ФОРМАЛИЗМ В ЭТИКЕ И МАТЕРИАЛЬНАЯ ЭТИКА ЦЕННОСТЕЙ

(«Der Formalismus in der Ethik und die materiale Wertethik») - крупнейшее, наряду с «Сущностью и формами симпатии», систематическое произведение М.Шелера, изданное двумя частями в «Jahrbuch fur Philosophic und phaenomenologische Forschung» (4. I. Erstcr Band. Teil II. Halle a. d. S.: Nicmeyer, 1913. 4. II (с подзаголовком: «Mit besonderer Berucksichtigung der Ethik Immanuel Kant») Zweiter Band. Halle a. d. S.: Nicmeyer, 1916).
В известном смысле «Ф. в э. ...» сохраняет свое значение и сегодня — во всяком случае, по остроте постановки проблем и ряду важнейших философско-методологических позиций. Именно Шелером был заложен тот поворот феноменологии к «жизненному миру», к экзистенциальной проблематике, к-рый вслед за ним в 20-е гг. совершили М.Хайдеггер и его последователи, а в 30-е гг. — Э.Гуссерль («Кризис европейских наук»). «Ф.в э. ...» выросла из лекций и докладов, читанных Шелером на протяжении многих лет его преподавательской и исследовательской деятельности. Она замысливалась как фронтальное выступление против т.н. кантовского формализма в этике с целью «освободить путь для позитивной работы», но этот замысел автору удалось реализовать не в полной мере. «Ф. в э. ...» распадается на две части. Первая часть состоит из трех разделов: «Материальная этика ценностей и этика благ или целей», «Формализм и априоризм» и «Материальная этика и этика успеха»; вторая также состоит из трех разделов: «Этика ценностей и императивная этика», «Материальная этика и эвдемонизм» и «Формализм и личность». Почти все разделы также структурированы. Шелер стремится к построению материальной этики ценностей на основе феноменологического опыта. Под материальной (нем. «material», восходящее к «Material» — материал отличается от «materiel», восходящего к «Materie» — материя) этикой ценностей понимается содержательная этика, к-рая путем сущностного (качественного) анализа ценностного состава нравственного сознания проясняла бы акты предпочтения ценностей и их иерархический порядок и тем самым ориентировала бы поведение личности.
В своем устремлении к содержательной этике Шелер опирался на работы Ф.Брентано, Гуссерля, Августина, Б.Паскаля, Ф.Ницше. «Псрвоисток нравственного познания» Брентано Шелер назвал «определяющим» для своей теории произведением. Феноменологический метод Гуссерля стал его главным интеллектуальным оружием. Идеи Паскаля об «ordre du coeur» (порядке сердца) или «logique du cocur» (логике сердца) явились для материальной этики Шелера путеводной звездой. Интерпретации некоторых концепций Ницше посвящены отдельные произведения Шелера (см. «Рессентимент в строении моралей»), ссылками на него пестрят страницы и «Ф. в э. ...». Шелер рассматривал «Ф. в э. ...» как важный, но все-таки промежуточный — критический — этап, этап размежевания с И.