РАЗУМНЫЙ ЭГОИЗМ

Найдено 5 определений
Показать: [все] [проще] [сложнее]

Автор: [российский] Время: [постсоветское] [современное]

РАЗУМНЫЙ ЭГОИЗМ
этический принцип идеологии революционного демократизма, получивший наиболее полную разработку в философских, публицистических и художественных произведениях Н. Г. Чернышевского («Антропологический принцип в философии», «Что делать?» и др.); смысл этого принципа заключается в обосновании возможности и даже необходимости высоконравственного поведения человека, его верности гражданскому долгу, готовности к подвигу вплоть до самопожертвования.

Источник: Русская философия: терминологический словарь.

РАЗУМНЫЙ ЭГОИЗМ
этическая концепция, выдвинутая просветителями ХVII-VIII в. в основе которой лежит принцип о том, что правильно понятый интерес должен совпадать с общественным. Хотя человек по природе эгоист и действует только из собственного интереса, из прирожденных ему стремлений к наслаждению, счастью, славе и т.п., но он должен повиноваться требованиям морали, общественным интересам, прежде всего, потому, что это в конечном итоге будет выгодно ему. Отсюда, будучи разумным эгоистом, человек в своих действиях поступает морально - не лицемерит и не обманывает других людей, удовлетворяя свой интерес. Эту теорию развивали Гельвеций, Гольбах, Дидро, Фейербах.

Источник: Тематический философский словарь

РАЗУМНЫЙ ЭГОИЗМ
термин, введенный Чернышевским для обозначения развиваемых им этических принципов. В основе этики Чернышевского, во многом построенной под влиянием учения фр. материалистов XVIII в., а также Ш. Фурье и Л. Фейербаха, лежат установки, смысл к-рых сводится к утверждению, что эгоизм личности является движущей силой всех ее нравственных поступков. Естественное стремление человека к удовлетворению своих потребностей, стремление к приятному, к удовольствию и одновременно избегание всего неприятного - вот осн. постулат его дальнейших рассуждений. Чернышевский считает, что "человек поступает так, как приятнее ему поступать, руководится расчетом, велящим отказываться от меньшей выгоды или меньшего удовольствия для получения большей выгоды, большего удовольствия". Нельзя не видеть в этом вполне определенной утилитаристской т. зр. Само чувство личной выгоды у Чернышевского является вполне естественным, оно составляет одну из важнейших сторон натуры человека. Но делать из этого вывод о доминировании в этике Чернышевского принципа эгоизма все же нельзя. Дело в том, что он выше личного эгоизма ставит интересы общей пользы. "Общечеловеческий интерес стоит выше выгод отдельной нации, - пишет он, - общий интерес целой нации стоит выше выгод отдельного сословия, интерес многочисленного сословия выше выгод малочисленного". Следовательно, выше интереса личного у не-го выступает интерес общий. Человек должен осознавать это и руководствоваться таким знанием в своем поведении, только тогда тот или иной его поступок, то или иное его действие будут носить действительно этический характер. Др. словами, Чернышевский обращается здесь к разуму человека. Отсюда и появляется его термин "Р. э.". Следуя этому принципу, человек поступает в соответствии с требованиями общей пользы, а его действия характеризуются как определенное выражение добра. В конечном счете, понятия добра и пользы у него отождествляются. Справедливо в этой связи пишет Зеньковский: "Это контрабандное использование чисто эгоистического критерия... мнимо обосновывается у Чернышевского отождествлением добра и пользы" (История русской философии. Л., 1991. Т. 1,ч. 2. С. 137).Т.обр., этика Чернышевского не ограничивается узким эгоизмом (хотя вроде бы и основывается на нем). Его Р. э. включает в себя и альтруизм, и героизм, и благородство, причем основой этого должно стать общественное устройство, гармонически сочетающее общественные и личные интересы. Важно учитывать, что для этики Чернышевского (в т. ч. и для принципа "Р. э.") характерен и подлинный моральный пафос, его вера в благородство человеческой натуры, к-рое в конечном счете основывается на осознании человеком, личностью приоритета общей пользы (а равно и добра, следуя его логике) перед узколичным, чисто эгоистическим. Иллюстрацией воплощения принципа "Р. э." в практической жизни явилось поведение главных героев (прежде всего Рахметова) романа Чернышевского "Что делать?".

