ГУМАНОЛОГИЯ
Гуманология
новое направление в науках о человеке (Г.Л. Тульчинский), в основе которого лежит современная гуманистическая парадигма, обеспечивающая разрешение противоречия между антропоцентризмом «старого» мировоззрения, делавшего человека исключительным центром мироздания, и новым, «не-антропоцентрическим» подходом, заботящимся о Жизни и Живом во всех их проявлениях. Биомедицинская этика, снимая это противоречие, делает обе эти парадигмы комплементарными – «уживающимися» и взаимодополняющими друг друга. Не человек сам по себе в рамках традиционного гуманизма и антропоэгоизма, а свобода его воли, направленная на выбор им подлинных ценностей, открывает новую пост-человечность – человечность более высокого уровня, выявляющую способность личности не только к эгоцентризму, но и к заботе о жизни и правах Живого до-, не- и недочеловеческого уровней. Таким образом происходит распространение, расширение человеческого и человечности за пределы его биологического вида.
ГУМАНОЛОГИЯ
(humanology). Гуманитарный подход к тем областям знания, которые традиционно изучаются другими науками – естественными и общественными. Например, природа, космос, человеческое тело специально изучаются физикой, химией, биологией, физиологией и т. д. Совокупность гуманитарных подходов к этим областям образует гуманологию природы, космоса, тела и т. д. Гуманология – гуманитарное мышление о негуманитарном, своего рода пангуманистика (panhumanities), которая включает предметы других наук в сферу своих интересов, поскольку нет ничего в мире, что не имело бы интереса для человека и не формировало бы его сознание и самосознание.
Возможность гуманитарного подхода к «негуманитарным» предметам обусловлена еще и тем, что между методом и предметом изучения нет жесткой, детерминистской связи. Человек может рассматриваться с гуманитарной точки зрения (философия, культурология и т. д.) – или с естественнонаучной (физиология, анатомия, медицина, сексология). Так и традиционные предметы естественных наук могут рассматриваться в гуманитарной перспективе. Например, *эротология (в отличие от сексологии) – это гуманитарный подход к сексуальности; *виталистика (в отличие от биологии) – гуманитарный подход к жизни, к живому; *техногуманистика и *технософия – гуманитарный подход к технике. Совокупность таких гуманитарных подходов к негуманитарным предметам и образует гуманологию – в отличие от традиционных гуманитарных дисциплин.
Особенность гуманологии – ее ярко выраженная междисциплинарность или трансдисциплинарность. Если собственно гуманитарные дисциплины тяготеют к специализации в соответствии с требованиями своего предмета (язык, литература, искусство и т. д.), то гуманология, обращаясь к несобственно гуманитарным явлениям, демонстрирует единство и взаимосвязь разных гуманитарных подходов. Например, работы Г. Башляра по психоанализу природных стихий: «Психоанализ огня», «Вода и грезы», «Воздух и сновидения», а также «Поэтика пространства» – соединяют в себе черты философских, психологических, лингвистических, литературоведческих, искусствоведческих исследований. Работы Г. Гачева «Гуманитарный комментарий к физике и химии» и «Математика глазами гуманитария» также охватывают широкий спектр междисциплинарных подходов, сочетая метафизику, логику, лингвистику, поэтику, этнологию. Можно вывести правило: чем дальше предмет исследования отстоит от традиционных гуманитарных областей, тем более сплоченно выступает гуманистика в единстве своих дисциплин и методов, чтобы постичь этот чуждый себе предмет с разных сторон.
Особый интерес в наше время представляет гуманология техники, изучающая трансформации человека и человеческого в процессе создания искусственных форм жизни и разума. По мере того как машины, компьютеры овладевают традиционными областями человеческого мышления и действия, возникает примерно такое же отстраненное и остраняющее отношение к человеку, как к природе в рамках экологии, – отношение к исчезающему виду, который требует сохранения. Технизация человеческих способностей происходит одновременно с архаизацией и экологизацией самого человека. Предмет гуманологии – это человеческое, которое интегрируется в техносферу – и человеческое, которое остается за пределом техносферы.
