философия приверженцев и продолжателей Декарта. Исходным пунктом полагает самодостоверность сознания (cogito, ergo sum), а также последовательный дуализм тела и души и рационалистический математический метод.
КАРТЕЗИАНСТВО
КАРТЕЗИАНСТВО
Источник: Философский энциклопедический словарь
КАРТЕЗИАНСТВО
направление в философии и естествознании XVII-XVIII вв., в основе которого лежит учение Декарта. Исходным пунктом его является последовательный дуализм тела и души и рационалистический математический метод в познании. Теория врожденных идей является исходным моментом картезианской гносеологии.
Источник: Тематический философский словарь
Картезианство
философия приверженцев и продолжателей Декарта (латинизированное имя — Картезий, отсюда название). Исходным пунктом полагает самодостоверность сознания (cogito, ergo sum — мыслю, следовательно существую) и теория врожденных идей, а также последовательный дуализм тела и души и рационалистический математический метод (Декарт — основатель метода в науке, наряду с Фрэнсисом Бэконом).
Картезианство
(от Cartesius — лат. транскрипции имени Декарта)—. учение Декарта и, особенно, его последователей. Картезианская школа, получившая особенно большое распространение среди фр. и нидерландских философов в 17—18 вв., раскололась на два направления: прогрессивное, примкнувшее к механистически -материалистическому пониманию Декартом природы (Леруа, Ламетри, Кабанис), и реакционное, примкнувшее к идеалистической метафизике Декарта (Делафорж, окказионализм, Мальбранш).
Источник: Философский словарь. 1963
Картезианство
совокупность взглядов Р. Декарта и его последователей. Это направление в философии и естествознании XVII–XVIII веков, основанное на учении Р. Декарта. Основа картезианства – дуализм, разделение мира на две самостоятельные и независимые субстанции – протяженную и мыслящую. В теории познания основной принцип – самодостоверность сознания («мыслю, следовательно, существую») и теория врожденных идей. С развитием картезианства выделились материалистический монизм (к нему можно отнести взгляды Б. Спинозы) и идеалистический окказионализм, утверждавший принципиальную невозможность взаимодействия души и тела без прямого вмешательства Бога в каждом отдельном случае (Н. Мальбранш).
КАРТЕЗИАНСТВО
(Cartesianismus) — философия в меньшей степени Декарта (Renatus Cartesius), чем его приверженцев и продолжателей во Франции, Германии, Голландии и Италии, философия, которая развивалась в четырех различных направлениях; одно из них — окказионализм. Картезианство характеризуется самодостоверностью сознания (cogito ergo sum), как исходным пунктом, последовательным дуализмом тела и души, а также рационалистическим математическим методом.
С. Bouillier. Histoire de la philos, cartésienne, I—II, Paris/ Lyon, 1854,1868 (Repr. 1969); R. A. Watson. The Downfall of C. (1623—1712). Den Haag, 1966; R. Specht. Commercium mentis et corporis. Über Kausalvorstellungen im C., 1966; W. Röd. Descartes’ Erste Philos. — Versuch einer Analyse mit besonderer Berücksichtigung der Cartesian. Methodologie, 1971.
С. Bouillier. Histoire de la philos, cartésienne, I—II, Paris/ Lyon, 1854,1868 (Repr. 1969); R. A. Watson. The Downfall of C. (1623—1712). Den Haag, 1966; R. Specht. Commercium mentis et corporis. Über Kausalvorstellungen im C., 1966; W. Röd. Descartes’ Erste Philos. — Versuch einer Analyse mit besonderer Berücksichtigung der Cartesian. Methodologie, 1971.
Источник: Философский словарь [Пер. с нем.] Под ред. Г. Шишкоффа. Издательство М. Иностранная литература. 1961
КАРТЕЗИАНСТВО
направление в философии и естествознании 17-18 вв., теоретич. источником к-рого были идеи Декарта (латинизиров. имя Cartesius - Картезий, отсюда назв.). Ортодоксальное К. характеризуется дуализмом - разделением мира на две самостоят. (независимые) субстанции - протяженную (res extensa) и мыслящую (res cogitans), при этом проблема их взаимодействия в мыслящем существе оказалась в принципе неразрешимой в К. Для К. характерно также развитие рационалистич. математич. (геометрич.) метода. Самодостоверность сознания (декартовское «мыслю, следовательно существую»), равно как и теория врожденных идей, является исходным пунктом картезианской гносеологии. Картезианская физика, в противоположность ньютоновской, считала все протяженное телесным, отрицая, т. о., пустое пространство, и характеризовала движение с помощью понятия «вихрь». В развитии К. обозначились две противоположные тенденции - к материалистич. монизму (X. Де Руа, Б. Спиноза) и к идеалистич. окказионализму (А. Гейлинкс, Н. Мальбранш).
