ТЕУРГИЯ
Теургия
греч. theurgia, букв. – божественное действие, чудо) – вид магии, с помощью которой считалось возможным изменить ход событий, подчиняя своей воле действия богов и духов.
ТЕУРГИЯ
(буквбогодейство. боготворчество) - термин правосл. мистики, выражающий веру в присутствие божества и требующий рассматривать жизнь как непрерывное чудо. Идея Т. уходит своими корнями в мистерии древних религий, мн. элементы к-рых перешли в христ-во. типикон, или Устав, - типовые указания о порядке богослужений, к-рые имеются в др. богослужебных книгах.
Источник: Православие. Словарь атеиста. М. Политиздат 1988.— 272 с. ISBN 5-250-00079-7
ТЕУРГИЯ
theos - бог, ergon - работа; букв. боготворчество) - в философии античного неоплатонизма совокупность действий и ритуалов, посредством которых душа получает очищение и возможность лицезреть богов. В определенной степени теургию можно назвать белой магией. Ее отличие от последней заключается в том, что человек не влияет на волю богов, но, напротив, подчиняет себя их воле, а потому преображается в их образ и соединяется с ними.
ТЕУРГИЯ
(греч. theos и ergon - богодействие) - 1) у неоплатоников: сакральная практика, осуществляемая высшей творческой силой человека, цель его духовного возрастания в занятиях философией, его высшее призвание. Это искусство деятельного общения с высшими демонами и богами из языческого пантеона, отличающееся от магии - искусства повелевать низшими демонами. 2) В русской философии: религиозное искусство, раскрывающее высшие творческие силы человека, открытого и чуткого к Богу, где действуют преображающие жизнь божественные энергии. Задача "свободной теургии" - "пересоздать существующую действительность, на место данных отношений между божественным, человеческим и природным элементами установить в общем и в частностях, во всем и каждом, внутренние органические отношения этих начал" (Вл.Соловьев). П.Флоренский писал о Феургии, имея в виду организацию всей человеческой деятельности и жизни вокруг культа. У Н.Бердяева теургия "сверхкультурна": "Теургическое искусство - синтетическое и соборное, это некое неведомое еще, нераскрытое панискусство".
Источник: Краткий религиозно-философский словарь
Теургия
греч. theoyrgia — художественное деяние; сакральный ритуал, мистерия) Одна из значимых и самобытных категорий эстетики русского символизма. В древности Т. обозначалось сакрально-мистериальное общение с миром богов в процессе особых ритуальных действ. Вл. Соловьев осмыслил Т. как древнее «субстанциальное единство творчества, поглощенного мистикой», суть которого состояла в единении земного и небесного начал в сакральном творчестве. Особо он выделил современный этап Т., который обозначил как «свободная теургия» или «цельное творчество». Его сущность он усматривал в сознательном мистическом «общении с высшим миром путем внутренней творческой деятельности», которая основывалась на органическом единстве главных составляющих творчества: мистики, «изящного искусства» и «технического художества». Это понимание теургии нашло активный отклик как в среде символистов, так и у большинства русских религиозных мыслителей начала XX в. (представителей неоправославия, прежде всего). Вяч. Иванов особо акцентировал внимание на мысли Вл. Соловьева о том, что искусство будущего должно вступить в новую свободную связь с религией. «Художники и поэты, — писал Соловьев, — опять должны стать жрецами и пророками, но уже в другом, еще более важном и возвышенном смысле: не только религиозная идея будет владеть ими, но и они сами будут владеть ею и сознательно управлять ее земными воплощениями». Именно таких художников Иванов называет теургами, носителями божественного откровения. Они, утверждал он, — истинные мифотворцы, в высшем смысле символисты. Большое внимание Т. , как высшему этапу творчества — созидания самой жизни с помощью божественной энергии Софии и самого перво-Символа, уделял Андрей Белый. Наиболее точное и ясное определение Т. дал в 1916 г. в своей книге «Смысл творчества. Опыт оправдания человека» русский философ Николай Бердяев: «Теургия не культуру творит, а новое бытие, теургия — сверхкультурна. Теургия — искусство, творящее иной мир, иное бытие, иную жизнь, красоту как сущее. Теургия преодолевает трагедию творчества, направляет творческую энергию на жизнь новую.» В Т. кончаются всякое традиционное искусство и литература, всякое разделение творчества; в ней завершается традиционная культура, как дело рук человеческих, и начинается «сверхкультура». Ибо «теургия есть действие человека совместно с Богом, — богодейство, богочеловеческое творчество». Многие русские символисты именно так и ощущали смысл символизма и его конечную цель — Т. В. Б.
