участники лит.-филос. кружка «Общество любомудрия», существовавшего в Москве в 1823-25. В него входили В. Ф. Одоевский, Д. В. Веневитинов, И. В. Киреевский, Н. М. Рожалин, А. И. Кошелев, В. П. Титов, С. П. Шевырев, Н. А. Мельгунов и др. Кружок носил преим. филос. характер. «Л.» изучали соч. Спинозы, Канта, Фихте, Л. Окена, Й. Герреса и особенно Шеллинга; в частности, на основе шеллингианского принципа «тождества» предпринимались попытки создания цельной филос. системы, приводящей «все случаи или все частные познания человека к одному началу» (Веневитинов). В области эстетики «Л.» выступали против эмпиризма и «критики вкусов», доказывая необходимость «единства теории изящного» (Одоевский, Веневитинов, Шевырев). Филос. умонастроение сочеталось у мн. «Л.» с либерально-политич. ориентацией. Перед восстанием 14 дек. 1825 оппозиционные настроения в кружке усилились и, как свидетельствует Кошелев, соч. франц. «политич. писателей» оттеснили «с первого плана» нем. философию. Но после подавления восстания, напуганные репрессиями, «Л.» распустили кружок, а устав и протоколы были сожжены Одоевским. Кружок «Л.», сыгравший заметную роль в разработке на рус. почве идеалистич. диалектики и филос. теорий иск-ва, в известной мере подготовил деятельность Н. И. Надеждина, Н.В.Станкевича, В. Г. Белинского.
ЛЮБОМУДРЫ
«ЛЮБОМУДРЫ»
Источник: Советский философский словарь
"Любомудры"
члены философского кружка «Общество любомудрия», существовавшего в Москве в 1823—25. Кружок был тайным, хотя занимался вопросами философии, эстетики и литературы. Неоднородный по политическим взглядам своих членов, кружок ориентировался в философии на нем. идеализм, гл. обр. Шеллинга, критиковал фр. материализм и классицистическую эстетику. Для рус. философии кружок имел то значение, что развивал и пропагандировал идеи идеалистической диалектики в натурфилософии, гносеологии, эстетике, общественной теории. «Л.» издавали альманах «Мнемозина» (вышло 4 книги, М., 1824—25), где наряду с философскими статьями печатались и художественные произв. В альманахе принимали участие Пушкин и Грибоедов. Консервативную позицию в кружке занимал его председатель —. В. Ф. Одоевский, писавший гл. обр. по вопросам философии и эстетики. По его инициативе кружок был закрыт в связи с восстанием декабристов, а бумаги кружка сожжены. Радикальную позицию занимали декабрист В. К. Кюхельбекер, к-рый вел в «Мнемозине» отдел литературы, поэт, философ и эстетик Д. В. Веневитинов, симпатизировавший декабризму, А. И. Кошелев. В кружок входили также братья П. и И. Киреевские, А. С. Хомяков, С. П. Шевырев и др. После вынужденного выхода из кружка радикальных деятелей (Кюхельбекер был сослан как декабрист, Веневитинов уехал в Петербург и вскоре умер), в условиях последекабристской реакции он превратился в консервативную группу (журнал «Московский вестник»).
Источник: Философский словарь. 1963
«ЛЮБОМУДРЫ»
участники литературно-философского кружка «Общество любомудрия», образованного в кон. 1823 в Москве. В него вошли В. Ф. Одоевский (председатель), Д. В. Веневитинов, И. В. Киреевский, А. И. Кошелев, Н. М. Рожалин, В. П. Титов. Собирались тайно. После восстания декабристов в 1825 Одоевский сжег устав и протоколы, объявил о роспуске общества, но еще некоторое время любомудры объединялись вокруг «Московского вестника» М. П. Погодина. В 1827 основные участники кружка, Веневитинов и Одоевский, переехали в С.-Петербург, а в 1830 с закрытием «Московского вестника» общество любомудров прекратило свое существование.
