ХЁЙЗИНГА ЙОХАН

Найдено 10 определений

Показать: [все] [проще] [сложнее]

Автор: [российский] [зарубежный] Время: [советское] [постсоветское] [современное]

ХЁЙЗИНГА ЙОХАН

род. 7 дек. 1872, Гронинген - ум. 1 февр. 1945, Стег, близ Арнгема) - нидерл. философ и историк. Занимался историей и философией культуры. С 1915 - профессор в Лейдене. Благодаря морфологическому анализу глубоко понимал процесс культурного развития. Блестяще написан его главный труд - "Der Herbst des Mittelalters. Studien ьber Lebens- und Geistesformen", 1919. Др. произведения: "Erasus", 1924; "Neue Wege der Kulturgeschichte", 1930; "Homo ludens. Versuch einer Bestimmung des Spielelementes der Kultur", 1939; "Im Banne der Geschichte", 1943. В работе "Im Schatten von Morgen" Хейзинга дает "диагноз культурной болезни нашего времени": это авторитарные государства масс. Той же теме посвящено др. его произв.: "Geschonden wereld", 1945. Статьи и размышления Хейзинга вышли в 1945 под названием "Parerga"; речи и статьи - в 1954 под названием "Geschichte und Kultur".

Источник: Философский энциклопедический словарь

ХЁЙЗИНГА Йохан

нидерландский философ и историк, занимался историей и философией культуры; р. 7. 12. 1872 (Гронинген) — ум.
2. 1945 (Стег, близ Арнхема); с 1915 — профессор в Лейдене. Благодаря морфологическому анализу глубоко понимал процесс культурного развития. Приобрело известность его главное произведение — «Der Herbst des Mittelalters. Studien über Lebensund Geistesformen», 1919, нем. изд. 1975(Kröners Taschenausgabe, Bd. 204) (рус. пер.: Осень средневековья, 1988). Другие произведения: Erasmus, 1924, нем. изд. 1951; Neue Wege der Kulturgesch, 1930; Homo ludens. Versuch einer Bestimmung des Spielelementes der Kultur, 1939, 1950, нем. изд. 1944 (рус. пер.: Homo ludens. Опыт определения игрового элемента культуры, 1992); Im Banne der Geschichte, 1943. В работе «Im Schatten von Morgen» (1935, нем. изд. 1935, 1948[рус. пер.: В тени завтрашнего дня, 1992]) он дает «диагноз культурной болезни нашего времени»; это — авторитарные государства масс (имеется в виду главным образом вырождающийся немецкий национал-социализм). Той же теме посвящено посмертно изданное произведение «Geschonden wereld», 1945 (нем. пер.: 1945 — под названием «Wenn die Waffen schweigen», 1948 — под названием «Geschundene Welt»). Статьи и размышления Хёйзинги вышли в 1945 под названием «Parerga»; речи и статьи — в 1954 под названием «Geschichte und Kultur» (Kröners Taschenausgabe, Bd. 215). Собр. соч.: Gesammelte Ausgabe, 1966. C. W. Vol lg raff. J. H., 1945; C. F. van Falkenburg. J. H., 1946; H. R. Weber. Geschichtsauffassung, J. H. s, 1954; L. Huizinga. Herinneringen an mijr vader, 1963; W. R. H. Koops. E. H. Kossmann u. G. Van Der Plaat, J. H., 1973.

Источник: Философский словарь [Пер. с нем.] Под ред. Г. Шишкоффа. Издательство М. Иностранная литература. 1961

