философия биологии
Философия биологии
основная часть философии естествознания, исследующая и определяющая теоретические основания (понятия, основания, методы) и анализирующая результаты биологических наук. В рамках философии биологии можно условно выделить следующие основные проблемы: методологические, семиотические, теоретико-познавательные, эпистемологические и соответствующие им научной дисциплины: а) методологию биологии, которая концентрирует внимание на анализе специальных действий, методов и приемов, приводящих к получению и проверке истинности знаний (формулировки основных понятий, принципов и законов, выделение и проверка специфических для биологии процедур исследования и проверки на истинность гипотез и т. п.); б) логико-понятийные исследования, касающиеся анализа научного языка биологии, его специфики и соотношения с языками других наук; в) теоретико-познавательные проблемы биологии, охватывающие как положения теории познания вообще, так и положения частные, специфические для теории биологии; г) эпистемология биологии, занимающаяся анализом исходных основ биологических наук, главных принципов и правил, анализом окончательных результатов развития биологического знания, проблемами дальнейшего развития биологической науки, а также формулировками идей научного предвидения в области перспектив развития биологии.
ФИЛОСОФИЯ БИОЛОГИИ
метанаука, предметом которой является комплекс биологических дисциплин. Биология [отгреч. bios — жизнь + logos — учение] — это комплекс наук о живой природе. Как уже неоднократно отмечалось, содержание любой науки интерпретируется отнюдь не в произвольной манере, а в соответствии с определенными концепциями. Этому правилу подвластна и биология. При осмыслении биологии важно уяснить себе, с позицией какой именно концепции происходит интерпретация ее содержания. В этой связи уместна экспертная оценка состояния современного биологического знания. Комплекс биологических наук включает не один десяток дисциплин и концепций, в т.ч. общую и теоретическую биологию, эволюционное учение, биологию развития, цитологию, генетику, биофизику, биохимию, микробиологию, биогеохимию, учение о биосфере, биогеоценологию, ботанику, зоологию, паразитологию, этологию, палеонтологию. Каждая из биологических наук имеет свою историю метаморфоз и открытий. В данном случае нас интересует не столько их номенклатура, сколько те парадигмальные изменения, которые имели «сквозное» значение для всего биологического знания. На наш взгляд, в этом отношении необходимо выделить по крайней мере четыре этапа развития биологического знания, сыгравших решающую роль в развитии биологических наук. Это, во-первых, эволюционное учение Ч. Дарвина (дарвинизм) (1859—1900), во-вторых, популяционная генетика, или синтетическая теория эволюции (1900—1952), в-третьих, молекулярно-динамический подход, начало которому было положено открытием структуры ДНК(1953—1971), и, в-четвертых, методология рекомбинантных клеток (с 1972 г. по настоящее время).
Эволюционное учение чаще всего связывается с именем Ч. Дарвина, главный труд которого «Происхождение видов путем естественного отбора, или сохранения благоприятствуемых пород в борьбе за жизнь» увидел свет в 1859 г. Оценивая роль Дарвина в биологии, Н.В. Тимофеев-Ресовский писал: «Гениальность Дарвина была в том, что он первым увидел в природе принцип естественного отбора, естественно-исторический механизм эволюции живых существ» [1. С. 79]. В устах знаменитого генетика похвала в адрес Дарвина звучит особенно весомо. Итак, по Тимофееву-Ресовскому, основная заслуга Дарвина состояла в открытии принципа биологии, а именно принципа естественного отбора. Оценка значимости Дарвина для биологии зависит от судьбы этого принципа.
Прежде всего отметим, что философско-метафизические истоки эволюционного учения уходят далеко в Античность (Гераклит, Демокрит). Восходя от Античности к Дарвину, нетрудно обнаружить философскую идею эволюции у тех или иных авторов, но нигде нет биологического принципа эволюции. Строго говоря, Дарвин вообще не стремился преодолеть ту огромную дистанцию, которая отделяет философию от биологии. Он действовал в другой манере. Будучи одним из самых энциклопедически образованных биологов своего времени, он осмысливал многочисленные известные ему факты. Именно в этой связи он сделал решающий шаг в сторону теории и не без многолетних колебаний выдвинул на первый план принцип естественного отбора. Это — метанаучный подвиг. Кстати, в названии главного труда Дарвина значится и другой принцип — борьба за жизнь, но его метанаучный вес значительно меньше, чем у принципа естественного отбора. «Роль конкуренции как организующего систему механизма преувеличена. Она действует лишь на определенном уровне тонкого приспособления компонента к системе. На других уровнях действуют кооперация и взаимозависимость» [2. С. 93].
