представители дворянок, революц. движения, осуществившие 14 декабря 1825 вооруж. выступление против самодерж.-крепостнич. строя в России. В. И. Ленин называл Д. «самыми выдающимися деятелями дворянского периода» рус. освободит. движения (т. 25, с. 93). На формирование мировоззрения Д. оказали влияние бурж. революции в странах Зап. Европы, соч.А. Н. Радищева и франц. просветителей 18 в. Будучи единодушными в стремлении уничтожить самодерж.-крепостнич. строй, Д. различались по своим мировоззренч. взглядам. Нек-рые из них стояли на религ.-идеалистич. позициях, считали, что в революц. агитации среди солдат нужно использовать христ. идеи, большинство же Д. были сторонниками скептицизма, деизма и атеизма. Однако мировоззренч. разногласия не препятствовали политич. объединению Д. Представители материалистич. атеистич. крыла движения Д. - П. И. Борисов, И. Д. Якушкин, В. Ф. Раевский, А. П. Барятинский, Н. А. Крюков, И. И. Горбачевский, И. И. Иванов, С. М. Семенов и др. органически сочетали подготовку восстания с разработкой мировоззренч. проблем. Они подвергли критике осн. религ. представления о существовании бога и загробной жизни, показали, что вера в эти вымыслы способствует закабалению народа. Идеи материалистич. крыла Д., а также их открытое выступление против освящаемого церковью крепостнич. строя оказали огромное влияние на последующее развитие свободомыслия и атеизма в России.
ДЕКАБРИСТЫ
ДЕКАБРИСТЫ
Источник: Атеистический словарь
Декабристы
члены тайных русских обществ первой четверти XIX в., ставивших себе целью преобразование политического строя России. Первое тайное общество было основано в 1816 г. в Петербурге под названием "Союз Спасения или Истинных и Верных Сынов Отечества". В принятом в 1817 г. уставе этого общества говорилось, что оно стремится к установлению конституционного строя в России и к ограничению самодержавия. В 1817 г. "Союз Спасения" преобразуется в "Союз Благоденствия". В состав этого общества входили, главным образом, офицеры-участники наполеоновских войн, побывавшие во Франции, воспитанные на просветительной литературе XVIII века и приобщившиеся к традициям Великой Французской Революции. Основателями общества были: братья А. и Н. Муравьевы, кн. Трубецкой и П. Пестель. В феврале 1821 г. в Москве состоялся съезд "Союза Благоденствия", на котором был поставлен вопрос о вооруженном восстании. Для руководства делами общества были образованы так называемые думы в Петербурге, Москве, Смоленской губ. и в городе Тульчине. Тульчинский отдел, известный под названием "Южного Общества" и руководимый Пестелем, являлся более решительным сторонником демократической республики, в отличие от Северного, Петербургского, стоявшего за конституционную монархию. Внешним поводом к вооруженному восстанию послужила смерть Александра I (в ноябре 1825 г.) и наступивший вслед за нею период междуцарствия. 14 декабря 1825 г., в день, когда новому царю Николаю Павловичу должна была быть принесена войсками присяга, декабристы вывели на Сенатскую площадь лейб-гвардейский Московский полк, лейб-гренадеров и моряков гвардейского экипажа. Восставшие части отказались присягать Николаю. Однако, вследствие неумелости и нерешительности руководителей восстания, оно было тут же подавлено правительственными войсками. Немедленно после ликвидации восстания начались аресты. По приговору суда пять главных руководителей декабристов (Пестель, Рылеев, С. Муравьев-Апостол, Каховский и Бестужев-Рюмин) были повешены; 123 человека были сосланы на каторгу.
Основной причиной неудачи декабристского движения нужно считать полное отсутствие связей декабристов с народными массами и их страх перед народной революцией.
"То сословие, - пишет Плеханов, - к которому принадлежали люди 14 декабря, было консервативным по самому положению своему. То дворянское меньшинство, которое сумело возвыситься над сословными предрассудками и сословными интересами, было слишком слабо для того, чтобы добиться осуществления своих идеалов".
Значение декабристов в истории русского освободительного движения Герцен охарактеризовал следующими словами: "Пушечный гром, раздавшийся на Сенатской площади, разбудил целое поколение". /Т. 2/
Основной причиной неудачи декабристского движения нужно считать полное отсутствие связей декабристов с народными массами и их страх перед народной революцией.
"То сословие, - пишет Плеханов, - к которому принадлежали люди 14 декабря, было консервативным по самому положению своему. То дворянское меньшинство, которое сумело возвыситься над сословными предрассудками и сословными интересами, было слишком слабо для того, чтобы добиться осуществления своих идеалов".
Значение декабристов в истории русского освободительного движения Герцен охарактеризовал следующими словами: "Пушечный гром, раздавшийся на Сенатской площади, разбудил целое поколение". /Т. 2/
ДЕКАБРИСТЫ
организаторы неудавшегося вооруженного мятежа в России в декабре 1825, представители второго этапа российского революционного движения. (Вопреки распространенному представлению, к первому этапу этого движения правомерно относить события так называемых "крестьянских войн" в России 17-18 вв. Провоцируя поддержку стихийно бунтующих крестьянских масс, их организующее и направляющее ядро - как правило, кадровые военные, стрельцы и казачество - провозглашали требования "воли", уравнительного передела собственности и т.д.). Движение Д., инициированное, в частности, массовым ознакомлением российской военно-политической элиты с европейскими порядками в ходе антинаполеоновских войн, ошибками и просчетами администрации Александра I, творчеством отечественных и зарубежных диссидентов и вольнодумцев, обусловило формирование ряда значимых интенций российской ментальности 19-20 вв. Нравственно-героический пафос индивидуального самопожертвования и осознанного трагичного выбора своей судьбы представителями движения Д. в исторической ретроспективе оказался неизмеримо значимее потенциального резонанса практически любого подавленного выступления военных в истории человечества. Оказавшись, очевидно, несостоятельным (нередко вполне осознанно) в прагматически-политических "измерениях" своей деятельности (отсутствие многомерной и разновекторной программы преобразований, аристократическая нерешительность в жесткой ситуации мгновенного "силового" противостояния, результировавшаяся в осмысленном дистанцировании от любых перспектив люмпенско-городского и крестьянского бунта), движение Д., тем не менее, выступило источником тектонических сдвигов в структуре российского общества и его духовной культуры. Причем эти интеллектуальные и общественные новации оказались значимыми как для радикального, так и для консервативного крыла отечественного социума: 1) Воспроизведение в новых исторических условиях (аналогично Петру I) и перспективная общественная ретрансляция идеи о том, что Россия - страна, выпавшая из европейского исторического времени и приговоренная к стремлению синхронизироваться с ним. 2) Убежденность в позитивной осуществимости для России исключительно процедур "революции сверху", отказ от привлечения народа к разрешению конфликтов различных групп правящего класса. 3) Как следствие, уяснение того, что программы проигравшей стороны неизбежно наделяются народной молвой всеми теми публичными чаяниями, которые четко не сформулированы ни харизматическими пророками-проповедниками, ни профессиональными политиками. Как практический результат - легитимизация практики тотального замалчивания в контролируемых властью средствах массовой коммуникации идеологии и идеалов опальных и побежденных (Д. во второй четверти 19 в., небольшевистские социал-демократические и народные партии во второй четверти 20 в., участь Сахарова в 1970-1980-х и т.п.). 4) Культовая традиция оценок значения движения Д., особо акцентированная уникальным феноменом жизненного пути жен и невест Д. Формирование в России - в середине 19 в. нетрадиционного общественного слоя - разночинной интеллигенции - в значимой мере было обусловлено дискурсом мировоззрения Д.
А .А. Г рицинов, А.И. Мерцалова
А .А. Г рицинов, А.И. Мерцалова
Источник: Новейший философский словарь
ДЕКАБРИСТЫ
рус. дворянские революционеры, члены тайных об-в 20-х гг. 19 в., организаторы военного выступления против самодержавно-крепостнического строя в декабре 1825 г. После подавления восстания правительством Николая I П. Пестель, К. Рылеев, П. Каховский, С. Муравьев-Апостол, М. Бестужев-Рюмин были казнены, остальные сосланы в Сибирь, на Кавказ, изолированы от общественно-политической жизни. Революционность Д.— продукт феодально-крепостнической среды, ее несправедливостей и притеснений — была связана с пробуждением рус. национального самосознания после Отечественной войны 1812, порождена патриотическим стремлением превратить Россию в высокоразвитую свободную державу. Д. испытали также влияние Французской и Американской буржуазных революций, революционных событий в Греции, Испании, Италии и др. странах. Задачами Д. были: отмена крепостничества, свержение или ограничение самодержавия, установление республиканского либо конституционного строя. Эти цели объективно, по своей социально-классовой сущности являлись буржуазно-демократическими, хотя субъективно Д. выступали с общенациональных позиций, считая себя выразителями интересов всего рус. народа, об-ва в целом. Дворянская ограниченность Д. выразилась в боязни народной революции, в нерешительной тактике во время восстания. Наиболее известные проекты преобразования России принадлежали Н. Муравьеву (конституционно-монархический) и Пестелю (республиканский). Последний, более радикальный, содержал в зачаточном виде элементы утопического социализма, напр., идею уравнительного раздела земли. Конституция Пестеля намечала уничтожение сословий, образование одного сословия — гражданского, выборность органов законодательной и исполнительной власти, раздел всей земли на общественную и частную, гарантию прав личности и собственности, недопущение “аристокрации богатств”, развитие “народной промышленности”, гармоническое сочетание прав и обязанностей правительства и народа. Обоснованию социальных идеалов декабризма служили как материалистические, так и идеалистические и даже религиозные философские идеи. Материалистами были: П. Борисов, И. Якушкин, Н. Крюков, А. Барятинский, В. Раевский и др. К деизму склонялись П. Пестель, Н. Тургенев и др. На идеалистических позициях стояли М. Лунин, В. Кюхельбекер, Е. Оболенский и др.; на религиозных — Бестужев-Рюмин, Муравьев-Апостол, Н. Муравьев. Среди Д. отмечались колебания между идеализмом и материализмом, шли философские дискуссии, продолжавшиеся и в период сибирской ссылки. Материализм Д. в целом носил механистический, метафизический характер. Д.-материалисты вслед за Ломоносовым развивали атомистические представления, считая основой строения вселенной мельчайшие материальные частицы — “единицы” (Якушкин), “корпускулы-молекулы” (Крюков), “первоначальные атомы” (Борисов). По мысли Борисова (“О возникновении планет”), из всех гипотез происхождения Земли “вероятнейшей” является атомистическая. Якушкин (“Что такое жизнь?”) вслед за Радищевым разрабатывал антропологическую проблематику, ставил вопросы о сходстве и различии человека и окружающей его природы, о человеческом познании, обращался к Декарту, Локку, Канту, но его симпатии принадлежали французскому материализму, “широкому разгулу разума”, подрывавшего устои средневековья и феодализма. Крюков (“Философские записи”) анализировал психические способности человека (воображение, впечатление, внимание, память), роль “чувственности и чувствований” в познании с позиций материалистического сенсуализма. Гуманистические стремления Д. выражались в подчеркивании важной социальной роли философии (если она есть изыскание истины, то “истина должна быть открыта народу”), в определении ее как “правдоведения” (Крюков).