ТЕУРГИЯ
греч. theos - бог, ergon - работа; букв. - боготворчество) - термин теологии, фиксирующий феномен перманентного присутствия Бога в мире, эволюция которого трактуется в данном контексте как теургический процесс. Основывается на презумпции возможности чуда как "препобеждающего" естественные законы по воле Божьей, семантически уходя корнями к традиционным магическим представлениям и архаическим мистериальным культам. В зрелой своей форме Т. конституируется в контексте теизма, в системе отсчета которого трансцендентный статус Бога по отношению к миру, с одной стороны, задает интенцию на рассмотрение последнего в качестве "расволшебствленного" (М. Вебер), с другой же - делает его потенциальной ареной чудотворного Божественного вмешательства (ср. с феноменом деизма, локализующим Т. исключительно в рамках креационного акта). В отличие от характерной для язычества идеи теофании, т.е. непосредственной явленности богов (например, вмешательство практически всего Олимпа в Троянскую войну в "Илиаде", явление Афины Уллису в "Одиссее", эротическое снисхождение Афродиты к смертным в "Гомеровских гимнах" и т.п.), - в теизме Бог презентирует себя в мире посредством Т. Единственный прецедент теофании в иудаизме и христианстве - первое явление Бога Моше/Моисею (Танах/Ветхий Завет), сменяемое затем эксплицитно подчеркнутой трансцендентностью. И в христианстве, и в иудаизме, и в исламе именно феномен чуда (Божественного чудотворства) оценивается как эксплицирование и свидетельство всемогущества и истины Божьей. В своей социальной аппликации парадигма Т. фундирует собой феномен провиденциализма. В эволюции любой исторической формы теизма могут быть выделены специфические зоны акцентировки Т., реализующие себя: (1) - в сугубо хронологической сфере (например, напряженное ожидание чуда, характеризующее западноевропейский менталитет в период, непосредственно предшествующий I Крестовому походу, и проявляющееся как в массовом, так и в теоретическом сознании этого периода: Цезарий Гейстербахский и т.п.; (2) - в сфере конфессиональной вариативности (например, подчеркнутое внимание к Т. православия в рамках христианства как такового); (3) - в содержательно-аксиологической сфере (откровение как аксиологически выделенный теургический акт в теистской системе отсчета, центрирующий вокруг себя феномен мистики - как в плане апофатической теологии, так и в плане мистической практики). В рамках протестантизма феномен Т. обретает свою специфическую интерпретацию: если католицизм противопоставляет "естество и чудо", то протестантизм, напротив, постулирует веру как усмотрение чуда в естестве (ранний протестантизм в классической лютеровской версии); в зрелом протестантизме доминирует тенденция вытеснения теургических представлений (от трактовки Шлейермахером понятия "чуда" как синонима "случайности" до предложенной Р. Бультманом программы "демифологизации" и "демирак-лизации" ("расчудесивания") Библии в диалектической теологии).
М.А. Можейко
М.А. Можейко
Источник: Новейший философский словарь
ТЕУРГИЯ
греч. theourgeia) - в традиционном значении - искусство входить в связь с богами и духами с помощью особых действий и слов, преобразование объекта направленной волей субъекта. Термин "Т." был переосмыслен в рус. философии. В. С. Соловьев различает Т. древн. об-в, понимаемую как деятельность в единстве священного и мирского, и свободную Т. - "цельное творчество", "единство мистики, изящного и технического художества". Свободная Т., наряду со свободной теософией и свободной теократией, служит, по Соловьеву, достижению цели человеческого существования - образованию всецелой человеческой организации. Флоренский, как и Соловьев, считает Т. исходной формой человеческой деятельности, материнским лоном всех наук и искусств, "реальным условием развития самосознания" и определяет ее как "претворение действительности смыслом и смысла действительностью" (Из богословского наследия // Богословские труды. М., 1977. Сб. 17. С. 105). Историческое развитие приводит к раздроблению человеческой деятельности, реальность и человеческая деятельность утрачивают свой сакральный характер, реальности становятся пустыми, деятельности - бесцельными, смыслы - ложными, вещи - утилитарными. Область Т. сужается до обрядовых форм, до культа. Культ определяется как "литургическая деятельность", ведущая к соединению мира Божественного и тварного. Т. как задача человеческой жизни осуществляется в творении культуры из культа на основе синтеза теоретического, практического и литургического. Булгаков определяет Т. как "действие Бога, излияние Его милующей и спасающей благодати на человека" (Свет невечерний. М., 1994. С. 320). Т., считает он, связана с боговоплощением: "Христос положил абсолютное и неотменное основание для теургии и вручил Церкви теургическую власть..." (Там же). Т. - путь преображения мира Софией, "основа софиургии". История, хозяйство, искусство, наука решают задачу Т. - дорастания мира до Бога, его "ософиения". Т. в концепции символизма А. Белого включена в сложную систему познания и творчества, реализуемого в традиционной практике восхождения к Абсолюту и нисхождения к миру, что, в свою очередь, соответствует святоотеческому разделению богопознания на два этапа: познание Бога в мире и познание мира в Боге. В исходном значении Т. определяется как "богоделание", "мифотворчество", "творческое заново переплавление материалов и образов религиозной истории в нечто, имманентное мне, сквозь меня прорастающее" (Символизм как миропонимание. М., 1994. С. 423). В практике восхождения Т., наряду с теорией знания, этикой, теологией, метафизикой и теософией, является путем, ведущим к символу как "центру соединения всех соединений". В практике нисхождения Т. - низведение энергий Божественного единства в русло человеческой деятельности и познания; выражение данностей богопознания на языке культурно-значимых форм. Она преобразует всю человеческую деятельность, превращая ее в творение форм богоявления; любая теория перестает быть только теорией, здесь в Т. - "начало конца символизма. Здесь уже идет речь о воплощении Вечности путем преображения воскресшей личности" (С. 253). Т. как путь богопознания и богообщения отвергается официальной православной мыслью, поэтому Флоровский говорит о "теургийном соблазне" рус. философии.
