Майкл Полани (1891–1976), как и многие другие философы науки, до обращения к философской проблематике занимался естественными науками, а конкретно – физикой и химией. Полани традиционно считают одним из основателей постпозитивизма, тем не менее сам он характеризовал свою концепцию несколько иначе. Итоговый труд М. Полани «Личностное знание» имеет подзаголовок «На пути к посткритической философии», что говорит о его оппозиционности по отношению к критическому рационализму, а точнее к одному из главных его методологических принципов.
Сущность критической установки М. Полани иллюстрирует кантовской фразой «во всех своих начинаниях разум должен подвергать себя критике». По его мнению, критическая мысль полагает, что если путем сомнения устранить из рассуждений все мнения (т. е . утверждения, которые зависят от личностных особенностей познающего), то останется знание, объективно описывающее реальность. Согласно М. Полани доктрина сомнений имеет смысл только для абсолютно непредвзятого ума, т. е. такого, которого в реальности существовать не может. Любое восприятие, а тем более научение, уже сообщают человеку целый ряд предпосылок относительно устройства мира, что и лишает нас возможности достичь непредвзятости. Он считает, что метод сомнения внутренне противоречив сомнение в одном недоказанном утверждении означает принятие другого, такого же недоказанного. Абсолютное же сомнение, как воздержание от любого суждения, в науке возможно только в сферах, находящихся за пределами компетентности сомневающегося – в тех вопросах, до которых ему нет никакого дела. А вот относительно своей проблемы ученому все равно придется придерживаться какого-либо мнения. Критическая установка опирается только на рациональное, теоретическое знание, упуская из виду, что «чистой» рациональности в науке (как и в любой другой сфере человеческой деятельности) нет. Теоретическое знание всегда основывается на определенных предпосылках, выявить и концептуализировать которые практически невозможно. Кроме знания, выраженного в рациональных построениях, существует неявное (личностное) знание. Этот феномен М. Полани объясняет, исходя из строения человеческого сознания. Он делит сознание на две части: центр (осознание действия как такового и его цели) и периферию, которая включает в себя ощущения и действия, которые предоставляют информацию о действии в целом. Например, при забивании гвоздя в стену в центре нашего внимания находятся удары молотка по гвоздю и то, как наилучшим образом эти удары направить, а на периферии сознания – ощущения рук, держащих гвоздь и ручку молотка. Именно на этих ощущениях базируется умение направлять и контролировать удары, т. е. центр. Если же периферийные знания и ощущения перемещаются в центр, то это говорит об отсутствии мастерства. От внимания к деталям действия оно перестает быть последовательным, поскольку никакое действие не сводится к совокупности деталей. Действия, управляемые периферическим сознанием, по сути своей недетализируемы.
Периферическое сознание М. Полани предлагает рассматривать аналогично с ощущением собственного тела: человек не осознает, как он управляет телом, но несомненно умеет это делать. Умение пользоваться инструментами (как в примере с молотком) основано на том, что эти инструменты ощущаются как продолжение тела. Действия, совершаемые таким образом, Полани называет неспецифицируемыми. Так же, как хозяйственными инструментами, человек пользуется языком, в том числе и категориальным языком науки. Этот язык уже составляет определенный набор предпосылок, поскольку является плодом определенного осмысления мира. Эти предпосылки неявно принимаются всяким, кто использует категориальный язык науки, но интеллектуально зафиксировать их невозможно, – они находятся на периферии сознания. Таким образом, использование языка относится к неспецифицируемым действиям. Кроме неявных концептуальных предпосылок в сферу личностного знания входят и эмоциональные составляющие – эстетические эмоции, стремление к достижению результата, моральная убежденность и т. п. Получается, что личностное знание состоит из двух компонент: рационального содержания и личностной убежденности; и отделить их друг от друга, как показано выше, невозможно.
Если критическая философия рассматривает в качестве познавательной силы только разум, то посткритическая теория М. Полани предлагает принимать во внимание две взаимосвязанные силы – и разум, и убежденность. Отсюда понимание акта познания как самоотдачи, как личностного выбора, при котором человек ищет и впоследствии принимает события, заданные безлично. Личностное знание, таким образом, оказывается чем-то средним между субъективным и объективным: с одной стороны, оно подчинено требованиям, от него независимым, а с другой – неизбежно руководствуется личными страстями. Самоотдача имеет два полюса – всеобщий и личный, и оба они абсолютно равноправны. Игнорирование теорией познания личностного компонента ведет к антиномиям – личностное, не будучи заранее учтенным, превращается в субъективное. Самоотдача – это граница, в рамках которой мы можем себе позволить убеждение в чем-либо. Приняв ее, мы задаем границы риска этого убеждения. Научная убежденность не позволяет принимать на веру все, что угодно, она основывается на представлении о должном, т. е . ограничивает сферу допустимого личностного вмешательства контролируемыми рамками. Л. Р. Хамзина