ЭННЕАДЫ
Эннеада
егип.) – «девятка богов» – девять изначальных богов города Гелиополя: Атум, Шу, Тефнут, Геб, Нут, Осирис, Исида, Сет, Нефтида.
Источник: Мифологический словарь
ЭННЕАДА
девятка богов, девять изначальных богов города Гелиополь: Атум, Шу, Тефнут, Геб, Нут, Осирис, Исида, Сет, Нефтида. Боги Э. считались первыми царями Египта.
Источник: Словарь египетской мифологии.
Эннеада
(εννέα девять). Эннеадами иногда называют сочинения Плотина, хотя он так их не называл. Название произошло оттого, что Плотин разделял свои сочинения на девять книг или отделов.
Источник: Философский словарь или краткое объяснение философских и других научных выражений. Киев 1876 г.
ЭННЕАДА
В египетской мифологии девять богов Гелиополя, считавшихся первыми царями Египта. Это Атум, Шу, Тефнут, Геб, Нут, Осирис, Исида, Сет и Нефтида. Впоследствии в каждом городе стали возникать свои эннеады.
«ЭННЕАДЫ»
собр. соч. Плотина, составленное и изданное его учеником Порфирием. Состоит из шести разделов по девяти трактатов (откуда назв. «Э.», т. е. «девятки»). Чтобы получить число 54, Порфирий, видимо, разделил неск. больших трактатов на меньшие. «Э.» разбиты на три тома: в первом, посвященном проблемам человека, космоса, рока и промысла - три «девятки»; во втором - две «девятки», посвященные уму (нусу) и душе; третий том посвящен проблемам, связанным с единым. В тематич. распределении трактатов Порфирий следовал издателям Платона и Аристотеля. Ряд трактатов он снабдил схолиями, не дошедшими до нас, как и комм. к «Э.», составленные Проклом.
Многочисл. полные рукописи «Э.» и ряд неполных восходят к единому образцу 9-12 вв. Старейшая рукопись 12 в. сохранила трактаты IV 7, I 1 и IV 2. Особенно многочисленны рукописи 15 в., свидетельствующие о возросшем интересе к Плотину. В 1492 Фичино издал полный лат. пер. «Э.». 1-е изд. греч. текста появилось в 1580 в Базеле у Пьетро Перны. Большинство допущенных в этом издании ошибок выправлено в изд. Ф. Крейцера - Г. Г. Мозера (F. Creuzer, G. H. Moser, t. 1-3, 1835), содержащем греч. текст, критич. аппарат, лат. пер. и комм. Фичино, предметные указатели к Плотину и Фичино, лексикограмматич. индекс. В 1951-73 вышли 3 тт. «Э.», изд. П. Анри и Г. Р. Швицером (Editio maior, на основе к-рого в 1964 вышли 2 тт. Editio minor - см. соч. к ст. Плотин); изд. основано на сводке всех дошедших рукописей, араб. источниках и плотиновских цитатах у позднейших авторов; 3-й т. содержит ценнейшие индексы имен, источников, свидетельств.
Многочисл. полные рукописи «Э.» и ряд неполных восходят к единому образцу 9-12 вв. Старейшая рукопись 12 в. сохранила трактаты IV 7, I 1 и IV 2. Особенно многочисленны рукописи 15 в., свидетельствующие о возросшем интересе к Плотину. В 1492 Фичино издал полный лат. пер. «Э.». 1-е изд. греч. текста появилось в 1580 в Базеле у Пьетро Перны. Большинство допущенных в этом издании ошибок выправлено в изд. Ф. Крейцера - Г. Г. Мозера (F. Creuzer, G. H. Moser, t. 1-3, 1835), содержащем греч. текст, критич. аппарат, лат. пер. и комм. Фичино, предметные указатели к Плотину и Фичино, лексикограмматич. индекс. В 1951-73 вышли 3 тт. «Э.», изд. П. Анри и Г. Р. Швицером (Editio maior, на основе к-рого в 1964 вышли 2 тт. Editio minor - см. соч. к ст. Плотин); изд. основано на сводке всех дошедших рукописей, араб. источниках и плотиновских цитатах у позднейших авторов; 3-й т. содержит ценнейшие индексы имен, источников, свидетельств.