Источник: Русская философия: словарь
ТЕУРГИЯ
(греч. theos – Бог, ergon – работа; Боготворчество) – обряды, заклинания, с помощью которых человек надеялся войти в непосредственный контакт с духами, богами, Богом. Практическая сторона Т. – магические действия, совершаемые с целью повлиять на естественный ход событий. Цель Т. – путем коммуникации с Абсолютом победить смерть.
Истоки Т. уходят в практику первобытной магии (контактной, имитативной, инициальной, вербальной и др.). Изначально исполнителями обрядов являлись ведуны, знахари, волхвы. В более позднее время выделяются жрецы – носители тайного знания. Элементы языческой Т. прослеживаются в древних мистериальных культах (см. мистерии ).
В период разложения язычества и утверждения христианства Т. развивалась в религиозных сектах, создаваемых приверженцами гностицизма . Магический гносис (знание) основывался на убеждении в познании духовного мира, на сверхъестественном откровении, получаемом с помощью различного рода заклинаний, гадания, мантики, астрологии, математики. В отличие от христианства, гностики учили, что Христос принес на Землю не спасение, но тайные знания, дающие посвященным ключи к мировому процессу. По убеждению гностиков, над миром царит не божественный разум, не универсальный Логос, но роковая магическая клятва. Власть над миром, искупление даются тому, кто знает эту клятву, кто знает заклятья и тайные имена миродержателей. Сила заклинаний лежит в таинственном «имени», и символы этого неизреченного имени имеют теургическое значение. Священно не только произносимое имя Бога, но и его элементы, его начертания, его буквы, даже сокращения. Гностицизм возрождал языческую Т., в частности вавилонскую астрологию с ее представлениями об одухотворенности планет; символическое истолкование текстов каббалы. Христианство отвергало языческую обрядность, однако многие элементы языческой Т. были воцерковлены и стали неотъемлемой частью литургии, церковных таинств, молитв .
В христианской Т. само слово есть содержательно насыщенный акт, форма деятельного общения с Богом. Слово наделено творческой силой. Самого Бога христианство называет Словом: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог». В христианской Т. имя Бога не просто обозначение, но живое слово, осуществляемое всеми путями и способами. Если Бог говорит о Себе в любом человеке, мыслящем и судящем, то не человек называет вещи именами, но весь мир свидетельствует Его и называет себя через человека. Точно так же Бог, открываясь в мире, говорит о Себе, открывает Себя через сознание человека, его язык. В этом состоит онтологизм слова в христианской Т. как символа неизреченного, таинственного, неведомого существа Божия. Называние именем есть знамение Бога в человеке и ответ человека на него. Христианская Т. проявляется в акте призывания Святого Духа, имени Бога, святого покровителя. Элементы Т. являются основой церковного обряда хиротесии и хиротонии – руковозложения и рукоположения в церковные должности диакона, священника, епископа, при котором посвящаемым в таинство священства сообщаются благодатные дары. Т. выражает себя в христианстве не только в таинствах и обрядах, но и в возможности чуда, во всех формах присутствия Бога в мире.
В эпоху Возрождения реанимация некоторых принципов античного миросозерцания, пантеистическое мироощущение приводят к возникновению секуляризованной, освобожденной от влияния духа христианства Т. Распространяется убеждение, что магия, колдовство, заклинания как содержательные элементы процесса коммуникации с миром способны дать ключи к управлению миром, сделать человека бессмертным, хозяином абсолютного знания. Т. становится основанием поисков философского камня, алхимических опытов. В XVI–XVIII вв. духом Т. проникнуты мистические идеи и опыты Парацельса, Я. Бёме , Сведенборга и др.
