ДВОЕВЕРИЕ
ДВОЕВЕРИЕ
преобладающая форма религиозности на Руси, заключившаяся в одновременной приверженности древним славян. верованиям и нововведенному христ-ву. Явилось следствием длительного неприятия значит, частью населения др.-рус. гос-ва христ. верований и обрядности. Это объяснялось не только силой традиции (приверженностью «вере отцов»), но и тем, что христ-во не имело корней в укладе народ, жизни и долго оставалось чем-то чужеродным. Д., сначала явное, а затем скрытое, впоследствии было преодолено рус. православием, но это было достигнуто ценой компромисса, посредством приспособленчества. Визант. христ-во не устранило славян, верования из сознания и обихода народов нашей страны, а ассимилировало их, включив в свой вероисповедно-культовый комплекс. Поэтому рус. православие поныне представляет собой языческо-христ. конгломерат.
Источник: Православие. Словарь атеиста. М. Политиздат 1988.— 272 с. ISBN 5-250-00079-7
ДВОЕВЕРИЕ
характерное для древнерус. культуры соединение православно-языческих представлений, шире - свойство многополюсного общественного сознания, отличающегося богатым разнообразием смешанных мировоззренческих форм. Безусловно, Д. предполагает синтез не двух, а гораздо большего числа исходных элементов. Древняя Русь находилась в тесном взаимодействии с соседними странами и их культурами, где существовали разные варианты христианства, а язычество включало славянскую, угро-финскую, варяго-рус. и нек-рые иные дохристианские традиции (иранскую, напр.), и тем не менее во всем этом многообразии преобладали две главные, определяющие характер эпохи силы: православие и дохристианские пережиточные представления. В конкретных условиях Древней Руси Д. было обусловлено прежде всего феодализацией и христианизацией общества, являясь прямым следствием переживаемого культурой переходного состояния. Христианизация Руси проходила трудно, с разными темпами в разных социальных слоях. Родоплеменные и общинные традиции, равно как и связанные с ними дохристианские пережитки, держались долго и проявляли себя по-разному в разной социальной среде. Наиболее резкие, вызывающие преследования христианских идеологов формы Д. были свойственны народной неофициальной культуре (они фиксировались в устном творчестве, бытовой сфере, суевериях, обрядности). В XII-XIII вв. прочно утвердилось господство византийской религиозной доктрины, хотя двоеверные отступления имели место и здесь. Пантеон многочисленных христианских святых вобрал в себя нек-рые функции и свойства прежних языческих божеств, а в почитании святых присутствовали переосмысленные и переработанные языческие представления. Откровенно двоеверную природу, в частности, имел культ Бориса и Глеба. Известно, что древнерус. почитание Богородицы оказалось соединенным с культом обожествлявшейся Земли и сопровождалось в церквах двоеверными рожаничными трапезами. Становление двоеверных культов отражено в ряде произв. ("Сказание о житии Бориса и Глеба", "Сказание о чудесах Владимирской иконы Божьей матери" и др.). В рамках древнерус. христианских традиций, к-рые в отличие от мистико-аскетической воинствующей церкви не были впрямую связаны с ортодоксальным Константинополем (кирилло-мефодиевская, ирландская, антиохийская традиции), отношение к дохристианскому прошлому было более терпимым, что, бесспорно, способствовало более глубокому соединению разнородных мировоззренческих элементов. Прежде всего, в этой среде, где грань между ересью и ортодоксией оказывалась зыбкой, появлялись деятели, целенаправленно сближавшие сходные элементы разных мировоззренческих систем ради завоевания сознания вчерашних язычников. Преднамеренное обращение к дохристианским ценностям присутствует в "Слове о законе и благодати" митрополита Илариона, в ряде статей "Повести временных лет", в "Слове о погибели Русской земли". Ярким примером того, как наследие дохристианской поры в явном или скрытом виде становилось органической частью новообразований, оплодотворяя культуру, является "Слово о полку Игореве". Соотношение христианского и дохристианского в пределах разных идеологических направлений колебалось от синтеза до противостояния. Примером крайних конфликтных ситуаций, вызванных двоеверной духовностью, служат ереси. Резкое отступление от двоеверного христианства к язычеству обнаруживает стригольничество. Ранние двоеверные ереси можно рассматривать как нарушение временного компромисса между противоположными мировоззренческими системами, что чаще всего происходило вследствие обострения социальных противоречий, разводивших официальную и народную идеологию. Ереси провоцировали гонения на все проявления дохристианских пережитков, в результате чего церковная официальная культура очищалась от нежелательных для нее примесей. Однако, несмотря на целенаправленную борьбу церкви с дохристианскими пережитками, противостояние принципиально различных по идейным основам мировоззренческих систем не помешало их взаимопроникновению. Поэтому можно считать, что Д. дало жизнь качественно новому, вполне самостоятельному духовному образованию - рус. православию. Практически все оригинальные памятники рус. православной мысли тяготеют к тому или иному исходному источнику мировоззрения, но неизменно имеют признаки обоих. В результате наследие язычества в превращенном и не всегда явном виде стало органической составляющей культуры. Д., характеризуя широкий спектр истоков, питавших древнерус. мысль, выражает динамику соотношения между исходной наднациональной, привнесенной извне, основой и национальными, уходящими корнями в языческое прошлое элементами духовной культуры Древней Руси. Именно фактор Д. не позволяет говорить о прямом и одностороннем влиянии византийского христианства на идейную и религиозную жизнь древнерус. об-ва. Вне зависимости от того, был ли он следствием сознательной или стихийной деятельности, рус. православие в конечном счете приобрело черты своеобразия, отличавшего его от исходного византийского праобразца. Результатом перекрестного действия стала и богатая средневековая культура славянорусов.