Источник: Русская философия: словарь

ЭГОИЗМ РАЗУМНЫЙ
этическое учение, предполагающее, что: а) все человеческие поступки имеют основанием эгоистический мотив (желание блага себе); б) разум позволяет выделить из общего объема побуждений такие, которые составляют правильно понятый личный интерес, т. е. позволяет обнаружить ядро тех эгоистических мотиваций, которые соответствуют разумной природе человека и общественному характеру его жизни. Результатом этого становится этиконормативная программа, которая, сохраняя единую (эгоистическую) основу поведения, предполагает этически обязательным не только учет интересов других индивидов, но также совершение поступков, направленных к общей пользе (напр., благодеяния). Вместе с тем разумный эгоизм может ограничиваться констатацией того, что стремление к собственной пользе способствует пользе других, и тем самым санкционировать узкопрагматическую нравственную позицию.
В Античную эпоху, в период зарождения этой модели этического рассуждения, она сохраняет свой периферийный характер. Даже Аристотель, разработавший ее наиболее полно, отводит ей роль всего лишь одной из составляющих дружбы. Он считает, что «добродетельному надлежит быть себялюбом», и объясняет самопожертвование через максимальное удовольствие, связанное с добродетелью. Рецепция в эпоху Возрождения античных этических представлений (прежде всего, эпикуреизма, с акцентом на стремлении к удовольствию) сопровождается, напр., у Л. Баллы требованием «научиться радоваться пользе других людей».
Теория разумного эгоизма получает разработку как во французском, так и в англо-шотландском Просвещении — наиболее ярко у А. Смита и Гельвеция. Смит соединяет в единой концепции человеческой природы представление о человеке экономическом и человеке нравственном. По мнению Гельвеция, рациональный баланс между эгоистической страстью индивида и общественным благом не может сложиться естественно. Лишь бесстрастный законодатель с помощью государственной власти, используя награды и наказания, сможет обеспечить пользу «возможно большего числа людей» и сделать основой добродетели «выгоду отдельного индивида».
Подробную разработку учение разумного эгоизма получило в поздних работах Л. Фейербаха. Нравственность, по Фейербаху, опирается на чувство собственного удовлетворения от удовлетворения Другого — основной моделью его концепции служит взаимоотношение полов. Даже, казалось бы, антиевдемонистические моральные поступки (прежде всего самопожертвование) Фейербах пытается свести к действию разумно-эгоистического принципа: если счастье Я необходимо предполагает удовлетворение Ты, то стремление к счастью как самый мощный мотив способно противостоять даже самосохранению.
Разумно-эгоистическая концепция Н. Г. Чернышевского опирается на такую антропологическую трактовку субъекта, согласно которой истинное выражение полезности, тождественной добру, состоит в «пользе человека вообще». Благодаря этому при столкновении частного, корпоративного и общечеловеческого интересов должен превалировать последний. Однако в силу жесткой зависимости человеческой воли от внешних обстоятельств и невозможности удовлетворения высших потребностей до удовлетворения простейших разумная коррекция эгоизма, по его мнению, будет эффективна лишь при условии полной переделки структуры общества.
В философии 19 в. идеи, родственные концепции разумного эгоизма, высказывались И. Бентамом, Дж. С. Миллем, Г. Спенсером, Г. Сиджвиком. С 50-х гг. 20 в. разумный эгоизм стал рассматриваться в контексте понятия «этический эгоизм». Созвучные положения содержатся в прескриптивизме Р. Хеара. Развернутая критика теорий разумного эгоизма представлена в работах Ф. Хатчесона, И. Канта, Г. Ф. В. Гегеля, Дж. Э. Мура.
А. В. Прокофьев