«Открытие» ценности человеческой индивидуальности, ее неповторимого внутреннего мира в XVIII – начале XIX в. вызывает к жизни идею эстетической Т. в работах Фихте, Шеллинга , Новалиса, Гельдерлина. Романтическое сознание провозглашает человеческое «Я» единственной реальностью, всемогущей созидательной силой, совпадающей в конечном итоге с самосознанием человечества. Художник – творец, демиург, диктующий закон природе и созидающий человечество как «целостную индивидуальность». Искусство приобретало у романтиков характер эстетической магии, конструирующей социальность и осуществляющей «вертикальную» коммуникацию.
В русской философии эстетическая Т. должна была стать основой осуществления идей Богочеловечества и «всеединства» в концепции Вл. Соловьева . Стремясь к универсальному синтезу науки, философии и религии, Соловьев говорит о возможности «цельного знания», которое вместе с «цельным творчеством» образуют «цельную жизнь». Одним из основных средств к достижению этого синтеза должна стать магия любви, эстетическое творчество как «общение с высшим миром путем внутренней творческой деятельности». Импульсом и реальной силой, просветляющей и порождающей весь человеческий мир, оказывается искусство, красота которого «демиургична» по отношению к природе и «теургична» с точки зрения окончательного состояния будущего мира. Элементы эстетической Т. в учении «становящегося абсолютного» проявляются в своеобразной эротической утопии Соловьева, в его магической концепции любви и творчества. Задача эротической магии – преодоление единичной телесности человека, духовной односторонности мужчины и женщины, что с его точки зрения должно способствовать «воскрешению природы для вечной жизни» и восстановлению истинного, «цельного» человека. Таким образом, магия любви и «эстетического откровения» для Соловьева являлась теургическим механизмом, приводящим весь мир к Всеединству и Богочеловечеству.
Истоки Т. уходят в практику первобытной магии (контактной, имитативной, инициальной, вербальной и др.). Изначально исполнителями обрядов являлись ведуны, знахари, волхвы. В более позднее время выделяются жрецы – носители тайного знания. Элементы языческой Т. прослеживаются в древних мистериальных культах (см. мистерии ).
В период разложения язычества и утверждения христианства Т. развивалась в религиозных сектах, создаваемых приверженцами гностицизма . Магический гносис (знание) основывался на убеждении в познании духовного мира, на сверхъестественном откровении, получаемом с помощью различного рода заклинаний, гадания, мантики, астрологии, математики. В отличие от христианства, гностики учили, что Христос принес на Землю не спасение, но тайные знания, дающие посвященным ключи к мировому процессу. По убеждению гностиков, над миром царит не божественный разум, не универсальный Логос, но роковая магическая клятва. Власть над миром, искупление даются тому, кто знает эту клятву, кто знает заклятья и тайные имена миродержателей. Сила заклинаний лежит в таинственном «имени», и символы этого неизреченного имени имеют теургическое значение. Священно не только произносимое имя Бога, но и его элементы, его начертания, его буквы, даже сокращения. Гностицизм возрождал языческую Т., в частности вавилонскую астрологию с ее представлениями об одухотворенности планет; символическое истолкование текстов каббалы. Христианство отвергало языческую обрядность, однако многие элементы языческой Т. были воцерковлены и стали неотъемлемой частью литургии, церковных таинств, молитв .
В христианской Т. само слово есть содержательно насыщенный акт, форма деятельного общения с Богом. Слово наделено творческой силой. Самого Бога христианство называет Словом: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог». В христианской Т. имя Бога не просто обозначение, но живое слово, осуществляемое всеми путями и способами. Если Бог говорит о Себе в любом человеке, мыслящем и судящем, то не человек называет вещи именами, но весь мир свидетельствует Его и называет себя через человека. Точно так же Бог, открываясь в мире, говорит о Себе, открывает Себя через сознание человека, его язык. В этом состоит онтологизм слова в христианской Т. как символа неизреченного, таинственного, неведомого существа Божия. Называние именем есть знамение Бога в человеке и ответ человека на него. Христианская Т. проявляется в акте призывания Святого Духа, имени Бога, святого покровителя. Элементы Т. являются основой церковного обряда хиротесии и хиротонии – руковозложения и рукоположения в церковные должности диакона, священника, епископа, при котором посвящаемым в таинство священства сообщаются благодатные дары. Т. выражает себя в христианстве не только в таинствах и обрядах, но и в возможности чуда, во всех формах присутствия Бога в мире.