Соответственно возникают два направления в гуманологии:
*техногуманистика – о функциях человека, передаваемых машине, интегрируемых в новых техно-организмах, способных к дальнейшему самостоятельному развитию и все менее зависимых от их прародителя, homo sapiens;
*экогуманистика – о специфике человека, несводимой к технике, о человеке как о природном, смертном существе, продукте биологической эволюции, физически несовершенном, эмоциональном, психически уязвимом, творчески одаренном, культурно дерзающем.
*Виталистика, Онтотехника, Техногуманизм, Техногуманистика, Технософия, Экогуманистика
Знак. С. 601–613.
Творчество. С. 117–131.
Humanities. Р. 133–149.
Возможность гуманитарного подхода к «негуманитарным» предметам обусловлена еще и тем, что между методом и предметом изучения нет жесткой, детерминистской связи. Человек может рассматриваться с гуманитарной точки зрения (философия, культурология и т. д.) – или с естественнонаучной (физиология, анатомия, медицина, сексология). Так и традиционные предметы естественных наук могут рассматриваться в гуманитарной перспективе. Например, *эротология (в отличие от сексологии) – это гуманитарный подход к сексуальности; *виталистика (в отличие от биологии) – гуманитарный подход к жизни, к живому; *техногуманистика и *технософия – гуманитарный подход к технике. Совокупность таких гуманитарных подходов к негуманитарным предметам и образует гуманологию – в отличие от традиционных гуманитарных дисциплин.
Особенность гуманологии – ее ярко выраженная междисциплинарность или трансдисциплинарность. Если собственно гуманитарные дисциплины тяготеют к специализации в соответствии с требованиями своего предмета (язык, литература, искусство и т. д.), то гуманология, обращаясь к несобственно гуманитарным явлениям, демонстрирует единство и взаимосвязь разных гуманитарных подходов. Например, работы Г. Башляра по психоанализу природных стихий: «Психоанализ огня», «Вода и грезы», «Воздух и сновидения», а также «Поэтика пространства» – соединяют в себе черты философских, психологических, лингвистических, литературоведческих, искусствоведческих исследований. Работы Г. Гачева «Гуманитарный комментарий к физике и химии» и «Математика глазами гуманитария» также охватывают широкий спектр междисциплинарных подходов, сочетая метафизику, логику, лингвистику, поэтику, этнологию. Можно вывести правило: чем дальше предмет исследования отстоит от традиционных гуманитарных областей, тем более сплоченно выступает гуманистика в единстве своих дисциплин и методов, чтобы постичь этот чуждый себе предмет с разных сторон.
Особый интерес в наше время представляет гуманология техники, изучающая трансформации человека и человеческого в процессе создания искусственных форм жизни и разума. По мере того как машины, компьютеры овладевают традиционными областями человеческого мышления и действия, возникает примерно такое же отстраненное и остраняющее отношение к человеку, как к природе в рамках экологии, – отношение к исчезающему виду, который требует сохранения. Технизация человеческих способностей происходит одновременно с архаизацией и экологизацией самого человека. Предмет гуманологии – это человеческое, которое интегрируется в техносферу – и человеческое, которое остается за пределом техносферы.
Соответственно возникают два направления в гуманологии:
*техногуманистика – о функциях человека, передаваемых машине, интегрируемых в новых техно-организмах, способных к дальнейшему самостоятельному развитию и все менее зависимых от их прародителя, homo sapiens;
*экогуманистика – о специфике человека, несводимой к технике, о человеке как о природном, смертном существе, продукте биологической эволюции, физически несовершенном, эмоциональном, психически уязвимом, творчески одаренном, культурно дерзающем.
*Виталистика, Онтотехника, Техногуманизм, Техногуманистика, Технософия, Экогуманистика
Знак. С. 601–613.
Творчество. С. 117–131.
Humanities. Р. 133–149.
Источник: Проективный словарь гуманитарных наук. Новое литературное обозрение. 2017 г.
ГУМАНОЛОГИЯ
humanology) - наука о трансформациях человека и человеческого в процессе создания искусственных форм жизни и разума. Другое название этого нового дисциплинарного поля - "постчеловеческие" или "постгуманитарные" исследования (posthuman studies).