Источник: Философский энциклопедический словарь
Декабристы
рус. дворянские революционеры, организовавшие в декабре 1825 восстание против самодержавия и крепостничества. Говоря о дворянском этапе освободительного движения в России, Ленин самыми выдающимися деятелями его назвал Д. и Герцена. Д. создали тайные организации («Северное общество», 1821; «Южное общество», 1821; «Общество соединенных славян», 1823); однако влияние Д. выходило за рамки этих организаций, охватывая передовые слои рус об-ва. Вооруженное выступление Д. было подавлено. Наиболее видные организаторы и идеологи движения (П. Пестель, К. Рылеев, С Муравьев-Апостол, П. Каховский и М.Бестужев-Рюмин) были казнены, а более 100 человек приговорено к каторге. Движение Д. отражало недовольство народных масс, боровшихся против феодальных порядков. Д. ставили задачей уничтожить самодержавие, ликвидировать бесправие, крепостничество, установить демократические свободы. Дворянская ограниченность Д. выразилась в боязни народной революции, в нерешительной тактике во время восстания. Ленин отмечал, что Д. были страшно далеки от народа. Планы будущего устройства рус государства изложены Д. гл. обр. в «Русской .правде» Пестеля, в «Проекте Конституции», написанном Н. Муравьевым, в «Правилах Соединенных Славян» и др. документах. Мн. Д. (Пестель, Рылеев и др.) обосновывали необходимость установления республики. Среди Д. были и сторонники конституционной монархии (Н. Тургенев, Г. Батеньков и др.), что нашло отражение в конституции Н. Муравьева. Ленин отмечал республиканскую традицию, установленную Д. в передовой рус. общественной мысли. Проекты и идеи Д. выражали буржуазную направленность их движения. Задачу философии Д. видели в «изыскании истины», в просвещении разума и очищении его от предрассудков, в выработке у человека любви к родине и гуманизма. В формировании взглядов Д. гл. роль сыграл материализм Ломоносова и Радищева, а также идеи фр. материалистической философии. Д. выступали против идеологии крепостничества, против религии, мистицизма и идеализма. Материалистами среди Д. были: И. Якушкин, Н. Крюков, П. Борисов, И. Горбачевский, В. Раевский и др. Их материализм опирался на естественные науки. Напр., ЯкуШ-кйн в работе «Что такое жизнь?» писал, что предметы природы существуют объективно; материя состоит из атомов («единиц»), находящихся в вечном движении и заполняющих бесконечное пространство. Сцепление атомов привело к образованию мировых тел. Материальный мир, по мнению Д., подчинен «непреложным» законам. Осн. пз них — закон причинности. Материя, по мнению Якушкина, порождает живые существа, вершиной развития к-рых является человек. Но человек принципиально отличается от животных своей способностью мыслить. Мысль является особым свойством материального вещества — мозга. Мышление Д. не сводили к материи, они подчеркивали его специфику, но не понимали его социальной природы. Признавая познаваемость мира, Д. отмечали два пути познания: опыт (или чувства) и разум. Чувства под воздействием предметов дают представления, ощущения. Разум же раскрывает общность, связь явлений и законы мира. Истинность знаний проверяется путем согласования новых понятий со старыми и устранения противоречий между ними. Д.-материалисты критиковали дуализм Декарта и идеалистическую нем. философию, выступали против последователей идеализма среди участников движения (Е. Оболенского, В. Кюхельбекера, М. Лунина и др.). Материалистическая философия и знание естественных наук помогли некоторым Д. прийти к атеизму. Корни религии Д. видели в стремлении угнетенных приукрасить свое тяжелое положение надеждой на лучшую жизнь в загробном мире. Хотя философия Д. и была передовой для своего времени, ей были присущи метафизичность и созерцательность. Являясь идеалистами в объяснении общественных явлений, Д. решающее значение в жизни общества приписывали просвещению. Многие Д. были сторонниками теории естественного права и общественного договора. Движение Д. оказало большое влияние на формирование второго поколения рус. революционеров — революционных демократов.
Источник: Философский словарь. 1963
ДЕКАБРИСТЫ
русские революционеры-дворяне, члены тайных обществ в 20-х гг. 19 в., организаторы военного выступления против самодержавно-крепостнического строя в декабре 1825. После подавления восстания правительством Николая 1 П. И. Пестель, К. Ф. Рылеев, П. Г. Каховский, С. И. Муравьев-Апостол, М. П. Бестужев-Рюмин были казнены, остальные 121 человек осуждены на каторгу и ссылку в Сибирь и на Кавказ, изолированы от общественно-политической жизни. Идейное течение декабристов было связано с пробуждением русского национального сознания после Отечественной войны 1812 и патриотическим стремлением превратить Россию в высокоразвитую свободную державу. Любовью к русскому народу, желанием для него лучшего будущего объясняли декабристы свое вступление в тайные общества. Декабристы испытали также влияние французской и американской революций, революционных событий в Греции, Испании, Италии и др. странах. Задачами декабристов были: отмена крепостничества, свержение или ограничение самодержавия, установление республиканского или конституционно-монархического строя. Общепросветительская мотивация философии декабристов была выражена в подчеркивании решающего значения для хода истории «духа времени» (преобразований, перемен, идеи свободы), который охватил Россию точно так же, как и европейские страны. Наиболее известные проекты преобразования России принадлежали Н. М. Муравьеву (конституционно-монархический) и П. И. Пестелю (республиканский). Последний содержал в зачаточном виде элементы социа лизма, напр., идею уравнительного раздела земли. Обоснованию социальных идеалов декабристов служили и материалистические (деистические), и идеалистические, и религиозно-философские идеи. Так, С. И. МуравьевАпостол в «Православном катехизисе», опираясь на Евангелие, критиковал политическую тиранию, отстаивал идею свободы и суверенности личности. П. Я. Чаадаев, хорошо осведомленный о состоянии умов декабристов, отмечал популярность у них неприятного ему «оледеняющего деизма» (по-видимому, деизм и был наиболее распространенной формой философствования среди декабристов). Материалистами были: П. И. Борисов, И. Д. Якущкин, Н. А, Крюков, А. П. Барятинский, В. Ф. Раевский. К деизму склонялись П. И. Пестель, Н. И. Тургенев. В. И. Штейнгель. На теистических позициях стояли М. С. Лунин, В. К. Кюхельбекер, М. А. Фонвизин. Среди декабристов шли дискуссии, продолжавшиеся в сибирский период, когда мировоззренческие различия стали более отчетливыми и вьиились в противостояние материалистаческо-деистической группы (большинства) и христианской «конгрегации» (меньшинства).
Каторга и ссылка на привели к угасанию философских интересов среди декабристов. Фонвизин написал в ссылке одно из первых в России обобщающих сочинений по истории философии («Обозрение истории философских систем» вслед за работами А. И. Галича «История философских систем» и арх. Гавриила «История философии»). Фонвизин рассматривает предмет философии с позиций христианского теизма, излагает историю античной, средневековой и новой философии, которая завершается изложением системы Гегеля и «левогегельянцев». Можно заключить, что и в «последекабрьский» период своего творчества декабристы сумели отразить философские интересы русского образованного общества, которые были параллельны, в частности, дискуссиям славянофилов и западников, спорам о немецкой классической философии, поискам новых путей развития русской философии в 19 в. Хронологические рамки философского самосознания декабристов охватывают и 1-ю пол. 1820-х гг., включая космологический трактат Штейнгеля «Опыт... счисления старого и нового стиля» (СПб., 1819), философско-эстетические работы Кюхельбекера, примыкавшего к любомудрам, а также сочинения А. П. Барятинского, Г. С. Батенькова, Н. И. Тургенева и др. Идеи, близкие по духу декабристам, выражены в книге А. П. Куницына «Право естественное» (ч. 1, 1818; ч. 2, 1820). Акцентируя национальную проблематику, декабристы были первым идейным течением в России 19 в., сделавшим приоритетной тему национального, выступив предшественниками славянофилов. Однако несмотря на мировоззренческую близость части декабристов к религиозным течениям русской философии, декабристы были особо почитаемы лишь секуляризированной, либеральной и революционной русской интеллигенцией (Герцен, Огарев, Чернышевский, Лавров, Михайловский). Современники декабристов—Чаадаев и Хомяков в целом негативно оценивали декабристские проекты преобразования России, считая их одинаково неприемлемыми и в политическом, и в теоретическом отношениях. Бесспорно и глубоко влияние декабристов на русскую художественную культуру, особенно литературу, которое простиралось от Пушкина до Толстого.
Лит.: Восстание декабристов. Библиография. М.— Л., 1929; Восстание декабристов. Материалы, т. 1—5. M.—Л., 1926—27; Избр. социально-политические и философские произведения декабристов, т. 1—3, M., 1951; Габов Г. И. Общественно-политические и философские взгляды декабристов. М., 1954; Галактионов А. А., Ншандро« П. Ф. Русская философия 9—19 вв. Л., 1989; Lemberg H. Die Nationale Gedankenwelt der Dekabristen. Koln—Gras, 1963; MayiwA. The First Russian Revolution 1825. The Decembrist Movement. Its Origins, Development and Significance. Stanford, 1961; RaeffM. The Decembrist Movement, Englewood Cliffs (N. J.), 1966.