Источник: Советский философский словарь
КАРТЕЗИАНСТВО
- религиозно-философское течение, связанное с именем Р.Декарта (XVII в.). Имело целью достичь благополучия и самоутверждения на земле и блаженства на небе силами автономной мудрости естественного разума без обращения к вере, традиции и Откровению. Претендовало на обоснование тех истин, которые религия полагает своими: существование бесконечного и совершенного Бога, бессмертной и нематериальной души. Притязало на то, чтобы объяснять мир как бы с точки зрения творящего Бога, но образ мира был здесь представлен всего лишь в виде сложного механизма, а право человека перестраивать мир оно ограничивалось лишь законами природы, без внимания к религии и нравственности. Подавало себя как помощника христианской веры, но в действительности подрывало ее основы: картезианство "не могло не породить рациональной безрелигиозности" (М.Амара-Пуанье). Ж.Маритен назвал этот вид рационализма "католическим натурализмом", который сделал природу независимой и закрытой для благодати, а дело спасения ограничил лишь невидимым царством душ и моральным порядком, так что в картезианстве Христос вовсе не является Спасителем мира.
Источник: Краткий религиозно-философский словарь
КАРТЕЗИАНСТВО
философия Декарта и его учеников. Под картезианством понимают прежде всего философию Лейбница, Спинозы и Малъбранша — трех великих «картезианцев». Лейбниц развивает картезианскую физику, создает дифференциальное исчисление, обнаруживает, открыв формулу сохранения энергии (Mvl), духовный характер «силы» — источника движения в мире; он создает также спиритуалистскую метафизику и «динамику» Мальбранш углубляет cogito, чтобы в мысли обнаружить присутствие, более глубокое, чем мы сами (Бога); его рационализм развивается вокруг мистической интуиции. Что же касается окончательного варианта системы Спинозы (изложенного в «Этике»), то он предполагает завершение предшествующих систем и реализацию абсолютной интеллигибельности как в том, что касается Бога, так и в мышлении о конкретном человеческом существовании. В XVIII в. картезианство оказало влияние как на идеалистов, спиритуалистов, опиравшихся на Мальбранша и метафизику Декарта, так и на материалистов (Дидро, дАламбер), ссылавшихся на его физику. Множественность интерпретаций обусловлена богатством мысли и глубиной учения Декарта. Исходный пункт этих «размышлений», образующих «чистую доску» для всего, что мы знаем, чтобы восстановить определенное и истинное знание, прямо повлиял на «Картезианские размышления» Гуссерля — одно из самых сложных сочинений современной феноменологии.
Источник: Философский словарь
КАРТЕЗИАНСТВО
учение Декарта и направление в философии и естествознании 17–18 вв., развивавшее его идеи. Получило название от латинизир. имени Декарта – Cartesius (Картезий). Наличие в философии Декарта материалистич. и идеалистич. идей породило различные направления в К. и борьбу между ними. Идеалистич. тенденция К. была развита в особенности окказионализмом, а также Паскалем, примыкавшим к янсенизму. Рационалистич. логика Декарта была обстоятельно разработана Арно и Николем (1625–95) в соч. "Логика, или Искусство мыслить" (т.н. "Логика Пор-Рояля" – A. Arnauld et P. Nicole, "La logique, ou l´Art de penser...", 1662). Философы, примкнувшие преим. к идеям механико-математич. физики, физиологии и отчасти психологии Декарта, развили материалистич. сторону К. Таковы франц. философы Ж. Рого (1620–72) и его ученик П. Режи (1632–1707), к-рый в полемике против Мальбранша разрабатывал учение об идеях как отражениях реальных вещей. Отступая от идеалистич. метафизики Декарта, Режи считал тело не менее достоверным объектом познания, чем душу. В отличие от Арно, подчеркивавшего антисенсуалистич. элементы гносеологии Декарта, Режи внес в нее сенсуалистич. струю. Продолжателем Рого и Режи во Франции выступил Фонтенель, оказавший значит, влияние на формирование идеологии франц. Просвещения и материализма 18 в. "Материализм выступил против Декарта в лице Гассенди" (Маркс К. и Энгельсе., Соч., 2 изд., т. 2, с. 140). Крупным философом-картезианцем, преодолевшим дуализм своего учителя, был один из основателей материалистич. традиции К. – голландец Де Руа (Леруа), материалистич. идеи к-рого развил один из основоположников франц.