Итак, первую концептуальную революцию в рамках биологического знания резонно связывать с эволюционным учением Дарвина и прежде всего с принципом естественного отбора. Вторую биологическую революцию мы связываем с генетикой, с ее первым этапом развития, начало которому положил Г. Мендель (1865). Процитируем еще раз Тимофеева-Ресовского. «Гениальность Менделя была в том, что он дал ясную и неоспоримую интерпретацию тем результатам, которые он получил в своих опытах с горохом» [1. С. 79]. Подобно Дарвину, Мендель открыл некоторые принципы (законы), которые позволяли интерпретировать многочисленные, а не только связанные с горохом, эмпирические факты. Селекционерам и до Менделя было многое известно из того, что ныне фигурирует под названием «генетика», но именно Мендель был первым, кто понял концептуальную силу генетических законов.
К сожалению, исторический триумф генетики начался лишь после переоткрытия законов Менделя в 1900 г. X. де Фризом, К. Корренсом и Э. Чермаком. Понадобилось еще три десятка лет, прежде чем в 1930-х гг. усилиями С.С. Четверикова, Р. Э. Фишера и Дж. С. Холдейна удалось синтезировать две первоначально обособленные концепции — менделизм и дарвинизм. Так возникла синтетическая теория эволюции (СТЭ): синтез законов Менделя в хромосомной интерпретации и дарвиновского принципа естественного отбора. Вплоть до начала 1950-х гг. в биологии не было философски более насыщенной концепции, чем СТЭ. Многие исследователи полагают, что парадигмальное значение СТЭ простирается от 1930-х гг. до настоящего времени. Это мнение нам представляется нуждающимся в существенной корректировке. И вот почему. В первой половине XX в. статус многочисленных биологических наук, в т.ч. генетики, был по преимуществу феноменологическим (от греч. phenomenon — являющееся) . При изучении биологических явлений исследователи, как правило, отвечали на вопрос «как?», но не «почему?».
Динамические истоки живого оставались плохо понятыми. В основном изучались не столько первоосновы живого, сколько их проявления, феномены. Поток новых успехов вызвало открытие в 1953 г. Дж. Уотсоном и Ф. Криком двухцепочечной структуры ДНК. Последующая расшифровка генетического кода, определяющего синтез белка, выяснение в деталях содержания многочисленных генных механизмов, бурное развитие молекулярной биологии, все это — ярчайшее свидетельство достижения биологией новых концептуальных глубин. На смену прежней феноменологии пришел достаточно очевидный динамизм.
Требование динамического объяснения происхождения и эволюции биологических явлений стало в науке нормой. Идеалы прежней СТЭ, феноменологической по своей сути концепции, померкли. Коренная трансформация биологического знания в период 1953—1972 гг. осуществлялась под эгидой динамической СТЭ, или молекулярно-динамического подхода. Разумеется, молекулярно-динамический подход не связан с отказом от идеи эволюции. Его содержание как раз и состоит в определении динамики биологической эволюции. Последние десятилетия отмечены новой трансформацией биологического знания. Ее главное содержание определяет методология и технология рекомбинантных (гибридных) ДНК [3. Т. 1. С. 228—247]. Начало нового этапа развития биологии было положено в 1972 г. в лаборатории П. Берга (США) конструированием первой рекомбинантной ДНК. Если до начала 1970-х гг. генетический материал и его фенотипические проявления изучались в основном в пассивной манере (изучали то, что есть и доступно), то теперь стали реализовывать возможности для активного манипулирования этим материалом. Биологическое экспериментирование было поднято на качественно новую ступень. Стали выделять ДНК, вырезать из них отдельные участки, изменять и конструировать их заново, затем тем или иным способом вводить их в геном культивируемых клеток и по фенотипическим признакам судить о генах и их функциях. В отличие от классических генетики и молекулярной биологии, предметом изучения которых были непосредственно молекулы ДНК и все, что с ними связано, неклассическая микробиология помимо сказанного выше исследует активные, проективного характера действия с рекомбинантными ДНК.
