ПОЛИТИКА
Источник: Теоретические аспекты и основы экологической проблемы: толкователь слов и идиоматических выражений
Источник: Философия политики: глоссарий
Источник: Краткий энциклопедический словарь философских терминов
Источник: Краткий критериологический словарь
Политика Будущего – это благожелательность и поддержка высоких идей, постоянное наполнение потоков смысловой информации светом новых знаний и оптимизмом, уверенность в познании Бога.
Источник: Краткий критериологический словарь
/D/ Politik; /Е/ Politic; /F/ Politique; /Esp./ Politica.
Термин, обозначающий особый вид деятельности, связанный с выбором приемлемых для общества форм властных отношений между народами, государствами, социальными группами, классами или отдельными гражданами. В политике в концентрированной форме выражаются многообразные интересы различных групп людей (экономические, социальные, идеологические). Она есть своеобразное искусство установления баланса интересов разнонаправленных социальных сил с целью их координации для решения жизненно важных, текущих и перспективных задач общественного и индивидуального развития.
Источник: Философия, практическое руководство
Источник: Философский словарь или краткое объяснение философских и других научных выражений. Киев 1876 г.
Источник: Философский словарь
Источник: Философия: словарь основных понятий и тесты по курсу «Философия»
Источник: Евразийская мудрость от а до Я
Источник: Философский энциклопедический словарь
Источник: Философский энциклопедический словарь
Источник: Философский словарь инженера. 2016
Источник: Краткий словарь по философии. 1970
Ист.: Сагатовский В.Н. Философия развивающейся гармонии (философские основы мировоззрения) в 3-х частях. Ч.3: Антропология. СПб. 1999. С. 33-34, 222-224.
Источник: Философский словарь. 1963
Источник: Философский словарь.
разделением общества на классы на основе экономического базиса общества. Политика "есть самое концентрированное выражение экономики" (В.И.Ленин). Вместе с тем политика обладает большой степенью самостоятельности и оказывает сильное влияние на экономику и другие сферы общества...
Если согласиться с тем, что политика - "концентрированное выражение экономики", то становится достаточно очевидной недопустимость выдвижения экономических требований на различных незапланированных мероприятиях (демонстрациях, пикетах, конференциях и т.п.) без политических, как это делают, например, профсоюзы или горняки. Выдвижение экономических требований без политических является либо полным непониманием взаимосвязи явлений, либо сознательной дезинформацией народа и наглядным примером действия "с точностью до наоборот". Результат и в том и другом случае будет примерно один и тот же, хотя перспективы и прогнозы развития событий просматриваются различные: если мы имеем дело с дураками, то их ошибки, вероятно, еще можно исправить, если с подлецами, то пути достижения цели будут совсем другие, так как это не ошибки.
Очевидно, что при рыночной и ей подобной экономике требования со стороны народа к правительству могут быть только политическими, так как вопросами благосостояния народа должен заниматься рынок - сам народ. Государство при этом имеет право вмешиваться в экономику, лишь по приказу народа, то есть после политического давления, а так его основная цель - контролировать соблюдение членами общества и чиновниками установленных в данном обществе законов. В настоящее время, если перефразировать классиков, и политика и экономика становятся концентрированным выражением экологии. Хотя политики пока еще считают, что экология является одним из инструментов достижения политических целей, и, как ни странно, она эту функцию выполняет.
Источник: Теоретические аспекты и основы экологической проблемы: толкователь слов и идиоматических выражений
А. Grabowsky. Р. im Grundriß, 1952; L. Freund. P. und Ethik, 1955; E. Weil. Philos. politique. Paris, 1956, dt. 1964; R. Dahl. Modem political Analysis. Rio de Janerio, 1956, dt. 1973; A. Brecht. Political Theory. Princeton, 1959, dt. 1961; H. Lübbe. Politische Philos. in Deutschland, 1963; G. Kress, D. Senghaas (Hgg.). Politikwiss., 1969; К. M. Kodalle. P. als Macht und Mythos, 1973; К. H. Volkmann-Schluck. Polit. Philos., 1974; J. Derbolav. Pädagogik und P, 1975; U. Matz. P und Gewalt, 1975; H. F. Spinner. Popper und die P, 1978; D. Stemberger. Drei Wurzeln der P, 1978; J. Habermas. Philos.-polit. Profile, 1981; K. Hartmann. Polit. Philos., 1981; R. Scruton. A Dictionary of Political Thought, New York, 1982; W. Becker, W. Oelmüller (Hgg.). P. u. Moral. Entmoralisierung des Politischen?, 1987; E. Vollrath. Grundlegung einer philos. Theorie des Politischen, 1987.
Источник: Философский словарь [Пер. с нем.] Под ред. Г. Шишкоффа. Издательство М. Иностранная литература. 1961
Источник: Краткий философский словарь 2004
«П.» и серия «Политий» связаны между собой не только единством политич. взглядов, но и единой направленностью. В «П.» Аристотель, выводя основы полисной жизни из требований самой природы человека, рассматривает и оценивает разные исторически сложившиеся формы гос. строя. Одну из «правильных» форм, т. н. политию, «среднее» устройство, он считает наиболее легко реализуемой. При этом он отмечает, что доминировавшие в Греции гос-ва отнюдь не стремились ввести у себя или в др. гос-вах такой образ правления; «один единственный муж» (1296 а 38 слл.) дал себя убедить в необходимости ввести «среднее» устройство. Контекст и соображения грамматич. порядка приводят к заключению, что под этим единств. мужем Аристотель разумеет своего воспитанника Александра Македонского (по другому распространенному толкованию имеется в виду Солон), от к-рого он ждет установления в исторически сложившихся греч. полисах «правильного» строя (проект его в VII-VIII кн. в осн. чертах воспроизводит устройство полисов, основанных на Востоке Александром, с добавлением деталей в желательном для Аристотеля духе).
Источник: Советский философский словарь
Любая проблема приобретает политический характер, если ее решение затрагивает классовые, интересы, государственную власть. Потребности классов определяют содержание политических интересов. Марксистская философия связывает власть с материальным процессом производства, с обусловленной им социально-классовой структурой. Поскольку в П. отражаются коренные социально-экономические интересы классов, она, по выражению Ленина, «есть самое концентрированное выражение экономики». Вместе с тем П., как и идеология, также выступающая в качестве надстройки над экономическим базисом, обладает относительной самостоятельностью и оказывает сильное (прогрессивное или реакционное) влияние на экономику и др. сферы жизни общества. Разрабатывая теоретические основы мировоззрения, философия оказывает огромное влияние на П.: определяет цели, духовные мотивы и ценностные ориентации классов и др. социальных групп, обосновывает действия этих общностей. В свою очередь и П., намечающая конкретные акции, стремится подкрепить их философскими аргументами, найти в них обоснование намеченного курса. Различают внутреннюю и внешнюю П. Внутренняя П. охватывает осн. направления деятельности государства, правящих партий. В условиях социализма, после ликвидации эксплуататорских классов центр тяжести политической жизни перемещается в область совершенствования политической организации общества (см. Политическая система советского общества).
Коммунистические партии в социалистических странах, являясь руководящей и направляющей силой общества, активно участвуют в делах государства, определяют линию его П. Под их руководством разрабатывается социальная, культурная, научно-техническая, национальная и др. П., к-рая направлена в настоящее время в СССР, др. социалистических странах на перестройку всех сторон общественной жизни. В совр. буржуазном обществе типичны политические течения, лишенные развернутой политико-философской аргументации. Политические мотивации такого рода течений обосновываются прагматическими задачами, запросами политической конъюнктуры.