В эпоху Возрождения реанимация некоторых принципов античного миросозерцания, пантеистическое мироощущение приводят к возникновению секуляризованной, освобожденной от влияния духа христианства Т. Распространяется убеждение, что магия, колдовство, заклинания как содержательные элементы процесса коммуникации с миром способны дать ключи к управлению миром, сделать человека бессмертным, хозяином абсолютного знания. Т. становится основанием поисков философского камня, алхимических опытов. В XVI–XVIII вв. духом Т. проникнуты мистические идеи и опыты Парацельса, Я. Бёме , Сведенборга и др.
«Открытие» ценности человеческой индивидуальности, ее неповторимого внутреннего мира в XVIII – начале XIX в. вызывает к жизни идею эстетической Т. в работах Фихте, Шеллинга , Новалиса, Гельдерлина. Романтическое сознание провозглашает человеческое «Я» единственной реальностью, всемогущей созидательной силой, совпадающей в конечном итоге с самосознанием человечества. Художник – творец, демиург, диктующий закон природе и созидающий человечество как «целостную индивидуальность». Искусство приобретало у романтиков характер эстетической магии, конструирующей социальность и осуществляющей «вертикальную» коммуникацию.
В русской философии эстетическая Т. должна была стать основой осуществления идей Богочеловечества и «всеединства» в концепции Вл. Соловьева . Стремясь к универсальному синтезу науки, философии и религии, Соловьев говорит о возможности «цельного знания», которое вместе с «цельным творчеством» образуют «цельную жизнь». Одним из основных средств к достижению этого синтеза должна стать магия любви, эстетическое творчество как «общение с высшим миром путем внутренней творческой деятельности». Импульсом и реальной силой, просветляющей и порождающей весь человеческий мир, оказывается искусство, красота которого «демиургична» по отношению к природе и «теургична» с точки зрения окончательного состояния будущего мира. Элементы эстетической Т. в учении «становящегося абсолютного» проявляются в своеобразной эротической утопии Соловьева, в его магической концепции любви и творчества. Задача эротической магии – преодоление единичной телесности человека, духовной односторонности мужчины и женщины, что с его точки зрения должно способствовать «воскрешению природы для вечной жизни» и восстановлению истинного, «цельного» человека. Таким образом, магия любви и «эстетического откровения» для Соловьева являлась теургическим механизмом, приводящим весь мир к Всеединству и Богочеловечеству.
Источник: Краткий философский словарь.
ТЕУРГИЯ
понятие мистического и магического философского дискурса, в котором представлены попытки практического воздействия на богов, ангелов, архангелов и демонов с целью получения от них помощи или благ, ритуальные и магические действа, молитвенные формулы, непосредственное видение духовных существ визионерами. Теургия предполагает причастность к совершенному знанию богов и связь с учением о спасении, человека (сотериологией). Теургия — путь к спасению, к блаженству, путь приобщения к самой природе божества, когда человек становится демиургом и творит то, что творится только богом (чудеса). Теургия находит свое выражение не только в видениях теурга (визионера), но и 1) в мистериальных (культовых) действах (напр., элевсинских мистериях в Древней Греции), открывавших неизреченно сакральное в экстазе, неистовом пении и пр., 2) в мантике, т. е. в способности пророчества и гадания, 3) в жертвоприношениях, 4) в молитве, призывающей божество, 5) в определенных символах, функция которых быть связующим звеном между божественным и человеческим миром, 6) в магии.