Источник: Советский философский словарь
ЭННЕАДЫ
(EvvedSeq, 3 в.) («Девятки») - произведение Плотина, включающее 54 трактата, отредактированных и изданных после смерти Плотина его учеником Порфирием. Это одна из немногих книг в истории духовной традиции, ориентированной на умозрение и трансцендентализм, непосредственно и достоверно выражающих живой экзистенциальный опыт их автора. Это своеобразный компендиум неоплатонической сотериологии и экстатики, при этом обузданных невиданной ранее дисциплиной разума. Античный логос исчерпывает себя в этом произведении, уступая место не только культурно-исторически сродному с ним, но и более древнему, исконному дионисийски-стихийному началу. Одновременно сама стихия у Плотина преображается в личность и личностно переживается. Доминантой интеллектуально изощренной философии Плотина становится практический интерес разума: морально-спасительный. Плотин предельно напрягает силы разума, чтобы в конечном счете превзойти сам разум в беспредельном стремлении души ввысь. Задача умозрения — не визионерство, а соединение с высшей сущностью, и Плотин уходит из мира с мыслью о «слиянии божественного» в нем с «божественным во Вселенной». Судьба человеческой души, стремящейся к спасению, вписана в универсальную структуру космоса, а путь добродетели ведет к высшим началам бытия. На пути «вниз» душа уходит из высших сфер, покидает свою духовную «родину» и погружается в поток становления; задача нравственного усилия заключается в исторжении ее из плена материи и возвращении человеческой самости к ней самой на пути «вверх». Эта классическая парабола души достраивается у Плотина еще одним уровнем реальности, выходящим за границы рационального, а следовательно - философского и этического способа освоения мира. Речь идет о сверхсущем Едином. Характерно, что при всем апофатизме его определений оно называется в «Э.» Благом. Иерархия плотиновского космоса соизмеряет ценностные свойства всякой реальности с ее бытийной полнотой. Благо для любой вещи — быть самой собой в своем сущностном выражении и превосходить саму себя в запредельном. «Цель целей» человека в плотиновском космосе — это абсолютная трансценденция, при движении к к-рой этический идеал оказывается промежуточным, недостаточным, неполным выражением человеческой самости. Ведь и сама человеческая природа, складывающаяся из души и тела, представляет собой результат утраты первоначальным «всечеловеком» своей исконной бытийной полноты. Но именно в этом эмпирическом качестве человек у Плотина (как и у Аристотеля) и реализует в себе нравственные начала. Реальность тела определяет своеобразие моральной жизни субъекта: ведь исходный принцип добродетели — это умерение и преодоление телесного в человеке. Плотин выстраивает градацию уровней реализации добродетелей души, и на каждом из них воспроизводится схематика взаимодействия кардинальных моральных начал (мудрости, мужества, умеренности и справедливости). Они осуществляются в сфере гражданской, координируя нормы социальной жизни, — здесь телесно-чувственное только «согласуется» с разумным. Более высокий уровень моральной жизни требует уже самодеятельности, нестрастного состояния души. Плотин говорит об «очищении» души от телесных привязанностей, прежде всего от стихии «непроизвольного» в самом человеке (страдания, гнева, страха, вожделения). Катартическая практика подводит к следующей ступени совершенствования, на к-рой открываются добродетели созерцания — видения парадигм сущего, обретающихся в чистом уме. Здесь раскрывается одна из оригинальных идей плотиновской доктрины — образ мудреца. Четыре добродетели парадигмально воспроизводятся в уме, но переход к чистому умозрению Плотин считает уже неспецифическим для собственно моральной действительности (возможно, здесь сказалось аристотелевское различение этических и дианоэтических добродетелей). Человек, живущий жизнью чистого ума (его образ у Плотина воспроизводит черты стоического нравственного идеала - мудреца, преодолевает в этом и границы моральной сферы. Последовательно отбрасывая эмпирически-чувственные, телесные «добавки» к человеческой самости, мудрость утверждается в области чистой жизни и бытия, в той полноте самореализации, к-рая «ни в чем не ущербна, чтобы нуждаться в мыслительном искании». Нравственный идеал человека выражается в эстетических образах: совершенствуясь на стезе добродетели, мы творим из материала своей души собственную статую по парадигме ума (1,6). Мудрец и есть такая статуя, объект собственного творчества, снимающий в себе вес свои предыдущие духовные усилия: он не нуждается уже и в инструментах разума. Разумно мотивированные добродетели в его душе кристаллизуются в бытийную структуру, сущность, сю!ад души, тождественный архетипам «истинно сущего» в мировом уме. Индивидуальное в мудреце становится всеобщим. Отсюда и такие его парадоксальные качества: он не утрачивает мудрости даже в неконтролируемых разумом состояниях (сон, забывчивость); рассудочные интенции даже препятствуют течению чистых энергий ума. Нечеловеческая сверхразумность мудреца светит отраженным светом величайшего сверхразума Единого.