Во внешней П. в условиях угрозы ракетно-ядерной войны, нерешенности многих социальных вопросов, порожденных научно-технической революцией и обострением глобальных проблем современности, все большее значение приобретает новое политическое мышление. На Западе широкие народные массы не только все больше проникаются сознанием необходимости гуманизации международной. П., но и, что особенно важно, активно включаются в нее сами. Гуманистическое содержание П. получает все большее признание. Оно состоит не только в том, чтобы сохранить мир на Земле, но и в том, чтобы обеспечить социальную защищенность человека, личности. Таков общий знаменатель различных подходов П. к вопросам прав человека, к социально-гуманитарной сфере в целом. П. должна строиться на реальностях. Экономическое, политическое, идеологическое соревнование между капиталистическими и социалистическими странами неизбежно, но его можно и нужно удержать в рамках мирного соперничества, обязательно предполагающего сотрудничество.
Возникновение термина "П." обычно связывают с названием труда Аристотеля, обобщившего древнегреческие представления о П. Определяя П. как вид общения, Аристотель замечает, что общение имеет в виду некое благо, а общение, объемлющее все прочие виды общения и называемое государственным, или политическим, имеет в виду высшее благо. Основой государственной власти оказывается иерархия благ, всякое общение людей является политическим, поскольку оно связано с высшим, всеобъемлющим общением, т. е. - с государством. Государство, причастное делу поддержания и сохранения иерархии благ само становится благом. Несмотря на все изменения в понимании высшего блага традиция определения П. как учения о государстве господствовала со времен Аристотеля по крайней мере до XVIII в. причем причиной ее господства выступало то обстоятельство, что вплоть до того времени государство оставалось единственным источником власти в обществе.
Перераспределение власти, связанное со становлением индустриального общества и завершившееся в XVIII - XIX вв., привело к пересмотру представлений о П. Органическая целостность государства, уподобляемого произведению искусства, отныне воспринимается как высшее благо, и задачей теории П., начиная с учений о государстве и праве И. Канта, И. Г. Фихте и Г. В. Ф. Гегеля, становится определение условий, при которых возможно создание и поддержание органической целостности государства или социальной группы. Одним из следствий такого понимания П. становится ее сближение с искусством (К. Я. Буркхардт, Ф. Ницше и др.), а другим - различение П. и теории государства, П. и учения о власти. Так, например, в 20 - 30-е гг. XX в. К. Шмитт создает теорию политического, в которой понятие П. связано с проведением экзистенционального различения друга и врага. Шмитт полагал, что для создания органически целостной общности людей необходимо противопоставить ей врага, причем, с т. зр. Шмитта, это - единственный способ создания целостного государства (или целостной социальной группы) и, следовательно, предмет П. Теория Шмитта, вкупе с ее политическими предпосылками и последствиями, не раз подвергалась критике, но и по сей день такого рода взгляды широко используются в практической П. в целях создания не столько целостных, сколько однородных групп.
Но важнейшим теоретическим следствием всех учений о способах создания органически целостного объединения людей стало разграничение П. и науки о государстве. Современные теории власти (М. Фуко, П. Бурдье и др.) фиксируют сложность отношений власти в обществе; власть предстает многосторонним отношением, а источников у власти много. Это изменение представлений о власти приводит к рождению теорий микрополитики (Д. Купер, Ж. Делез, Ф. Гваттари и др.), предполагающих необходимость рассмотрения П. на уровне микрогрупп. Зависимость макрополитики от микрополитики рассматривалась и ранее; идеи, схожие с современной микрополитикой можно обнаружить у некоторых авторов эпохи романтизма, а в XX в. следует упомянуть теории В. Райха, связывавшего неудачу социалистических преобразований в СССР с сохранением авторитарно-патриархальной семьи. Микрополитическая революция, суть которой, по мнению Д. Купера, состоит в создании деиерархизированных микрогрупп, должна готовить почву для глобальных изменений. Современная теория П. представляет собой теорию социального конструирования, целью которого оказывается создание сбалансированного общества.
С. А. Никитин
Источник: Современный философский словарь
Аристотель в «Политике» воспринимает греческий полис как естественную форму государственности. Крупные территориальные государства, в т. ч. возникшую на его глазах державу Александра, Аристотель фактически игнорирует. Формы государственного устройства он разделяет на три типа правильных форм, в которых государством управляют ради общего блага, и соответствующие им три типа извращенных форм, где правящие руководствуются своими эгоистическими интересами, Правильная форма правления одного человека — монархия, опирающаяся на традицию, извращенная — тирания, возникающая в результате насильственного захвата власти. Правильная форма правления немногих — аристократия, власть людей родовитых, состоятельных, хорошо образованных и управляющих полисом ради общего блага; извращенная форма правления немногих — олигархия, власть богатых, чаще всего лишь недавно разбогатевших, использующих власть лишь для приумножения своих богатств. Правильную форму правления большинства Аристотель называет политией и говорит, что «при ней народная масса, будучи в состоянии и подчиняться, и властвовать на основании закона, распределяет должности среди состоятельных людей в соответствии с их заслугами» (1288а 13—16). Извращенной формой правления большинства Аристотель считает демократию, при которой бедные, составляющие большинство, правят в своих эгоистических интересах, ущемляя права зажиточных граждан. Политая является для Аристотеля наилучшей формой правления, но он нигде не говорит о реально существующем государственном строе этого типа, хотя, возможно, предполагал ее существование в 1реции в более раннюю эпоху В духе сократовско-платоновской традиции Аристотель с недоверием относится к массе, но на его отношение к демократии не могла не повлиять повсеместная ее деградация в 4 в. до н. э. Аристотель считает рабство необходимым для блага общества и справедливым установлением: рабами должны быть люди, предназначенные к этому их собственной природой, как правило, «варвары» — негреки. Аристотель разбирает, подвергает критике и отвергает известные ему планы радикальных преобразований общества, в частности предложенные Платоном в «Государстве» и в «Законах». В целом «Политика» сохраняет и сегодня свое значение и как фундамент дескриптивного изучения политических форм и процессов, и как первое методическое изложение консервативной политической идеологии. Рус. пер.: Н. Скворцова (1865), С. А. Жебелева (1911, 1984). Лучшее изд. греч. текста: W. D. Ross (1957); фр. пер. и KOMM.: J. Aubonnet (1960).
Лт..ДоватурА. И. Политика и политии Аристотеля. М.—Л., 1965; КечекьянС. Ф. Учение Аристотеля о государстве и праве. М.—Л., 1947; Arnim ff. von. Zur Entstehungsgeschichte der aristotelischen Politik. Wien, 1924; Weil R. Aristote et lhistoire: sur la «Politique». P., I960; La «Politique» dAristote. Sept exposes et discussions. Vandoeuvres— Gen., 1965; Schriften zu den Politika des Aristoteles, hrsg. v. P. Steinmetz. Hildesheim—N. Y., 1973; Sien G. Grundlegung der politischen Philosophie bei Aristoteles, Freiburg—Munch., 1973; Kamp A. Die politische Philosophie des Aristoteles und ihre metaphysischen Grundlagen: VVesenstheorie und Polisordnung. Freiburg—Munch., 1985; Simpson P. L. P. A Philosophical Commentary on the Politics of Aristotle. Chapel НШ, 1998.