До недавнего времени в распоряжении ученых была только одна, естественная форма жизни и одна, человеческая форма разума, исследование которых не позволяло прийти к обобщениям о природе человека и разума именно потому, что они были доступны для наблюдения только в единственном числе, тогда как обобщение требует сравнения разных форм одного явления. Гуманология рассматривает человека в ряду не только внеразумных форм жизни, но и внебиологическиx форм разума, - как элемент некоей более общей парадигмы, как "одного из": в ряду животных, гуманоидов, киборгов (киберорганизмов), роботов. Человеческое приобретает ту специфику, которой раньше обладали его подвиды - нации в составе человечества. Глобализация, т.е. объединение наций в техно- экономически-культурную целостность человеческого рода, происходит одновременно со спецификацией и даже нацификацией самого человечества как одного из видов (species) разумных существ. Такая "постановка в ряд" сужает значение данного элемента и одновременно маркирует его, выделяет как особо значимый. У феномена человека появляется как бы грамматическая форма, "падеж" со своим определенным значением, тогда как раньше он был внесистемным феноменом, единственным субъектом и объектом гуманитарных наук. Теперь мы начинаем рассматривать человека как одну из фигур ноосферы, и он получает дополнительные дифференциальные признаки. Гуманология обогащает тот язык, которым мы говорим о человеке, вносит в гуманитарные науки новую парадигму: человек в отличие от других форм разума - и тем самым конституирует себя как новую науку о человеке.
По мере того как машины, техника, компьютеры овладевают традиционными областями человеческого мышления и действия, человеческое все более воспринимается как нечто редкое, диковинное, удивительное, не просто "поглощается", но дегустируется, у него появится особый, благородный вкус и запах, как у старинного вина. Нужна высокоразвитая техническая цивилизация, чтобы запечатлеть образ человека на таком экологическом уровне ("тело, прикосновение, разговор по душам, взгляд, любви старинные туманы"). Возникает примерно такое же отстраненное и остраняющее отношение к человеку, как к природе в рамках экологии, - отношение издалека, как к исчезающему виду. Уже в 18-20 вв., наряду с природой, объектом такого экологического внимания и ностальгического влечения становятся первобытные народы, архаические и традиционные культуры, т.е. человек как предмет этнографии. Постепенно и современный человек будет передвигаться в область экологического внимания и заботы, поскольку "современность" будет осознаваться как техно-социальная среда, из которой выпадает человеческая телесность и индивидуальность.
Соответственно этому новому мироощущению возникает и дисциплина, котораяотносится к гуманитарным наукам, как экология - к наукам естественным. Физика и биология изучают природу "как таковую", тогда как экология рассматривает ее как часть человечески формируемой среды. Подобным же образом гуманитарные науки изучают "человека как такового", тогда как гуманология изучает человека как часть технически формируемой среды, как один из видов разумных существ, "биовид", наряду с возможными искусственными "техновидами", и способы взаимодействия между ними, технизации человека и очеловечивания машины. Природа и человек все более воспринимаются в модусе редкости, как замкнутые биоценозы, встроенные в более могущественную техническую среду. Функция человеческого, возможно, будет закрепляться за искусственно изолированными, охраняемыми объектами, вроде того, как природа в настоящем, "первозданном" виде уже сейчас существует за оградой искусственных заповедников. Такие плантации, или заповедники, или натуральные музеи человеческого будут принимать самые причудливые формы, как некомпьютизированные и неэлектрифицированные островки "естественной цивилизации".