Печатным органом общества был альманах «Мнемозина», издававшийся Одоевским и В. К. Кюхельбекером; в 1824—25 вышли четыре выпуска. Альманах отразил основные направления философских воззрений любомудров на природу, человека и общество. Это, во-первых, критика французской просветительской философии и классической эстетики, которым противопоставлялись немецкая идеалистическая философия и романтическая эстетика. Во-вторых, популяризация немецкой идеалистической философии и гл. о. философии Шеллинга, с освоением которой связывались перспективы просвещения России вообще и развития русской философской культуры в частности. В плане выполнения этой задачи «Мнемозина» публиковала натурфилософские этюды русских шеллингианцев И. И. Давыдова и М. Г. Павлова, формально не принадлежавших к обществу В-третьих, создание самобытной философии в России. Идейные лидеры любомудров, Одоевский и Веневитинов, теоретический интерес которых был сосредоточен на философии духа, поднимали проблемы философии, истории и эстетики. Наконец, разрабатываемые любомудрами теоретические основы эстетики романтизма, где подчеркивался самостоятельный статус эстетики как науки, основанной на философии, идейно близкие йенской школе, непосредственно были связаны с шеллингианской эстетикой. Идеалистическая романтическая эстетика любомудров легла в дальнейшем в основу принципа «искусство для искусства».
Лит.: Кошелев А. И. Записки (1812-1883). М., 1991; Сакулин П. И. Из истории русского идеализма. Князь В. Ф. Одоевский. Мыслитель. Писатель, т. 1, ч. 1. М., 1913; Манн Ю. В. Русская филосо4)ская эстетика. М., 1969; Каменский 3. А. Московский кружок любомудров. М., 1980.
И. Ф. Худушина
Печатным органом общества был альманах «Мнемозина», издававшийся Одоевским и В. К. Кюхельбекером; в 1824—25 вышли четыре выпуска. Альманах отразил основные направления философских воззрений любомудров на природу, человека и общество. Это, во-первых, критика французской просветительской философии и классической эстетики, которым противопоставлялись немецкая идеалистическая философия и романтическая эстетика. Во-вторых, популяризация немецкой идеалистической философии и гл. о. философии Шеллинга, с освоением которой связывались перспективы просвещения России вообще и развития русской философской культуры в частности. В плане выполнения этой задачи «Мнемозина» публиковала натурфилософские этюды русских шеллингианцев И. И. Давыдова и М. Г. Павлова, формально не принадлежавших к обществу В-третьих, создание самобытной философии в России. Идейные лидеры любомудров, Одоевский и Веневитинов, теоретический интерес которых был сосредоточен на философии духа, поднимали проблемы философии, истории и эстетики. Наконец, разрабатываемые любомудрами теоретические основы эстетики романтизма, где подчеркивался самостоятельный статус эстетики как науки, основанной на философии, идейно близкие йенской школе, непосредственно были связаны с шеллингианской эстетикой. Идеалистическая романтическая эстетика любомудров легла в дальнейшем в основу принципа «искусство для искусства».
Лит.: Кошелев А. И. Записки (1812-1883). М., 1991; Сакулин П. И. Из истории русского идеализма. Князь В. Ф. Одоевский. Мыслитель. Писатель, т. 1, ч. 1. М., 1913; Манн Ю. В. Русская филосо4)ская эстетика. М., 1969; Каменский 3. А. Московский кружок любомудров. М., 1980.