А. И. Зайцев
Источник: Новая философская энциклопедия
Методы политической науки. Развитие общественных наук (экономики, социологии с Контом, геополитики с Ф. Ратцелем, публичного права — под влиянием немецких юристов конца XIX в.) прежде всего привело к исчезновению политики как главной науки. Прежде политические науки существовали постольку, поскольку сам политик был точкой их объединения или их неуловимым для мысли «остатком». Социологи, вооружившись объективными методами Ф. Симиана (1873-1935) и Дюркгейма (1858-1917), решили заняться наблюдением политических фактов (с помощью таких методов, как опрос общественного мнения, интервью, анализ газет, партийных программ, политических заявлений), затем их объяснением и, обобщив, вывести законы и теории, которые и должны составить политологию. К сожалению, они всегда объясняли лишь прошлое и не давали никаких прогнозов по поводу политического будущего. Политика, особенно когда она представляет собой следствие всеобщего избирательного права, напоминает метеорологию: она является следствием бесконечной массы элементов, которые невозможно все теоретически охватить, чтобы выделить из них решающий. Конец неразберихе положили французские юристы: А. Эсмен (1848-1913) в «Элементах конституционального права» провел различие между институтами в соответствии с реально действующими сил амии идеями; Луи Ролл ан (1877-1956) на Конференции по преподаванию общественного права подошел к той же проблеме с точки зрения политологии и строгого права. Наконец, «Трактат о политической науке» Бюрдо (1949) пытается охватить социальные и институциональные данные через динамику образующих и меняющих их политических отношений.
Объект политологии. Сначала им было государство или правление. Но существует политическая деятельность до государства, после государства и на обочине официальной государственной деятельности. Например, политическая оппозиция в стране — это политическая сила, совершенно чуждая государству, вплоть до того дня, когда она не станет официально победившей партией и не отождествит себя с государством. Затем политологию определили как науку о власти (Ж. Бюрдо, Арон и американские социологи: Д. Катлин, Г. Лассуэлл). Но власть — это не обязательно политическая сила: она может быть экономической или профсоюзной. С другой стороны, политика не сводится к борьбе за власть: она в такой же мере плод идеологии, традиций, устремлений. Также считалось, что политика — это наука о политических отношениях. Отношение возникает тогда, когда «политическая сила применяется для поддержания сплоченности общества» (П. Дюкло). Эта сила определяется либо как сила примирения (Кроче), либо как отношение враждебности (К. Шмитт, «Понятие политического», 1928). Легко можно заметить двусмысленность политического отношения, описываемого то как враждебное, то как дружеское; а также двусмысленность власти, которую люди ищут как нечто им необходимое, и в то же время отвергают как покушение на их свободу. Мы видим, что политика глубоко человечна: она, подобно человеку у Канта и Фихте, не то, что само себя мыслит, но то, что себя реализует.
В объективном плане, как замечает Мер-ло-Понти в «Гуманизме и терроре» (1947), интеллектуальным путем невозможно управлять мировой конъюнктурой; однако мы можем попытаться ее изменить, воздействуя на нее. Политическая философия. Она всегда ставила проблему ценности человеческого действия. Объективно речь идет о ценности того или иного способа правления: каким он должен быть, чтобы стоять на страже истинных потребностей человечества? Политическая философия, следовательно, это отнюдь не техника политического действия (в русле школы Макиавелли).
Начиная с античности (например, у Платона в VIIIкниге «Государства» и в его диалоге «Законы»), и даже у Монтескье она предстает как учение о лучшем способе правления: по Платону, таким способом будет правление «аристократии» в этимологическом смысле слова (от греч. aristos —лучший), как правление лучших, наиболее способных. В VIIIкниге «Государства» он ставит во главе государства философа (обладающего наилучшим общим образованием и более других привязанного к универсальным ценностям). Монтескье различает монархию, аристократию и демократию, утверждая в конечном счете первенство монархии. Именно он впервые проанализировал проблему наилучшей «конституции». С тех пор фундаментальной проблемой, которая должна беспокоить любую демократическую страну, остается потребность примирить в конституции два требования: с одной стороны, установить сильную и эффективную власть, способную управлять, с другой стороны, сохранить свободную и демократическую общественную жизнь. Эта проблема, над которой размышлял еще Монтескье, представляет собой в наши дни скорее проблему юридической техники или конституционных законов, чем собственно философскую проблему.
Какова бы ни была форма правления (монархическая, народная и т.д.), ее общее качество, требование, которому она должна отвечать, — это быть легитимным правлением. В XVIII в. Руссо на смену поиска лучшего правления поставил поиск принципов легитимного правления, т.е. основанного не на насилии, а на порядке и на правовой основе. Стоит заметить, что все течения политической философии включают в себя наблюдение фактов, классификацию политических институтов и аксиологическое размышление о ценности этих институтов. В субъективном плане ценность политического действия поднимает следующий вопрос: нужно ли включаться в политику для того, чтобы стать истинным человеком? (Эрик Вейлъ, «Политическая философия», 1956). Это тот самый вопрос, который Калликл обсуждал с Сократом в диалоге Платона «Горгий». Калликл заявляет: «Знакомство с философией прекрасно в той мере, в какой с ней знакомятся ради образования, и нет ничего постыдного, если философией занимается юноша. Но если он продолжает свои занятия и возмужав, это уже смешно, Сократ...» (485, Ь), Подросток может предаваться дискуссиям, зрелый же человек действует в мире силовых отношений. Сократ опроверг это заявление. В заключение отметим, что, раз уж политика обладает исключительной притягательностью в связи с тем, что действие здесь совершается на уровне целостности общества и всех интересов страны в контексте ее международного положения, человек, участвуя в ней, может при этом полноценно проявлять себя и во всех прочих формах деятельности (художественной, индустриальной, сельскохозяйственной, педагогической и т.д.). С этой точки зрения (см. «Политическую философию» Э. Вейля) политика — лишь одна из возможностей среди множества других, в которой у человека не больше гарантий для осуществления своего призвания, чем в любом другом виде деятельности. С другой стороны, верно также и то, что «испытывать отвращение к политике, это уже больше не верить в будущее, в человека, это; — презирать человечество» (Фрейд, «Сущность политики», 1965).
