ИНДУКТИВИЗМ
Индуктивизм
модель процесса научного исследования, согласно которой основное значение в исследовании имеют эмпирические опытные данные, на базе которых методом индукции делаются теоретические обобщения.
ИНДУКТИВИЗМ
один из вариантов эмпирист-ской парадигмы в философии науки, основанный на чрезмерном подчеркивании роли индукции в научном познании. Одними из первых философов, кто сознательно разрабатывал индуктивистскую концепцию науки, были Ф. Бэкон и Дж. Ст. Милль. Они считали, что именно систематическое и правильное применение индукции как процесса восхождения познающего мышления от частного к общему, отданных наблюдения и эксперимента к общим законам и принципам отличает науку — как надежный способ достижения истинного знания (прежде всего о природе) — от всех других форм познания (особенно философии, религии, где слишком часто полагаются на интуицию, вдохновение и дедукцию в деле достижения Истины). И Бэкон, и Милль разрабатывали индуктивную логику как методологию открытия и доказательства научных законов и теорий. В результате им удалось сформулировать ряд действительно важных приемов нахождения и обоснования причинно-следственных зависимостей. Однако уже их соратники по позитивизму, представители так называемого «второго» позитивизма, или эмпириокритицизма (Э. Мах, П. Дюгем и др.) показали примитивность и несостоятельность индуктивизма в версии Бэкона-Милля. Во—первых, процесс открытия научных законов и теорий в принципе не алгоритмичен, по крайней мере в том смысле, что не существует однозначных логических путей от опыта к теории. Процесс научного открытия — это всегда творческий процесс выдвижения гипотез, где участвует множество факторов, среди которых далеко не последнюю роль играет интуиция (об этом многократно свидетельствовали многие выдающиеся ученые — И. Кеплер, А. Пуанкаре, Л. Больцман, Д.И. Менделеев и мн. др.), предварительная теоретическая установка исследователя, его общая и профессиональная эрудиция. Во—вторых, индуктивно никогда не может быть получено теоретическое знание, поскольку оно имеет конструктивно—идеализированный характер. В—третьих, индуктивные рассуждения никогда не могут служить методами доказательства истинности научных законов и теорий, так как последние всегда говорят больше, чем приводимые в их пользу опытные данные. Попытка же обосновать правомерность использования индукции с помощью предположения об однообразии природы приводит к логическому кругу в обосновании и тем самым полностью разрушает индуктивизм как логически противоречивую методологию. Впоследствии, в более ослабленном виде индуктивизм получил новое «дыхание» и представление в логическом позитивизме в форме неоиндуктивизма. (См. индукция, неоиндуктивизм).
ИНДУКТИВИЗМ
направление в логике и философии науки, гносеологическим принципом которого является признание индукции в качестве единственного источника и способа удостоверения нового знания. Сократ был первым, кто использовал индуктивные рассуждения при построении определений. Аристотель определяет индукцию как восхождение от частного к общему, но ограничивается рассмотрением лишь полной индукции через простое перечисление. Родоначальником «индуктивной философии» является Ф. Бэкон, который установил новый метод истолкования природы, состоящий в методическом расположении собранных фактов, выявлении случайных признаков, выдвижении предварительных гипотез и приближении к правильной индукции путем исследования типичных случаев. На практике индуктивный метод сознательно стали применять в своих исследованиях члены Британского Королевского общества. И. Ньютон сформулировал его суть в известных «Правилах умозаключений в физике». В сер. 19 в. Дж. Ст. Милль, изучая эмпирические методы физических наук, систематизировал их в единое учение под названием «индуктивная логика». В основу новой логики он положил принцип единообразия природы, открывающий возможность индуктивных умозаключений от фактов наблюдаемых к ненаблюдаемым.
Философия индуктивизма в 19 в. представлена в работах Д. Гершеля и У. Уэвелла. Классический эмпиризм опирался на две основные формы: логику открытия и логику обоснования. Первая имела своим предметом генезис научного знания на основе правильно выполненных индуктивных процедур. Классический индуктивизм требовал начинать с бесспорных фактов, из которых путем последовательного применения индукции получают теории все более высокого порядка. Вторая имела целью дать безошибочное обоснование найденным результатам. В целом же процесс познания рассматривался как постепенное накопление (кумуляция) бесспорных фактов и неопровержимых индуктивных обобщений. К нач. 20 в. классическая модель индуктивной науки была подвергнута решительной критике (особенно Дюгемом). Параллельно получает новый импульс эпистемологическое направление, именуемое ныне гипотетизмом, суть которого описана в книге А. Пуанкаре «Наука и гипотеза» (1902). Согласно Пуанкаре, опыт — единственный источник истины. Но целью математической физики являются предсказания, основанные на систематизации и обобщении наблюдаемых фактов. Благодаря обобщению (гипотезе) каждый наблюдаемый факт позволяет предвидеть множество других. Однако из достоверности единичного факта еще не следует достоверность гипотезы. Поэтому все предсказанные гипотезой факты не истинны, а только вероятны. Сам выбор гипотезы основан на двух постулатах — единстве природы и принципе простоты, который обеспечивает выбор наиболее вероятной гипотезы. Физик, применяя метод индукции, явно или неявно пользуется теорией вероятностей.