В этой плотиновской доктрине можно увидеть одну из античных версий не интеллектуал и стекой трактовки морали. Мудрецу как «внутреннему» человеку противостоит человек «внешний», придающий значение ценностям эмпирического мира. На самом деле — на этом строится плотиновская космодицея — все пространство эмпирически-земных событий есть только сцена, игра масок, трагикомедия космической жизни. Профаническая действительность превращается у Плотина в феномен: все сущностные определения реальности, в т.ч. и морального порядка - истинные добро и зло - заданы у него умопостигаемо. Лишенный света запредельного Блага, мир есть лишь «разукрашенный труп». Элементы персонализма, представленные в трансцендентальном субъекте в плотиновской концепции, оказались чрезвычайно актуальными для духовного опыта европейского человека первых веков н.э., в эпоху складывающегося христианского учения. Лит.: Opera. Т. I—III / Ed. P.Henry et H.-R.Schwyzer. Paris et Bruxelles, 1951 — 1973; Armstrong AH. Plotinus. London: George Allen & Unwin, 1953; Rist J.M. Plotinus: The Road to Rality. Cambridge: Cambridge U.R, 1967; Trouillard J. La purification plotinienne. Paris: Presses Universitaires de France, 1955. AS. Гаджикурбанов
В этой плотиновской доктрине можно увидеть одну из античных версий не интеллектуал и стекой трактовки морали. Мудрецу как «внутреннему» человеку противостоит человек «внешний», придающий значение ценностям эмпирического мира. На самом деле — на этом строится плотиновская космодицея — все пространство эмпирически-земных событий есть только сцена, игра масок, трагикомедия космической жизни. Профаническая действительность превращается у Плотина в феномен: все сущностные определения реальности, в т.ч. и морального порядка - истинные добро и зло - заданы у него умопостигаемо. Лишенный света запредельного Блага, мир есть лишь «разукрашенный труп». Элементы персонализма, представленные в трансцендентальном субъекте в плотиновской концепции, оказались чрезвычайно актуальными для духовного опыта европейского человека первых веков н.э., в эпоху складывающегося христианского учения. Лит.: Opera. Т. I—III / Ed. P.Henry et H.-R.Schwyzer. Paris et Bruxelles, 1951 — 1973; Armstrong AH. Plotinus. London: George Allen & Unwin, 1953; Rist J.M. Plotinus: The Road to Rality. Cambridge: Cambridge U.R, 1967; Trouillard J. La purification plotinienne. Paris: Presses Universitaires de France, 1955. AS. Гаджикурбанов
Источник: Этика. Энциклопедический словарь. М. Гардарики 2001
ЭННЕАДЫ»
издание сочинений Плотина в систематическом порядке, предпринятое его учеником Порфирием ок. 301, т. е. через 30 лет после смерти Плотина. Записанные Плотином тексты еще при его жизни имели хождение не только между его учениками в Риме, но и в Афинах (в частности, уЛонгина были списки, сделанные с экземпляра Амелия, списанного непосредственно с плотиновского оригинала, — Porph. V. Р. 19.15—19,20.7—9). Возможно, они были сгруппированы (в хронологическом порядке?) и изданы единым корпусом после смерти Плотина. О хождении некоего издания можно предположить на основании схолии к Энн. IV 4, 29, 55, согласно которой в тексте Евстохия ( ) здесь заканчивается второй трактат «О душе» и начинается третий, тогда как в издании Порфирия последующее относится ко второму. Указанный здесь Евстохий Александрийский, ученик Плотина, врач, который ухаживал за последним до самой его смерти (Porph. V. Р. 7,8—12), мог быть либо издателем сочинений Плотина, либо одним из тех, благодаря кому они сохранились и распространялись (по предположению Л. Бриссона, предшествующее Порфириеву издание было сделано на основе записей Амелия и под его руководством - ср. Porph. V. Р. 19,24; 20,5-9).