Источник: Философский словарь
добр и справедлив к народу и почтителен к старшим. Важное место в его учении занимает закон об идеальных отношениях между людьми в семье, государстве и обществе. Конфуций был сторонником строгого и иерархического разделения обязанностей между членами общества, образцом которого является семья. Правительство должно быть правительством, а подданные - подданными, отец - отцом, а сын - сыном. Таким образом, идеальный правитель в государстве является отцом для своих подданных и заботится об их благосостоянии. Другое направление политической мысли древнего Китая - "легизм", развивалось в борьбе с ранним конфуцианством. Легисты разводили П. и мораль, считая их несовместимыми. Правителю достаточно хорошо знать психологию людей и в своем правлении сочетать методы поощрения и наказания своих подданных. Государство не обязано блюсти интересы подданных, а народ для правителя является средством достижения политических целей (укрепление личной власти и завоевание чужих земель). Чем слабее и бесправнее народ, тем сильнее государство. В эпоху средневековья в Европе на развитие политической мысли оказало существенное влияние учение Августина о "двух градах": "божьем" и "земном". В "земном граде", т.е. человеческом обществе, господствуют пороки, насилие и разврат, поэтому спасение человека лежит через приобщение к "граду божьему". Фома Аквинский признавал божественную природу государственной власти и считал, что она должна подчиняться духовной. Поэтому П. государства, по Аквинату, должна строиться на положениях религии. Крупнейшим политическим мыслителем и политическим деятелем в позднее средневековье в Европе стал Маккиавелли. Его произведение "Государь" представляет собой взгляд на нового правителя, цель которого заключаете я в создании мощного единого национального государства. Маккиавелли стремится осмыслить деятельность государя сквозь призму моральных норм в раздробленной на части феодальной Италии. Однако ряд его высказываний о моральных качествах государя, необходимых для сохранения власти и укрепления его авторитета у подданных многими до сих пор понимаются в прямом смысле. Он прекрасно понимал, что в любом человеке присутствуют и дурные и добрые стороны: жесткость и милосердие, честность и вероломство, смелость и трусость и т.д. Поэтому идеальный государь должен сочетать в себе все лучшие качества. Вместе с тем, в его поведении обязательно должны присутствовать хитрость и сила, которые позволят ему сохранить жизнь и благосклонность подданных. Государь обязан действовать исходя из обстоятельств: "Разумный правитель не может и не должен оставаться верным своему обещанию, если это вредит его интересам и если отпали причины, побудившие дать обещание. Такой совет был бы недостоин, если бы люди честно держали слово, но, люди, будучи дурны, слово не держат, поэтому и ты должен поступать так же". Заслугой Маккиавелли было выделение П. в самостоятельную науку. П., по Маккиавелли, - есть символ веры человека и, поэтому, она должна занимать доминирующее положение в мировоззрении. В 20 в. представители различных направлений социальной науки (социологии, философии, психологии и др.) пытались осмыслить феномен П. "П.", - писал М. Вебер, - означает стремление к участию во власти или к оказанию влияния на распределение власти, будь то между государствами, будь то внутри государства между группами людей, которое оно в себе заключает". Поэтому, кто занимается П., тот стремится к власти как средству, подчиненному другим целям (идеальным или эгоистическим), либо к власти "ради нее самой". Юнг полагал, что П. возникает на этапе развития коллективного бессознательного и индивидуальной психики как вид сознательного конфликта и сознательной гармонии. Условиями ее возникновения являются самосознание группы и ее сознательное отделение от другой группы (на основе разделения тотемов и табу), осознание себя в качестве члена определенной группы, различие между правителями и управляемыми, признание законной власти, сознательное использование силы и системы нормативных требований. В современных политических теориях П. так же связывается с отношениями по поводу власти. Так, Бюрдо считае политическим "любой факт, действие или ситуацию, если они выражают существующие в социальной группе отношения власти и подчинения для достижения общей цели". Д. Истон, Арон, Р. Далл рассматривают П. в контексте политической системы, как средство реализации властных решений. Таким образом, всякая власть отражает характер социально-политических отношений, складывающихся между власть имущими и подданными. Поэтому П. как средство осуществления властных решений зависит от формы государственной власти. В ней находят свое отражение политические взгляды, правовые и моральные нормы, культурно-исторические и национальные ценности, характерные для существующей системы власти. Соответственно П., в зависимости от формы и методов осуществления власти, может быть авторитарной и демократической. П. как особый вид государственной деятельности формируется и осуществляется соответствующими государственными структурами (парламент, президент, премьер-министр и т.д.). Нельзя отрицать влияния на государственную П. индивидуально-психологических, моральных и волевых качеств главы государства, его политических взглядов и подходов к решению социально-экономических проблем, так же как и различного отношения к П. со стороны политических партий, движений, групп, индивидов и общества в целом. В совокупности взаимодействие всех названных выше субъектов политических отношений по оказанию влияния на принимаемые властью решения и их выполнение и представляет собой реальный политический процесс. П. государства подразделяется на внутреннюю и внешнюю. Внешняя П. представляет собой деятельность государства в сфере международных отношений и направлена на решение внешнеполитических проблем. Особенностью современного политического развития является расширение взаимного сотрудничества государств с целью решения политических, экономических, экологических и других проблем глобального характера. Процесс экономической интеграции государств Западной Европы свидетельствует о координации их усилий в области работы экономической, финансовой, миграционной и иных видов П., призванных содействовать устойчивому экономическому развитию и повышению уровня и качества жизни населения. Таким образом, внешняя П. является продолжением внутренней, ибо она определяется целями и задачами внутреннего развития. Внутренняя П. включает в себя ряд направлений деятельности государства по организации и регулированию общественных отношений в экономике, социальной и культурной сферах, в науке и т.д. Эти виды деятельности также могут быть охарактеризованы как П.
B.C. Тарасов
Источник: Новейший философский словарь
Науч. объяснение П. и соответственно формирование науч. П. стали возможны лишь с появлением марксизма. Материалистич. понимание истории, уяснение роли и места классов во всем комплексе социальных явлений позволили сделать фундаментальный вывод: политич. отношения в своей сущности есть отношения классовые. С тех пор как появились классы и до тех пор пока они будут сохраняться, существовала и будет существовать 11. как особая, специфич. форма обществ. деятельности. Именно потребности классов определяют содержание политич. интересов. По мере усложнения социальной жизни, осознания классами и др. обществ. группами своих интересов формировалась политич. надстройка общества, возникали орг-ции и учреждения, в рамках к-рых по преимуществу осуществляется политич. деятельность, прежде всего - гос-во, позднее партии политические. С т. зр. марксизма-ленинизма П.- и как практич. отношения, и как идеология - детерминирована движением экономич. процессов и выступает как надстройка над экономич. базисом общества (см. Базис и надстройка). Экономич. интересы в конечном счете выступают как социальная причина политич. действий.
Политич. деятельность, будучи производной по отношению к деятельности экономической, обладает большой степенью самостоятельности. Политич. логика не является механич. слепком с логики экономич. развития. Все это открывает путь для политич. акций, противоречащих законам экономич. развития или, что встречается гораздо чаще, учитывающих действия этих законов не полностью, частично. В ограниченных рамках паллиативные акции могут иметь успех, о чем, напр., свидетельствует опыт гос. регулирования экономики в условиях совр. капитализма. Однако в перспективе подобные политич. действия обречены на провал, ибо они лечат не болезнь, а ее симптомы. Вместе с тем относит. самостоятельность П. открывает широкие возможности для прогрессивных воздействий на экономич. процесс и вообще на ход истории. Маркс называл насилие - это крайнее выражение политич. воздействия - повивальной бабкой истории. Если же говорить не о тех критич. моментах истории, когда насилие необходимо и неизбежно, а о ее «спокойном» течении, то и в этом случае политич. действия, отражающие назревшие потребности общественного и прежде всего экономич. развития, выступают как мощный ускоритель социального прогресса, как сила, способствующая сознат. и эффективной реализации возможностей, заложенных в объективном ходе вещей.
Будучи концентрированным выражением не только экономич., но и иных потребностей классов, П. оказывает существ. влияние на все структурные элементы надстройки. Причем чем острее классовая борьба, тем шире круг вопросов, вовлекаемых в собственно политич. сферу. Поэтому естественпо, что в совр. эпоху, когда в мировом масштабе идет процесс революц. смены одной обществ.-экономич. формации другой, происходит всеобъемлющая «политизация» социальной жизни.