материализма 18 в. Ламетри. В физиологии картезианская школа удерживала свое влияние вплоть до конца 18 в. (Кабанис). Картезианская школа механистич. физики, развивавшая идеи Декарта о близкодействии и о вихрях, выступала в 17 и отчасти 18 вв. гл. соперником гравитац. физики Ньютона. Наиболее видным представителем картезианской физики был голландец X. Гюйгенс и его школа. Идеи вихревой теории Декарта, развитые К., были возрождены во 2-й пол. 19 в. Максвеллом и др. учеными при объяснении явлений магнетизма и электричества. Враждебность материалистич. и рационалистич. элементов К. церк. догматике вызвала долголетнюю борьбу церкви против него. В совр. бурж. философии идеалистич. идеи К. используются феноменологией, экзистенциализмом и нек-рыми течениями идеалистич. рационализма. Лит.: Быховский Б. Э., Философия Декарта, М.–Л., 1940; История философии, т. 2, М., 1941, с. 122–151; Асмус В. Ф., Декарт, М., 1956, гл. 14; История философии, т. 1, М., 1957, с. 382–408; Введенский А. И., Декарт и оккааионализм, Берлин–П.–М., 1922; Saisset ?., Descartes, ses pr?curseurs et ses disciples, P., 1865; Вouillier P., Histoire de la philosophie cart?sienne, v. 1–2, P., 1868; Brockdorff C., Descartes und die Fortbildung der kartesianischen Lehre, M?nch., 1923; Mouy P., Le d?veloppement de la physique cart?sienne (1646–1712), P., 1934; Dibon P., Sur l´histoire de la philosophie cart?sienne, Groningue, 1955; Descartes et le cart?sianisme hollandais, ?tudes et documents, Amst., 1951; ?hijssen-Sсhоute C. L., Nederlands cartesianisme, Amst., 1954; Сallot ?., Probl?mes du cart?sianisme, Annecy, 1956. В. Соколов. Москва.
Источник: Философская Энциклопедия. В 5-х т.
КАРТЕЗИАНСТВО
учение Декарта (от латинизированной формы его имени — Картезий) и основанное на нем направление в философии и естествознании 17—18 вв. Основу картезианской системы мира составляет последовательный механицизм: правила механики тождественны принципам природы. Это означает, что между машинами, сделанными руками мастеров, и «природными вещами» существует аналогия и как бы лишь количественное различие: «трубки, пружины и иного рода инструменты» (Декарт. Начала философии IV, § 203) в природе более мелкие, чем в технике, и поэтому, будучи невидимыми для глаз, вынуждают наш ум обнаруживать их в ней. Т. о., картезианский механицизм связан с рационализмом и дуализмом Декарта как в онтологии (принцип двух субстанций), так и в учении о познании (достоверность достигается ясными и отчетливыми представлениями ума, а не показаниями внешних чувств). Иными словами, картезианство основывается на «любопытстве ума и близорукости глаз» (Фонтенель).
Картезианство нашло блестящих пропагандистов и талантливых последователей особенно в Голландии и во Франции, в которой оно утвердилось не в университетских кругах (Сорбонна еще в 1671 пыталась убедить парижский парламент запретить преподавание любой философии, кроме аристотелевской), а в светских салонах. Академия наук, образованная в 1666, также была настроена в пользу картезианства, которое ее бессменный секретарь Фонтенель представил в галантной форме светских бесед, отвечающей вкусам эпохи с характерным для нее культом зрелищ вообще и театра в частности. Сам Декарт подчеркивал, что в «театре мира» он любопытствующий, но недоверчивый зритель, так что сущность явлений природы как «представления» понимается в картезианстве как закулисная механика мировой «сцены», скрытая от глаз зрителя. Явления природы можно объяснить, «не обращаясь ни к чему другому.. кроме движения, величины, фигуры и расположения» частиц материи (Декарт Р. Мир, или трактат о свете.— Соч. в 2 т., т. 1. М., 1989, с. 193). В отличие от атомистического механизма в картезианской системе отсутствует пустота, и протяженная материя мыслится непрерывной и бесконечно делимой. Движения передаются механическими соударениями от тела к телу, причем их последовательность замыкается в круг или «вихрь». Все виды движения, о которых учил Аристотель, сводятся к перемещению. Среди законов движения, постулируемых в картезианской механике — принцип инерции («каждая из частиц материи продолжает находиться в одном и том же состоянии до тех пор, пока столкновение с другими частицами не вынудит ее изменить это состояние» ~ там же, с. 200) и закон сохранения количества движения, гарантом которого выступает Творец вселенной. Картезианская механика природы проста и изящна. Все «машинное» обеспечение «театра