И. Ф. Худушина
Источник: Новая философская энциклопедия
"ЛЮБОМУДРЫ"
участники моск. лит.-филос. кружка "Общество любомудрия", осн. в 1823. Осн. состав – воспитанники Моск. ун-та и Царскосельского лицея, молодые чиновники Моск. архивной коллегии иностр. дел (отсюда – "архивные юноши"). Членами об-ва состояли: В. Ф. Одоевский (пред.), Д. В. Веневитинов (секретарь), А. И. Кошелев, И. В. Киреевский, H. M. Рожалин. Более или менее тесно примыкали к об-ву "Л." Н. А. Мельгунов, М. П. Погодин, В. П. Титов и С. П. Шевырев. Первоначально для пропаганды своих взглядов "Л." использовали журн. "Вестник Европы", затем своим органом они сделали альманах "Мнемозина. Собр. соч. в стихах и прозе" (ч. 1–4, 1824–25). Вместе с В. Ф. Одоевским издателем и постоянным сотрудником "Мнемозины" являлся Кюхельбекер. В узком кругу "архивных юношей" и на страницах "Мнемозины" дискутировались вопросы философии, естествознания, лит-ры, эстетики и этики. Для удовлетворения "разнообразных вкусов всех читателей" альманах "Л." печатал повести, анекдоты, очерки, стихотворения, критич. заметки на темы "о русской словесности". Члены кружка взяли себе название "Л." ввиду преобладания среди них интереса к философии. Филос. кредо кружка было стремление создать самобытную философию новой эпохи рус. истории. Тем не менее филос. взгляды членов об-ва не были тождественными. Одоевский, напр., симпатизировал пантеистич. системам Спинозы и Сковороды; не отвергая идею бога, он растворял ее в понятии "мир", отстаивая идею о всесилии человеч. разума. Одоевского поддерживал Кюхельбекер, высказывавший мысли о "суверенности природы", доказывавший безграничность познания человека. Киреевский, Кошелев, Погодин, Шевырев возвеличивали мистицизм Шеллинга, имели склонность к "религиозным исканиям". Большинство "Л." отстаивало лозунг народности лит-ры и искусства (хотя народность "Л." понимали весьма абстрактно), стояло за развитие "сатирического жанра" и политич. лирики. Кюхельбекер призывал поэтов воспевать высокие гражд. чувства, возбуждать действенную любовь к Отечеству. Одоевский горячо отстаивал права в рус. лит-ре комедии с рус. сюжетом и серьезным социальным звучанием. На страницах "Мнемозины" и "Моск. телеграфа" он выступил против М. Дмитриева и А. Писарева в защиту "Недоросля" Фонвизина и "Горя от ума" Грибоедова. "Л." были одними из первых критиков реакц. эстетич. взглядов Ф. Булгарина и Н. Греча. Общим для "Л." являлась защита бурж.-демократич. идей свободы слова, печати, вероисповедания, призывы содействовать развитию нац. культуры, просвещения и науки в России. "Мнемозина" высмеивала светские обычаи "высшего" общества, уродливые формы дворянского воспитания, погоню "света" за "почестями без заслуг". Судя по свидетельству А. И. Кошелева, лишь на "тайных собраниях" узкого круга "архивных юношей" нередко высказывались "крайне либеральные" взгляды. Не случайно эти беседы "Л." продолжались только до того времени, как стало известно в Москве о поражении восстания на Сенатской площади 14 декабря 1825. Получив об этом сведения, "Л." прекратили свои встречи, не желая "привлечь на себя подозрения полиции". С годами терялись связи бывших членов общества "Л.", изменялись их интересы и убеждения. Лит.: Записки А. И. Кошелева (1812–1883 годы), Berlin, 1884; Пятковский А. П., Из истории нашего лит. и обществ. развития, ч. 1–2, 2 изд., СПБ, 1888–1889; Барсуков Н. П., Жизнь и труды М. П. Погодина, кн. 1–3, СПБ, 1888–1911; Павлов-Сильвановский Н. П., Очерки по рус. истории XVIII – XIX вв., СПБ, 1910; Сакулин П. Н., Из истории рус. идеализма. Князь В. Ф. Одоевский. Мыслитель. Писатель, т. 1, ч. 1–2, М., 1913; Очерки по истории рус. журналистики и критики, т. 1, Л., 1950; Соколов А. Н., История рус. лит-ры XIX в., т. 1, М., 1960. П. Шкуринов. Москва.
Источник: Философская Энциклопедия. В 5-х т.
ЛЮБОМУДРЫ
философский кружок, возникший в Москве в 1823 г. В него входили писатель и критик В. Одоевский (председатель), поэт Д. Веневитинов, славянофил И. Киреевский, теоретик искусства и критик С. Шевырев, историк М. Погодин, публицист В. Кошелев и др.