ХЕЙЗИНГА (Huizinga) Йохан

1872—1945)—нидерландский историк и философ неокантианской ориентации, разрабатывавший методологические проблемы истории культуры. Анализируя жизнь об-ва позднего средневековья («Осень средневековья», 1919), X. придает первостепенное значение чертам, объединяющим данный период в единую культурную эпоху (стилю мышления, нравам, костюму и этикету, символике цвета, звуков и т. п.), выделяя в качестве важнейших реализм (в схоластическом смысле — как признание реального существования общих понятий) и формализм. По его мнению, это период застоя в западном иск-ве: переизбыток формализма и .стилизации в иск-ве готики заводит его в тупик, «форма грозит задушить красоту». Важными вехами в реконструкции исторических культур X. считает социальные утопии, разного рода чаяния в истории цивилизации, «вечные» темы мировой культуры (мечта о «золотом веке», буколический идеал возврата к природе, евангельский идеал бедности, коренящийся в древн. пластах культуры, рыцарский идеал, идеал возрождения античности и т. п.). Особое значение в возникновении и развитии мировой культуры X. придает игре («Homo lu-dens»—«Человек играющий», 1938), в первую очередь это относится к тем эпохам, в к-рые поэзия еще широко включена в контекст жизни об-ва (Игры теория) и к-рые он противопоставляет совр. бурж. об-ву с его поверхностной, унифицирующей по своему характеру массовой культурой («В тени завтрашнего дня», 1935). Кризис совр. иск-ва (так же как и науки философии) обусловлен, по его мнению, стремлением выйти за пределы познаваемого разумом. В изобразительном искусстве это выражается в отходе от зримых форм реальности; тем самым оказывается расторгнутой связь иск-ва с природой. X. подчеркивает особую близость совр. бурж. иск-ва и таких философских направлений, как философия жизни, экзистенциализм. Эстетические взгляды X. нашли также выражение в трудах: «Проблема Ренессанса» (1920), «Ренессанс и реализм» (1929), «Культура Голландии в XVII веке» (1943) и др.

Источник: Эстетика: Словарь

ХЁЙЗИНГА ЙОХАН

Huizinga), Йохан (7 декабря 1872 – 1 февр. 1945) – голл. историк и социолог, представитель "социологии истории и культуры". Проф. Гронингенского (с 1905), а затем Лейденского (с 1915) ун-тов. Для X. характерно утверждение индетерминистских тенденций в истолковании истории. Уникальность историч. событий, с его т. зр., делает бессмысленными попытки познания законов истории. Задача истории состоит лишь в описании деятельности людей, констатации различных фактов, соединенных общими событиями. В толковании историч. факторов проявляется, по X., свобода выбора человека. История 20 в. для всех доступна, каждый имеет о ней собств. мнение и может быть историком. В простом описании единичных, случайных фактов X. видит новую, методологию историч. исследований и путь к освобождению истории от оков естественно-научного и социологич. мышления. При этом гл. содержанием истории, по X., должна быть история культуры. В вопросе происхождения культуры X. придерживается "теории игры". По его мнению, культура и труд человека произошли из игры, к-рая является высшим проявлением человеч. сущности. Эта концепция, ведущая свое начало от Шиллера, была подвергнута критике еще Г. В. Плехановым. В работах "Живущая и мыслящая Америка" ("Amerika levend en denkend", Haarlem, 1926), "Растленный мир" ("Geschonden wereld", Haarlem, 1945) X. показывает упадок бурж. обществ. культуры ("бесчестный мир", где господствуют "позорящие человека нормы морали", злоупотребление наукой в политич. целях, крушение веры в прогресс и навязывание людям пессимистич. мироощущения, разгул милитаризма). X. выступал против фашизма и войн. Однако его программа носит утопич. характер (создание общества, основанного на принципах и идеалах христ. религии, возвращение к мелким федералистским гос-вам). Соч.: Het aesthetisch bestanddeel van geschiedkundige voorstellingen, [s. l.], 1905; Uit de voorgeschiedenis van ons nationaal besef, [s. 1.], 1912; Mensch en menigte in Amerika, Haarlem, 1918; Erasmus, N. Y.–L., 1924; Cultuur-historische verkenningen, Haarlem, 1929; Im Schatten van morgen, ?.–Lpz., 1936; De wetenschap der geschiedenis, Haarlem, 1937; Homo ludens, Haarlem, 1938. Лит.: Аверинцев С. С, Культурология Й. X., "ВФ", 1969, No 3. Т. Матвеева. Москва.

Источник: Философская Энциклопедия. В 5-х т.

