СИМУЛЯЦИЯ

Найдено 3 определения
Показать: [все] [проще] [сложнее]

Автор: [российский] Время: [постсоветское] [современное]

СИМУЛЯЦИЯ
Хотя понятие С. встречается уже в 60-х годах в работах Р. Барта и Анри Лефевра, его активное использование справедливо связывается с именем Бодрийара. Последний вывел термин С. за рамки кибернетики (где оно означало моделирование и имитацию реальности), применив для критического анализа современного индустриального общества. Развитие современных технологий ведет, по Бодрийару, к радикальному изменению статуса знака. Благодаря тотальности процессов обмена, с одной стороны, и массовому распространению телевидения, видео и компьютеров, с другой, знаки перестают быть репрезентацией некой внешней им реальности. Современный мир - мир бесконечной циркуляции знаков, где уже нельзя с точностью указать на стоящий за знаком референт, закрепить за "означающим" определенное "означаемое". (Такие знаки Бодрийар называет "симулякрами".) С развитием все новых медиальных техник знаки "поглощают" собой объекты и создают гиперреальность, в которой грань между "реальным" и "имагинативным" (воображаемым) окончательно размыта.

Источник: Современная западная философия: словарь

СИМУЛЯЦИЯ
(лат. simulation – видимость, притворство) – притворство с целью создания ложного впечатления и представления о ч.‑л. В клинической психологии – притворное поведение, направленное на изображении болезни или её отдельных симптомов человеком, не страдающим данным заболеванием. Доминирующими мотивами являются: стремление обратить на себя внимание; потребность в помощи, защите и опеке; уклонение от обязанностей и ответственности; достижение определённых льгот и преимуществ (35). Среди видов С. психических расстройств выделяют аггравацию, метасимуляцию, сюрсимуляцию, диссимуляцию.
Аггравация (лат. aggravation – отягощение) – умышленное преувеличение остроты отдельных психопатологических симптомов действительно имеющегося психического заболевания или остаточных явлений перенесённого.
Метасимуляция (греч. meta – после, через) – умышленное воспроизведение симптомов только что перенесённого и уже закончившегося психического заболевания; сознательное «продление заболевания» после его завершения.
Сюрсимуляция (франц. sur – над) – умышленное поведение индивидов с психическими отклонениями, которые несмотря ни на что, пытаются изобразить психопатологические симптомы, несвойственные симулируемому заболеванию.
Диссимуляция (лат. dis – приставка, обозначающая отделение, отрицание) – преднамеренное утаивание действительно имеющегося психического заболевания или его клинических признаков.