Деятельность кружка была направлена на осмысление настоящего и будущего России. В программной статье «О состоянии просвещения в России» Веневитинов писал: «У всех народов самостоятельных просвещение развивалось из начала отечественного: их произведения, достигая даже некоторой степени совершенства и входя, соответственно, в состав всемирных приобретений ума, не теряли отличительного характера. Россия всё получила извне; оттуда это чувство подражательности, которое самому таланту приносит в дань не удивление, но раболепство; оттуда совершенное отсутствие всякой свободы и истинной деятельности. Как пробудить ее от пагубного сна? Как возжечь среди этой пустыни светильник разыскания?» Л. верили в создание «абсолютной теории» в рамках отечественной философии, которая бы удовлетворяла все духовные потребности человека и могла стать основой для самобытного пути русской культуры. В литературно-философских журналах «Мнемозина» и «Русский вестник» Л. популяризовали философию и «применение оной ко всем эпохам наук и искусств», считая, что именно в философии Россия «найдет твердые основания» своей самобытности, нравственной свободы, которая «заставит ее развивать свои силы и образовать систему мышления».
Наиболее полное выражение идеи Л. нашли в творчестве В. Одоевского (1803–1869), в лице которого русская философия от отдельных замечаний, разрозненных идей впервые переходит к систематизированному изложению вопросов человеческого бытия. Впервые в истории русской мысли Одоевский высказывает мысли о «целостности» человека как о повседневной задаче каждого, о необходимости целостности знания и создания «новой науки, преодолевающей специализацию, способную охватить Природу как живое единство», о «рационализме Запада», ведущего к утрате творческого духа культуры и мессианстве России: «Всё должны оживить мы!.. Девятнадцатый век принадлежит России!». В иной форме и с иными аргументами мысли Одоевского затем развиваются в трудах славянофилов, Вл. Соловьева , в творчестве Достоевского .
Считая своей первостепенной задачей просветительство в целях постепенного преобразования жизни, Л. критикуют современное состояние культуры: «Толпе еще не нужен Рафаэль, а размалеванная картина, не Бах, не Бетховен, а Верди или Варламов, Не Дант, а ходячая пошлость. Но одна ли толпа в том виновата?» Причиной неудовлетворительности культурной ситуации являются «сбивчивые суждения французов о философии и искусстве, почитаемые законами» (Веневитинов); позитивизм в науке и этика утилитаризма, утверждающая индивидуализм: «со времен Бентама фразы мало-помалу всё сжимались и наконец обратились в одну гласную букву: «Я»» (Одоевский); антропологизм французов, мысль Руссо, что природа человека сама по себе прекрасна, «отчасти проговорена, отчасти ложна… Человек только тогда человек, когда он идет наперекор природе». «Грубый эмпиризм науки», ориентирующий на часть вместо целого, лишает человека способности к панорамному, «всеобнимающему» видению мира. Так появляется «частичный, рассудочный человек» с его прозой жизни.
По мнению Л., «творцом нового положительного направления… в Германии и России является Шеллинг – Колумб философии XIX столетия», отрицающий «человека рассудочного» и стремящийся к формировании «человека разумного», способного постичь мир целостно в акте интеллектуальной интуиции. Идея человека-творца, обладающего качеством полноты эстетического созерцания, становится главной в творчестве Одоевского. По его мнению, «эстетическое чутьё вводит человека в истину», оно – вершина в структуре внутреннего мира человека, сообщающая ему гармоническую цельность. Для обретения этой полноты человек должен не просто упорядочить свои чувства, мысли, желания, но, будучи на высоте знаний современной ему культуры, он должен уметь «вернуться к инстинктуальной зрячести древних людей» или же «к цельности восприятия ребенка, не испорченного никакою схоластикою». Возможные пути перехода от непосредственно-эмоционального отношения к миру к целостному интеллектуальному созерцанию рассматриваются Одоевским в написанных им многочисленных «предисловиях», «комментариях», «примечаниях» к своим произведениям.
Русская философия в кружке Л., получив импульс от шеллингианства, начинает идти своим путем. Философские идеи Л., высказанные в основном в художественно-публицистической форме, прокладывали путь течению славянофильства 40-х гг. XIX в.
Деятельность кружка была направлена на осмысление настоящего и будущего России. В программной статье «О состоянии просвещения в России» Веневитинов писал: «У всех народов самостоятельных просвещение развивалось из начала отечественного: их произведения, достигая даже некоторой степени совершенства и входя, соответственно, в состав всемирных приобретений ума, не теряли отличительного характера. Россия всё получила извне; оттуда это чувство подражательности, которое самому таланту приносит в дань не удивление, но раболепство; оттуда совершенное отсутствие всякой свободы и истинной деятельности. Как пробудить ее от пагубного сна? Как возжечь среди этой пустыни светильник разыскания?» Л. верили в создание «абсолютной теории» в рамках отечественной философии, которая бы удовлетворяла все духовные потребности человека и могла стать основой для самобытного пути русской культуры. В литературно-философских журналах «Мнемозина» и «Русский вестник» Л. популяризовали философию и «применение оной ко всем эпохам наук и искусств», считая, что именно в философии Россия «найдет твердые основания» своей самобытности, нравственной свободы, которая «заставит ее развивать свои силы и образовать систему мышления».
