(Art, Christian). Христианское искусство вправе именоваться христианским постольку, поскольку произведение искусства следует художественным критериям мира Господнего и проникнуто духом святости, возглашающим, что наше тварное бытие повреждено грехом и должно обрести мир с Богом в Иисусе Христе.
Богодухновенное искусство в истории. Уже в раннебиблейские времена Господь определил место на земле танцовщикам (Исх 15:20), ваятелям (Исх 25:940), мастерамювелирам (Исх 31:111), псалмопевцам (Пс), сочинителям музыки (2 Пар 5:1114), рассказчикам (Суд 2720; Христос с Его притчами), поэтам (см. Ис 40) и искусным ремесленникам самых разных профессий (3 Цар 7:1322). Все они шумно и радостно прославляли Господа своим искусством. Они не боялись нарушить синайский запрет на создание нелепых образов, к рые могли бы стать искушением для людей и превратить их в идолопоклонников. Несмотря на то что древнее красноречие (Быт 4:2324) и архитектура (Быт 11: 19) символы безбожной суеты, художественное творчество с самого начала составляло дар, к рым Господь наделил человека (см. исполненные поэзии слова Адама о Еве в Быт 2:23). Бог желал, чтобы творчество несло в себе заряд послушания и нравственно укрепляло человека посредством материала, звуков, форм, зрелищ, слов, действий всего того, что Бог дал нам в пользование.
Катехизационное искусство и иконоборчество. Ко времени, когда император Константин обратился в христианскую веру (313) и Церковь стала господствующей силой в мире, уже велись споры о том, служит ли всякое изображение толчком к идолопоклонству (Климент Александрийский) или же изображение представляет собой вполне допустимый учебниккартинку для неграмотных (Григорий Нисский). Так было положено начало многовековой полемике об изобразительных искусствах.
Византийская живопись Константинополя (после 330 г.) воплощала ранние тенденции в христианском искусстве, для к рых характерны богатый орнаментализм и малофигурные композиции. Живописцы (вероятно, унаследовавшие художественные представления сирийских христиан), к рым в VI в. поручили расписать церкви Равенны, отк рыли в искусстве новую эпоху. Монументальность грекоримских храмов и иллюзионизм изображения, типичные для эллинистического мимесиса, уступили место ск-ром ному великолепию мозаик, во всем их таинственном совершенстве. Видимые образы, запечатленные христианскими художниками, будь то волхвы с дарами или идеальные персонажи пасторалей, символизирующих новый мир, несли в себе и утверждали еще не видимую реальность. Даже зооморфные символы евангелистов (ангел, лев, телец и орел), имеющие коптское происхождение, являли собой некое радостное начало, превосходящее по силе воздействия всякую дидактическую заданность. Сюжеты и образы в Равенне проникнуты не только благочестием, но еще в большей мере литургическимдухом.
Папа Григорий I Великий(590604) считал, что полезно использовать художественные образы в христианских наставлениях; позднее его поддержал Карл Великий (80014). Однако византийский император Лев III занял противоположную позицию, запретив поклонение художественным образам. Его сын, Константин V(74175), проводил жесткую, откровенно иконоборческую политику, отвергая изображения даже Девы Марии. Однако на Втором Никейском соборе (787) правомерность художественных изображений получила прямое доктринальное подтверждение, основанное на том, что Иоанн Дамаскин четко разграничил "почитание" (proskynesis) образов и "поклонение"(latria)едя ному Богу. Хотя вплоть до 867 г. Церковь отрицательно относилась к изображениям Бога, со временем народные традиции получили необходимое доктринальное обоснование, позволявшее использовать изображения при чтении Библии. Более того, в соответствии с неоплатоническими взглядами ПсевдоДионисия, к рые усвоил Иоанн Дамаскин, в священных изображениях стали видеть источник благодати. Иконы, особенно с образом Христа, к рый пришел на землю зримым, во плоти, полюбились верующим, помогая им мысленно представить объект их веры, всецело сосредоточиться на нем. Посредством икон происходило общение между простыми верующими и Богом, и в этом качестве иконы получили одобрение Церкви.
Церковное искусство и Реформация.