M. А. Маслин
Каторга и ссылка на привели к угасанию философских интересов среди декабристов. Фонвизин написал в ссылке одно из первых в России обобщающих сочинений по истории философии («Обозрение истории философских систем» вслед за работами А. И. Галича «История философских систем» и арх. Гавриила «История философии»). Фонвизин рассматривает предмет философии с позиций христианского теизма, излагает историю античной, средневековой и новой философии, которая завершается изложением системы Гегеля и «левогегельянцев». Можно заключить, что и в «последекабрьский» период своего творчества декабристы сумели отразить философские интересы русского образованного общества, которые были параллельны, в частности, дискуссиям славянофилов и западников, спорам о немецкой классической философии, поискам новых путей развития русской философии в 19 в. Хронологические рамки философского самосознания декабристов охватывают и 1-ю пол. 1820-х гг., включая космологический трактат Штейнгеля «Опыт... счисления старого и нового стиля» (СПб., 1819), философско-эстетические работы Кюхельбекера, примыкавшего к любомудрам, а также сочинения А. П. Барятинского, Г. С. Батенькова, Н. И. Тургенева и др. Идеи, близкие по духу декабристам, выражены в книге А. П. Куницына «Право естественное» (ч. 1, 1818; ч. 2, 1820). Акцентируя национальную проблематику, декабристы были первым идейным течением в России 19 в., сделавшим приоритетной тему национального, выступив предшественниками славянофилов. Однако несмотря на мировоззренческую близость части декабристов к религиозным течениям русской философии, декабристы были особо почитаемы лишь секуляризированной, либеральной и революционной русской интеллигенцией (Герцен, Огарев, Чернышевский, Лавров, Михайловский). Современники декабристов—Чаадаев и Хомяков в целом негативно оценивали декабристские проекты преобразования России, считая их одинаково неприемлемыми и в политическом, и в теоретическом отношениях. Бесспорно и глубоко влияние декабристов на русскую художественную культуру, особенно литературу, которое простиралось от Пушкина до Толстого.
Лит.: Восстание декабристов. Библиография. М.— Л., 1929; Восстание декабристов. Материалы, т. 1—5. M.—Л., 1926—27; Избр. социально-политические и философские произведения декабристов, т. 1—3, M., 1951; Габов Г. И. Общественно-политические и философские взгляды декабристов. М., 1954; Галактионов А. А., Ншандро« П. Ф. Русская философия 9—19 вв. Л., 1989; Lemberg H. Die Nationale Gedankenwelt der Dekabristen. Koln—Gras, 1963; MayiwA. The First Russian Revolution 1825. The Decembrist Movement. Its Origins, Development and Significance. Stanford, 1961; RaeffM. The Decembrist Movement, Englewood Cliffs (N. J.), 1966.
M. А. Маслин
Источник: Новая философская энциклопедия
ДЕКАБРИСТЫ
русские дворянские революционеры, сделавшие в дек. 1825 попытку вооруж. переворота, направленного против самодержавия и крепостничества. «В 1825 году Россия впервые видела революционное движение против царизма», - так охарактеризовал В. И. Ленин (Соч. Изд. 5. Т. 30, с. 315) значение восстания декабристов. Называя их лучшими людьми из дворян, В. И. Ленин указывал, что они «помогли разбудить народ» (там же, Т. 23, с. 398). Большинство Д. стремилось ликвидировать самодерж.крепостнич. строй и установить республику, нек-рые ограничивались требованием конституц. монархии. Значит. часть Д. была материалистами, решительно отвергавшими религ. учение или относившимися к нему скептически. Наиболее последовав материалистами-атеистами были П. И. Борисов, А. П. Барятинский, И. Д. Якушкин, Н. А. Крюков (до восстания), В. Ф. Раевский, Н. П. Репин, И. И. Иванов, В. И. Штейнгель, С. М. Семенов, И. И. Горбачевский, И. А. Анненков, В. А. Бечаснов. Нек-рые Д. сомневались в истинности религ. догм, критиковали мистицизм, разоблачали реакц. роль церкви, нападали на духовенство, но открыто еще не встали на сторону материализма и атеизма. В их числе были П. И. Пестель, К. Ф. Рылеев, А. А. и Н. А. Бестужевы, Н. И. Тургенев, П. Ф. Выгодовский, С. Н. Кашкин. Среди Д. были также идеалисты и верующие люди.
Путь формирования мировоззрения декабристов-атеистов был сложен. Воспитывавшиеся с детства зачастую в религ. духе, они шли к атеизму (как и к своим рев.-полит. взглядам) под влиянием наблюдений над обществ, жизнью в России, где царил самодерж.-крепостнич. гнет, всемерно поддерживавшийся русской правосл. церковью, а также под влиянием чтения сочинений франц. материалистов-атеистов XVIII в., М. В. Ломоносова, А. Н. Радищева. Во время следствия Н. А. Крюков рассказал, как изучение целого ряда наук привело его к тому, что он «отверг мн. богослужебные обряды как нелепые обычаи, питающие лишь суеверие» (Избр. Социально-полит. и филос. произв. декабристов. Т. П. М., 1951, с. 400). Еще больше утвердило его в критическом отношении к религии чтение К. Гельвеция, П. Гольбаха и др. авторов. Наконец, раздумья над бедств. состоянием народа, как отмечал Крюков, способствовали его отказу от религии. Ему стало ясно, что надежда на будущую жизнь «отвращает от просвещения... способствует угнетению и мешает людям видеть, [что] счастие может обитать и на земле» (там же, с. 401). О религии как защитнице царей, духовной узде для народа говорил Раевский в стихотворении «Певец в темнице»: «Вера, щит царей стальной, Узда для черни суеверной, Перед помазанной главой Смиряет разум дерзновеппый» (там же, с. 341).
«Вера противна свободе» - в этом был глубоко убежден И. И. Горбачевский. М. С. Лунин, хотя он и не встал на позиции материализма и атеизма, писал, что церковь в Росс, империи «есть одно из тех установлений, посредством к-рых управляют народом... Служители церкви—в то же время прислужники государя» (Соч. и письма. Пг., 1923, с. 12). К. Ф. Рылеев в статье «Причина падения власти пап» разоблачал реакц. роль католич. церкви, имея в виду при этом и правосл. церковь. В песне «Уж как шел кузнец», написанной К. Ф. Рылеевым совместно с А. А. Бестужевым, звучит призыв к выступлению против всех угнетателей народа - как царя, помещиков, сановников, так и пов. А. П. Барятинский в своей оде «О боге» рисовал бога как исполненное гнева, жестокое, кровожадное существо, во имя к-рого всегда лилась человеч. кровь. Ода заканчивается призывом разбить алтарь, к-рого бог не заслужил. В противовес словам Вольтера: «Если бы бога не было, его надо было бы выдумать», Барятинский писал, что «для собств. славы бога при виде зла, покрывающего весь мир, если бы даже бог существовал, нужно было бы его отвергнуть» (Избр. социально-полит., и филос. произв. декабристов. Т. II. М., 1951, с. 440). В условиях господства в России религ.-мистич. идеологии, к-рую царизм и правившие классы использовали для укрепления самодерж.-крепостняч. строя, для борьбы с прогрессивными идеями, для задержки развития науки и просвещения, Д.-материалисты смело отстаивали научные истины, отвергали религ. догмы как бездоказательные, выступали за самостоят., независимое от религии развитие науки и философии. И. Д. Якушкин, В. И. Штейнгель и др. Д. не раз подчеркивали, что церковь - враг науки, что она постоянно вела борьбу против науки. Учение Коперника, писал, напр., Штейнгель, возбудило «столько же противников, сколько было в зап. церкви богословов». П. И. Борисов, отвергнув религ. учение о планетах и кометах, в работе «О возникновении планет» говорил о естеств. их происхождении из атомов, соединившихся в результате притяжения. Жизнь, считал оп, возможна и на др. планетах. И. Д. Якушкин в произв. «Что такое жизнь?» рассматривал человека с его мышлением как часть природы, отвергая тем самым религ. учение о человеке.
В. Ф. Раевский подчеркивал, что утверждение о существовании бога не имеет доказательств, выступал против учения о загробной жизни. Д. стремились раскрыть причины возникновения религии. А. П. Барятинский считал причиной ее появления у первобытного человека страх его перед грозными силами природы. Будучи идеалистами во взглядах на обществ, жизнь, Д. не могли раскрыть социальных корней религии, а следовательно и действит. путей ее преодоления. Основную роль в решении этой задачи они отводили просвещению нар. масс. Почти все Д. были сторонниками свободы совести. Царская тюрьма, каторга, ссылка не поколебали убеждений Д.-материалистов. Из ста с лишним находившихся в читинском остроге Д. лишь ок. 15 входили в религ. «конгрегацию», и члены ее не встречали сочувствия в своих религ. настроениях со стороны товарищей. О религии среди сосланных Д. велись горячие споры. Идеи атеизма особенно страстно отстаивали П. И. Борисов, проявивший себя на каторге, по словам И. Д. Якушкина, «догматич. безбожником», и А. П. Барятинский.
В 1847 иркутский архиепископ затеял дело против И. И. Горбачевского и А. Е. Мозалевского, обвиняя их в «богохульстве» и неисполнении христ. обрядов. П. Ф. Выгодовский в ссылке написал большую рукопись, в к-рой развивал мысли, что противоречащая данным науки Библия для просвещ. людей вовсе не нужна и ею пользуются земные власти, чтобы обманывать народ в своих интересах.
Путь формирования мировоззрения декабристов-атеистов был сложен. Воспитывавшиеся с детства зачастую в религ. духе, они шли к атеизму (как и к своим рев.-полит. взглядам) под влиянием наблюдений над обществ, жизнью в России, где царил самодерж.-крепостнич. гнет, всемерно поддерживавшийся русской правосл. церковью, а также под влиянием чтения сочинений франц. материалистов-атеистов XVIII в., М. В. Ломоносова, А. Н. Радищева. Во время следствия Н. А. Крюков рассказал, как изучение целого ряда наук привело его к тому, что он «отверг мн. богослужебные обряды как нелепые обычаи, питающие лишь суеверие» (Избр. Социально-полит. и филос. произв. декабристов. Т. П. М., 1951, с. 400). Еще больше утвердило его в критическом отношении к религии чтение К. Гельвеция, П. Гольбаха и др. авторов. Наконец, раздумья над бедств. состоянием народа, как отмечал Крюков, способствовали его отказу от религии. Ему стало ясно, что надежда на будущую жизнь «отвращает от просвещения... способствует угнетению и мешает людям видеть, [что] счастие может обитать и на земле» (там же, с. 401). О религии как защитнице царей, духовной узде для народа говорил Раевский в стихотворении «Певец в темнице»: «Вера, щит царей стальной, Узда для черни суеверной, Перед помазанной главой Смиряет разум дерзновеппый» (там же, с. 341).
