ЛИБЕРАЛИЗМ
Либерализм
идейно-политическое течение, объединяющее сторонников буржуазно-парламентского строя и свобод в экономической, политической и других сферах.
Либерализм
система философских, политических и правовых идей, направленных на защиту личности, ее прав и свобод от насилия и произвола, прежде всего – государственной власти.
Источник: Философия права, словарь-минимум
ЛИБЕРАЛИЗМ
(от лат. Jiberalis — свободный) — терпимость, снисходительность; свободное убеждение, стремящееся избавиться от традиций, обычаев, догм и т.д.; идеологическое и политическое течение, объединяющее сторонников демократических свобод и свободного предприни мате льства.
ЛИБЕРАЛИЗМ
от лат.-свободный): совокупность философских, политических и правовых идей, направленных на защиту личности, ее прав и свобод от диктата государственной власти. Свою практическую задачу либерализм видит в том, чтобы с помощью законных средств оберегать пространство индивидуальной свободы от неправомерных вторжений извне, особенно, со стороны государства.
Источник: Евразийская мудрость от а до Я
Либерализм
идейное и общественно-политическое течение, возникшее в Европе в XVII – XVIII в.в. и провозгласившее принцип гражданских, политических и экономических свобод. Идеи Л. восходят к концепциям Дж. Локка, Ш. Монтескье, И. Канта, А. Смита и др., направленных против феодального произвола и бесправия личности. К основным положениям Л. относятся: обеспечение гражданских прав и свобод, необходимость правового государства, гражданского общества, демократических институтов власти, свободы частного предпринимательства и др.
Источник: Философия: словарь основных понятий и тесты по курсу «Философия»
Либерализм
(überaus свободный) значит не только свободное употребление своих собственных сил в деле познания, образования и жизни, но и уважение к свободному развитию других. Само собою разумеется, что свобода, свободное употребление своих сил и свободное настроение духа, благоприятное свободе других, совсем не то, что — произвол и потворство произволам других. Понятие свободы — в неразрывной связи с уважением к закону; в противном случае свобода была бы не свободой, а рабством и потворством страстям, под благовидным предлогом свободы и либеральности.
Источник: Философский словарь или краткое объяснение философских и других научных выражений. Киев 1876 г.
Либерализм
лат. "libartas", "свобода") - экономико-политическая философия, считающая, что главным социальным субъектом является хозяйствующий индивидуум, способный максимально реализовать свои возможности в условиях свободного рынка. Либерализм настаивает на минимализации участия государства в хозяйственной жизни граждан, считает, что Политическое, основанное на непрерывных традициях - в том числе традиционные институты управления, власти и т.д. - лишь ограничивает свободу человека. Либерализм противостоит социализму, полагая, что любое вмешательство в экономическую деятельность индивидуума противоположно принципу свободной конкуренции. По мнению либерального философа Филиппа Немо, "социальная справедливость глубоко аморальна".
Источник: Философия политики: глоссарий
ЛИБЕРАЛИЗМ
от лат. ьberaus свободный) - свободное убеждение, стремящееся избавиться от традиций, обычаев, догм и т. д. и стать на собственные ноги. Сильный толчок своему развитию либерализм получил в эпоху Просвещения (в противовес схоластике), Реформации (против католицизма), пиетизма (в противовес лютеранству). Как политическое направление либерализм противостоит консерватизму и реакции; как экономическая доктрина выступает за свободное соревнование, за не ограничиваемый государством товарообмен; в области мировоззрения - за космополитизм, терпимость и гуманность; в религиозной области борется против ортодоксии. С точки зрения философии либерализм близок индивидуализму, подчеркивая ценность личности в противовес ценности коллектива. Носителем либерализма во все времена была буржуазия.
Источник: Философский энциклопедический словарь
Либерализм
(лат. libera – свободный, liberalis – относящийся к свободе) – общественно-политическое течение, объединяющее сторонников парламентского строя, политических свобод, частной собственности и свободного предпринимательства. Начало становления концепции либерализма относится к XVIII веку, когда сформировалась экономическая и политико-правовая доктрина, опирающаяся на индивидуалистическую концепцию человека, утверждающая: а) в экономике – не стесненную правительством и государством деятельность индивидуумов; свободную конкуренцию и неограниченное владение частной собственностью; б) в политике – свободу убеждений и слова, полную политическую свободу людей, избирательное право и парламентский строй в государстве. В обыденной жизни либерализм означает толерантность, согласие, компромисс в межличностных отношениях.
Либерализм
(от лат. liberalis – свободный) – идеология и политическое движение, утверждающие приоритет отдельного человека, его прав и свобод по отношению к обществу в целом. Регуляция отношений в обществе достигается либо спонтанно («свободный рынок» в экономике), либо чисто правовым образом. Позиция Л. строится, во-первых, на номиналистской основе: реальность общества как чего-то самостоятельного и, тем более, самоценного отрицается; реальны только отдельные люди. Во-вторых, на слишком сильном допущении достаточности правового регулирования; не учитывается наличие у человека иррационального уровня и различия в ценностной ориентации различных культур и аксиологических типов человека. В эпоху глобализации Л. демонстрирует свою неадекватность сложности современных проблем, или же служит прикрытием, маскирующим фактическую диктатуру.
Либерализм
/D/Liberalismus; /Е/ Liberalism; /F/ Liberalisme;/Esp./ Liberalismo.
Термин для обозначения принципа организации общественной жизни, в основе которого лежит признание свободы в качестве высшей ценности, гаранта, обеспечивающего право каждому человеку беспрепятственно стремиться к осуществлению высших идеалов общественной и частной жизни. Признание свободы в качестве высшей ценности превращается в цель общественного и индивидуального развития: экономического, политического, правового, нравственного, эстетического. Конкретизация принципа либерализма осуществляется через разработку его концепции. Она развертывается в теорию, раскрывающую конкретные формы и механизмы проявления и реализации, например, в экономике рыночная форма ценообразования; представительная демократия - в политике; правовое регулирование общественных отношений - в государстве; свобода творчества - в духовных сферах общественной жизни и т.д.
Источник: Философия, практическое руководство
ЛИБЕРАЛИЗМ
бурж. движение и идеология; возник в период борьбы против феодализма. В Л. на первый план выдвигается индивид как субъект и высш. инстанция всякой деятельности, гос-во должно быть подчинено интересам индивида. За этим требованием крылась борьба буржуазии против феод- политич. привилегий. Л. свойственны вера в прогресс и требование терпимости. На протяжении 19 в. христ. церковь в целом выступала против Л. с позиций феод. реставрации. «Культур-кампф» в бисмарковской Германии был столкновением Л. с ультрамонтанством. Как реакция на идеи Просвсшения в 19 в. в протестантизме возникла т. н. либеральная теология. Основываясь на учении Ф. Шлейермахера, либеральные теологи (Ритчль, Гарнак, Трепьч) поставили вопрос о соотношении откровения с историей. К Библии был применен историко-критич. метод. В историч. аспекте рассматривалось соотношение религии и культуры. Бурж. прогресс оценивался как путь к осуществлению «царства божьего», в христианстве подчеркивалась этич. доктрина. В условиях общего кризиса империализма либеральная теология теряет влияние. Как ее отрицание в 20-х гг. возникает теология кризиса.
Источник: Атеистический словарь
ЛИБЕРАЛИЗМ
идейное и общественно-политическое течение, возникшее в европейских странах в XVII - XVIII вв. и провозгласившее принцип гражданских, политических и экономических свобод. Истоки либерализма - в концепциях Дж. Локка, физиократов, А. Смита, Ш. Монтескье, И. Канта и др., направленных против абсолютизма и феодальной регламентации. Иден либерализма получили первое воплощение в Конституции США (1787) и Декларации прав человека и гражданина (1789) во Франции. В XIX - начале XX вв. сформировались основные положения либерализма: гражданское общество, права и свободы личности, правовое государство, демократические политические институты, свобода частного предпринимательства и торговли. Современный либерализм (неолиберализм) исходит из того, что механизм свободного рынка создает наиболее благоприятные предпосылки для эффективной экономической деятельности, регулирования социальных и экономических процессов. Роль государства в рамках либерализма ограничивается обеспечением нормальных условий функционирования рынка и конкуренции, соблюдением правопорядка, обереганием жизни и достоинства личности. В конце XX в. происходит сближение идей либерализма, консерватизма и социал-демократии.
Источник: Краткий философский словарь 2004
Либерализм
Доктрина либералов, при условии, что у них имеется собственная доктрина. Чаще всего прилагательное «либеральная» употребляется по отношению к экономической доктрине, смысл которой заключается в том, чтобы государство как можно меньше вмешивалось в производство и обмен товарами, в случае необходимости служа гарантом свободного рынка. Вполне достойная уважения, эта доктрина, на мой взгляд, не простирает своего значения за пределы рынка, иначе говоря, товарных отношений. Однако справедливость, например, не является товаром, как не являются товаром свобода, равенство и братство. Следовательно, все эти вещи лежат в зоне ответственности государства и гражданского общества. Вот почему необходимо различать либерализм, признающий за политикой определенные права и обязанности, и ультралиберализм, желающий свести роль государства к исполнению ряда функций административного, полицейского, правового и дипломатического характера. Ультралибералы провозглашают отказ от воздействия на само общество, тем самым отрекаясь от Республики. Когда в 1960‑е годы генерал де Голль заявил, что «политика Франции делается не в потребительской корзине», он не просто дал волю личному темпераменту или выдал свое стремление превратить политику в дипломатический, административный и правовой заповедник. Он напомнил один из существенных принципов всякой подлинной демократии. Если власть принадлежит народу, она не может принадлежать рынку.
Источник: Философский словарь.
ЛИБЕРАЛИЗМ
(Liberalismus; от лат. liberalis — «относящийся к свободе») — свободное убеждение, стремящееся избавиться от традиций, обычаев, догм и т. д. и стать на собственные ноги. Сильный толчок своему развитию либерализм получил в эпоху Просвещения (в противовес схоластике), Реформации (против католицизма), пиетизма (в противовес лютеранству). Как политическое направление либерализм противостоит консерватизму и реакции; как экономическая доктрина он выступает за свободное соревнование, за неограничиваемый государством товарообмен; в области мировоззрения — за космополитизм, терпимость и гуманность; в религиозной области борется против ортодоксии. С точки зрения философии либерализм близок индивидуализму, подчеркивая ценность личности в противовес ценности коллектива. Носителем либерализма, ныне нередко подвергаемого идеологической критике, во все времена было бюргерство.
L. Nelson. Was ist liberal?, 1910; L. v. Wiese. Der L. in Vergangenheit u. Zukunft, 1917; A. Liebert. Der L. als Forderung, Gesinnung u. Weltanschauung, 1938; W. Röpke. Das Kulturideal des L., 1947; F. C. Seil. Die Tragödie des dt. L., 1953; F.v. Hayek. The Constitution of Liberty. Chicago, 1960, dt. 1971; M. Freund (Hg.). Der L. — In ausgewählten Texten dargestellt, 1965; H. Wasmus. Ethik u. gesellschaftl. Ordnungslehre. Kritik des L., 1973; L., Gail (Hg.). L., 1976; R. Vierhaus. L., in: O. Brunner u. a. (Hgg.). Geschichtl. Grundbegriffe, 1982.
L. Nelson. Was ist liberal?, 1910; L. v. Wiese. Der L. in Vergangenheit u. Zukunft, 1917; A. Liebert. Der L. als Forderung, Gesinnung u. Weltanschauung, 1938; W. Röpke. Das Kulturideal des L., 1947; F. C. Seil. Die Tragödie des dt. L., 1953; F.v. Hayek. The Constitution of Liberty. Chicago, 1960, dt. 1971; M. Freund (Hg.). Der L. — In ausgewählten Texten dargestellt, 1965; H. Wasmus. Ethik u. gesellschaftl. Ordnungslehre. Kritik des L., 1973; L., Gail (Hg.). L., 1976; R. Vierhaus. L., in: O. Brunner u. a. (Hgg.). Geschichtl. Grundbegriffe, 1982.
Источник: Философский словарь [Пер. с нем.] Под ред. Г. Шишкоффа. Издательство М. Иностранная литература. 1961
ЛИБЕРАЛИЗМ
(от лат. liberalis - свободный) - в политической философии защита индивидуальных свобод и самореализации, стремление свести на нет роль традиций, авторитетов. вероучений и идеологических доктрин, свободомыслие, содействие инновациям и творческим инициативам, отрицание неизменных духовно-нравственных основ жизни, демократическая форма правления, поэтапные реформы социальных и политических институтов и пр. В христианской мысли XIX - начала XX в. (в основном протестантской): требование адаптировать религиозные идеи к современной культуре, изменить язык и форму передачи евангельской вести; отказ от авторитаризма в религиозной жизни (Иисус не был авторитарен, поэтому никто не должен говорить о Нем от имени авторитета); защита прав разума и личного духовного опыта для критической проверки содержания вероучения; отказ признавать непогрешимость Св. Писания со ссылкой на то, что каждый из библейских авторов был ограничен в своих возможностях; убеждение, что нет существенных противоречий между религией и культурой, священным и мирским, верой и наукой. В понимании Бога либерализм склонялся к имманентизму: Бог - не над миром, Он действует в средоточии мировой жизни, нет принципиальной разницы естественным и сверхприродным, поэтому божественное присутствие можно находить в красоте художественных произведений, в рациональной истине и нравственном совершенстве. Либерализм, начиная с Ф.Шлейермахера, считал чувство Высшего основным во всех религиях ("чувство - это все" - И.Гете), а догматику и традицию - второстепенными; отсюда тяготение к универсализму, вплоть до отрицания уникальности христианства среди религий мира. Грех интерпретирован как несовершенство души, ее болезненность, незрелость или невежество, поэтому религия превращалась из дела спасения в терапию, в средство нравственного воспитания. "Иисусу веры" (в традиционном смысле) противопоставлялась искусственная фигура "исторического Иисуса" как совершенного человека, в котором действовала божественная сила мира. Основные представители: Ф.Баур, А.Гарнак, Э.Ренан, А.Ричль, А.Сабатье, Д.Штраус и др. Либерализм по своим идеям близок к католическому модернизму.