ХЕЙЗИНГА Йохан

(1872-1945) – голландский историк и культуролог, один из авторов «игровой концепции культуры». В своей работе «Homo Ludens» (Человек играющий) Хейзинга утверждает, что игра старше культуры и игра творит культуру. Хейзинга выделяет ряд специфических для игры признаков: 1) это свободная деятельность, которая не может быть необходимостью или долгом; 2) игра не утилитарна, она не направлена на удовлетворение жизненных потребностей, на достижение полезного результата, цель игры в ней самой, в удовольствии от выигрыша, своего успеха; 3) игра всегда является выходом за рамки действительности в область воображаемого, придуманного; 4) в игре всегда есть определенные правила, поэтому игра упорядочена; 5) игра всегда есть соперничество с другими, в ходе которого приходится бороться с трудностями, преодолевать препятствия, что придает игре особую остроту; и т.д. Игра старше культуры, поскольку все ее основные черты присутствовали в игровом поведении животных. Их игра свободна и доставляет им радость сама по себе. Они соблюдают определенные правила – принимают определенные позы, изображают свирепость и т.д. Так что уже у животных игра выходит за рамки простого удовлетворения инстинктов. Возникновение человеческой культуры изначально происходит в форме игры. Все виды деятельности человека в архаическом обществе «разыгрывались». Все современные формы культуры также родились в игре: культ вырастал из священной игры, музыка и танец были ритуальной магической игрой, право выделилось из обычаев социальной игры и т.д. Но роль игры в истории культуры не всегда была одинакова. По мнению Хейзинги, по мере культурного развития игровой компонент отступал на второй план. Вытеснение игры активно началось в XYIII в., когда обществом начал завладевать дух практицизма и рационализма. Производство и материальный интерес становятся идолом в жизни людей. Такая ситуация, достигшая в ХХ в. своего апогея, привела к кризису европейской культуры. Практицизм, деловитость берут верх над игровым поведением, необходимость и целесообразность - над непрактичным стремлением к «игре по правилам»; благородство и бескорыстие игрового поведения вступили в противоречие с жестокостью рационализированного поведения современного человека. Даже игра превратилась в суррогат игровой деятельности – в профессиональный спорт, профессиональное искусство и т.д. Потеряла игра и свой общедоступный и творческий характер, ведь чем больше в ней участников и чем меньше зрителей, тем плодотворнее она для личности. Сегодня же игра имеет намного больше зрителей, чем участников. Путь выхода из кризиса Хейзинга связывает с возрождением первозданной игровой природы культурной деятельности человека.

Источник: Культура и межкультурное взаимодействие 2018

ХЁЙЗИНГА (Huizinga) Йохан

1872-1945) - нидерл. историк и теоретик культуры. Проф. кафедры всеобщей истории в Гронингенском (с 1905) и Лейденском (с 1915) ун-тах. X. внес много нового в понимание предмета и метода исторической науки. Тематика исследований X. (миф, роль фантазии в истории цивилизации) сближает его с такими мыслителями как Марсель Мосс и Леви-Строс. Обращение к социальной психологии, исследование ментальности средневековой жизни позволяют видеть в нем непосредственного предшественника школы "Анналов" во франц. историографии.
Для X. характерен интерес к переломным, "зрелым и надламывающимся" эпохам, где сталкиваются традиции с обновленческими тенденциями в жизни общества (напр., Реформация, Ренессанс, ситуация в Нидерландах в XVII в.). Не без влияния Шпенглера X. обращается к проблеме типологизации культур, морфологическому анализу культурно-исторических эпох. X. обращается к изучению утопий в истории цивилизации - этих "вечных тем" мировой культуры (мечта о "золотом веке", буколический идеал возврата к природе, евангельский идеал бедности, коренящийся в древнейших пластах культуры рыцарский идеал, идеал возрождения античности и др.).
Особое значение в возникновении и развитии мировой культуры X. придает игре. Игра - основа человеческого общежития в любую эпоху. Ее цивилизационная роль - в следовании добровольно установленным правилам, в обуздании стихии страстей. X. подчеркивает анти-авторитаризм игры, допущение возможности иного выбора, отсутствие гнета "серьезности" - фетишистских представлений.
Критика массовой культуры, с которой X. выступил в 30-40-е годы, перекликается с соответствующей критикой у Ортеги-и-Гассета, Ясперса, Марселя.
Причины кризиса западной цивилизации X. видит в тенденциях к иррационализму и интуитивизму в философии и общественной жизни, в культе мифа, особенно в современной ему Германии. Свидетель тоталитарных режимов, X. подчеркивает, что в XX в. история сделалась орудием лжи; от имени "истории" воздвигаются "кровожадные идолы, которые грозят поглотить культуру". История подменяется демагогическим смешением религии, мифологии и науки. X. сохраняет глубокую веру в возможность истории как объективного знания и в нравственную миссию исторического познания как одной из форм преодоления человеком пределов своей жизни, трансцендирования своих возможностей.
Понятие культуры для X. связано прежде всего с самосознанием свободного, нравственно ответственного индивида как члена человеческого коллектива. Высокий уровень культуры в ту или иную эпоху обеспечивается равновесием между духовными и материальными ценностями: не "абсолютной" высотой, достигнутой культурой либо отдельным ее фактором (религией, политикой, правом и др.), а согласованностью культурных функций, положительно сказывающейся на прочности структуры, на стиле и ритме жизни данного общества.
Г.М. Тавризян
Осень средневековья. М., 1988; Homu ludens. В тени завтрашнего дня. М., 1992; In de Schaduwen van Morgen. Haarlem, 1935; Homo Ludens. Haarlem, 1938; Nederlands beschaving in de 17-e Eeuw. Haarlem, 1941.