Нередко - особенно там, где сильно давление мелкобурж. стихии и вообще отсталых, архаич. структур - этот процесс приобретает уродливые, искаженные формы. Создается своего рода культ всемогущей и всепроникающей политич. власти. При этом считается, что механизм эффективного политического принуждения позволяет «обойти» закономерности общественного развития. Такие попытки игнорирования социальных закономерностей приводят, как правило, к авантюризму и субъективизму в П.
Различают П. внешнюю и П. внутреннюю. В целом внешнеполитический курс данного гос-ва определяется характером, классовой природой его внутренней П. Вместе с тем внешнеполитич. обстановка существенно влияет на П. внутреннюю. В конечном же счете и внеш., и внутр. П. решают одну задачу - обеспечивают сохранение и упрочение существующей в данном гос-ве системы обществ. отношений. Но в рамках этой принципиальной общности каждая из двух осн. областей П. имеет свою важную специфику. Методы решения внутриполитич. задач определяются тем, что гос-во - даже при ярко выраженной оппозиции - обладает монополией на политич. власть в данном обществе. А на междунар. арене единого центра власти нет, там действуют гос-ва, к-рые в принципе равноправны и отношения между к-рыми складываются в результате борьбы и переговоров, разного рода соглашений и компромиссов.
Внутр. П. охватывает осн. направления деятельности гос-ва, правящих партий. В зависимости от той сферы обществ. отношений, к-рая является объектом политич. воздействия, можно говорить об экономич. или социальной, культурной или технической и др. П. Борьба за власть, политич. господство между классамиантагонистами, а также между различными группами господствующего класса составляет стержень обществ.-политич. жизни в любом антагонистич. обществе. В условиях социализма, после ликвидации эксплуататорских классов, центр тяжести политич. жизни перемещается в область упрочения, совершенствования политич. организации общества, развития социалистич. демократии, постепенного преобразования всей системы обществ. отношений на коммунистич. началах.
В самой общей форме структуру цолитич. руководства можно свести к трем осн. моментам. Во-первых, такое руководство включает в себя постановку принципиальных задач, определение перспективных, а также ближайших целей, к-рые должны быть достигнуты в заданный промежуток времени. Реальность политич. задач и целей, их осуществимость определяются тем, насколько они соответствуют соотношению социальных сил, реальным возможностям, существующим на данном этапе развития. Во-вторых, политич. руководство предполагает выработку методов, средств, форм обществ. деятельности и организации, с помощью к-рых поставленные цели могут быть достигнуты оптимальным образом. Проблема соотношения средств и целей уже выходит за рамки «чистой» П., ибо ее решение связано с определ. нравств. представлениями. Коммунисты решительно отвергают аморальный тезис: цель оправдывает средства. Политич. опыт показывает, что успех, к-рый может быть достигнут путем применения бесчеловечных средств для осуществления человечной цели, имеет эфемерный характер и приводит к оскудению, обесчеловечиванию самой цели. В-третьих, цолитич. руководство связано с необходимостью подобрать и расставить кадры, способные понять и выполнить намеченные задачи. Знание общей схемы, равно как и применение совр. инструментария политич. руководства (системный анализ и т. п.), сами по себе еще не обеспечивают успеха в П. Науч. П. опирается на прочный фундамент марксистско-ленинской теории, покрывающей закономерности историч. развития. Выработка ген. перспективы развития общества, правильной иолитич. линии и организация трудящихся в целях претворения ее в жизнь - главное в деятельности правящих коммунистич. партий. Чем шире размах социалистич. и коммунистич. строительства, чем сложнее задачи, к-рые приходится решать, тем выше роль и ответственность партий, идущих во главе масс.
Политич. теория, давая общую ориентировку политич. деятельности, не может охватить всего многообразия событий, очертить всю совокупность возможных следствий из данной совокупности причин. Поэтому П., даже науч. П. - столь же искусство, сколь и наука. Тем более, что II. широко подвержена влиянию личных качеств политич. деятелей. Поэтому одна и та же объективная, напр. экономическая, потребность может быть выражена в разных политич. решениях, содержание к-рых будет во многом зависеть от усмотрения лиц, правомочных это решение принять. Диапазон отклонений, вызванных действиями субъективных факторов, объективно ограничен. Но он вполне достаточен, чтобы привести к неоднозначности политич. действий.
П., в отличие от экономики или культуры, относится к числу таких явлений обществ. жизни, к-рые имеют исторически преходящий характер. По мере развития коммунистич. обществ.-экономич. формации политич. оболочка, внутри к-рой до сих пор осуществляется материальный и духовный прогресс, будет становиться все тоньше, пока совсем не растворится в обществ. коммунистич. самоуправлении. Связь между людьми, руководство делами общества утратят политич. характер. Установление социальной однородности человечества и победа коммунизма в мировом масштабе будут означать конец П. как специфической формы человеческой деятельности.
Источник: Советский философский словарь
Источник: Философская Энциклопедия. В 5-х т.
В эпоху Римской империи проблемы политики рассматривались под углом зрения ценностей «вечного Рима», всеобщего и универсального порядка (taxis) и источников правовых институций и норм. Поэтому остро встала проблема легитимации императорской власти и разумности правления. Авторитет — источник власти и права. Принцепс не отличается от сенаторов и магистраторов ничем, кроме масштаба авторитета, приобретенного гражданскими заслугами. Император является источником права и высшей апелляционной инстанцией. Так, для Тацита правитель — первый гражданин, ему он противопоставляет тирана (Ann-, IV, 33). Постепенно происходит сакрализация императорской власти, утверждается со времен Августа культ императоров, отождествляемых с солнцем и соединяющих в себе черты боговдохновенного мудреца, пророка, провидца, справедливого правителя и полководца, хотя даже те, кто подчеркивал божественную природу императоров, считали, что, если они забывают свой долг, они становятся тиранами и их убийство оправданно. Религиозные культы императоров, ставших великими понтификами, и были формой легитимации государственной власти в эпоху Римской империи, способом упрочения сложившегося политического порядка.