Как пример только что зародившего гуманологического предмета можно привести рукописание - маленький заповедник человеческого в мире компьютерной печати. Рука, привыкшая нажимать клавиши с готовыми
буквами, вдруг впервые ощущает свою человечность, водя пером по бумаге. Раньше акт письма не воспринимался как собственно человеческий, поскольку он имел функциональную нагрузку: передача информации. В компьютерный век письмо, уступая эту функцию машине, заново открывает свою телесность. Писание как способ касания бумаги и как символическое прикосновение к адресату; как откровение о личности, интимное обнаружение психо-моторных свойств автора; как ритуальная пляска руки, разновидность танцевального искусства. Сам этот предмет - письмо - существовал издавна, но предметом гуманологии становится именно в своем исчезающем и новооткрытом качестве: как устаревший способ коммуникации, как проявление тактильно-жестикулярных свойств, как рецидив и рудимент человеческого в постчеловеческой цивилизации. Технизация человеческих способностей происходит одновременная с архаизацией и экологизацией самого человека.
Гуманология изучает то, что остается в человеке после присвоения его функций мыслящей машиной, - и то, что происходит с машиной по мере ее очеловечивания. Гуманология - это экология человека, но вместе с тем - и антропология машины, т.е. наука о взаимном перераспределении их функций, о технизации человека и гуманизации техники. У слова "человекообразный" появляется новый референт - машина. Раньше нелепо было прилагать меру и понятие человека к таким приборам, как паровая машина, рычаг или телескоп, поскольку они имитировали и усиливали лишь отдельные функции человеческого организма (рука, глаз и т.п.). Но мыслящая машина, которая начинает усваивать одну из основных функций мозга, вычислительную, уже достойна называться человекообразной, даже если внешне она не похожа на человека.
Гуманология возникает вследствие перехода человека в новую, активно-эволюционную, искусственно-техническую фазу развития. Человек уходит в прошлое как биовид - и переходит в будущее как техновид, мыслеформа, киберорганизм (киборг). Предмет гуманологии - это человеческое, которое остается за пределом машины, - и человеческое, которое интегрируется в машину. Соответственно возникают два направления в гуманологии: эко-гуманология - о специфике человека, несводимой к машине, и техно- гуманология - о функциях человека, передаваемых машине.
Вырисовывается новое соотношение трех основных сфер изучения человека. Разница между антропологией, гуманитарными науками и гуманологией соответствует трем основным эпохам: доисторической, исторической и постисторической. Антропология изучает человека как биологический вид, спецификой которого является культурная эволюция, как особую ветвь естественной эволюции животного царства: физиология, раса, генетические и культурные свойства, специфические для вида "homo sapiens", его происхождение и переход из природы в культуру, причем культура берется в своих ранних, примитивных, стихийных, нерасчлененных, синкретических формах, по контрасту с природой, а не во внутренних своих разделениях. Гуманитарные науки изучают человека как суверенного субъекта, творца и хозяина всей окружающей знаковой, культурной вселенной. Гуманитарные науки имеют дело с различными областями развитой и дифференцированной культуры, целенаправленными творческими усилиями человека: философия, литература, искусство, история, психология... Отсюда и множественное число английского humanities, указывающее на расчлененность и многообразие человеческих способностей.
Гуманология изучает человека как часть техносферы, которая создается людьми, но постепено подчиняет и растворяет их в себе. Человек предстает как создатель не просто культурной среды, а самодействующих форм разума, в ряд которых он сам становится - создатель среди своих созданий. Если антропология изучает специфические признаки человека среди других живых существ (животных и особенно высших приматов - гоминидов), то гуманология изучает его специфические признаки среди мыслящих существ, умных машин (муже- и женоподобных - гуманоидов, андроидов, гиноидов). Гуманология имеет дело с человеческим в плане его интеграции или контраста с машиной, и этот искусственный контекст условно передается в искусственности самого термина, соединяющего латинский (human) и греческий (logos) корни.
Гуманология зеркально симметрична по отношению к антропологии, поскольку обе эти дисциплины обращаются к пороговой ситуации человека на границе с природной и технической средой. Предмет антропологии - человечество, вырастающее из природы; предмет гуманологии - человечество, врастающее в технику, которую оно само создает.