Само стремление Порфирия дать новое издание сочинений Плотина объяснялось (согласно А. Д. Сафрэ) двумя обстоятельствами: во-первых, Порфирий хотел противопоставить позиции своего ученика и оппонента Ямелчха, придававшего решающее значение теургии, интеллектуалистскую позицию Плотина, отвергавшего традиционные формы языческого культа; во-вторых, завершив критику христиан и их Священного Писания, Порфирий хотел создать для платоновской традиции священный текст, сама структура которого воспроизводит структуру универсума. Поэтому он выстроил текст «Эннеад» из 54 трактатов, разбив его на три тома, которые вместе составили шесть девяток первый том (три девятки) посвящен самой дробной сфере: человеку, внутрикосмической природе и космосу в целом; второй (две девятки) — душе и уму; третий (единственная шестая девятка) — проблемам единого.
Ради получения числа (1 + 2 + 3) х З2 = 54 Порфирию, вероятно, пришлось разделить большое сочинение Плотина на меньшие: написанные как единый смысловой блок трактаты 30— 33 в хронологическом порядке под отдельными названиями разошлись по трем разным «Эннеадам»: III 8, V 8, V 5, II 9; наоборот, трактат III 9 составлен из отдельных фрагментов (которые, впрочем, могли быть объединены до Порфирия). Ряд трактатов Порфирий снабдил толкованиями (Eunap. V. Soph., р. 6,5 Giangrande), не дошедшими до нас, какикомментарии к «Эннеадам», составленные Проклом (вводная схолия Михаила Пселла к трактату «О мистериях» Ямвлиха, р. 38, 1-Des Places). Следы первого можно усмотреть в т. н. «Теологии Аристотеля»; эксцерпты второго — у Михаила Пселла (подобраны Л. Вестеринком).
Принципиальный характер предпринимаемого издания Порфирий подчеркнул в предваряющем его тексте «Жизнь Плотина и порядок его сочинений», который как обязательная часть его издания вошел во все полные рукописи «Эннеад». Древнейшая рукопись 12 в., содержащая трактаты ГУ 7,11, IV 2, изобилует ошибками. Главные рукописи, относящиеся к 13—15 вв., восходят к архетипу 9—12 вв. Обилие рукописей 15 в. свидетельствует о возросшем интересе к Плотину в это время.
В 1492 Марсилио Фичино издал во Флоренции полный перевод «Эннеад» (переиздания и новые издания 1540, 1559, 1562, воспроизводился также в собрании Сочинений Фичино). Ediuo princeps греческого текста (с переводом Фичино) — в 1580 у Пьетро Перны (Petrus Pema, Базель; переиздание 1615). Критические издания: Ф. Крейцер —ЕЕ Мозер -- Д. Виттенбах (F. Creuzer, G. H. Moser, D. Wyttenbach, Оксфорд, в 3 т., 1835, — с латинским переводом и комментариями Фичино, предметными указателями, лексико-грамматическим индексом); А. Киркхоф (A. Kirckhoff, Лейпциг, 1856, — в хронологическом порядке); X. Ф. Мюллер (H. Fr. Muller. Берлин, 1878-80); Р. Фолькман (R. Volkmaim, Лейпциг, 1883-84).
Лучшее критическое издание: П.Анри— Х.-Р. Швицер (Р. Henru, H.-R. Schwyzer, Париж—Брюссель—Лейден, 1951— 73), т. н. Editio maior. Базируется на сводке всех дошедших рукописей «Эннеад» и рецепции текста Плотина в греческой, латинской, арабской традициях, содержит критический аппарат, указатели имен, источников и т. п. и представляет собой одно из замечательных достижений новоевропейской классической филологии. Данное Editio maior легло в основу Editi minor (Оксфорд, 1964—82), текст которого служит точкой отсчета для современных издателей отдельных трактатов, исследователей и переводчиков (см. лит. к ст. Плотин).