В 1920-х гг. классический индуктивизм был в значительной мере модифицирован благодаря усилиям видных представителей Венского кружка — М. Шлика, Р. Карнапа, X. Рейхенбаха. Эта модификация состояла в том, что контекст открытия не рассматривался более в качестве составной части философии науки и относился к психологии научного творчества, так что проблема индукции была сведена к проблеме оправдания. Этот этап в процессе нового истолкования индуктивизма получил название верафикационизма. Позднее Карнап, Рейхенбах и др. пришли к мысли заменить верификацию т. н. конфирмационизмом (confirmation — подтверждение). Оправдание уже не мыслилось как безошибочное и окончательное обоснование общих положений, а понималось лишь как подтверждение их некоторой совокупностью фактов, так что речь могла идти лишь о частичном или вероятностном подтверждении, степень которого оценивалась с помощью теории вероятностей. Подобный подход к проблеме индукции, являющийся разновидностью гипотетизма, резко уклонялся от трактовки индуктивного метода в классической эпистемологии, которая признавала лишь четкую дихотомию между теориями истинными (доказуемыми) и ложными (недоказуемыми).
Позитивистский индуктивизм подвергся резкой критике со стороны К. Поппера, который выдвинул концепцию фальсификации. Эта версия Поппера оказала определенное влияние и на сторонников логического эмпиризма, которые, сохранив принцип подтверждаемости, усилили его требованием подвергать испытаниям не сомнительные, а наиболее вероятные гипотезы.
В современной философии (С. Тулмин, П. Стросон и др.) отвергается возможность построения системы количественной индуктивной логики. При этом исходят из того, что степень подтверждения свидетельством можно оценить лишь в терминах отношения субъекта к утверждению, которое он высказывает. В целом же существуют две основные проблемы индуктивизма. Одна из них связана с оправданием отдельных видов индуктивного рассуждения, другая — с оправданием индуктивной логики как общего метода. Большинство исследователей считают, что оправдание конкретных способов индуктивного рассуждения возможно лишь путем анализа аргументов, используемых в той или иной специальной области науки, в то время как требование общего оправдания индукции признается ошибочным или сомнительным. Примером такого подхода является анализ схем правдоподобных умозаключений (предложенный известным математиком Д. Пойя).
Лит.: Минто В. Дедуктивная и индуктивная логика. М., 1905; Милль Дж. Система логики силлогистической и индуктивной. М., 1914; Пойя Д. Математика и правдоподобные рассуждения. М., 1957; Kaйберг Г. Вероятность и индуктивная логика. М., 1978; The Problem of Inductive Logic. Amst., 1986.
В. С. Черняк
Философия индуктивизма в 19 в. представлена в работах Д. Гершеля и У. Уэвелла. Классический эмпиризм опирался на две основные формы: логику открытия и логику обоснования. Первая имела своим предметом генезис научного знания на основе правильно выполненных индуктивных процедур. Классический индуктивизм требовал начинать с бесспорных фактов, из которых путем последовательного применения индукции получают теории все более высокого порядка. Вторая имела целью дать безошибочное обоснование найденным результатам. В целом же процесс познания рассматривался как постепенное накопление (кумуляция) бесспорных фактов и неопровержимых индуктивных обобщений. К нач. 20 в. классическая модель индуктивной науки была подвергнута решительной критике (особенно Дюгемом). Параллельно получает новый импульс эпистемологическое направление, именуемое ныне гипотетизмом, суть которого описана в книге А. Пуанкаре «Наука и гипотеза» (1902). Согласно Пуанкаре, опыт — единственный источник истины. Но целью математической физики являются предсказания, основанные на систематизации и обобщении наблюдаемых фактов. Благодаря обобщению (гипотезе) каждый наблюдаемый факт позволяет предвидеть множество других. Однако из достоверности единичного факта еще не следует достоверность гипотезы. Поэтому все предсказанные гипотезой факты не истинны, а только вероятны. Сам выбор гипотезы основан на двух постулатах — единстве природы и принципе простоты, который обеспечивает выбор наиболее вероятной гипотезы. Физик, применяя метод индукции, явно или неявно пользуется теорией вероятностей.
