(fatumology; от лат. fatum, судьба). Изучение судьбы; философская дисциплина, которая рассматривает проблемы судьбы в мифологическом, религиозном, художественном, этическом, научном контексте (теории случая, хаоса, сложности, синергетика и т. п.).
Хотя понятие судьбы не часто встречается у современных философов, крупнейшие писатели, вплоть до нашего времени, строят свои художественные миры вокруг судьбы, которая неотделима от самого способа художественно-повествовательной организации событий в тексте. Кафка, Джойс, Гессе, Рильке, Борхес, Набоков, Уайльдер, Маркес – в центре их творчества находится метафизика и персонология судьбы. Эти художественные интуиции нуждаются в новой рефлексии, которая, наследуя таким мыслителям, как О. Шпенглер, Г. Зиммель, К. Юнг, позволит заново ввести «судьбу» в концептуальное поле философии и других гуманитарных дисциплин.
Современная наука также пробуждает заново интерес к судьбе как результирующей множества статистических, стохастических процессов, которые изучаются теорией *хаосложности. По сути, именно поле смыслов, очерченных традиционным понятием «судьба», находится в центре этой дисциплины, возникающей на стыке математических, естественных, информационных наук и изучающей нелинейные, непредсказуемые процессы, зависящие от взаимодействия множества случайных факторов. Одно из новейших имен судьбы – «вездесущность» (ubiquity), которым Марк Бьюкенен характеризует те критические состояния и структурные «обвалы», которые вызвали столь разные события, как гибель динозавров, начало Первой мировой войны, обвал финансового рынка в 1987 году, гигантское землетрясение в Кобе (Япония) в 1995 году. Этот же закон действует в передвижении песчаных масс, в заторах уличного транспорта, в распространении массовых эпидемий. Собранные Бьюкененом факты и свидетельства ведущих ученых подводят к общему заключению, что любая система по мере развития выходит из состояния стабильности и оказывается на пороге таких необратимых, катастрофических (или *анастрофических) перемен, которые были, есть и навсегда останутся сколь неизбежными, столь и непредсказуемыми. Эта неотвратимость и непредсказуемость, которая раньше называлась судьбой, и есть то самое «вездесущие», которое с равной непреложностью действует в природе и в обществе, в эволюции и истории [220].
Важный вклад в фатумологию внесли Конфуций, Цицерон (трактат «О судьбе»), Сенека. У них часто высказывается мысль о том, что характер человека – это и есть его судьба. Первым об этом сказал Гераклит: «Этос человека – его даймон». В рассказе Х. Л. Борхеса «Письмена Бога» герой, оказавшись в темнице, ищет вокруг знак Бога, начертание судьбы, и вдруг постигает: «Быть может, магическая формула начертана на моем собственном лице, и я сам являюсь целью моих поисков». Так в понятии судьбы вырисовывается апория. С одной стороны, судьба – нечто предустановленное, извне навязанное человеку: обреченность, неизбежность, которым он противопоставляет свое желание и волю. С другой стороны, у каждого человека своя судьба, и желать иной судьбы – желать иного себя, а это неосуществимо.
Эта апория постоянно дает себя знать в фатумологии. Так, Хризипп, глава школы стоиков, искал такого объяснения действий судьбы, которое не исключало бы свободы, а значит, ответственности самого человека. Он приводил пример с цилиндром и волчком. Ни один из этих предметов не может двигаться, если внешняя сила – толчок, удар – не задаст им движения. Но линия их движения зависит от их собственной формы – цилиндр будет катиться ровно, волчок – вращаться по кривой. Вопрос в том, что называть судьбой: силу внешнего воздействия? природу и характер того человека, на которого оказывается воздействие? или результирующую этих двух составляющих?
Обычно судьба противопоставляется свободе как сила, управляющая ходом человеческой жизни независимо от его сознания и воли. Однако есть общее смысловое поле, которое предшествует расщеплению понятий «свобода» и «судьба» и их дальнейшему расхождению на, казалось бы, несовместимые крайности волюнтаризма и фатализма.
В жизни человека можно выделить три типа событий. События, которые свершаются с ним по его собственной воле, могут быть названы поступками, ибо они задаются самим субъектом действия. Область событий-поступков изучается науками о человеческом поведении, его побудительных мотивах и критериях – психологией и этикой.
Вторая категория событий включает происшествия, то есть события, в которых человек является не субъектом, но объектом чуждой воли, случайностей, жертвой сверхличного стечения обстоятельств. К такого рода происшествиям относятся аварии, катастрофы, проигрыши и выигрыши в рулетку и лотерею, неожиданные встречи, инфекционные заболевания… Эти события управляются игрой случая, хотя и в них можно отыскать определенную закономерность – статистического, сверхиндивидуального порядка. Область событий-происшествий изучается статистикой, математической теорией вероятностей, а также комплексными теориями хаоса и сложности.
Наконец, третья категория событий представляет наибольший интерес для фатумологии. Эти события совершаются не по воле человека, но и не по воле случая, а в силу определенной закономерности, с какой поступки человека ведут к определенным происшествиям в его жизни. События такого типа можно называть свершениями – в них как бы завершается то или иное действие, начатое человеком по собственной воле, но затем вышедшее из-под его ведома и контроля. В свершениях то, что свершает сам человек, затем совершается с ним самим: он предстает как объект того воздействия, которое прямо или косвенно вытекает из предпринятых им действий.
Примеры событий-свершений из классической литературы. 1. Девушка влюбляется в молодого человека, но он пренебрегает ею, желая сохранить свободу; когда же эта свобода становится ему постылой, он влюбляется в ту, которой когда-то пренебрег, но она уже принадлежит другому. Эта сюжетная схема «Евгения Онегина» – образчик работы судьбы, которая превращает героев в объекты их собственных действий. 2. Поручик Вулич благополучно испытывает свою судьбу, играя в русскую рулетку; но через полчаса погибает, подвернувшись под саблю пьяному казаку. В «Фаталисте» Лермонтова сама готовность героя ставить свою жизнь на кон, подвергать ее случаю вызывает ответное действие случая, который тем самым становится уже не совсем случайным.
Свершения отличаются от поступков и происшествий тем, что содержат в себе собственное начало и конец и обнаруживают действие судьбы на всем его протяжении. С точки зрения фатумологии поступки и происшествия – это всего лишь неполные, односторонние свершения, чьи начала или концы упрятаны во времени судьбы, предшествующем рождению человека или следующем за его смертью. Однако только свершения, замкнутые временем человеческой жизни, поддаются строгому рассмотрению. Следуя критериям точности, фатумология должна исходить прежде всего из анализа событий-свершений, в которых наглядно определима связь поступка и происшествия. Тогда и учения о карме, о влиянии звезд, о рае и аде могут приобрести конкретность, какая свойственна наукам о наблюдаемом мире.
*Биограмма, Жизнь как тезаурус, Ипсеистика, Реверсивность, Своечуждость, Событие, Суб-объект, Судьба
Поступок и происшествие: К теории судьбы // Вопросы философии. 2000. № 9. С. 65–77.