Источник: Краткий религиозно-философский словарь
ЛИБЕРАЛИЗМ
буржуазное идейное и политическое течение. Сложился во 2-й пол. 19 в. в Евpoпе, как выражение политического курса и идеологии либеральных партий, отражавших интересы промышленной буржуазии. В эпоху домонополистического капитализма являлся главным политическим и идейным течением класса капиталистов. Выступал под лозунгами свободы рынка, буржуазного парламентаризма и реформистского «улучшения» капитализма (см. Реформизм), ограничения государственного вмешательства в экономику и др. области общественной жизни.
Либералы «представляют интересы буржуазии, которой необходим прогресс и сколько-нибудь упорядоченный правовой строй, соблюдение законности, конституции, обеспечение некоторой политической свободы» (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 21, с. 472). С переходом капитализма в империалистическую стадию развития обозначился кризис и закат Л. как главного идейно-политического течения буржуазии, уступившего место консерватизму.
Либеральные партии после 2-й мировой войны уступили свою ведущую роль. И хотя в отдельных странах они иногда добиваются увеличения числа поданных за них голосов на выборах, их успехи непрочны. Совр. Л., представляющий в первую очередь интересы средней и мелкой буржуазии, а также нек-рых групп крупной буржуазии и буржуазной интеллигенции, пытается приспособиться к изменяющейся действительности. Т. н. социальный Л. стремится совместить принцип рыночной экономики с частичным планированием производства и осуществляемым буржуазным государством «регулированием» социальных отношений между трудом и капиталом.
Неолибералы, к-рым внушает тревогу «чрезмерное», с их точки зрения, вмешательство капиталистического государства в общественную жизнь, утверждают, что свободный рынок и сегодня является залогом «процветания» буржуазной экономики. Эти неолиберальные теории, ставящие задачей обеспечить предпринимателям еще больше свободы действий в условиях государственно-монополистического капитализма, во многом сблизились и слились с концепциями неоконсерватизма. Лозунги классического Л. о «независимой мелкой собственности», о «современном правовом государстве» в послевоенную пору были подхвачены мелкобуржуазными группировками, в первую очередь правым крылом социал-демократии. Идеологи и средства массовой информации на Западе часто заявляют, будто Л. и поныне остается там основой политической и духовной жизни. Немалое число буржуазных теоретиков монополистического капитала афишируют себя в качестве либералов.
Однако в отличие от либерально-реформистских тенденций периода домонополистического капитализма, расширявшего сферу действия буржуазного парламентаризма и свободу конкуренции, консервативный реформизм нацелен на укрепление позиций государственно-монополистического капитализма, ограничивающего сферу действия буржуазной демократии и обеспечивающего господство горстки монополий над подавляющим большинством нации, в т.ч. над мелкими и средними предпринимателями.
Либералы «представляют интересы буржуазии, которой необходим прогресс и сколько-нибудь упорядоченный правовой строй, соблюдение законности, конституции, обеспечение некоторой политической свободы» (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 21, с. 472). С переходом капитализма в империалистическую стадию развития обозначился кризис и закат Л. как главного идейно-политического течения буржуазии, уступившего место консерватизму.
Либеральные партии после 2-й мировой войны уступили свою ведущую роль. И хотя в отдельных странах они иногда добиваются увеличения числа поданных за них голосов на выборах, их успехи непрочны. Совр. Л., представляющий в первую очередь интересы средней и мелкой буржуазии, а также нек-рых групп крупной буржуазии и буржуазной интеллигенции, пытается приспособиться к изменяющейся действительности. Т. н. социальный Л. стремится совместить принцип рыночной экономики с частичным планированием производства и осуществляемым буржуазным государством «регулированием» социальных отношений между трудом и капиталом.
Неолибералы, к-рым внушает тревогу «чрезмерное», с их точки зрения, вмешательство капиталистического государства в общественную жизнь, утверждают, что свободный рынок и сегодня является залогом «процветания» буржуазной экономики. Эти неолиберальные теории, ставящие задачей обеспечить предпринимателям еще больше свободы действий в условиях государственно-монополистического капитализма, во многом сблизились и слились с концепциями неоконсерватизма. Лозунги классического Л. о «независимой мелкой собственности», о «современном правовом государстве» в послевоенную пору были подхвачены мелкобуржуазными группировками, в первую очередь правым крылом социал-демократии. Идеологи и средства массовой информации на Западе часто заявляют, будто Л. и поныне остается там основой политической и духовной жизни. Немалое число буржуазных теоретиков монополистического капитала афишируют себя в качестве либералов.
Однако в отличие от либерально-реформистских тенденций периода домонополистического капитализма, расширявшего сферу действия буржуазного парламентаризма и свободу конкуренции, консервативный реформизм нацелен на укрепление позиций государственно-монополистического капитализма, ограничивающего сферу действия буржуазной демократии и обеспечивающего господство горстки монополий над подавляющим большинством нации, в т.ч. над мелкими и средними предпринимателями.
ЛИБЕРАЛИЗМ
от лат.liberaus - свободный), идейнополитич. движение, объединяющее сторонников буржуазно-парламентского строя и бурж. «свобод» в экономич., политич. и др. сферах. Термин «Л.» вошел в широкое употребление в 1-й пол. 19 в., когда в ряде зап.-европ. гос-в (Великобритания, Франция и др.) появились политич. партии «либералов», однако истоки Л. восходят к эпохе бурж. революций 17-18 вв. Идеология раннего Л. играла прогрессивную роль, т. к. в ней были сформулированы осн. принципы бурж. обществ. устройства, пришедшего на смену феод. обществу.
Идеи экономич. Л. высказывались еще физиократами, однако последовательно и всесторонне политикоэкономич. концепция классич. Л. была разработана представителями англ. классич. политэкономии. Выступив с критикой феод. регламентации экономич. жизни, физиократы, а вслед за ними А. Смит, активно поддержали выдвинутый торг.-пром. кругами лозунг «laissez faire» (дословно «не мешайте действовать»), требовавший ликвидации цеховой регламентации, ограничений внеш. торговли и т. д. «Система естеств. свободы» Смита предполагала предоставление полного простора частной инициативе, освобождение экономич. деятельности изпод опеки гос-ва, обеспечение условий для свободного предпринимательства и торговли.
Идеологи Англ. бурж. революции 17 в. (Локк и др.) внесли существ. вклад в разработку и пропаганду идей бурж.-парламентского строя. Впоследствии многие из этих идей, выдержанных в духе концепции «правового гос-ва» - конституционного правления, основанного на разделении власти между исполнит. и законодат. органами, обеспечения осн. политич. прав граждан, включая свободу слова, печати, вероисповедания, проведения собраний и т. д.- вошли в идейно-политич. арсенал Л.
В 19 в. с утверждением бурж. обществ. строя в Л. постепенно стали нарастать апологетич. тенденции, из идейного наследия выбирались лишь те положения, к-рые отвечали повседневным нуждам буржуазии как господствующего класса. Вера просветителей в прогресс, в торжество разума уступила место апологии бурж. здравого смысла; идеи нар. суверенитета и равенства были истолкованы применительно к производств. отношениям капиталистич. общества как «равенство возможностей» агентов товарно-капиталистич. произ-ва. Л. выполнял функцию идеологич. обоснования и закрепления в массовом сознании ценностных установок предпринимательского сознания. На протяжении 19 в. Л. отстаивал идею обществ. устройства, при к-ром регулирование социально-экономич. отношений осуществлялось бы спонтанно, через безличный механизм «свободного рынка». Единств. функцию гос-ва Л. усматривал в том, чтобы охранять собственность граждан и устанавливать общие рамки свободной конкуренции между отд. производителями. Наибольшего расцвета Л. достиг в классич. стране пром. капитализма - Великобритании. Наряду с программой бурж. реформ, рассчитанных на создание благоприятных условий для свободного предпринимательства, было дано этич. «обоснование» нсогранич. погони за прибылью в философии утилитаризма Бентама, в позитивизме Дж. С. Милля, Спенсера.
С вступлением капитализма в монополистич. стадию и особенно с переходом к гос.-монополистич. капитализму идеология классич. Л. подверглась существ. перестройке, прежде всего в вопросе о социально-экономич. роли гос-ва. Возникли концепции «нового Л.», или «неолиберализма». Несмотря на определ. различия, обусловленные нац. спецификой, неолибералы едины в утверждении, будто механизм свободного рынка создает наиболее благоприятные предпосылки для эффективной экономич. деятельности, регулирования экономич. и социальных процессов, рационального распределения экономич. ресурсов и удовлетворения запросов потребителей. Однако неолибералы считают, что действие механизма свободной конкуренции не может быть обеспечено автоматически. Они признают, что господство монополий, диспропорции в экономике, кризисы, инфляция деформируют механизм рыночного регулирования и могут привести к глубоким потрясениям всей системы капитализма. Поэтому необходимо постоянное гос. вмешательство в экономику с целью поддержания благоприятных условий для капиталистич. конкуренции.
В совр. условиях происходит постепенное ослабление идейных и политич. позиций Л. В странах Зап. Европы Л. потеснен социал-демократией и консервативными силами. В США Л., совершив определ. эволюцию и сблизившись с социал-реформизмом, остается одним из влиятельных идейно-политич. течений.
Идеи экономич. Л. высказывались еще физиократами, однако последовательно и всесторонне политикоэкономич. концепция классич. Л. была разработана представителями англ. классич. политэкономии. Выступив с критикой феод. регламентации экономич. жизни, физиократы, а вслед за ними А. Смит, активно поддержали выдвинутый торг.-пром. кругами лозунг «laissez faire» (дословно «не мешайте действовать»), требовавший ликвидации цеховой регламентации, ограничений внеш. торговли и т. д. «Система естеств. свободы» Смита предполагала предоставление полного простора частной инициативе, освобождение экономич. деятельности изпод опеки гос-ва, обеспечение условий для свободного предпринимательства и торговли.
Идеологи Англ. бурж. революции 17 в. (Локк и др.) внесли существ. вклад в разработку и пропаганду идей бурж.-парламентского строя. Впоследствии многие из этих идей, выдержанных в духе концепции «правового гос-ва» - конституционного правления, основанного на разделении власти между исполнит. и законодат. органами, обеспечения осн. политич. прав граждан, включая свободу слова, печати, вероисповедания, проведения собраний и т. д.- вошли в идейно-политич. арсенал Л.
В 19 в. с утверждением бурж. обществ. строя в Л. постепенно стали нарастать апологетич. тенденции, из идейного наследия выбирались лишь те положения, к-рые отвечали повседневным нуждам буржуазии как господствующего класса. Вера просветителей в прогресс, в торжество разума уступила место апологии бурж. здравого смысла; идеи нар. суверенитета и равенства были истолкованы применительно к производств. отношениям капиталистич. общества как «равенство возможностей» агентов товарно-капиталистич. произ-ва. Л. выполнял функцию идеологич. обоснования и закрепления в массовом сознании ценностных установок предпринимательского сознания. На протяжении 19 в. Л. отстаивал идею обществ. устройства, при к-ром регулирование социально-экономич. отношений осуществлялось бы спонтанно, через безличный механизм «свободного рынка». Единств. функцию гос-ва Л. усматривал в том, чтобы охранять собственность граждан и устанавливать общие рамки свободной конкуренции между отд. производителями. Наибольшего расцвета Л. достиг в классич. стране пром. капитализма - Великобритании. Наряду с программой бурж. реформ, рассчитанных на создание благоприятных условий для свободного предпринимательства, было дано этич. «обоснование» нсогранич. погони за прибылью в философии утилитаризма Бентама, в позитивизме Дж. С. Милля, Спенсера.
С вступлением капитализма в монополистич. стадию и особенно с переходом к гос.-монополистич. капитализму идеология классич. Л. подверглась существ. перестройке, прежде всего в вопросе о социально-экономич. роли гос-ва. Возникли концепции «нового Л.», или «неолиберализма». Несмотря на определ. различия, обусловленные нац. спецификой, неолибералы едины в утверждении, будто механизм свободного рынка создает наиболее благоприятные предпосылки для эффективной экономич. деятельности, регулирования экономич. и социальных процессов, рационального распределения экономич. ресурсов и удовлетворения запросов потребителей. Однако неолибералы считают, что действие механизма свободной конкуренции не может быть обеспечено автоматически. Они признают, что господство монополий, диспропорции в экономике, кризисы, инфляция деформируют механизм рыночного регулирования и могут привести к глубоким потрясениям всей системы капитализма. Поэтому необходимо постоянное гос. вмешательство в экономику с целью поддержания благоприятных условий для капиталистич. конкуренции.
