(суждение) — наряду с понятиями «действие» (фил) и «намерение» (ниййа), одна из основных категорий мусульманской этики. Подобно понятиям «действие» и «намерение», «X.» не является специфически этической категорией. Напротив, это понятие используется в арабо-мусульманской мысли чрезвычайно широко: в филологии, правоведении, логике, других теоретических и философских дисциплинах.
В мусульманском праве словом «X.» обозначается любая конкретная правовая норма, устанавливаемая относительно вещи или действия (доли наследования, правильности контрактов и т.п.), а также квалификация поступка в соответствии с системой «пяти категорий» (ал-ахкам ал-хамса).
В философии термином «X.» обозначается вывод (суждение) силлогизма, а также, в расширительном плане, квалификация вещи, устанавливаемая на основе тех или иных се свойств. Напр., термин может использоваться при обсуждении того, как именно оценивается поступок человека: как продукт его свободного выбора или результат божественного вмешательства; и то и другое решение указывается как X. (оценка, квалификация) поступка. Что касается этической теории, то можно сказать, что с т.з. содержания она представляет собой вынесение тех или иных суждений о смысловых комплексах «намерение — поступок» (см. Фил, Ниййа). Суждением в этике оказывается определенная квалификация, к-рая выносится поступку на основе его соотнесения с намерением. Система суждений, к-рыми оперирует этическая теория, тесно связана с той, что используется в фикхе (правоведении), и может быть рассмотрена как ее модификация. Вместе с тем существенным отличием системы этических суждений от религиозно-правовых является отсутствие области безразличных (мубах) поступков: этическое суждение отличается тотальностью, и этическая мотивация охватывает существенно большую сферу человеческого поведения, нежели религиозно-правовая. Фикх оперирует пятичленной системой суждений (ахкам). Поступки делятся на: а) обязательные (ваджиб), б) рекомендуемые (мандуб), в) безразличные, г) нерекомендуемые (макрух), д) непозволительные (харам). Эта классификация соотносится, с одной стороны, с приказанием Самр) и запретом (нахи), а с другой, с вопросом о загробном воздаянии (джаза), будь то награда (саваб) или наказание (икаб). Приказание и запрет выражают волю Законодателя, т.е. самого Бога; в других случаях источником для определения приказаний и запретов служат предания о словах и делах Мухаммеда (хадисы). Комбинация этих двух сторон — предписанности/запрещенности и воздаяния - и определяет суждение, соотносимое с тем или иным поступком. Обязательными являются поступки, к-рые предписаны Законодателем и выполнение к-рых вознаграждается, а невыполнение карается. Непозволительными являются поступки, к-рыс запрещены Законодателем, несовершение к-рых награждается, а совершение наказывается. Рекомендуемыми являются предписанные действия, неисполнение к-рых не наказывается, но совершение к-рых вознаграждается. Нерекомендуемыми являются тс, совершение к-рых не наказывается, но воздержание от к-рых вознаграждается. Эта сложная система квалификаций возникла исторически, в ходе анализа основополагающих религиозно-правовых текстов — Корана и сунны. Введение категорий рекомендуемых и нерекомендуемых поступков в значительной степени согласовывалось с необходимостью истолкования некатегорических запретов и рекомендаций, содержащихся в этих текстах. Вместе с тем система пяти категорий, как она существует в фикхе, свидетельствует о том, что исламская культура не ощущала необходимости в формировании такой системы классификации поступков, к-рая была бы построена на строгой дихотомизации понятий добра и зла.
В том виде, в каком она реально существовала в исламской культуре, религиозно-правовая мысль (фикх) как будто сливает в единой системе категорий то, что в европейской культуре было исторически разделяемо между двумя существенно различными сферами права и религиозной морали. Сфера права построена там на идее необходимости торжества справедливости, в конечном счете восходящей к идее блага, и предполагает безусловное разделение соответствующего и несоответствующего идее справедливости.
