Этика покаяния, ответственности, единства человечества

Размышления о вине, покаянии, ответственности для западной философии нашего столетия не новы. Оснований для них было более чем достаточно: две мировых войны и не исчезающие локальные войны, Освенцим и Гулаг, Чернобыль, да и многие другие трагические события XX в. Среди авторов, которые посвятили свои усилия критике "этического разума" и попыткам реформирования социальной философии и этики, большим авторитетом на Западе пользуется X. Йонас.
Ханс Йонас (1903-1994) - один из патриархов современной философии, учился у Гуссерля, Хайдеггера и Бультмана. В 1933 г. эмигрировал из фашистской Германии. С 1949 г. жил и работал в Канаде, с 1955 г. - в США и в Израиле. Сами названия книг Йонаса - а они приобрели особый резонанс в 80-е годы - говорят о направленности его мыслей и интересов: "Принцип ответственности. Попытка создания этики технологической цивилизации", "Понятие бога после Освенцима", "Сила или бессилие субъективности?".
Эти и другие книги Йонаса, высокопрофессионального и эрудированного философа, лишены вместе с тем сциентистской атрибутики привычных философских трактатов. Они вполне доступны и простым людям, обращены к их сознанию и нравственности. Йонас призывает к созданию этики, построенной на новых принципах. Различие между прежней и новой социальной философией, обязательно включающей этическую проблематику, он усматривает в следующем.
1 Человеческая деятельность, так или иначе связанная с переработкой материала природы, с "искусством обработки" (еще греки называли ее techne), в традиционной философии редко становилась объектом этического осмысления. Ее либо считали этически нейтральной, либо восхваляли как способ возвышения человека над природой. Новая этика, в основание которой положено признание факта "уязвимости природы", должна формулировать моральные измерения "технологии" (понимаемой в широком смысле). Необходимо по-новому и строже чем когда-либо поставить вопрос об этическом контексте любого знания и любого типа действия. Homo faber (человек-деятель) не должен, как это, увы, случалось в предшествующей истории, подавлять Homo sapiens, человека разумного.
2 Вся предшествующая этика, согласно Йонасу, была антропоцентрической. Человек "метафизически" и этически объявлялся "мерой всех вещей". Этот тезис был превращен в основу гуманизма. Теперь необходимо отстоять "собственное этическое право природы". Соответственно в философии антропология должна быть подчинена метафизике целостного бытия.
3 Человеческое, провозглашенное мерой всех вещей, в традиционной этике рассматривалось как нечто константное. Считалось и до сих пор считается, что этику необходимо строить на "общечеловеческих" константах. Вспомним категорический императив Канта, который ориентировал индивида на некое всегда (во все времена - jederzeit) себе равное всеобщее. "Существование общества человеческих актеров (действующих разумных существ) объявлялось предпосылкой, и действие, как считалось, должно быть таким, чтобы оно (пусть не без внутренних противоречий) могло быть представлено как всеобщее усилие этого общества". Йонас считает необходимым, учитывая именно изменчивость человеческой деятельности (например, обострение экологических проблем, появление новой для истории ядерной опасности), сформулировать категорический императив иначе, включив в саму его формулировку коренную задачу выживания человека и природы: "Поступай так, чтобы последствия твоего действия отвечали задаче непрерывности подлинно человеческой жизни на Земле". Дополнение: "Включай в свой сегодняшний выбор соображения, позволяющие сохранить будущую целостность человека, делая также и ее предметом твоей воли". (В этом отношении этика Йонаса перекликается с учением Альберта Швейцера.)
4 Однако как бы "космично", "внеисторично", на первый взгляд, ни ставились в предшествующей этике проблемы добра и зла, на деле они всегда коренились в исторически обусловленном недальновидном понимании целей, задач, последствий деятельности индивидов, народов, всего человечества. В традиционных этических формулах внимательный взгляд всегда может обнаружить влияние эпохи, конкретной среды, обстоятельств, расхожих идеологом и идеологических дискуссий.
Новая этика, согласно Йонасу, должна стать "этикой, ориентированной на будущее" (Zukunftethik). Поскольку, однако, многие социальные концепции прошлого и настоящего гордятся именно своей "устремленностью в будущее", Йонас уточняет: речь идет не об утопических проектах марксизма и не о мессианистских религиозных концепциях (все равно, обещают ли они человечеству рай или апокалипсис). Взяв за основу концепцию видного немецкого марксиста Эрнста Блоха и его выдающееся произведение "Принцип надежды", Йонас подверг конкретной и обоснованной критике утопизм, присущий любому марксистскому социальному проекту. Вместе с тем он подчеркнул, что ориентация на будущее, не имеющая ничего общего с утопизмом, как воздух, необходима новой этике. Задача - построить этику будущего как этику, философию любого современного действия: здесь необходимы, по Йонасу, "дальновидность прогнозов, широта взятой ответственности (перед всем будущим человечеством) и глубина замыслов (вся будущая сущность человека), и ... серьезное овладение властью техники..." Современная историческая ситуация беспрецедентна по своей опасности - поэтому беспрецедентными должны стать основательность, строгость, ответственность индивидов в деле нравственного ориентирования человечества.