интерпретативные репертуары

ИНТЕРПРЕТАТИВНЫЕ РЕПЕРТУАРЫ (англ. interpretative repertoires) — понятие методологии гуманитарных наук, связанное с интерпретацией текстов и дискурсов. С самого начала практика гуманитарных наук (лингвистики, социальной антропологии, психологии, социологии) естественно и стихийно порождала некий набор слабо отрефлексированных способов анализа, интерпретации и понимания текстов. Вместе с тем гуманитаристика попала под влияние философской герменевтики (В. Дильтей, Х.-Г. Гадамер). Это же касается и восприятия некоторых методологических идей лингвистики текста. Поэтому дискурс-аналитики, обращаясь в рамках психологического исследования к организации текста и разговора в конкретных социально-когнитивных практиках, уделяют специальное внимание также и встроенным в них рефлексивным механизмам, которые определяются этими практиками, и в свою очередь, оказывают на них обратное влияние. Так возникает понятие И.р., призванное специфицировать и подвергнуть анализу интерпретативные ресурсы вообще.         Под И.р. понимается система связанных между собой терминов, обладающих определенной стилистической и грамматической когерентностью и организованных вокруг одной или нескольких базовых метафор. Эти репертуары формируются исторически и образуют важную часть повседневного мышления некоторой культуры, но могут быть также свойственны отдельным институциализированным сегментам общества. Идея таких репертуаров выражает то обстоятельство, что человек находит в культуре ряд готовых мыслительных, эмоциональных и перцептивных схем, которые используются в разных контекстах при решении конкретных задач. Данные репертуары аналогичны теориям и концепциям, но обнаруживают при этом большую пластичность в сравнении с ними, что позволяет легко модифицировать их применительно к разным контекстам. Участники языковых интеракций обычно используют целый набор И.р. между которыми идет обмен содержанием в процессе конструирования смысла некоторого феномена или осуществления некоторого действия. Понятие И.р.позволяет сузить и уточнить понятие дискурса у М. Фуко и размежеваться с его расширительным употреблением.         Аналогичное понятие «интерпретативных ресурсов» использовалось в классическом труде по социологии научного знания Дж. Гильберта и М. Малкея. Это исследование научного дискурса выявляет, как ученые используют один репертуар в своих формальных публикациях и совершенно другой — в неформальных беседах. По мнению авторов, это объясняет научные ошибки в процессе конкуренции ученых. В дальнейшем это понятие приобрело смысл, более близкий социальной психологии, позволяющий решать задачи выделения конкретных социальных концептуализации и экспликации включающих их практик в рамках ситуационных исследований.         Аналитики дискурса исследовали множество политических, судебных, повседневных ситуаций, в которых люди принимают решения, рассчитывают шансы на успех своих действий, предъявляют обвинения и несут ответственность, при этом интерпретируя действия и высказывания. Напр., Д. Эдварде анализирует «исходные формулировки», «скрипты» (script formulations) в ходе телефонных разговоров, показывая, что одни и те же события можно интерпретировать и как регулярные, рутинные, и как выражение внезапных личных пристрастий, и как необычное проявление внешнего принуждения. Экзистенциальный смысл подобных описаний-интерпретаций, даваемых участником коммуникации, состоит в том, чтобы справиться с чувством вины и обосновать легитимность действий.         В целом понятие И.р. продемонстрировало практическую эффективность, хотя и натолкнулось на известные методологические проблемы. Так, конкретные научные репертуары порой обнаруживают широкое применение за пределами науки, что ставит под вопрос их институциональную принадлежность. В таком случае это понятие вообще оказывается слишком широким для использования в специальном контексте, что теоретически может поставить под вопрос его операционализируемость. Это — типичная проблема методологии гуманитарных наук в целом, когда трудно провести строгое различие между научной интерпретацией и повседневным пониманием,между доказательством и убеждением между рациональной дискуссией и досужей болтовней, и приходится апеллировать к интуитивным критериям и консенсусу.         Исследования И.р., в сущности, являются анализом речевых актов в их социокультурных контекстах. Многообразие последних поистине неисчерпаемо. Речь может идти о способах вынесения морального вердикта, о формировании картины мира, о построении и использовании социальных категорий. В этих контекстах разворачивается детальное, контекстуально сфокусированное построение высказываний и развертывание аргументов, встроенное в дискурсивные сообщества и институты, — «колдовство риторики», по М. Биллигу. Здесь анализ дискурса как специфического речевого феномена объединяется с исследованием того, что называют «разговором» (conversation) и «риторикой» (rhetoric).         См. Интерпретативная антропология, Дискурс-анализ, Дискурс         И.Т. Касавин         Лит.: Antaki С. Arguing and Explaining The social organization of accounts. London, 1994; BilligM. Arguing and Thinking: a Rhetorical Approach to Social Psychology. Cambridge, 1987; Gilbert G.N., Mulkay M. Opening Pandora´s Box: a sociological analysis of scientists´ discourse. Cambridge, 1984; Gill R. Justifying injustice: broadcasters accounts of inequality in Radio / E. Burman and I. Parker (Eds). Discourse Analytic Research: Repertoires and Readings of Texts in Action. London, 1993; Marshall H., Raabe B. Political discourse: Talking about nationalization / E. Burman and I. Parker (Eds)/ Discourse Analytic Research: Repertoires and readings of texts in action. London, 1993.