могут рассматриваться в качестве фундаментальных основ метафизических систем, задающих философские картины мира (С. Пеппер).         И.В. Полозова         Лит.: Теория метафоры. М., 1990; Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров (человек, текст, семиосфера, история). М., 1999; Арутюнова Н.Д. Метафора / Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990; Она же. Языковая метафора // Лингвистика и поэтика. М., 1979; Кулиев Г.Г. Метафора и научное познание. Баку, 1987; Петров В.В. Научные метафоры: процесс и механизм функционирования. Новосибирск, 1985; GoatlyA. The Language of Metaphor. L., N.Y., 1997; Gibbs R. The Poetics of Mind. Cambridge, 1994; Pepper S. World Hypotheses. В., 1942; Derrida J. Margines of Philosophy. Chicago, 1982; Cognition and Symbolic Structures. The Psychology of Metaphoric Transformations. N.Y., 1987.

Источник: Энциклопедия эпистемологии и философии науки

МЕТАФОРА
от греч. ???????? переношу) - риторический троп, сущность которого заключается в том, что вместо слова, употребленного в прямом смысле, используется сходное с ним по смыслу слово, употребленное в переносном смысле. Например· сон жизни, головокружительный склон, дни бегут, острословить, угрызения совести и т. д. и т. ? По всей видимости, самой ранней теорией М. является теория подстановки, восходящая к Аристотелю. Поясняя, что "несвойственное имя, перенесенное... по аналогии" подразумевает ситуацию, в которой "второе так относится к первому, как четвертое к третьему, и поэтому писатель может сказать вместо второго четвертое или вместо четвертого второе", Аристотель ("Поэтика") приводит такие примеры "пропорциональных метафор": чаша (фиал) так относится к Дионису, как щит к Аресу, поэтому чаша может быть названа "щитом Диониса", а щит - "чашей Ареса"; старость так относится к жизни, как вечер к дню, поэтому старость можно назвать "вечером жизни" или "закатом жизни", а вечер - "старостью дня". Эта теория пропорциональных метафор неоднократно и резко критиковалась Так, А. А. Потебня ("Из записок по теории словесности") отмечал, что "такая игра в перемещения есть случай редкий, возможный лишь относительно уже готовых метафор", этот редкий случай нельзя, следовательно, рассматривать как пример М. вообще, которая, как правило, предполагает пропорцию "с одним неизвестным" Подобным же образом М Бирдсли критикует Аристотеля за то, что последний рассматривает отношение переноса как взаимообратимое и, как полагает Бирдсли, подменяет М. рационализированным сравнением.
С аристотелевской теорией подстановки еще в античные времена конкурировала теория сравнения, которую разрабатывали Квинтилиан ("О воспитании оратора") и Цицерон ("Об ораторе"). В отличие от Аристотеля, полагавшего, что сравнение представляет собой просто Развернутую метафору (см его "Риторика"), теория сравнения рассматривает М. как сокращенное сравнение, акцентируя, тем самым, отношение сходства, лежащее в основании M., a не действие подстановки как таковое. Хотя теория подстановки и теория сравнения не исключают друг друга, они предполагают различное понимание соотношения М. и других тропов. Следуя своей теория подстановки, Аристотель определяет М. неоправданно широко, его определение принуждает нас рассматривать М как "несвойственное имя, перенесенное с рода на вид или с вида на род, или с вида на вид, или по аналогии". Для Квинтилиана, Цицерона и других сторонников теории сравнения М. ограничивается только переносом по аналогии, тогда как переносы с рода на вид и с вида на род - это синекдоха, сужающая и обобщающая соответственно, а перенос с вида на вид - метонимия.