Отметим особо: в данном случае речь идет не о генной инженерии как таковой, а об изменении статуса биологической науки, обоих ее составляющих, как теории, так и эксперимента. Развитие биологического эксперимента открыло не виданные ранее перспективы перед биологическими теориями. Многое из того, что ранее нельзя было подтвердить эмпирически, теперь подвергается фальсификации.
Итак, для биологии характерны концептуальные революции отнюдь не в меньшей степени, чем для других наук. Наиболее масштабными научно-биологическими революциями являются: 1) дарвинизм, 2) синтетическая теория эволюции, 3) молекулярно-динамический подход, 4) методология и технология рекомбинантных ДНК. Каждый последующий этап биологического знания вбирает в себя достижения предыдущего. Отмеченные выше четыре этапа образуют научно-теоретический ряд биологии в том ее виде, какого она достигла к настоящему времени. Философия любой науки насыщена многочисленными проблемными аспектами. В полной мере это относиться и к философии биологии. Исследователи особенно часто обращаются к вопросу о природе живого, статусе биологической науки, соотношении биологической эволюции и присущих организмам внутренних закономерностей, специфике биологической информации. На наш взгляд, следует большее внимание уделять отдельным биологическим теориям.
Эволюционное учение чаще всего связывается с именем Ч. Дарвина, главный труд которого «Происхождение видов путем естественного отбора, или сохранения благоприятствуемых пород в борьбе за жизнь» увидел свет в 1859 г. Оценивая роль Дарвина в биологии, Н.В. Тимофеев-Ресовский писал: «Гениальность Дарвина была в том, что он первым увидел в природе принцип естественного отбора, естественно-исторический механизм эволюции живых существ» [1. С. 79]. В устах знаменитого генетика похвала в адрес Дарвина звучит особенно весомо. Итак, по Тимофееву-Ресовскому, основная заслуга Дарвина состояла в открытии принципа биологии, а именно принципа естественного отбора. Оценка значимости Дарвина для биологии зависит от судьбы этого принципа.
Прежде всего отметим, что философско-метафизические истоки эволюционного учения уходят далеко в Античность (Гераклит, Демокрит). Восходя от Античности к Дарвину, нетрудно обнаружить философскую идею эволюции у тех или иных авторов, но нигде нет биологического принципа эволюции. Строго говоря, Дарвин вообще не стремился преодолеть ту огромную дистанцию, которая отделяет философию от биологии. Он действовал в другой манере. Будучи одним из самых энциклопедически образованных биологов своего времени, он осмысливал многочисленные известные ему факты. Именно в этой связи он сделал решающий шаг в сторону теории и не без многолетних колебаний выдвинул на первый план принцип естественного отбора. Это — метанаучный подвиг. Кстати, в названии главного труда Дарвина значится и другой принцип — борьба за жизнь, но его метанаучный вес значительно меньше, чем у принципа естественного отбора. «Роль конкуренции как организующего систему механизма преувеличена. Она действует лишь на определенном уровне тонкого приспособления компонента к системе. На других уровнях действуют кооперация и взаимозависимость» [2. С. 93].
Итак, первую концептуальную революцию в рамках биологического знания резонно связывать с эволюционным учением Дарвина и прежде всего с принципом естественного отбора. Вторую биологическую революцию мы связываем с генетикой, с ее первым этапом развития, начало которому положил Г. Мендель (1865). Процитируем еще раз Тимофеева-Ресовского. «Гениальность Менделя была в том, что он дал ясную и неоспоримую интерпретацию тем результатам, которые он получил в своих опытах с горохом» [1. С. 79]. Подобно Дарвину, Мендель открыл некоторые принципы (законы), которые позволяли интерпретировать многочисленные, а не только связанные с горохом, эмпирические факты. Селекционерам и до Менделя было многое известно из того, что ныне фигурирует под названием «генетика», но именно Мендель был первым, кто понял концептуальную силу генетических законов.