Источник: Новая философская энциклопедия

ЭГОИЗМ РАЗУМНЫЙ
этическая теория, предполагающая: а) что все человеческие поступки имеют основанием эгоистический мотив (желание блага себе), б) что разум позволяет выделить из общего объема побуждений такие, к-рые составляют правильно понятый личный интерес, т.е. позволяет обнаружить ядро эгоистических мотиваций, соответствующих разумной природе человека и общественному характеру его жизни. На основе этого строится этиконормативная программа, к-рая, сохраняя единую (эгоистическую) основу поведения, предполагает этически обязательным не только учет интересов других индивидов, но также совершение поступков, направленных к общей пользе (напр., благодеяния, самопожертвования и т.д.). Вместе с тем Э.р. может ограничиваться когнитивной констатацией того, что стремление к собственной пользе способствует пользе других, и тем самым санкционировать узко прагматическую нравственную позицию. Характерной особенностью античных этических теорий является их сосредоточение на очищении эгоистических побуждений разумом исходя из индивидуального следования идеальной природе человека (автономный эвдемонистический перфекционизм). Заметно меньше выражена здесь собственно разумно-эгоистическая аргументация, ориентированная на межличностную взаимополезную коммуникацию, отношение Я — Ты, Я - Мы. Идеи Э.р. легко просматриваются у Аристотеля в рассуждении о том, что добродетельному человеку надлежит быть себялюбивым: совершая прекрасные поступки, он приносит пользу и себе, и другим. Испорченный же человек, следуя дурным страстям, вредит как себе, так и другим. Исходя из разумноэгоистической посылки, Аристотель объясняет благодеяние через частный случай удовольствия от творчества и самопожертвование через максимальное удовольствие, связанное с добродетелью. Но следует отметить, что разумно-эгоистическая тема не центральная в аристотелевской этике, на что указывает ее рассмотрение лишь как одной из составляющих проблемы дружбы. Средневековая христианская этика базировалась на примате понятия «милосердие», поэтому наличие разумно-эгоистической тематики в схоластике связано лишь с усвоением аристотелевской традиции. Однако именно противостояние христианскому отрицанию эвдемонизма сформировало проблематику более поздних теорий Э.р.
В эпоху Возрождения благодаря восприятию и активной разработке эпикурейских идей (А.Панормита, К.Раймонди, Лоренцо Валла) Э.р. превращается в особую нормативную программу. Для Валлы удовольствие, доставляемое ощущениями, является целью само по себе, а добродетель в этом отношении несамостоятельна и подчинена наслаждению. Однако личный интерес, направленный на получение удовольствия, требует правильного понимания, что и осуществляется через главный моральный критерий - различение большего и меньшего блага. Большее благо (наслаждение) предполагает необходимость сообразовывать свои действия с интересами других. Среди философов англо-шотл. школы идея Э.р. наиболее близка А.Смиту, хотя и не придерживавшемуся последовательно учения о единой эгоистической основе поведения, но и не признававшему, что все поступки человека предопределены особым альтруистическим «моральным чувством». Именно совесть как «внутренний человек» и «идеальный зритель», сформированный, по Смиту, на основе двойного симпатического отождествления себя с Другим, осуществляет контроль над эгоистическими побуждениями. Сами же они заслуживают полного одобрения, если не причиняют вреда другим людям. Разумно-эгоистическая установка соединяет человека экономического и человека нравственного в концепции единой человеческой природы. Яркое и полемически заостренное выражение идеи Э.р. нашли в традиции фр. Просвещения (К.А.Гельвеций, П.Гольбах, Д.Дидро). Гельвеций остро поставил проблему сочетания разумности и эгоистического мотива. Субъектом Э.р. у Гельвеция является чувственный индивид, чья безудержная страсть к собственному наслаждению замкнута на нем самом по своим результатам и «разомкнута» на других по средствам. Однако страсть порождает как социальные добродетели, так и пороки: человек страстный, обладая превосходством во всех областях жизни и даже познания, сам по себе лишен автоматического механизма этической разумности.
В его природе не заложено представление о добре и зле или моральное чувство. Значит, нравственность конвенциональна, а разумный путь к правильно понятому интересу должен быть обеспечен извне. Эту роль выполняет бесстрастный этический законодатель.
С помощью государственной власти он добивается создания закона, обеспечивающего пользу «возможно большего числа людей» и «основывающего добродетели на выгоде отдельного индивида». Исходя из посылки, что никто и никогда не способствовал общественному благу в ущерб самому себе, Гельвеций противопоставляет золотому правилу иную главную аксиому морали: «общественное благо — единственный закон». Цель же моралистов он видел в том, чтобы, используя награды и наказания, соединить личный и общий интерес так, что среди эгоистических индивидов «только сумасшедшие были бы порочны». Критик Гельвеция Дидро, сохраняя общую разумно-эгоистическую установку, обращает внимание на опасность разрыва в целостном представлении о человеке чувственного индивида и субъекта общественного договора, иными словами, эгоизма и разумности. Дидро пытается ограничить абсолютную свободу эгоизма естественного индивида, внося в этот образ человеческой природы элементы разумно-эгоистического ограничения. Он выделяет духовные, общественные удовольствия, этизированные по своей сути, и критикует идею Гельвеция о всесилии воспитателя и законодателя-моралиста. Подробное рассмотрение теория Эр. получила в поздних работах Л.Фейербаха. Фейербах придерживается эвдемонистического объяснения человеческого поведения, но антропологическая направленность его философии создает новый субъект Эр. Не самосохранение и непосредственное удовольствие, а приобщение к высшим способностям и стремлениям человеческой природы составляет основу счастья. От Гельвеция Фейербах заимствует идею о необходимости другого для раскрытия человеческой чувственности. Нравственность, согласно Фейербаху, опирается на чувство собственного удовлетворения от удовлетворения другого. Основной аналогией (моделью) являются половые взаимоотношения, с поправкой на разную степень непосредственности удовлетворения. Это означает возможность согласования долга и склонности на основе разума. Фейербах пытается свести, казалось бы, антиэвдемонистические поступки (самоубийство, самопожертвование) к разумно-эгоистическому действию. Объяснение лежит в сложной структуре нравственного Я, где самосохранение занимает не больше места, чем само Я и те блага, к-рые невозможно от него отделить. Само же счастье предполагает удовлетворение Ты.