Источник: Современная западная философия: словарь

ХЕЙЗИНГА (Huizinga) Йохан

1872—1945) — нидерландский историк и теоретик культуры. Профессор кафедры всеобщей истории в Гронингенском (с 1905) и Лейденском (с 1915) университетах. Мировую известность получили труды X. по культуре европейского средневековья и Возрождения ("Осень средневековья" — 1919; "Эразм и век Реформации" — 1924) и по философии культуры ("Homo ludens" — "Человек играющий" — 1938) и др. В области методологии исторического познания ("Новое направление в истории культуры", 1930 и др.) X. примыкает к традиции швейцарского историка культуры Я. Буркхардта, отказываясь от формальных схем исторического процесса, его объективации. Он выдвигает на первый план понятия культуры и личности, представление о целостности той или иной эпохи, тезис о присущем ей особом культурном языке, идеал единства и духовной наполненности человеческой культуры. Парадокс его методологии заключается в том, что X. подчеркнуто неметодологичен, он как бы прислушивается к голосу самой Истории, почти не интересуясь методологическими проблемами своей науки; не достигая целостности, полноты, системности в своей работе историка, он отрицает исторический фатализм, а вместе с тем и вообще познаваемость и возможность исторических законов. И в то же время в работах X. четко прослеживается неумолимая логика историко-культурного мышления, благодаря которой разнообразные исторические факты складываются в целостную, диалектически противоречивую, сложную картину жизни эпохи. Для X. характерен интерес к переломным, "зрелым и надламывающимся" эпохам, когда традиции вступают в диалог с обновляющими тенденциями в развитии культуры, причем в большей степени X. привлекает тезис о культуре умирающей, чем о зарождающейся или цветущей: средневековье как гармоничная целостность для него не провозвестие грядущего, а отмирание уходящего в прошлое, в Ренессансе же он вовсе не видит единого периода, ядра культурной эпохи. Возможно, проблема заключается всего лишь в произвольности выбора определенной точки зрения, а может быть, в экзистенциальном опыте 20 в., уверившем X. в том, что современность деградирует и ее культура рушится. В таком контексте 15 век понимается как аллегория всей истории в ее "нормальности" и в ее "закате", а также и как обнаружение архетипических праоснов современной культуры. Культурологическая позиция X. проясняется в работе "Homo ludens", книге об извечной первозданности человеческой культуры, никогда не порывающей со своими истоками. X. прослеживает роль игры во всех сферах человеческой жизни и во всей истории в целом. Для него вся культура — игровая, игра — это больше, чем культура. Выступая в качестве культурно-исторической универсалии, игра заменяет собой все другие культурологические категории. Расценивая игру как творческое позитивное начало, X. наделяет серьезность атрибутом негативности. Несмотря на то, что ценность работы несколько приглушается неопределенностью ее выводов (X. вынужден апеллировать к неразрешимой запутанности проблемы серьезного и игры), само выдвижение игры на роль важнейшего элемента человеческой истории сыграло исключительную роль в философии культуры, ибо X. предопределил одну из ключевых тем современной культурологии, имеющей дело с целым рядом взаимосвязанных понятий — игра, карнавал, смех. Значение X. для современной истории, теории культуры определяется также и тем, что в своих работах он наметил возможности новых методологических подходов: антропологического, структурно-типологического, семиологического и др., что свидетельствует о близости работ X. с работами Леви-Стросса, Мосса и др., а его обращение к социальной психологии, специфике средневекового мировидения, того, что позднее получило название "ментальность", позволяет говорить о X. как о непосредственном предшественнике французской исторической школы "Анналов". А.Р. Усманова