Источник: Русская философия: словарь
Двоеверие
различные формы православно-языческого синкретизма в материальной и духовной культуре; симбиоз разнородных мировоззренческих форм, свойственный общественному сознанию в период смены мировоззренческих ориентаций; один из важнейших факторов, предопределявших своеобразие древнерусской культуры и народного православия. Д. на Руси — прямое следствие затянувшейся христианизации. По причине пережиточного бытования родо-племенных и общинных традиций переходные процессы в культуре растянулись на столетия. Синкретические новообразования давали разнообразное сочетание пропорций: от явного преобладания языческих элементов в народной культуре до скрытых, едва различимых примесей дохрист. наследия в культуре официальной.
Древние верования присутствовали в культе тех христ. святых, к-рые наделялись функциями языческих божеств, нередко изза совмещения календаря традиционных праздников с христ. датами памяти святых. В простонародной среде наиболее почитаемыми стали т. наз. персонажи-двойники: Илья, заместивший Перуна, Власий Велеса, св. Георгий (Егорий) Ярилу, Параскева Пятница Мокошь. Поклонение Борису и Глебу было соединено с элементами почитания какого-то могущественного божества плодородия. В древнерусском культе Богородицы христ. формы совмещались с пережитками древних культов плодородия и поклонения обожествлявшейся Земле. Двоеверные черты присутствовали в чрезвычайно популярном на Руси культе Николы (Николая) Мирликийского. Иконописным изображениям Богоматери, Спаса, Бориса и Глеба, Николы и нек-рым др. образам приписывались свойства покровительства и целительства, как языческим оберегам. Даже в последовательно ортодоксальной традиции Киево-Печерского монастыря отмечен синкретический обряд вкладывания умершему «пропуска на тот свет». Терпимое отношение к языческому прошлому было свойственно раннему русскому христ-ву, в частности последователям кирилло-мефодиев-ской и ирландской традиций, отличавшихся терпимостью к синкретическим новообразованиям. Ориентация на нек-рые дохрист. ценности воплотилась в синкретических идеях и образах «Слова о законе и благодати» митрополита Илариона Киевского. Ему свойственна гордость за языческое прошлое, в основе к-рой лежит идея преемственности между язычеством и христ-вом вместо жесткого их противопоставления. Десятинная традиция «Повести временных лет» освещает акт посмертного крещения в 1044 Олега и Ярополка, убитых в 977 и 980. «Слово о погибели Русской земли» показывает культовые природные объекты в перечне святынь. Уникальным шедевром двоеверной культуры является неоднородное в мировоззренческом плане «Слово о полку Игореве» (80 — 90-е гг. 12 в.). Памятник несет в себе отзвуки славянских мифов (ветры Стрибожьи внуки, Обида в силах Дажбога внука, вещий Боян, Влесов внуче, Див, Хоре, Кур); восходящее к язычеству циклическое видение время-событийной действительности, являвшееся основой жизненного оптимизма; сакральное отношение к природным стихиям (заклинательный плач Ярославны); пантеистич. оживотворение природы, положенное в основу гениальной поэтической образности (Тресветлое Солнце, Ветер-ветрило, Сине-море, Днепр-Словутич). В то же время в тексте присутствуют реалии христианизированной Руси (храм Софии, церковь Богородицы Пирогощи), в т. ч. фразы и речевые обороты церковной лит-ры (поганые, душа, воскреснуть, дети бесовы, болван, «поборая за христианы на поганые полки»). «Слово» отражает переходное состояние культуры, при к-ром дохрист. наследие становилось органической частью синкретических новообразований, придавая отечественной культуре черты неповторимой выразительности, жизненной силы и своеобразия. Миф, отмирая, дал начало высокой поэзии. Синтез язычества и христ-ва широко представлен во всех сферах культуры. В церковной обрядности практиковались двоеверные трапезы Роду и роженицам. В быту социальных верхов об-ва дохрист. пережитки присутствуют в обычае нарекать новорожденного кроме крещального имени языческим именем умершего родича (до 13 в.), свадебная обрядность пронизана культом Рода, магией чадородия и гаданиями на судьбу (до 17 в.); одежды и украшения сохраняют ритуальную символику (до 13 в.). В простонародной среде двоеверная стихия господствовала: обереги-змеевики совмещали в себе христианские и языческие символы; иконки и кресты включались в состав амулетов; богатый вещевой инвентарь присутствует в сельских курганах и новгородских жальниках, отражая представления о плотском