Внутренне противоречивый характер монастырских реформ на Западе в XXII вв., когда клюнийская реформа, призванная укрепить роль Церкви в обществе(luxus pro Deo "величие ради Бога"), наталкивалась на мистическую отрешенность цистерцианцев и поздних францисканцев, оказал неоднозначное влияние на развитие искусства. Романекая архитектура создавала четко очерченное, непроницаемое для внешнего мира пространство. Готические соборы с их арочными контрфорсами и витражами воплотили принципы схоластической теологии, в соответствии с к рыми разум придает вере стройность и гармонию и все в едином безличном порыве воспаряет к небесам. Возрастающее числоAndachtsbilder (" благоговейных образов"), горгулий, наводящих на мысль о бренных останках, скульптур скорбящей Богоматери свидетельствует о том, что тревожное очарование, к-рое испытывает человек перед реальностью смерти, незримо шествующей за жизнью, все больше индивидуализировалось.
Иным духом исполнены "Кентерберийские рассказы" Чосера, графика Гольбейна, Дюрера, Кранаха, Лукаса ван Лейдена, гугенотская псалмодия времен Реформации. Живым, энергичным языком выражены здесь восторг бытия, радость земной жизни перед лицом Господа, когда религиозная вера уже не стремится постигать божественные тайны, а скорее прокладывает путь через радости и печали исторических потрясений. В отличие от блестящих аллегорий "Божественной комедии"itinerarium mentis ad Deum (" пути души к Богу"), у Чосера мы видим калейдоскоп сцен из жизни общества, в к-ром стойкое благочестие перемежается с непристойным смехом; люди совершают свой путь, но путь этот облечен в плоть и кровь, они могут даже сердиться. Лютеровские церковные реформы повлекли в Сев. Европе расцвет гравюры офорта и ксилографии. В отличие отскульптуры и фресок, изображение на бумаге теряет непременное клеймо идола: вы можете взять его в руки и вступить с ним в диалог где угодно, а не только в церковных пределах. Гимны Лютера, новые мелодии к псалмам, написанные Луи Буржуа и другими женевцами, произвели настоящий переворот в музыке. Все те, у кого не было музыкальной подготовки в грегорианском пении и его вокальной орнаментации, теперь могли легко петь гимны, в к рых на каждый слог приходился единственный звук и строфы повторялись. Тем самым религиозные гимны столь же прочно вошли в быт простых людей, как и народные песни.
Тридентский собор (154563) подтвердил приоритет церковного искусства во всем его маньеристском, барочном великолепии как орудия христианского наставления. Тем не менее возникла общественная потребность в искусстве, к-рое было бы проникнуто христианским духом, но не находилось в подчиненном положении у Церкви, в соответствии с основным принципом Реформации. В XVII в. живопись Рембрандта, Вермеера и многих других художников побудила увидеть в самых обыденных вещах, в привычных пейзаЖЙХ) в небе и воде дар и славу Божью. Благодаря великому поэту Дж. Мильтону движение Реформации претерпело значительные перемены. Убеждения протестантаиндепендента (см. трактат Мильтона о разводе и его "Ареопагитику") сочетались с опиравшимся на необычайную образованность классическим и христианским гуманизмом. Произведения Мильтона, воплотившие двойное видение жизни и мира, это попытка разума "оправдать пути Бога к людям" ("Потерянный рай" и "Возвращенный рай"). С другой стороны, Дж. Беньян стал глашатаем поистине детской библейской веры; в своей религиозной жизни он довольствовался паломничеством, конечной целью крого был не земной Кентербери, а Небесный Град.
Исповедальное искусство в секулярную постпросвещенческую эпоху. В XVIII в. культурное главенство в обществе перешло от христианства к западной цивилизации и жизнь европейцев стала определяться бурным развитием математических и эмпирических наук, философией энциклопедистов, агрессивным меркантилизмом с присущими им глубинными секуляризационными тенденциями. Ученики К. Рена еще возводили в Англии изысканновеличественные церкви; И. Уотте и братья Уэсли попрежнему писали гимны, несложные четверостишия к рых несли евангельское утешение простым людям. Процветавший в Германии пиетизм не позволял христианам потеряться среди великолепия искусства, но в то же время не мог служить ориентирующей силой в этих тонких материях. Однако в молодой Америке смесь неоклассического рационализма с трансцендентальным идеализмом Эмерсона не смогла подавить изначального пуританского духа, нацеленного на борьбу с дьявольской тьмой, той, что обнаруживала свое существование в изысканных, наполненных символикой романах Н.Готорна ("Алая буква", 1850) и Г. Мелвилла ("МобиДик", 1851).