Источник: Постмодернизм. Энциклопедия

ХЁЙЗИНГА ЙОХАН

Йохан Хейзинга (Хейзинга) (Huizinga) (1872-1945) нидерл. ученый, историк, теоретик культуры. Проф. кафедры всеобщей истории в Гронинген. (с 1905) и Лейден. (с 1915) ун-тах. Важнейшие сферы деятельности X.: собственно историография, разработка концепции развития мировой культуры, критич. анализ совр. эпохи. Внес много нового в понимание предмета и метода истор. науки. Глобальное исследование роли мифа, фантазии в мировой цивилизации выявляет значит. общность интересов с Моссом и Леви-Строссом. Его обращение к социальной психологии, исследование ментальности, уклада ср.-век. жизни позволяют видеть в нем непосредств. предшественника франц. истор. Школы “Анналов” (см. Школа "Анналов"). Для X. характерен интерес к “зрелым и надламывающимся”, переломным эпохам, когда сталкиваются традиции с обновленческими тенденциями в жизни об-ва (напр., Реформация, Ренессанс, ситуация в Нидерландах в 17 в.). Не без влияния Шпенглера X. обращается к проблеме типологизации культур, морфологич. анализу культурно-истор. эпох. Для X. характерно обращение к изучению и анализу социальных утопий, чаяний в истории цивилизации, “вечных” тем мировой культуры (мечта о “золотом веке”, буколич. идеал возврата к природе, евангельский идеал бедности, коренящийся в древнейших пластах культуры рыцарский идеал, идеал возрождения античности и др.). Особое значение в возникновении и развитии мировой культуры X. придает игре (см. Игра). Ее цивилизационную роль он видит в следовании добровольно установленным правилам, в обуздании стихии страстей. Игра — основа человеч. общежития. X. подчеркивает антиавторитарный характер игры, допущение возможности иного выбора, отсутствие гнета “серьезности” — фетишистских представлений. Многие работы X. 30-40-х гг. содержат критику массовой культуры; книга “В тени завтрашнего дня” близка в этом отношении работам Ортеги-и-Гассета, Ясперса, Марселя и др. (см. Ортега-и-Гассет, Ясперс, Марсель). X. — страстный и последоват. антифашист. Осн. причины кризиса совр. зап. цивилизации X. видит в ясно обозначившихся тенденциях к иррационализму и Интуитивизму в философии и обществ. жизни, в культе дологического, воинствующей мифологии, особенно в Германии 30-х гг. Он указывает на неизбежное следствие этого: релятивизацию нравств. ценностей, коллективный эгоизм, “гипернационализм”, обнаруживающий себя также в междунар. политике. Свидетель тоталитарных режимов, X. подчеркивает, что 20 в. сделал истор. науку орудием лжи; от имени истории воздвигаются “кровожадные идолы, к-рые грозят поглотить культуру”; история подменяется демагогич. смешением религии, мифологии, науки. X. сохраняет глубокую веру в возможности истории как объективного знания и в нравств. миссию истор. познания как одной из форм преодоления человеком пределов своей жизни, “трансцендирования” своих возможностей. X. призывает к ответственности историков перед об-вом, перед будущим. Понятие культуры для X. связано прежде всего с самосознанием свободного, нравственно ответств. индивида как члена человеч. коллектива. Высокий уровень культуры в ту или иную эпоху обеспечивается равновесием между духовными и материальными ценностями: не “абсолютной” высотой, достигнутой культурой либо отдельным ее фактором (религией, искусством, техникой и др.), а согласованностью культурных функций, положительно сказывающейся на прочности структуры, на стиле и ритме жизни данного об-ва. Кризис совр. науки обусловлен ее стремлением выйти за пределы познаваемого разумом. В точных науках, прежде всего в физике, X. склонен видеть “кризис роста”. Наука, отличающаяся свободой разума, интернац. характером исследований, однако еще не консолидировалась настолько, чтобы стать источником культуры; более того, совр. направление развития наук действует скорее в плане дестабилизации основ интеллектуальной жизни, культуры. Одним из важнейших условий спасения мировой цивилизации X. считает интернационализм, к-рый понимает как сохранение, в меру возможного, всего индивидуально-национального, с принесением эгоистич. интересов в жертву общечеловеч. благу, миру на Земле. Полит. партии, организации, гос-ва, церкви недостаточно эффективны для создания основ человеч. цивилизации; подъем уровня цивилизованности не связан с победой одного гос-ва, одной расы, одного класса. Основой культуры должно стать господство человека над самим собой. Соч.: Cultuiirhistorische verkenningen. Haarlem, 1929; In de schaduwen van morgen. Haarlem., 1935; Homo Ludens. Haarlem, 1938; Nederland´s beschaving in de 17-e eeuw. Haarlem, 1941; Осень средневековья. М., 1988; Homo Ludens в тени завтрашнего дня. М., 1992. Лит.: Аверинцев С.С. Культурология И. Хейзинги // ВФ. 1969, № 3; Тавризян Г.М. О. Шпенглер, И. Хейзинга: две концепции кризиса культуры. М., 1989; Krul W.E. Historicus tegen de tijd. Groningen, 1990. Г.М. Тавризян. Культурология ХХ век. Энциклопедия. М.1996