Уже Платон утверждал, что только «очистившиеся и принявшие посвящение, отойдя в Аид, поселятся среди богов» (Федон 69 cd, пер. С. П. Маркиша). В его позднем учении о безмолвном языке символов чувствуется влияние теургическомагического посвящения в таинства (Платон, Письма, 341 cd). Строя иерархию демонов — от низших к высшим, Порфирий в своем учении о душе как форме тела и «жизненном духе» как посреднике между душой и телом проводил аналогии между человеческим миром и демоническим и совершал магико-теургические операции изгнания демонов. Отношение к теургии у Порфирия двойственное: с одной стороны, он отвергает ее как ложную науку, а с другой — допускает очищение души с помощью теургии: душа становится способной к общению с духами и ангелами и к видению богов и духов. Теургия — основное понятие гностицизма и неоплатонизма, особенно герметического корпуса (3 в. до н. э.). В нем различаются три вида гадания: 1) теургическое, когда бог является непосредственно или в экстазе визионера, душа которого возносится в небо и лицезреет божество, или вызванный силами и магическими действиями проявляется в определенных лицах — теургах; 2) магическое гадание, опосредствованное медиумом или каким-то материальным предметом; 3) гоэтическое гадание, при котором бог «оживляет» некоторый предмет, придавая ему желаемые человеком качества. До 1614 герметический корпус считался египетским источником, а сам Гермес — египетским мудрецом (см. Гермес Трисмегист и герметическая традиция Востока и Запада. К.—М., 1998). Ямзлих в «Египетских мистериях», выступая против черной магии, соединяющей человека со злыми демонами (Myst. IU 31), противопоставляет ей правильную теургию, обращающуюся к высшим способностям человеческой души и воздействующую в культовых действах на божество. В теургии он усматривает путь к счастью, освобождение от судьбы. Теургия, согласно Ямвлиху, соединяет божественные действия и усилия человека (Myst. 19), в ней осуществляется причастность человека божественному знанию. Божественное предстает в телесном мире как неизреченное и символическое. Наряду с теологией как способом умопостижения в теоретических рассуждениях о божественном мире Ямвлих допускает и теургию как путь вхождения в высшие и универсальные сферы, с помощью магии, молитвы, божественных символов (прежде всего магичности божественных имен), как путь достижения знания и влияния на волю богов, ангелов и демонов. «Знание бога, достигнутое только путем теоретической философии и теософии, не может соединить человека с богом. Теургическое соединение с богом основано в большей степени на исполнении тайных священных обрядов, которые проводятся так, как это подобает данному божеству, и превосходит всякое разумное познание. Такие обряды возможны только благодаря символам, которые понятны лишь одним богам» (Myst. II 11). Символ трактуется Ямвлихом как субстанциальное тождество эйдоса чистого мышления с материально-чувственным отображением (см. Лосев А. Ф. История античной эстетики. Последние века, т. 1. M., 1988, с. 259 и далее). Теургия непосредственно связана не только с демонизмом, но и с символизмом. Как заметил С. Н. Трубецкой, «первоначальная суть гностицизма заключалась в магии (теургии) и апокалиптике — откровении тайн небесного мира, учении об ангелах, демонах и посредствующих духах, описании мытарств и т. д.» (Трубецкой С. Н. Соч. М., 1988, с. 346). С теургией связаны такие особенности мистического философствования, как учение о небесной иерархии, таинственных именах божественных сил, заклинательные формулы магическо-астрологического суеверия, каббалистика, тяга к оккультизму, демонологии. Поскольку в теургии материальное и идеальное тождественны по своей сути, постольку изречения теурга имеют магическое и онтологическое значение. Его речения тождественны бытию, а имена и даже буквы сакральных языков обладают магическим воздействием. Прокл, полагая, что душа человека оторвалась от божественного мира, стремится с помощью теургии возвратить ее к божественному источнику. Для этого необходимо возродить в человеке «теургические добродетели», превращающие человека в бога. А. Ф. Лосев удачно определил философию Прокла как «славословие всеединству» (Лосев А. Ф. Там же, т. 2. M., 1988, с. 115), ибо с этим связано обращение Прокла к таинствам, чародейству, очищению душ с помощью мистических ритуальных действий.
Христианство критически относится к теургии как к пути достижения или узрения божественного мира. Августин не приемлет теургии и называет ее волхвованием и прорицанием, которые измышлены нечестивым любопытством. В теургии люди «преданы лживым обрядам демонов, выдаваемых за ангелов» (О Граде Божием, т. 2. К., 1905; репринт: М., 1994, с. 118). Он критикует Порфирия и проводит мысль о том, что теургические мистерии — это «святотатственные обряды», а теургические «видения — дело того, кто желает уловить несчастные души ложными обрядами многих и ложных богов и отвратить их от почитания истинного Бога» (там же, с. 122). Теурги возвещают очищение человеческой души посредством теургического искусства (магических действ, мистерий, заклинаний и т. п.), после чего она призвана обитать в «эфирных странах среди эфирных богов» (там же, с. 153). Теургический путь спасения души, согласно Августину, — это ложный путь. Теурги скорее «оскверняют, чем очищают, человеческую душу лживостью призраков и лукавой обманчивостью пустых образов» (там же, с. 154), Хотя христианство выступало с критикой теургии, ведущей к апологии магии и оккультизма, однако в житиях святых существуют описания путешествий по загробному миру и видений потустороннего мира. Такого рода описания являются вариантом религиозной теургии. Эти описания собраны и проанализированы П. Динцельбахом, Ж. Ле Гоффом, А. Я. Гуревичем. Надо подчеркнуть, что магическим было не только сознание народных масс, но и интеллектуалов Средневековья. Св. Франциск Ассизский, св. Тереза Авильская, Майстер Экхарт, немецкие мистики 14 в. оставили описания своих видений потустороннего мира. В культуре Средневековья схоластика с ее рационалистическими дистинкциями и дидактизмом восполнялась теургически-религиозным визионерством, с наибольшей силой представленным у испанских и немецких мистиков.