В современных теориях М. чаще противопоставляется метонимии к/или синекдохе, чем отождествляется с ними. В знаменитой теории Р. О. Якобсона ("Заметки о прозе поэта Пастернака") М. противопоставляется метонимии как перенос по сходству - переносу по смежности. Действительно, метонимия (от греч. ????????? - переименование) - это риторический троп, сущность которого заключается в том, что одно слово заменяется другим, причем основанием замены становится (пространственная, временная или причинно-следственная) смежность означаемых Например: стоять в головах, полуденная сторона, рукой подать и т. д. и т. п. Как отмечали льежские риторы из так называемой группы "Мю" ("Общая риторика"), метонимия, в отличие от М., представляет собой подстановку одного слова на место другого при посредстве понятия, которое является не пересечением (как в случае М), но объемлющим означаемых заменяемого и заменяющего слова. Так, в выражении "привыкнуть к бутылочке" перенос смысла предполагает пространственное единство, объединяющее бутылку и ее содержимое. Якобсон чрезвычайно широко использовал оппозицию "смежность/ сходство" в качестве объясняющего средства: не только для объяснения традиционного различия прозы и поэзии, но и для описания особенностей древнеславянской поэзии, для классификации типов речевых расстройств при душевных болезнях и т. д. Однако оппозиция "смежность/сходство" не может стать основанием таксономии риторических тропов и фигур. К тому же, как сообщает "Общая риторика" группы "Мю", Якобсон часто смешивал метонимию с синекдохой. Синекдоха (греч. - распознавание) - риторический троп, сущность которого заключается либо в замене слова, обозначающего часть некоторого целого, словом, обозначающим само это целое (обобщающая синекдоха), либо, напротив, в замене слова, обозначающего целое, словом, обозначающим часть этого целого (сужающая синекдоха). Примеры обобщающей синекдохи: ловить рыбу, разящее железо, смертные (вместо люди) и т. д., примеры сужающей синекдохи: звать на чашку чая, хозяйский глаз, добыть языка и т. д.
Группа "Мю" предложила рассматривать М. как соположение сужающей и обобщающей синекдох; эта теория позволяет объяснить различие между понятийными и референциальными М. Различие между М. на уровне сем и М. на уровне мысленных образов вызвано необходимостью переосмыслить понятие сходства, лежащее в основании всякого определения М. Понятие "сходство смыслов" (заменяемого слова и заменяющего слова), при помощи каких бы критериев оно ни определялось (обычно предлагаются критерии аналогии, мотивации и общих свойств), остается весьма двусмысленным. Отсюда следует необходимость разработки теории, рассматривающей М. не только как отношение между заменяемым словом (А. А. Ричарде в своей "Философии риторики" назвал его означаемое содержанием (tenor) M.) и заменяющим словом (Ричарде назвал его оболочкой (vehicle) М.), но и как отношение между словом, употребленным в переносном смысле, и окружающими его словами, употребленными в прямом смысле.
Теория взаимодействия, разрабатывавшаяся Ричардсом и М. Блэком ("Модели и метафоры"), рассматривает М. как разрешение напряжения между метафорически употребленным словом и контекстом его употребления. Обращая внимание на тот очевидный факт, что большинство М. употребляется в окружении слов, не являющихся М., Блэк выделяет фокус и рамку М., т. е. М. как таковую и контекст ее употребления. Владение М. подразумевает знание системы общепринятых ассоциаций, и потому теория взаимодействия подчеркивает прагматический аспект переноса смысла. Поскольку овладение М. связано с преобразованием контекста и, косвенно, всей системы общепринятых ассоциаций, М. оказывается