категории, характеризующие социальное бытие как процесс сочетающихся и сменяющих друг друга деятельностей людей. В. с. фиксирует устойчивость социальных форм как их воспроизводимость, П. с. представляет движение человеческого бытия в виде определенной координации людей, их действий и предметных условий, средств и результатов их жизненного процесса, в формах их непосредственно совместных взаимодействий. Такое понимание В. с. и П. с. указывает на несовпадение трехмерного "сечения" социального процесса, освоенного людьми в их обиходе, и четырехмерного, пространственно-временного "объема" их бытия. В. с. и П. с. выступают категориями социального бытия не только в смысле описания его на духовно-теоретическом уровне; они являются исходными схемами построения обыденного поведения людей и их повседневных взаимодействий, т. е. они постоянно действуют на уровне бытия социальных индивидов как условия связанности, непрерывности, организованности социального процесса. Иначе говоря, они оказываются социальными связями, кооперирующими последовательности и сочетания человеческих сил, действий и их воплощений.
В традиционных формах общества пространственные характеристики социального бытия выражали время и подчиняли себе его измерение. В новое время, в ходе формирования индустриального общества, осуществляется "переворачивание" этой зависимости: время становится главным измерителем социальных качеств людей и вещей. Любые человеческие силы и способности сводятся к средним или необходимым затратам времени, могут транслироваться в социальном процессе, обмениваться, складываться в общую сумму. Образуется некое однородное социальное пространство, выражаемое в формах времени.
Однако однородность В. с. оказывается лишь элементарным условием связывания различных деятельностей; она позволяет редуцировать разнообразные акты к общим эталонам, но не является достаточной для обнаружения, соизмерения, стимулирования качественно своеобразных и сложных композиций индивидной и совместной деятельности, людей. Эти своеобразные композиции деятельности, т. е. особые П. с., как раз и фиксируют контуры, в которых на основе абстрактного В. с. производятся особые связи, последовательности, кооперации разнокачественных человеческих деятельностей. В границах, определенных такими контурами, В. с. и П. с. указывают на разные, но взаимосвязанные, аспекты бытия группы, субкультуры, системы деятельности, общества. В этом плане общество может быть понято на основе конкретного единства его В. с. и П. с. (на основе его "хронотопа"), а культура общества смоделирована как качественно своеобразный аспект этого "хронотопа".
В литературе последних десятилетий часто можно встретить ссылки на "правовое", "культурное", "педагогическое" пространство, на "экономическое", "индивидуальное", "психологическое" время. Эти ссылки и соответствующие характеристики свидетельствуют о попытках установить некие фундаментальные и, вместе с тем, элементарные онтологические структуры для осуществления конкретных видов человеческой деятельности. В плане философско-методологического анализа эти характеристики выступают не отдельными пространствами и временами, а гранями и сторонами комплекса В. с и П. с., обеспечивающего воспроизводимость и внутреннюю связность общества. Так, индивидуально-психологическое время, будучи фиксацией уникальной событийности жизни человека, оказывается связью В. с., той связью социальных времен, без которой они распадаются, утрачивают возможность не только психологической, но и деятельнопрактической реализуемости.
В. Е. Кемеров