существовании умерших. В похоронной обрядности до 19 в. сохранялись плачи, тризны, кормления покойника, вера в живого мертвеца, имитация сожжения, потопления и др. архаические действия. Аграрная обрядность так и не утратила своей синкретической природы. Она включает в себя огромный арсенал магических приемов, заклинания, заговоры и жертвоприношения обожествленным стихиям природы. Несмотря на внешнюю христ. форму, годовой цикл праздников (Масленица, Семик, Иван Купала и т. д.) воспроизводит пантеистический культ природы, ядром к-рого являлось почитание производящего, рождающего начала (Земля-мать, Небо-отец, а различные формы жизни результат космического брака Неба и Земли). Двоеверную основу имели и ранние русские ереси. Языческую окраску верованиям в покровительство Спаса и Богородицы придал еретичествующий самозваный епископ Федорец Владимирский (12 в.). Новгородско-псковские стригольники (14–16 вв.) возродили пантеистические представления об обожествленном Космосе. Провизантийски настроенные идеологи древнерусской церкви пытались защитить чистоту доктрины от влияния Д. Последовательно искореняли пережитки язычества в быту и верованиях такие их представители, как Серапион Владимирский, митрополит Кирилл Туровский, Стефан Пермский, автор летописного «Слова о казнях божиих» и анонимные проповедники, скрывавшиеся под псевдонимом Иоанна Златоуста, «некоего Христолюбца» и т. д. Фактор Д. не позволяет говорить о зеркальном воспроизведении византийского христ-ва на Руси. Наднациональные импульсы претерпели преобразования, взаимодействуя с национальной традицией. Результатом взаимодействия стала богатая и своеобразная средневековая культура славяно-русов. Вопреки разной онтологической природе христианского и языческого мировоззрений появились довольно органичные синкретичные новообразования. В рамках Д. частично реабилитировалось дохрист. наследие, ставшее фактором правосл. культуры (в большей степени народной, в меньшей степени церковной).
Как известно, наряду с разными традициями христ-ва (византийского, римско-католического, антиохийского и др.), на Руси действовали исламский и тюрко-хазарский факторы и иранские языческие традиции. Но понятие «Д.» в этом сложном синкретическом узле выделяет две определявшие характер эпохи традиции: вост. христ-во и славянское язычество. Приверженцы чистоты православия скептически относятся к Д. Они не склонны замечать чужеродные примеси, присутствующие в церковной и в народной культурах. Богатство русской культуры не умещается в рамках греч. канона, а ее неповторимость нередко имеет своим основанием Д.
Древние верования присутствовали в культе тех христ. святых, к-рые наделялись функциями языческих божеств, нередко изза совмещения календаря традиционных праздников с христ. датами памяти святых. В простонародной среде наиболее почитаемыми стали т. наз. персонажи-двойники: Илья, заместивший Перуна, Власий Велеса, св. Георгий (Егорий) Ярилу, Параскева Пятница Мокошь. Поклонение Борису и Глебу было соединено с элементами почитания какого-то могущественного божества плодородия. В древнерусском культе Богородицы христ. формы совмещались с пережитками древних культов плодородия и поклонения обожествлявшейся Земле. Двоеверные черты присутствовали в чрезвычайно популярном на Руси культе Николы (Николая) Мирликийского. Иконописным изображениям Богоматери, Спаса, Бориса и Глеба, Николы и нек-рым др. образам приписывались свойства покровительства и целительства, как языческим оберегам. Даже в последовательно ортодоксальной традиции Киево-Печерского монастыря отмечен синкретический обряд вкладывания умершему «пропуска на тот свет». Терпимое отношение к языческому прошлому было свойственно раннему русскому христ-ву, в частности последователям кирилло-мефодиев-ской и ирландской традиций, отличавшихся терпимостью к синкретическим новообразованиям. Ориентация на нек-рые дохрист. ценности воплотилась в синкретических идеях и образах «Слова о законе и благодати» митрополита Илариона Киевского. Ему свойственна гордость за языческое прошлое, в основе к-рой лежит идея преемственности между язычеством и христ-вом вместо жесткого их противопоставления. Десятинная традиция «Повести временных лет» освещает акт посмертного крещения в 1044 Олега и Ярополка, убитых в 977 и 980. «Слово о погибели Русской земли» показывает культовые природные объекты в перечне святынь. Уникальным шедевром двоеверной культуры является неоднородное в мировоззренческом плане «Слово