В отличие от Гельвеция Фейербах не полагается на государственную санкцию Эр. Он ищет чисто антропологическое его обоснование, поэтому разумная коррекция эгоизма должна проводиться через закон мышления, а не через государствен но-воспитательные меры. Задача этики в том, чтобы возвести на уровень такого закона тождество своего и чужого счастья, к-рое уже заложено в природе вещей, но не до конца осознается. Идеи просветительской и антропологической традиций воспринял Н.Г.Чернышевский, утверждавший тождество добра, пользы и разума. Человек, руководящийся принципом «большей выгоды, большего удовольствия», считает добром «превосходную степень пользы», к-рая является при этом высшей степенью того же удовольствия. «Добро» и «разумность» — также равнозначащие термины («что с теоретической т.з. разумность, то с практической — добро»). Это тождество — следствие постоянной нужды в других для получения приятного и полезного.
В соответствии с антропологической трактовкой эгоистического субъекта истинное выражение полезности (добра) — в «пользе человека вообще», поэтому при столкновении частного, корпоративного и общечеловеческого интересов должен превалировать последний. Концепция Эр. Чернышевского социально-политически ориентирована через «законный эгоизм большинства» и связана с теорией среды; так что эгоизм придет в соответствие с разумом путем изменения «обстановки».
В западной философии 19 в. идеи, родственные Эр., высказывались Й.Бентамом, Дж.С.Миллем, Г.Спенсером, Г.Сиджвиком.
С 50-х гг. 20 в. Эр. рассматривается в контексте понятия «этический эгоизм». Созвучные Эр. положения содержатся в прсскриптивизме Р.Хэара. Европейская этика Нового времени имеет длительную и богатую традицию критики теории Эр. Ее основание заложено теоретиками морали англо-шотл. школы, выступавшими против Эр. с позиций теории морального чувства. Так, Ф.Хатчесон проводил тонкое разграничение мотивов, к-рые действительно опираются на себялюбие, и независимого от них морального чувства. Хотя теоретики морального чувства (см. Сентиментализм этический) отрицали саму возможность разумной коррекции эмоциональной основы нравственности, их аргументация вела к модели описания нравственности, близкой к доводам Эр. 19 в. (удовлетворение от удовольствия другого). Это позволило И.Канту соединить теории морального чувства и Эр. в единый класс учений. Сам Кант, исходя из того, что в практическом законе разум должен «определять волю непосредственно», отрицал возможность морального поступка на основе эгоистического побуждения, очищенного разумом. Как гетерономный эмпирический принцип нравственности Эр., по Канту, «смешивает в один класс побуждения к добродетели и пороку», ставя человеческое поведение в зависимость от той случайной данности, к-рой является связанное с представлениями о предметах удовольствие. По мнению Г.Ф. В.Гегеля, теории Э.р. связаны с интенцией «чистого здравомыслия» (просвещения), направленного на постижение истины и борьбу с предрассудками. Ставя в ходе критики веры на первый план «исключенную из абсолютной сущности единичность», провозглашая пользу единственно возможным принципом и считая «глупостью» и «несправедливостью» любую попытку подняться выше «природной обособленности» индивида, Просвещение отрицает себя в качестве здравомыслия. Ведь, несмотря на исходную манифестацию чистоты помысла, оно не может оторваться «от целей единичного существования». Иначе говоря, Гегель видел в Э.р. два абсолютно несовместимых начала: разум, выходящий за пределы субъективности, и эгоизм, пытающийся замкнуть ее в себе. Наиболее мощный удар по теориям, близким к Э.р., был нанесен Дж.Э.Муром. Исследование форм натуралистической ошибки в этике и установление недефинируемости понятия «добро» подорвали оба главных тезиса теории Э.р. Критика этики гедонизма показала невозможность подвести все мотивы человеческого поведения под эгоистическое основание, а придание нравственному суждению интуитивного характера закрыло доступ рациональности в сферу морального выбора и оценки. Л и т.. Аристотель. Никомахова этика // Аристотель. Соч. в 4 т. Т. 4. М.: Мысль, 1984; Валла Л. Об истинном и ложном благе // Валла Л. Об истинном и ложном благе. О свободе воли. М.: Наука, 1989; Гегель Г.В.Ф. Феноменология духа. М.: Соцэкгиз, 1959; Гельвеций К.А. О человеке // Гельвеций К.А. Соч. в 2 т. Т. 2. М.: Мысль, 1974; Он же. Об уме//Там же. Т. 1. М.: Мысль, 1973, Дидро Д. Размышления по поводу книги Гельвеция «Об уме» // Дидро Д. Соч. в 2 т. Т .2. М.: Мысль, 1991; Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. М.: Мысль, 1986; Кант И. Основы метафизики нравственности // Кант И. Критика практического разума. М.: МФФ, 1995; Мур Дж. Принципы этики. М.: Прогресс, 1984; Фейербах Л О спиритуализме и материализме, в особенности в их отношении к свободе воли // Фейербах Л. Избр. филос. произв. в 2 т. Т. 1. М.: ГосПолитиздат, 1955; Хатчесон Ф., Юм Д., Смит А. Эстетика. М.: Искусство, 1973; Чернышевский Н.Г. Антропологический принцип в философии // Чернышевский Н.Г. Избр. филос. соч. Т. 3. М.: Гос Политиздат, Тип. «Печ. двор», 1950. А.В.Прокофьев