К сожалению, исторический триумф генетики начался лишь после переоткрытия законов Менделя в 1900 г. X. де Фризом, К. Корренсом и Э. Чермаком. Понадобилось еще три десятка лет, прежде чем в 1930-х гг. усилиями С.С. Четверикова, Р. Э. Фишера и Дж. С. Холдейна удалось синтезировать две первоначально обособленные концепции — менделизм и дарвинизм. Так возникла синтетическая теория эволюции (СТЭ): синтез законов Менделя в хромосомной интерпретации и дарвиновского принципа естественного отбора. Вплоть до начала 1950-х гг. в биологии не было философски более насыщенной концепции, чем СТЭ. Многие исследователи полагают, что парадигмальное значение СТЭ простирается от 1930-х гг. до настоящего времени. Это мнение нам представляется нуждающимся в существенной корректировке. И вот почему. В первой половине XX в. статус многочисленных биологических наук, в т.ч. генетики, был по преимуществу феноменологическим (от греч. phenomenon — являющееся) . При изучении биологических явлений исследователи, как правило, отвечали на вопрос «как?», но не «почему?».
Динамические истоки живого оставались плохо понятыми. В основном изучались не столько первоосновы живого, сколько их проявления, феномены. Поток новых успехов вызвало открытие в 1953 г. Дж. Уотсоном и Ф. Криком двухцепочечной структуры ДНК. Последующая расшифровка генетического кода, определяющего синтез белка, выяснение в деталях содержания многочисленных генных механизмов, бурное развитие молекулярной биологии, все это — ярчайшее свидетельство достижения биологией новых концептуальных глубин. На смену прежней феноменологии пришел достаточно очевидный динамизм.
Требование динамического объяснения происхождения и эволюции биологических явлений стало в науке нормой. Идеалы прежней СТЭ, феноменологической по своей сути концепции, померкли. Коренная трансформация биологического знания в период 1953—1972 гг. осуществлялась под эгидой динамической СТЭ, или молекулярно-динамического подхода. Разумеется, молекулярно-динамический подход не связан с отказом от идеи эволюции. Его содержание как раз и состоит в определении динамики биологической эволюции. Последние десятилетия отмечены новой трансформацией биологического знания. Ее главное содержание определяет методология и технология рекомбинантных (гибридных) ДНК [3. Т. 1. С. 228—247]. Начало нового этапа развития биологии было положено в 1972 г. в лаборатории П. Берга (США) конструированием первой рекомбинантной ДНК. Если до начала 1970-х гг. генетический материал и его фенотипические проявления изучались в основном в пассивной манере (изучали то, что есть и доступно), то теперь стали реализовывать возможности для активного манипулирования этим материалом. Биологическое экспериментирование было поднято на качественно новую ступень. Стали выделять ДНК, вырезать из них отдельные участки, изменять и конструировать их заново, затем тем или иным способом вводить их в геном культивируемых клеток и по фенотипическим признакам судить о генах и их функциях. В отличие от классических генетики и молекулярной биологии, предметом изучения которых были непосредственно молекулы ДНК и все, что с ними связано, неклассическая микробиология помимо сказанного выше исследует активные, проективного характера действия с рекомбинантными ДНК.
Отметим особо: в данном случае речь идет не о генной инженерии как таковой, а об изменении статуса биологической науки, обоих ее составляющих, как теории, так и эксперимента. Развитие биологического эксперимента открыло не виданные ранее перспективы перед биологическими теориями. Многое из того, что ранее нельзя было подтвердить эмпирически, теперь подвергается фальсификации.
Итак, для биологии характерны концептуальные революции отнюдь не в меньшей степени, чем для других наук. Наиболее масштабными научно-биологическими революциями являются: 1) дарвинизм, 2) синтетическая теория эволюции, 3) молекулярно-динамический подход, 4) методология и технология рекомбинантных ДНК. Каждый последующий этап биологического знания вбирает в себя достижения предыдущего. Отмеченные выше четыре этапа образуют научно-теоретический ряд биологии в том ее виде, какого она достигла к настоящему времени. Философия любой науки насыщена многочисленными проблемными аспектами. В полной мере это относиться и к философии биологии. Исследователи особенно часто обращаются к вопросу о природе живого, статусе биологической науки, соотношении биологической эволюции и присущих организмам внутренних закономерностей, специфике биологической информации. На наш взгляд, следует большее внимание уделять отдельным биологическим теориям.
Источник: Философия науки. Краткий энциклопедический словарь. 2008 г.