Политика в Византии отождествлялась с искусством и наукой управления. Так, в диалоге «О политической науке», приписываемого Петру Патрикию (6 в.), рассматриваются законы монархического государства, выборность императора, сената, взаимоотношение церкви и государства, структура органов управления и правосудия. Однако не выборность, а деификация власти императора является для Византии решающей. Для Евсевия, Агапита, Юстиниана императорская власть — слуга Бога и не ограничена законом, а сам император — помазанник Божий. Вместе с тем возникают достаточно сложные отношения между законодательством, которые привели, с одной стороны, к сакрализации власти императора и к его притязаниям быть одновременно и василевсом, и священником (можно напомнить переписку императора Льва III и папы 1ригория II, который подчеркивал независимость sacerdotium от nperium), a с другой стороны, утверждение независимости и целостности двух властей — светской и церковной, одна из которых руководит телами, другая — душами людей (Иоанн Цимисхий, 10 в.) и отказ от идеи божественного происхождения императорской власти у Плифона, Николая Кавасилы (13 в.), Феодора Метохита (14 в.), пришедших к идее переноса суверенитета и полномочий народа императору. Император получает власть из рук своих подданных. Поэтому столь важно осмыслить качества подлинного правителя и цель политики — заботу об общем благе (см., напр.: Константин VIIБагрянородный. Об управлении империей, 10 в., Кекавмен. Советы василевсу, 11 в.). Но к этому времени происходят весьма существенные изменения в структуре власти: публичная политическая власть все более и более эмансипируется, формируются различные политические институты и партии, государственный аппарат, профессиональное чиновничество, вес которых во внутренней политике империи существенно повышается. Соответственно этому происходят изменения и в политическом дискурсе, в котором начинает проводиться различие между двумя видами права — позитивным правом, имеющим дело с гражданским законодательством и управлением магистратами, и нормами власти, представленной императором и определяющих характер политического устройства и органов власти (Михаил Эфесский, 12 в., Димитрий Хоматиан, 13 в.). Теократическое обоснование самодержавной власти все более замещается идеями симфонии между церковной и светской властями и договорного происхождения права и государства («Исагог» Фотия, 9 в., «О присяге» Мануила Мосхопула, 14 в.). Итак, в античной мысли политическое действие и политические отношения отождествлялись с социальными действиями и отношениями. Политическое действие ориентировано на общее Благо, которое представлено в государстве. Государство — это совокупность традиций, обычаев и правовых норм. Правовые законы распадаются на две части, одна из них регулирует гражданские действия, другая систему государственной власти, выборность государственных лиц и т. д. Основание этих законов — в справедливости. Тем самым практика государственного управления укореняется в моральности не только потому, что касается моральных качеств правителей, но и справедливости актов управления.
Креационизм средневековой мысли задавал совершенно иной — религиозно-теологический характер этическому обоснованию политики. Средневековая мысль исходила из существования двух Градов — небесного и земного. Соответственно существуют и два типа власти — церковная и земная. Политическое действие, выраженное в управлении государством, ориентировано на блаженство и спасение. Бог — творец государства. Поэтому христианство отказывается от негативного отношения к земной жизни и к государству, санкционируя любую власть. «Всякая власть от Бога» — таковы слова ал. Павла. Речь идет не только о естественной необходимости государства, но и о религиозном санкционировании церковью государственной власти. В центре ее внимания проблема религиозного оправдания и легитимации социально-политического порядка и определение места человека в нем. Уже Августин, проведя различие между земным и божественным Градами и связывая первый с себялюбием, а второй — с любовью к истинному благу — Богу, задал совершенно иную перспективу в легитимации полигики государства с помощью сакральных авторитетов, и прежде всего авторитета христианской церкви как мистического тела божия и веры. Бог — источник блаженства, справедливости и власти, по определению которого возникают и поддерживаются земные государства (О Граде Божием IV, XIV 28). Если в земном Граде «господствует похоть господствования», то в божественном Граде «по любви служат взаимно друг другу и предстоятели, руководя, и подчиненные, повинуясь», царствует любовь, радеющая об общем и потому неизменяемом благе, делающая из многих одно сердце, «единодушное повиновение, основанное на любви» (Августин. О Граде Божием, т. 3. M., 1994, с. 63, 70). В средневековой теологии утверждается идея доминирования духовного начала, представленного христианской церковью, над земным и имперским. Теократическое обоснование власти связано не только с усилиями Карла Великого создать Священную Римскую империю, но и с поисками религиозно-этического обоснования государства, авторитет и деятельность которого были поставлены на службу божественного права, догматов христианской религии и ее предписаний. Линия, соединяющая в себе религиозную легитимацию императорской власти с требованием уважения со стороны власти закона и справедливости, представлена у Иоанна Солисберийского (12 в.), для которого король — образ Бога, он выше закона и сам является законом. Фома Аквинский в работе «О правлении государей» (De reginune principim ad Regem Cypri, 1266) обсуждает проблемы происхождения государства, многообразных форм правления, их достоинства и недостатки, наилучшие формы правления, соотношение церковной и светской власти. Усматривая цель человеческого общества в достижении вечного блаженства, он подчеркивает, что для ее достижения усилий правителя недостаточно, необходимы усилия священников и папы, которым должны подчиняться все земные правители: «Служение царству Иисуса, поскольку духовное отделено от земного, вручено не земным правителям, а священникам и особенно папе римскому, которому все цари христианского мира должны подчиняться как самому Господу Иисусу Христу» (De regimme 114). Земная власть должна заниматься внешними действиями людей, направленными на общее благо, а церковная власть — на управление душами людей, на установление и улучшение благой жизни. Он выделяет два типа управления — справедливое и несправедливое. Соответственно им расчленяются и формы правления: среди несправедливых форм правления тирания, олигархия и демократия. Среди справедливых — самодержавие, аристократия и политая. Однако уже в 13 и особенно в 14 в. начинается процесс автономизации политической власти государства от церковной власти и поиск новых оснований легитимации государственного управления и политики. Это чувствуется в комментариях Альберта Великого к «Политике» Аристотеля. Оккам в ряде своих работ — «Краткая беседа о могуществе папы» (Breviloquium de postate papae), «Компендиум заблуждений папы Иоанна XXII» (Compendium еггогшп papae Joannis XXII, 1335—38), «О могуществе императоров и епископов» (Dialogus... de imperatorum et pontificumpotestate 3 v., 1343—39) — проводит мысль о двух началах и истоках власти: папская власть ограничена, масть принадлежит церкви как общине верующих и авторитет ее обусловлен чистотой веры, светская власть не нуждается в санкционировании папской властью и император не является вассалом папы. Эта линия, связанная с поисками секуляристской легитимации власти с помощью идеи светского авторитета, справедливости, договора, переноса суверенитета, находит свое выражение в работах В. Уиклифа «О власти папы» и «О долге государя», Данте «О монархии», который подчеркивал, что «власть империи вовсе не зависит от церкви» (Малые произведения. М., 1968, с. 310—312), Ж. Бодена «О государстве» (6 книг), который называет государством сообщество семей, усматривает в авторитете и разуме принципы государственного управления, а в абсолютной монархии — лучшую форму государственной власти.