Кантом на пути к позитивному этическому учению. Материальная этика ценностей, по Шелеру, включает в себя учение о нравственных ценностях, построенное на конкретном усмотрении (Гуссерлево Wesensschau), учение об иерархии этих ценностей и покоящихся на этой иерархии нормах, а тем самым - учение об утверждении нравственных ценностей в жизни человека. Что касается Канта, Шелер фокусирует свое внимание на вопросе о предпосылках его этики, к-рыс он некритически воспринял от англ. эмпиристов и психологов-ассоциативистов. Подобно тому как учение Канта о синтетических функциях рассудка было ответом на юмовский сенсуализм, его учение о практическом разуме было реакцией на «человека Гоббса». Шелер предъявляет этике Канта и более специальные претензии, вызванные убеждением последнего, что любая материальная этика с необходимостью эмпирична, апостериорна, гедонистична, гетерономна, основана на ложной антропологии и т.д. Собственно, в критическом разборе по пунктам этой кантовской позиции и в философском доказательстве возможности априорной материальной этики ценностей и состоит основной пафос «Ф. в э. ...». Свое антиформалистское рассуждение автор начинает с того, что философски дезавуирует все (по его мнению, ложные) концепции материальной этики, к-рыс неспособны устоять перед критикой с кантовских позиций: прежде всего теории, сближающие до неразличения или ставящие в прямую генетическую связь ценности, блага и цели. Согласно Шелеру, дело обстоит т.о., что различные иерархические структуры благ или целей определяются совершенно автономной, находящейся в другом порядке бытия иерархией ценностей. Иерархия ценностей организована по осям «добро» — «зло» («высшее» — «низшее»), причем эти ценность и антиценность имеют абсолютный надвременной смысл, направляя временные акты предпочтения одной ценности другой. Тем самым, по Шелеру, опровергается учение Канта, к-рый ставил «доброе» и «злое» в зависимость от воли, руководствующейся — или не руководствующейся — «законом разума» (категорическим императивом). У интерпретаторов Шелера (напр., О.Крауса) были веские основания говорить о его онтологизме. Далее Шелер разбирает соотношение между кантовским формализмом и априоризмом: это один из самых теоретически нагруженных разделов книги. Собственно говоря, здесь Шелер как теоретик и демонстрирует, как он будет строить материальную этику ценностей на базе феноменологического опыта. Он солидаризируется с Кантом в том, что этика не может основываться на индуктивизме. Стало быть, она должна быть априорной. Но чтобы не превратиться в произвольное измышление, она должна опираться на факты. Кант не сумел указать фактов, к-рые отличались бы от фактов наблюдения и индукции.
В связи с этим Шелер ставит вопрос о том, существует ли материальная этика, априорная в том смысле, что ее положения очевидны и не могут быть ни доказаны, ни опровергнуты с помощью наблюдения и индукции. Он приходит к выводу, что она существует: это феноменология (в строгом гуссерлевском смысле) нравственных ценностей.
С невероятной педантичностью Шелер накладывает весь сложный категориальный аппарат феноменологии на сферу нравственности: здесь можно найти и «феномен» (ценность) как то, что усмотрено как сущность и тем самым дано само, без остатка и вычетов, и «нравственную интенцию», и феноменологическую редукцию, и естественную установку, и все прочее. Шелер приходит к выводу о существовании наряду с чистой логикой чистого учения о ценностях. Последнее является столь же строгим, как и первое. Поскольку в рамках этого учения о ценностях они даны как феномены, со всей их ценностной материей, даны независимо от всякой эмпирии, т.е. априорно, постольку положительно решается вопрос о возможности априорной материальной этики ценностей.