Источник: Этика. Энциклопедический словарь. М. Гардарики 2001

Найдено научных статей по теме — 4

Читать PDF
382.42 кб

Западный индивид: от разумной свободы к рациональному эгоизму

Низовцева Лариса Владимировна
В статье исследуются тенденции развития западной свободы, а также последствия этого процесса, его влияние на жизнь человека и общества.
Читать PDF
311.16 кб

От имперского титанизма к разумному эгоизму: размышления по поводу 100-летия русской революции

Мясников Андрей Геннадьевич
Актуальность и цели. В статье рассматривается современное социально-политическое состояние российского общества в контексте 100-летия Великой русской революции. Материалы и методы.
Читать PDF
357.16 кб

Петр Петрович Лужин и его «Разумный эгоизм» в романе Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание»

Ма Веньин
В статье рассматривается образ Петра Петровича Лужина и его теория «разумного эгоизма» в аспекте антропонимики. Анализ его имени, отчества и фамилии способствуют глубокому проникновению в суть теории Лужина, связанной с мыслью Н.
Читать PDF
407.53 кб

Разумный эгоизм как предмет исследования в социально-философских теориях французских материалистов X

Онищенко Валерий Леонидович, Лагутин Александр Олегович
Проблема «разумного эгоизма» является актуальной для современного общества. Этический аспект взаимодействия социальных субъектов по законам рыночной экономики получает свое выражение не только в экономической сфере.