РЕИЗМ
РЕИЗМ
крайняя форма номинализма, согласно которой признается реальность только вещей, но не их свойств и отношений. В таком случае невозможно найти основание, в соответствии с которым несколько индивидов подводятся под одно и то же имя (типа «стол», «овощи» и т.п.). Котарбинский Т. Избр. произв. М., 1963.
Источник: Философия науки. Краткий энциклопедический словарь. 2008 г.
РЕИЗМ
от лат. res - вещь) - 1) (в широком смысле) - абсолютизация вещественного, телесного в рассуждении о чем-либо; 2) (в специальном смысле) - онтологическая позиция и концепция, признающие существование исключительно индивидуальных вещей. Наиболее систематично и последовательно концептуальный Р. разработан в современной польской аналитической философии. Основатель концептуального Р. Т.Котарбинский и его последователи создали две версии Р.: онтологическую и семантическую. Онтологический Р. основывается на двух утверждениях: (Р1) всякий предмет есть вещь; (Р2) ни один предмет не есть состояние или отношение, или свойство. Утверждение (Р1) позитивно и говорит, что если нечто является предметом, то оно является и вещью. Утверждение (Р2) негативно, поскольку в нем отрицается существование состояний, отношений и свойств, т.е. сущностей, представляемых, как правило, общими терминами. Семантический Р. - это теория языка, придающая особое значение различению действительных и мнимых имен, т.е. таких выражений, которые могут быть подлежащими, либо сказуемыми предложений, говорящих о вещах или личностях. Действительные имена - это имена действительных, реальных вещей. Мнимые имена (или ономатоиды) соотносятся не с вещами, а с идеальными предметами (например, свойствами, отношениями, событиями), хотя это соотнесение может быть понято как кажущиеся, поскольку в онтологическом Р. идеальным вещам нет места. Примерами ономатоидов являются выражения "белизна", "свойство", "отношение" и др. Согласно принципу реистической семантики, предложение с мнимыми именами осмысленно, когда оно переводится в предложение, содержащее в качестве именных выражений действительные имена, т.е. имена действительных вещей. По Т.Котарбинскому, предложение Z обладает буквальным смыслом тогда и только тогда, когда оно состоит из логических констант и действительных имен. Предложение Z обладает непрямым или переносным смыслом тогда и только тогда, когда оно не имеет буквального смысла, но его удается преобразовать в предложение, имеющее буквальный смысл. Предложение Z бессмысленно тогда и только тогда, когда его не удается преобразовать в предложение с прямым или буквальным смыслом.
Источник: История Философии: Энциклопедия
РЕИЗМ
(reism; лат. res, вещь). Философское представление о том, что всякая единичная вещь есть *самобытие, начало и конец самой себя.
Как известно, афинская школа философии породила идеализм, направление мысли, которое полагает высшей реальностью чистые идеи, а чувственно постигаемые вещи – их множественными копиями. Считается, что антитеза идеализма – материализм, который объявляет началом всех вещей их материальность. Но материализм, как не раз отмечалось (в частности, эмпириокритицизмом), есть одна из «вырожденных» форм идеализма, которая представляет материю как некий всеобщий принцип, абстрактную «идею материи».
Более основательная альтернатива идеализму – реизм, представление о том, что всякая конкретная вещь есть начало и конец самой себя. Индивидуальное, сингулярное лежит в основе всех вещей, каждая из которых постигается сама по себе, как «эта», единственная, отличная от всех других. Данное дерево является не представителем класса деревьев вообще, а именно этим деревом, растущим здесь и сейчас. Термин «реализм» сюда не подходит, ибо в философской традиции он обозначает веру в реальность общих понятий. Реизм – это философия отдельной вещи, а не общего свойства реальности, которое растягивается реализмом до того, что обнимает сферу общих понятий. Задача понимания как раз состоит в том, чтобы от общих, абстрактных понятий – «природа», «жизнь», «растительность» – двигаться навстречу единичности, постигать ее смысл «здесь и сейчас».