важным средством познания и преобразования общества. Это следствие теории взаимодействия было развито Дж. Лакоффом и М. Джонсоном ("Метафоры, которыми мы живем") в теорию "концептуальных метафор", управляющих речью и мышлением обыкновенных людей в повседневных ситуациях. Обычно процесс деметафоризации, превращения переносного смысла в прямой связывается с катахрезой. Катахреза (греч. - злоупотребление) - риторический троп, сущность которого заключается в расширении значения слова, в употреблении слова в новом значении. Например: ножка стола, лист бумаги, восход солнца и т. д. Катахрезы широко распространены как в обыденном, так и в научном языке, все термины любой науки - катахрезы. Ж. Женетт ("Фигуры") подчеркивал значение для риторики вообще и для теории М. в частности одного спора об определении понятия катахрезы. Великий французский риторик XVIII в. С. Ш. Дюмарсе ("Трактат о тропах") еще придерживался традиционного определения катахрезы, полагая, что она представляет собой чреватое злоупотреблениями расширительное толкование слова. Но уже в начале XIX в. П. Фонтанье ("Классический учебник для изучения тропов") определял катахрезу как стертую или утрированную М. Традиционно считается, что троп отличается от фигуры тем, что без тропов речь вообще невозможна, тогда как понятие фигуры объемлет не только тропы, но и фигуры, служащие просто украшением речи, которые можно и не употреблять. В риторике Фонтанье критерием фигуры является ее переводимость. Поскольку катахреза, в отличие от М., непереводима, это - троп, причем, в противоположность традиционной риторике (эту противоположность подчеркивает Женетт), Фонтанье полагает, что катахреза - троп, не являющийся в то же время фигурой. Поэтому определение катахрезы как особого рода М. позволяет увидеть в М. механизм порождения новых слов. При этом катахреза может быть представлена как этап деметафоризации, на котором теряется, забывается, вычеркивается из словаря современного языка "содержание" М.
Теория Фонтанье тесно связана со спорами о происхождении языка, возникшими во второй половине XVIII в. Если Дж. Локк, У. Уорбертон, Э.-Б. де Кондильяк и др. разрабатывали теории языка как выражения сознания и подражания природе, то Ж.-Ж. Руссо ("Опыт о происхождении языка") предложил теорию языка, одним из постулатов которой было утверждение первичности переносного смысла. Столетие спустя Ф. Ницше ("Об истине и лжи во вненравственном смысле) развивал подобную же теорию, утверждая, что истины - это М., про которые забыли, что они такое. Согласно теории языка Руссо (или Ницше), не М., умирая, превращается в катахрезу, но, напротив, катахреза восстанавливается до М., происходит не перевод с буквального на фигуральный язык (без постулирования такого перевода невозможна ни одна традиционная теория М.), но, напротив, превращение фигурального языка в квазибуквальный. Именно такая теория М. была создана Ж. Деррида ("Белая мифология: метафора в философском тексте"). Теория М., не связанная с рассмотрением отношения сходства, вынуждает пересмотреть и вопрос об иконичности М. Некогда Ч. С. Пирс рассматривал М. как иконический метазнак, представляющий репрезентативный характер репрезентамена путем установления его параллелизма с чем-то еще.
Согласно У. Эко ("Членения кинематографического кода"), иконичность М. не является ни логической истиной, ни онтологической реальностью, но зависит от культурных кодов. Т. о., в противоположность традиционным представлениям о М., формирующаяся сегодня теория М. понимает этот троп как механизм порождения имен, самим своим существованием утверждающий первичность переносного смысла.
С. А. Никитин