Источник: Большой толковый словарь по культурологии

Хейзинга (Huizinga) Йохан

1872-1945) Нидерландский историк и культуролог. Проф. кафедры всеобщей истории в Гронингенском университете (с 1905 г.), возглавлял кафедру истории в Лейденском университете (с 1915 г.) Ректор Лейденского университета, президент Академии наук в Амстердаме (с 1933 г.), почетный доктор ряда университетов. Председатель комитета по культурному сотрудничеству Лиги Наций (с 1938 г.). В деятельности X. Прослеживают три этапа: исследование древнегерманских языков, древнеиндийской литературы, религии и медицины; изучение европейской и прежде всего нидерландской истории позднего Средневековья и Нового времени; критика современной культуры. Отрицая объективные законы общественного развития, придерживался эстетического подхода к истории, метода «вживания» исследователя в духовно-психологическую суть событий. X. стремился описать «дух» эпохи, ее ментальность; через анализ искусства, общественной и индивидуальной психологии, образа жизни и общественных идеалов реконструировать господствующую картину мира. Произведения X. соединяют в себе глубину и многосторонность исторического анализа с яркой художественной формой изложения; способствовали расширению общественного интереса к истории, оказали воздействие на становление историографического жанра портретирования эпохи. X. — страстный и последовательный антифашист. Причины кризиса европейской и прежде всего немецкой культуры, а также питательную среду для тоталитарных профашистских режимов видел в господстве иррационализма в философии, этике, искусстве; в позитивизме и прагматизме в науке; в целенаправленной дерационализации общественного сознания, его мифологизации. Работы X. содержат критику массовой культуры и господствующего типа личности, названного им «полуобразованным» или «пуэрилистическим» (от лат. puer — юноша, мальчик). Предсказывал возможность экологической катастрофы. Понятие культуры связано для X. с равновесием материальных и духовных ценностей, с согласованностью отдельных культурных факторов (науки, техники, политики, религии, философии), с приоритетом высших метафизических идеалов над потребностями индивида, отдельных социальных групп, партийно- или национально-эгоистическими интересами. X. считал необходимой гармонию разума и веры, ориентацию на христианскую этику в сочетании с организующими и эзотерическими возможностями других религий, — построение «цивилизации гуманной» основанной на интернациональном правопорядке, самоценности человечества и его культуры. Особую известность принесла X. концепция игрового элемента культуры («Homo ludens» 1938 г.), соединившая в себе культуркритические и историографические воззрения ученого. Игра, согласно X., Игра, согласно X., — экзистенциальная и витальная категория. Потребность в игре не связана с какой-либо ступенью развития культуры, с определенной формой миросозерцания. X. определяет игру как «свободное действование» в границах правил, обладающее собственным временем и пространством, стоящее вне обычной жизни, но полностью овладевающее участниками. Настоящая игра не связана с материальной пользой, но дает радостное возбуждение, раскрывает человеческие способности, сплачивает группу. Игра воспитывает «человека общественного», способного добровольно и сознательно участвовать в жизни коллектива, подавлять свои эгоистические интересы, руководствоваться понятиями солидарности, чести, самоотречения и т. п. X. подчеркивает эстетичность игры, присущую ей гармонию и красоту, которые создаются свободным полетом фантазии и творчеством при одновременном соблюдении строгих правил действия и игровой морали. X. соединяет шиллеровско-романтическое понимание игры как свободно-творческой активности, — высшим воплощением которой является искусство, — с трактовкой ее как способа организации деятельности и общения, подчеркивая при этом нравственную сторону «честной игры». Игра, в понимании голландского историка, — один из культурных идеалов и одна из трансцендентальных метафизических ценностей. Игровой элемент прослеживается им во всех сферах культурной деятельности: в поэзии, науке, военном и гражданском праве, философии, в быту, в празднично-игровых формах коллективной активности. Анализом культуры с точки зрения игры стремился продемонстрировать эрозию и фальсификацию этой универсалии в современной общественной жизни и тем подтвердить тезис о кризисе культуры. Подход к вопросу о культуре и игре сближает X. с К. Гроссом, К. Кереньи, Р. Гвардини, Г. Гессе, X. Ортегой-и-Гассетом. Ученый не ставит своей целью проанализировать во всей полноте сам культурный материал, так как его задача — заявить тему с открытой культуркритической функцией. «Homo ludens» — культурологическая утопия с отчетливо выраженным политическим, прежде всего антифашистским, смыслом; создание образа «настоящей» культуры с тем, чтобы противопоставить его тенденциям культуры XX столетия. Игрология X. является неотъемлемой частью современной теории и истории игры, a «Homo ludens», одновременно, — образцом европейской гуманистической эссеистики и политической публицистики. Осн. соч.: Осень Средневековья. М., 1988; Человек и культура // Западноевропейская эстетика XX века. Вып. l. M.,1991; Homo ludens. В тени завтрашнего дня. М., 1992; Amerika levend en denkend. Haarlem, 1927; Niderlands beschaving in de 17-e Eeuw. Haarlem, 1941; Wenn die Waffen schweigen. Basel, 1945; Mein Weg zur Geschichte. Letzte Reden und Skizzen. Basel, 1947. Лит.: Тавризян Г.M. О. Шпенглер и Й. Хейзинга: две концепции кризиса культуры. М., 1989; Кривко-Апинян Т. А. Мир игры. СПб, 1993; Kaegi W. Das historische Werk I. Huizingas, Leiden, 1947; Koster K. I. Huizinga, 1872-1945. Mit einer Bibliographie. Obarursel (Taunus), 1947. T. Апинян

