ПОЗНАЙ САМОГО СЕБЯ

одно из изречений (наряду с «Ничего сверх меры», «Мера — наилучшее», «Где порука, там беда» и др.), начертанных на храме Аполлона в Дельфах, ставшее предметом многочисленных этико-философских и теософских толкований. Его авторство возводилось к различным источникам: человеческой рассудительности (Хилон, Фалес, «семь греческих мудрецов»), пророческой одержимости (пифия Фемоноя), божественной мудрости (Аполлон). Существует и объединяющая все эти источники т.з.: данные слова — ответ Аполлона, изреченный устами пифии, на вопрос Хилона: «Что самое лучшее для людей?» Весьма неясен жанровый характер изречения «П.с.с», что вызвано неопределенностью его источника и многозначностью назначения. Является ли оно заповедью, полезным советом, велением, методом познания, аллегорическим символом посвящения, духовным принципом или чем-то иным? О неожиданных смыслах, таящихся в этом изречении, свидетельствует, напр., одна из платоновских версий: слова «П.с.с.» служат приветствием бога, обращенным к входящим в храм Аполлона, вместо слова «здравствуй». Развивая эту мысль, Плутарх полагал, что речь здесь идет об особом сакральном обмене приветствиями между богом и человеком: «Познай самого себя» и «Ты еси» (Плутарх. «Об «Е» в Дельфах», 17). Согласно данной т.з. на природу дельфийского изречения, отнесение его к разряду полезных советов было бы явной профанацией. Поэтому «П.с.с.» существенно отличается от других дельфийских надписей. При всей смысловой многозначности изречения «П.с.с.» в нем отчетливо просматриваются два начала: теософское и этическое. Дельфийское изречение выступает одновременно и как духовный принцип, и как практическое требование. Эта двойственность явно проступает уже в сократовско-платоновской его интерпретации. Так, с одной стороны, самопознание рассматривается как необходимая предпосылка нравственного самосовершенствования, как путь обретения добродетели. При этом познание себя отождествляется с такой кардинальной добродетелью, как «благоразумие, умеренность». «П.с.с.» и «Будь благоразумен» — это одно и то же. Ксенофонт доводит сократовское морально-практическое толкование дельфийского изречения до крайности, придавая ему целиком утилитарное значение: «...Знание себя дает людям очень много благ... Кто знает себя, тот знает, что для него полезно».
В этом смысле изречение требует от человека осознания своей человеческой ограниченности. Но, с другой стороны, познание себя означает познание в себе божественного начала.
В платоновском «Алкивиаде I» говорится, что для того, чтобы познать себя, необходимо, словно в зеркало, вглядеться в божественную часть души. Традиция теософского, духовно-познавательного толкования принципа была продолжена в античности неоплатонизмом и гностицизмом. По Плотину, «П.с.с.» осуществляется в созерцании Бога.
В гностицизме самопознание выступает как обретение утраченной целостности, полноты божественно-иерархического бытия: индивид переживает свою тождественность абсолютному, прозревая в себе свет горней Софии. При этом момент самопознания приобретает здесь ярко выраженный религиозноэтический смысл: самопознание означает спасение, причем не только человека, но и Творца. П.Абеляр возрождает этическую трактовку дельфийского изречения. Весьма показательно само название его трактата — «Этика, или Познай самого себя». Основой самопознания, по Абеляру, является благоразумие, различение добра и зла (в духе сократовского понимания этой проблемы, поставленной в платоновском «Алкивиаде I»). Само же самопознание выступает у Абеляра как признание и исправление грехов. Тем самым в дельфийском изречении обнаруживается смысл, сокрытый, возможно, еще в сократовском толковании, а именно: познай, что ты всего лишь человек. Этическое толкование изречения «П.с.с.» получает свое высшее выражение у И.Канта, к-рый прямо называет его «моральным самопознанием», рассматривая как веление познать самого себя в плане морального совершенства в отношении своего долга. «П.с.с.» — значит «познай свое сердце: доброе оно или злое, чист ли источник твоих поступков или нет». Для Канта моральное самопознание — начало всякой человеческой мудрости, заключающейся в согласии воли существа с конечной целью. Необходимой предпосылкой этого согласия является культивирование первоначальных задатков доброй воли.