Некоторые переводы на новые европейские языки: английский - St. Mackenna, 1917—30,1969 (revised by B. S. Page); K. S. Guthrie, 1918; A. H. Armstrong, 1966—88 (Loeb Classical Library); французский — M. N. Bouillet, 1857—61; LAbbe Alta (псевдоним LAbbe Calixte Melinge), 1924—26; E. Brehier, 1924— 38 (Les Belles Lettres); немецкий - H. Fr. Muller, 1878-80; R. Harder, 1930—37, 1956—71 (переработано при участии W. Theiler и R. Beutler); испанский — аноним, 1923 (калькирован французский перевод M. N. Bouillet); J. M. Q. [Jose Maria Quiroga], 1930; J. Igal, 1982—85; итальянский—V. Cilento, 1947—49; польский — A. Krokiewicz, 1959; нидерландский — R. Ferwerda, 1984; русские переводы отдельных трактатов (Г. Малеванского, А. Лосева, а также Ю. Ерогина с нем., П. Юлонского, Т. Бородай, М. Гарнцева, М. Солоповой, Д. Никулина) сведены в издании: Плотин. Сочинения (Плотин в рус. переводах), сост. М. Солопова. М.—СПб., 1995.
Лит.: Henry P. Etudes plotiniennes, 1.1. Les Etats du texte de Plotin. P.— Brux., 1938, 2 ed. 1961; t. II. Les Manuscrits des Enneades. P.—Brux., 1941, 2 ed. 1948; Goulet-Cafe M. 0. Ledition porphyrienne des Enneades. — Porphyre. La vie de Plotin, I: Travaux preliminaires et index grec complet. R, 1982, p. 280—327; Brisson L. Une edition dEustochius?; Goulet-CawM. 0. Remarque sur ledition dEustochius; SaffrayH. D. Pourquoi Porphyre a-t-il edite Plotin? — Porphyre, La vie de Plotin. P.—Brux., II: Etudes dintroduction, texte grec et traduction francaise, commentaire, notes complementaires, bibliographie. P., 1992, p. 31—86.
Ю. А. Шичалин
Само стремление Порфирия дать новое издание сочинений Плотина объяснялось (согласно А. Д. Сафрэ) двумя обстоятельствами: во-первых, Порфирий хотел противопоставить позиции своего ученика и оппонента Ямелчха, придававшего решающее значение теургии, интеллектуалистскую позицию Плотина, отвергавшего традиционные формы языческого культа; во-вторых, завершив критику христиан и их Священного Писания, Порфирий хотел создать для платоновской традиции священный текст, сама структура которого воспроизводит структуру универсума. Поэтому он выстроил текст «Эннеад» из 54 трактатов, разбив его на три тома, которые вместе составили шесть девяток первый том (три девятки) посвящен самой дробной сфере: человеку, внутрикосмической природе и космосу в целом; второй (две девятки) — душе и уму; третий (единственная шестая девятка) — проблемам единого.
Ради получения числа (1 + 2 + 3) х З2 = 54 Порфирию, вероятно, пришлось разделить большое сочинение Плотина на меньшие: написанные как единый смысловой блок трактаты 30— 33 в хронологическом порядке под отдельными названиями разошлись по трем разным «Эннеадам»: III 8, V 8, V 5, II 9; наоборот, трактат III 9 составлен из отдельных фрагментов (которые, впрочем, могли быть объединены до Порфирия). Ряд трактатов Порфирий снабдил толкованиями (Eunap. V. Soph., р. 6,5 Giangrande), не дошедшими до нас, какикомментарии к «Эннеадам», составленные Проклом (вводная схолия Михаила Пселла к трактату «О мистериях» Ямвлиха, р. 38, 1-Des Places). Следы первого можно усмотреть в т. н. «Теологии Аристотеля»; эксцерпты второго — у Михаила Пселла (подобраны Л. Вестеринком).
Принципиальный характер предпринимаемого издания Порфирий подчеркнул в предваряющем его тексте «Жизнь Плотина и порядок его сочинений», который как обязательная часть его издания вошел во все полные рукописи «Эннеад». Древнейшая рукопись 12 в., содержащая трактаты ГУ 7,11, IV 2, изобилует ошибками. Главные рукописи, относящиеся к 13—15 вв., восходят к архетипу 9—12 вв. Обилие рукописей 15 в. свидетельствует о возросшем интересе к Плотину в это время.