Источник: Современный философский словарь

Метафора
греч. metaphora – перенесение. самая обширная форма тропа, риторич. фигура, представляющая собой уподобление одного понятия или представления другому, перенос на него значимых признаков или характеристик последнего, использование его в качестве неполного сравнения или принципа (схемы) функциональной интерпретации. При всем разнообразии толкований М. все они восходят к аристотелевскому определению: “М. есть перенесение необычного имени или с рода на вид, или с вида на род, или с вида на вид, или по аналогии”. Лавинообразно растущий (с к. прошлого века) поток работ о М. связан с осознанием ее роли в процессах смыслообразования, и большей частью состоит из опытов дескрипции метафорич. образований в разных сферах культуры (включая науку, музыку или математику), формальной или содержательной, в т.ч. — исторической, типологии М. Существующие концепции М. В. Куглер, исходя из прагматики М., разделяет на теории замещения и теории предикации. Оба подхода дополняют друг друга, поскольку разработаны на разном историко-культурном материале: в первом случае базой служила, гл.обр., топика жестко регламентированной, традиц. поэтики (фольклора, придворной или орнаментальной, жанрово или формульно опр. лит-ры и риторики), в другом — осмысливалась совр. речевая и текстовая практика в лит-ре, науке, культуре, идеологии, повседневности. Реальная практика метафорич. смыслообразования, естественно, использует и традиц., и совр. риторич. приемы и правила. Первая группа теорий М. рассматривает ее в качестве формулы замены слова, лексемы, концепта, имени (номинативной конструкции) или “представления” (конструкции “первичного опыта”) другим словом-эрзацем, лексемой, концептом, понятием или контекстуальной конструкцией, содержащими обозначения “вторичного опыта” или знаки другого семиотич. порядка (“Ричард Львиное Сердце”, “светильник разума”, глаза — “зеркало души”, “сила слова”; “и упало каменное слово”, “вы, века прошлого дряхлеющий посев”, “Онегина” воздушная громада как облако стояло надо мной” (Ахматова), “век-волкодав”, “глубокий обморок сирени, и красок звучные ступени” (Мандельштам). Эксплицитная или имплицитная связка этих понятий в речевом или мыслительном акте (х как у) производится в ходе замещения одного круга значений (“фрейма”, “сценария”, по выражению М. Минского) другим или другими значениями путем субъективного или конвенционального, ситуативного или контекстуального переопределения содержания понятия (“представления”, “смыслового поля слова”), совершаемого при удержании фонового общепринятого (“объективного”, “предметного”) значения лексемы, концепта или понятия. Сама подобная “объективность” (предметность значения) может быть сохранена только “транслингвистически”, социальными конвенциями речи, культурными нормами, а выражена, как правило, субстантивными формами. Эта группа теорий подчеркивает семантич. несравнимость элементов, образующих отношения замены, “синопсиса концептов”, “интерференцию” понятий предмета и определения, квалификации, соединения семантич. функций изображения (“представления”) и ценностного выражения или апелляции. Замещаться могут не только отд. семантич. элементы или понятия (в пределах одной системы значений или рамок соотнесения), но целые системы значений, индексированные в конкр. “дискурсивно-риторич. контексте” отд. М. Теории М. группируется также вокруг методич. идеи “семантически аномальной” или “парадоксальной предикации”. М. в этом случае трактуется как интеракционный синтез “образных полей”, “духовный, аналогизирующий акт взаимного сцепления двух смысловых регионов”, образующих специфич. качество очевидности, или образности. “Взаимодействие” здесь означает субъективное (свободное от нормативных предписаний), индивидуальное оперирование (интерпретацию, модулирование) общепринятыми значениями (семантич. конвенциями предметного или экзистенциальных связок, предикатов, смысловых, ценностных значений “существования” предмета). (“Зеркало зеркалу снится”, “я у памяти в гостях”, “беды скучают без нас”, “шиповник так благоухал, что даже превратился в слово”, “и вот пишу, как прежде без помарок мои стихи в сожженную тетрадь” (Ахматова), “Но я забыл, что я хочу сказать, — и мысль бесплотная в чертог теней вернется” (Мандельштам), “в строеньи воздуха — присутствие алмаза” (Заболоцкий)). Такая трактовка М. делает упор на прагматике метафорич. конструирования, речевого или интеллектуального действия, акцентирует функциональный смысл используемого семантич. сближения или соединения двух значений. Теории субституции подытоживали опыт анализа использования М. в относительно замкнутых смысловых космосах (риторич. или лит. традициях и групповых канонах, институциональных контекстах), в к-ром достаточно ясно определен и сам субъект метафорич. высказывания, его роль, и его реципиент или адресат, равно как и правила метафорич. замещения, соответственно, нормы понимания метафоры. До эпохи модерна действовала тенденция жесткого социального контроля над нововводимыми метафорами (закрепленная устной традицией, корпорацией или сословием певцов и поэтов или кодифицированная в рамках нормативной поэтики классицистского толка, как, напр., Франц. Академией 