мира» скрыто от глаз и недоступно сознанию, если только оно не руководствуется ясным и проницательным умом, у которого для достижения истинного знания имеется четко определенный метод. Основатель картезианства как бы говорит — дайте мне материю, движение с его законами, и я без труда произведу мир как две капли воды похожий на тот, который мы созерцаем. Картезианский разум, понимаемый как «здравомыслие» (bon sens), это — универсальный разум, которым считаются наделенными все люди, «даже турки», именно потому, что он признается подобным божественному разуму и действующим во всей природе (исключая сверхъестественный мир). Оба разума, человеческий и божественный, описываются в картезианстве с помощью метафоры света — человеческий разум как «естественный свет», а божественный — как «свет веры». За пределами истин Откровения, доступных лишь «свету веры», человеческий разум — абсолютный властелин, способный безусловно подчинить себе всю природу с целью достижения всем человечеством земного блаженства. В этом — суть картезианского проекта, легшего в основу идеологии Просвещения и Французской революции. Характерно, что законы природы не «считываются» с ее явлений разумом, а налагаются им на нее. В разуме они хранятся как «врожденные идеи», посеянные самим Богом. Сформулированные Декартом рационально ясные аксиомы отстаивались им до конца, даже если эмпирические аргументы и склоняли к сомнению в их правильности. Так, напр., было в случае споров о наличии пустоты в природе. Сам Декарт подсказал Паскалю его знаменитый эксперимент на горе Пюи-де-Дом для проверки гипотезы об атмосферном давлении как альтернативе схоластическому принципу «боязни пустоты». «Пустота» тогда была обнаружена Паскалем в пространстве над столбиком ртути в трубке, опущенной в сосуд с нею, как это уже ранее было показано Торричелли. Но Декарт и картезианцы продолжали отстаивать принцип непрерывного заполнения пространства материей.
Картезианство представляет собой уникальный синтез традиций и новаторства. Хотя сам Декарт, испытавший нападки как католических, так и протестантских теологов, считал, что схоластику «надо прежде всего уничтожить» (Entretien avec Burman.— Descartes. Oeuvres et Lettres, presentes par A. Bridoux. P., 1953, p. 1398), картезианство в немалой степени базировалось на понятиях схоластической философии, пусть и значительно модифицированных. В еще большей мере, чем у самого Декарта, разрыв со схоластикой произошел у некоторых его последователей и толкователей. Если Декарт, умевший гармонично соединять различные интеллектуальные традиции, удерживал в себе доверие как к «свету веры», так и к «естественному свету разума», то уже некоторые его ученики и младшие современники утрачивают эту классическую гармонию. Одни из них подчинят субстанцию мыслящую принципу субстанции протяженной и тем самым сведут декартовский дуализм к материалистическому монизму (ученик Декарта голландский философ и физиолог Де Руа, 1598— 1679). Другие философы, испытавшие воздействие картезианства, напротив, будут искать способ перехода от него к объективному идеализму (Лейбниц) и развивать на его основе новый вариант христиански ориентированной метафизики (Мальбранш). В свою очередь, картезианская физика, существенно повлиявшая на физику Ньютона, «этого разрушителя картезианской системы» (Вольтер), в конце концов должна была уступить ей место в естествознании 18 в.
Лит.: Антон Э.йж. Картезианская теория тяжести.— В кн.: У истоков классической науки. М., 1968, с. 35—63; Блэкуэлл Дмс. Законы движения Декарта.— В кн.: Физика на рубеже 17—18 вв. M., 1974, с. 9—30; Каире А. Ньютон и Декарт.— Он же. Очерки истории философской мысли. М-, 1985, с. 204—266; Voltaire. Sur Descartes et Newton.— Idem. Lettres anglaises, presentes etc. par F. Masse, s. 1, p. 83—89; BouillerF. Histoire de la philosophie cartesienne, v. 1—2. P., 1868; BrockdorffC. Descanes und die Fortbildung der kartesianischen Lehre. Munch., 1923; Мочу Р. Le developpement de la physique cartesienne (1646—1712). P., 1934; Descartes et le cartesianisme hollandais. Etudes et documents. P.—Amst., 1950; Dibon P. Sur lhistoire de la philosophie cartesienne. Groningue. 1955; Watson P.A. Downfall of Cartesianism 1673—1712.AStudyofEpistemological Issues in Late 17th Century Cartesianism. The Hague, 1971; Rodis-LewisG. Loeuvre de Descartes. 2. P.. 1971.