Человек - биологически и интеллектуально ограниченное существо: у его органов чувств - узкий диапазон восприятия, у его мозга - слабая память и медленный темп переработки информации, у его тела - ограниченный запас выносливости и краткий срок жизни, и все это сокращает эволюционный потенциал человека как вида. Возможны, по крайней мере гипотетически, более успешные, конкурентноспособные формы искусственной жизни. Переступая границы своего вида, человек становится одновременно больше и меньше себя. Меньше, потому что он уже не краса и цель творения, не пик эволюции, каким воображал себя с эпохи Возрождения, но только точка перехода от космической к технической эре, от мира органики к миру культуры, где возникают все менее зависимые от него самодействующие системы разума. С другой стороны, человек превосходит себя в своих сверхчеловеческих созданиях. Происходит одновременно истощение, исчерпание человека как отдельного вида - и распространение человеческого за его биологический предел.
Подобно кенозису Бога, который воплощается в слабой, смертной человеческой плоти, чтобы наделить людей даром обожения, люди истощают себя в своих творениях, мыслящих машинах, чтобы передать им свою человечность, способность мысли, мечту о бессмертии, всезнании и всемогуществе. В 21-ом веке гуманитарные науки могут пережить кризис подобный кризису теологии в 20 в. Кенозис Бога - его самоистощение в человечестве - дальше переходит в кенозис человека - его самоистощение в новейших технологиях.
Гуманология и есть попытка осмыслить эту перспективу "творческого исчезновения" человека. Наряду с "а-теологией", которая исследует отсутствие Бога, можно представить себе "а-гуманитарное" исследование, которое рассматривает феномен человеческого в его отчужденно-опустошенных и даже деградированных формах, таких, как колонии компьютерных вирусов. Гуманология тем самым переступает предел гуманитарныx наук, которые имели дело с "человеческим, слишком человеческим" - само человеческое ставится под вопрос, проблематизируется в этой новой теоретической модели.
--------------------------------------------------------------
N. Katherine Hayles. How we Became Posthuman: Virtual Bodies in Cybernetrics, Literature, and Informatics. Chicago, London: The University of Chicago Press, 1999.
M. Epstein. The Role of The Humanities in Global Culture: Questions and Hypotheses, in Rhizomes: Cultural Studies in Emerging Knowledge (Bowling Green University, Ohio), No.2, 2001. http://www.rhizomes.net
Михаил Эпштейн.
До недавнего времени в распоряжении ученых была только одна, естественная форма жизни и одна, человеческая форма разума, исследование которых не позволяло прийти к обобщениям о природе человека и разума именно потому, что они были доступны для наблюдения только в единственном числе, тогда как обобщение требует сравнения разных форм одного явления. Гуманология рассматривает человека в ряду не только внеразумных форм жизни, но и внебиологическиx форм разума, - как элемент некоей более общей парадигмы, как "одного из": в ряду животных, гуманоидов, киборгов (киберорганизмов), роботов. Человеческое приобретает ту специфику, которой раньше обладали его подвиды - нации в составе человечества. Глобализация, т.е. объединение наций в техно- экономически-культурную целостность человеческого рода, происходит одновременно со спецификацией и даже нацификацией самого человечества как одного из видов (species) разумных существ. Такая "постановка в ряд" сужает значение данного элемента и одновременно маркирует его, выделяет как особо значимый. У феномена человека появляется как бы грамматическая форма, "падеж" со своим определенным значением, тогда как раньше он был внесистемным феноменом, единственным субъектом и объектом гуманитарных наук. Теперь мы начинаем рассматривать человека как одну из фигур ноосферы, и он получает дополнительные дифференциальные признаки. Гуманология обогащает тот язык, которым мы говорим о человеке, вносит в гуманитарные науки новую парадигму: человек в отличие от других форм разума - и тем самым конституирует себя как новую науку о человеке.
По мере того как машины, техника, компьютеры овладевают традиционными областями человеческого мышления и действия, человеческое все более воспринимается как нечто редкое, диковинное, удивительное, не просто "поглощается", но дегустируется, у него появится особый, благородный вкус и запах, как у старинного вина. Нужна высокоразвитая техническая цивилизация, чтобы запечатлеть образ человека на таком экологическом уровне ("тело, прикосновение, разговор по душам, взгляд, любви старинные туманы"). Возникает примерно такое же отстраненное и остраняющее отношение к человеку, как к природе в рамках экологии, - отношение издалека, как к исчезающему виду. Уже в 18-20 вв., наряду с природой, объектом такого экологического внимания и ностальгического влечения становятся первобытные народы, архаические и традиционные культуры, т.е. человек как предмет этнографии. Постепенно и современный человек будет передвигаться в область экологического внимания и заботы, поскольку "современность" будет осознаваться как техно-социальная среда, из которой выпадает человеческая телесность и индивидуальность.