философия биологии
ФИЛОСОФИЯ БИОЛОГИИ — раздел философии, занимающийся анализом и объяснением закономерностей развития основных направлений комплекса наук о живом. Биофилософия исследует структуру биологического знания; природу, особенности и специфику научного познания живых объектов и систем; средства и методы подобного познания. Это система обобщающих суждений философского характера о предмете и методе биологии, месте биологии среди др. наук и в системе научного знания в целом, ее познавательной и социальной роли в современном обществе. Содержание и проблематика биофилософии существенно изменялись в ходе развития биологии и др. наук о живом, в процессе изменения их предмета, трансформации стратегических направлений исследования. Параллельно с разработкой философского осмысления живого в трудах профессиональных философов, определенные картины биофилософии были представлены в исследованиях выдающихся ученых-биологов 17—20 вв., обсуждавших на биологическом материале общефилософские проблемы постоянства и развития, целостности и элементаризма, постепенности и скачков и т.д. Наиболее яркие среди них — концепции К. Линнея, Ж.Б. Ламарка, Ж. Кювье, Э. Жоффруа Сент-Илера, К. Бэра, Ч. Дарвина, Г. Менделя, создание синтетической теории эволюции, синтез эволюционных и организационных идей на основе объединения теории эволюции, генетики и экологии и т.д. Карл Линней (1707—1778) — швед, натуралист, создатель биологической систематики. В своей монографии «Системы природы» (1735), получившей мировую известность, он заложил основы классификации «трех царств природы»: растений, животных и минералов. Причем человек в этой классификации впервые был отнесен к классу млекопитающих и к отряду приматов, что нанесло существенный удар по доминировавшему в те годы антропоцентрическому мышлению. Внеся фундаментальный вклад в изучение биологического многообразия жизни, Линней сформулировал принцип иерархичности систематических категорий, согласно которому соседние таксоны связаны не только сходством, но и родством. Эта идея стала одним из краеугольных камней на пути утверждения эволюционных представлений. Первая целостная концепция эволюции в ее философском осмыслении была сформулирована франц. естествоиспытателем Жаном Батистом Ламарком (1744—1829) в «Философии зоологии» (1809). Лейтмотивом книги является утверждение о том, что всякая наука должна иметь свою философскую основу, и только при этом условии она сделает действительные успехи. С этих позиций автор обращает внимание на всеобщий характер изменчивости, на прогрессивный ход эволюции, считая главным ее фактором прямое и адекватное влияние среды. В качестве основного механизма эволюции Ламарк принимал наследование приобретенных признаков. Тенденцию же к усложнению организации живых организмов Ламарк считал результатом внутреннего стремления организмов к прогрессу, к совершенствованию. По Ламарку, эта внутренняя цель заложена в организмах, изначально. Мировоззрение Ламарка деистично: признавая естественный порядок природы, он рассматривал Бога как первопричину этого порядка. Принципиальным философским моментом в творчестве Ламарка является замена преформистских представлений, идущих от Г. Лейбница и др., идеями трансформизма — исторического превращения одних видов в др. Однако у этого подхода было много противников, одним из виднейших среди которых Жорж Кювье (1769—1832) — франц. зоолог, теоретик систематики, создатель палеонтологии, биостратиграфии и исторической геологии как науки. Предложенная Кювье система органической природы — первая, в которой современные формы рассматривались рядом с ископаемыми. В своем сочинении «Царство животных» (1817) Кювье сформулировал принцип соподчинения признаков. Развивая идеи Линнея, он разделил все многообразие животных на четыре ветви, каждая из которых характеризуется общностью плана строения. Причем между этими ветвями, по Кювье, нет и не может быть переходных форм. В выдвинутом им принципе условий существования, названном принципом конечных целей, развиваются идеи «конкретной телеологии» Аристотеля: организм, как целое, приспособлен к условиям существования; эта приспособленность диктует как соответствие органов выполняемым функциям и соответствие одних органов др., так и их взаимообусловленность в пределах единого целого. Будучи убежденным креационистом, он полагал, что корреляции неизменны. Впервые показав на обширнейшем фактическом материале грандиозную смену форм жизни на Земле и постепенное усложнение этих форм, т.