о полку Игореве» (80 — 90-е гг. 12 в.). Памятник несет в себе отзвуки славянских мифов (ветры Стрибожьи внуки, Обида в силах Дажбога внука, вещий Боян, Влесов внуче, Див, Хоре, Кур); восходящее к язычеству циклическое видение время-событийной действительности, являвшееся основой жизненного оптимизма; сакральное отношение к природным стихиям (заклинательный плач Ярославны); пантеистич. оживотворение природы, положенное в основу гениальной поэтической образности (Тресветлое Солнце, Ветер-ветрило, Сине-море, Днепр-Словутич). В то же время в тексте присутствуют реалии христианизированной Руси (храм Софии, церковь Богородицы Пирогощи), в т. ч. фразы и речевые обороты церковной лит-ры (поганые, душа, воскреснуть, дети бесовы, болван, «поборая за христианы на поганые полки»). «Слово» отражает переходное состояние культуры, при к-ром дохрист. наследие становилось органической частью синкретических новообразований, придавая отечественной культуре черты неповторимой выразительности, жизненной силы и своеобразия. Миф, отмирая, дал начало высокой поэзии. Синтез язычества и христ-ва широко представлен во всех сферах культуры. В церковной обрядности практиковались двоеверные трапезы Роду и роженицам. В быту социальных верхов об-ва дохрист. пережитки присутствуют в обычае нарекать новорожденного кроме крещального имени языческим именем умершего родича (до 13 в.), свадебная обрядность пронизана культом Рода, магией чадородия и гаданиями на судьбу (до 17 в.); одежды и украшения сохраняют ритуальную символику (до 13 в.). В простонародной среде двоеверная стихия господствовала: обереги-змеевики совмещали в себе христианские и языческие символы; иконки и кресты включались в состав амулетов; богатый вещевой инвентарь присутствует в сельских курганах и новгородских жальниках, отражая представления о плотском существовании умерших. В похоронной обрядности до 19 в. сохранялись плачи, тризны, кормления покойника, вера в живого мертвеца, имитация сожжения, потопления и др. архаические действия. Аграрная обрядность так и не утратила своей синкретической природы. Она включает в себя огромный арсенал магических приемов, заклинания, заговоры и жертвоприношения обожествленным стихиям природы. Несмотря на внешнюю христ. форму, годовой цикл праздников (Масленица, Семик, Иван Купала и т. д.) воспроизводит пантеистический культ природы, ядром к-рого являлось почитание производящего, рождающего начала (Земля-мать, Небо-отец, а различные формы жизни результат космического брака Неба и Земли). Двоеверную основу имели и ранние русские ереси. Языческую окраску верованиям в покровительство Спаса и Богородицы придал еретичествующий самозваный епископ Федорец Владимирский (12 в.). Новгородско-псковские стригольники (14–16 вв.) возродили пантеистические представления об обожествленном Космосе. Провизантийски настроенные идеологи древнерусской церкви пытались защитить чистоту доктрины от влияния Д. Последовательно искореняли пережитки язычества в быту и верованиях такие их представители, как Серапион Владимирский, митрополит Кирилл Туровский, Стефан Пермский, автор летописного «Слова о казнях божиих» и анонимные проповедники, скрывавшиеся под псевдонимом Иоанна Златоуста, «некоего Христолюбца» и т. д. Фактор Д. не позволяет говорить о зеркальном воспроизведении византийского христ-ва на Руси. Наднациональные импульсы претерпели преобразования, взаимодействуя с национальной традицией. Результатом взаимодействия стала богатая и своеобразная средневековая культура славяно-русов. Вопреки разной онтологической природе христианского и языческого мировоззрений появились довольно органичные синкретичные новообразования. В рамках Д. частично реабилитировалось дохрист. наследие, ставшее фактором правосл. культуры (в большей степени народной, в меньшей степени церковной).
Как известно, наряду с разными традициями христ-ва (византийского, римско-католического, антиохийского и др.), на Руси действовали исламский и тюрко-хазарский факторы и иранские языческие традиции. Но понятие «Д.» в этом сложном синкретическом узле выделяет две определявшие характер эпохи традиции: вост. христ-во и славянское язычество. Приверженцы чистоты православия скептически относятся к Д. Они не склонны замечать чужеродные примеси, присутствующие в церковной и в народной культурах. Богатство русской культуры не умещается в рамках греч. канона, а ее неповторимость нередко имеет своим основанием Д.
Источник: Религии народов современной России