В 1920-х гг. классический индуктивизм был в значительной мере модифицирован благодаря усилиям видных представителей Венского кружка — М. Шлика, Р. Карнапа, X. Рейхенбаха. Эта модификация состояла в том, что контекст открытия не рассматривался более в качестве составной части философии науки и относился к психологии научного творчества, так что проблема индукции была сведена к проблеме оправдания. Этот этап в процессе нового истолкования индуктивизма получил название верафикационизма. Позднее Карнап, Рейхенбах и др. пришли к мысли заменить верификацию т. н. конфирмационизмом (confirmation — подтверждение). Оправдание уже не мыслилось как безошибочное и окончательное обоснование общих положений, а понималось лишь как подтверждение их некоторой совокупностью фактов, так что речь могла идти лишь о частичном или вероятностном подтверждении, степень которого оценивалась с помощью теории вероятностей. Подобный подход к проблеме индукции, являющийся разновидностью гипотетизма, резко уклонялся от трактовки индуктивного метода в классической эпистемологии, которая признавала лишь четкую дихотомию между теориями истинными (доказуемыми) и ложными (недоказуемыми).
Позитивистский индуктивизм подвергся резкой критике со стороны К. Поппера, который выдвинул концепцию фальсификации. Эта версия Поппера оказала определенное влияние и на сторонников логического эмпиризма, которые, сохранив принцип подтверждаемости, усилили его требованием подвергать испытаниям не сомнительные, а наиболее вероятные гипотезы.
В современной философии (С. Тулмин, П. Стросон и др.) отвергается возможность построения системы количественной индуктивной логики. При этом исходят из того, что степень подтверждения свидетельством можно оценить лишь в терминах отношения субъекта к утверждению, которое он высказывает. В целом же существуют две основные проблемы индуктивизма. Одна из них связана с оправданием отдельных видов индуктивного рассуждения, другая — с оправданием индуктивной логики как общего метода. Большинство исследователей считают, что оправдание конкретных способов индуктивного рассуждения возможно лишь путем анализа аргументов, используемых в той или иной специальной области науки, в то время как требование общего оправдания индукции признается ошибочным или сомнительным. Примером такого подхода является анализ схем правдоподобных умозаключений (предложенный известным математиком Д. Пойя).
Лит.: Минто В. Дедуктивная и индуктивная логика. М., 1905; Милль Дж. Система логики силлогистической и индуктивной. М., 1914; Пойя Д. Математика и правдоподобные рассуждения. М., 1957; Kaйберг Г. Вероятность и индуктивная логика. М., 1978; The Problem of Inductive Logic. Amst., 1986.
В. С. Черняк
Источник: Новая философская энциклопедия
индуктивизм
ИНДУКТИВИЗМ (от лат. inductio — выведение; возбуждение) — в истории философии и методологии науки концепция, рассматривающая индукцию, прежде всего так называемую «научную индукцию», в качестве универсального или, во всяком, случае основного метода научного познания, опирающегося на опытное исследование. Философской базой И. является эмпиризм, утверждающий, что всякое подлинное знание о реальности, отправляясь от опыта, по существу не выходит за рамки того содержания, которое открывается познающему субъекту в этом опыте. И. выступает как своего рода методологическая конкретизация эмпиризма, которая указывает на приемы и методы познания, обеспечивающие переход от эмпирических данных к научным обобщениям. Правомерно поэтому говорить об эмпирико-индуктивистской программе научного познания, которая сложилась в классической философии науки, начиная с Нового времени. Рассматривая методы так называемой «научной индукции» в качестве приемов получения универсальных высказываний о законах или закономерностях, И. претендует на разработку логики научного открытия, логики формирования законов науки. Родоначальником этой концепции стал Ф. Бэкон, сформулировавший свои известные правила исследования, которые он характеризует как «истинное наведение», противопоставляя его традиционной индукции через простое перечисление, т.к., по его мнению, она дает шаткие заключения и подвержена опасности быть опровергнутой противоречащим примером. «Истинное наведение» осуществляется посредством последовательного применения «таблиц присутствия, отклонения и степеней», которые обычно рассматриваются как прототип известных «методов сходства, различия и сопутствующих изменений», сформулированных впоследствии Дж.С. Миллем. В работах Дж.