Мыслители эпохи Возрождения (М. Фичино,Дж. Пико делла Мирандола, Дж. Бруно, Д. Кардана, Парацельс, Т. Кампанелла, Л. Балла) увидели в магии, прежде всего в натуральной магии, практическое искусство, которое, используя силы вещей, позволяет достичь удивительных и необычных результатов, объяснить то, что толпа считает чудесами и что выше человеческого разума. Бруно называет мага человеком мудрым, способным к действию и к постижению тайн природы. Фичино проводит мысль о том, что человек восходит в высшие сферы, не отвергая низшего мира, поскольку именно он — вселенский художник: «Если божественное провидение есть условие существования всего космоса, то человек, который господствует над всеми существами, живыми и неживыми, конечно, является некоторого рода богом. Он — бог неразумных животных. Он — бог стихий, он — бог всех материальных вещей. И этот человек, который занимает место бессмертного бога, без всякого сомнения, также бессмертен» (Theol. Plat. Il 2). Культ человека замещает культ Бога, а человекобожие влечет за собой апологию магии и каббалы, с помощью которых человек может управлять всеми природными силами. Линии магии и теургии в философии Возрождения противостояла другая линия — стремление объяснить естественными причинами таинственные и загадочные явления. Так, П. Помпонацци в трактате «О причинах естественных явлений» утверждает, что «невежественная и непосвященная чернь и темные люди относят к Богу и к демонам все то, чему они не ведают очевидных и явных причин» (Трактаты. М., 1990, с. 135). Эта линия в конечном счете привела к утверждению/>в»(ио»(а.
Уже Платон утверждал, что только «очистившиеся и принявшие посвящение, отойдя в Аид, поселятся среди богов» (Федон 69 cd, пер. С. П. Маркиша). В его позднем учении о безмолвном языке символов чувствуется влияние теургическомагического посвящения в таинства (Платон, Письма, 341 cd). Строя иерархию демонов — от низших к высшим, Порфирий в своем учении о душе как форме тела и «жизненном духе» как посреднике между душой и телом проводил аналогии между человеческим миром и демоническим и совершал магико-теургические операции изгнания демонов. Отношение к теургии у Порфирия двойственное: с одной стороны, он отвергает ее как ложную науку, а с другой — допускает очищение души с помощью теургии: душа становится способной к общению с духами и ангелами и к видению богов и духов. Теургия — основное понятие гностицизма и неоплатонизма, особенно герметического корпуса (3 в. до н. э.). В нем различаются три вида гадания: 1) теургическое, когда бог является непосредственно или в экстазе визионера, душа которого возносится в небо и лицезреет божество, или вызванный силами и магическими действиями проявляется в определенных лицах — теургах; 2) магическое гадание, опосредствованное медиумом или каким-то материальным предметом; 3) гоэтическое гадание, при котором бог «оживляет» некоторый предмет, придавая ему желаемые человеком качества. До 1614 герметический корпус считался египетским источником, а сам Гермес — египетским мудрецом (см. Гермес Трисмегист и герметическая традиция Востока и Запада. К.—М., 1998). Ямзлих в «Египетских мистериях», выступая против черной магии, соединяющей человека со злыми демонами (Myst. IU 31), противопоставляет ей правильную теургию, обращающуюся к высшим способностям человеческой души и воздействующую в культовых действах на божество. В теургии он усматривает путь к счастью, освобождение от судьбы. Теургия, согласно Ямвлиху, соединяет божественные действия и усилия человека (Myst. 19), в ней осуществляется причастность человека божественному знанию. Божественное предстает в телесном мире как неизреченное и символическое. Наряду с теологией как способом умопостижения в теоретических рассуждениях о божественном мире Ямвлих допускает и теургию как путь вхождения в высшие и универсальные сферы, с помощью магии, молитвы, божественных символов (прежде всего магичности божественных имен), как путь достижения знания и влияния на волю богов, ангелов и демонов. «Знание бога, достигнутое только путем теоретической философии и теософии, не может соединить человека с богом. Теургическое соединение с богом основано в большей степени на исполнении тайных священных обрядов, которые проводятся так, как это подобает данному божеству, и превосходит всякое разумное познание. Такие обряды возможны только благодаря символам, которые понятны лишь одним богам» (Myst. II 11). Символ трактуется Ямвлихом как субстанциальное тождество эйдоса чистого мышления с материально-чувственным отображением (см. Лосев А. Ф. История античной эстетики. Последние века, т. 1. M., 1988, с. 259 и далее). Теургия непосредственно связана не только с демонизмом, но и с символизмом. Как заметил С. Н. Трубецкой, «первоначальная суть гностицизма заключалась в магии (теургии) и апокалиптике — откровении тайн небесного мира, учении об ангелах, демонах и посредствующих духах, описании мытарств и т. д.» (Трубецкой С. Н. Соч. М., 1988, с. 346). С теургией связаны такие особенности мистического философствования, как учение о небесной иерархии, таинственных именах божественных сил, заклинательные формулы магическо-астрологического суеверия, каббалистика, тяга к оккультизму, демонологии. Поскольку в теургии материальное и идеальное тождественны по своей сути, постольку изречения теурга имеют магическое и онтологическое значение. Его речения тождественны бытию, а имена и даже буквы сакральных языков обладают магическим воздействием. Прокл, полагая, что душа человека оторвалась от божественного мира, стремится с помощью теургии возвратить ее к божественному источнику. Для этого необходимо возродить в человеке «теургические добродетели», превращающие человека в бога. А. Ф. Лосев удачно определил философию Прокла как «славословие всеединству» (Лосев А. Ф. Там же, т. 2. M., 1988, с. 115), ибо с этим связано обращение Прокла к таинствам, чародейству, очищению душ с помощью мистических ритуальных действий.