Процесс индустриализации окончательно сместил традиционные культурные приоритеты. Дух позитивизма, наряду с новинками типа фотографического аппарата (ок. 1830), низводил искусство на уровень фиксации голого факта. Христианские художники (напр., прерафаэлиты XIX в.) отстаивали консервативное направление в живописи,старую иллюстративную манеру с ее максимально точным отображением деталей повседневного быта и приверженностью благочестивым религиозным и литературным сюжетам. Такие картины, как "Свет мира" X. Ханта, были чем-то вроде викторианских икон отражений, зеркал, призванных пробудить у зрителя личное благочестие. Инициативы У. Морриса в большей мере нацелены в будущее: он ставил целью преобразовать уродливые урбанистические пейзажи, придавая особое значение хорошему дизайну и использованию ручных ремесел; однако программа движения " искусство и ремесла" отдавала средневеновым духом, даже когда ограничивала архитектурные формы и декоративную отделку упорядоченными линиями. Еели христианские художники не стремятся определять культурные реалии сегодняшнего дня, а ищут соответствующие художественные нормы и примеры в прошлом, то их произведения либо сосредоточиваются на теме религиозной веры в рамках своего искусства, либо на этих произведениях лежит печать устарелости.
Христианское искусство в прагматическом обществе. В Первую мировую войну общественному идеализму был нанесен сильный удар. К-ром е того, еще во времена европейского дадаизма и американского джаза 20х гг. возникла густая смесь авангардной эйфории и торгашеского духа, все возрастал технократический и коммерциализованный интерес к искусству. Художникипрофессионалы оказались в кризисной ситуации: либо идти по пути популярного искусства для массовой аудитории (телевидение и таблоиды), либо заключить искусство в эзотерическое гетто(таков, к примеру , мир художественных галерей НьюЙорка).В условиях, где все определяется прагматизмом и монополизмом, искусство, сохраняющее жизнеспособность и в то же время понастоящему славящее Божий промысел в истории, встречается сравнительно редко и отличается исключительными художественными достоинствами, иначеоно займет маргинальное положение в христианских общинах, вне пределов господствующего, отчетливо секулярного общественного сознания.
Гравюры и живописные работы Ж. Руо возвращают нас к византийской традиции; в ужасе перед бесчеловечными преступлениями наших дней, они, подобно витражам, исполнены мрачной, поистине библейской серьезности; изображают ли они царей, блудниц или страсти Христовы, в своей композиции, цвете, смелой стилистике они дышат состраданием, присущим подлинно христианскому искусству. Поэзия Г. Мистраль, получившей в 1945г. Нобелевскую премию, воссоздает для нас францисканскую святость; ее нежный звенящий голос наполняет светом умиротворения описание девичьих мечтаний, всеми забытых пленников и даже птичьих гнезд. В творчестве канадского художника У. Курелека сочетается любовь к брейгелевскому миру дна с католической убежденностью в никчемности всего, что достигнуто вне связи с Крестом; образы светлого и чистого счастья проникнуты экзистенциальной тревогой перед ядерным апокалипсисом, и внимательный зритель не может остаться равнодушным. Самое важное в столь разнообразных проявлениях христианского искусства, рожденного католическим духом, его нецерковность, всемирность, отзывчивость к любой беде.
Заслуживает внимания и более ск рытое, * автономное ", даже косвенное выражение библейской веры в искусстве XX в. Мощный призыв немца Э. Барлаха к примирению человека с Богом и ближними воплотился в суровых угловатых формах деревянных и металлических скульптур не случайно они вызвали ярость нацистских властей, уничтоживших большую их часть. Ньюйоркский еврей А. Раттнер не только создал огромный витраж с апокалиптической символикой для главной чикагской синагоги, но вновь и вновь в своей живописи вступает в поединок с Распятием, пытаясь освободить евреев и от Голгофы, и от Освенцима. Колумбийский писатель Г. Гарсия Маркес, удостоенный в 1982 г. Нобелевской премии за свою прозу, доводит тему коррупции в маленьком южноамериканском городке до фантастических масштабов; у него сосуществуют ангелы, вообще сверхъестественные силы и забавные причуды слабых людей.