В эпоху Возрождения представители т. н. гражданского гуманизма видели в справедливости (ustitia) не только моральную и правовую добродетель, но и основание политики. Тем самым политика и система государственно-административного управления получала правовую и этическую санкцию. Сфера политического действия получала у них философско-антропологическое и этическое обоснование, поскольку они подчеркивали достоинство человека, его гражданскую активность, новые этические ценности (наслаждение, счастье, любовь и дружба как средоточие всех человеческих взаимоотношений и политических сообществ). Тосударственность и согласие политических сообществ основываются на законности, на равенстве людей перед законом. Политика не просто этически окрашена, она пронизана моралью. Среди проблем политики, которые обсуждались мыслителями Возрождения, — место человека в обществе, справедливые и несправедливые формы правления, общее благо как ведущая ценность обществагорода, наилучшие качества правителя, не превращающие его в тирана, правовые нормы и институции, обеспечивающие поддержание и функционирование государственно-политической системы. Л. Бруни в работах «Восхваление Флорении» (1405—06), «О Флорентийском государстве» (1439) подчеркивал рациональность структуры государственной власти во Флоренции, выборность всех государственных органов, создание магистратур для поддержания законности и правосудия, коллегиальность в принятии решений, обратив внимание на то, что республика превращается в аристократическую олигархию. В предисловии к своему переводу «Политики» Аристотеля он отмечал, что среди предписаний морального учения виднейшее место занимают понимание того, что такое государство и общество, знание того, благодаря чему сохраняется и от чего гибнет гражданское общество, описание различных форм государств, управления ими и путях их сохранения. М. Пальмиери в «Речи о справедливости» (1437 или 1440) и диалоге «Гражданская жизнь» (30-е гг. 15 в.) называл справедливость основой согласия и порядка, выделив два ее типа: 1) «равенство для равных» и «неравенство для неравных» и 2) распределительную справедливость, связанную с воздаянием по заслугам и пропорциональностью налогообложения. Среди всех форм политической деятельности он особо выделял ту, которая совершается ради усиления и блага родины. Д. Манетти в «Речи о справедливости» (1444) называл справедливость добродетелью, которой «держится небо и управляется земля и ад» (Сочинения итальянских гуманистов эпохи Возрождения (15 век). М., 1985, с. 138) и выделял два ее типа — относящуюся к обмену и обращению и распределительную справедливость, связанную с раздачей должностей, званий и почестей. Д. Аччайуоли в «Речи перед Синьорией» (1469) называл справедливость универсальной светоносной добродетелью, направленной на благо других и на общее благо государства. Эта «божественная добродетель, ниспосланная небесами нам» (там же, с. 148) является нормой и мерой любой деятельности человека, тем знаменем, которое указывает лучший и совершенный тип правления. Ф. Пандольфини в речи перед Синьорией 13 июля 1475 называл справедливость божественной и благородной добродетелью, прямо связывал с ней существование и процветание государства. А. Ринуччини в «Диалоге о свободе» (1479) связал свободу с равенством граждан перед законом. В речи 15 января 1484 Ф. 1виччардини ставит животворность справедливости выше, чем небесное солнце, усматривая в благе справедливости основу миропорядка, душу и тело всякого общества и те узы, которые придают природе и государству должный порядок, определяют каждому свое место и связывают все воедино.
В дальнейшем в развитии политического дискурса наметились две тенденции, одна из которых, представленная А, Ф. Дони, А. Бручоли и завершаемая Т. Мором и Ф. Бэконом, строила социально-политические утопии о наилучшем государстве, вынося его за пределы политической реальности, а другая стремилась освободить политический дискурс от норм официальной морали (Н. Макиавелли, Ф. Гвиччардини). В противовес политическим деятелям и мыслителям, размышлявшим о государственном устройстве Флорентийской республики, в Венеции и Милане реализовалась власть патрициата — аристократических семей (Висконти, Сфорца). Поэтому политический дискурс в этих городах свелся или к апологии этих семей (У. Дечембрио «О государстве»), или к культу государственности, долга перед отечеством, святости законов (Сабеляико. История Венеции от основания города, 1486). Г. Контарини в работе «Республика и магистраты Венеции» (1544) дает не только апологию власти аристократической олигархии, но и описание государственно-административньи институтов (многоступенчатой системы выборов Большого Совета, Сената, коллегий), причем подчеркивает, что гражданские права принадлежат только свободным, а ремесленникам, торговцам и слугам нельзя доверить власть. Он предлагает определенные меры по укреплению власти нобилитета — знати по крови. Д. Джаннотти в диалоге «О республике венецианцев» (1525—26), отстаивая идею смешанного правления (stat misto), предлагает меры по реорганизации системы управления во Флоренции, где утвердилась тирания Медичи, — создать Совет — орган оптиматов, различные коллегии (Совет двенадцати, Совет десяти, судейскую коллегию), сделать пожизненной должность правителя — гонфалоньера. Это и позволит, по его мнению, сформировать объединение свободных людей — citta.
Автономизация политики от этики связана с именем Н. Макиавелли, который в «Государе» проводил мысль о том, что сохранение власти государя связано с его умением отступать от справедливости и добра (см.: Макиавелли Н. Избранные произведения. М-, 1982, с. 344—45). В противовес ему И. Жантийе в работе «Анти-Макьявелли» (Женева, 1576) и испанский мыслитель П. Риваденейра в книге «Христианский государь» (Мадрид, 1595), не приемля автономизацию политики от морали, настаивали на зависимости политики от морали, усматривали благо государства в хорошем правлении и в возникновении согласия всех, стремились дать религиозную санкцию государственной власти. Но даже в католической Испании идея божественного происхождения власти короля встретила оппозицию со стороны, напр., X. Мариана, который в книге «О короле и об институтах королевской власти» (Толедо, 1599) провел четкое разделение двух сфер управления обществом: папская власть управляет духовной жизнью, земная власть — мирскими делами и говорил о возможности их объединения узами любви и взаимного согласия.
В социальной философии Нового времени усиливается тенденция автономизаиии политики от морали и определение политики как сферы управления государством и гражданских обязанностей и прав человека. Правда, сохраняется и тенденция, истолковывающая политику в широком смысле и включающая в себя этические основания — осмысление общего блага, гражданских добродетелей и т. д. Т. 1Ьббс, отделяя политику от морали, включает в философию политики анализ таких проблем, как свобода и власть, причины возникновения государства — объединения людей, согласующих их волю и направляющих их к одной цели, причины распада государств и формы государственного правления (Гоббс Т. Соч., т. 1. M., 1965, с. 81). Он рассматривал государство как способ преодоления «войны всех против всех», присущее естественному состоянию, и как гарант человеческих прав в обществе. Б. Спиноза в «Богословско-политическом трактате» и «Политическом трактате» подчеркивал связь политики как государственного управления с властью и силой, умеряющих и сдерживающих страсти и необузданные порывы людей, со свободой человека, осуществляющейся в государстве. Д. Локк, Проводя различие между естественным и гражданским состоянием, связал политику с изучением возникновения единых политических организмов — государств и с анализом принципов И целей правления (прежде всего сохранения собственности), форм государственного устройства. Естественное право совпадает со здравым смыслом, а свобода — с реализацией прав человека на жизнь, собственность и защиту в государстве. Для Монтескье политика — исследование различных форм и принципов правления, причем трем формам правления соответствуют три вида добродетелей: страх — деспотии, честь — монархии, подлинная добродетель — республике. Д. Юм подчеркивал, что «политика рассматривает людей как объединенных в общество и зависимых друг от друга» (Юм Д. Соч., т. 1. M., 1965, с. 81). В эссе «О том, что политика может стать наукой», «О происхождении правления», «О гражданской свободе», «Идея совершенного государства» он обсуждал достоинства и недостатки различных систем правления, фундаментальные принципы правления, генезис государства, те изменения, которые следует осуществить в английской системе правления, чтобы приблизить ее к наиболее совершенному образцу. Д. Дидро связывал политику с проблемами сохранения власти, которая может быть основана или на насилии, или на согласии народа (Философия в «Энциклопедии» Дидро и Даламбера. М., 1994, с. 434—440). Ж. Ж. Руссо, различая естественное и общественное состояния, связывал политику с деятельностью государства, отождествляемого с гражданской общиной и социальным организмом. П. Гольбах определял политику как искусство управлять людьми и заставлять их содействовать сохранению и благополучию общества.