17-18 вв.), резидуумы к-рой сохранились в стремлении к иерархич. разделению “высокого”, поэтич. и повседневного, прозаич. языка. Для ситуации Нового времени (субъективной лирики, искусства модерна, неклассич. науки) характерно расширительное толкование М. как процесса речевого взаимодействия. У исследователей, разделяющих предикатную или интеракционную парадигму М., фокус внимания переносится с перечисления или содержат. описания самих метафор на механизмы их образования, на субъективно вырабатываемые самим говорящим ситуативные (контекстуальные) правила и нормы метафорич. синтеза нового значения и пределы понимания его другими, к-рым адресовано конституированное метафорой высказывание — партнеру, читателю, корреспонденту. Такой подход существенно увеличивает тематич. поле изучения М., давая возможность анализировать ее роль за пределами традиц. риторики, рассматривать как осн. структуру смысловой инновации. В этом качестве М. становится одним из наиболее перспективных и развивающихся направлений в изучении языка науки, идеологии, философии, культуры. С к. 19 в. (А. Бизе, Г. Фейхингер) и до нынешнего времени значит. часть исследований М. в науке посвящена выявлению и описанию функциональных типов М. в разл. дискурсах. Самое простое членение связано с разделением стертых (“холодных”, “замороженных”) или рутинных М. (“горлышко бутылки”, “ножка стола”, “стрелки часов”, “время идет или стоит”, “золотое время”, “пылающая грудь”, сюда же относится и вся метафорика света, зеркала, организма, рождения, расцвета и смерти и т.п.) и индивидуальных М. Соответственно, в первом случае прослеживаются связи М. и мифол. или традиц. сознания, обнаруживаются семантич. корни значимости М. в ритуалах или магич. процедурах (используется методика и когнитивная техника дисциплин, тяготеющих к культурологии). Во втором случае упор делается на анализе инструментального или экспрессивного значения М. в системах объяснения и аргументации, в суггестивной и поэтич. речи (работы лит-ведов, философов и социологов, занимающихся вопросами культурных оснований науки, идеологии, историков и др. специалистов). При этом выделяют “ядерные” (“корневые”) М., задающие аксиоматические — онтологич. или методич. — рамки объяснения, воплощающие антропол. представления в науке в целом или отд. ее дисциплинах и парадигмах, в сферах культуры, и окказиональные или контекстуальные М., используемые отд. исследователями для своих объяснительных или аргументативных целей и нужд. Особый интерес исследователей вызывают именно базовые, корневые М., число к-рых крайне ограничено. Появление новых М. этого рода означает начало специализир. дифференциации в науке, формирование “региональных” (Гуссерль) онтологий и парадигм. Ядерная М. определяет общие семантич. рамки дисциплинарной “картины мира” (онтологич. конструкции реальности), элементы к-рой могут разворачиваться в отд. теор. конструкции и понятия. Таковы фундаментальные М., возникшие в период формирования науки Нового времени — “Книга Природы”, к-рая “написана на языке математики” (метафора Галилея), “Бог как часовщик” (соответственно, Вселенная — часы, машина или механич. система) и др. Каждое подобное метафорич. образование задает смысловые рамки методол. формализации частных теорий, семантич. правила согласования их с более общими концептуальными контекстами и научными парадигмами, что обеспечивает науке общую риторич. схему интерпретации эмпирич. наблюдений, проводимых объяснений фактов и теор. доказательств. Примеры ядерных М. — в экономике, в социальных и истор. науках: об-во как организм (биол. система со своими циклами, функциями, органами), геол. структура (формации, слои), строение, здания (пирамида, базис, надстройка), машина (механич. система), театр (роли), социальное поведение как текст (или язык); баланс сил интересов) и действий разл. авторов, равновесие (весы); “невидимая рука” (А. Смит), революция. Расширение сферы конвенционального употребления М., сопровождаемое методич. кодификацией ситуаций ее использования, превращает М. в модель, научное понятие или термин с опр. объемом значений. Таковы, напр., осн. понятия в естеств. науках: частица, волна, силы, напряжение, поле, стрела времени, первонач. взрыв, притяжение, рой фотонов, планетарная структура атома, информ. шум. черный ящик и т.п. Каждая концептуальная инновация, затрагивающая структуру дисциплинарной онтологии или базовые методол. принципы, выражается в появлении новых М.: демон Максвелла, бритва Оккама. М. не просто интегрируют специализир. сферы знания со сферой культуры, но и являются смысловыми структурами, задающими содержат. характеристики рациональности (ее семантич. формулу) в той или иной области человеч. деятельности. Лит.: Гусев С.С. Наука и метафора. Л., 1984; Теория метафоры: Сб. М., 1990; Гудков Л.Д. Метафора и рациональность как проблема социальной эпистемологии М., 1994; Lieb H.H. Der Umfang des historischen Metaphernbegriffs. Koln, 1964; Shibles W.A. Metaphor: An annotated Bibliography and History. Whitewater (Wisconsin), 1971; Theorie der Metapher. Darmstadt, 1988; Kugler W. Zur Pragmatik der Metapher, Metaphernmodelle und historische Paradigmen. Fr./M., 1984. Л.Д. Гудков. Культурология ХХ век. Энциклопедия. М.1996