В 1492 Марсилио Фичино издал во Флоренции полный перевод «Эннеад» (переиздания и новые издания 1540, 1559, 1562, воспроизводился также в собрании Сочинений Фичино). Ediuo princeps греческого текста (с переводом Фичино) — в 1580 у Пьетро Перны (Petrus Pema, Базель; переиздание 1615). Критические издания: Ф. Крейцер —ЕЕ Мозер -- Д. Виттенбах (F. Creuzer, G. H. Moser, D. Wyttenbach, Оксфорд, в 3 т., 1835, — с латинским переводом и комментариями Фичино, предметными указателями, лексико-грамматическим индексом); А. Киркхоф (A. Kirckhoff, Лейпциг, 1856, — в хронологическом порядке); X. Ф. Мюллер (H. Fr. Muller. Берлин, 1878-80); Р. Фолькман (R. Volkmaim, Лейпциг, 1883-84).
Лучшее критическое издание: П.Анри— Х.-Р. Швицер (Р. Henru, H.-R. Schwyzer, Париж—Брюссель—Лейден, 1951— 73), т. н. Editio maior. Базируется на сводке всех дошедших рукописей «Эннеад» и рецепции текста Плотина в греческой, латинской, арабской традициях, содержит критический аппарат, указатели имен, источников и т. п. и представляет собой одно из замечательных достижений новоевропейской классической филологии. Данное Editio maior легло в основу Editi minor (Оксфорд, 1964—82), текст которого служит точкой отсчета для современных издателей отдельных трактатов, исследователей и переводчиков (см. лит. к ст. Плотин).
Некоторые переводы на новые европейские языки: английский - St. Mackenna, 1917—30,1969 (revised by B. S. Page); K. S. Guthrie, 1918; A. H. Armstrong, 1966—88 (Loeb Classical Library); французский — M. N. Bouillet, 1857—61; LAbbe Alta (псевдоним LAbbe Calixte Melinge), 1924—26; E. Brehier, 1924— 38 (Les Belles Lettres); немецкий - H. Fr. Muller, 1878-80; R. Harder, 1930—37, 1956—71 (переработано при участии W. Theiler и R. Beutler); испанский — аноним, 1923 (калькирован французский перевод M. N. Bouillet); J. M. Q. [Jose Maria Quiroga], 1930; J. Igal, 1982—85; итальянский—V. Cilento, 1947—49; польский — A. Krokiewicz, 1959; нидерландский — R. Ferwerda, 1984; русские переводы отдельных трактатов (Г. Малеванского, А. Лосева, а также Ю. Ерогина с нем., П. Юлонского, Т. Бородай, М. Гарнцева, М. Солоповой, Д. Никулина) сведены в издании: Плотин. Сочинения (Плотин в рус. переводах), сост. М. Солопова. М.—СПб., 1995.
Лит.: Henry P. Etudes plotiniennes, 1.1. Les Etats du texte de Plotin. P.— Brux., 1938, 2 ed. 1961; t. II. Les Manuscrits des Enneades. P.—Brux., 1941, 2 ed. 1948; Goulet-Cafe M. 0. Ledition porphyrienne des Enneades. — Porphyre. La vie de Plotin, I: Travaux preliminaires et index grec complet. R, 1982, p. 280—327; Brisson L. Une edition dEustochius?; Goulet-CawM. 0. Remarque sur ledition dEustochius; SaffrayH. D. Pourquoi Porphyre a-t-il edite Plotin? — Porphyre, La vie de Plotin. P.—Brux., II: Etudes dintroduction, texte grec et traduction francaise, commentaire, notes complementaires, bibliographie. P., 1992, p. 31—86.