С. Милля концепция И. получает свое развернутое выражение. Им были сформулированы известные «методы опытного исследования», вошедшие во все учебники традиционной логики. Эти, так называемые, «методы научной индукции» являются, по существу, методами активного эмпирического познания и не выходят за рамки мысленных действий на этом уровне. Однако процессы перехода от эмпирического уровня науки к теоретическому, предполагающие идеализацию, моделирование, построение специальных теоретических объектов и конструкций, никоим образом не могут уложиться в прокрустово ложе индуктивных методов исследования. Уже в 19 в. И. вызывал значительную критику со стороны многих представителей философии и методологии науки. Так, указывалось на невозможность логического обоснования принципа индукции, который гарантировал бы правомерность индуктивных умозаключений от некоторого наблюдаемого положения дел на открытый класс явлений. Но решающим доводом против абсолютизации методов индукции в И. является невозможность при помощи этих методов проанализировать процессы перехода от эмпирии к теории. Под влиянием этой критики И. постепенно уступает место концепции гипотетико-дедуктивного метода. Характерна в этом отношении позиция английского философа У Уэвелла (середина 19 в.). С одной стороны, он выступает как индуктивист, рассматривая процесс движения мысли от факта к закону, от эмпирии к теории как индуктивный процесс; с другой стороны — в само понятие индукции Уэвелл вкладывает принципиально иное содержание. Критикуя взгляды Аристотеля, Бэкона и Милля на индукцию, Уэвелл отмечает, что они не обратили должного внимания на процесс открытия, заключающийся в подыскании соответствующего понятия для связывания фактов. В понимании Уэвелла, содержание этого понятия нельзя никоим образом «вычитать» из имеющихся фактов, и их сравнения, сопоставления и проч.; оно привносится активностью познающего субъекта. Принципиально важно, что, по Уэвеллу, этот процесс введения нового понятия невозможно подчинить определенным правилам и что логическому контролю подвержены лишь проверки принимаемых гипотез и выбор из них оправдывающих себя путем сравнения с фактами. Формально оставаясь, таким образом, в рамках И., Уэвелл, по существу, формулирует концепцию гипотетико-дедуктивного метода, во-первых, выходящую за рамки эмпирико-индуктивистской модели научного познания; а во-вторых, он отказывает этой модели в возможности построения на ее основе логики открытия. Эта позиция, по существу, оказывается исходной в философии и методологии науки 20 в. Отрицая возможности индукции как логики открытия, логические позитивисты в своей так называемой «стандартной концепции анализа науки» исходят из принципиального противопоставления «контекста открытия» и «контекста оправдания». Развивая в своих работах гипотетико-дедуктивистскую модель, сторонники этой концепции считают, что только «контекст оправдания» может быть предметом логико-методологического анализа знания, в то время как так называвемый «контекст открытия» может выступать только в качестве предмета психологии, истории или социологии науки. В рамках анализа «контекста оправдания» и гипотетико-дедуктивистской модели логические позитивисты выдвинули задачу разработки логики оправдания гипотез как вероятностной логики, которая именовалась ими «современной индуктивной логикой». Очевидно, однако, что вероятностная логика, как логика подтверждения гипотез на основе характеристики степени их подтверждаемости при помощи понятия «условной вероятности гипотез» (при наличии соответствующих эмпирических данных), никоим образом не соответствует пониманию индуктивной логики в рамках И. Справедливо отмечая несостоятельность методов классической индукции как средств перехода от эмпирического знания к теоретическому, сторонники «стандартной концепции анализа науки», в свою очередь, абсолютизируют противопоставление контекстов открытия и обоснования, неправомерно отрицая вообще возможность методологического анализа процессов развития научного знания. Между тем современная методология науки достигла значительных результатов в исследовании типовых ситуаций формирования и развития научно-теоретического знания, в том числе ситуаций, имеющих обратную связь с эмпирией и демонстрирующих единство процессов открытия и процессов обоснования научно-теоретического знания. B.C. Швырев Лит.: Мипль Дж.С. Система логики силлогистической и индуктивной. Спб., 1914; Бэкон Ф. Новый органон. Л., 1938; Кайберг Г. Вероятность и индуктивная логика. Л., 1978; Гемпепь К. Логика объяснения. М., 1998; Reichenbach H. Theory of Probability. Berkley - L. A., 1949; Carnap R. Logical Foundations of Probability. 2 ed. Chicago, 1957; Whewell W. Nowum Organon Renovatum. L., 1958.