То, что политика образует специфическую и самостоятельную область общественной жизни, не совпадающую по своим нормам и регулятивам, по своим ценностям ни с моралью, ни с религией, ни с экономикой, было осознано уже в 1-й пол. 18 в.: в эмотивизме Шефтсбери мораль была понята как автономная от политики область, а М. Мендельсон подчеркнул автономность государства от религии, поскольку государство, вводя законы, взывает к силе, обязывает и принуждает, а религия, формулируя заповеди, взывает к любви и милосердию, учит и убеждает. А. Смит отделил учение о государстве от теории национальной экономики, правда, позднее К. Маркс введет политическое измерение в исследование экономической жизни и будет говорить о политической экономии. И. Каш; проведя различие между юридически-гражданским (политическим) и этически-гражданским Состоянием, связывал возникновение политических отношений между людьми с подчинением их в общественном порядке публичным правовым законам, которые имеют принудительный характер (Кант И. Трактаты и письма. М., 1980, с. 163). Тем самым сфера политики совпадает у него с гражданско-правовым состоянием, с политической общностью, представленной в государстве и его правовых законах. Для Фихте политика — это применение учения о праве к существующим формам государства. Гегель включает в «Философию права» рассмотрение проблем гражданского общества и государства, но, отождествляя государство с действительностью нравственной идеи, возрождает уже преодоленное этическое обоснование политики.
В этот же период начинает проводиться различие между государством и обществом, каждое из которых становится специальной областью исследований — политики и социологии. Уже немецкие романтики сравнивали государство с машиной насильственной власти, а общество — с организмом. В. Гумбольдт обратил внимание на пределы государственной деятельности. Сен-Симон проводит различие между общественной организацией и делом управления, О. Конт — между учениями о функционировании социальных систем (социальная статика) и их развитием (социальная динамика), которые противопоставляются социальной политике — программе социального действия. А. Шеффле провел различие между управлением и политикой, которая имеет дело не с существующими правилами и предписаниями, а с решениями, находящимися в процессе становления и ведущими к новообразованиям. Итак, происходит все большая автономизация политики как специфической сферы общественной жизни от социальной системы в целом, от проблем управления, политической теории от социологии и от теории государственного управления. Правда, и в этот период сохраняется стремление понять полигику как прикладную социологию (напр., у Л. Гумпловича). Решающей линией в трактовке политики как самостоятельной сферы общественной жизни в нач. 20 в. являются различные варианты определения специфики политики как системы властных отношений и институтов власти. Власть оказывается тем феноменом, с помощью которого осмысляется вся область политики. Так, для М. Вебера политика «охватывает все виды деятельности по самостоятельному руководству» (Политика как призвание.— В кн.: Избранные сочинения. М., 1990, с. 644), где главным средством выступает насилие, а целью — власть. Процессы рационализации принятия решений в демократических режимах власти были проанализированы К. Манхеймом. Сам феномен власти получает различную трактовку — или как власти элит, или как власти господствующего класса, или как поля, пронизывающего все виды взаимодействия людей. Так, для В. Парето политика связана с формами правления, движущей силой которых является циркуляция (круговорот) элит. Эта же линия продолжена Г. Моска, для которого политическая наука — это наука о правящем классе или элите. Причем эта форма политического устройства присуща, по их мнению, не только деспотии, но и демократии. И. Шумпетер выдвигает идею «элитарной демократии». С сер. 30-х гг. нашего века политика как наука все более и более отождествляется с исследованием феномена власти (Мерршщ Ч. Э. Политическая власть: ее структура и сфера действия. 1934, Рассел Б. Власть, 1946). Эта ориентация политики на исследование феномена власти, воли к власти, мотивации любых форм деятельности, структуры властных отношений выражает собой те изменения, которые произошли в социально-политической и экономической реальности в 20 в. Если классический капитализм основывался на автономизации различных сфер общественной жизни (политики от экономики, от морали, от культуры), а идеология либерализма отстаивала именно автономность и нередуцируемость политики к другим областям человеческой жизни, подчеркивая специфичность ее норм, регулятивов и ценностей, то в 20 в. наблюдается обратный процесс — проникновения политики, отождествляемой с властью, во все сферы жизни. Как заметил К. Шмитг, «области, прежде «нейтральные» — религия, культура, образование, хозяйство — перестают быть «нейтральными» (в смысле негосударственными и неполитическими)» (Шмитт К. Понятие политического.— В кн.: Антология мировой политической мысли, т. 2. М., 1997, с. 292). Вместе с определением политики как власти происходит тотализация политики, ее распространение на все области человеческой жизни — от семьи до государства, когда все становится политическим. Шмитг усматривает критерий политического действия в различении друга и врага, в восприятии другого как чужого. Этот экзистенциальный критерий политики показывает, что даже межличностные отношения людей могут быть нагружены политическим содержанием, коль скоро партнер оказывается чужим и даже врагом. С помощью этого критерия Шмитг достигает осознания интересов противоположных групп (классов, партий) внутри государства как организованного политического целого, подчеркивает борьбу противоположных по интересам групп, даже военную борьбу. Р. Гвардини также обращает внимание на противоположности, существующие в социально-политической жизни между людьми и группами (Guardini R. Der Gegensatz, 1925). С наибольшей силой эта тотализация политики как власти нашла свое выражение в тоталитаризме, где политическая власть пронизывала все области жизни и была подавлена система разделения властей. Особенности тоталитарных движений и режимов были проанализированы X. Арендт, Н. Боббио, М. Джиласом; Р. Арон, связав политику с программой действий и деятельностью людей, групп и правительства, предложил типологию политических режимов, дал сравнительный анализ политических систем (прежде всего демократии и тоталитаризма).
В современной политической науке, которая окончательно выделилась из философии и социологии, проводится различие между политической наукой и политической философией как выявлением оснований политики (Л. Штраус), подчеркивается связь политики с опытом человека и культурой общества (Р. Коллингвуд, Р. Оукешотт), выявляются особенности политической культуры демократии, понятой как распределение образцов ориентации относительно политических объектов среди граждан нации (Г. Алмонд), раскрывается значение самоуправления в механизме власти (Э. Кардель), дается системный анализ динамики политических систем (Д. Истон), многообразия политических институтов как механизма власти и подчинения (М. Дюверже), демократии как полиархии элит, сформированных по критерию заслуг (Д. Сартори). В политической науке осознается своеобразие политических систем, не сводимых ни к государству, ни к устройству управления (А. Турэн). Структурный функционализм (Т. Парсонс), исходя из оппозиции процесс—структура, рассматривает власть как ядро политической системы, которое пронизывает все остальные подсистемы общества (экономическую подсистему, подсистему интеграции и поддержания культурных образцов, процессы институциализации власти). Этой линии, подчеркивающей интегрирующую функцию политики в обществе, экономике и культуре, противостоит другая линия, делающая акцент на конфликтности современного общества с его различными группами интересов, партиями, группами и классами. Так, для Р. Дарендорфа, отстаивающего идеалы нового либерализма и приоритет социального государства, гарантирующего в отличие от политической демократии минимальный уровень цивилизованного существования, конфликт — творческая основа общества. В теории коммуникативного действия Ю. Хабермаса коммуникация понимается как источник политической власти, а ее легитимность, испытывающая в наши дни кризис, достигается благодаря политической системе. Согласно М. Фуко, власть в обществе рассредоточена и осуществляется из бесчисленных микролокальных точек в сети отношений власти. В противовес институциализму, отождествляющему политику с системой институтов власти, Фуко исходит из допущения континуума власти, где государство является общей рамкой дисциплинарных институтов и отношений власти.
А. П. Огурцов
Источник: Новая философская энциклопедия