Перенесемся в другие Афины, университетский городок в штате Джорджия, США. Здесь можно найти наглядный антитезис идеализму древних Афин – образец реизмa: дерево, белый дуб, который в буквальном смысле принадлежит самому себе. Хозяин, полковник Уильям Джексон (William Jackson), так возлюбил этот дуб, что в 1820 году, умирая, передал ему права юридического субъекта. «В силу и знак великой любви, которую я питаю к этому дереву, и огромного желания сохранить его на все времена, я передаю ему право полного владения собой и всей землею на расстоянии восьми футов во все стороны». Законность прав этого «Дерева, Которое Владеет Собой» никогда не подвергалась сомнению. Этот дуб не только самовладелец, но и землевладелец – его права собственности простираются и на ближайшую область его существования. Вспоминается В. Хлебников: «Я вижу конские свободы / И равноправие коров» («Ладомир», 1920). Хлебников понимал освобождение вещей утопически, революционно. Ровно за сто лет до Хлебникова полковник Джексон продемонстрировал иной вариант освобождения, передав любимому дубу право собственности на самого себя. Этот юридический акт, совершенный в рамках и на основе капиталистической системы, исполнен своей поэтической дерзости и знаменует правду реизма, бытийную полноту вещи, которая наделяется правом субъекта владеть собой.
Реизм предвосхищает новeйший поворот в западной метафизике к «объектно ориентированной онтологии» (ООО), которая ставит акцент на значимости объектов «самих по себе», вне зависимости от их материального состава и семиотического контекста [108].
*Веществование, Индексальное письмо, Лирический музей, Микрометафизика, Реалогия, Самобытие, Человещность, Юзеризм
Как известно, афинская школа философии породила идеализм, направление мысли, которое полагает высшей реальностью чистые идеи, а чувственно постигаемые вещи – их множественными копиями. Считается, что антитеза идеализма – материализм, который объявляет началом всех вещей их материальность. Но материализм, как не раз отмечалось (в частности, эмпириокритицизмом), есть одна из «вырожденных» форм идеализма, которая представляет материю как некий всеобщий принцип, абстрактную «идею материи».
Более основательная альтернатива идеализму – реизм, представление о том, что всякая конкретная вещь есть начало и конец самой себя. Индивидуальное, сингулярное лежит в основе всех вещей, каждая из которых постигается сама по себе, как «эта», единственная, отличная от всех других. Данное дерево является не представителем класса деревьев вообще, а именно этим деревом, растущим здесь и сейчас. Термин «реализм» сюда не подходит, ибо в философской традиции он обозначает веру в реальность общих понятий. Реизм – это философия отдельной вещи, а не общего свойства реальности, которое растягивается реализмом до того, что обнимает сферу общих понятий. Задача понимания как раз состоит в том, чтобы от общих, абстрактных понятий – «природа», «жизнь», «растительность» – двигаться навстречу единичности, постигать ее смысл «здесь и сейчас».
Перенесемся в другие Афины, университетский городок в штате Джорджия, США. Здесь можно найти наглядный антитезис идеализму древних Афин – образец реизмa: дерево, белый дуб, который в буквальном смысле принадлежит самому себе. Хозяин, полковник Уильям Джексон (William Jackson), так возлюбил этот дуб, что в 1820 году, умирая, передал ему права юридического субъекта. «В силу и знак великой любви, которую я питаю к этому дереву, и огромного желания сохранить его на все времена, я передаю ему право полного владения собой и всей землею на расстоянии восьми футов во все стороны». Законность прав этого «Дерева, Которое Владеет Собой» никогда не подвергалась сомнению. Этот дуб не только самовладелец, но и землевладелец – его права собственности простираются и на ближайшую область его существования. Вспоминается В. Хлебников: «Я вижу конские свободы / И равноправие коров» («Ладомир», 1920). Хлебников понимал освобождение вещей утопически, революционно. Ровно за сто лет до Хлебникова полковник Джексон продемонстрировал иной вариант освобождения, передав любимому дубу право собственности на самого себя. Этот юридический акт, совершенный в рамках и на основе капиталистической системы, исполнен своей поэтической дерзости и знаменует правду реизма, бытийную полноту вещи, которая наделяется правом субъекта владеть собой.
