р. 1924) -франц. философ, наряду с Арендт один из важнейших теоретиков тоталитаризма. В 1948 , разочаровавшись в политике Коммунистической партии и Третьего Интернационала, вместе с Корнелиусом Касториадисом основывает во Франции группу "Социализм или варварство" {Socialisme ou barbarie). Помощь в организации оказывал группе Мерло-Понти, некоторое время ее членом был также Лиотар. Группа "Socialisme ou barbarie", печатным органом которой был одноименный журнал, просуществовала до 1966.
Л. довольно рано осознал необходимость обновления политической философии, и в особенности теории демократии, неразрывно связанной с теорией тоталитаризма. Демократию, по Л., отличают от тоталитаризма два основных признака, образующие "демократический диспозитив": разведение сфер власти, права и знания, с одной стороны, и неснимаемое деление общественного тела. Последнее проявляет себя в двух отношениях. Во-первых, производство общества осуществляется посредством деления на собственно общество и внешнюю ему инстанцию власти. Во-вторых, в силу различия интересов его членов имеет место также и внутреннее подразделение общества.
В отличие от классической теории общества инстанция власти выступает у Л. не как внутренний стержень общества, а как конституирующее его внешнее. Для исторического обоснования своего тезиса об "изобретении демократии" Л. обращается к введенному Эрнстом Канторовичем различению между двумя "телами короля". В Средние века тело короля воспринималось одновременно в двух образах: как бессмертное и смертное, как трансцендентное и земное, как индивидуальное и коллективное. Земное тело есть инкарнация трансцендентной силы. Французская революция и последующее обезглавливание Людовика XVI привели к "декорпорации" власти, уже более не символизируемой через трансцендентное тело короля. Отныне место власти оказывается принципиально пустым, а основание легитимности власти секуляризуется. Индивиды, не имея права притязать на инкарнацию трансцендентного принципа, могут занимать это место лишь временно и только при соблюдении определенных процедурных условий. Если же предпринимается попытка оккупировать место власти, если выдвигается притязание на долгосрочное, не ограниченное во времени обладание властью, то налицо предпосылки тоталитаризма. Тоталитарность здесь означает, что власть уже более не считается внешней по отношению к обществу. Наличие такого внешнего полностью отрицается: тоталитарное представление об обществе как о гомогенном и самопрозрачном отрицает разделение на сферу власти и сферу гражданского общества. Дело в том, что общество, которое утратило свою центральную организующую инстанцию, общество, в котором инстанция власти существует отдельно от права и знания, и, следовательно, от опыта, переживает это как неконтролируемость и страдает от радикальной неопределенности. Тоталитаризм же пытается залатать имеющуюся дыру, оперируя представлением об управляемости, самопрозрачности общества и гомогенизации через единство народа. Тоталитаризм, таким образом, противостоит демократии не в качестве ее непосредственной противоположности, а как ответ на неопределенность, сущностно связанную с демократическим диспозитивом.
Декорпорация общества, сопровождающая декорпорацию земного тела монарха, создает пространство для таких представлений о тождестве, которые уже более не замыкаются в границах гомогенного тела и его инкарнаций. На этом месте возникают права человека (в защиту которых Л. выступает чрезвычайно активно: причем, открыто против критиков консервативного и марксистского толка, а имплицитно - против Фуко). Отныне право вообще и права человека, в частности, неотъемлемы от власти. Право и власть образуют ту универсальную, но все же абстрактную инстанцию, к которой могут взывать отныне все индивиды. Поэтому применительно к тоталитаризму Л. говорит, что он "утверждается на обломках прав человека".
Общество отделяет себя не только по отношению к своему конститутивному внешнему, но имеет также деления внутри себя самого. Конфликт - классовый в том числе - представляет собой не угрозу единства общности, а вторую институирующую эту общность инстанцию, поскольку спор, возникающий из фундаментальной противоположности интересов, будучи различием, дифференцией, как раз и осуществляет связь антагонистов. Через общественный конфликт противостоящие друг другу индивиды и группы утверждаются в общем для них мире, что порождает отношение принадлежности. Если истину "коллективного дела" следует искать только в спорах, то смысл его надо искать только в пространстве "между" антагонистами. Последнее подразумевает, что смысл общества должен оставаться нелокализованным, и никто не вправе становиться его господином. Принципиальной отличительной чертой тоталитаризма является, соответственно, утверждение общественного единства и тождества. Тоталитаризм коммунистического типа отказывается от принципа общественного антагонизма, утверждая, что уничтожение частной собственности на средства производства приведет к устранению причины антагонизма между капиталистами и рабочими. Однако тоталитаризм утверждает не только общественное единство посредством устранения основы существования классов, но также и тождество государства и общества, государства и народа. Прежнее деление, тем не менее, продолжает существовать в иной форме: теперь само государство через свою управленческую бюрократию осуществляет эксплуататорские функции. Конфликтный характер общества отрицается и в фашистском дискурсе, провозглашающем тождество интересов труда и капитала. Демократическое общество, напротив, не тешит себя иллюзией единой народной воли. Опыт тоталитарных государств XX в. показывает, а крушение системы "реального социализма" подтверждает, что всякое голое декретирование общественного единства неминуемо обречено на провал.
Оливер Маркхарт (Вена/Эссекс)
Elements d&une critique de la bureaucratie. P., 1971; Le Travail de l&oevre: Machiavel. P., 1972; Un homme en trop, Essai sur "l&Archipel du Gulag". P., 1975; Sur une colonne absente, ecrits autour de Merleau-Ponty. P., 1978; Les Formes de l&Histoire. P., 1978; L&invention democratique, Les limites de la domination totalitaire.R, 1981; Essays sur la Politique. P., 1986.