В совр. условиях происходит постепенное ослабление идейных и политич. позиций Л. В странах Зап. Европы Л. потеснен социал-демократией и консервативными силами. В США Л., совершив определ. эволюцию и сблизившись с социал-реформизмом, остается одним из влиятельных идейно-политич. течений.
Источник: Советский философский словарь
ЛИБЕРАЛИЗМ
от лат. liberalis - свобод-щй) - понятие, обозначающее тех, кто уповает на прогресс в об-ве, причем в основном лишь путем проведения отдельных реформ и преобразований. Собственных корней в России (к моменту своего появления на отечественной почве в самом кон. XVIII и 1-й трети XIX в.) Л. не имел. В. В. Леонтович в "Истории либерализма в России (1762-1914)" утверждает, что "либерализм - творение западноевропейской культуры", что "и идеологически, и практически русский либерализм в общем был склонен к тому, чтобы получать и перенимать от других, извне". Но на рус. почве он обрел и свои специфические черты. Как течение общественной мысли Л. имеет свое теоретическое обоснование в системе определенных мировоззренческих положений. В то же время он выражается в практических политических действиях. Т. обр., можно говорить о Л. теоретическом и практическом, тесно взаимосвязанных. Первые теоретические разработки либерального образа мыслей на рус. почве представлены в произв. Кавелина, Чичерина, С. М. Соловьева. Нельзя не упомянуть здесь Грановского, в работах к-рого хотя и нет последовательного изложения теоретических проблем Л., а тем более какой-то модели либеральных воззрений, но к-рого тем не менее следует назвать провозвестником теоретического Л. в России. Либеральные идеи в рус. общественной мысли зарождаются и оформляются в рамках западничества. Славянофильство, с его декларированием коллективистских, народных (национальных) и конфессиональных (православие) идеалов, с его идеей соборности (Хомяков), было чуждо духу индивидуализма, личной свободы и признания приоритета общечеловеческих ценностей. При всем разнообразии воззрений западников именно у них идеи Л. находили сочувственный отклик. Одной из центральных тем в рус. (как и в любом) Л. является рассмотрение проблемы личности, ее статуса в общественном и государственном устройстве. О личности и ее свободе писало множество мыслителей, в т. ч. и рус, но далеко не каждого из них можно причислить к либералам. Только сознательное отношение к правовой проблематике, сопряженное с искренним желанием наиболее полного осуществления личной свободы человека в об-ве, рождает те или иные либеральные концепции. Не случайно также, что либеральные идеи находят свое наиболее адекватное выражение именно у Кавелина, С. М. Соловьева и Чичерина, т. е. осн. представителей т. наз. государственной школы в рус. историографии. В рамках тех построений, к-рые характерны для этой школы, главной сквозной темой является рассмотрение проблемы "государство - личность". Особое внимание к личностному началу в истории (что было характерно и для Грановского), анализ типов государственных отношений на Западе и в России - все это так или иначе содействовало более глубокому проникновению в проблематику, к-рая изначально присуща Л. как образу мысли. И все же именно разработка философско-правовой тематики, попытки разрешения важнейших вопросов философии права являются главными отличительными чертами либерального стиля мышления. Для рус. либеральной мысли, по крайней мере в период, когда она только заявила о себе на общественной арене, характерна сильная антидемократическая тенденция, склонность опираться на принцип монархизма (у Чичерина - конституционного), к-рая долго была преобладающей в рус. Л. На грани веков (XIX и XX) наметилась иная тенденция - постепенное сближение либеральных лозунгов с демократическими программами (на этот факт, в частности, указывал Милюков). В конечном счете практики рус. Л. полностью отказываются от конституционно-монархической ориентации и сближаются не только с демократами, но и с социалистами. Практически это было концом Л. в России как течения общественной мысли. В рус. Л. на раннем этапе присутствовало сильное консервативное начало, что можно считать закономерным. Без наличия консервативных элементов либеральная теория теряет почву под ногами и либо полностью растворяется во множестве прогрессистских течений, либо трансформируется в одну из разновидностей радикализма. Др. особенность рус. Л. связана с тем, что ко времени его зарождения Россия еще оставалась крепостной страной. Иными словами, в стране еще не были осуществлены гражданские свободы, а в недрах развивающейся либеральной мысли уже фигурировали свободы политические. Конечно же, это социально-политическое положение России не могло не оставить отпечатка и на теоретических, и на собственно практических программах ранних рус. либералов. Оно сказалось и на отсутствии в тот период к.-л. серьезной социальной базы для либеральной идеологии (неразвитость т. наз. третьего сословия). Что же касается развития либеральной мысли в России кон. XIX и нач. XX в., то теоретическая ее разработка шла гл. обр. в русле исследования философско-правовой проблематики (В. С. Соловьев, Петражицкий, Новгородцев, Кистяковский, Гессен). Особо следует отметить полемику 1897 г. между Чичериным и Соловьевым, развернувшуюся на страницах журн. "Вопросы философии и психологии" по поводу кн. Соловьева "Оправдание добра". В этой дискуссии среди центральных стояли вопросы свободы воли и соотношения права и нравственности, являющиеся осн. для либеральной мысли.
Источник: Русская философия: словарь
ЛИБЕРАЛИЗМ (лат. liberalis - свободный)
социально-политическое учение и общественное движение, основной идеей которого является самодостаточная ценность свободы индивида в экономической, политической и др. сферах жизни общества. Впервые либералами назвали группу людей, готовивших текст конституции в Испании (1812). В Европе понятие Л. связано с классическими теориями английских политэкономов, в которых развивалась мысль о невмешательстве государства в экономику. Л. выступал за развитие личной инициативы индивидов, свободу торговли, свободное ценообразование и оплату труда, которые образуются в процессе конкуренции между товаропроизводителями на рынке. Традиционно первые либеральные идеи относят к эпохе античности, в частности, к учению Сократа об истине и его взглядам на справедливое государство. Позднее римскими стоиками развивалась идея об универсальной природе человека, а их этическое учение о внутренней духовной свободе личности и естественном праве вновь привлекло внимание многих философов и политических мыслителей 17-18 вв. В 17 в. критические философские взгляды Декарта, Милтона и Спинозы на государство, на человека как существо социальное и рациональное, на религию, на право и т.д. предопределили характер развития либеральных идей в Европе. Немаловажную роль сыграло и протестантско-реформаторское движение, выступившее с требованием свободы вероисповедания. Религиозное мировоззрение стало ослабевать в последовавший век расцвета знаний и научно-технических открытий, которые были положены в основу развития капиталистического производства. Буржуазные революции в Англии и Франции 17-18 вв. привели к разрушению феодальных отношений, падению абсолютизма и ограничению привилегий аристократии, а также к появлению нового торгово-промышленного класса - буржуазии. С возникновением этого класса начинается период развития капитализма, которому и в идеологии, и в экономике, и в политике соответствует определенная система ценностей, воплотившаяся в Л. Последний увидел в государстве потенциальную угрозу свободе индивида в обществе. Идеи античных мыслителей и их последователей о естественных правах индивида, о правовом государстве - конституционном правлении, основанном на разделении исполнительной, законодательной и судебной власти, неотъемлемых правах человека на свободу слова, вероисповедания, объединения в политические организации составили политическое кредо Л. Главным принципом Л. является не абсолютная свобода вообще (ни одна форма правления не допускает абсолютной свободы, - писал Локк), а максимальная свобода мыслить, исповедовать любую религию, высказывать и обсуждать личные взгляды, организовываться в партии, заниматься предпринимательской деятельностью, продавать товары (в том числе собственный труд) и получать вознаграждение, выбирать себе правителей, а также новую форму государственного устройства, если наличная противоречит свободному развитию общества. Согласно взглядам Локка и Руссо, человек обладает естественным правом на максимальную свободу, и государство обязано ее защищать, в равной мере как люди вправе защищать свою свободу от государства. Последовательными сторонниками подобных взглядов являлись Юм, Кант, Т. Джефферсон, Б. Франклин, Монтескье, Кондорсе и др. Идеи естественного права нашли свое отражение в американской Декларации независимости (1776), во французской Декларации прав человека и гражданина (1789), а также во Всеобщей декларации прав человека. Исторически идея свободы связана с отношениями людей к собственности, которая определяет их социальное положение и размеры получаемых ими социальных благ. Моральная дилемма отношения индивидов к социальным благам, которую пытались решить философы и просветители, была впервые осмыслена в контексте современного ему общества А. Смитом. Он считал, что система, основанная на естественной свободе индивида, свободе рынка и конкуренции ведет к благосостоянию народа. В свободной конкуренции корыстолюбивых индивидов он видит источник экономического роста, социального порядка и общественного блага. Индивидуализм ведет не к хаосу, а к порядку и процветанию. В труде "Богатство народов..." Смит высказывает мысль о том, что рынок регулируется самостоятельно в процессе конкуренции частных товаропроизводителей, и через него лежит путь к экономическому росту и изобилию. Д. Рикардо (1772-1823) увидел в накоплении капитала пружину экономического роста. Экономическая политика должна быть направлена на то, чтобы облегчить и способствовать такому накоплению. Он был убежден, что экономическая свобода содействует получению максимальных прибылей, которые могут стать основным источником инвестируемого капитала. Предпринимательство ведет к максимальному экономическому росту, ибо прибыль составляет основу накоплений, которые необходимы государству для раз вития. В "Трактате по политической экономии" (1803) Ж.Б. Сэйем был сформулирован закон рынка, согласно которому в экономике не может быть дефицита и избытка товаров. Если в одной отрасли экономики возникает перепроизводство, а в других недопроизводство, то падение цен в одних отраслях и увеличение в других заставляет предпринимателей искать способы к исправлению положения. Люди производят товары для обмена. Таким образом само производство порождает спрос и не может не удовлетворять его. Вентам, Милль и др. были сторонниками создания социальной системы, основанной на демократических принципах правления большинства. По мнению Бентама и его последователей, такая социальная система способна максимально увеличить всеобщее благосостояние и распределить его по возможности справедливее. Утилитаристская философия Бентама значительно отличается от классических либеральных взглядов 18 в., провозглашавших свободу индивида как конечную цель общественной политики. Он увидел возможности потенциального конфликта в идее, что только деятельность индивида может способствовать благосостоянию. Возможно, например, что действия преследующего личные цели человека может повредить другому и таким образом ограничить его свободу. К тому же, человеческое общество организовано созданными самими же людьми социальными институтами. Сознательная деятельность людей может спо собствовать и появлению социальных форм, которые позволят им жить справедливее. Таким образом, классический Л. через утилитаризм Бентама допускает вмешательство государства в общественную жизнь ради социального блага. Экономический Л. выступает за свободу предпринимательской деятельности, право частной собственности, право на наследство, свободную конкуренцию и невмешательство государства в экономическую деятельность индивидов. Главную задачу государства он видит в том, чтобы оно не препятствовало развитию инициативы и предприимчивости субъектов экономической деятельности, а помогало им. Государство не должно посягать на экономическую свободу, а поддерживать тех, кто взял на себя ответственность и риск за собственное дело. Угрозы, ограничения и жесткие законы еще никогда не способствовали эффективному развитию экономики, а приводили к противоположному результату. Если ограничена свобода индивидов в праве выбора рода деятельности, в праве создавать промышленные или коммерческие предприятия, едва ли можно говорить о либеральной экономике вообще. Л. стремится максимально ограничить вмешательство государства в экономику и видит основными субъектами экономической жизни частные лица. Политический Л. признает за гражданами право на участие в государственной жизни, которое реализуется в процессе выборов главы государства, представителей центральных и местных органов государственной власти, а так же право объединяться в общественные, политические, профессиональные и др. организации, партии. Гражданам гарантированы свобода совести, слова, печати, право выбора места жительства. Хотя политический Л. и связан с идеей демократического государства, либеральная экономика совместима и с авторитарными формами политической власти. Неоклассическая либеральная экономическая теория, появившаяся в конце 19 в., нашла свое логическое обоснование в концепции чистой капиталистической экономики Л. Вальраса (1834-1910). Вальрас стремится выйти за пределы специфических социальных и политических реальностей и рассматривать исключительно проблемы производства и распределения ресурсов. Однако теоретически концепция Вальраса не смогла объяснить неустойчивое развитие капитализма в период между двумя мировыми войнами. Крупнейший английский экономист и политический деятель Дж.М. Кейнс (1883-1946) восполнил этот пробел и предложил новую экономическую теорию, направленную на сохранение и оживление рыночной экономики в Европе. Согласно Кейнсу, капитализм нестабилен, ему имманентно присуща тенденция к стагнации, сопровождающаяся хронической безработицей. Поэтому государственное вмешательство в сферу экономики необходимо, чтобы капиталистическая экономика функционировала эффективно. Кейнс является сторонником активной роли государства в сфере финансов, полагая что внимание государства к расходам правительства, налоговой системе, внешнему долгу, а также к поддержанию равного соотношения между накоплениями и расходами может содействовать стабилизации цен и экономики. В послевоенное время в экономических теориях утверждается взгляд, согласно которому государство путем создания расходной части бюджета и налогообложения может добиться устойчивости экономики и преодолеть тенденцию к стагнации и безработице. Последователи Кейнса также признают необходимость государственного регулирования капиталистической экономики. Современные неолиберальные экономические концепции (Фридман, Хайек, А. Лепаж) исходят из того, что не капитализм исчерпал свои возможности, а вмешательство государства в течение последних десятилетий препятствовало нормальному функционированию капитализма. По их мнению, подлинного капитализма еще нет, он появится лишь тогда, когда функционирование экономики станет в достаточной степени либеральным. Капиталистическая экономика, в основе которой лежит конкуренция, саморегулируется под действием закона спроса и предложения. Таким образом, вмешательство государства в экономику должно ограничиваться уважением законов функционирования капитализма. Л. является осознанной альтернативой авторитарно-марксистским взглядам на государство и его роль в экономической и политической жизни общества.
