ЯЗЫК НАУКИ

ЯЗЫК НАУКИ — особые языковые системы, посредством которых исследователи организуют производимые ими знания и транслируют получаемую информацию в профессиональной среде. При этом языковые средства, используемые специалистами, не являются какой-то внешней формой, в которой просто выражается содержание человеческих представлений о сторонах и свойствах изучаемых объектов и явлений внешнего мира. Напротив, сама структура и тип языковых выражений, применяемых в различных областях научного исследования, существенным образом определяет не только характер производимых знаний, но и направленность поисковой деятельности, результатом которой данные знания оказываются. Становление науки в качестве специализированного вида познавательной деятельности было одновременно и процессом оформления профессионального Я. н. Исходным источником средств, с помощью которых этот процесс осуществлялся, был естественный язык повседневного межчеловеческого общения. Однако, заимствуя из него какие-то слова и выражения, ученые существенным образом изменяли их семантику, в соответствии с контекстом решаемых исследовательских задач. Подобное изменение всегда обусловлено различием уровней, на которых происходит отображение действительности в сознании людей. Если повседневная практика человеческого взаимодействия с окружающим миром базируется на чувственных восприятиях таких фрагментов реальности, которые даны человеку в локальных условиях «здесь и сейчас бытия» и потому представлены в сфере психической реальности в виде множества наглядных образов предметов и явлений, то научное знание строится с помощью понятийных структур, абстрактных по своей природе. Поэтому оно способно выходить за пределы узких границ сиюминутности. Категориально-понятийные структуры, посредством которых реализуется абстрактное мышление, позволяют создавать универсальные способы описания и объяснения действительности, отображающие не отдельные конкретные ситуации человеческого взаимодействия с окружающим миром, а некие устойчивые, инвариантные схемы, представляющие множество частных случаев, реализующихся в разнообразных условиях общечеловеческой практики, в обобщенном виде. Объекты, которыми оперирует при этом исследователь, существуют не в самой предметной действительности, а лишь в определенном дисциплинарном (или междисциплинарном) языке. Это так называемые «конструкты», или «идеальные объекты». Их описание и различные интеллектуальные операции над ними, осуществляемые исследователями, могут быть оформлены в виде фрагментов естественного языка, связанного с какими-то структурами языков искусственных; а могут и целиком выражаться с помощью формализованных языков. Математические и дисциплинарные символы (напр., знаки, используемые в химии или астрономии), графики и чертежи — все это средства, с помощью которых построены различные типы языка, составляющие в своей совокупности общенаучный язык. Его элементарными формами являются специальные термины, в которых выражены теоретические представления о наиболее фундаментальных связях и отношениях свойств и явлений физической реальности. Термины могут быть как узкоспециальными, так и общенаучными. Но простой их набор еще не является языком, поскольку содержание человеческих знаний раскрывается лишь в организованных языковых структурах, связывающих термины между собой таким образом, что их отношения оказываются отображением отношений предметов и явлений изучаемой объективной действительности.         Я. н. используется для конструирования всей системы человеческих знаний об окружающей действительности (в этом проявляется его «методологическая» функция), а также служит средством общения специалистов (коммуникативная функция). Информация, представленная в языковой форме, обладает объективным характером и потому, даже становясь содержанием индивидуального сознания, служит интерсубъективным основанием профессиональной деятельности ученых, обеспечивая возможность их взаимопонимания и взаимодействия. Для этого Я. н. должен быть выстроен таким образом, чтобы разные специалисты, работающие над одной и той же проблемой, могли воспринимать и интерпретировать передаваемые ими друг другу сведения однозначно. Этим обусловлено постоянное стремление ученых к максимально возможной точности и четкой логической определенности тех форм, посредством которых представлены получаемые ими данные. Чем меньше содержательной неопределенности заключают в себе формы научного языка, тем более эффективно их применение в познавательной сфере. Данная особенность является существенной чертой Я. н., отличающая его от естественных средств межчеловеческого общения или от языков искусства, где информационная неоднозначность оказывается как раз их достоинством. В этом смысле область гуманитарного познания является своего рода «промежуточным звеном» между ненаучными формами выражения знаний о мире и теми нормами и стандартами, на которые ориентировано естествознание. Необходимость как можно более явно представлять производимые учеными знания о мире обусловливает широкое распространение в научном познании различного рода искусственных языков и применение средств логического анализа, позволяющего целенаправленно контролировать процессы построения и использования различных языковых структур, используемых в практике научного исследования. В отличие от естественных языков, посредством которых осуществляется повседневное общение людей, введение формализованных Я. н. регулируется определенными правилами, обеспечивающими требуемую однозначность их применения. Прежде всего, явным образом задается алфавит данного языка, т.е. перечисляются все знаки, входящие в его структуру. Затем формулируются правила построения всевозможных выражений из исходных знаков. После этого задаются правила перехода от одних знаковых конструкций к др. (правила вывода) и семантические правила, связанные с содержательной интерпретацией получаемых выражений. Построенный таким образом язык обеспечивает возможность взаимопонимания ученых в большей степени, нежели языки естественные. В связи с этим неоднократно предпринимались попытки создать для нужд исключительно научного сообщества такую языковую систему, в которой все значения базовых терминов и способы конструирования из них множества выражений были бы фиксированы раз и навсегда (достаточно вспомнить хотя бы идеи Г. Лейбница относительно возможности решения такой задачи). На первом этапе становления науки своеобразным прообразом подобной системы была латынь. Называемая «мертвым языком», не подверженным стихийным изменениям, латынь долгое время играла роль интернационального средства общения ученых разных стран. Наряду с этим определенные надежды связывались с математическими средствами, в которых многие ученые видели эталон структурной организованности.         Безуспешность таких попыток заставила ученых осознать принципиальную неоднородность Я. н., наличие в нем множества различных уровней, не сводимых к какому-то одному абсолютным образом. Тот факт, что познавательная деятельность осуществляется одновременно, как минимум, на двух различных уровнях — эмпирическом и теоретическом, — заставил различных специалистов задаться вопросом о характере соотношения этих уровней и языков, посредством которых представлено получаемое в их рамках знание. Напр., представители такого влиятельного направления в философии науки 20 столетия, как логический эмпиризм, долгое время надеялись использовать в качестве базисного исключительно язык эмпирического уровня. Исходя из убеждения в том, что единственным источником всех человеческих знаний о мире может быть только непосредственное взаимодействие исследователя с изучаемыми им объектами, они рассчитывали создать методы, позволяющие свести содержание теоретического знания к так называемым «протокольным высказываниям», фиксирующим конкретные эмпирические ситуации. С этой точки зрения значение терминов, составляющих структуру теоретического языка, должно было определяться их связью с «терминами наблюдения». В случае решения этой задачи удалось бы создать особый «нейтральный» язык, используя который можно было бы однозначно определять, какая из конкурирующих теоретических систем должна быть отброшена. В конце концов, однако, исследователи вынуждены были признать, что терминов, не связанных с какими-либо теоретическими предпосылками, просто не существует, и потому программа логического эмпиризма была признана нереализуемой в том виде, в каком она первоначально выдвигалась. Сегодня ясно, что Я. н. представляет собой сложную иерархизированную систему, различные уровни которой могут эффективно применяться в различных познавательных контекстах.         С.С. Гусев