«Вера противна свободе» - в этом был глубоко убежден И. И. Горбачевский. М. С. Лунин, хотя он и не встал на позиции материализма и атеизма, писал, что церковь в Росс, империи «есть одно из тех установлений, посредством к-рых управляют народом... Служители церкви—в то же время прислужники государя» (Соч. и письма. Пг., 1923, с. 12). К. Ф. Рылеев в статье «Причина падения власти пап» разоблачал реакц. роль католич. церкви, имея в виду при этом и правосл. церковь. В песне «Уж как шел кузнец», написанной К. Ф. Рылеевым совместно с А. А. Бестужевым, звучит призыв к выступлению против всех угнетателей народа - как царя, помещиков, сановников, так и пов. А. П. Барятинский в своей оде «О боге» рисовал бога как исполненное гнева, жестокое, кровожадное существо, во имя к-рого всегда лилась человеч. кровь. Ода заканчивается призывом разбить алтарь, к-рого бог не заслужил. В противовес словам Вольтера: «Если бы бога не было, его надо было бы выдумать», Барятинский писал, что «для собств. славы бога при виде зла, покрывающего весь мир, если бы даже бог существовал, нужно было бы его отвергнуть» (Избр. социально-полит., и филос. произв. декабристов. Т. II. М., 1951, с. 440). В условиях господства в России религ.-мистич. идеологии, к-рую царизм и правившие классы использовали для укрепления самодерж.-крепостняч. строя, для борьбы с прогрессивными идеями, для задержки развития науки и просвещения, Д.-материалисты смело отстаивали научные истины, отвергали религ. догмы как бездоказательные, выступали за самостоят., независимое от религии развитие науки и философии. И. Д. Якушкин, В. И. Штейнгель и др. Д. не раз подчеркивали, что церковь - враг науки, что она постоянно вела борьбу против науки. Учение Коперника, писал, напр., Штейнгель, возбудило «столько же противников, сколько было в зап. церкви богословов». П. И. Борисов, отвергнув религ. учение о планетах и кометах, в работе «О возникновении планет» говорил о естеств. их происхождении из атомов, соединившихся в результате притяжения. Жизнь, считал оп, возможна и на др. планетах. И. Д. Якушкин в произв. «Что такое жизнь?» рассматривал человека с его мышлением как часть природы, отвергая тем самым религ. учение о человеке.
В. Ф. Раевский подчеркивал, что утверждение о существовании бога не имеет доказательств, выступал против учения о загробной жизни. Д. стремились раскрыть причины возникновения религии. А. П. Барятинский считал причиной ее появления у первобытного человека страх его перед грозными силами природы. Будучи идеалистами во взглядах на обществ, жизнь, Д. не могли раскрыть социальных корней религии, а следовательно и действит. путей ее преодоления. Основную роль в решении этой задачи они отводили просвещению нар. масс. Почти все Д. были сторонниками свободы совести. Царская тюрьма, каторга, ссылка не поколебали убеждений Д.-материалистов. Из ста с лишним находившихся в читинском остроге Д. лишь ок. 15 входили в религ. «конгрегацию», и члены ее не встречали сочувствия в своих религ. настроениях со стороны товарищей. О религии среди сосланных Д. велись горячие споры. Идеи атеизма особенно страстно отстаивали П. И. Борисов, проявивший себя на каторге, по словам И. Д. Якушкина, «догматич. безбожником», и А. П. Барятинский.
В 1847 иркутский архиепископ затеял дело против И. И. Горбачевского и А. Е. Мозалевского, обвиняя их в «богохульстве» и неисполнении христ. обрядов. П. Ф. Выгодовский в ссылке написал большую рукопись, в к-рой развивал мысли, что противоречащая данным науки Библия для просвещ. людей вовсе не нужна и ею пользуются земные власти, чтобы обманывать народ в своих интересах.
ДЕКАБРИСТЫ
деятели первого этапа рус. освободит. движения, периода «дворянской революционности» (см. В. И. Ленин, ПСС, т. 13, с. 356), организовавшие в дек. 1825 вооруж. выступление против самодержавно-крепостнич. строя.
После разгрома восстания П. И. Пестель, К. Ф. Рылеев, П. Г. Каховский, С. И. МуравьевАпостол, М. П. БестужевРюмин были казнены, остальные Д. сосланы на Кавказ, в Сибирь, в дальние гарнизоны и оказались изолированными от общественно-политич. и интеллектуальной жизни России. Однако их выступление имело значит. общественно-историч. следствия, положив начало организов. революц. движению в России. Идеология Д. выходила за рамки узкоклассовых целей и бурж. программы. Вместе с тем различным было понимание участниками движения осн. цели - нац. возрождения - и путей ее достижения. Д. в поисках идеала будущей России обращались к домосковской и даже домонгольской Руси, усматривая его в новгородском общинновечевом строе. Существ. роль отводили они и православию, что нашло отражение в программном документе «Южного общества» - «Русской правде» Пестеля. Наряду с этой тенденцией в размышлениях Д. обнаруживалась и установка на ассимиляцию опыта Европы, начиная с эпохи античных городовреспублик. Пример сочетания этих программ дал А. Д. Улыбышев, предлагавший «... не заимствовать из-за границы ничего, кроме необходимого для соделания нравов европейскими, и с усердием сохранять...» рус. «национальную самобытность» (Избр. социально-политич. и филос. произведения Д., т. 1, 1951, с. 284-85). «Союз благоденствия» и «Об-во объединенных славян» делали ставку на «воспитание» и «просвещение» народа. Северное и Южное об-ва выходили за рамки просветительской тактики, вырабатывая концепцию политич. заговора и воен. революции. Теоретики Южного об-ва разрабатывали респ. проекты, основанные на коллективистских демократически«социалистич.» принципах (Пестель). Проект же Н. М. Муравьева противополагал пестелевскому централизму и этатизму последоват. федерализм и конституционномонархич. правление.
Для филос. мировоззрения Д. характерно призйание деизма в качестве приемлемой системы. Деистич. программа «Устава Союза благоденствия» и «Русской правды» отрицала телеологизм и ограничивала функции бога актом творения природы, получающей неизменные законы, и человека, вступающего в обществ. отношения и самостоятельно устанавливающего законы согласно с законами «духовными» и «естественными». Деистич. платформа допускала различные истолкования назначения философии. Напр., М. С. Лунин, склоняясь к теизму, цель философии видел в открытии «...пределов, от которых и до которых человеческий ум может сам собою итти», преодолеваемых лишь «беспредельным Писанием» (там же, т. 3, 1951, с. 184). М. А. Фонвизин также склонялся к теистич. позиции, отдавая предпочтение «философии христианской».
И. Д. Якушкин, П. И. Борисов, Н. А. Крюков, А. П. Барятинский интерпретировали деизм материалистически. Взгляды Крюкова отличались рационализмом и радикальным религ. скепсисом. Барятинский считал, что «если бы даже бог существовал, нужно было бы его отвергнуть» (там же, т. 2, 1951, с. 440). Наиболее полно материалистически истолкованный деизм был представлен Якушкиным и Борисовым. Оба исходили из атомистич. концепции, наделяя атомы, или «единицы», способностью движения. Борисов объяснял наличное состояние Вселенной действием «притягат. силы», группирующей атомы в «сочетания», «тела» и затем планеты (см. там же, т. 3, с. 79). Якушкин развивал онтологич. учение, в к-ром умопостигаемая «единица» (подобно математич. точке) наделена атрибутом пространственности лишь в движении, а «сила» (умопостигаемая причина движения) трактовалась и как внутр. потенция «единицы», и как результат «...особого способа и порядка движения единиц» (там же, т. 1, с. 164). Гносеология Якушкина представляла собой попытку (под влиянием Канта) преодолеть альтернативу эмпиризма и рационализма. «Жизнь» и «мышление» рассматривались ил: как модификации одной исходной «силы». Человек охарактеризован Якушкиным как «...самое ничтожное существо из всех существ в мире» (там же, т. 1, с. 169) ввиду отсутствия у него животных инстинктов, что принуждает его к образованию семьи, общества, гос-ва и в историч. перспективе к соединению человечества «в одно целое».
В период сибирской ссылки среди Д. образовались две мировоззренчески конфронтирующие группы. В т. н. конгрегацию вошли «представители христианства» - П. С. БобрищевПушкин, Д. И. Завалишин, шеллингианец Е. П. Оболенский, И. В. Киреев, А. П. Беляев, Крюков и др. Им противостояли «материалисты». Споры вокруг проблемы происхождения языка привели к созданию двух не дошедших до нас филос. трактатов.
Центр. место в идеологии Д. занимала философско-историч. проблематика с опорой на традиции франц. Просвещения, теории естественного права и «общественного договора». Важнейшим для Д. представлялось понятие «духа времени», с помощью к-рого обосновывался переход к практич. деятельности в эпоху «борьбы народов с царями». Деисты материалистич. ориентации строили натуралистич. концепции истории, рассматривая ее законы как видоизменения фундаментальных законов природы (Якушкин, Борисов, И. И. Горбачевский). Сторонники теизма отдавали предпочтение провиденциалистской трактовке истории, отказывая человеку в способности изменить божеств. промысел (Рылеев и др.). Христ. телеологизмом пронизаны философскоисторич. построения В. К. Кюхельбекера, Фонвизина и др. Лунин, в отличие от них, признавал роль в истории узкого круга «лиц политических», обязанных «пробуждать народы и правительства».
В сибирской ссылке обострился интерес Д. к рус. истории. В совр. действительности они старались найти истоки нац. возрождения, в 40-50-х гг. среди них стали популярными идеи рус. «общинного социализма». Зародыши «...всего гражданского устройства нашего государства» увидел в общине Якушкин. По Н. А. Бестужеву, «наши общины суть не что иное как социальный коммунизм на практике...». В качестве «...коренной славянской стихии...» трактовал общину Фонвизин и др. (см. там же, т. 1, с. 123, 367, 443).