B.C. Тарасов
B.C. Тарасов
Источник: Новейший философский словарь
ЛИБЕРАЛИЗМ
от лат. liberalis — свободный) — идейное течение, в основе которого лежит убеждение в необходимости постепенного реформирования общества с целью более полной реализации индивидуальных ценностей, и в первую очередь индивидуальной свободы. Л. является не конкретной социальной теорией, а, скорее, особым стилем, или способом, размышления о социальных проблемах, в рамках которого существуют разные, нередко спорящие друг с другом теории. Истоки Л. восходят к эпохе буржуазных революций 17— 18 вв.
Основной ценностью Л. является свобода личности. Др. ценности — демократия, правозакон-ность, нравственность и т.д. — истолковываются только как средства достижения такой свободы. Основной метод Л. — не столько творчество и создание нового, сколько устранение всего, что грозит индивидуальной свободе или мешает ее развитию. Постулат Л. о непреходящей ценности свободы и равных правах каждой личности вместе с его методом, диктующим особую осторожность при решении социальных проблем, во многом объясняют ту трудность, с какой Л. завоевывает себе сторонников. Л. весьма аморфен, его толкование меняется от десятилетия к десятилетию, у него нет непререкаемых авторитетов. Строгие формулы, которые использовались в кон. 19 в. для изложения доктрины Л., теперь окончательно оставлены. Не случайно Л. постепенно приобрел славу “негативного учения”, не способного предложить человеку индустриального общества никакой конкретной, рассчитанной на долгую перспективу программы.
Л. — индивидуалистическая система, т.к. на первый план выдвигается отдельный человек, а ценность общественных групп или учреждений измеряется исключительно тем, в какой мере они защищают права и интересы индивида и способствуют осуществлению целей отдельных субъектов. Л. считает своей задачей благополучие и даже счастье человека, но достигаемые усилиями самого человека, ставящего перед собой собственные цели и пользующегося максимально возможной свободой. Предполагается, что весь круг обязанностей по поддержанию социального порядка покоится на индивиде, иногда речь идет конкретно о его совести. Совесть — краеугольный камень старых форм Л.: в первую очередь на нее опирается выбор людей между порядком и анархией, она приказывает человеку следовать велениям разума в большей степени, чем велениям переменчивых чувств. Совесть — и с нею чувство долга — позволяет связывать свободу личности с объективным порядком. Постепенно эволюция Л., однако, заметно ослабила обращение к совести как к тому началу, которое должно согласовать и примирить идею автономии воли и разума личности, с одной стороны, и идею социального порядка — с другой.
Л. различает политическую и гражданскую свободу. Политическая свобода гарантирует
право гражданина участвовать в управлении гос-вом; гражданская свобода — это те основные права, на признании которых строится гражданское общество. Л. рассматривает политическую свободу только как дополнение к свободе гражданской. Однако политическая свобода представляет собой необходимое дополнение к гражданской свободе, единственно действенное ее дополнение. Без политической свободы — гражданская свобода хрупка и ненадежна. Две основные гарантии свободы — как гражданской, так и политической — Л. видит в частной собственности и правовом гос-ве.
Л. является не только идейным течением, но и определенной социальной практикой. Экономический Л. 19—20 вв. выступал с критикой феодальной регламентации экономических отношений. Физиократы, а за ними А. Смит активно поддерживали лозунг “Lais-sez faire” (“He мешайте действовать”). Дж. Локк и др. внесли важный вклад в утверждение идей парламентской демократии, конституционного правления, основанного на разделении власти между исполнительными и законодательными органами, обеспечении основных прав граждан, включая свободу слова, печати, вероисповедания и т.д. В 20 в. Л. отстаивал общественное устройство, при котором регулирование социально-экономических отношений осуществляется спонтанно, через механизм “свободного рынка”. На основе философии утилитаризма И. Бентама Дж.С. Миллем, Г. Спенсером и др. было развито утилитаристское обоснование Л., основу которого составляет стремление к достижению “наибольшей суммы общего счастья”. В последней трети 19 в. экспансии идей Л. был положен конец. На длительный период они были вытеснены социалистическими идеями, главное содержание которых составляли “организация”, “обобществление” и “планирование”. Парадоксальным образом это произошло под флагом требования “новой свободы”. Уже завоеванные свободы объявлялись “ничего не стоящими” без той “экономической свободы”, которую должен был принести социализм. Если для Л. свобода означала освобождение индивида от пут, не оставляющих ему выбора и заставляющих повиноваться власть имущим, то для социализма, истолкованного как скачок из царства необходимости в царство свободы, она сводилась к устранению оков капиталистической экономической системы и в конечном счете к требованию равного распределения богатства. В упадке Л. определенную роль сыграло также проникновение в него позитивистских идей.
Л. восстановил свой потенциал только в 1930-е гг., когда опыт коммунистической России показал, что обещанный радикальными социалистами путь к свободе есть в действительности прямая дорога к тоталитарному коммунистическому рабству. Постепенно классический Л. подвергся существенной перестройке, прежде всего в вопросе о социально-экономической роли гос-ва. Возникли концепции “нового Л.”,
или неолиберализма, сблизившегося с консерватизмом. Гос-ву стала вменяться обязанность разработки и воплощения в жизнь общей стратегии экономического развития, предотвращения кризисов и стаби-лизиции финансового положения. Была признана важность социальных и экономических прав индивидов, особая значимость выравнивания возможностей и шансов людей, особенно являющихся членами социальных групп, фактически оказавшихся в наиболее трудном положении. Л. начал учитывать гуманистические идеалы, стоящие выше механизмов рынка и конкуренции, и подчеркивать значение коллективных действий, ограничивающих сферу применения таких механизмов. Этими соображениями объясняются, в частности, прогрессивные налоги на доходы граждан и прибыли предприятий ради перераспределения части национального богатства, частичное ограничение свободы рынка и конкуренции ради уменьшения остроты экологических проблем, проблем физического и нравственного здоровья людей и т.д.
Иногда утверждается, что идеи Л. всегда были чужды России и никогда не найдут в ней подходящей почвы. Ссылаются на пресловутую “соборность”, будто бы изначально присущую рус. душе, на коллективистический характер рус. человека, на “евразийское начало” и др. подобные им неясные, вырванные из исторического контекста аргументы. Действительно, идеи Л. плохо уживались с привычным укладом российской жизни. Вместе с тем традиция Л., пусть не особенно глубокая и сильная, а временами даже прерывающаяся, в России существует давно, по меньшей мере с 18 в. “Суть либерализма в России была совершенно тождественной с сутью западного либерализма” (В.В. Леонтович). История Л. в России была на длительный период оборвана Октябрьской революцией 1917. В коммунистическом обществе слова “либерализм” и “либерал” приобрели явный негативный оттенок.
Критика Л. велась гл.обр. с двух позиций: с позиции капитализма и одобрения основных либеральных ценностей; с позиции социализма (коммунизма) как наиболее радикальной формы современного коллективизма. Основные моменты критики Л., относящейся в первую очередь к классическому Л., сводятся к следующему. Л. трактует общество как систему, состоящую из своего рода “атомов” — свободных, самоуправляющихся индивидов, желания и интересы которых мало зависят от среды, в которой они живут и действуют. Отсюда переоценка моральной и ценностной автономии личности, ее способности и желания действовать исключительно по собственному плану и пользоваться своей системой ценностей. Л. не видит разных возможностей истолкования свободы и явно переоценивает роль индивидуальной свободы в сложной системе социальных отношений. Даже в развитом капиталистическом обществе далеко не все его члены горячо стремятся к свободе; многие ставят безопас-
ность и устойчивость своего существования выше индивидуальной свободы, всегда сопряженной с ответственностью и риском. Далее, в коллективистическом (в частности, в коммунистическом и национал-социалистическом) обществе подавляющее большинство людей вовсе не чувствуют себя несвободными. Л. чересчур оптимистично предполагает, что люди руководствуются в свой жизни прежде всего разумом, а не чувством, верой, традициями и т.п., и выдвигает рационализм как едва ли не единственный метод решения всех социальных проблем. Л. преувеличивает роль выведения конкретных случаев из одного общего принципа или немногих таких принципов. Либеральное мышление нередко игнорирует историю и является в своей основе статическим, поскольку считает, что правильное понимание социальной жизни есть самодостаточная, автономная сфера, мало или вообще не зависящая от влияния истории. В частности, неисторично истолковываются неотъемлемые права человека (жизнь, свобода, собственность, право сопротивляться тирании и т.д.). Л. как бы не замечает, что помимо капитализма существовали и существуют др., иногда принципиально иные способы общественного устройства, столь же естественные, как и капитализм, и не являющиеся “болезнью общества” или “вывихом истории” (в частности, коммунизм). Л. плохо видит преходящий характер самого капиталистического общества, которое тоже исторично и в свое время сойдет с исторической арены.
С этими общими особенностями либерального мышления тесно связано решение Л. многих конкретных проблем: Л. чересчур абстрактно противопоставляет путь постепенных, шаг за шагом идущих реформ более радикальному пути социальной революции. Л. утверждает, что революции вообще не нужны и даже неразумны в современном индустриальном обществе. Это как раз полная противоположность подходу, объявляющему революцию основным двигателем истории. Вопрос, на который Л. не дает ответа: всегда ли можно обойтись без революции, заместив ее подходящими к случаю реформами? Ответ на этот вопрос должен быть, скорее всего, отрицательным. Во всяком случае каждый переход от коллективистического устройства общества к индивидуалистическому его устройству и наоборот представляет собой глубокую социальную революцию (см.: Индивидуалистическое общество и коллективистическое общество). Если история рассматривается как колебания обществ между полюсами коллективизма и индивидуализма, революции становятся неотъемлемыми ее элементами. Марксизм переоценивал роль социальных революций в истории; Л., напротив, переоценивает возможности частичных, идущих шаг за шагом реформ.
О ХайекФ.А. Дорога к рабству //Вопросы философии. 1990. № 10—12; Поппер К.Р. Открытое общество и его враги. М., 1992. Т. 1—2; Леонтович В.В. История либерализма в России,
1762—1914. М., 1995; Гаджиев К.С. Политическая наука. М., 1996; ИвинА.А. Философия истории. М., 1999.
А.А. Ивин
/
Основной ценностью Л. является свобода личности. Др. ценности — демократия, правозакон-ность, нравственность и т.д. — истолковываются только как средства достижения такой свободы. Основной метод Л. — не столько творчество и создание нового, сколько устранение всего, что грозит индивидуальной свободе или мешает ее развитию. Постулат Л. о непреходящей ценности свободы и равных правах каждой личности вместе с его методом, диктующим особую осторожность при решении социальных проблем, во многом объясняют ту трудность, с какой Л. завоевывает себе сторонников. Л. весьма аморфен, его толкование меняется от десятилетия к десятилетию, у него нет непререкаемых авторитетов. Строгие формулы, которые использовались в кон. 19 в. для изложения доктрины Л., теперь окончательно оставлены. Не случайно Л. постепенно приобрел славу “негативного учения”, не способного предложить человеку индустриального общества никакой конкретной, рассчитанной на долгую перспективу программы.
Л. — индивидуалистическая система, т.к. на первый план выдвигается отдельный человек, а ценность общественных групп или учреждений измеряется исключительно тем, в какой мере они защищают права и интересы индивида и способствуют осуществлению целей отдельных субъектов. Л. считает своей задачей благополучие и даже счастье человека, но достигаемые усилиями самого человека, ставящего перед собой собственные цели и пользующегося максимально возможной свободой. Предполагается, что весь круг обязанностей по поддержанию социального порядка покоится на индивиде, иногда речь идет конкретно о его совести. Совесть — краеугольный камень старых форм Л.: в первую очередь на нее опирается выбор людей между порядком и анархией, она приказывает человеку следовать велениям разума в большей степени, чем велениям переменчивых чувств. Совесть — и с нею чувство долга — позволяет связывать свободу личности с объективным порядком. Постепенно эволюция Л., однако, заметно ослабила обращение к совести как к тому началу, которое должно согласовать и примирить идею автономии воли и разума личности, с одной стороны, и идею социального порядка — с другой.
Л. различает политическую и гражданскую свободу. Политическая свобода гарантирует
право гражданина участвовать в управлении гос-вом; гражданская свобода — это те основные права, на признании которых строится гражданское общество. Л. рассматривает политическую свободу только как дополнение к свободе гражданской. Однако политическая свобода представляет собой необходимое дополнение к гражданской свободе, единственно действенное ее дополнение. Без политической свободы — гражданская свобода хрупка и ненадежна. Две основные гарантии свободы — как гражданской, так и политической — Л. видит в частной собственности и правовом гос-ве.