Соответственно этому новому мироощущению возникает и дисциплина, котораяотносится к гуманитарным наукам, как экология - к наукам естественным. Физика и биология изучают природу "как таковую", тогда как экология рассматривает ее как часть человечески формируемой среды. Подобным же образом гуманитарные науки изучают "человека как такового", тогда как гуманология изучает человека как часть технически формируемой среды, как один из видов разумных существ, "биовид", наряду с возможными искусственными "техновидами", и способы взаимодействия между ними, технизации человека и очеловечивания машины. Природа и человек все более воспринимаются в модусе редкости, как замкнутые биоценозы, встроенные в более могущественную техническую среду. Функция человеческого, возможно, будет закрепляться за искусственно изолированными, охраняемыми объектами, вроде того, как природа в настоящем, "первозданном" виде уже сейчас существует за оградой искусственных заповедников. Такие плантации, или заповедники, или натуральные музеи человеческого будут принимать самые причудливые формы, как некомпьютизированные и неэлектрифицированные островки "естественной цивилизации".
Как пример только что зародившего гуманологического предмета можно привести рукописание - маленький заповедник человеческого в мире компьютерной печати. Рука, привыкшая нажимать клавиши с готовыми
буквами, вдруг впервые ощущает свою человечность, водя пером по бумаге. Раньше акт письма не воспринимался как собственно человеческий, поскольку он имел функциональную нагрузку: передача информации. В компьютерный век письмо, уступая эту функцию машине, заново открывает свою телесность. Писание как способ касания бумаги и как символическое прикосновение к адресату; как откровение о личности, интимное обнаружение психо-моторных свойств автора; как ритуальная пляска руки, разновидность танцевального искусства. Сам этот предмет - письмо - существовал издавна, но предметом гуманологии становится именно в своем исчезающем и новооткрытом качестве: как устаревший способ коммуникации, как проявление тактильно-жестикулярных свойств, как рецидив и рудимент человеческого в постчеловеческой цивилизации. Технизация человеческих способностей происходит одновременная с архаизацией и экологизацией самого человека.
Гуманология изучает то, что остается в человеке после присвоения его функций мыслящей машиной, - и то, что происходит с машиной по мере ее очеловечивания. Гуманология - это экология человека, но вместе с тем - и антропология машины, т.е. наука о взаимном перераспределении их функций, о технизации человека и гуманизации техники. У слова "человекообразный" появляется новый референт - машина. Раньше нелепо было прилагать меру и понятие человека к таким приборам, как паровая машина, рычаг или телескоп, поскольку они имитировали и усиливали лишь отдельные функции человеческого организма (рука, глаз и т.п.). Но мыслящая машина, которая начинает усваивать одну из основных функций мозга, вычислительную, уже достойна называться человекообразной, даже если внешне она не похожа на человека.
Гуманология возникает вследствие перехода человека в новую, активно-эволюционную, искусственно-техническую фазу развития. Человек уходит в прошлое как биовид - и переходит в будущее как техновид, мыслеформа, киберорганизм (киборг). Предмет гуманологии - это человеческое, которое остается за пределом машины, - и человеческое, которое интегрируется в машину. Соответственно возникают два направления в гуманологии: эко-гуманология - о специфике человека, несводимой к машине, и техно- гуманология - о функциях человека, передаваемых машине.