В принципе право предполагает, что несоответствующее идее справедливости подлежит наказанию или во всяком случае ограничению. Сфера религиозной (христианской) морали задаст иную систему смысловых координат, предлагая идею добра как ориентир-максимум, всякое приближение к к-рому похвально, хотя не-приближенис может и не быть религиозно порицаемо, и порождая целую систему ин-тов, представлений и практик, ориентированных на стимулирование достижения такого максимума: для верующего моральный идеал святого, страстотерпца, мученика (и в бесконечной перспективе — самого Христа) задает критерий этической оценки, согласно к-рому поступок, не являющийся добрым, не обязательно оказывается тем самым злым и подлежащим наказанию. Система четырех стимулирующих/запрещающих категорий, используемая фикхом, выглядит так, как если бы она объединяла то, что в европейской культуре разделено между двумя сферами. Но нельзя не заметить, что такое представление оказывается чисто внешним. Систему права и религиозной морали вряд ли можно объединить, не отказываясь от основополагающих для той и другой категорий. Но дело именно в том, что для мусульманской религиозноправовой мысли высшей регулятивной идеей служит не понятие блага или добра (как в европейской культуре), а степень предписанности/запрещенности того или иного поступка. Хотя внешне система категорий, используемая религиозно-правовой мыслью ислама, напоминает те или иные правовые и религиозно-этические установления европейской культуры, по существу между ними имеется серьезное расхождение. Что касается безразличных поступков, то к ним относятся такие, совершение или несовершение к-рых не нарушает волю Законодателя. Это именно та область, к-рая не попадает в поле зрения религиозноправовой мысли и не подлежит непосредственному религиозно-правовому регулированию. Однако такие поступки могут подлежать нравственной оценке. Система этических категорий проще той, что используется в фикхе. Этические рассуждения оперируют, как правило, двумя категориями: поступок может быть оценен как «хороший» или «дурной». Эти оценки отталкиваются от идеи похвальное ти или порицаемости поступков. При этом, как правило, имеется в виду соотносительная, а не абсолютная, трактовка понятий «хорошее» и «дурное»; мутазилиты пытались, впрочем, без особого успеха, предложить абсолютную их трактовку (см. Калам). То, с чем соотносится поступок, дабы быть оцененным как «хороший» или «дурной», оказывается либо приказанием и запретом как таковыми, либо системой пяти категорий, используемой в фикхе. Поскольку оценка «хороший — плохой» бинарна, а пятеричная система категорий принципиально недихотомична, определение поступка как хорошего или плохого через соотнесение с «пятью суждениями» фикха оказывается практически всегда парадоксальным. Если считать хорошим все то, «в чем нет изъяна», то к хорошему должны быть отнесены и нерекомендуемые поступки, поскольку они не содержат в себе изъяна, раз их совершение не влечет наказания. Если считать плохим все то, что не приносит награды или пользы, то плохими должны быть объявлены и все безразличные поступки. Явная абсурдность таких результатов заставляла искать другие способы определения понятий «хорошее» — «плохое». Такой поиск шел в направлении соотносительного определения. Было предложено считать хорошими поступки, совершение к-рых предпочтительнее (авла) неделания, а плохими те, неделание к-рых предпочтительнее совершения; правда, эта классификация ради сохранения императивности ряда предписаний, к-рые не могут быть поняты соотносительно, была дополнена третьим элементом - обязательными поступками. Эта классификация оказывается как бы распространением понятий «рекомендованное» — «нерекомендованное» на все поступки, кроме обязательных, причем непонятным остается статус запретов, к-рые могут быть отнесены к категорическим. Лит.: Ат-Таханавй. Кашшаф истилахат ал-фунун. Т. 1—2, Стамбул, 1984; Ибн am-Таййиб. ал-Му4тамад фй усул ал-фикх. Т. 2. Дамаск, 1965.