Наиболее полное выражение идеи Л. нашли в творчестве В. Одоевского (1803–1869), в лице которого русская философия от отдельных замечаний, разрозненных идей впервые переходит к систематизированному изложению вопросов человеческого бытия. Впервые в истории русской мысли Одоевский высказывает мысли о «целостности» человека как о повседневной задаче каждого, о необходимости целостности знания и создания «новой науки, преодолевающей специализацию, способную охватить Природу как живое единство», о «рационализме Запада», ведущего к утрате творческого духа культуры и мессианстве России: «Всё должны оживить мы!.. Девятнадцатый век принадлежит России!». В иной форме и с иными аргументами мысли Одоевского затем развиваются в трудах славянофилов, Вл. Соловьева , в творчестве Достоевского .
Считая своей первостепенной задачей просветительство в целях постепенного преобразования жизни, Л. критикуют современное состояние культуры: «Толпе еще не нужен Рафаэль, а размалеванная картина, не Бах, не Бетховен, а Верди или Варламов, Не Дант, а ходячая пошлость. Но одна ли толпа в том виновата?» Причиной неудовлетворительности культурной ситуации являются «сбивчивые суждения французов о философии и искусстве, почитаемые законами» (Веневитинов); позитивизм в науке и этика утилитаризма, утверждающая индивидуализм: «со времен Бентама фразы мало-помалу всё сжимались и наконец обратились в одну гласную букву: «Я»» (Одоевский); антропологизм французов, мысль Руссо, что природа человека сама по себе прекрасна, «отчасти проговорена, отчасти ложна… Человек только тогда человек, когда он идет наперекор природе». «Грубый эмпиризм науки», ориентирующий на часть вместо целого, лишает человека способности к панорамному, «всеобнимающему» видению мира. Так появляется «частичный, рассудочный человек» с его прозой жизни.
По мнению Л., «творцом нового положительного направления… в Германии и России является Шеллинг – Колумб философии XIX столетия», отрицающий «человека рассудочного» и стремящийся к формировании «человека разумного», способного постичь мир целостно в акте интеллектуальной интуиции. Идея человека-творца, обладающего качеством полноты эстетического созерцания, становится главной в творчестве Одоевского. По его мнению, «эстетическое чутьё вводит человека в истину», оно – вершина в структуре внутреннего мира человека, сообщающая ему гармоническую цельность. Для обретения этой полноты человек должен не просто упорядочить свои чувства, мысли, желания, но, будучи на высоте знаний современной ему культуры, он должен уметь «вернуться к инстинктуальной зрячести древних людей» или же «к цельности восприятия ребенка, не испорченного никакою схоластикою». Возможные пути перехода от непосредственно-эмоционального отношения к миру к целостному интеллектуальному созерцанию рассматриваются Одоевским в написанных им многочисленных «предисловиях», «комментариях», «примечаниях» к своим произведениям.
Русская философия в кружке Л., получив импульс от шеллингианства, начинает идти своим путем. Философские идеи Л., высказанные в основном в художественно-публицистической форме, прокладывали путь течению славянофильства 40-х гг. XIX в.
Источник: Краткий философский словарь.