Источник: Большой толковый словарь по культурологии

Найдено научных статей по теме — 15

Читать PDF
245.05 кб

Метафора в традиции философской эссеистики

Ермоленко Г. Л.
Читать PDF
115.10 кб

Метафора в неклассических интерпретациях

Мигуренко Р. А.
В рамках нетрадиционного понимания метафора представлена как символическая форма в аспекте мифичности сознания, как онтологическая форма существования и механизм функционирования мифичности на уровне мысли и языка.
Читать PDF
341.65 кб

Отсутствующая метафора

Анкин Дмитрий Владимирович
Рассматриваются относительность метафоры, отсутствие у неё какой-либо чисто лингвистической сущности. Обосновывается тезис, что метафора существует лишь на стыке семантики и прагматики, а при переходе в план семантики исчезает.
Читать PDF
316.36 кб

Время понятие или метафора?

Логунова Лариса Валентиновна
Рассматриваются понятия длительности и времени. в классическом рационализме Г. Галилео, Р. Декарта и А. Энштейна, а также 5 метафор времени: круг, река, цепь, зеркало и прямая.
Читать PDF
4.02 мб

Метафора пустоты и проблема опустошения личности в современной культуре

Саенко Наталья Ряфиковна
Описывается траектория заимствования и метафоризации современной социальной этикой метафизических и онтологических терминов и понятий. В нравственном аспекте интерпретируются понятия «ничто», «небытие» и «пустота».
Читать PDF
271.33 кб

Модель-метафора как универсально-конкретная форма философского дискурса

Фатенков А. Н.
Читать PDF
193.57 кб

2014. 01. 032. Лукьянов А. В. Философские идеи Ф. Гёльдерлина и метафора пустоты. – Уфа: РИЦ БашГУ,

Дмитриева Н. А.
Читать PDF
311.70 кб

Метафора и рациональность

Порус В.
Читать PDF
142.66 кб

2002. 01. 031. Хаймер М. Метафора, когнитивность и цельность смысла. Hymers M. metaphor, cognitivity

Мордвинцева Л. П.
Читать PDF
98.49 кб

Конвенция и метафора в языке науки: эпистемологический подход

Коськов Сергей Николаевич
Статья посвящена эпистемологическому подходу к конвенции и метафоре в языке науки.
Читать PDF
134.44 кб

Метафора как средство познавательной деятельности

Тарасов О. В.
В статье рассматриваются актуальные проблемы когнитивного статуса метафоры.
Читать PDF
258.29 кб

Метафора в философской парадигме

Зубкова О. С.
Статья посвящена философскому анализу феномена метафоры. Рассмотрены основные теории и концепции, определившие дальнейшее изучение этого феномена.
Читать PDF
269.04 кб

Метафора машины власти в «Левиафане» Т. Гоббса: механицистская и абсолютистская традиции дискурса

Кирсанов Ярослав Александрович
В статье анализируется метафора машины власти в трактате Т. Гоббса «Левиафан». Данная метафора служит архетипом для двух взаимосвязанных традиций новоевропейского дискурса традиций механицизма и абсолютизма.
Читать PDF
510.34 кб

Живая метафора. Восьмой очерк. Метафора и философский дискурс (перевод Ф. Станжевского, ред. г. Вдов

Рикёр Поль , Станжевский Федор , Вдовина Галина
Читать PDF
571.39 кб

Живая метафора. Седьмой очерк: метафора и референция (перевод Ф. Станжевского, ред. г. Вдовина)

Рикёр Поль, Станжевский Фёдор, Вдовина Галина

Похожие термины:

  • МЕТАФОРА ОПТИЧЕСКАЯ, или визуальная

    от visus, лат., - зрение, вид, зрелище); метафора зеркала - феномены, выполняющие особые функции в познании и языке, искусстве и науке, религии и философии - культуре в целом. Существующие зрительные мифо
  • Компьютерная метафора

    метафора, сравнивающая мозг и разум человека с компьютером.
  • Метафора в определении

    нарушение правила ясности определения, возникающее вследствие использования в определении художественных иносказаний и сравнений.
  • Метафора оптическая

    или визуальная (от visus, лат., — зрение, вид, зрелище); метафора зеркала феномены, выполняющие особые функции в познании и языке, искусстве и науке, религии и философии — культуре в целом. Существующие
  • МЕТАФОРА СНОВИДЕНИЯ

    - представление о сновидении как особом способе косвенного и образного выражения смыслов "невидимого мира" - внутр. жизни нашего сознания и психики. Сновидение метафорично по природе и одновременн
  • МЕТАФОРЫ КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ

    наиболее значимые в мыслительной и речевой деятельности метафоры, особая роль которых связана с тем, что они способны структурировать мировосприятие людей и в определенной мере детерминировать