Вырисовывается новое соотношение трех основных сфер изучения человека. Разница между антропологией, гуманитарными науками и гуманологией соответствует трем основным эпохам: доисторической, исторической и постисторической. Антропология изучает человека как биологический вид, спецификой которого является культурная эволюция, как особую ветвь естественной эволюции животного царства: физиология, раса, генетические и культурные свойства, специфические для вида "homo sapiens", его происхождение и переход из природы в культуру, причем культура берется в своих ранних, примитивных, стихийных, нерасчлененных, синкретических формах, по контрасту с природой, а не во внутренних своих разделениях. Гуманитарные науки изучают человека как суверенного субъекта, творца и хозяина всей окружающей знаковой, культурной вселенной. Гуманитарные науки имеют дело с различными областями развитой и дифференцированной культуры, целенаправленными творческими усилиями человека: философия, литература, искусство, история, психология... Отсюда и множественное число английского humanities, указывающее на расчлененность и многообразие человеческих способностей.
Гуманология изучает человека как часть техносферы, которая создается людьми, но постепено подчиняет и растворяет их в себе. Человек предстает как создатель не просто культурной среды, а самодействующих форм разума, в ряд которых он сам становится - создатель среди своих созданий. Если антропология изучает специфические признаки человека среди других живых существ (животных и особенно высших приматов - гоминидов), то гуманология изучает его специфические признаки среди мыслящих существ, умных машин (муже- и женоподобных - гуманоидов, андроидов, гиноидов). Гуманология имеет дело с человеческим в плане его интеграции или контраста с машиной, и этот искусственный контекст условно передается в искусственности самого термина, соединяющего латинский (human) и греческий (logos) корни.
Гуманология зеркально симметрична по отношению к антропологии, поскольку обе эти дисциплины обращаются к пороговой ситуации человека на границе с природной и технической средой. Предмет антропологии - человечество, вырастающее из природы; предмет гуманологии - человечество, врастающее в технику, которую оно само создает.
Человек - биологически и интеллектуально ограниченное существо: у его органов чувств - узкий диапазон восприятия, у его мозга - слабая память и медленный темп переработки информации, у его тела - ограниченный запас выносливости и краткий срок жизни, и все это сокращает эволюционный потенциал человека как вида. Возможны, по крайней мере гипотетически, более успешные, конкурентноспособные формы искусственной жизни. Переступая границы своего вида, человек становится одновременно больше и меньше себя. Меньше, потому что он уже не краса и цель творения, не пик эволюции, каким воображал себя с эпохи Возрождения, но только точка перехода от космической к технической эре, от мира органики к миру культуры, где возникают все менее зависимые от него самодействующие системы разума. С другой стороны, человек превосходит себя в своих сверхчеловеческих созданиях. Происходит одновременно истощение, исчерпание человека как отдельного вида - и распространение человеческого за его биологический предел.
Подобно кенозису Бога, который воплощается в слабой, смертной человеческой плоти, чтобы наделить людей даром обожения, люди истощают себя в своих творениях, мыслящих машинах, чтобы передать им свою человечность, способность мысли, мечту о бессмертии, всезнании и всемогуществе. В 21-ом веке гуманитарные науки могут пережить кризис подобный кризису теологии в 20 в. Кенозис Бога - его самоистощение в человечестве - дальше переходит в кенозис человека - его самоистощение в новейших технологиях.
Гуманология и есть попытка осмыслить эту перспективу "творческого исчезновения" человека. Наряду с "а-теологией", которая исследует отсутствие Бога, можно представить себе "а-гуманитарное" исследование, которое рассматривает феномен человеческого в его отчужденно-опустошенных и даже деградированных формах, таких, как колонии компьютерных вирусов. Гуманология тем самым переступает предел гуманитарныx наук, которые имели дело с "человеческим, слишком человеческим" - само человеческое ставится под вопрос, проблематизируется в этой новой теоретической модели.
--------------------------------------------------------------
N. Katherine Hayles. How we Became Posthuman: Virtual Bodies in Cybernetrics, Literature, and Informatics. Chicago, London: The University of Chicago Press, 1999.
M. Epstein. The Role of The Humanities in Global Culture: Questions and Hypotheses, in Rhizomes: Cultural Studies in Emerging Knowledge (Bowling Green University, Ohio), No.2, 2001. http://www.rhizomes.net
Михаил Эпштейн.
Источник: Проективный философский словарь