Л. является не только идейным течением, но и определенной социальной практикой. Экономический Л. 19—20 вв. выступал с критикой феодальной регламентации экономических отношений. Физиократы, а за ними А. Смит активно поддерживали лозунг “Lais-sez faire” (“He мешайте действовать”). Дж. Локк и др. внесли важный вклад в утверждение идей парламентской демократии, конституционного правления, основанного на разделении власти между исполнительными и законодательными органами, обеспечении основных прав граждан, включая свободу слова, печати, вероисповедания и т.д. В 20 в. Л. отстаивал общественное устройство, при котором регулирование социально-экономических отношений осуществляется спонтанно, через механизм “свободного рынка”. На основе философии утилитаризма И. Бентама Дж.С. Миллем, Г. Спенсером и др. было развито утилитаристское обоснование Л., основу которого составляет стремление к достижению “наибольшей суммы общего счастья”. В последней трети 19 в. экспансии идей Л. был положен конец. На длительный период они были вытеснены социалистическими идеями, главное содержание которых составляли “организация”, “обобществление” и “планирование”. Парадоксальным образом это произошло под флагом требования “новой свободы”. Уже завоеванные свободы объявлялись “ничего не стоящими” без той “экономической свободы”, которую должен был принести социализм. Если для Л. свобода означала освобождение индивида от пут, не оставляющих ему выбора и заставляющих повиноваться власть имущим, то для социализма, истолкованного как скачок из царства необходимости в царство свободы, она сводилась к устранению оков капиталистической экономической системы и в конечном счете к требованию равного распределения богатства. В упадке Л. определенную роль сыграло также проникновение в него позитивистских идей.
Л. восстановил свой потенциал только в 1930-е гг., когда опыт коммунистической России показал, что обещанный радикальными социалистами путь к свободе есть в действительности прямая дорога к тоталитарному коммунистическому рабству. Постепенно классический Л. подвергся существенной перестройке, прежде всего в вопросе о социально-экономической роли гос-ва. Возникли концепции “нового Л.”,
или неолиберализма, сблизившегося с консерватизмом. Гос-ву стала вменяться обязанность разработки и воплощения в жизнь общей стратегии экономического развития, предотвращения кризисов и стаби-лизиции финансового положения. Была признана важность социальных и экономических прав индивидов, особая значимость выравнивания возможностей и шансов людей, особенно являющихся членами социальных групп, фактически оказавшихся в наиболее трудном положении. Л. начал учитывать гуманистические идеалы, стоящие выше механизмов рынка и конкуренции, и подчеркивать значение коллективных действий, ограничивающих сферу применения таких механизмов. Этими соображениями объясняются, в частности, прогрессивные налоги на доходы граждан и прибыли предприятий ради перераспределения части национального богатства, частичное ограничение свободы рынка и конкуренции ради уменьшения остроты экологических проблем, проблем физического и нравственного здоровья людей и т.д.
Иногда утверждается, что идеи Л. всегда были чужды России и никогда не найдут в ней подходящей почвы. Ссылаются на пресловутую “соборность”, будто бы изначально присущую рус. душе, на коллективистический характер рус. человека, на “евразийское начало” и др. подобные им неясные, вырванные из исторического контекста аргументы. Действительно, идеи Л. плохо уживались с привычным укладом российской жизни. Вместе с тем традиция Л., пусть не особенно глубокая и сильная, а временами даже прерывающаяся, в России существует давно, по меньшей мере с 18 в. “Суть либерализма в России была совершенно тождественной с сутью западного либерализма” (В.В. Леонтович). История Л. в России была на длительный период оборвана Октябрьской революцией 1917. В коммунистическом обществе слова “либерализм” и “либерал” приобрели явный негативный оттенок.
Критика Л. велась гл.обр. с двух позиций: с позиции капитализма и одобрения основных либеральных ценностей; с позиции социализма (коммунизма) как наиболее радикальной формы современного коллективизма. Основные моменты критики Л., относящейся в первую очередь к классическому Л., сводятся к следующему. Л. трактует общество как систему, состоящую из своего рода “атомов” — свободных, самоуправляющихся индивидов, желания и интересы которых мало зависят от среды, в которой они живут и действуют. Отсюда переоценка моральной и ценностной автономии личности, ее способности и желания действовать исключительно по собственному плану и пользоваться своей системой ценностей. Л. не видит разных возможностей истолкования свободы и явно переоценивает роль индивидуальной свободы в сложной системе социальных отношений. Даже в развитом капиталистическом обществе далеко не все его члены горячо стремятся к свободе; многие ставят безопас-
ность и устойчивость своего существования выше индивидуальной свободы, всегда сопряженной с ответственностью и риском. Далее, в коллективистическом (в частности, в коммунистическом и национал-социалистическом) обществе подавляющее большинство людей вовсе не чувствуют себя несвободными. Л. чересчур оптимистично предполагает, что люди руководствуются в свой жизни прежде всего разумом, а не чувством, верой, традициями и т.п., и выдвигает рационализм как едва ли не единственный метод решения всех социальных проблем. Л. преувеличивает роль выведения конкретных случаев из одного общего принципа или немногих таких принципов. Либеральное мышление нередко игнорирует историю и является в своей основе статическим, поскольку считает, что правильное понимание социальной жизни есть самодостаточная, автономная сфера, мало или вообще не зависящая от влияния истории. В частности, неисторично истолковываются неотъемлемые права человека (жизнь, свобода, собственность, право сопротивляться тирании и т.д.). Л. как бы не замечает, что помимо капитализма существовали и существуют др., иногда принципиально иные способы общественного устройства, столь же естественные, как и капитализм, и не являющиеся “болезнью общества” или “вывихом истории” (в частности, коммунизм). Л. плохо видит преходящий характер самого капиталистического общества, которое тоже исторично и в свое время сойдет с исторической арены.
С этими общими особенностями либерального мышления тесно связано решение Л. многих конкретных проблем: Л. чересчур абстрактно противопоставляет путь постепенных, шаг за шагом идущих реформ более радикальному пути социальной революции. Л. утверждает, что революции вообще не нужны и даже неразумны в современном индустриальном обществе. Это как раз полная противоположность подходу, объявляющему революцию основным двигателем истории. Вопрос, на который Л. не дает ответа: всегда ли можно обойтись без революции, заместив ее подходящими к случаю реформами? Ответ на этот вопрос должен быть, скорее всего, отрицательным. Во всяком случае каждый переход от коллективистического устройства общества к индивидуалистическому его устройству и наоборот представляет собой глубокую социальную революцию (см.: Индивидуалистическое общество и коллективистическое общество). Если история рассматривается как колебания обществ между полюсами коллективизма и индивидуализма, революции становятся неотъемлемыми ее элементами. Марксизм переоценивал роль социальных революций в истории; Л., напротив, переоценивает возможности частичных, идущих шаг за шагом реформ.
О ХайекФ.А. Дорога к рабству //Вопросы философии. 1990. № 10—12; Поппер К.Р. Открытое общество и его враги. М., 1992. Т. 1—2; Леонтович В.В. История либерализма в России,
1762—1914. М., 1995; Гаджиев К.С. Политическая наука. М., 1996; ИвинА.А. Философия истории. М., 1999.
А.А. Ивин
/
Источник: Философия: энциклопедический словарь
ЛИБЕРАЛИЗМ
от лат. liberalis — свободный) — наименование «семейства» идейно-политических течений, исторически развившихся из рационалистической и просветительской критики, которой в 17—18 вв. были подвергнуты западноевропейское сословно-корпоративное общество, политический «абсолютизм» и диктат церкви в светской жизни. Философские основания «членов либерального семейства» всегда были различны до несовместимости. Исторически важнейшие среди них: 1) учения о «естественных правах» человека и «общественном договоре» как фундаменте легитимного политического устройства (Дж. Локк и др., Договор общественный); 2) «кантовская парадигма» моральной автономии ноументального «я» и вытекающие из нее концепции «правового государства»; 3) идеи «шотландского просвещения» (Д. Юм, А. Смит, А. Фергюсон и др.) о спонтанной эволюции социальных институтов, движимой неустранимой скудостью ресурсов в сочетании с эгоизмом и изобретательностью людей, связанных, однако, «моральными чувствами»; утилитаризм (И. Бетпам, Д. Рикардо, Дж. С. Милль и др.) с его программой «наибольшего счастья для наибольшего числа людей», рассматриваемых в качестве расчетливых максимизаторов собственной выгоды; 5) так или иначе связанный с гегелевской философией «исторический либерализм», утверждающий свободу человека, но не в качестве чего-то, присущего ему «от рождения», а как, по словам Р. Коллингвуда, «приобретаемое постепенно постольку, поскольку человек вступает в самосознательное обладание собственной личностью посредством... нравственного прогресса». В модифицированных и нередко эклектичных вариантах эти различные философские основания воспроизводятся и в современных дискуссиях внутри «либерального семейства». Основными осями таких дискуссий, вокруг которых складываются новые группировки либеральных теорий, отодвигающие на второй план значение различий философских оснований, являются следующие. Во-первых, должен ли либерализм в качестве своей главной цели стремиться к «ограничению принуждающей власти любого правительства» (Ф. Хайек) или это вопрос второстепенный, решаемый в зависимости от того, как либерализм справляется со своей важнейшей задачей — «поддержанием условий, без которых невозможна свободная практическая реализация человеком своих способностей» (Т. X. Грин). Суть этих дискуссий — отношение государства и общества, роль, функции и допустимые масштабы деятельности первого ради обеспечения свободы развития индивида и свободного общежития людей. Во-вторых, должен ли либерализм быть «ценностно нейтральным», своего рода «чистой» техникой защиты индивидуальной свободы, независимо от того, в каких ценностях она выражается (Дж. Роулз, Б. Аккерман), или он воплощает определенные ценности (гуманность, терпимость и солидарность, справедливость и т. д.), отход от которых и беспредельный моральный релятивизм чреваты для него самыми пагубными, в том числе непосредственно политическими, последствиями (У. Галстон, М. Уолцер). Суть этого типа — нормативное содержание либерализма и зависимость от него практического функционирования либеральных институтов. В-третьих, спор «экономического» и «этического» (или политического) либерализма. Первый характеризуется формулой Л. фон Мизеса: «Если сконденсировать всю программу либерализма в одно слово, то им будет частная] собственность... Все другие требования либерализма вытекают из этого фундаментального требования». «Этический» либерализм утверждает, что связь свободы и частной собственности неоднозначна и не неизменна в разных исторических контекстах. По словам Б. Кроне, свобода «должна иметь смелость принять средства социального прогресса, которые... являются разнообразными и противоречивыми», рассматривая принцип laissez faire лишь как «один из возможных типов экономического порядка».
Если у различных видов либерализма, классических и современных, нельзя найти общего философского знаменателя и подходы их к ключевым практическим проблемам разнятся столь значительно, то что же тогда позволяет говорить об их принадлежности к одному «семейству»? Видные западные исследователи отвергают саму возможность дать либерализму единое определение: его история открывает лишь картину «разрывов, случайностей, многообразия... мыслителей, безразличным образом смешанных в кучу под вывеской «либерализм» (Д. Грей). Общность различных во всех др. отношениях видов либерализма открывается, если их рассматривать не со стороны их философского или политико-программного содержания, но как идеологию, определяющая функция которой не описывать действительность, а действовать в действительности, мобилизуя и направляя энергию людей на определенные цели. В различных исторических ситуациях успешное осуществление этой функции требует обращения к разным философским идеям и выдвижения разных программных установок в отношении того же рынка, «минимизации» или экспансии государства и т. д. Иными словами, единственное общее определение либерализма может заключаться лишь в том, что он является функцией осуществления некоторых ценностей-целей, специфическим образом проявляющейся в каждой конкретной ситуации. Достоинство и мера «совершенства» либерализма определяются не философской глубиной его доктрин или верностью тем или иным «сакральным» формулировкам о «естественности» прав человека или «незыблемости» частной собственности, а его практической (идеологической) способностью приблизить общество к своим целям и не дать ему «сорваться» в то состояние, которое радикально чуждо им. История многократно демонстрировала то, что философски бедные либеральные учения оказывались с этой точки зрения гораздо эффективнее своих философски утонченных и изощренных «собратьев» (сравним хотя бы политические «судьбы» воззрений «отцов-основателей» США, как они изложены в «Федералисте» и др. документах, с одной стороны, и немецкого кантианства — с другой). Каковы же устойчивые цели-ценности либерализма, получавшие в его истории различные философские обоснования и воплощавшиеся в разных практических программах действий?
1. Индивидуализм — в смысле «примата» морального достоинства человека перед любыми посягательствами на него со стороны любого коллектива, какими бы соображениями целесообразности такие посягательства ни поддерживались. Понятый т. о. индивидуализм не исключает априорно самопожертвования человека, если он признает требования коллектива «справедливыми». Индивидуализм не связан логически необходимым образом и с теми представлениями об «атомизированном» обществе, в рамках которых и на основе которых он первоначально утверждался в истории либерализма.