Реизм предвосхищает новeйший поворот в западной метафизике к «объектно ориентированной онтологии» (ООО), которая ставит акцент на значимости объектов «самих по себе», вне зависимости от их материального состава и семиотического контекста [108].
*Веществование, Индексальное письмо, Лирический музей, Микрометафизика, Реалогия, Самобытие, Человещность, Юзеризм
Источник: Проективный словарь гуманитарных наук. Новое литературное обозрение. 2017 г.
реизм
РЕИЗМ (от лат. res — вещь), или «конкретизм», «соматизм» (от лат. concreto — материя, вещество, soma — тело) — программа реконструкции языка философии и науки, выдвинутая в 20-х гг. 20 в. Т. Котарбиньским. Эта программа возникла в русле традиции общей теории предметов Ф. Брентано—К. Твардовского, инспирирована идеями номиналистического материализма и, по замыслу ее автора, должна была стать радикальным средством очищения языка и мышления от гипостаз, ошибочно наделяемых реальным существованием. В Р. онтологические проблемы тесно связаны с семантическими, причем именно семантика выступает как рациональный инструмент для решения проблем онтологии. Так, онтологический тезис «Реально существуют только телесные объекты (вещи), обладающие пространственно-временными характеристиками» в семантическом аспекте выражен требованием принципиальной элиминации так называемых «ономатоидов», или «мнимых имен»; напр., имен абстрактных «предметов» (свойств, отношений, множеств и т.п.), не обладающих реальным существованием. Значением имени является вещь, а ономатоиды должны рассматриваться как метафоры или сокращения, полезные для компактного выражения мысли, но вредные, если их принимают за подлинные имена, тем самым легализуя присутствие гипостаз в языке. Напр.р, высказывание «Рассудительность присуща мудрости» в реистической интерпретации должно звучать как «Каждый мудрец рассудителен». Устранение гипостаз, полагал Т. Котарбиньский, могло бы покончить с псевдопроблемами метафизики и содействовать «онаучниванию» философии. В своем логическом аспекте Р. связан с «онтологией» С. Лесьневского, формализовавшей общую теорию предметов. Р. отвергает психофизический параллелизм и трактует психику как деятельность организма, коррелированную с состояниями его нервной системы (человеческая личность трактуется как тело, в котором происходят определенные психические процессы). Номиналистическая программа Р. встретилась с принципиальными затруднениями: невозможностью «реистического» обоснования объективности познания, адекватности субъективных состояний познаваемым предметам; метафизическим разрывом между вещами, с одной стороны, и их свойствами и отношениями — с другой. В методологическом плане трудность заключается в интерпретации теоретических («ненаблюдаемых») терминов: Р. должен был видеть в этих терминах «мнимые имена», но в то же время, как показали философско-методологические исследования, элиминация теоретических терминов возможна лишь за счет существенного обеднения функций научных теорий, превращения их в практически бесполезные формальные конструкции. Номиналистическая трактовка логики и математики сталкивается с непреодолимыми препятствиями при «переводе» классических понятий (классы классов, кардинальные числа и пр.) на язык первопорядкового исчисления предикатов. Р. приводит к натурализму там, где последний вызывает самые серьезные возражения — в гуманитарных и социальных науках. Эти и другие трудности стали причиной пересмотра центрального для всей концепции понятия «существования», которое предлагалось трактовать вне зависимости от эмпирических высказываний о вещах (Я. Котарбиньская). Однако такая «либерализация», по сути, означала бы отказ от основных идей Р. В своих поздних работах Т. Котарбиньский признал дискуссионность своей концепции (см.: Fragmenty Filozoficzne. Seria III. Ksifga Pamiatkowa ku czci profesora Tadeusza Kotarbiiiskiego, w osiemdziesiata rocznic? urodzin, PWN Warszawa, 1967. S. 7—14), а также объективный статус свойств и отношений, хотя продолжал настаивать на вторичном, производном характере их существования. В.Н. Порус