Источник: Истина и ложь в терминах понятиях и определениях. Анапа. 2018

СИМУЛЯЦИЯ
понятие постмодернистской философии, фиксирующее феномен тотальной семиотизации бытия вплоть до обретения знаковой сферой статуса единственной и самодостаточной реальности. В данном аспекте постмодернизм развивает заложенную модернизмом идею "крушения реальности", - уже Э.Ионеско фиксирует соответствующий феномен применительно к вербальной сфере: "слова превращаются в звучащую оболочку, лишенную смысла:... и весь мир предстал передо мною в необычном свете, - возможно, в истинном своем свете, - как лежащий за пределами истолкований и произвольной причинности". Понятие "С." выступает базовым термином в концепции С. у Бодрийяра, согласно которой "замена реального знаками реального" становится лозунгом современной культуры, эволюционирующей от парадигмы "отражения реальности" до маскировки ее отсутствия, и идущей дальше, достигая современного состояния, когда означающее "вообще не соотносится с какой бы то ни было реальностью" (см. Пустой знак). В сущности С. основана на культивации и экстраполяции на все сферы социальной жизни презумпции "пустого знака", т.е. исходит из фундаментального "отрицания знака как ценности, из знака как реверсии и умерщвления всякой соотнесенности". Бодрийяр предпринимает анализ процесса С., понятой как "порождение, при помощи моделей, реального без истока и реальности: гиперреального". В рамках С. реальное как конструируемый продукт "не обязано более быть рациональным, поскольку оно больше не соизмеряется с некой идеальной негативной инстанцией. Оно только операционально. Фактически, это уже больше и не реальное, поскольку его больше не обволакивает никакое воображаемое. Это гиперреальное, синтетический продукт, излучаемый комбинаторными моделями в безвоздушное пространство" (Бодрийяр). Рассматривая современность как эру тотальной С., Бодрийяр трактует в этом ключе широкий спектр социальных феноменов, демонстрируя их симуляционный характер в современных условиях: если власть выступает как С. власти, то и сопротивление ей не может не быть столь же симулятивным; информация не производит смысл, а "разыгрывает" его, подменяя коммуникацию С. общения ("пожирает коммуникацию"). С., таким образом, располагается "по ту сторону истинного и ложного, по ту сторону эквивалентного, по ту сторону рациональных отличий, на которых функционирует любое социальное". Реальность в целом подменяется С. как гиперреальностью: "более реальное, чем само реальное - вот таким образом оно упраздняется" (Бодрийяр). Не замечая свершившегося, культура, однако, продолжает "С. реального"; в качестве симптомов этого Бодрийяр констатирует "непомерное раздувание... знаков реальности. Непомерное раздувание вторичных истины, объективности и аутентичности... Бешеное производство реального и референтного..: такова симуляция в касающейся нас фазе". Даже производство становится в этом контексте сугубо семиотичной сферой: как отмечается в исследованиях последних лет (С.Лаш, Бодрийяр, З.Бауман, С.Бест, Дж.Ваттимо, Р.Виллиамс, Д.Келлер, Д.Лион, Б.Смарт и др.), в современном обществе товары артикулируются, в первую очередь, не в аспекте своей потребительной или меновой стоимости, но в аспекте стоимости знаковой. В этом же ключе Джеймисон фиксирует квазисемиотизацию и феноменов художественной культуры: "звезд - наподобие Мерилин Монро, - которые сами по себе трансформировались в товар (commodified) и превратились в свои собственные образы". Аналогичные аспекты отмечает и Р.Барт ("Лицо Гарбо"). Подобная переориентация философии постмодернизма окончательно упраздняет какую бы то ни было возможность мыслительного движения в рамках субъект-объектной оппозиции - субъект-объектное отношение растворяется в игре дискурсивных кодов (см. Бинаризм). Это задает в постмодернистской системе отсчета специфическую артикуляцию бытия, субъекта и опыта: человек как носитель культурных языков (см. "Смерть субъекта") погружен в языковую (текстуальную) среду, которая и есть тот единственный мир, который ему дан, как пишет Р.Барт, если древние греки "взволнованно и неустанно вслушивались в шелест травы, в журчание источников, в шум ветра, одним словом - в трепет Природы, пытаясь различить разлитую в ней мысль", то "так и я, вслушиваясь в гул языка, вопрошаю трепещущий в нем смысл - ведь для меня, современного человека, этот язык и составляет Природу". В этом отношении, по Р.Барту, практически нет разницы, интерпретировать ли человека как стоящего "перед лицом мира" или как стоящего "перед лицом книги". Бодрийяр постулирует своего рода победу спекулятивного образа реальности над реальностью как таковой ("Злой демон образов"): образ "навязывает реальности свою имманентную эфемерную логику, эту аморальную логику по ту сторону добра и зла, истины и лжи, логику уничтожения собственного референта, логику поглощения значения", он "выступает проводником не знания и не благих намерений, а наоборот, размывания, уничтожения значения (события, истории, памяти и так далее)", в силу чего современная культура утрачивает живое ощущение жизни, реальное ощущение реальности. Все это заменяется С. реальности, с одной стороны, и С. ее переживания ("прохладное" осуществление наслаждения) - с другой. Соответственно феномен "объективности" оказывается в этом контексте "просто одной из форм воображаемого" (Р.Барт). Программное утверждение того обстоятельства, что единственной реальностью, представленной в языке, является сама реальность языка, реализующего себя во множащихся текстах, заставляет постмодернизм, расставляя точки над i, постулировать своего рода власть языка, формирующую мир соответствующего дискурса, не претендующего, однако, на статус референциональной онтологии. Онтология в качестве системно организованной категориальной матрицы для описания бытия вне его культурной ангажированности в принципе невозможна в постмодернистском контексте исчерпывающего (в смысле: исчерпывающего объект до дна) семиотизма. При таком подходе культурная универсалия бытия фактически совпадает с универсалией текста (так, Джеймисон говорит о "фундаментальной мутации самого предметного мира, ставшего сегодня набором текстов"). Таким образом, культура постмодерна задает особую артикуляцию мира, в рамках которого бытие предстает как жизнь языка (процессуальность плюральных игр означающего, осуществляющихся по имманентным внутриязыковым законам), понятая в качестве не просто самодостаточной, но исключительной реальности. Презумпция отказа от идеи референции (см. Означивание) в контексте концепции С. оборачивается презумпцией принципиальной семиотичности и, следовательно, вторичности данной человеку реальности. Постмодернистская рефлексия фундирована радикальной трансмутацией традиционного понимания культуры в качестве "зеркала мира": презумпция принципиального квазисемиотизма культуры постмодерна лежит в основе ее интерпретации современными исследователями (Дж.Вард, Д.Харвей и др.) в качестве "зеркала зеркал". В этом вторичном зеркале, заданном языком, значимыми, по оценке С.Беста, Д.Келлера, Д.Лиона и др., являются не объективные реалии, но претендующие на статус таковых интенции сознания к самовыражению, а текст, как пишет В.Лейч, оказывается "полем дифференцированных следов, касающихся его субъективного "я". Следовательно, по формулировке Р.Барта, сознание никоим образом не является "неким первородным отпечатком мира, а самым настоящим строительством такого мира". В этом контексте Б.Смарт оценивает когнитивную стратегию постмодернизма как переориентацию с "рассудка" как самодостаточной и абсолютной ценности к конструктивному "воображению". Самая кажущаяся непосредственность объекта оказывается сугубо вторичным конструктом, базирующимся на системе избранных аксиологических шкал и культурных приоритетов: по оценке Мерло-Понти, объект возможен лишь в результате семиотического усилия
субъекта. Таким образом, согласно рефлексии Лиотара, парадигма постмодернизма зиждется на радикальном отказе от идеи первозданности, автохтонности, несконструированности культурного объекта. В этой ситуации единственная реальность, с которой имеет дело культура постмодерна, это "знаковая реальность" (Б.Смарт), "вербальная реальность" (Р.Виллиамс) или "гипер-реальность" (Д.Лион). Даже в рамках концепций социологически ориентированных мыслителей, относящих себя к методологии постмодернизма (Бауман, С.Бест, Дж.Ваттимо, Д.Келлер, Б.Смарт и др.) обнаруживается программный отказ от идеи реальности и полное исключение соответствующего понятия из концептуальных контекстов. (См. также Симулякр.)