Существ. вклад Д. внесли в развитие отечеств. эстетич. мысли. В работах А. А. БестужеваМарлинского, Рылеева, Кюхельбекера, О. М. Сомова содержались попытки преодоления классицистской и романтич. эстетич. программ и создания собств. эстетич. теории. Идеология и философия Д. оказали существ. влияние на последующую эволюцию рус. культуры в целом, т. к. декабризм заключал в себе зародыши всех осн. направлений рус. обществ. мысли 19 в.
После разгрома восстания П. И. Пестель, К. Ф. Рылеев, П. Г. Каховский, С. И. МуравьевАпостол, М. П. БестужевРюмин были казнены, остальные Д. сосланы на Кавказ, в Сибирь, в дальние гарнизоны и оказались изолированными от общественно-политич. и интеллектуальной жизни России. Однако их выступление имело значит. общественно-историч. следствия, положив начало организов. революц. движению в России. Идеология Д. выходила за рамки узкоклассовых целей и бурж. программы. Вместе с тем различным было понимание участниками движения осн. цели - нац. возрождения - и путей ее достижения. Д. в поисках идеала будущей России обращались к домосковской и даже домонгольской Руси, усматривая его в новгородском общинновечевом строе. Существ. роль отводили они и православию, что нашло отражение в программном документе «Южного общества» - «Русской правде» Пестеля. Наряду с этой тенденцией в размышлениях Д. обнаруживалась и установка на ассимиляцию опыта Европы, начиная с эпохи античных городовреспублик. Пример сочетания этих программ дал А. Д. Улыбышев, предлагавший «... не заимствовать из-за границы ничего, кроме необходимого для соделания нравов европейскими, и с усердием сохранять...» рус. «национальную самобытность» (Избр. социально-политич. и филос. произведения Д., т. 1, 1951, с. 284-85). «Союз благоденствия» и «Об-во объединенных славян» делали ставку на «воспитание» и «просвещение» народа. Северное и Южное об-ва выходили за рамки просветительской тактики, вырабатывая концепцию политич. заговора и воен. революции. Теоретики Южного об-ва разрабатывали респ. проекты, основанные на коллективистских демократически«социалистич.» принципах (Пестель). Проект же Н. М. Муравьева противополагал пестелевскому централизму и этатизму последоват. федерализм и конституционномонархич. правление.
Для филос. мировоззрения Д. характерно призйание деизма в качестве приемлемой системы. Деистич. программа «Устава Союза благоденствия» и «Русской правды» отрицала телеологизм и ограничивала функции бога актом творения природы, получающей неизменные законы, и человека, вступающего в обществ. отношения и самостоятельно устанавливающего законы согласно с законами «духовными» и «естественными». Деистич. платформа допускала различные истолкования назначения философии. Напр., М. С. Лунин, склоняясь к теизму, цель философии видел в открытии «...пределов, от которых и до которых человеческий ум может сам собою итти», преодолеваемых лишь «беспредельным Писанием» (там же, т. 3, 1951, с. 184). М. А. Фонвизин также склонялся к теистич. позиции, отдавая предпочтение «философии христианской».
И. Д. Якушкин, П. И. Борисов, Н. А. Крюков, А. П. Барятинский интерпретировали деизм материалистически. Взгляды Крюкова отличались рационализмом и радикальным религ. скепсисом. Барятинский считал, что «если бы даже бог существовал, нужно было бы его отвергнуть» (там же, т. 2, 1951, с. 440). Наиболее полно материалистически истолкованный деизм был представлен Якушкиным и Борисовым. Оба исходили из атомистич. концепции, наделяя атомы, или «единицы», способностью движения. Борисов объяснял наличное состояние Вселенной действием «притягат. силы», группирующей атомы в «сочетания», «тела» и затем планеты (см. там же, т. 3, с. 79). Якушкин развивал онтологич. учение, в к-ром умопостигаемая «единица» (подобно математич. точке) наделена атрибутом пространственности лишь в движении, а «сила» (умопостигаемая причина движения) трактовалась и как внутр. потенция «единицы», и как результат «...особого способа и порядка движения единиц» (там же, т. 1, с. 164). Гносеология Якушкина представляла собой попытку (под влиянием Канта) преодолеть альтернативу эмпиризма и рационализма. «Жизнь» и «мышление» рассматривались ил: как модификации одной исходной «силы». Человек охарактеризован Якушкиным как «...самое ничтожное существо из всех существ в мире» (там же, т. 1, с. 169) ввиду отсутствия у него животных инстинктов, что принуждает его к образованию семьи, общества, гос-ва и в историч. перспективе к соединению человечества «в одно целое».
В период сибирской ссылки среди Д. образовались две мировоззренчески конфронтирующие группы. В т. н. конгрегацию вошли «представители христианства» - П. С. БобрищевПушкин, Д. И. Завалишин, шеллингианец Е. П. Оболенский, И. В. Киреев, А. П. Беляев, Крюков и др. Им противостояли «материалисты». Споры вокруг проблемы происхождения языка привели к созданию двух не дошедших до нас филос. трактатов.
Центр. место в идеологии Д. занимала философско-историч. проблематика с опорой на традиции франц. Просвещения, теории естественного права и «общественного договора». Важнейшим для Д. представлялось понятие «духа времени», с помощью к-рого обосновывался переход к практич. деятельности в эпоху «борьбы народов с царями». Деисты материалистич. ориентации строили натуралистич. концепции истории, рассматривая ее законы как видоизменения фундаментальных законов природы (Якушкин, Борисов, И. И. Горбачевский). Сторонники теизма отдавали предпочтение провиденциалистской трактовке истории, отказывая человеку в способности изменить божеств. промысел (Рылеев и др.). Христ. телеологизмом пронизаны философскоисторич. построения В. К. Кюхельбекера, Фонвизина и др. Лунин, в отличие от них, признавал роль в истории узкого круга «лиц политических», обязанных «пробуждать народы и правительства».
В сибирской ссылке обострился интерес Д. к рус. истории. В совр. действительности они старались найти истоки нац. возрождения, в 40-50-х гг. среди них стали популярными идеи рус. «общинного социализма». Зародыши «...всего гражданского устройства нашего государства» увидел в общине Якушкин. По Н. А. Бестужеву, «наши общины суть не что иное как социальный коммунизм на практике...». В качестве «...коренной славянской стихии...» трактовал общину Фонвизин и др. (см. там же, т. 1, с. 123, 367, 443).
Существ. вклад Д. внесли в развитие отечеств. эстетич. мысли. В работах А. А. БестужеваМарлинского, Рылеева, Кюхельбекера, О. М. Сомова содержались попытки преодоления классицистской и романтич. эстетич. программ и создания собств. эстетич. теории. Идеология и философия Д. оказали существ. влияние на последующую эволюцию рус. культуры в целом, т. к. декабризм заключал в себе зародыши всех осн. направлений рус. обществ. мысли 19 в.
Источник: Советский философский словарь
ДЕКАБРИСТЫ
рус. дворянские революционеры, члены тайных об-в в 20-х гг. XIX в., организаторы военного выступления против самодержавно-крепостнического строя в декабре 1825 г. После подавления восстания правительством Николая I Пестель, К. Ф. Рылеев, П. Г. Каховский, С. И. Муравьев-Апостол, М. П. Бестужев-Рюмин были казнены, остальные 121 человек осуждены на каторгу и ссылку, сосланы в Сибирь, на Кавказ, изолированы от общественно-политической жизни. Д. руководствовались идеями, связанными с пробуждением рус. национального сознания после Отечественной войны 1812 г., патриотическим стремлением превратить Россию в высокоразвитую свободную державу. Любовью к народу, желанием для него лучшего будущего объясняли свое вступление в тайные об-ва мн. Д. В своих "Записках" Т. Е. Бок писал: "Мы должны быть русскими, мы можем быть русскими, станем же наконец русскими..." (Декабристы и их время. М.; Л., 1951. С. 194). По своей нравственной сути это было первое выражение теории "долга перед народом", разработанной впоследствии народниками, принятой мн. представителями интеллигенции. Д. испытали влияние Французской и Американской революций, революционных событий в Греции, Испании, Италии и др. странах. Популярными в их кругах были соч. Ш. Монтескье, Ж. Ж. Руссо, К. А. Гельвеция, П. Гольбаха, И. Бентама, Ф. В. Шеллинга, Э. Кондильяка, А. Дестют де Траси, Ж. Б. Сея и др. В своих философских взглядах Д. подчеркивали решающее значение для истории "духа времени" (преобразований, перемен, идеи свободы), к-рый, по их мнению, охватил Россию точно так же, как и европейские страны. Причем такая установка была выражена двояко: во-первых, как основа убеждений и общемировоззренческая ориентация и, во-вторых, как повод для части Д. оправдаться на следствии: "Пагубный дух времени заразил нас еще в иностранной земле, и мы, как чумные, внесли заразу сию в Отечество наше" (Восстание декабристов. М.; Л., 1927. Т. 3. С. 16). Социально-политическими задачами Д. были: отмена крепостничества, низвержение или ограничение самодержавия, установление республиканского или конституционного строя. Эти цели объективно являлись буржуазно-демократическими, хотя субъективно Д. выступали с общенациональных позиций, считая себя выразителями интересов всего народа, об-ва в целом. Наиболее известные проекты преобразования России принадлежали H. M. Муравьеву (конституционно-монархический) и Пестелю (республиканский). Последний, более радикальный, содержал в зачаточном виде элементы утопического социализма, напр., идею уравнительного раздела земли. Радикализм политической философии Пестеля, носивший на себе отпечаток новейших зап. доктрин, не отменял ориентации на отечественный опыт. Будущий парламент России он называл "Народным вече", что отражало распространенное среди Д. восхищение "республикой" Новгорода. Эта же черта выражена в названии его проекта - "Русская правда", воспроизводившем средневековый законодательный свод. В преамбуле проекта было подчеркнуто, что преобразование государственного порядка должно осуществляться, "сохраняя притом все полезное". Уже в 1-й гл. сформулирован принцип "права народности", регламентирующий возможности независимого политического существования для многочисленных народов, населяющих Россию. Правом образовать особые государства могут воспользоваться, однако, те народы, к-рые в состоянии сохранить свое отдельное и