Язык мысли

«ЯЗЫК МЫСЛИ» («The Language of Thought») — книга Джерри Фодора. Издана в 1975 в Кембридже, Массачусетс. В книге содержится попытка объяснить природу мышления путем постулирования некоторого гипотетического языка мышления (Mentalese). Согласно этой гипотезе, наши убеждения, желания и т.п. в некотором отношении связаны и составляют предложения этого языка. Аналогии с естественным языком здесь недостаточны, поскольку для последнего мышление является предпосылкой, а язык мышления, напротив, должен объяснить его. В силу особенностей биологии мозга ясно, что ментальные представления даны не таким же образом, как написанные на бумаге символы; скорее, язык мышления предполагается существующим на когнитивном уровне, оперирующем мыслями и понятиями. Гипотеза «языка мышления» подразумевает решительно рационалистическую модель познания, где многие из основных принципов познания являются врожденными. Аргумент Фодора здесь состоит в том, что люди, которые не знают общественный язык (напр., младенцы) могут думать, и что поэтому некоторая форма языка мышления должна присутствовать врожденно. Этот аргумент направлен против взглядов позднего Л. Витгенштейна, согласно которым общественный язык используется как наш ментальный язык, а человек, который говорит на некотором естественном языке, и думает на этом же языке.         Фодор дистанцируется от сугубо менталистской позиции, которую он вслед за Г. Райлом называет картезианской, и в то же время отрицает возможность редукции психологических сущностей к нейрофизиологическим. Согласно Фодору, мыслящие существа представляют в уме состояние дел в реальном мире вокруг нас и производят ментальные «вычисления», составляющие процесс мышления. Некоторые дискретные элементы (кодированные символы в мозгу) соотносятся с разнообразными свойствами реального мира (в широком смысле), однако стремятся к тому, чтобы соединиться лишь с некоторым частным множеством этих свойств (в узком смысле). Широкий смысл допускает возможность индивидуальной ошибки (в частном случае корова может быть ошибочно воспринята как лошадь); узкий смысл допускает возможность некоторой совокупности свойств, позволяющей «лошади» функционировать как символу во внутри- и межличностном общении. Существует асимметричная зависимость значения: можно предположить, что неправильное использование слова «лошадь» зависит от правильного использования, но правильное использование не зависит от неправильного.         В рамках языка мышления символы могут быть связаны в пропозиции (напр., «лошади — это четвероногие животные»), которые хранятся в определенном участке сознания — «ящике убеждений». В «вычислениях» эти пропозиции могут связываться с др. пропозициями, для того чтобы в итоге перейти к пропозициональным установкам (убеждениям, надеждам, страхам и т.д., что «лошадь может быть...»). Целью психологии, с точки зрения Фодора, является установление законов, связывающих эти пропозиции/пропозициональные установки, и такие законы будут верны в силу первичности, элементарности нейрофизиологических механизмов, которые реализуют эти связи. Однако их нельзя свести к этим механизмам: различные механизмы могут реализовывать похожие связи, и наоборот.         Считается, что в этой работе Фодору удалось четко сформулировать и обосновать те интуиции, которыми де-факто руководствуются психологи, не задающиеся философскими вопросами. Однако предложенная гипотеза вызвала ряд возражений (в частности, у Д. Деннета), связанных, прежде всего, с трудностями в определении отношений между элементами языка мышления и внешним миром, являющимся предметом осмысления.         М.В. Лебедев