е. фактически заложив основы эволюционных взглядов, Кювье в силу своих философских убеждений свел их к представлениям о неизменяемости природы и настойчиво отстаивал эту позицию, что ярко проявилось в его знаменитом диспуте с Этьеном Жоффруа Сент-Илером (1782—1844). Этот франц. естествоиспытатель был последовательным сторонником идеи трансформизма. В своем труде «Философия анатомии» (1818—1822) он обратился к одной из фундаментальных биологических проблем, имеющих философский характер: проблеме значения и сущности сходства признаков. Решая эту проблему, поставленную еще Аристотелем, Сент-Илер целеустремленно искал гомологии у различных видов животных, разрабатывая идею единства плана строения всего живого, в противовес изложенным выше взглядам Кювье. Однако дискуссия окончилась победой Кювье, который опроверг механистическую трактовку единства морфологического типа, предлагаемую Сент-Илером. Оригинальные эволюционные философские взгляды в области биофилософии принадлежат выдающемуся росс, биологу Карлу Бэру (1792—1876), описавшему в своем капитальном труде «История развития животных» (1828) законы эмбриогенеза. Сущность развития, по Бэру, состоит в том, что из гомогенного и общего постепенно возникает гетерогенное и частное. Это явление эмбриональной дивергенции получило название «закона Бэра». Однако при этом эмбриональное развитие не означает повторения серии более низко организованных взрослых животных и не является прямолинейным. Бэр был первым ученым, который пришел к эволюционным идеям, не строя никаких умозрительных схем и не отрываясь от фактов. Синтез предшествовавших эволюционных представлений осуществил Чарльз Дарвин (1809—1882) — создатель эволюционной теории. Принципиальное отличие дарвиновской концепции от др. эволюционных и трансформистских взглядов в том, что Дарвин раскрыл движущий фактор и причины эволюции. Дарвинизм ввел в биологию исторический метод как доминирующий метод научного познания, как ведущую познавательную ориентацию. На многие годы он стал парадигмой эволюционных представлений, ознаменовав собой целую эпоху в биологии, науке в целом и в культуре. Развитие эволюционных идей на основе дарвинизма вглубь и вширь привело в конце 20 в. к формированию концепции глобального эволюционизма, предлагающего эволюционный взгляд на все мироздание в целом. Параллельно с эволюционизмом, акцентирующим внимание на идее развития, в биофилософии продолжали развиваться представления, ориентированные на идею постоянства, стабильности, организации. Возникновение генетики как науки знаменовало принципиально новый этап в их становлении, начало которому было положено исследованиями австр. естествоиспытателя Грегора Менделя (1822—1884). Применив статистические методы для анализа результатов гибридизации сортов гороха, Мендель выявил и сформулировал закономерности наследственности. Впервые в истории науки использовав количественные подходы для изучения наследования признаков, Мендель установил новые биологические законы, тем самым заложив основания теоретической биологии. В дальнейшем представления об инвариантности, дискретности, стабильности в мире живого получили развитие в трудах Г. де Фриза, К. Корренса, Э. фон Чермака и др. исследователей. Вплоть до середины 20-х гг. 20 в. развитие генетики и эволюционизма шло независимо, обособленно, а порой и конфронтационно по отношению друг к другу. Лишь к 50-м гг. произошел синтез генетики и классического дарвинизма, что привело к утверждению нового популяционного мышления в биологии. Это явилось важнейшим методологическим достижением в сфере биологического знания середины 20 в. Развивая исследования в этом направлении, А.Н. Северцов уточнил представления о прогрессе биологическом и морфофизиологическом, показав, что они неравнозначны. Дж. Симпсон и И.И. Шмальгаузен в дополнение к описанной Дарвином движущей форме естественного отбора, отсекающей любые отклонения от средней нормы, выделили стабилизирующую форму отбора, охраняющую и поддерживающую средние значения в среде поколений. В 1942 Дж. Хаксли опубликовал книгу «Эволюция: современный синтез», положившую начало новой синтетической теории эволюции, в которой был реализован синтез генетических и эволюционных представлений. Однако этот синтез был осуществлен до наступления эры молекулярной биологии. С середины 20 в. началось интенсивное развитие молекулярной и физико-химической биологии. На этом этапе были сделаны открытия, накоплен огромный фактический материал, фундаментальный для биологического познания. Можно назвать открытие двойной спирали ДНК, расшифровку генетического кода и биосинтеза белка, открытие врожденности генетического кода, обнаружение внеядерной ДНК, открытие молчащих генов, открытие среди ДНК фракций уникальных и повторяющихся последовательностей, обнаружение «прыгающих