независимое политическое существование. В противном случае слабые (малочисленные) народы или племена неминуемо попадают под владычество др. большого государства, становятся предметом раздора и военных столкновений. Конституция Пестеля намечала уничтожение сословий, образование одного сословия - гражданского, выборность органов законодательной и исполнительной власти, раздел всей земли на общественную и частную, гарантию прав личности и собственности, недопущение "аристократизации богатств", развитие "народной промышленности", гармоническое сочетание прав и обязанностей правительства и народа. Обоснованию социальных идеалов декабризма служили как материалистические (деистические), так и идеалистические и религиозные философские идеи. Напр., С. И. Муравьев-Апостол в "Православном катехизисе", опираясь на Евангелие, критиковал политическую тиранию, отстаивал идею свободы и суверенности личности. Чаадаев, хорошо осведомленный о состоянии умов Д., особо отмечал популярность у них неприятного ему "оледеняющего деизма" (по-видимому, деизм и был наиболее распространенной формой философствования среди Д.). Материалистами были: П. И. Борисов, Якушкин, Н. А. Крюков, Барятинский, В. Ф. Раевский. К деизму склонялись Пестель, Н. И. Тургенев, В. И. Штейнгель. На теистических позициях стояли Лунин, В. К. Кюхельбекер, М. А. Фонвизин. Среди Д. шли дискуссии, продолжавшиеся и в сибирский период, когда мировоззренческие различия стали более отчетливыми и вылились в противостояние материалистическо-деистической группы (большинства) и христианской "конгрегации" (меньшинства). Д.-материалисты вслед за Ломоносовым развивали атомистические представления, считая основой строения Вселенной мельчайшие материальные частицы - "единицы" (Якушкин), "корпускулы-молекулы" (Крюков), "первоначальные атомы" (Борисов). По мысли Борисова ("О возникновении планет"), из всех гипотез происхождения Земли "вероятнейшей" является атомистическая. Якушкин ("Что такое человек?") вслед за Радищевым разрабатывал антропологическую проблематику, ставил вопросы о сходстве и различии человека и окружающей его природы, о человеческом познании, обращался к Р. Декарту, Дж. Локку, И. Канту, но его симпатии принадлежали фр. материализму, "широкому разгулу разума", подрывавшего устои средневековья и феодализма. Крюков ("Философские записи") анализировал психические способности человека (воображение, впечатление, внимание, память), роль "чувственности и чувствований" в познании с позиций сенсуализма. Гуманистические устремления Д. выражались в подчеркивании важной социальной роли философии (если она есть изыскание истины, то "истина должна быть открыта народу"), в определении ее как "правдоведения" (Крюков). Хронологические рамки философского движения Д. не ограничивались 1-й пол. 20-х гг., хотя ряд соч. написан ими до 1825 г., включая космологический трактат В. И. Штейнгеля "Опыт ... счисления старого и нового стиля" (Спб., 1819), статьи В. К. Кюхельбекера, примыкавшего к "любомудрам ", а также соч. Барятинского, Г. С. Батенькова, Н. И. Тургенева и др. Идеи, близкие Д. по духу, выражены в книге Кунщына "Право естественное" (ч. I - 1818; ч. II - 1820). Каторга и ссылка не привели к угасанию философских интересов среди Д. "Пламенный христианин", верующий католик Лунин в работах сибирского периода эволюционировал в сторону более последовательного теизма, совмещавшегося с политическим радикализмом. "Философия всех времен и школ, - писал он, - служит единственно к обозначению пределов, от которых и до которых человеческий ум может сам Собою идти. Прозорливый вскоре усматривает эти пределы и обращается к изучению беспредельного Писания" (Избр. соц.-полит. и филос. произв. декабристов: В 3 т. М., 1951. Т. 3. С. 184). Обвинения Лунина против исторического православия во многом напоминают идеи, высказанные Чаадаевым в первом "Философическом письме". Христианство в России, считал он, подчинилось власти абсолютизма, и потому православная церковь стала силой, препятствующей введению "представительного порядка вещей". С позиций, близких западничеству, Лунин осудил "стариков-щину", рус. патриархальность и всеобщую зависимость от власть имущих. Он же подверг критике формулу Уварова "православие, самодержавие, народность", считая, что православие "не дает предпочтения ни самодержавию, ни иному образу правления" (Там же. С. 189). Никто не доказал еще, по словам Лунина, почему самодержавие "свойственнее русским, чем другое политическое устройство, и всегда ли они одинаково будут его предпочитать". В работе "Розыск исторический" Лунин заклеймил отсталость "политического быта" России, едва подвинувшейся "к той черте, за которой нашли англичан" (Лунин М. С. Соч. и письма. С. 82). Протестант В. К. Кюхельбекер в ссылке разделял иную разновидность теизма, не основанную на противопоставлении зап. и вост. христианства. Кюхельбекер подчеркивал объединяющую функцию христианской религии, не разделяющей народы на вост. и зап., а сплачивающей их на основе христианского универсализма. "Следовать же этому учению может, если только не будет противиться голосу внутреннему, и жид, и магометанин" (Декабристы и их время. С. 79). Фонвизин в ссылке написал одно из первых в России обобщающих соч. по истории философии (вслед за работами Галича "История философских систем" (Спб., 1818-1819. Ч. 1-2) и архимандрита Гавриила "История философии" (Казань, 1839-1840. Ч. 1-6), названное им "Обозрение истории философских систем", где он рассматривает предмет философии с позиций христианского теизма, излагает историю античной, средневековой и новой философии, завершая ее системой Гегеля и "левогегельянцев". Высшее назначение философии, по Фонвизину, состоит в том, что она может "приуготовить сердечную почву к принятию семян веры, возбудив в человеке желание самопознания и представя ему идеал того, чем он быть должен". При общей высокой оценке гегелевской философии, Фонвизин указывал на такие ее недостатки, как консерватизм, "тяжелость языка" и недооценка славянского мира. "В политике Гегель был в высшей степени консерватор, поборник монархического начала и противник народодержавия". Т. обр., можно заключить, что и в "последекабрьский" период творчества Д. сумели отразить свое понимание философских интересов рус. образованного об-ва, параллельное, в частности, дискуссиям славянофилов и западников, спорам о нем. философской классике, поискам новых путей развития рус. философии в XIX в. Несмотря на мировоззренческую близость нек-рых Д. к религиозным течениям рус. философии, они были особо почитаемы лишь секуляризированной, либеральной и революционной интеллигенцией. Современники Д. - Чаадаев и Хомяков в целом негативно оценивали декабристские рецепты преобразования России, считая их одинаково неприемлемыми и в политическом, и в теоретическом отношениях. Бесспорно и глубоко влияние Д. на рус. художественную культуру, особенно литературу, к-рое простиралось от Пушкина до Толстого.
Источник: Русская философия: словарь
ДЕКАБРИСТЫ
рус. дворянские революционеры, организовавшие в декабре 1825 вооруженное выступление против самодержавия и крепостничества. Д. и Герцена В. И. Ленин называл "самыми выдающимися деятелями" дворянского этапа рус. освободит. движения (Соч., 4 изд., т. 20, с. 223), "лучшими людьми из дворян", к-рые "помогли р а з б у д и т ь народ" (там же, т. 19, с. 295). Отечеств. война 1812–14, участившиеся после нее крест. волнения, брожение в армии, резкое обострение классовой борьбы в России и на Западе – таковы были условия формирования идеологии Д., определившие ее революц. характер. Освободит. борьба рус. народа против наполеоновских войск помогла будущим Д. лучше понять народ, его рабское положение, его сокровенные чаяния. Тайные декабристские организации ("Союз Спасения", 1816–18; "Союз Благоденствия", 1818–21; "Южное общество", 1821–25; "Северное общество", 1821–25; "Общество соединенных славян", 1823–25) состояли по преимуществу из дворянских офицеров, зараженных "соприкосновением с демократическими идеями Европы во время наполеоновских войн" (там же, т. 23, с. 237). Они изучали опыт франц. бурж. революции 1789–94, следили за революц. событиями в Европе 20-х гг., увлекались передовой зап.-европ. и рус. политич. и филос. лит-рой (в частности, трудами Радищева и франц. просветителей и материалистов). Идеология Д. наиболее отчетливо выражена в "Русской Правде" Пестеля, "Манифесте к русскому народу" Сев. об-ва, "Православном катехизисе" С. И. Муравьева-Апостола, "Правилах соединенных славян", "Проекте Конституции" H. M. Муравьева, "Думах" Рылеева, а также нек-рых др. документах и произведениях. Большое значение для характеристики взглядов Д. имеют их показания следств. комиссии, а также многочисл. "Воспоминания", "Записки" и др. труды, написанные нек-рыми Д. после разгрома восстания. Идеалом Д. был такой социальный строй, к-рый характеризовался бы отсутствием крепостнич. отношений и самодержавия, развитием хозяйств. жизни страны на основе частной собственности, расцветом искусства и науки. В идеализации частной собственности проявилась объективно бурж. тенденция воззрений Д., а вместе с тем и их антифеод. направленность. Проповедуя идею воен. революции, Д., будучи "страшно далеки от народа" (Ленин В. И., Соч., 4 изд., т. 18, с. 14), боялись вовлечения крест. масс в революц. борьбу, страшились повторения "пугачевщины". В этом сказалась их дворянско-классовая ограниченность. Д. не были едины в решении мн. программных вопросов. В политич. отношении среди Д. выделялось два направления: часть Д. (Пестель, Рылеев, Муравьев-Апостол, М. П. Бестужев-Рюмин, А. А. Бестужев и др.) высказывалась за респ. форму правления, другая группа (Н. И. Тургенев, С. П. Трубецкой, Батеньков и др.) – за конституц. монархию. К последним примкнул и ранее стоявший на респ. позициях Н. Муравьев. Равным образом, если нек-рые Д., поддерживавшие составленный Муравьевым "Проект Конституции", отстаивали освобождение крестьян от крепостного права с оставлением крупных земельных владений у помещиков и выступали за высокий имуществ. ценз гражданства, то сторонники "Русской Правды" Пестеля поддерживали идею наделения крестьян землей при освобождении. Программа Южного об-ва намечала конфискацию части помещичьих имений, установление обществ. собственности на часть земли, доставляющую людям все "необходимое для жития", и сохранение частной собственности на остальную землю, служащую "к доставлению изобилия" (см. Избр. соц.