В. П. Визгин
Картезианство нашло блестящих пропагандистов и талантливых последователей особенно в Голландии и во Франции, в которой оно утвердилось не в университетских кругах (Сорбонна еще в 1671 пыталась убедить парижский парламент запретить преподавание любой философии, кроме аристотелевской), а в светских салонах. Академия наук, образованная в 1666, также была настроена в пользу картезианства, которое ее бессменный секретарь Фонтенель представил в галантной форме светских бесед, отвечающей вкусам эпохи с характерным для нее культом зрелищ вообще и театра в частности. Сам Декарт подчеркивал, что в «театре мира» он любопытствующий, но недоверчивый зритель, так что сущность явлений природы как «представления» понимается в картезианстве как закулисная механика мировой «сцены», скрытая от глаз зрителя. Явления природы можно объяснить, «не обращаясь ни к чему другому.. кроме движения, величины, фигуры и расположения» частиц материи (Декарт Р. Мир, или трактат о свете.— Соч. в 2 т., т. 1. М., 1989, с. 193). В отличие от атомистического механизма в картезианской системе отсутствует пустота, и протяженная материя мыслится непрерывной и бесконечно делимой. Движения передаются механическими соударениями от тела к телу, причем их последовательность замыкается в круг или «вихрь». Все виды движения, о которых учил Аристотель, сводятся к перемещению. Среди законов движения, постулируемых в картезианской механике — принцип инерции («каждая из частиц материи продолжает находиться в одном и том же состоянии до тех пор, пока столкновение с другими частицами не вынудит ее изменить это состояние» ~ там же, с. 200) и закон сохранения количества движения, гарантом которого выступает Творец вселенной. Картезианская механика природы проста и изящна. Все «машинное» обеспечение «театра мира» скрыто от глаз и недоступно сознанию, если только оно не руководствуется ясным и проницательным умом, у которого для достижения истинного знания имеется четко определенный метод. Основатель картезианства как бы говорит — дайте мне материю, движение с его законами, и я без труда произведу мир как две капли воды похожий на тот, который мы созерцаем. Картезианский разум, понимаемый как «здравомыслие» (bon sens), это — универсальный разум, которым считаются наделенными все люди, «даже турки», именно потому, что он признается подобным божественному разуму и действующим во всей природе (исключая сверхъестественный мир). Оба разума, человеческий и божественный, описываются в картезианстве с помощью метафоры света — человеческий разум как «естественный свет», а божественный — как «свет веры». За пределами истин Откровения, доступных лишь «свету веры», человеческий разум — абсолютный властелин, способный безусловно подчинить себе всю природу с целью достижения всем человечеством земного блаженства. В этом — суть картезианского проекта, легшего в основу идеологии Просвещения и Французской революции. Характерно, что законы природы не «считываются» с ее явлений разумом, а налагаются им на нее. В разуме они хранятся как «врожденные идеи», посеянные самим Богом. Сформулированные Декартом рационально ясные аксиомы отстаивались им до конца, даже если эмпирические аргументы и склоняли к сомнению в их правильности. Так, напр., было в случае споров о наличии пустоты в природе. Сам Декарт подсказал Паскалю его знаменитый эксперимент на горе Пюи-де-Дом для проверки гипотезы об атмосферном давлении как альтернативе схоластическому принципу «боязни пустоты». «Пустота» тогда была обнаружена Паскалем в пространстве над столбиком ртути в трубке, опущенной в сосуд с нею, как это уже ранее было показано Торричелли. Но Декарт и картезианцы продолжали отстаивать принцип непрерывного заполнения пространства материей.
Картезианство представляет собой уникальный синтез традиций и новаторства. Хотя сам Декарт, испытавший нападки как католических, так и протестантских теологов, считал, что схоластику «надо прежде всего уничтожить» (Entretien avec Burman.— Descartes. Oeuvres et Lettres, presentes par A. Bridoux. P., 1953, p. 1398), картезианство в немалой степени базировалось на понятиях схоластической философии, пусть и значительно модифицированных. В еще большей мере, чем у самого Декарта, разрыв со схоластикой произошел у некоторых его последователей и толкователей. Если Декарт, умевший гармонично соединять различные интеллектуальные традиции, удерживал в себе доверие как к «свету веры», так и к «естественному свету разума», то уже некоторые его ученики и младшие современники утрачивают эту классическую гармонию. Одни из них подчинят субстанцию мыслящую принципу субстанции протяженной и тем самым сведут декартовский дуализм к материалистическому монизму (ученик Декарта голландский философ и физиолог Де Руа, 1598— 1679). Другие философы, испытавшие воздействие картезианства, напротив, будут искать способ перехода от него к объективному идеализму (Лейбниц) и развивать на его основе новый вариант христиански ориентированной метафизики (Мальбранш). В свою очередь, картезианская физика, существенно повлиявшая на физику Ньютона, «этого разрушителя картезианской системы» (Вольтер), в конце концов должна была уступить ей место в естествознании 18 в.