генов», осознание нестабильности генома и многое др. В эти же годы произошел и принципиальный прорыв в традиционной для биологии области исследования биологии организмов, стала стремительно прогрессировать биология развития организмов. Наконец, со второй половины века началось и усиленное вторжение биологического познания в сферу надорганизменных образований, в изучение экологических, этологических и антропобиогеоценотических связей и взаимоотношений, формирование глобальной экологии. С современных позиций философское осмысление мира живого представлено в четырех относительно автономных и одновременно внутренне взаимосвязанных направлениях: онтологическом, методологическом, аксиологическом и праксиологическом. Современное естествознание имеет дело с множеством картин природы, онтологических схем и моделей, зачастую альтернативных друг другу и не связанных между собой. В биологии это ярко отражалось в разрыве эволюционного, функционального и организационного подходов к исследованию живого, в несовпадении картин мира, предлагаемых эволюционной биологией и экологией и т.д. Задача онтологического направления в биофилософии — выявление онтологических моделей, лежащих в основаниях различных областей современной науки о жизни, критико-рефлексивная работа по осмыслению их сути, взаимоотношений друг с другом и с онтологическими моделями, представленными в др. науках, их рационализации и упорядочению. Методологический анализ современного биологического познания преследует задачу не просто описывать применяемые в биологии методы исследования, изучения тенденций их становления, развития и смены, но и ориентирует познание на выход за пределы существующих стандартов. В силу того, что регулятивные методологические принципы биологического познания имеют порождающий характер, осознание и формулировка в биологии новой методологической ориентации ведет к становлению новой картины биологической реальности. Это ярко проявилось в процессе утверждения в биологии новых познавательных установок системности, организации, эволюции, коэволюции. Существенно возросло в последние годы значение аксиологического и праксиологического направлений в развитии биофилософии. Это объясняется тем, что биология нашего времени стала средством не только изучения, но и прямого воздействия на мир живого. В ней все более нарастают тенденции проектирования и конструирования биообъектов, проявляются задачи управления живыми объектами и системами. В стратегии исследовательской деятельности в биологии появляются такие новые направления, как предвидение, прогнозирование. Возникает необходимость в разработке сценариев предвидимого будущего для всех уровней биологической реальности. Современная биология вступает в новый этап своего развития, который можно назвать биоинженерным. Становление и стремительное развитие генной и клеточной инженерии, инженерии биогеоценозов, решение проблем взаимодействия биосферы и человечества требуют совершенствования методов анализа и сознательного управления всем новым комплексом названных исследований и практических разработок. Этим задачам служит интенсивное развитие таких новых наук, порожденных современным этапом развития, как биоэтика, экоэтика, биополитика, биоэстетика, социобиология и др. На современном этапе своего развития биология требует философского переосмысления традиционных форм организации знания, создания нового образа науки, формирования новых норм, идеалов и принципов научного исследования, нового стиля мышления. Развитие биологии в наши дни начинает давать все больше плодотворных идей как для сферы биологического познания, так и имеющих значение для науки и культуры в целом. И.К. Лисеев Лит.: Биология и культура. М., 2004; Биология в познании человека. М., 1989; Биология и современное научное познание. М., 1980; Биофилософия. М., 1997; Вернадский В.И. Философские мысли натуралиста. М., 1988; Взаимодействие методов естественных наук в познании жизни. М., 1976; Жизнь как ценность. М., 2000; Карпинская Р.С., Лисеев U.K., Огурцов А.П. Философия природы: коэволюционная стратегия. М, 1995; Лисеев И.К. Философские проблемы современной науки о жизни. М., 1975; Природа биологического познания. М., 1991; Пути интеграции биологического и социогуманитарного знания. М., 1984; Системный подход в современной науке. М., 2004; Философия биологии: вчера, сегодня, завтра. М., 1996; Фролов И.Т. Избранные труды. Т. 1—3. М., 2002—2003; Bertalanffy I. Theoretische Biologie. В., 1932; Rosenberg A. The Structure of Biological Science. N.Y., 1986; Sattler R. Biophilosophy. N.Y., Tokyo, 1986; Waddington C.H. (Ed.) Towards a Theoretical Biology. 4 Vols. Edinburgh, 1968—1972.