-политич. и филос. произв. декабристов, т. 2, 1951, с. 135–36). Единомышленники Пестеля требовали равного для всех граждан (исключая женщин) избират. права. Члены "Общества соединенных славян", поддерживая осн. положения "Русской Правды", вместе с тем выдвигали в своих "Правилах" и "Присяге" идею добровольного объединения всех слав. народов в одно сильное респ. гос-во. Философские и социологи-ч е с к и е в з г л я д ы Д. Усматривая в развитии и распространении науки одно из гл. средств уничтожения неравенства, Д. отводили философии большое место в обществ. жизни. Они осуждали попытки идеологов феодализма и схоластов свести ее к софистике, оторвать от запросов практич. жизни. Д. боролись с идеями мракобесов из феод.-крепостнич. лагеря (Рунич, Магницкий), подчинявших философию интересам церкви и царизма. Якушкин считал, напр., что философия призвана заниматься такими проблемами, как сущность жизни и человека. По мнению Крюкова, философия, как и политика, призвана решать вопросы об изыскании разумных начал обществ. устройства, наставляя "руководителей общества" на путь "справедливости и благополучия". Однако филос. идеи Д. не были однородными по своему содержанию и направлению. Материалистами были Якушкин, Раевский, Крюков (до 1825), П. Борисов, Барятинский, С. М. Семенов и др. Ими были написаны материалистич. произведения – "Что такое жизнь" Якушкина, "О возникновении планет" П. Борисова (нач. 40-х гг.), "Философские записи" и "Записная книжка" Крюкова, "О боге" (1824) Барятинского. Нек-рые Д. накануне арестов сожгли свои записи материалистич. и атеистич. характера, ибо они могли навлечь на них дополнит. репрессии со стороны пр-ва. По распоряжению императора Николая I были изъяты из дел Д. и уничтожены мн. материалы, содержавшие "богопротивные и в трепет приводящие мысли" (напр., атеистич. записи И. И. Иванова). Характерными для ряда Д.-материалистов были идеи о том, что в основе мироздания лежат мельчайшие неделимые материальные частицы, что миры не созданы всевышним существом, а возникли естеств. путем, что естеств. путем возникли сперва и простейшие, а потом и более сложные органич. существа, включая человека. Якушкин рисовал развитие жизни на земле от растений и полипов до животных и человека и отмечал, что жизнь – единая в своем материальном происхождении – разнообразится в проявлениях; различные формы жизни обладают специфич. "снарядами", к к-рым относятся "мышечный снаряд", "чувствительный снаряд", "мозговой снаряд"; последний появляется на высшей стадии развития жизни. Борисов считал, что в мировом пространстве, заполненном мельчайшими атомами (по Якушкину – материальными "единицами") происходит постоянное возникновение новых мировых тел, связанное с тем, что атомы обладают "притягательной силой"; бесконечно могут возникать не только новые миры, планеты, но и живые существа; жизнь есть не только на Земле, но и на др. планетах. Раевский с большой похвалой отзывался о материализме и атеизме Лукреция, высоко оценивал науч. открытия Коперника, Галилея, Ньютона и др., критиковал идеалистич. философию. Он придерживался материалистич. теории естеств. происхождения миров, находящихся в постоянном движении и изменении. Человек, по Раевскому, не создание творца, а произведение природы. Д.-материалисты верили в способность человеч. разума проникать в тайны природы, познавать ее законы и ставить стихийные силы природы на службу человечеству. Нек-рые из них (Якушкин, Крюков) были сторонниками сенсуалистич. материалистич. теории познания и отрицали идеалистич. теорию врожденных идей. Много внимания Д.-материалисты уделяли критике религ. догм, клерикализма. (В этих вопросах вместе с ними выступала большая группа Д., стоявших на т. зр. религ. скептицизма и вольнодумства, осуждавших религ. ханжество и мистику, но не являвшихся материалистами и атеистами, – Тургенев, Рылеев, П. Ф. Выгодовский, братья Бестужевы и др.). Барятинский усматривал в основе религ. верований страх и невежество людей. П. Борисов называл христианство "рабской религией", а Раевский видел в религ. вере "щит царей стальной", "узду для черни суеверной" (см. Избр. соц.-политич. и филос. произв. декабристов, т. 2, с. 341). Члены Об-ва соединенных славян – И. И. Горбачевский и др. – отвергли предложение Муравьева-Апостола использовать Священное писание как средство для привлечения солдат к подготовке воен. восстания. Из писем родителей Пестеля и воспоминаний современников видно, что он сомневался в существовании бога и отрицал его всемогущество, поскольку бог не сделал людей счастливыми. Идеалистич. взгляды разделялись такими Д., как Лунин, Е. П. Оболенский, П. С. Бобрищев-Пушкин, В. К. Кюхельбекер, братья А. П. и П. П. Беляевы и нек-рыми др. Бобрищев-Пушкин отстаивал догмы Священного писания, говорил о наделении богом человека бессмертной душой и даром речи, возражал Барятинскому, к-рый отстаивал идею о естеств. происхождении человека, его души и языка. В Сибири Бобрищев-Пушкин возглавил т.н. религ. конгрегацию. Прошедший сложный путь идейного развития Кюхельбекер примыкал к филос. кружку любомудров и совместно с В. Ф. Одоевским редактировал альманах "Мнемозина", пропагандировавший взгляды рус. приверженцев Шеллинга. Увлекался шеллингианством и Оболенский (см. тамже, т. 1, 1951, с. 425–28), сочетавший его с христианством. Лунин, в юности увлекавшийся франц. атеизмом, выступал в тайном об-ве "пламенным христианином". В религ. форму были облечены мн. радикальные и даже революц. идеи в работах "Любопытный разговор" Н. Муравьева, "Воззвание" Бестужева-Рюмина к восставшим солдатам, "Православный катехизис" Муравьева-Апостола и нек-рых др. произведениях. Так, Н. Муравьев утверждал, что "бог во благости своей никогда не учреждал з л а", следовательно, "злая власть не может быть от бога" и самодержавие должно быть заменено нар. вече (см. тамже, с. 331). Бестужев-Рюмин писал, что смертью тирана Александра I "бог ознаменовывает волю свою, дабы мы сбросили с себя узы рабства, противные закону христианскому" (там же, т. 2, с. 259). Царская власть, по Муравьеву-Апостолу, противна богу, ибо "бог не любит царей" (там же, с. 191–93): бог создал человека для свободы и счастья. Ссылка на "творца" Вселенной встречается даже в Уставе Союза Благоденствия (см. тамже, т. 1, с. 239). Т.о., религиозность нек-рых Д. своеобразно сочеталась с политич. революционностью. Свои антиабсолютистские, антикрепостнич. идеи религиозно настроенные Д. обосновывали ссылками на Священное писание, облекая свои свободолюбивые респ. идеи в религ. форму. В воззрениях на обществ. развитие Д. были идеалистами. Гл. движущей силой обществ.-историч. процесса они считали просвещение, "дух времени", обществ. мнение, политич. идеи. В невежестве они видели источник бедствий человеч. рода. По мнению Рылеева, напр., причиной деспотизма является невежество, но человек не может мириться с деспотизмом, он стремится к свободе; причиной последней является просвещение. Большое значение в обществ. жизни Д. отводили политич. идеям. "Политические идеи, – утверждал Лунин, – в постепенном развитии своем имеют три вида. Сперва являются как отвлеченные и гнездятся в некоторых головах и книгах; потом становятся народною мыслью и переливаются в разговорах; наконец, делаются народным чувством, требуют непременного удовлетворения и, встречая сопротивление, разрешаются революциями" (там же, т. 3, с. 184). Большинство Д. опиралось в трактовке общественных явлений на теорию естественного права и общественного договора. По мнению осн. части Д., люди от природы равны и свободны; в древности не было угнетения человека человеком, там "преобладала стихия демократическая – общинная" (Фонвизин М. А., там же, т. 1, с. 367); народ решал на вече все важные дела. Однако "удовлетворение общим нуждам" толкнуло людей к объединению в общество, где они уступили часть своих прав, "часть своего мнения" избранным на вече правителям. Так возникает гос-во, к-рое должно обеспечить право всех людей на жизнь, свободу и неприкосновенность частной собственности. Однако как итог насильств. нарушения обществ. договора правителями, а также в результате "несчастных обстоятельств" и насилий одних людей над другими появляется рабство (Д. не отличали от него крепостного права) и тирания, противоречащие естеств. природе людей. И то и другое надо уничтожить, чтобы вернуть народу потерянную свободу, равенство всех перед законом, нар. вече. Отсюда у Д. идеализация Киевского, Новгородского, Псковского, Владимирского вече Древней Руси. Д. начинали подмечать борьбу сословий и классов в обществе. Уже Пестель говорил о "борьбе между массами народными и аристокрациями всякого рода, как на богатстве, так и на правах наследственных основанными" (там же, т. 2, с. 166). Рылеев, Фонвизин, П. Г. Каховский, Кюхельбекер отмечали постоянную "борьбу народов и царей", доказывая, что свобода не вымаливается, а достигается в борьбе. Н. Бестужев отмечал "беспрерывную борьбу" между нар. стихией и правительством, "беспрестанное покушение власти, ищущей увеличить пределы своей воли, и беспрестанные восстания народов для ограничения сей последней" ("Статьи и письма", М., 1933, с. 162). Возражая Карамзину, к-рый историю России сводил к жизнеописанию рус. князей и царей, Н. Муравьев в записке "Мысли об Истории государства Российского H. M. Карамзина" доказывал, что "история принадлежит народам" ("Литературное наследство", т. 59, 1954, с. 582), а в самой истории "не мир, но б р а н ь в е ч н а я должна существовать между злом и благом; добродетельные граждане должны быть в вечном союзе противу заблуждений и пороков" (там же, с. 585). По Муравьеву, правит обществом "не благотворная власть ума", как утверждал Карамзин, а "общее мнение" (там же, с. 582–84). Говоря о гибели Древнего Рима, тот же Н. Муравьев видел ее причину в неравномерном распределении богатств между членами общества, породившем внутр. раздоры и борьбу разных слоев общества. Движимые горячими патриотич. чувствами, Д. были противниками нац. розни и вражды; они Осуждали расовую дискриминацию. Одновременно они критиковали космополитизм как "желанный и удобный только предлог, чтобы избавиться от обязанности к отечеству" (Избр. соц.