Ю. А. Шичалин
Источник: Новая философская энциклопедия
ЭННЕАДЫ
«ЭННЕАДЫ» (?vveaSeg - девятки), издание сочинений Плотина в систематическом порядке, предпринятое его учеником Порфирием ок. 301 н. э., т. е. через 30 лет после смерти Плотина. Записанные Плотином тексты еще при его жизни имели хождение не только между его учениками в Риме, но и в Афинах (в частности, у Лонгина были списки, сделанные с экземпляра Амелия, списанного непосредственно с плотиновского оригинала -Porph. V. Plot. 19, 15-19; 20, 7-9). Возможно, они были сгруппированы (в хронологическом порядке?) и изданы единым корпусом после смерти Плотина. О хождении этого издания можно предположить на основании схолии к ???. IV 4, 29, 55 (согласно которой ?? ???? ????????? здесь заканчивается второй трактат «О душе» и начинается третий, тогда как ?v ???? ????????? последующее относится ко второму). Указанный здесь Евстохий Александрийский, ученик Плотина, врач, который ухаживал за Плотином до самой смерти последнего (Porph. V. Plot. 7, 8-12), мог быть либо издателем сочинений Плотина, либо одним из тех, благодаря кому они сохранились и распространялись (по предположению Л. Бриссонз, предшествующее Порфириеву издание было сделано на основе записей Амелия и под его руководством - ср. V. Plot. 19, 24; 20, 5-9). Само стремление Порфирия дать новое издание сочинений Плотина объяснялось (согласно А. Д. Сафрэ) двумя обстоятельствами: 1) Порфирий хотел противопоставить позиции своего ученика и оппонента Ямвлиха, придававшего решающее значение теургии, интеллектуалистскую позицию Плотина, отвергавшего традиционные формы языческого культа; 2) завершив критику христиан и их Священного Писания, Порфирий хотел создать для платоновской традиции священный текст, сама структура которого воспроизводит структуру универсума. Поэтому он выстроил текст «Э.» из 54 трактатов, разбив его на три тома, которые вместе составили шесть девяток: первый том (три девятки) посвящен самой дробной сфере: человеку, внутрикосмической природе и космосу в целом; второй (две девятки) — душе и уму; третий (единственная шестая девятка) — проблемам единого. ???. ? «Что такое животное и что человек»; «О добродетелях»; «О диалектике»; «О счастье»; «Увеличивается ли блаженство со временем»; «О прекрасном»; «О первом благе и о прочих благах»; «О том, что есть зло и откуда оно»; «О самоубийстве». Епп. II «О небе»; «О движении неба»; «Воздействуют ли звезды»; «О материи»; «О потенциальном и актуальном»; «О сущности и качестве»; «О смешении нацело»; «О зрении»; «Против гностиков. Епп. III «О судьбе»; «О промысле, I»; «О промысле, II»; «О демоне, получившем нас в удел»; «Об Эроте»; «О бесстрастии бестелесного»; «О вечности и времени»; «О природе, созерцании и Едином»; «Разнообразные наблюдения». Епп. IV «О сущности души, I»; «О сущности души, II»; «Об апориях, касающихся души, I»; «Об апориях, касающихся души, II»; «Об апориях, касающихся души, III»; «О чувственном восприятии и памяти»; «О бессмертии души»; «О нисхождении души в тела»; «О том, что все души - единая душа». Епп. V «О трех главных сущностях»; «О возникновении и порядке того, что вслед за первым»; «О познавательных сущностях и о запредельном познанию»; «Как от первого происходит то, что за ним»; «О том, что мысли не вне ума, и о благе»; «О том, что запредельное бытию не мыслит»; «Для каждой ли вещи есть идеи»; «Об умопостигаемой красоте»; «Об Уме, идеях и сущем». Епп. VI «О родах сущего, I; «О родах сущего, II»; «О родах сущего, III»; «О том, что сущее, будучи единым и тождественным, повсюду присутствует целиком, I»; «О том, что сущее, будучи единым и тождественным, повсюду присутствует целиком, II»; «О числах»; «О том, как появилось множество идей, и о благе»; «О свободе воли Единого». Ради получения числа (1 + 2 + 3) ? 