Лит.: Антон Э.йж. Картезианская теория тяжести.— В кн.: У истоков классической науки. М., 1968, с. 35—63; Блэкуэлл Дмс. Законы движения Декарта.— В кн.: Физика на рубеже 17—18 вв. M., 1974, с. 9—30; Каире А. Ньютон и Декарт.— Он же. Очерки истории философской мысли. М-, 1985, с. 204—266; Voltaire. Sur Descartes et Newton.— Idem. Lettres anglaises, presentes etc. par F. Masse, s. 1, p. 83—89; BouillerF. Histoire de la philosophie cartesienne, v. 1—2. P., 1868; BrockdorffC. Descanes und die Fortbildung der kartesianischen Lehre. Munch., 1923; Мочу Р. Le developpement de la physique cartesienne (1646—1712). P., 1934; Descartes et le cartesianisme hollandais. Etudes et documents. P.—Amst., 1950; Dibon P. Sur lhistoire de la philosophie cartesienne. Groningue. 1955; Watson P.A. Downfall of Cartesianism 1673—1712.AStudyofEpistemological Issues in Late 17th Century Cartesianism. The Hague, 1971; Rodis-LewisG. Loeuvre de Descartes. 2. P.. 1971.
В. П. Визгин
Источник: Новая философская энциклопедия
КАРТЕЗИАНСТВО
от Картезий, Cartesius - латинизиров. имени Декарта) - термин, используемый для обозначения учения самого Декарта и учений его последователей - как в области философии, так и в области естествознания 17-18 вв. "Тремя великими картезианцами" традиционно именуют Лейбница, Спинозу и Мальбранша. Метафизика Декарта с ее предельными предпосылками и основаниями, с ее строгим различением двух типов субстанций - мыслящей и протяженной, с ее методологическим требованием безусловной чистоты применяемых к ним объяснительных принципов послужила исходным пунктом концепции окказионализма (Мальбранш, И. Клауберг, А. Гейлинкс и др.), провозгласившего принципиальную невозможность взаимодействия души и тела, ибо истинной "действующей" причиной может быть только Бог. Идеи механико-математической физики и физиологии Декарта оказали влияние на Ж. Рого, П. Режи, X. де Руа и др. А. Арно и П. Николь, основываясь на рационалистическом методе Декарта, разработали т.наз. логику Пop-Рояля ("Логика, или Искусство мыслить", 1662). Учение Декарта явилось одним из источников философии Просвещения. Декарт - один из тех немногих мыслителей, кого постоянно выбирают себе в "собеседники" последующие поколения философов. Метафизика, рационализм, учение о cogito и его достоверностях, разработанные Декартом, оказались в центре внимания и непрекращающейся полемики современных философов с классическим рационализмом. Отталкиваясь от идей Декарта, критически переосмысливая проблематику, систематически и детально разработанную им, крупнейшие философы современности (Гуссерль, Марсель, Хайдеггер, Сартр, Мерло-Понти, Рикер и др.) формулируют свои концепции. В трансформированном виде многие идеи Декарта получили новую жизнь в философии 20 в., обнаруживая и демонстрируя свои эвристические возможности в новом, современном проблемном контексте, прежде всего в феноменологии и экзистенциализме. Декартовские поиски аподиктического cogito с помощью методического сомнения, декартовский пафос "собственноличного" философствования и индивидуации мыслительного акта были высоко оценены Гуссерлем, Сартром и др. Гуссерль продолжил картезианское направление размышлений, развил и трансформировал проблематику Декарта в своих феноменологических исследованиях трансцендентальной субъективности, в учении о феноменологической редукции и эйдетической интуиции ("созерцании сущностей"). Наряду с феноменологической редукцией эйдетическая интуиция, по мнению Гуссерля, является "основной формой всех частных трансцендентальных методов; обе целиком определяют и обосновывают смысл трансцендентальной методологии". Стремясь разработать философию как "строгую науку", определяя ее как исследование, "все сызнова и сызнова" направляемое "на истинные начала, на решающие формулировки проблем, на правильный метод", Гуссерль связывает ее идею с именами Сократа, Платона, Декарта, Канта, Фихте. Возможность достижения этого Гуссерль усматривает в радикализме как сущности подлинной философской науки и "истинном позитивизме" (что для него не тождественно скептическому негативизму, именующему себя позитивизмом). Философия, будучи наукой об истинных началах, об истоках, "не должна успокаиваться, пока не достигнет своих абсолютно ясных начал, т.е. своих абсолютно ясных проблем, в самом смысле этих проблем предначертанных методов и самого низшего слоя ясно данных вещей". Атмосфера, в которой, по Гуссерлю, должна двигаться философия, - прямая интуиция, феноменологическое постижение сущности. Совокупность интуитивно открываемых в опыте эйдетического усмотрения и описания достоверностей и есть то, что может составить, по мнению Гуссерля, базис подлинной фундаментальной науки. Разделяя картезианский пафос самосознательности и "личного размышления", Гуссерль настаивает на том, что всякий, кто действительно хочет стать философом, должен будет "однажды в своей жизни" мысленно сосредоточиться на самом себе, попытаться внутри себя ниспровергнуть все принятые до сих пор науки и предпринять их реконструкцию. Как и для Декарта, для