-политич. и филос. произв. декабристов, т. 3, 1951, с. 208). Борьба за освобождение народа сопровождалась у Д. критикой формального конституц. равенства. Нек-рые из них (Пестель, Н. Тургенев и др.) сумели подметить, что бурж. порядки, утверждавшиеся в нек-рых экономически более развитых странах, не принесли человечеству ожидаемого благоденствия, что бурж. свободы носят для народа формальный характер и пахнут деньгами, что парламенты используются банкирами и лендлордами в корыстных целях против народа. Нек-рые из Д., напр. Якушкин, Н. Бестужев, сумели разглядеть антигуманный, реакц. характер пресловутой теории народонаселения Мальтуса и подвергли ее критике. И. Щипанов. Москва. Эстетические воззрения Д. нашли отражение в ряде произведений Рылеева, Кюхельбекера, А. А. Бестужева, Тургенева и идеологически близких к ним А. Н. Вяземского, О. М. Сомова и др. В эстетике Д. проступают две струи – классицистическая (ранний Кюхельбекер) и романтическая (Рылеев, А. Бестужев), – объединенные идеей гражданственности, сознательного патриотич. служения отчизне. Формула Рылеева "Я не Поэт, а Гражданин" (посвящение поэмы "Войнаровский" А. А. Бестужеву) характерна для всей эстетики Д., к-рая открыто требовала связи искусства и в особенности лит-ры с политикой и критиковала предшествующую лит-ру за то, что она не касалась "предметов политики" (Тургенев Н. И., Мысли о составлении общества, см. Избр. соц.-политич. и филос. произв. декабристов, т. 1, с. 221). "Законоположение Союза Благоденствия" включало спец. пункты о задачах лит-ры, суть к-рых заключалась в требовании "непритворного изложения чувств высоких и к добру увлекающих", "в укреплении, благородствовании и возвышении нравственного существа нашего" (Избр. соц.-политич. и филос. произв. декабристов, т. 1, с. 270–71). Приверженность к "гражданской свободе" и революционность отличали эстетику Д. от эстетики их классицистич. и романтич. предшественников. Выступая против "вериг" Аристотеля, Рылеев провозглашал свободу творчества, но и "свобода сия, точно как наша гражданская свобода, налагает на нас обязанности труднейшие тех, которых требовали от древних три единства" (там же, с. 555–56). В то же время Кюхельбекер, переходя на позиции романтизма, утверждал освобождение рус. лит-ры от "ига французской словесности и от управления нами по законам Ла Гарпова Лицея и Баттеева Курса" ("О направлении нашей поэзии, особенно лирической, в последнее десятилетие", см. сб. "Декабристы", 1951, с. 552). Рылеев предлагал оставить "бесполезный спор о романтизме и классицизме" и выдвинул вместе с др. Д. новый для того времени – исторический – принцип различения поэзии на древнюю и новую, т.к. истинная поэзия "различается только по существу и формам, которые в разных веках приданы ей духом времени, степенью просвещения и местностию той страны, где она появлялась" ("Несколько мыслей о поэзии", см. Избр. соц.-политич. и филос. произв. декабристов, т. 1, с. 552–57). Общим в эстетике Д. было одно стремление: "Всего лучше иметь поэзию народную", "истинно русскую" (сб. "Декабристы", 1951, с. 552–53), "писать прямо по-русски" (Бестужев А., Взгляд на русскую словесность в течение 1824 и начале 1825 годов, см. Избр. соц.-политич. и филос. произв. декабристов, т. 1, с. 473). Д. первые, увидели образцы этой новой нар. лит-ры в. творчестве Рылеева, в поэзии Грибоедова и Пушкина, к-рая формировалась под непосредств. влиянием их политич. и эстетич. идей. Эстетич. идеи Д. были одним из теоретич. источников рус. реалистич. эстетики. У. Фохт. Москва. Борьба вокруг идейного наследия Д. и литература о Д. Жестоко расправившись с участниками декабристского движения (Пестель, Рылеев, Муравьев-Апостол, Каховский, Бестужев-Рюмин были повешены, более сотни Д. сослано на каторгу и поселение), царское пр-во стремилось искоренить и идеи Д. Преследуя сочинения Д., уничтожая ценнейшие документы декабристской идеологии, скрывая от исследователей (вплоть до 1905) архивные материалы о Д., офиц. круги самодержавной России поощряли вместе с тем издание спец. лит-ры, рисующей Д. как беспочв. группку мятежников (работы М. А. Корфа, М. И. Богдановича, Н. К. Шильдера и др. – см. по библиографич. указателю Н. М. Ченцова "Восстание декабристов", М.–Л., 1929; здесь собрана лит-ра о Д. с 1826 по 1928). Против офиц.-монархич. трактовки движения Д. выступили в вольной прессе за границей Герцен ("О развитии революционных идей в России", Собр. соч. в 30 томах, т. 7, М., 1956; "Русский заговор 1825 года", там же, т. 13, M., 1958, и др.) и Огарев ("Разбор книги Корфа" – см. "Избр. социально-политические и философские произв.", т. 1, [М.], 1952), к-рые, подчеркивая революц. роль Д., близко подошли к правильному пониманию их историч. значения, но не смогли вскрыть классовой природы движения. Идеология Д. изучалась петрашевцами (см. М. В. Нечкина, Движение декабристов, т. 2, 1955, с. 450), опыт вооруж. восстания Д. использовался в прокламациях революц. демократов 60-х гг. (см. М. К. Лемке, Политические процессы в России 1860 годов, 2 изд. М.–П., 1923), осмысливался народниками 70-х гг. (см. П. А. Кропоткин, Программа революционной пропаганды, в кн.: "Народническая экономическая литература", 1958, с. 233). В конце 19 – нач. 20 вв. широкое хождение в лит-ре получает либеральная трактовка движения и идеологии Д., изображавшая Д. мирными реформаторами (А. Н. Пыпин, Общественное движение в России при Александре I, 4 изд., СПБ, 1908, гл. 7–8; М. В. Довнар-Запольский, Тайное общество декабристов, М., 1906; его же, Идеалы декабристов, М., 1907; Н. П. Павлов-Сильванский, Пестель перед Верховным уголовным, судом, "Былое", 1906, кн. 2–5). Историк народнич. направления В. И. Семевский ("Политические и общественные идеи декабристов", СПБ, 1909), приняв элементы герценовской революц. концепции Д., сделал многочисл. уступки либеральному толкованию движения, определив Д. как "внеклассовую интеллигенцию". Все его исследование пронизывала идея о пассивности масс и выдающихся личностях, двигающих историю. Начало науч. изучения Д. с позиций марксизма было положено Лениным ("Гонители земства и Аннибалы либерализма", 1901; "Аграрная программа русской социал-демократии", 1902; "Памяти Герцена", 1912; "Роль сословий и классов в освободительном движении", 1913; "Из прошлого рабочей печати в России", 1914; "О национальной гордости великороссов", 1914; "Доклад о революции 1905 года", 1917). Ленин видел в Д. прежде всего революционеров, впервые в истории России выступивших с оружием против самодержавия и крепостничества. Ленин подчеркивал их республиканизм и патриотизм, но отмечал и классовую дворянскую ограниченность, проявившуюся в оторванности от народа. Рассматривая движение Д. в историч. перспективе, Ленин писал, что "декабристы разбудили Герцена. Герцен развернул революционную агитацию", к-рую "подхватили, расширили, укрепили, закалили" последующие поколения революционеров (Соч., 4 изд., т. 18, с. 14, 15). Окт. революция 1917 создала возможность широкого исследования мировоззрения Д. Получив доступ к архивным материалам, сов. ученые опубликовали и научно прокомментировали многочисл. документы Д. ("Восстание декабристов", т. 1–11, 1925–58, "Избр. социально-политические и философские произв. декабристов", т. 1–3, 1951, и др.) и, руководствуясь марксистско-ленинской методологией, исследовали различные стороны идеологии Д. (М.В. Нечкина, Движение декабристов, т. 1–2, М., 1955; ее же, "Русская правда" и движение декабристов, в кн.: "Восстание декабристов", т. 7, М., 1958; ?. ?. Дружинин, Программа северных декабристов, "Изв. АН СССР". Серия истории и философии, т. 8, 1951, No 1; И. Я. Щипанов, Социально-политические и философские воззрения декабристов, в кн.: "Избр. социально-политические и философские произв. декабристов", т. 1, М., 1951;его же, Философские воззрения декабристов, в кн.: "Из истории русской философии XVIII–XIX веков", М., 1952; его же, Декабристы – воспитанники Московского Университета и их роль в развитии философской и общественно-политической мысли в России, в кн.: "Московский университет и развитие философской и общественно-политической мысли в России", М., 1957; Очерки по истории философской и общественно-политической мысли народов СССР, т. 1, М., 1955, гл. 11; История философии, т. 1, М., 1957, гл. 9, разд. 7; Г. И. Габов, Общественно-политические и философские взгляды декабристов, М., 1954; С. С. Волк, Исторические взгляды декабристов, М.–Л., 1958; П. Ф. Никандров, Мировоззрение П. И. Пестеля, 1955; К. А. Пажитнов, Экономические воззрения декабристов, М., 1945; ?. ?. Морозов, Революционная теория и программа декабристов, в кн.: "История русской экономической мысли", т. 1, ч. 2, М., 1958, гл. 7, 8, 9, 10; М. И. Гильман, Теория естественного права и общественно-политические воззрения декабристов, "Уч. зап. Казахского гос. ун-та", Алма-Ата, 1957, т. 32, Философия, вып. 1; А. Штамбок, Декабристы и русская эстетика, "Искусство", 1951, No 6, и др.; см. также библиографию в кн.: "Движение декабристов. Указатель литературы 1928–1959". Сост. Р. Г. Эймонтова, М., 1960). Движение Д. привлекало и привлекает к себе внимание зарубежных авторов: A. Mazour, The first Russian revolution, 1825, Berkeley (California), 1937; A. E. Adams, The character of Pestel? s thought, "Amer. Slavic and-East Europ. rev." Phil., 1953, v. 12, April, p. 153–60; I. M. Lubin, Zur Charakteristik und zur Quellenanalyse von Pestels "Russkaja Pravda", Hamb., 1930; F. Venturi, Il moto decabrista e i fratelli Poggio, [Torino, 1956]; L. Baumgarten, Dekabry?ci a Polska, Warsz., 1952; F. Boura, "Rusk? Pravda", radik?lni revolu?n? program D?kabrist? , "Pravnik", Praha, 1955, No 10, s. 591-603; L. Miro?, Ideile filozofice ?i social-politice ale Decembri?tilor, в кн.: Decembri?tii, (Buc), 1956, и др. Л. Сокольский. Москва.
Источник: Философская Энциклопедия. В 5-х т.