ЛЮБОМУДРЫ
философский кружок, возникший в 1823 г. в Москве. В него вошли Одоевский (председатель), Веневитинов (секретарь), Киреевский, Кошелев, Н. М. Рожалин (см. Архивные юноши). Заседания его, по словам Кошелева, проходили тайно. В декабре 1825 г. Одоевский уничтожил его протоколы и кружок самораспустился. После самороспуска тайного философского об-ва его члены продолжали собираться вместе. Т. обр., влияние Л. не исчерпывается хронологическими рамками его существования, более того, деятельность его участников только и развернулась в кон. 20 - нач. 30-х гг. XIX в. Члены кружка называли себя "Л. ", чтобы указать на отличие своих взглядов от фр. философии XVIII в. В Европе ей на смену пришла нем. идеалистическая философия, к-рую Л. рассматривали как мощный толчок для "философского пробуждения" России (в особенности учение Шеллинга) (см. Шеллинг в России), для философского осмысления национального бытия. В кружке Л. обсуждались вопросы о том, в чем предназначение России, на что она может надеяться, какова ее судьба. Л. видели свою задачу в построении мировоззренческой основы рус. культуры. Они верили в создание абсолютной теории, посредством к-рой можно было бы удовлетворить все духовные потребности человека, выработать проект наиболее совершенного об-ва. Философия, понимаемая в шеллингианском духе, мыслилась как альфа и омега умственной деятельности России, путь к ее совершенству и цельности. Ведущая роль в утверждении шеллингианской ориентации кружка принадлежит талантливому, рано умершему Веневитинову. По его мнению, философия должна сплотить все области умственной и художественной деятельности, прояснить историческую роль России. Одоевский не раз подчеркивал необходимость создания журнала, ибо в России "нет даже ни одного журнала, в котором хотя бы несколько страниц были посвящены философии, которые бы знакомили с усилиями гениев, друзей человечества". В 1824 г. был основан журн. "Мнемозина", вышло всего 4 книжки, и журнал перестал существовать к кон. 1825 г. На его страницах особое внимание уделялось эстетике, к-рую Л. стремились превратить в науку, способную преобразовать об-во, и на ее основе развивать литературно-художественную критику. Авторы журнала критиковали общественные пороки, объясняя падение религии распространением утилитаризма И. Бентама; торгашеской расчетливости они противопоставляли веру и поэзию. (Эти мысли нашли свое выражение в статьях Веневитинова "Скульптура, живопись, музыка", "Утро, полдень, вечер, ночь", "Письмо графине NN [А. И. Трубецкой]", "Беседа Платона с Анаксагором".) Одоевский выступил в журнале не только как ревнитель распространения философии, но и как моралист-сатирик. На собраниях бывших членов кружка Л. в доме Веневитиновых в сентябре 1826 г., когда Пушкин читал своего "Бориса Годунова", было решено создать новый журн. "Московский вестник". Веневитинов выработал его программу под заглавием "Несколько мыслей в план журнала", определив его общественно-воспитательное значение. Главной темой журнала должен был стать вопрос об отношении рус. просвещения к зап. Философский романтизм в России расцвел тогда, когда на Западе он уже утратил свое влияние, нужно было либо усомниться в идеях романтизма, либо в возможности Европы воплотить идеалы свободной творческой личности, самобытной культуры. Л. предпочли второе, объявив, что "девятнадцатый век принадлежит России" (Одоевский). Болезнь Запада, разъясняли Л., в том, что он слишком занялся "вещественными условиями вещественной жизни", что "чувство самосохранения развилось до щепетильного эгоизма и враждебной предубежденности против ближнего", что "потребность истины исказилась в грубых требованиях осязания и мелочных потребностях" (Киреевский). В противовес этому Л. поднимают проблему рус. образованности, связав ее с развитием отечественной словесности, к-рая призвана была выражать народный дух и вместе с тем ориентироваться на цельную личность, ее глубинные устремления, поднимающие над обыденностью. Романтики-Л. не создали стройной философской системы, философские высказывания переплетены у них с рассуждениями по вопросам эстетики, художественного творчества, разбросаны в художественных произв., в письмах, статьях. Их творчество можно назвать своего рода комментарием к культуре, не лишенным глубины и оригинальности. Без него не мог бы состояться следующий этап философского развития, не мог бы воспитываться вкус читающей публики. Они первые подняли вопрос о цельности знания, указав, что раздробленность внутреннего духовного мира есть главное препятствие к постижению истины в цельном виде, отметили моральный упадок европейской цивилизации, осудили эгоизм, индивидуализм, страсть к наживе. Успешно освоив нем. философию, они много сделали для того, чтобы освободить теоретическое знание от эмпиризма. Но главное, они способствовали утверждению идеи национальной литературы и искусства.
Источник: Русская философия: словарь