В своем этическом толковании Кант доходит до «деонтологического утилитаризма». Смысл морального самопознания он сводит к адекватной нравственной оценке самого себя. Беспристрастность в суждениях о самом себе и искренность в признании своего морального достоинства или недостойности есть, по Канту, долг перед самим собой, непосредственно вытекающий из первого веления: из самопознания.
В философии Г.В.Ф.Гегеля происходит возвращение к теософскому пониманию самопознания как духовного принципа. По Гегелю, «П.с.с.» есть абсолютная заповедь, не имеющая значения только самопознания, направленного на отдельные стороны природы человека; «побуждающий к самопознанию Бог есть не что иное, как собственный абсолютный закон духа». Согласно В.С.Соловьеву, «П.с.с.» положено в основу новой философии, начиная с Р.Декарта. При этом оно было принято в трех основных смыслах: а) познание себя как эмпирического субъекта с его темпераментом, характером, психологическими свойствами, б) познание себя как логического субъекта в правилах и законах его мышления и в) познание себя как познание истины. Подлинный смысл дельфийского требования, по Соловьеву, близок к гегелевской трактовке: это - «становящийся разум самой истины».
В философии Н.А.Бердяева предпринимается попытка прорыва к экзистенциальной глубине и подлинности дельфийского изречения. Бердяев выражает сомнение в его этической конкретности, полагая, что греч. философия, несмотря на лозунг «П.с.с», стремилась к познанию единого универсального и неизменного бытия, а не конкретного человека. Самопознающий субъект был общим разумом, человеком вообще. Лишь изредка происходил прорыв к подлинному самопознанию, напр., выраженному в жанре исповеди, дневника, автобиографии и мемуаров; здесь самопознание выступает как акт созидания личности.
В истории культуры определенное значение получила также эзотерическая традиция толкования смысла дельфийского изречения, предполагающая органическое сочетание теософского и этического моментов. Сама связь этой истины с дельфийским храмом, центром мистерий посвящения, свидетельствует о ее эзотерических истоках. Надпись «П.с.с.» есть как бы преддверие посвящения неофита в тайное знание. Она выступает и как требование нравственного очищения, совершенствования, и как принцип познания божественных истин. Эзотерический аспект принципа самопознания получил особенно широкое развитие в масонстве. Познание себя рассматривалось здесь как «испытание самого себя» с целью господства над самим собой и своими страстями. Вместе с тем это самопознание-самосовершенствование означает проникновение в тайну Вселенной и бытия Бога: «Познай самого себя, и ты познаешь Вселенную». Масонская т.з. на проблему самопознания не чужда и определенной утилитарности, ибо цель самопознания рассматривается здесь одновременно и как исправление своих нравственных недостатков в духе христианского покаяния. Акцент на принципе самопознания и непосредственное обращение к дельфийскому изречению характерны почти для всех оккультно-теософских и эзотерических учений и школ 19—20 вв. Согласно учению Г.И.Гурджиева, «П.с.с.» есть первый принцип и первое требование древних эзотерических школ. Подлинный смысл этого требования, по Гурджиеву, - необходимость самонаблюдения и самоизучения «человеческой машины». Лит.: Апокрифы древних христиан. М.: Мысль, 1989; Абеляр П. Этика, или Познай самого себя // Абеляр П. Теологические трактаты. М.: Гнозис, 1995. С. 247—310; Бердяев НА. Самопознание: Опыт философской автобиографии. М.: Мысль, 1990; Гегель Г. В.Ф. Энциклопедия философских наук. Т. 3. Философия духа. М.: Мысль, 1977; Кант И. Метафизика нравов // Кант И. Соч. в 6 т. Т. 4 (2). М.: Мысль, 1965. С. 384-387; Ксенофонт. Сократические сочинения [4, 2,261. СПб.: Алетейя, 1993; Мейсон Дж. О самопознании. М.: Унив. тип., 1865; Платон. Хармид//Платон. Собр соч. в4т.Т. 1. М.: Мысль, 1990. С. 341-371; Соловьев ВС. Форма разумности и разум истины // Соловьев B.C. Соч. в 2 т. Т. 1.М.: Мысль, 1988. С. 814-831; Успенский П.Д.
В поисках чудесного. СПб.: Изд-во Чернышева, 1992. В.Н.Назаров