Христианство критически относится к теургии как к пути достижения или узрения божественного мира. Августин не приемлет теургии и называет ее волхвованием и прорицанием, которые измышлены нечестивым любопытством. В теургии люди «преданы лживым обрядам демонов, выдаваемых за ангелов» (О Граде Божием, т. 2. К., 1905; репринт: М., 1994, с. 118). Он критикует Порфирия и проводит мысль о том, что теургические мистерии — это «святотатственные обряды», а теургические «видения — дело того, кто желает уловить несчастные души ложными обрядами многих и ложных богов и отвратить их от почитания истинного Бога» (там же, с. 122). Теурги возвещают очищение человеческой души посредством теургического искусства (магических действ, мистерий, заклинаний и т. п.), после чего она призвана обитать в «эфирных странах среди эфирных богов» (там же, с. 153). Теургический путь спасения души, согласно Августину, — это ложный путь. Теурги скорее «оскверняют, чем очищают, человеческую душу лживостью призраков и лукавой обманчивостью пустых образов» (там же, с. 154), Хотя христианство выступало с критикой теургии, ведущей к апологии магии и оккультизма, однако в житиях святых существуют описания путешествий по загробному миру и видений потустороннего мира. Такого рода описания являются вариантом религиозной теургии. Эти описания собраны и проанализированы П. Динцельбахом, Ж. Ле Гоффом, А. Я. Гуревичем. Надо подчеркнуть, что магическим было не только сознание народных масс, но и интеллектуалов Средневековья. Св. Франциск Ассизский, св. Тереза Авильская, Майстер Экхарт, немецкие мистики 14 в. оставили описания своих видений потустороннего мира. В культуре Средневековья схоластика с ее рационалистическими дистинкциями и дидактизмом восполнялась теургически-религиозным визионерством, с наибольшей силой представленным у испанских и немецких мистиков.
Мыслители эпохи Возрождения (М. Фичино,Дж. Пико делла Мирандола, Дж. Бруно, Д. Кардана, Парацельс, Т. Кампанелла, Л. Балла) увидели в магии, прежде всего в натуральной магии, практическое искусство, которое, используя силы вещей, позволяет достичь удивительных и необычных результатов, объяснить то, что толпа считает чудесами и что выше человеческого разума. Бруно называет мага человеком мудрым, способным к действию и к постижению тайн природы. Фичино проводит мысль о том, что человек восходит в высшие сферы, не отвергая низшего мира, поскольку именно он — вселенский художник: «Если божественное провидение есть условие существования всего космоса, то человек, который господствует над всеми существами, живыми и неживыми, конечно, является некоторого рода богом. Он — бог неразумных животных. Он — бог стихий, он — бог всех материальных вещей. И этот человек, который занимает место бессмертного бога, без всякого сомнения, также бессмертен» (Theol. Plat. Il 2). Культ человека замещает культ Бога, а человекобожие влечет за собой апологию магии и каббалы, с помощью которых человек может управлять всеми природными силами. Линии магии и теургии в философии Возрождения противостояла другая линия — стремление объяснить естественными причинами таинственные и загадочные явления. Так, П. Помпонацци в трактате «О причинах естественных явлений» утверждает, что «невежественная и непосвященная чернь и темные люди относят к Богу и к демонам все то, чему они не ведают очевидных и явных причин» (Трактаты. М., 1990, с. 135). Эта линия в конечном счете привела к утверждению/>в»(ио»(а.
Источник: Новая философская энциклопедия