праязык

ПРАЯЗЫК — одно из важных понятий лингвистики и философии языка. В лингвистике этим термином обозначают язык, из диалектов которого произошла группа родственных языков. Существующие в настоящее время языковые семьи возводятся к праязыкам этих семей, происхождение которых, в свою очередь, объясняется историческим расхождением диалектов П. макросемьи. Таким образом, выстраивается, с одной стороны, существующая в синхронии классификация языков мира (группа, семья, макросемья), а с другой стороны — развертываемая в диахронии иерархия языков и праязыков. Согласно некоторым гипотезам, праязыки макросемей восходят к единому человеческому П. Время существования такого языка определяется в интервале от 100 до 30 тысяч лет назад.         Сама идея П. связана с необходимостью объяснения эмпирически зафиксированных сходств и различий языков. Принцип объяснения состоит в сведении эмпирического многообразия к общему основанию. Метод сведения, используемый и в современной лингвистике, начал формироваться еще в конце 18 в. и является частным случаем применения общей методологической установки, широко использовавшейся (и используемой доныне) как в гуманитарных науках, так и в естествознании. Суть этой методологии заключается в попытке описания непрерывного диахронического изменения форм, происходящего естественным путем. Стимулом изменения могут служить как внешние факторы, так и внутренние характеристики изменяющегося объекта. Вариативность путей изменения приводит к постоянному росту разнообразия форм, поскольку от одной исходной формы может произойти множество новых, различающихся некоторыми признаками. В лингвистике такая методология называется сравнительно-исторической. Ее с успехом можно было бы назвать и эволюционной. Интересно, что развитие эволюционизма в биологии происходит примерно в то же время, что и становление сравнительно-исторического метода в исследовании языков. Применение методологии такого рода с необходимостью приводит к выдвижению гипотезы об «общем предке» для группы различных объектов, обладающих сходными формами. Если речь идет о близких по определенным признакам языках, то таким общим предком и выступает П.         В ряде случаев гипотеза о П. оказывается эмпирически установленным фактом. Это происходит в том случае, когда существуют письменные источники, позволяющие зафиксировать, во-первых, сам указанный язык, а во-вторых, пути его трансформации в ныне существующие языки одной группы или семьи. Именно так обстоит дело с латинским языком, как П. романской языковой группы. В других случаях П. реконструируется на основании сравнительного анализа современных языков. Разработан ряд формальных методов, позволяющих реконструировать единицы П., исходя из системы соответствий между единицами отдельных языков, происходящих из него. В таком случае П. выступает как абстрактный объект лингвистического исследования.         В рамках некоторых философских концепций идея П. имеет метафизический (а иногда и мифологический) аспект. Под П. понимается исходный язык человечества, обладающий способностью выражать подлинное знание. В античной философии (в частности, у стоиков) рассматривалась идея истинного языка, слова которого суть истинные имена вещей, передающие их сущность. Такого рода идеи предполагают также, что язык, находящийся в обыденном использовании, есть результат искажения исходного языка. Поэтому задача познания истины требует восстановления истинного языка, освобождения его от позднейших напластований, затемняющих подлинное знание. В философии языка 20 в. также существуют концепции истинного языка, способного выражать истину. В конечном счете, такой язык всегда рассматривается как идеальный язык, предложения которого однозначно интерпретируемы и имеют очевидный смысл. Проект такого языка представлен, например, Витгенштейном в «Логико-философском трактате». Реализация этого проекта была предпринята в рамках логического позитивизма. Несмотря на то что идеи философов этого направления вроде бы имеют мало общего с мифологией истинного языка или с метафизикой стоиков, их отношение к языку также несет черты мифа о подлинных именах, искаженных неправильным использованием.         Существуют, однако, и совершенно иные концепции, возрождающие идею истинного языка. Наиболее яркая из них выражена в тезисе Хайдеггера о языке как «доме бытия». Согласно этому тезису, язык, в своем неискаженном звучании, позволяет сказаться бытию. Через него выговаривается истина о вещах, скрытая под напластованиями сущего и являющаяся в слове как «непотаенность бытия». В отличие от позитивистов, настаивающих на однозначности и логической строгости, Хайдеггер видит основной признак подлинной речи о бытии в ее многозначности. Точность в выражении истины возможна только благодаря нестрогости речи. Если позитивизм рассматривает в качестве истинного языка язык науки (впрочем, идеальной, а не реальной), то Хайдеггер считает таковым язык поэзии. Общей чертой, однако, является убеждение в испорченности «обычного» употребления языка и необходимости каких-то специальных усилий для поиска языка истинного.         Г.Б. Гутнер