Гуссерля философия есть в некотором роде "личное предприятие философа": она должна конституироваться как его философия, его мудрость, его знание, которое, хотя и ведет к универсальному, получено им самим и которое он должен мочь доказывать, основываясь на своих абсолютных интуициях. Восстанавливая и модифицируя картезианский проект "абсолютной и универсальной критики", создания "универсума абсолютной беспредрассудочности посредством воздержания от всех точек зрения, в которых некое сущее оказывается заранее данным", Гуссерль разрабатывает масштабную программу описания чистых данностей трансцендентальной субъективности, которые должны приниматься такими, "какими они чисто интуитивно даны в простой очевидности, и оставаться свободными от любых толкований, привносящих что-либо помимо усматриваемого в чистоте". При этом Гуссерль, как и Декарт, подвергает операции "заключения в скобки" все, что имеет прямое или косвенное отношение к "естественному полаганию бытия". Универсальное "заключение в скобки" осуществляется Гуссерлем "в отношении бытия или небытия мира". "В скобки" заключаются и мир, и "первоначальные прямые восприятия", и "наивно заинтересованное Я", или естественная рефлексия. За трансцендентальной рефлексией сохраняются два направления исследования - ноэтическое ("открыто-бесконечная чистая жизнь сознания") и ноэматическое ("полагаемый мир чисто как таковой"). Картезианское "сомнение", cogito, анализ типов и способов данности содержаний опыта сознанию, поиск достоверности в трансцендентальной феноменологии Гуссерля трансформировались, таким образом, в феноменологический метод интенционального анализа сознания, или трансцендентального Эго как "универсума возможных форм опыта", дескрипцию предметов "исключительно как интенциональных корреллятов способов их осознания" и трансцендентально-логический анализ условий и механизмов конститутивной деятельности субъективности в разнообразных ее модусах, фактических и возможных формах. К "великой картезианской традиции" причисляет себя и Сартр. Возможность "спасти философию" и человека в пространстве современной философской мысли, изрезанном различными формами детерминистского редукционизма, проникшего из т.наз. гуманитарных наук в философию, Сартр связывает с модификацией и развитием в феноменологическом ключе картезианской концепции cogito (как обнаружения сознанием себя самого в любом из своих опытов) и картезианской идеи свободы как "творения ex nihilo". Он модифицирует картезианское рефлексивное cogito в свой вариант самосознательного единства опыта человека на основе идеи дорефлексивного cogito как "закона жизни сознания", непременного спутника всех человеческих состояний, решений и актов и как, в конечном счете, онтологического условия картезианского, рефлексивного cogito. Абсолютную свободу (способность быть "безосновным основанием") картезианского Бога Сартр передает человеку. И именно на этом пути он стремится обосновать специфичность человеческого существования в мире и специфичность собственно философского вопрошания о человеке. С помощью трансформированного К. Сартр пытается заново определить и удержать в современной познавательной ситуации тотального "подозрения" к cogito, сознанию, субъективности, человеку и философии (метафизике) собственно философский уровень постановки и решения как проблемы человека и "человеческого", так и проблемы метода их постижения и понимания. Сартр стремится "блокировать" это "подозрение" (выявлением фактического присутствия дорефлексивного cogito и свободы во всех, в том числе и "подозрительных", человеческих состояниях и актах и экспликацией онтологического статуса этого фактического cogito) и - тем самым - реабилитировать человека и философию, вернуть доверие к их возможностям понимания и преобразования себя и мира. Исходя из принципа абсолютности и самодостоверности cogito, уже дорефлексивного, Сартр предпринимает феноменологическое исследование проблемы свободы, авторства и личной ответственности человека в контексте анализа данностей непосредственного опыта субъективности, опыта переживания человеком себя и своей ситуации как "бытия-в-мире", переживания им Другого на уровне "фактической необходимости", принадлежащей повседневному опыту. Сартра, как продолжателя картезианской традиции философствования, как одного из наиболее ярких представителей "философии субъективности" 20 в., называют "последним философом", "последним метафизиком", последним представителем "великой традиции философии cogito". Однако для философии 20 в. нет, пожалуй, и более неоднозначно воспринимаемого, оспариваемого и критикуемого философа, нежели Декарт. Самым сложным, противоречивым оказалось в 20 в. отношение к его метафизике, рационализму и концепции cogito. Активные проблематизации историчности и предпосылочности сознательного опыта человека философской мыслью 20 в., крен в сторону объективирующих, аналитических и детерминистских исследований различных содержаний и форм человеческого опыта, выявление и разоблачения современной философией искажающих механизмов рефлексии и др., способствовали тому, что наиболее резкой критике подвергаются картезианские идеалы и требования "чистоты" и самосознательности человеческого опыта, утверждение возможности достижения достоверности и аподиктичности содержаний, получаемых его рефлексивной реконструкцией и др. Не "источником" истины, но "завесой" объявил картезианское cogito Марсель; без обращения к понятиям cogito, сознания стремился разработать свою экзистенциальную аналитику Хайдеггер, критикующий "субъективизм" Декарта. Противопоставляя картезианскому cogito концепцию т.