2. Эгалитаризм — в смысле признания за всеми людьми равной моральной ценности и отрицания значения для Организации важнейших правовых и политических институтов общества любых «эмпирических» различий между ними (в плане происхождения, собственности, профессии, пола и т. д.). Такой эгалитаризм не обязательно обосновывается согласно формуле «все от рождения равны». Для либерализма важно введение проблемы равенства в логику долженствования ~«все должны быть признаны морально и политически равными», независимо от того, вытекает ли такое введение из доктрины «естественных прав», гегелевской диалектики «раба и господина» или утилитаристского расчета собственных стратегических выгод.
3. Универсализм — в смысле признания того, что требования индивидуального достоинства и равенства (в указанном понимании) не могут быть отвергнуты посредством ссылок на «имманентные» особенности тех или иных культурно-исторических коллективов людей. Универсализм не должен обязательно увязываться с представлениями о внеисторической «природе человека» и одинаковостью понимания всеми «достоинства» и «равенства». Он может трактоваться и так, что в каждой культуре — в соответствии с присущим ей характером развития человека — должно быть право требовать уважения достоинства и равенства, как они понимаются в своей исторической определенности. Универсальным оказывается не то, что именно требуют люди в разных контекстах, а как они требуют то, что требуют, а именно — не в качестве рабов, ищущих милости, в которой хозяева по праву могут им отказать, а в качестве достойных людей, имеющих право на то, что они требуют.
4. Мелиоризм как утверждение возможности исправления и совершенствования любых общественных институтов. Мелиоризм не обязательно совпадает с идеей прогресса как направленного и детерминированного процесса, с которой он был долгое время исторически связан. Мелиоризм допускает и разные представления о соотношении сознательного и стихийного начал в изменении общества — в диапазоне от спонтанной эволюции Хайекадо рационалистического конструктивизма Бентама.
Этой констелляцией ценностей-целей либерализм заявляет о себе как о современной идеологии, отличной от более ранних политических учений. Граница здесь может быть обозначена преобразованием центральной проблемы. Вся досовременная политическая мысль так или иначе фокусировалась на вопросе: «каково наилучшее государство и какими должны быть его граждане?» В центре либерализма другой вопрос: «как возможно государство, если свобода людей, способная выливаться и в разрушительное своеволие, неустранима?» Весь либерализм, образно говоря, вытекает из двух формул Г. Гоббса: «Не существует абсолютного добра, лишенного всякого отношения к чему-либо или к кому-либо» (т. е. вопрос о «наилучшем государстве вообще» лишен смысла) и «природа добра и зла зависит от совокупности условий, имеющихся в данный момент» (т. е. «правильная» и «хорошая» политика может определяться только как функция данной ситуации). Смена этих центральных вопросов и определила общий контур либерального политического мышления, очерченный следующими линиями-положениями: 1) чтобы какое-то государство могло состояться, в него должны быть включены все, кого это дело касается, а не только добродетельные или обладающие какими-то особыми признаками, делающими их пригодными для политического участия (как это было, напр., у Аристотеля}. Это и есть либеральный принцип равенства, который наполнялся содержанием в ходе истории либерализма, прогрессивно распространяясь на все новые группы людей, исключенные из политики на предыдущих этапах. Ясно, что такое распространение происходило посредством демократической борьбы против сложившихся ранее институциональных форм либерализма с присущими им механизмами дискриминации, а не благодаря саморазвертыванию «имманентных принципов» либерализма. Но важно другое: либеральное государство и идеология были способны к такому развитию, тогда как более ранние политические формы (тот же античный полис) ломались при попытках расширения их изначальных принципов и распространения их на группы угнетенных; 2) если нет абсолютного блага, самоочевидного для всех участников политики, то достижение мира предполагает допущение свободы всех следовать собственным представлениям о благе. Это допущение «технически» реализуется посредством установления каналов (процедурных и институциональных), по которым происходит удовлетворение людьми своих стремлений. Изначально свобода приходит в современный мир не в виде «благого дара», а в виде страшного вызова самим основам общежития людей со стороны их буйного себялюбия. Либерализм должен был признать эту грубую и опасную свободу и социализировать ее согласно той примитивной формуле «свободы от», которую столь выразительно передает ранний либерализм. Такое признание и то, что из него вытекало для политической теории и практики, необходимо для реализации самой возможности совместной жизни людей в условиях современности. (В смысле гегелевской формулы — «свобода необходима», т. е. свобода стала необходимостью для современности, что, конечно, имеет мало общего с «диалектико-материалистическим» толкованием этой формулы Ф. Энгельсом — свобода как познанная необходимость). Но необходимость признания свободы в ее грубой форме отнюдь не говорит о том, что либерализм не идет дальше в осмыслении и практике свободы. Если этически либерализм к чему-то стремился, то именно к тому, чтобы свобода сама по себе стала самоцелью для людей. Формулой этого нового понимания свободы как «свободы для» можно считать слова А. деТоквиля: «Тот, кто ищет в свободе что-либо иное, кроме ее самой, создан для рабства»; 3) если признана свобода (и в первом, и во втором ее понимании), то единственным способом устроения государства является согласие его устроителей и участников. Смыслом и стратегической целью либеральной политики является достижение консенсуса как единственного реального основания современного государства. Движение в этом направлении, — со всеми его сбоями, противоречиями, использованием инструментов манипуляции и подавления, так же как и с моментами исторического творчества и реализации новых возможностей эмансипации людей, — это и есть действительная история либерализма, его единственное содержательно богатое определение.
Лит.: Леонпювич В. В. История либерализма в России. 1762—1914. M., 1995; DunnJ. Liberalism.— Idem., Western Political Theory in the Face f the Future. Cambr.. 1993; Galston W.A. Liberalism and Public Morality.— Liberals on Liberalism, ed. by A. Damico. Totowa (N.J.), 1986; Gray}. Liberalism. Milton Keynes, 1986; HayekF.A. The Constitution f Liberty. L., 1990; Holmes S. The Permanent Structure of Antiliberal Thought.— Liberalism and the Moral Life, ed. by N. Rosenblum, Cambr. (Mass), 1991; Mills W. C. Liberal Values in the Modem Vbrld.— Idem. Power, Politics and People, ed. by I. Horowitz. N.Y, 1963; RawlsJ. Political Liberalism. N. Y, 1993; Ruggiero G. de. The History of Liberalism. L., 1927; Wallerstein 1. After Liberalism. N. Y., 1995, pans 2, 3.
Б. Г. Капустин
Если у различных видов либерализма, классических и современных, нельзя найти общего философского знаменателя и подходы их к ключевым практическим проблемам разнятся столь значительно, то что же тогда позволяет говорить об их принадлежности к одному «семейству»? Видные западные исследователи отвергают саму возможность дать либерализму единое определение: его история открывает лишь картину «разрывов, случайностей, многообразия... мыслителей, безразличным образом смешанных в кучу под вывеской «либерализм» (Д. Грей). Общность различных во всех др. отношениях видов либерализма открывается, если их рассматривать не со стороны их философского или политико-программного содержания, но как идеологию, определяющая функция которой не описывать действительность, а действовать в действительности, мобилизуя и направляя энергию людей на определенные цели. В различных исторических ситуациях успешное осуществление этой функции требует обращения к разным философским идеям и выдвижения разных программных установок в отношении того же рынка, «минимизации» или экспансии государства и т. д. Иными словами, единственное общее определение либерализма может заключаться лишь в том, что он является функцией осуществления некоторых ценностей-целей, специфическим образом проявляющейся в каждой конкретной ситуации. Достоинство и мера «совершенства» либерализма определяются не философской глубиной его доктрин или верностью тем или иным «сакральным» формулировкам о «естественности» прав человека или «незыблемости» частной собственности, а его практической (идеологической) способностью приблизить общество к своим целям и не дать ему «сорваться» в то состояние, которое радикально чуждо им. История многократно демонстрировала то, что философски бедные либеральные учения оказывались с этой точки зрения гораздо эффективнее своих философски утонченных и изощренных «собратьев» (сравним хотя бы политические «судьбы» воззрений «отцов-основателей» США, как они изложены в «Федералисте» и др. документах, с одной стороны, и немецкого кантианства — с другой). Каковы же устойчивые цели-ценности либерализма, получавшие в его истории различные философские обоснования и воплощавшиеся в разных практических программах действий?
1. Индивидуализм — в смысле «примата» морального достоинства человека перед любыми посягательствами на него со стороны любого коллектива, какими бы соображениями целесообразности такие посягательства ни поддерживались. Понятый т. о. индивидуализм не исключает априорно самопожертвования человека, если он признает требования коллектива «справедливыми». Индивидуализм не связан логически необходимым образом и с теми представлениями об «атомизированном» обществе, в рамках которых и на основе которых он первоначально утверждался в истории либерализма.
2. Эгалитаризм — в смысле признания за всеми людьми равной моральной ценности и отрицания значения для Организации важнейших правовых и политических институтов общества любых «эмпирических» различий между ними (в плане происхождения, собственности, профессии, пола и т. д.). Такой эгалитаризм не обязательно обосновывается согласно формуле «все от рождения равны». Для либерализма важно введение проблемы равенства в логику долженствования ~«все должны быть признаны морально и политически равными», независимо от того, вытекает ли такое введение из доктрины «естественных прав», гегелевской диалектики «раба и господина» или утилитаристского расчета собственных стратегических выгод.
3. Универсализм — в смысле признания того, что требования индивидуального достоинства и равенства (в указанном понимании) не могут быть отвергнуты посредством ссылок на «имманентные» особенности тех или иных культурно-исторических коллективов людей. Универсализм не должен обязательно увязываться с представлениями о внеисторической «природе человека» и одинаковостью понимания всеми «достоинства» и «равенства». Он может трактоваться и так, что в каждой культуре — в соответствии с присущим ей характером развития человека — должно быть право требовать уважения достоинства и равенства, как они понимаются в своей исторической определенности. Универсальным оказывается не то, что именно требуют люди в разных контекстах, а как они требуют то, что требуют, а именно — не в качестве рабов, ищущих милости, в которой хозяева по праву могут им отказать, а в качестве достойных людей, имеющих право на то, что они требуют.
4. Мелиоризм как утверждение возможности исправления и совершенствования любых общественных институтов. Мелиоризм не обязательно совпадает с идеей прогресса как направленного и детерминированного процесса, с которой он был долгое время исторически связан. Мелиоризм допускает и разные представления о соотношении сознательного и стихийного начал в изменении общества — в диапазоне от спонтанной эволюции Хайекадо рационалистического конструктивизма Бентама.
Этой констелляцией ценностей-целей либерализм заявляет о себе как о современной идеологии, отличной от более ранних политических учений. Граница здесь может быть обозначена преобразованием центральной проблемы. Вся досовременная политическая мысль так или иначе фокусировалась на вопросе: «каково наилучшее государство и какими должны быть его граждане?» В центре либерализма другой вопрос: «как возможно государство, если свобода людей, способная выливаться и в разрушительное своеволие, неустранима?» Весь либерализм, образно говоря, вытекает из двух формул Г. Гоббса: «Не существует абсолютного добра, лишенного всякого отношения к чему-либо или к кому-либо» (т. е. вопрос о «наилучшем государстве вообще» лишен смысла) и «природа добра и зла зависит от совокупности условий, имеющихся в данный момент» (т. е. «правильная» и «хорошая» политика может определяться только как функция данной ситуации). Смена этих центральных вопросов и определила общий контур либерального политического мышления, очерченный следующими линиями-положениями: 1) чтобы какое-то государство могло состояться, в него должны быть включены все, кого это дело касается, а не только добродетельные или обладающие какими-то особыми признаками, делающими их пригодными для политического участия (как это было, напр., у Аристотеля}. Это и есть либеральный принцип равенства, который наполнялся содержанием в ходе истории либерализма, прогрессивно распространяясь на все новые группы людей, исключенные из политики на предыдущих этапах. Ясно, что такое распространение происходило посредством демократической борьбы против сложившихся ранее институциональных форм либерализма с присущими им механизмами дискриминации, а не благодаря саморазвертыванию «имманентных принципов» либерализма. Но важно другое: либеральное государство и идеология были способны к такому развитию, тогда как более ранние политические формы (тот же античный полис) ломались при попытках расширения их изначальных принципов и распространения их на группы угнетенных; 2) если нет абсолютного блага, самоочевидного для всех участников политики, то достижение мира предполагает допущение свободы всех следовать собственным представлениям о благе. Это допущение «технически» реализуется посредством установления каналов (процедурных и институциональных), по которым происходит удовлетворение людьми своих стремлений. Изначально свобода приходит в современный мир не в виде «благого дара», а в виде страшного вызова самим основам общежития людей со стороны их буйного себялюбия. Либерализм должен был признать эту грубую и опасную свободу и социализировать ее согласно той примитивной формуле «свободы от», которую столь выразительно передает ранний либерализм. Такое признание и то, что из него вытекало для политической теории и практики, необходимо для реализации самой возможности совместной жизни людей в условиях современности. (В смысле гегелевской формулы — «свобода необходима», т. е. свобода стала необходимостью для современности, что, конечно, имеет мало общего с «диалектико-материалистическим» толкованием этой формулы Ф. Энгельсом — свобода как познанная необходимость). Но необходимость признания свободы в ее грубой форме отнюдь не говорит о том, что либерализм не идет дальше в осмыслении и практике свободы. Если этически либерализм к чему-то стремился, то именно к тому, чтобы свобода сама по себе стала самоцелью для людей. Формулой этого нового понимания свободы как «свободы для» можно считать слова А. деТоквиля: «Тот, кто ищет в свободе что-либо иное, кроме ее самой, создан для рабства»; 3) если признана свобода (и в первом, и во втором ее понимании), то единственным способом устроения государства является согласие его устроителей и участников. Смыслом и стратегической целью либеральной политики является достижение консенсуса как единственного реального основания современного государства. Движение в этом направлении, — со всеми его сбоями, противоречиями, использованием инструментов манипуляции и подавления, так же как и с моментами исторического творчества и реализации новых возможностей эмансипации людей, — это и есть действительная история либерализма, его единственное содержательно богатое определение.
