ЭТИКА ПРЕОБРАЖЁННОГО ЭРОСА: ПРОБЛЕМЫ ЗАКОНА И БЛАГОДАТИ

произведение Б.П.Вышеславцева, вышедшее в 1931 в Париже. Свою работу Вышеславцев рассматривал как первый том исследования, посвященного проблеме «преодоления морализма» (морали императива, этики долга и закона) и обоснования новой этики благодати, призванной соединить в себе христианский платонизм и открытия современного психоанализа. Во втором томе Вышеславцев намеревался продолжить анализ антитезы закон - благодать применительно к области политики и права.
В конечном счете он ставил перед собой задачу обосновать метаномическую и метаполитическую этику благодати, исходящую из принципа соборности как сверхправового общения. Однако этому замыслу не суждено было осуществиться; некоторые вопросы Вышеславцев затронул в посмертно изданной книге «Вечное в русской философии» (напр., об антиномии власти). Вся оригинальность замысла Вышеславцева заключалась в попытке привить к метафизической традиции этики эмпирические (научные) данные из области экспериментальной психологии, осуществить синтез умозрительной и эмпирической традиций в этике. И в этом смысле работа Вышеславцева действительно является опытом создания «новой этики», единственным в своем роде в истории этической мысли 20 в. Свое исследование Вышеславцев начинает с установления антитезы закона и благодати (гл. I) и выяснения сущности и смысла закона как принципа морали и права (гл. II и III). Самое ценное в законе, считает Вышеславцев, это запрет преступления (не убий, не укради и т.д.) как форма борьбы со злом. Но именно в этой борьбе закон постоянно терпит поражение. Так Вышеславцев приходит к оценке несостоятельности, бессилия и в конечном счете трагедии закона. О причинах бессилия закона, к-рые состоят в «сопротивлении плоти» (подсознания), Вышеславцев рассуждает в гл. IV. Закон есть только рациональное правило, обращенное к уму, сознательной воле, и не доходящее до иррациональных, бессознательных глубин человеческой психики, в к-рых и коренятся мотивы поведения.
В силу этого сознательный закон, выраженный в форме запрета, вызывает обратное действие, тем более сильное, чем больше усилие воли, желающей исполнить требование закона. Этот процесс подсознательного противодействия закону нашел свое опытно-экспериментальное подтверждение в исследованиях нансийской школы психологии (Э.Куэ, Ш.Бодуэн и др.), открывшей в психике человека импульс «обращенного усилия» (loi de Г effort converti), или, в терминологии Вышеславцева, «закон иррационального противоборства». Вышеславцев полагал, что именно этот закон лежит в основе известных классических парадоксов этики (напр., «Благое вижу, хвалю — но к дурному влекусь», ср. Рим. 7:19). На подсознание невозможно влиять непосредственно; нужно уметь проникать в него и влиять на него, используя свойства его же собственной природы. Здесь Вышеславцев отдаст дань З.Фрейду, открывшему эротическую природу подсознания. Однако высшие функции души Фрейд свел к бессознательным сексуальным влечениям и инстинктам, тогда как истинная природа подсознания, полагает Вышеславцев, заключается в прямо противоположном устремлении: возведении низшего к высшему, абсолютному. Это и есть принцип истинной сублимации (« лат. sublimo высоко поднимаю, возношу). Переосмысляя т.о. идею Фрейда, Вышеславцев опирается не столько на К.Г.Юнга и А.Адлера, сколько на Платона и ап. Павла, полагая, что платоновское учение об эросе объемлет в себе все возможные выражения сублимации, означая существенную и несводимую функцию души: стремление к Абсолютному, уходящее в бесконечность, жажду вечной жизни, рождения в красоте и, в конечном счете, жажду воплощения, преображения и воскресения, жажду рождения Богочеловека.
В этой связи Вышеславцев убедительно интерпретирует христианство (прежде всего в лице Дионисия Ареопагита, Максима Исповедника), а также христианский аскетизм в целом как этику сублимации, т.е. этику не отрешения от мира, а его преображения. Сублимация есть как бы восстановление первоначальной божественной формы — «Образа и Подобия Божьего». Отсюда Вышеславцев приходит к идее воображения как творческой силы сублимации, обладающей особым даром проникновения в подсознание.
В гл. V он рассматривает воображение как воплощение и преображение, как космическую силу, рождающую образы вещей и как творческую силу духа, укорененную в подсознании, без к-рой нет созидания. Сублимация подсознательного эроса при помощи воображения протекает в форме внушения.
В гл. VI Вышеславцев показывает, что теория внушения есть стремление подчинить «непроизвольно-бессознательные внушения», к-рые мы пассивно получаем, внушениям «произвольно-сознательным», «свободно избранным». Воля и свобода здесь вовсе не уничтожаются, а, напротив, одерживают победу, но только не прямым усилием, а при помощи обходного движения. Внушение, принимающее вид самовнушения, повелевает подсознанием, повинуясь ему, «подчиняясь его любви к образам и его нелюбви к императивам». «Закон иррационального противоборства» может иметь две формы и действовать как бы в двух сферах: существует противоборство плоти и противоборство духа.
В гл. VII Вышеславцев рассматривает условия и возможности «сублимации свободы» — преображения свободы произвола и гордыни в свободу жертвенного служения и творения добра.
В этой части своего исследования Вышеславцев обращается к этическим идеям М.Шелера и Н.Гартмана, переосмысляя их в духе своей теории сублимации. Из учения этих философов следует, что высота ценностей обратно пропорциональна реальной воле к их осуществлению. Тем самым идеальная иерархия ценностей не может ничего реально детерминировать. Согласно Вышеславцеву, «закон обратного соотношения между силой и высотой ценностей» имеет значение только для несублимированной воли.
В сублимированной же этике высшие ценности становятся для человека онтологически сильнейшими, реально детерминируя его поведение.
В заключительной части работы (гл. VIII и IX) Вышеславцев рассматривает объективное бытие мира ценностей как условие истинной сублимации, устанавливая восходящую к Р.Декарту «аксиому зависимости человеческого Я от Абсолюта». Лит.: Вышеславцев Б.П. Этика преображенного Эроса. М.: Республика, 1994; Зеньковский ВВ. История русской философии. Л: Э ГО, 1991. Т. 2. С. 116-122; Левицкий С. А. Очерки по истории русской философии. М.: Канон, 1996. Т. 2. С. 402—411. В.Н.Назаров