термин, введенный Гегелем в "философии права" для обозначения "права как определенной ступени и формы свободы". По своей сути, О. п. можно представить как: 1) последовательно конкретизирующиеся в применении к многообразной действительности фундаментальные принципы правосознания; 2) иерархическую систему отраслей права, различаемых по их источнику и сфере применения. В логическом смысле О. п. является вторым компонентом гегелевской триады (1-й - "право как свобода", или предельно абстрактное правосознание индивида; 3-й - "право как закон", или актуализованное и концентрированное выражение всех принципов и идей права посредством государственного законодательствования). В этой диалектической взаимосвязи Гегелем прослеживается, по сути, сложный процесс нормообразования, который, согласно его логике, начинается с абстрактно-обезличенного правосознания вообще ("идеи права") и завершается позитивным законотворчеством, опирающимся на особые правовые нормы и реализующим их в качестве "законоположенных". Система, или иерархия, О. п. исходит от "абстрактного права свободной личности", не имеющего еще "позитивного определения", но объемлющего всю возможную сферу правополагания и правоприменения. Первым шагом в конкретизации О. п. является собственность: в сфере отношений между лицами как собственниками или претендентами на собственность правовые принципы впервые получают внешнюю определенность, когда свободная воля индивида, сталкиваясь с противостоящей волей, становится субъектом и объектом правового нормирования. Первая фиксированная правовая норма (и вторая ступень конкретизации О. п.) - договор, предполагающий участие равных в своем праве и свободе индивидов. Возможность как соблюдения, так и нарушения договора создает третью ступень О. п. - неправо. Его высшей формой является преступление как осознанное нарушение заранее известных правовых норм и обязательств. Гегель настаивает на рассмотрении в качестве преступления только и именно "правосодержащей и объективированной" свободной воли, т. е. собственно правовой оценке подлежат лишь поступки, но не намерения и не случайные обстоятельства, не зависящие от воли субъекта. Этой ступенью завершается сфера абстрактного права, где в качестве субъектов выступают "абстрактные индивиды", т. е. все лица, обладающие формально равной правоспособностью. Далее в качестве таковых должны выступать коллективные субъекты, и, соответственно, правовому нормированию подвергаются уже не единичные связи индивидов, а устойчивые типы социальных связей и социальных действий. Эту ступень Гегель называет моральностью, поскольку здесь право предстает в объективированном виде, в качестве всеобщих норм, применение которых безразлично к индивидуальным особенностям лиц. Конкретизация норм здесь происходит через диалектику умысла и вины, намерения и блага, добра и совести. Высшая ступень реализации "идеи права" - нравственность, т. е. ступень, на которой абстрактно-всеобщее нормирование сочетается с развитой свободной волей индивидов. Восходящие формы О. п. здесь - семья, гражданское общество, государство. Последняя форма завершает иерархию О. п., являясь ее целе- и смыслообразуюшим началом, в котором право впервые обретает абсолютно позитивную форму - форму государственного закона. Если на второй ступени (моральности) субъектом нормотворчества выступает абстрактный коллектив - человечество вообще, то на высшей ступени - это конкретные сообщества, создающие и определяющие особые сферы правового взаимодействия. В гегелевском понимании О. п. складывается определенный парадокс: историческое развитие права не совпадает и даже противостоит логическому. Ибо "право государства" как высшая и наиболее конкретная форма права исторически следует за предыдущими, но логически предопределяет их и является их "умопостигаемой причиной" или "целевой причиной". В данном случае Гегель воспроизводит логику Аристотеля в отношении взаимосвязи семьи, общины и государства. При определенных недостатках (в частности, отсутствия четкого различения между "правом", "законом" и "правовой нормой") учение Гегеля о системе О. п. явилось фундаментом современного правосознания, рассматривающего позитивное законодательство не как исток правовой системы общества, а как результат взаимодействия правовых норм, складывающихся на основе индивидуального и группового взаимодействия, полисубъектной системы социальных связей и социальных интересов.
Е. В. Гутов
189.03 кб