Лит.: Леонпювич В. В. История либерализма в России. 1762—1914. M., 1995; DunnJ. Liberalism.— Idem., Western Political Theory in the Face f the Future. Cambr.. 1993; Galston W.A. Liberalism and Public Morality.— Liberals on Liberalism, ed. by A. Damico. Totowa (N.J.), 1986; Gray}. Liberalism. Milton Keynes, 1986; HayekF.A. The Constitution f Liberty. L., 1990; Holmes S. The Permanent Structure of Antiliberal Thought.— Liberalism and the Moral Life, ed. by N. Rosenblum, Cambr. (Mass), 1991; Mills W. C. Liberal Values in the Modem Vbrld.— Idem. Power, Politics and People, ed. by I. Horowitz. N.Y, 1963; RawlsJ. Political Liberalism. N. Y, 1993; Ruggiero G. de. The History of Liberalism. L., 1927; Wallerstein 1. After Liberalism. N. Y., 1995, pans 2, 3.
Б. Г. Капустин
Источник: Новая философская энциклопедия
ЛИБЕРАЛИЗМ
от лат. "свобода") - в общем смысле слова - совокупность интеллектуальных и культурно-нравственных установок, ориентированных на признание личности, ее свободы и самореализации высшей ценностью культуры и общества. В таком качестве Л. является не только элементом политической и правовой культуры, но и духовно-практической культуры в целом. В узком смысле - это идеология, теория и практическая политика либеральных партий, действующих в рамках политических систем стран Запада с середины XIX в.
Истоки политического Л. связаны с социально-политическими процессами XVII - XVIII вв.: раннебуржуазными революциями, секуляризацией политико-правовой сферы, формированием экономической системы "свободного рынка" и конституционалистской политической системы, светской культурно-образовательной практики. "Классический" Л. в качестве политической идеологии и практики, безусловно, тесно связан с "классическим" капитализмом XIX в., первой фазой эволюции "индустриального общества". Более того, Л. в этом случае можно рассматривать как концентрированное выражение практики и духовно-ценностных ориентации данного типа общества. Что касается Л. в широком смысле, его история обладает большей самостоятельностью по отношению к той или иной социально-политической ситуации. Дело в том, что для "философского" Л. действительным идейно-установочным ядром является комплекс представлений об автономности и самодостаточности личности, понятие которой связано с принципом субстанциональной свободы в качестве высшей ценности личностного бытия. Эти утверждения, носящие вполне априорный характер, восходят к самым корням новоевропейского гуманизма и становятся основой широкомасштабных теоретических интерпретаций, в т. ч. и сугубо метафизического характера. Для "политического" же Л. основное значение имеет не сама по себе презумпция свободы личности как высшей ценности, а создание системы политико-правовых институтов, обеспечивающих оптимальный характер самореализации личности. Благодаря этому, "политический" Л., являясь важным фактором социально-политического взаимодействия, сам трансформируется в соответствии с развитием и изменением этой сферы жизнедеятельности общества. Хотя и с учетом данной специфики, жесткая идентификация Л. с четко определенными классово-групповыми интересами представляется проблематичной, т. к. идеи и ценности Л. давно стали неотъемлемым компонентом культуры современного общества (по крайней мере, в западном мире). Основной философской предпосылкой возникновения Л. послужило становление гуманистической культурной парадигмы нового времени. Логику этого сложного процесса можно выразить, хотя и в упрощенном виде, так: выделение человека в качестве смыслового и целевого центра Универсума; отказ от принципа несубстанциальности человека ("смерть бога"); гипостазирование сущностных качеств человека (разума, целеполагающей способности, творчески-производительной активности) в качестве метафизических субстанций; отождествление "сущности человека" не с абстрактно-всеобщим, родовым началом, а с индивидностью ("атомарный индивид"). Это путь, пройденный новоевропейской философией от Ф. Бэкона и Р. Декарта до А. Смита, Д. Юма и И. Канта. Последняя фаза этого логического становления - "атомизация" и "априоризация" индивидности - как раз и является философским фундаментом Л. Особое значение в этом процессе имеют социально-антропологические концепции физиократов XVII - XVIII вв., где впервые отчетливо выделяется абстрактная личность в качестве субъекта правоспособности, обладающего "врожденными", "естественными" и неотчуждаемыми правами. Позитивная политико-правовая система предстает как продукт рационально-произвольного взаимодействия автономных индивидов, исходящих из своих сущностных потребностей в гарантированной реализации личных прав. Идея "общественного договора", даже выраженная крайне осторожно, логически ставит государство и власть в зависимость от целей и ценностей личности. Законы и установления обретают легитимно-правовой статус лишь в качестве актов, выражающих "общую волю" или "волю большинства". При этом в социально-политических теориях XVII - XVIII вв. атомарность индивида выступала скорее как антропологический принцип, на уровне же разработки институциональных параметров индивидуализм оказывался фактором негативного значения. Это свойственно не только "авторитарным" моделям Б. Спинозы и Т. Гоббса, но и более демократичным концепциям Дж. Локка, Вольтера, Ш. Монтескье, Ж.-Ж. Руссо. Решающий шаг в этом направлении делает И. Кант, возводя принцип духовной автономности личности в субстанцию всего политико-правового механизма: гражданское состояние предполагает подчинение тотализующей и правообеспечивающей воле государства, но представления о личных целях и выгодах, справедливости, правомочности и разумной целесообразности любых действий, затрагивающих интересы личности, остаются в сфере ее неотчуждаемых прерогатив. Гегель в "Философии права" полагает исходным пунктом самореализации "идеи права" абстрактную свободу индивида, отождествляемую с правоспособностью или "чистой возможностью права". А первичная конкретизация правоспособности полагается правом частной собственности. Эти принципы в дальнейшем становятся отправной точкой обоснования классического Л. у И. Бентама и Б. Констана. Характерно, что логический дискурс гегелевской политико-правовой теории завершается утверждением доминирующей и самодовлеющей роли государства в сфере правоотношений (почему свобода отдельной личности и полагается в качестве абстрактной). Тем самым, на уровне чистой логики Гегелем поставлена дилемма, осознанная теорией Л. лишь гораздо позднее. Эта дилемма формируется следующим образом: власть принадлежит народу (ибо он сам создает законы и контролирует их реализацию) - над всем властвует государственный закон (поскольку только авторитет и мощь государства придают закону принудительно-общеобязательный статус). Попытка разрешить эту дилемму оптимальным образом вызывает к жизни сначала концепцию конституционно-правового строя (у тех же Локка, Канта, Гегеля), а затем и реализацию этой концепции в большинстве стран Западной Европы. К середине XIX в. складывается общий комплекс фундаментальных утверждений Л., получающих разнообразную философскую, политико-правовую и идеологическую интерпретацию в теоретических концепциях. Он может быть представлен следующим образом: 1. Априорная ценность человеческой личности. 2. Исходное "естественное равенство" людей. 3. Отождествление сущности человека с целеполагающей рациональностью, а целевых мотиваций личности - с моральной добродетелью. 4. Реальность неотчуждаемых прав и свобод личности (право на жизнь, свободу, собственность и т. д.). 5. Главная функция государства - обеспечение и защита естественных прав. 6. Взаимоотношения индивида и государства определяются фундаментальными договорными актами - метафизическим общественным договором, артикулированным в конституции. 7. Верховенство конституционно-правового закона, которому подчинена деятельность государства и в рамках которого личность действует свободно (дозволено все, что не запрещено законом). 8. Ограничение прерогатив государства в сфере частной жизни граждан (семейной, экономической, культурно-духовной). 9. Система разделения властей как гарант стабильности правового пространства самореализации индивида, относительное главенство законодательной власти в виде представительской системы. 10. Легитимность правосознания личности вкупе с автономностью ее нравственно-ценностной ориентации. Классический Л. XIX в., представленный политико-правовыми теориями И. Бентама и Б, Констана строится на этой концептуальной основе, адаптируя ее к реальности социально-экономических процессов своего времени. Наиболее характерная черта этих концепций - жесткая связка "свобода - индивидуализм - частная собственность - прагматизм". Так, И. Бентам (1748 - 1832) разрабатывает широкомасштабную программу либерально-демократических преобразований общества и государства на базе утилитаризма. С его т. зр., польза - ведущий целевой стимул всякой деятельности. Общая польза есть сумма индивидуальных польз или "наибольшее счастье для наибольшего количества людей". Эта формула становится смысловой и целевой максимой законодательства, благодаря чему личность становится целью, а государство - средством. "Польза" и "счастье" прямо пропорциональны материальному благосостоянию, т. е. частной собственности: "Из двух индивидов, обладающих неравным количеством богатства, тот, кто обладает большим количеством, обладает и большим счастьем". Все политико-правовые институты, следовательно, обязаны способствовать процветанию частной собственности, но не путем вмешательства в экономическую конкуренцию, а лишь предоставляя всем гражданам формально равные возможности участия в ней. Логика "свободного рынка", в котором и реализуются субстанциональная свобода и активность личности, сама со временем выровняет все негативные феномены общественной жизни. Б. Констан (1748 - 1830) с близких позиций подробно разрабатывает концепцию многоуровневой децентрализации власти, позволяющей обеспечить всестороннюю административную, политическую и правовую защиту собственника. Принципиальным нововведением при этом оказывается концепция самостоятельной муниципальной власти, формируемой наиболее демократическим способом. Уже во второй половине XIX в. в политической философии Л. начинается отход от столь ярко выраженного индивидуализма. В работах германского правоведа Л. фон Штейна (1815 - 1890) осуществляется своеобразный синтез принципов классического Л. с теорией классовой борьбы и классовой сущности государства. Основной вывод таков: государство должно трансформироваться из инструмента "частно-классового интереса" в орудие классовой солидарности, что предполагает значительное расширение сферы государственного вмешательства в социально-экономическую деятельность, сложную систему искусственного выравнивания социального неравенства ради достижения классовой гармонии и правового характера политической системы. Движение в сторону "социализации" исходных принципов Л. весьма характерно для конца XIX - первой трети XX вв. Сформировавшийся в результате неолиберализм, или "социальный либерализм" (Т. Грин, Дж. Хобсон, Л. Хобхауз, Г. Спенсер), ориентируется на реформацию классической системы "свободного предпринимательства", усиление социальной политики государства, компенсацию имущественного неравенства расширением демократических институтов, формирование "этической политики". В данной позиции социальная защита индивида не противопоставляется его автономности и личному достоинству, а предполагается ими. В политическом плане Л. солидаризуется с "левыми" течениями (лейборизм, социал-демократия). Основная трансформация либеральной философии и антропологии в этот период происходит под знаком отказа от отождествления свободы личности с суммативным объемом собственности. Акцент все больше и больше смещается в сторону нравственной и духовно-культурной свободы личности, утверждения априорного права "быть и мыслить не как все". В послевоенный период политическая идеология Л. входит в стадию кризиса, постепенно утрачивая существенные отличия от консервативных принципов. Единственным принципиальным расхождением остается подход к этической и ценностной проблематике: Л. сохраняет идею нравственного плюрализма и вариативности общественной морали, тогда как консервативная мысль всегда придерживается ориентации на "традиционные ценности и устои". Характерно, что мировоззрение Л. постепенно отождествляется с научным стилем мышления современности. Т. е., с признанием возможности равноправной аргументации различных концепций и позиций, выбор между которыми зависит не от их сущностного "смысла", а именно от качества аргументированности. Глобальные процессы 80 - 90 гг., размывание устоявшихся моделей социально-политической практики и мышления, становление "постиндустриального общества" и постмодернистской культуры вызывают и неоднозначные трансформации теории и практики Л. В отношении теоретического движения наиболее характерным процессом представляется адаптация либеральных мотивов к функционированию субкультурных общностей, конвенциональной групповой этики и системы культурно-эстетических ценностей, принципов этнокультурной толерантности. Перспективы политического и экономического Л. в его собственном смысле для современной ситуации вряд ли столь определенны. В отечественной культурно-социальной практике история Л. сложна и противоречива. Прежде всего, российская государственность практически никогда не имела опыта широкомасштабных либерально-демократических преобразований в западном духе. При этом нравственное и теоретическое обоснование идей и ценностей Л. в отечественной мысли имеет свою весомую традицию. Так, в правовой теории Л. представлен С. А. Муромцевым, А. Ф. Кони, П. И. Новгородцевым, хотя и с существенным акцентом на высшие ценности солидаризма. Именно правовые реформы 70-х гг. XIX в. в России более всего близки духу правового Л. В политической же сфере практика Л. не имела далеко идущих продолжений: если и была тенденция к либерализации политической системы России, то она была резко прервана Октябрьской революцией. В философско-политической мысли Л. оставили свой след П. Б. Струве, Н. М. Коркунов, Б. Н. Чичерин. В постсоветский период в общественном сознании и интеллектуальных дискуссиях идеи Л. приобретают большое значение как выражение духа модернизации российского общества. Следует признать, что традиционный негативизм в отношении Л. как чисто западноевропейского феномена, свойственный славянофилам всех поколений, евразийцам и близким течениям, также сохраняет свое значение в интеллектуальной жизни постсоветского общества. По всей видимости, полемика Л. как "западничества" и антилиберализма как "почвенничества" сама по себе является бесплодной. Практика показывает, что обновляющаяся культурно-ценностная сфера постсоветского общества достаточно активно принимает идеи Л. (хотя, возможно, в несколько утилитаризованной форме, в духе раннего Л.). Проблема заключается в том, насколько эти ценности и нравственно-прагматические установки могут реализоваться в институционально-правовой системе, испытывающей в своем становлении весьма противоречивые тенденции.