Страстный евангельский дух негритянских спиричуэле вновь проснулся в мелодиях и стихах М. Джексона, родившегося в простой баптистской семье. Религиозные корни Джексона пророчески воплотились в стройные ритмы и чудесные мелодии его песен. Живопись, гравюры и конструкции X. Крюгера являют собой прямые реминисценции Баухауза и немецкого экспрессионизма, переплавленные в энергичные, тщательно отделанные формы и умело подобранные цвета. Творчество Крюгера художественное воплощение принципов Реформации: человек в своей повседневной жизни призван каждый миг отвечать перед Богом и обрести спасение, разделяя земную печаль, смех и надежды.
Новая закваска и меняющиеся категорни. Англокатолики продолжают обновлять вековой словарь искусства богослужения. Коренные народы, такие, как индейцы и эскимосы Сев. Америки, многие африканские племена благодаря миссионерской деятельности Церкви стали исповедовать Иисуса Христа как Господа; их нынешнее поколение выбирает собственный, незападный путь воплощения в искусстве своей библейской веры. Меннониты и различные "общины святости" ищут способы самовыражения в христианском искусстве, поскольку в средствах массовой информации уже нет попыток отойти от традиционных художественных решений. В христианских гуманитарных колледжах Сев. Америки стали формироваться собственные небольшие общины, развивающие альтернативные, христианские традиции в поэзии, живописи, музыке и театре. Индустрия Нэшвилла попрежнему относит христианское песенное творчество к категории музыкальных стилей, имеющих хороший сбыт; но есть и столь масштабные события, как Гринбелтский фестиваль в Англии, где начинающие попи рокгруппы демонстрируют явное желание обратиться к истинно новому и всеобъемлющему христианскому искусству.
Прежние категории "священного" и "секулярного" искусства неприемлемы, иначе искусство было бы в первую очередь "естественным" или "нейтральным", а уж только потом квалифицировалосьбы как "священное". Разумеется, настоящее искусство может иметь конкретное назначение,ограниченное потребностями Церкви (богослужение), государства (монументальное искусство), бизнеса (реклама). Но искусство, как таковое, будь то роман, музыкальный концерт, балет, театральное представление в самой основе своей выражает или верность Христу, или приверженность безбожию. Священность искусства обусловливается не целомудренной темой, наставлениями или наличием церковного благословения. Когда мы поймем, что христианское искусство художественное творчество, проникнутое действительно Св. Духом, в отличие от искусства, в к-ром неуловимо дышит дух индуистский, буддистский, мусульманский или секулярногуманистический, прославляющий творения рук человеческих, мы схватим самую его суть и увидим, что оно есть высокая цель одаренных художников, принадлежащих Телу Христову, и плод их смиренного труда на благо мира.
C.G. SEhRVELL)(пер. Ю.Т.)
Библиография: Е. Panofsky,GothicArchitecturc and Scholasticism and"Art and Reformation", in Symbols in Transformation; E. Kitzingcr, ? The Cult of Images in the Age Before k onoclasm", DOI 8:83150; Ё. Doumcrgue,? Art et le sentiment dans Ioeuvre de Calvin; L. Wcncclius,Calvin et Rembrandt; E. Male. Religious Art from the Twelfth to the Eighteenth Century; W. A. Vissert Hooft,Rembrandt and the Gospel; D. Davie,A Gathered Church: The Literature of the English Dissenting Interest, !7001930; J.H. Hagstrum,Sex and Sensibility, Ideal and Erotic Love from Milton to Mozart; R. Paulson,Shakespeare, Milton, and the Bible; T.S. Eliot,The Sacred Wood; К. Harries,The MeaningofModern Art; H. R. Rookmaaker, Art and the Public Today andModern Art and the Death of a Culture; W.A. Dyrness, Rouault: ? Vision of Suffering and Salvation; J. Barzun,The Use and Abuse of Art; R. Hughes,The Shock of the New: Art and the Century of Change.
См. также: Эстетика (христианский взгляд на нее).
1.40 мб