Источник: Художественно-эстетическая культура XX века

ХЕЙЗИНГА Йохан

7 декабря 1872, Гронинген— 1 февраля 1945, близАриема) — нидерландский ученый, историк, теоретик культуры. Окончил Гронингенский университет, профессор кафедры всеобщей истории в Гронингенском (с 1905) и Лейденском (с 1915) университетах. С 1916 — действительный член Академии наук в Антверпене (историко-литературное отделение). В 1942 во время немецкой оккупации Голландии был арестован за антифашистские взгляды и помещен в концентрационный лагерь заложников; через четыре месяца отправлен в ссылку, где работал над книгой «Поруганный мир» (Geschondencreld, 1945).
Важнейшие сферы деятельности Хейзинги: собственно историография, философия культуры, критический анализ современной эпохи. Исследование им роли мифа, фантазии в мировой цивилизации, игры как всеобщего принципа становления человеческой культуры выявляет значительную общность интересов с М. Моссом и А. Деви-Стросом. Обращение Хейзинги к социальной психологии, исследование ментальности и уклада средневековой жизни позволяют видеть в нем непосредственного предшественника французской исторической школы Анналов. Для него характерен интерес к переломным, «зрелым и надламывающимся» эпохам, когда традиции сталкиваются с обновленческими тенденциями в жизни общества (Реформация, Ренессанс, Нидерланды в 17 в.). Не без влияния О. Шпенглера он обращается к морфологическому анализу культурно-исторических эпох. Его чрезвычайно увлекает изучение социальных утопий, чаяний в истории цивилизации, «вечных» тем мировой культуры (мечта о «золотом веке», буколический идеал возврата к природе, евангельский идеал бедности, рыцарский идеал, идеал возрождения античности и т. д.).
Особое значение в возникновении и развитии мировой культуры он придает игре как основе человеческого общежития в любую эпоху. Его труд «Человек играющий. Опыт определения игрового элемента культуры» (Homo ludens: Proeve еепег bepaliag van het spel-element der cultuur, рус. пер. 1982) принес ему исключительную популярность, был переведен на многие языки мира. Книга эта оказала воздействие в 1950—60-х гг. на радикальную нонконформистскую мысль Запада (Л. Мамфорд, Г. Маркузе и др.). Согласно определению Хейзинги, игра — это «действие, протекающее в определенных рамках места, времени и смысла, в обозримом порядке, по добровольно принятым правилам и вне сферы материальной пользы и необходимости. Настроение игры есть отрешенность и воодушевление — священное или праздничное, смотря по тому, является ли игра сакральным действием или забавой. Само действие сопровождается чувствами подъема и напряжения и несет с собой радость и разрядку» («Homo ludens...». M., 1992, с. 152, пер. В. Ошиса). Хейзинга подчеркивает антиавторитарный характер игры, допущение возможности иного выбора, отсутствие гнета «серьезности». Всякая форма культуры есть «игра» именно потому, что она развертывается как