наз. "ложного" сознания, "уловки" которого философов 20 в. научили обнаруживать и распознавать "учителя подозрения" Маркс, Ницше и Фрейд, современные философы работают в широком диапазоне - от отказа от "инстанции" сознания до попыток замены понятия сознания понятием "опыт" (Мерло-Понти), понятием "переживания" (Сартр) и претензий на "глубинную трансформацию проблематики Cogito" (Рикер). Отказавшись от идеи субъективности как "источника смысла", Рикер стремится, соединив концепции Фрейда и Гегеля, психоанализ, имеющий свое основание в "археологии субъекта", и феноменологию духа, имеющую свое основание в "телеологии субъекта", исследовать конституирование смысла одновременно "позади" субъекта ("за ним") и "впереди его". Соединение "критики ложного сознания со всяким новым открытием субъекта Cogito в документах его жизни", в "объективирующих его выражениях жизни" делает, по мнению Рикера, его "философию рефлексии" радикально противоположной картезианской "философии сознания". "Ложным наследием" объявляют картезианское cogito структурализм и иные редукционистские методологии. Без Автора, без мыслящего и говорящего, желающего и действующего и др., пытаются обойтись постмодернисты в своих исследованиях письма, языка, желания, события и др. Они больше не ищут Истину, не предполагают "зоны свободы" и индивидуацию опыта, не верят в "смысл", метафизику и человека, но это свидетельствует только о радикальном изменении их исследовательских программ и, соответственно, методологий, которые в принципе не способны ни заменить собой интенции и работу метафизики, ни отменить значимость и ценность для философствования - этого всегда историчного, конечного человеческого предприятия мысли - как трансценденталистской методологии вообще, так и картезианского пафоса поиска Истины, требования "гигиены" разума, стремящегося к недосягаемому идеалу "чистоты" и "автономии", принципов "сомнения" и индивидуации опыта, в частности. Картезианская стилистика философствования, его различение мыслящей и протяженной субстанций, способ вычленения собственно мышления из фактического многообразия форм человеческого опыта, правила предельной "чистоты" объяснительных принципов и предельных "дистинкций" и др. повлияли на все последующее развитие европейской философской мысли и европейской культуры. Способ, каким Декарт вычленял ("различал") и задавал основные понятия, с помощью которых человеческий опыт в его различных формах мог стремиться к статусу самосознательного и автономного, сделал возможными многие последующие опорные понятия философской рефлексии, которая претендует в том числе и на преодоление К. (например, понятие феномена в феноменологии и экзистенциализме и др.). И сколько бы не обсуждалась проблема влияния К. на все последующее развитие европейской философской мысли, этот вопрос, думается, никогда не будет исчерпан, ибо речь в этом случае, случае Декарта, должна идти не только о конкретных заимствованиях и модификациях - применительно к изменяющимся проблемным ситуациям и контекстам - отдельных декартовских идей, не только о продуктивной полемике с Декартом, отталкиваясь от идей которого и в спорах с которыми вызревают и кристаллизуются собственные концепции современных мыслителей, но и о тех, до конца никогда не проясняемых, предпосылках мышления и структурах ментального пространства, в конституировании которого столь значительную роль сыграл Декарт. Определяя собой горизонт возможного восприятия и понимания, эти предпосылки и структуры суть онтологические (экзистенциальные) условия артикуляции самого акта восприятия и понимания. В качестве таковых они организуют и структурируют наш опыт таким образом, что он становится интеллигибельным для нас самих и для Другого. Своей "философией непрерывного творения", методического "сомнения", разработками проблемы интеллигибельности человеческого опыта и его индивидуации Декарт повлиял и на многих философов бывшего СССР (Мамардашвили и др.). О тотальном влиянии Декарта на европейскую культуру в целом вполне можно сказать словами о нем из французского философского словаря: "Классический философ par excellence и, для многих чужаков, символ духа целого народа, он действительно заставил нашу культуру принять стиль мышления посредством "ясных и различенных идей", освободил философскую рефлексию от всякого авторитета (религиозного или политического), учредив, таким образом, практику "личного размышления".
Источник: История Философии: Энциклопедия