(воля к любви и воля к власти) – об онтологическом смысле Л. впервые заговорил Эмпедокл, противопоставив её раздору: «То Любовью влекомы, сходятся все воедино, / То ненавистным Раздором гонятся врозь друг от друга!». Любовь и Раздор выступают здесь как всеобщие тенденции бытия к содинению и разъединению. Вряд ли стоит толковать эти термины как синонимы притяжения и отталкивания в физическом смысле данных понятий. Тут явно подразумевается различие в направленности, не случайно Раздор именуется ненавистным. В религиозной философии Л. уже прямо толкуется как «отношение к…» - отношение бога к своим любимым созданиям и отношение людей к богу. Более того сам бог трактуется как любовь, как «Солнце любви» (В.С.Соловьев), как высшее благо и доброе начало, освящающее и объединяющее мир («закон Вселенной» по Л.П. Карсавину). Противоположностью Л., выполняющей функцию «раздора», оказывается эгоцентрическое зло, олицетворяемое «князем мира сего». Но чем отличается Л. от добра и всеединства ?
Поскольку Л. в своей основе явно является внеинформационным переживанием, её нельзя выразить в формуле, свести к однозначно определенным понятиям. Можно лишь пояснить его соотношение с другими характеристиками бытия, назвать его проявления. Однако тот, кому само это переживание чуждо и незнакомо, будет глух и к пояснениям: «Пойми, коль сможет, / органа звук глухонемой» (Ф.Тютчев). Л. сущих по отношению друг к другу – это «тяготение» в идеальном аспекте бытия. Оно выражается во взаимном избирательном предпочтении, внутренней предрасположенности и стремлении к единству и расширнию сферы такого единства, т.е к добру. Стало быть, Л. можно определить как основание единства, системообразующим принципом которого является добро. Почему сущее стремится к такому единству с другими сущими? – Потому, что оно любит их. Формы и степень развития указанных характеристик могут быть самыми разными, что задает их специфику (в том числе и человеческого уровня Л.), но мы выделили инвариант.
Что же являтся категориальной противоположностью Л.? «Отталкивание» будет лишь проявленим «нелюбви», а зло – её следствием. Но что лежит в основе? В философии новейшего времени наиболее непримиримая критика Л., связанной с добрым единством, была дана Ф.Ницше (особенно в его «Антихристе»). И он же назвал её антипод – волю к власти, имея в виду не политический и не узко человеческий, но онтологический смысл этого термина. Для Ницше воля к власти – это основополагающее стремление и смысл становления любой жизни, её возрастания и расширения. Любовь для этого философа – признак слабости, воля к власти – признак силы и здоровья. Естественно, возрастающая сила каждой конкретной формы жизни не может ни думать, ни стремиться к единству жизни в целом. И потому, если она не будет уравновешена каким-то ограничивающим началом, имеет тенденцию превращаться в эгоцентрический центр силы, навязывающий свою волю всму другому. Итак, в мире существуют два противоположных типа направленности: к расширению сферы доброго единства на основе воли к любви, т.е. к сотрудничеству сущих, и насильственное расширение сферы господства какого-либо сущего на основе превосходства его воли к власти. Обе тенденции, подобно добру и злу, неустранимы, но минимизация одной из них в рамках определенной конфигурации коррелятов представляет собой не меньшую возможность, чем их существование.
Ист.: Сагатовский В.Н. Русская идея: продолжим ли прерванный путь? СПб. 1994. Гл. : Воля к любви против воли к власти.