свободный выбор. С ослаблением былого синкретизма в процессе бесконечной дифференциации форм культуры «культура в целом становится более серьезной. Кажется, что право и война, хозяйство, техника и познание теряют контакт с игрой... Оплотом цветущей и благородной игры остается тогда поэзия» (Там же, с. 155). Оперируя огромным фактическим материалом, прослеживая игровой момент культуры в рамках различных форм цивилизации, от архаических обществ до современного заданного мира, Хейзинга не дает, однако, окончательного ответа на вопрос, явилась ли игра одним из факторов культуры, когда культура выступает как целое лишь во взаимодействии «игрового» и серьезного моментов, или же вся культура есть бесконечно развившийся и усложнившийся принцип игрового начала (итальянский исследователь О. Капитани считал эту дилемму «глубоко скрытой апорией» мысли Хейзинги; сходное предположение высказывает У. Эко в предисловии к итальянскому изданию «Homo ludens»).
Многие труды Хейзинги 30—40-х гг. содержат критику массовой культуры, в частности книга «В тени завтрашнего дня» (In de schaduw van morgen. 1935, рус. пер. 1982) близка работам Ортега-и-Гассета, Г. Марселя (Марселем же написано предисловие к ее французскому изданию в 1939), А. Ясперса. Критика его развивается в русле европейского гуманизма и неярко выраженного, но постоянно присутствующего религиозного пиетета к добродетели. Основные причины кризиса современной западной цивилизации Хейзинга видит в явственно обозначившихся тенденциях к иррационализму и интуитивизму в философии и общественной жизни, в культе дологического, воинствующей мифологии, особенно в современной ему Германии. Как на неизбежное следствие этого он указывает на релятивизацию нравственных ценностей, коллективный эгоизм, «гипернационализм», проявляющийся также в международной политике. Хейзинга — страстный и последовательный антифашист. Свидетель тоталитарных режимов, он подчеркивал, что 20 в. сделал историю орудием лжи; от имени истории воздвигаются «кровожадные идолы, которые грозят поглотить культуру», происходит демагогическое смешение религии, мифологии и науки. Тем не менее он сохраняет глубокую веру в возможность объективного исторического познания и в его нравственную миссию. Историческое исследование, согласно Хейзинге, также приобщает человека к истине, как философия и естественные науки, его нравственный смысл — в расширении горизонта субъекта познания, преодолении им предрассудков и ограниченности своей культуры.
Соч.: Erasmus. Basel-B., 1928; Mein Vfcg zur Geschichte. B., 1947; в рус. пер.: Осень Средневековья. М., 1988; Homo ludens. В тени завтрашнего дня. М.,1992.
Лит.: Тавризян Г. М. Освальд Шпенглер, Йохан Хейзинга: две концепции кризиса культуры. М., 1989; Kaegi W. Das historische Weik Johan Huizingas. Leiden, 1947; KoesterK. Johan Huizinga. 1872-1945. Oberursel, 1947.
Г. М. Тавризян

Источник: Новая философская энциклопедия