Е. В. Гутов
Истоки политического Л. связаны с социально-политическими процессами XVII - XVIII вв.: раннебуржуазными революциями, секуляризацией политико-правовой сферы, формированием экономической системы "свободного рынка" и конституционалистской политической системы, светской культурно-образовательной практики. "Классический" Л. в качестве политической идеологии и практики, безусловно, тесно связан с "классическим" капитализмом XIX в., первой фазой эволюции "индустриального общества". Более того, Л. в этом случае можно рассматривать как концентрированное выражение практики и духовно-ценностных ориентации данного типа общества. Что касается Л. в широком смысле, его история обладает большей самостоятельностью по отношению к той или иной социально-политической ситуации. Дело в том, что для "философского" Л. действительным идейно-установочным ядром является комплекс представлений об автономности и самодостаточности личности, понятие которой связано с принципом субстанциональной свободы в качестве высшей ценности личностного бытия. Эти утверждения, носящие вполне априорный характер, восходят к самым корням новоевропейского гуманизма и становятся основой широкомасштабных теоретических интерпретаций, в т. ч. и сугубо метафизического характера. Для "политического" же Л. основное значение имеет не сама по себе презумпция свободы личности как высшей ценности, а создание системы политико-правовых институтов, обеспечивающих оптимальный характер самореализации личности. Благодаря этому, "политический" Л., являясь важным фактором социально-политического взаимодействия, сам трансформируется в соответствии с развитием и изменением этой сферы жизнедеятельности общества. Хотя и с учетом данной специфики, жесткая идентификация Л. с четко определенными классово-групповыми интересами представляется проблематичной, т. к. идеи и ценности Л. давно стали неотъемлемым компонентом культуры современного общества (по крайней мере, в западном мире). Основной философской предпосылкой возникновения Л. послужило становление гуманистической культурной парадигмы нового времени. Логику этого сложного процесса можно выразить, хотя и в упрощенном виде, так: выделение человека в качестве смыслового и целевого центра Универсума; отказ от принципа несубстанциальности человека ("смерть бога"); гипостазирование сущностных качеств человека (разума, целеполагающей способности, творчески-производительной активности) в качестве метафизических субстанций; отождествление "сущности человека" не с абстрактно-всеобщим, родовым началом, а с индивидностью ("атомарный индивид"). Это путь, пройденный новоевропейской философией от Ф. Бэкона и Р. Декарта до А. Смита, Д. Юма и И. Канта. Последняя фаза этого логического становления - "атомизация" и "априоризация" индивидности - как раз и является философским фундаментом Л. Особое значение в этом процессе имеют социально-антропологические концепции физиократов XVII - XVIII вв., где впервые отчетливо выделяется абстрактная личность в качестве субъекта правоспособности, обладающего "врожденными", "естественными" и неотчуждаемыми правами. Позитивная политико-правовая система предстает как продукт рационально-произвольного взаимодействия автономных индивидов, исходящих из своих сущностных потребностей в гарантированной реализации личных прав. Идея "общественного договора", даже выраженная крайне осторожно, логически ставит государство и власть в зависимость от целей и ценностей личности. Законы и установления обретают легитимно-правовой статус лишь в качестве актов, выражающих "общую волю" или "волю большинства". При этом в социально-политических теориях XVII - XVIII вв. атомарность индивида выступала скорее как антропологический принцип, на уровне же разработки институциональных параметров индивидуализм оказывался фактором негативного значения. Это свойственно не только "авторитарным" моделям Б. Спинозы и Т. Гоббса, но и более демократичным концепциям Дж. Локка, Вольтера, Ш. Монтескье, Ж.-Ж. Руссо. Решающий шаг в этом направлении делает И. Кант, возводя принцип духовной автономности личности в субстанцию всего политико-правового механизма: гражданское состояние предполагает подчинение тотализующей и правообеспечивающей воле государства, но представления о личных целях и выгодах, справедливости, правомочности и разумной целесообразности любых действий, затрагивающих интересы личности, остаются в сфере ее неотчуждаемых прерогатив. Гегель в "Философии права" полагает исходным пунктом самореализации "идеи права" абстрактную свободу индивида, отождествляемую с правоспособностью или "чистой возможностью права". А первичная конкретизация правоспособности полагается правом частной собственности. Эти принципы в дальнейшем становятся отправной точкой обоснования классического Л. у И. Бентама и Б. Констана. Характерно, что логический дискурс гегелевской политико-правовой теории завершается утверждением доминирующей и самодовлеющей роли государства в сфере правоотношений (почему свобода отдельной личности и полагается в качестве абстрактной). Тем самым, на уровне чистой логики Гегелем поставлена дилемма, осознанная теорией Л. лишь гораздо позднее. Эта дилемма формируется следующим образом: власть принадлежит народу (ибо он сам создает законы и контролирует их реализацию) - над всем властвует государственный закон (поскольку только авторитет и мощь государства придают закону принудительно-общеобязательный статус). Попытка разрешить эту дилемму оптимальным образом вызывает к жизни сначала концепцию конституционно-правового строя (у тех же Локка, Канта, Гегеля), а затем и реализацию этой концепции в большинстве стран Западной Европы. К середине XIX в. складывается общий комплекс фундаментальных утверждений Л., получающих разнообразную философскую, политико-правовую и идеологическую интерпретацию в теоретических концепциях. Он может быть представлен следующим образом: 1. Априорная ценность человеческой личности. 2. Исходное "естественное равенство" людей. 3. Отождествление сущности человека с целеполагающей рациональностью, а целевых мотиваций личности - с моральной добродетелью. 4. Реальность неотчуждаемых прав и свобод личности (право на жизнь, свободу, собственность и т. д.). 5. Главная функция государства - обеспечение и защита естественных прав. 6. Взаимоотношения индивида и государства определяются фундаментальными договорными актами - метафизическим общественным договором, артикулированным в конституции. 7. Верховенство конституционно-правового закона, которому подчинена деятельность государства и в рамках которого личность действует свободно (дозволено все, что не запрещено законом). 8. Ограничение прерогатив государства в сфере частной жизни граждан (семейной, экономической, культурно-духовной). 9. Система разделения властей как гарант стабильности правового пространства самореализации индивида, относительное главенство законодательной власти в виде представительской системы. 10. Легитимность правосознания личности вкупе с автономностью ее нравственно-ценностной ориентации. Классический Л. XIX в., представленный политико-правовыми теориями И. Бентама и Б, Констана строится на этой концептуальной основе, адаптируя ее к реальности социально-экономических процессов своего времени. Наиболее характерная черта этих концепций - жесткая связка "свобода - индивидуализм - частная собственность - прагматизм". Так, И. Бентам (1748 - 1832) разрабатывает широкомасштабную программу либерально-демократических преобразований общества и государства на базе утилитаризма. С его т. зр., польза - ведущий целевой стимул всякой деятельности. Общая польза есть сумма индивидуальных польз или "наибольшее счастье для наибольшего количества людей". Эта формула становится смысловой и целевой максимой законодательства, благодаря чему личность становится целью, а государство - средством. "Польза" и "счастье" прямо пропорциональны материальному благосостоянию, т. е. частной собственности: "Из двух индивидов, обладающих неравным количеством богатства, тот, кто обладает большим количеством, обладает и большим счастьем". Все политико-правовые институты, следовательно, обязаны способствовать процветанию частной собственности, но не путем вмешательства в экономическую конкуренцию, а лишь предоставляя всем гражданам формально равные возможности участия в ней. Логика "свободного рынка", в котором и реализуются субстанциональная свобода и активность личности, сама со временем выровняет все негативные феномены общественной жизни. Б. Констан (1748 - 1830) с близких позиций подробно разрабатывает концепцию многоуровневой децентрализации власти, позволяющей обеспечить всестороннюю административную, политическую и правовую защиту собственника. Принципиальным нововведением при этом оказывается концепция самостоятельной муниципальной власти, формируемой наиболее демократическим способом. Уже во второй половине XIX в. в политической философии Л. начинается отход от столь ярко выраженного индивидуализма. В работах германского правоведа Л. фон Штейна (1815 - 1890) осуществляется своеобразный синтез принципов классического Л. с теорией классовой борьбы и классовой сущности государства. Основной вывод таков: государство должно трансформироваться из инструмента "частно-классового интереса" в орудие классовой солидарности, что предполагает значительное расширение сферы государственного вмешательства в социально-экономическую деятельность, сложную систему искусственного выравнивания социального неравенства ради достижения классовой гармонии и правового характера политической системы. Движение в сторону "социализации" исходных принципов Л. весьма характерно для конца XIX - первой трети XX вв. Сформировавшийся в результате неолиберализм, или "социальный либерализм" (Т. Грин, Дж. Хобсон, Л. Хобхауз, Г. Спенсер), ориентируется на реформацию классической системы "свободного предпринимательства", усиление социальной политики государства, компенсацию имущественного неравенства расширением демократических институтов, формирование "этической политики". В данной позиции социальная защита индивида не противопоставляется его автономности и личному достоинству, а предполагается ими. В политическом плане Л. солидаризуется с "левыми" течениями (лейборизм, социал-демократия). Основная трансформация либеральной философии и антропологии в этот период происходит под знаком отказа от отождествления свободы личности с суммативным объемом собственности. Акцент все больше и больше смещается в сторону нравственной и духовно-культурной свободы личности, утверждения априорного права "быть и мыслить не как все". В послевоенный период политическая идеология Л. входит в стадию кризиса, постепенно утрачивая существенные отличия от консервативных принципов. Единственным принципиальным расхождением остается подход к этической и ценностной проблематике: Л. сохраняет идею нравственного плюрализма и вариативности общественной морали, тогда как консервативная мысль всегда придерживается ориентации на "традиционные ценности и устои". Характерно, что мировоззрение Л. постепенно отождествляется с научным стилем мышления современности. Т. е., с признанием возможности равноправной аргументации различных концепций и позиций, выбор между которыми зависит не от их сущностного "смысла", а именно от качества аргументированности. Глобальные процессы 80 - 90 гг., размывание устоявшихся моделей социально-политической практики и мышления, становление "постиндустриального общества" и постмодернистской культуры вызывают и неоднозначные трансформации теории и практики Л. В отношении теоретического движения наиболее характерным процессом представляется адаптация либеральных мотивов к функционированию субкультурных общностей, конвенциональной групповой этики и системы культурно-эстетических ценностей, принципов этнокультурной толерантности. Перспективы политического и экономического Л. в его собственном смысле для современной ситуации вряд ли столь определенны. В отечественной культурно-социальной практике история Л. сложна и противоречива. Прежде всего, российская государственность практически никогда не имела опыта широкомасштабных либерально-демократических преобразований в западном духе. При этом нравственное и теоретическое обоснование идей и ценностей Л. в отечественной мысли имеет свою весомую традицию. Так, в правовой теории Л. представлен С. А. Муромцевым, А. Ф. Кони, П. И. Новгородцевым, хотя и с существенным акцентом на высшие ценности солидаризма. Именно правовые реформы 70-х гг. XIX в. в России более всего близки духу правового Л. В политической же сфере практика Л. не имела далеко идущих продолжений: если и была тенденция к либерализации политической системы России, то она была резко прервана Октябрьской революцией. В философско-политической мысли Л. оставили свой след П. Б. Струве, Н. М. Коркунов, Б. Н. Чичерин. В постсоветский период в общественном сознании и интеллектуальных дискуссиях идеи Л. приобретают большое значение как выражение духа модернизации российского общества. Следует признать, что традиционный негативизм в отношении Л. как чисто западноевропейского феномена, свойственный славянофилам всех поколений, евразийцам и близким течениям, также сохраняет свое значение в интеллектуальной жизни постсоветского общества. По всей видимости, полемика Л. как "западничества" и антилиберализма как "почвенничества" сама по себе является бесплодной. Практика показывает, что обновляющаяся культурно-ценностная сфера постсоветского общества достаточно активно принимает идеи Л. (хотя, возможно, в несколько утилитаризованной форме, в духе раннего Л.). Проблема заключается в том, насколько эти ценности и нравственно-прагматические установки могут реализоваться в институционально-правовой системе, испытывающей в своем становлении весьма противоречивые тенденции.
Е. В. Гутов
Источник: Современный философский словарь