В заключение первой части «Ф. в э. ...» Шелер ставит вопрос, прав ли Кант, когда он объявляет всякую материальную этику по необходимости этикой успеха. Согласно Шелеру, все успехи нравственной деятельности совершенно безразличны для нравственной ценности личности, актов, действий. И Шелер предпринимает развернутый критический анализ категории нравственного настроя, привлекая к рассмотрению данные биологии, медицины, психологии, психопатологии, не говоря уже о философии. Он стремится показать, что ориентация Канта на математическое естествознание и англ. ассоциативную психологию обернулась такими предпосылками его этики, к-рые обусловили ее формалистский характер и являются неприемлемыми. Вторая часть «Ф. в э. ... » открывается размышлением Шелера о том, что такое нравственные факты, в каком «фактическом материале» коренится этика. Параллельно он проводит критику «неудовлетворительных теорий» нравственного опыта. Даже если обыскать весь мир, то «нравственных фактов» все равно не найти: их нет во «внутреннем восприятии», их нет в области «идеальных предметов» (числа, геометрические фигуры и т.п.), их нет среди «идеалов», их нет среди «значимостей», не являются они и словами, выражающими «чувства». Нравственные факты, по Шелеру, — это факты материального созерцания. Поскольку наличествует такая данность или самоданность, постольку выявляется неправота номинализма, к-рый трактует ценности как знаки. Именно непосредственно усмотренные ценности, а не кантовскос долженствование, направляют нравственное поведение личности. Далее Шелер детально разбирает взаимосвязь между ценностью и долженствованием. Специальный раздел «Ф. в э. ...» посвящен критическому анализу эвдемонизма под углом зрения материальной этики ценностей. Это напрямую продиктовано желанием Шелера опрокинуть тезис Канта, что всякая материальная этика неизбежно будет эвдемонистской, т.е. либо сделает удовольствие высшей ценностью, либо сведет ценности добра и зла к удовольствию и неудовольствию. Шелер размежевывается с концепцией, к-рая ставит ценность предмета в зависимость от того, приносит ли он удовольствие или неудовольствие. Суть его позиции в том, что удовольствие, равно как и другие чувства, в принципе не может порождать ценности. Однако сердце, сердечное чувствование может быть органом нравственного познания — видом опыта, предметы к-рого полностью скрыты от рассудка. Речь идет о ценностях, об их иерархии и о направленном на них «интенциональном чувствовании». Исходя из высшего принципа феноменологии: существует взаимосвязь между сущностью предмета и сущностью интенционального переживания, Шелер отвергает идеи субъективности и релятивности ценностей: в интенциональном чувствовании ценности даны объективно, как феномены.
В конце «Ф. в э. ...» Шелер обращается к проблемам личности. Под его критическим прицелом находится теперь присущая формализму трактовка личности как Лнекоей деятельности разума и, стало быть, нравственной личности как сообразной нравственному закону деятельности воли. При таком подходе люди в их персональном бытии неотличимы друг от друга. Из этого подхода проистекает не автономия, а логономия личности, к-рая становится промежуточной станцией в неперсональной деятельности разума. По Шелеру, у Канта, а также у И.Г.Фихте и особенно у Г.В.Ф.Гегеля, отсутствует идея личности и индивидуальности.
В противоположность этому он рассматривает личность как конкретное, самосущностное бытийное единство актов разнообразной природы: это единство само по себе предшествует всем сущностным различиям актов. Исходя из этого принципиального положения, Шелер в заключительных разделах работы рассматривает личность в рамках этических взаимосвязей и очерчивает идею иерархии ценностных типов личности (государственный деятель, полководец, герой, святой и пр.). И при жизни, и после смерти Шелер и его труды, включая «Ф. в э....», вызывали бурные дискуссии, были предметом самых разных, нередко взаимопротивоположных, оценок. Так, Н.Гартман в своей «Этике», оценив Шелера как серьезного и продуктивного мыслителя, осознавшего «новую проблемную ситуацию в этике» и уловившего ее запрос на «содержательный анализ ценностей», указал на то, что Шелер угадал путь, на к-ром можно будет органично соединить априоризм как противоядие от релятивизма с полным признанием факта множественности нравственных систем: другой вопрос, как реализовать этот путь и под силу ли это кому-либо. Лит.: Гусейнов А.А., Ирр.штц Г. Краткая история этики. М.: Мысль, 1987. С. 432-464; Насксиь Б. Мысли. СПб: Азбука, 1999; Рыккерт Г. Философия жизни. Киев: Никр-Центр; Вист-С. 1998; Шелер М. Избр. произв. М.: Гпозис, 1994; Brentano F. Vom Ursprung sittlichcr Erkcnntnis. Leipzig: Mcincr, 1921; Hartmann N. Ethik. Berlin; Leipzig: Dc Gruytcr, 1935; Husserl E. Logischc Unlcrsuchungcn. Bd. 1 —II. Halle ad.S.: Nicmcycr, 1913; KrausO. Die Wertthcorien. Geschichtc und Kritik. Bninn etc.: Kohrcr, 1937. С. Н. Земляной