32 = 54 Порфирию, вероятно, пришлось разделить большое сочинение Плотина на меньшие: написанные как единый смысловой блок трактаты 30-33 в хронологическом порядке (см. ст. Плотин, с. 578) под отдельными названиями разошлись по трем разным «Э.»: III 8, V 8, V 5, II 9; наоборот, трактат III 9 составлен из отдельных фрагментов (которые, впрочем, могли быть объединены до Порфирия). Ряд трактатов Порфирий снабдил толкованиями (Eunap. V. Soph. 6, 5 Giangrande), не дошедшими до нас, как и комментарии к «Э.», составленные Проклом (вводная схолия Михаила Пселла к трактату «О мистериях» Ямвлиха, р. 38, 1 Des Places). Следы первого можно усмотреть в т. н. «Теологии Аристотеля»; эксцерпты второго - у Михаила Пселла (подобраны Л. Вестеринком). Принципиальный характер предпринимаемого издания Порфирий подчеркнул в предваряющем его тексте «Жизнь Плотина и порядок его сочинений», который как обязательная часть его издания вошла во все полные рукописи «Э». Древнейшая рукопись 12 в., содержащая трактаты IV 7, I 1, IV 2, изобилует ошибками. Главные рукописи, относящиеся к 13-14 вв., восходят к архетипу 9-12 в. Обилие рукописей 15 в. свидетельствует о возросшем интересе к Плотину в это время. В 1492 Марсилио Фичино издал во Флоренции полный перевод «Э.» (переиздания и новые издания 1540, 1559, 1562, воспроизводился также в собрании сочинений Фичино). Editio princeps греческого текста (с переводом Фичино) - в 1580 у Пьетро Перны (Petrus Perna, Базель; переиздание 1615). Критические издания: Ф. Крейцер, Г. Г. Мозер, Д. Виттенбах (F. Creuzer, G. H. Moser, D. Wyttenbach, Оксфорд, 1835, - с латинским переводом и комментариями Фичино, предметными указателями, лексико-грам-матическим индексом; А. Киркхоф (А. Kirchhoff, Лейпциг, 1856, - в хронологическом порядке); X. Ф. Мюллер (Н. Fr. M?ller, Берлин, 1878-1880); Р. Фолькман (R. Volkmann, Лейпциг, 1883-1884). Лучшее критическое издание: П. Анри, X. Р. Швицер (Plotini Opera. Ed. P. Henry, H.-R. Schwyzer. P.; Brux.; Leiden, 1951-1973), т. н. Editio maior. Базируется на сводке всех дошедших рукописей «Эннеад» и рецепции текста Плотина в греческой, латинской, арабской традициях, содержит критический аппарат, указатели имен, источников и т. п., и представляет собой одно из замечательных достижений новоевропейской классической филологии. Данное Editio maior легло в основу Editio minor (Oxf., 1964-1973), текст которого служит точкой отсчета для современных издателей отдельных трактатов, исследователей и переводчиков (см. лит. к ст. Плотин). Некоторые переводы на новые европейские языки: англ. - St. Mackenna, 1917-1930, 19694 (rev. by В. S. Page); К. S. Guthrie, 1918 (в хронологическом порядке); ?. ?. Armstrong 1966-1988 (LCL); франц. - M. N. Bouillet, 1857-1861; L´Abb? Alta (псевдоним L´Abb? Calixte M?linge), 1924-1926; E. Br?hier, 1924-1938 (Les Belles Lettres); нем. - H. Fr. M?ller, 1878-1880; R. Harder, 1930-1957, 1956-1971 (переработано при участии W. Theiler и R. Beutler); испанский - аноним, 1923 (калькирован франц. пер. М. N. Bouillet); J. M. Q. [Jos? Maria Quiroga], 1930; J. Igal, 1982-1985; итальянский -V. Cilento, 1947-1949; G. Faggin, тт. 1-3 (Enn. 1-3), 1947-1948 (зависит от пер. Е. Br?hier); польский -A. Krokiewicz, 1959; нидерландский - R. Ferwerda, 1984; русские переводы отд. трактатов (Г. Малеванского, А. Лосева, а также Б. Ерогина с нем., П. Блонского, Т. Бородай, М. Гарнцева, М. Солоповой, Д. Никулина) сведены в издании: Плотин. Сочинения (Плотин в русских переводах). Сост. М. Солопова. М.; СПб., 1995. Лит.: Henry P. ?tudes plotiniennes. T. I. Les Etats du texte de Plotin. R; Brux., 1938, 19612; t. II. Les Manuscrits des Enn?ades. Ibid., 1941, 19482; Goulet-Caz? M.-O. L´?dition porphyrienne des Enn?ades, - L. Brisson et al., (eds.) Porphyre. La vie de Plotin. Vol. I. P., 1982, p. 280-327; Brisson L. Une ?dition d´Eustochius? - Ibid., Vol. IL 1992, p. 65-70; Goulet-Caz? M.-O. Remarque sur l´?dition d´Eustochius, - Ibid., Vol. II, p. 77-86; Saffray H. D. Pourquoi Porphyre a-t-il ?dit? Plotin? - Ibid., Vol. II, p. 31-64. Ю. А. ШИЧАЛИН