Источник: История Философии: Энциклопедия

Найдено научных статей по теме — 10

Читать PDF
195.07 кб

Симуляция как фактор эволюции социального и политического в теории Жана Бодрийяра

Франц В. А.
В статье представлена точка зрения философа-постмодерниста Жана Бодрийяра на проблему возникновения симулякров и использования технологий симуляции. Рассматривая динамику симулякров Ж.
Читать PDF
400.88 кб

Постмодернистский взгляд на рекламу: симуляция в системе вещей

Тимшин Вадим Алексеевич
Между рекламой и постмодернистским мировоззрением существует определенная связь.
Читать PDF
425.90 кб

Духовная культура в эпоху массового потребления: симуляция против подлинности

Мочалова И.Н.
Читать PDF
176.17 кб

Полнота власти и симуляция образа

Кузин И. В.
В статье через обращение как к классическим, так и неклассическим дискурсам анализируются пределы рациональности в контексте проблематики образования.
Читать PDF
168.61 кб

Симуляция бытия и возможность ее преодоления: подход Ж. Бодрийара

Корякина Анна Павловна
Статья посвящена тотальной симуляции бытия и возможности ее преодоления через существование Другого, которое выводится с помощью понятия интерсубъективности. СИМУЛЯЦИЯ БЫТИЯ И ВОЗМОЖНОСТЬ ЕЕ ПРЕОДОЛЕНИЯ: ПОДХОД Ж. БОДРИЙАРА
Читать PDF
135.21 кб

Утопизм технологической симуляция ментальных сфер человека в коммуникативном пространстве

Соломин Олег Олегович
В статье исследуется группа возражений, высказанных в отношении применимости тестов Алана Тьюринга в качестве средства, позволяющего определить, обладает ли машина сознанием.
Читать PDF
100.46 кб

Пустое: к феноменологии интеллектуальной симуляции (крайне субъективные заметки)

Мелихов Герман Владимирович
Настоящая статья представляет собой опыт осмысления интеллектуальной симуляции, опираясь на франкоязычную традицию исследования мифологического мышления и способов его воспроизводства в нашей жизни, и, в частности, на работы Л.
Читать PDF
121.83 кб

Компьютерные игры: торжество симуляции над действительностью

Кирюшин Алексей Николаевич
В статье рассматриваются феномен компьютерных игр в контексте коммуникации, а также процесс функционирования игр, использующих компьютерные технологии и технологии искусственного интеллекта.
Читать PDF
139.48 кб

2009. 03. 011. Паркер У. Франклин, Холмс и эпистемология компьютерной симуляции. Parker W. Franklin,

Ализаде А. А.
Читать PDF
10.65 мб

Некоторые размышления о компьютерной симуляции

Хинтервальднер Инге
В исследовании рассматриваются такие аспекты симуляции, как конструирование, обусловленность правилами, моделирование, а также их представленность через образы.

Похожие термины:

  • СИМУЛЯКРЫ И СИМУЛЯЦИЯ

    сочинение Бодрийяра ("Simulacres et simulation". Paris, 1981), представляющее собой, с одной стороны, попытку обобщения его предыдущих теоретических разработок, а с другой — размышления автора по поводу современны